Трансформеры: Зазеркалье. Введение

      Мама Эйр обещала, что Дядя Вейв будет найден быстрее чем за день, но этого не произошло. И после этого прошёл ещё один день. И ещё. И ещё.       Маленький Пакс не терял надежды. Дядя Вейв был сильным и быстрым, и ещё умел драться и включать музыку одной силой мысли, он точно не мог дать себя в обиду! Возможно, он уже давно сбежал от вонючих Автоботов и сейчас просто потерялся по пути домой, но вот-вот он встретится с Дядей Скримом или Дядей Мегзом, и они все вместе вернутся на корабль!       Но каждый раз, когда Джеку попадались на глаза расстроенные, поникшие Вехиконы, лихорадочно мечущийся по кораблю Старскрим, не перестающий говорить по комликну, или Нокаут, в очередной раз отключившийся у панели управления Земным мостом, мальчик не мог избавиться от всё увеличивающегося чувства страха. Каждый раз, когда он ощущал это, Праймус-Пакс быстро начинал корить себя за подобное — он ведь не мог подводить Дядю Мегза и показывать слабость в подобное время! Но пожирающий его, как скраплеты метал, страх был с мальчиком всё время: даже когда Мама Эйр перед сном ворковала над ним, напевая для успокоения кибертронские колыбельные, Джеку подспудно приходили в голову пугающие мысли: успел ли уже спастись Дядя Вейв? Может, он на самом деле так и не смог сбежать и до сих пор томится в плену у врагов?       Что, если кто-то из остальных Десептиконов будет следующий?       Пакс не позволял коварным наваждениям прорастать ещё сильнее у него в голове, вместо этого заглушая их успокаивающими песнями Эйрахнид. Теми, часть из которых раньше включал для него бедный Саундвейв.       Не желая сидеть, сложа руки, на следующий день после похищения Саундвейва Джек разместился возле Комнаты Перехода и с этого момента стал до самой ночи дежурить там, чтобы одним из первых встретить Дядю Вейва по его возвращении. Сколько бы ни пытался Нокаут отослать его, Праймус-Пакс не поддавался, и медик, не выдерживая насупившегося взгляда спарклинга, возвращался к своему месту у панели управления мостом. Иронично, ведь Нокаут сам не слушал убеждений Старскрима и никуда уходить не желал. Остальные Десептиконы не видели проблем в новом занятии Джека и при выходе на патруль не забывали потрепать его по макушке, обещая, что в этот раз уж точно вернут потерявшегося связиста.       Паксу оставалось только верить им на слово, как бы сложно это не становилось с каждым разом.       Но в конце концов затянувшемуся ожиданию пришёл конец. Когда мальчик на каких-то пару минут оставил свой пост, чтобы подслушать разговор Лорда Мегатрона со Старскримом под дверьми командной рубки, вид выбегающего с невероятной скоростью сикера, кричащего по комлинку указания своим солдатам, вначале спугнул Джека. Увидев же следующего за ним Мегатрона с едва заметной улыбкой на губах, он обрадовался: наконец-то!       — Дядя Мегз! — позвал Праймус-Пакс, выбегая из-за балки навстречу вождю. Тот перевёл взгляд на спарклинга и приветливо склонил голову.       — Джексон. — поприветствовал огромный робот, приподняв бровь. — И много ли ты успел подслушать, мальчик мой? Смог ли услышать хоть что-нибудь?       Пакс смущённо склонил голову и виновато сплёл пальцы перед собой.       — На самом деле отсюда вообще ничего не было слышно. — пробормотал Джек. Подняв на Мегатрона взгляд полных надежды глаз, он поинтересовался: «Но у вас ведь получилось? Вы нашли Дядю Вейва, ведь так?!»       Бывший гладиатор не смог скрыть улыбки и опустился на колено рядом со спарклингом. Положив манипулятор ладонью вверх возле него, робот тепло ответил: «Не будем больше терять времени и пойдём к Комнате Перехода. Дядя Старскрим и его отряд Вехиконов ждут нас.»       Лицо Пакса просияло. Запрыгнув на металлическую ладонь, мальчик схватился за поднятый коготь, чтобы не упасть, и по пути к комнате не спускал с вождя радостного взгляда.       — Вы полетите на помощь Дядя Вейву и надерёте корму этим гадким Автоботам, да? — с боевым огоньком в глазах вопросил Джек. Мегатрон сурово посмотрел на него, и спарклинг виновато прикрыл себе рот.       — Вижу, из Брейкдауна получился очень хороший учитель брани. — иронично заметил гладиатор, и Пакс против своей воли кивнул. Вождь хмыкнул, слегка подняв уголки губ.       — Отвечая на твой вопрос: я надеюсь, нам не придётся вступать в конфронтацию с нашими врагами. — произнёс робот, переводя взгляд на видневшийся впереди спасательный отряд. — Но если возникнет необходимость, мы сделаем всё, чтобы вернуть Саундвейва. И ни один Автобот нас не остановит. — лидер Десептиконов решительно сжал кулак, и Джек в нетерпении запрыгал на месте. Берегитесь, Автоботы! Возмездие уже совсем близко!       Ожидающие их сикеры отдали честь вождю и приветливо помахали спарклингу. Старскрим, крылья которого возбуждённо тряслись, грозясь сбить с серво ближайших Вехиконов, подбежал к Мегатрону и вытянулся перед ним в струнку.       — Отряд «Дельта» готов оказать поддержку в поисках, милорд! — отрапортовал он и, переведя взгляд на Джека, улыбнулся ему во все денты.       — Мы найдём Саундвейва за несколько кликов, и после этого всё будет хорошо, как и должно быть! — объявил Старскрим и, почтительно поклонившись командиру, отошёл, встав во главе отряда сикеров. Мегатрон, кивнув в ответ, осторожно опустил спарклинга на пол возле Комнаты Перехода.       — Жди нас здесь, Праймус-Пакс. — дал наставление вождь, смотря в глаза Джеку. — Когда мы вернёмся, ты будешь первым, кто встретит Дядю Саундвейва. Хорошо?       Пакс быстро закивал, сложив вместе кулачки.       — Конечно, Дядя Мегз, будет исполнено! — пообещал он. Бывший гладиатор мягко улыбнулся и, пощекотав хихикающего спарклинга когтем по животу, поднялся во весь свой массивный рост, переводя взгляд на сикеров.       — Десептиконы! — громогласно обратился Мегатрон, вновь обретая суровое выражение на лице. — Наш соратник ждёт нас. Трансформируемся и вылетаем!       Вехиконы победоносно вскинули кулаки, и лидер Десептиконов первым зашёл в Комнату Перехода. Раздались звуки трансформации, которые сменились на гул двигателя звездолёта, спустя мгновение исчезнувшего в открывшейся воронке. Старскрим пошёл следом, ободряюще показывая Джеку коготь вверх. Вехиконы по очереди последовали за командиром, и вскоре коридор возле комнаты опустел, будто никого здесь и не было всего пару мгновений назад.       Заглянув в комнату, Пакс встретился взглядом с Нокаутом, который самоуверенно ухмыльнулся спарклингу.       — Ну что, подождёшь там или, может, составишь мне компанию? — поинтересовался медик, приподняв бровь. Глаза Джека просияли, но он быстро замотал головой.       — Нет, мне нельзя заходить сюда, Дядя Нок-Нок. Дядя Мегз настоятельно запретил! — ответил мальчик с неуверенностью в голосе. Нокаут сузил оптики, ухмыльнувшись сильнее.       — Но ведь Лорд Мегатрон сказал тебе ждать здесь. Он ведь не уточнял, в самой ли комнате, не так ли? — заметил робот, заговорщицки подмигнув. Пакс задумался, приоткрыв рот, и медик добавил: «К тому же, сейчас всё-таки особый случай, не находишь? Так ты сразу сможешь прыгнуть на любимого "Дядю Вейва" и задушить его в объятиях…»       Убеждения сработали, и Нокаут даже не заметил, как спарклинг оказался возле панели управления мостом, усердно пытаясь забраться на неё. Доктор Десептиконов фыркнул и, осторожно взяв Джека за шкирку, поставил его на панель, рядом с плеядой украшающих её кнопок и рычагов. Праймус-Пакс с благодарностью посмотрел на медика, и тот лишь махнул в ответ.       — О, не надо! Ты растопишь мою чувствительную Искру, а она нужна мне, чтобы открыть мост для наших друзей. — произнёс Нокаут, но не смог скрыть лёгкую улыбку. Конечно, спарклинг это заметил, но лишь сам подмигнул роботу и приложил палец к губам.       — Не волнуйся, Дядя Нок-Нок, я никому не скажу, что ты на самом деле не такой вредный. — пообещал Пакс, на что медик закатил оптики.       — Это прозвище унижает моё докторское достоинство… — проворчал Нокаут, но не стал спорить. Вместо этого он в ожидании уставился на экран, внимательно следя за передвижением красных точек, подписанных именами Мегатрона и Старскрима и назначениями окружающих их Вехиконов. Вместе с точкой-Лазербиком роботы летели в неизвестном направлении, и доктор Десептиконов мог только надеяться на то, что их полёт пройдёт без турбулентности — и без встречающихся неприятелей.       — Праймус храни их… — прошептал робот, сцепив когти между собой. Всё пройдёт успешно: они без препятствий найдут Саундвейва, и к этому моменту «Немезида» уже прибудет на место. Десептиконы воссоединятся со своим соратником, и больше никто из них не позволит попасть другому в беду.       Но почему-то, как бы он ни убеждал себя в обратном, Нокауту казалось, что исход этой ночи будет весьма неприятен для них всех.       — Открой на наши координаты Земной мост, и как можно скорее. Саундвейв… — голос Мегатрона на другом конце линии дрогнул. — Возможно, его уже не спасти.       Услышав слова вождя, Нокаут до боли сжал кулак и едва остановил себя, чтобы не выругаться при Джеке. Как же он ненавидел, когда его пессимистичные прогнозы сбывались! При этом каждый раз, когда это происходило, градус пессимизма медика только увеличивался, приводя к определённому закономерному кругу. Ах, шлак…       Прокручивая в процессоре худшие варианты развития событий, робот набрал на консоли координаты соратников и нажал на рычаг, в результате чего на всю ширину Комнаты Перехода раскрылась зелёная воронка Земного моста. Праймус-Пакс завороженно уставился на многообразие цветов, переплетающихся ближе к её середине, а Нокаут в мрачном ожидании скрестил на груди манипуляторы и отошёл от панели управления.       Первыми через мост прошли Вехиконы. Дроны даже не обратили внимания на медика и спарклинга и все, кроме одного, едва ли не выбежали из комнаты. Единственный оставшийся из них, застыв на мгновение, опустился на пол возле стены напротив панели управления, смотря ярко горящим визором куда-то в пустоту.       Нокаут бросил взгляд на Джека, который в полном недоумении смотрел на Вехикона, и, тяжело вздохнув, осторожно подошёл к роботу и опустился возле него на колено.       — Солдат, каково твоё назначение? — спросил медик, но дрон не ответил. Вместо этого он продолжал бормотать что-то неразборчивое, положив дрожащие манипуляторы на колени.       Нахмурившись, Нокаут попробовал ещё раз: «Хорошо, тогда скажи прямо, что вы там увидели. Что вызвало у вас всех подобную реакцию?»       Вехикон резко поднял голову, устремив взгляд загоревшегося визора на медика, который от неожиданности едва не отшатнулся.       — Мои братья… Там… — робот замотал головой и отвёл взгляд визора. — Чудовищная жестокость… — прошептал дрон и, схватившись за шлем, опустил голову, полностью затихнув.       Видя, как дрожит его корпус, Нокаут почувствовал, как по его спине пробежал лёгкий заряд тока, заменяющий людские "мурашки". Вехиконы, простые дроны, некогда запущенные в массовое производство Шоквейвом, были, тем не менее, способны на многие эмоции: как и их командиры, дроны могли, например, испытывать радость от повышения или досаду от пролитого Энергона. Но страх, который сейчас робот наблюдал у Вехикона, выбил Нокаута из колеи. Эта эмоция всегда была легко различима как у кибертронцев, так и у людей, но подобного ужаса доктор Десептиконов не наблюдал у своих пациентов уже многие ворны. О Праймус, что же тогда могло произойти с Саундвейвом?..       — Подобный уровень стресса может привести процессор к перегрузке, ваши модели не способны выдерживать настолько сильные эмоции. — пробормотал медик, обращаясь к находившемуся в прострации дрону. — Вашему отряду нужно будет зайти ко мне в медотсек, когда вся эта ситуация подойдёт к концу…       Его прервал шум тяжёлых серво, ступивших из Земного моста на борт «Немезиды». Нокаут обернулся и быстро встал, переводя взгляд на Лорда Мегатрона. На лицевой пластине вождя застыло суровое выражение, но потухший взор небесно-голубых оптик выдавал истинное настроение робота.       — Мой Лорд!.. — начал было медик, но тут он увидел, что Мегатрон пришёл не с пустыми манипуляторами. Оптики доктора расширились так, что грозились вывалиться из головы, а один из манипуляторов он ненароком поднёс ко рту.       — Праймус милосердный… — прошептал Нокаут, смотря на испорченный, осквернённый корпус, некогда принадлежащий несчастному связисту Десептиконов. Мегатрон перевёл взгляд оптик на медика, позволяя увидеть всю глубину печали, которую сам испытывал от состояния соратника.       Качая головой, доктор, совсем забыв про контуженного Вехикона, развернулся к двери и вяло махнул манипулятором.       — Ему нужно в медотсек. — едва сдерживая дрожь в голосе, сказал Нокаут. — Я подготовлю койку с поддержкой жизнеобеспечения.       С этими словами медик направился к выходу, сжимая и разжимая кулаки. Лидер Десептиконов, прикрыв на мгновение оптики, пошёл следом.       В этот момент из воронки выбежал и Старскрим, стреляя взглядом по углам Комнаты Перехода и держа наготове манипуляторы с ракетами. Убедившись, что он больше не находится в адской лаборатории, лейтенант тихо выдохнул и опустил манипуляторы, повторяя про себя одну из молитв святым Воса.       Сикер был единственным, кто заметил на панели управления мостом Праймуса-Пакса, совершенно ошеломлённого увиденным. Сглотнув подступивший к горлу Энергон, Старскрим откашлялся и поднёс к мальчику ладонь, давая спуститься на землю.       — Тебе стоит идти в свою комнату, малыш Джек. — неуверенно произнёс робот, выдавливая на лице улыбку. — Мы… мы позже расскажем тебе, как дела у Дяди Вейва.       Бросив прощальный взгляд на Джека, сикер затряс головой, выругавшись шёпотом, и вылетел из комнаты. Он не услышал топот маленьких ножек, которые теперь следовали за ним в медотсек.       Возле дверей медотсека Десептиконов уже ждали Эйрахнид с Брейкдауном, оповещённые об их прибытии Вехиконами. Бывший Крушитель довольно хмыкнул и стукнул кулаками, заметив приближающегося Нокаута, а паучиха со сдержанным интересом упёрла манипуляторы в бока, постукивая когтями по корпусу. В Искру фемботки закралось нехорошее предчувствие, когда она заметила понуренную голову и бессильно опущенные манипуляторы медика, но крупный мех подобной наблюдательностью не отличался:       — Ну что там, Саундерс в порядке? — напал он на подошедшего друга. — А Лорд Мегатрон и Старскрим? Сколько Автоботов им встретилось? Этот кусок шлака Балкхед был там?!       Нокаут поднял на Брейкдауна с Эйрахнид усталый взгляд оптик и махнул манипулятором, призывая следовать за собой. Крушитель с паучихой с опаской переглянулись и зашли вслед за доктором, и тот сразу направился к стоящей под наклоном койке, к которой был подсоединён выключенный монитор. Над койкой было развешено множество крупных проводов, подсоединяемых к тяжело раненным пациентам для мониторинга и стабилизации их состояния.       — Не нравится мне это… — озвучил Брейкдаун мысли фемботки, и тут в дверях возник Мегатрон, под боком у которого шёл Старскрим, старательно избегающий взглядов соратников. Бывший гладиатор держал в манипуляторах нечто тонкое, тёмное и искривлённое, при виде чего Крушитель в недоумении почесал затылок.       — Эмм… А что это за фраговина? — поинтересовался громила, не заметив, как дёрнулся корпусом сикер и как нахмурился Мегатрон.       — Это, мой бестактный друг, Саундвейв. — раздался мрачный голос Нокаута, включившего монитор и подведшего провода ближе к койке. — Вернее, то, что с ним сделали Автоботы.       Брейкдаун широко открыл рот и сделал шаг назад, пропуская вождя к койке. Лидер Десептиконов же прошествовал к койке мимо застывшей Эйрахнид и, максимально осторожно переложив на неё Саундвейва, встретился взглядом с паучихой. Никогда ещё она не видела Мегатрона настолько потерянным, и это пугало даже больше, чем внешний вид их бедного разведчика.       — Разрази меня Юникрон! — раздался вдруг сердитый крик Брейкдауна, сжавшего кулаки. — Нокаут, твои шутки никогда не бывают смешными. Говори уже, где Саундвейв и что это такое!       — Он же уже сказал тебе, олух ты толстокорпусный! — не сдержался Старскрим, обращая на Крушителя взор горящих оптик. — "Это" не является какой-то глупой шуткой, Брейкдаун! То, что ты видишь, это и вправду Саундвейв, наш старый соратник и верный друг, и ты не посмеешь больше говорить о нём в таком тоне!       Скрипнув дентами, крупный мех взревел и, трансформировав один из кулаков в наковальню, сделал замах над операционным столом с инструментами Нокаута. Тот, заметив это, поспешил на опережение и, прыгнув к другу, перехватил его манипулятор, тяжело вентилируя от натуги.       — Так, Брейк, охлади пыл и прояви благоразумие! Мне всё это ещё нужно будет! — попытался вразумить медик разъярённого Крушителя, но тот не поддавался, желая выместить злость на невинном столе.       — Да какая разница?! Настоящий Саундвейв нам нужен куда больше, чем весь этот шлак! — прорычал Брейкдаун, стараясь отмахнуться от Нокаута.       — Вы двое, немедленно прекратите эти глупости! — приказал Старскрим, который, несмотря на сравнительно небольшой размер корпуса, смог успешно разнять соратников. Цепко вцепившись когтями в их плечи, сикер перевёл с одного на другого обжигающий взгляд оптик, от которого даже бывшему Крушителю стало не по себе.       — У вас вообще осталось хоть что-то, похожее на процессор? Что-то, способное соображать? — процедил лейтенант, чьи крылья за спиной снова устроили свой дикий танец. — Вашего соратника пытали, сделали из него совершенно другого меха, а для вас важнее выяснить отношения с операционным столом?! — Брейкдаун со стыдом потупил взор, а сикер стрельнул взглядом во вздрогнувшего Нокаута. — От Брейкдауна я привык ожидать подобного, но ты — доктор. Поэтому иди и будь доктором для того, кто в этом нуждается!       Старскрим отнял когти от плеча медика и указал в сторону бессознательно лежащего связиста, и Нокаут, тяжело выдохнув, согласно кивнул.       — Да, конечно. Конечно… — пробормотал ярко-синий робот, с готовностью сжав кулаки.       Эйрахнид, которая решила не влезать в очередные мальчишеские разборки, в это время медленно подошла и встала возле Мегатрона, который недвижимо стоял напротив Саундвейва, внимательно рассматривая его новую внешность. Некогда плотный, похожий на большой куб торс теперь в размерах не уступал только торсу Старскрима. По его виду казалось, будто на протоформу натянули несколько ничем не схожих пластин, между которыми теперь сиял фиолетовый свет от работающих систем корпуса. Если раньше в торсе Саундвейва была встроенная камера для Лазербика, защищённая прочнейшим стеклом, то теперь кассетикон вынужден был прицепиться к самому корпусу, будто создавая для своего хозяина лишний слой брони. Сервоприводы пребывали в нелучшем состоянии: казалось, что новые тонкие конечности были сломаны на уровне колен и поэтому были неестественно изогнуты вперёд. Отходящие от торса манипуляторы очень напоминали манипуляторы Вехиконов, только ещё более походящие на две криво соединённые пластины миллиметровой толщины. От нижних частей манипуляторов отходили длинные когти толщиной не больше кибертронских денточисток. Но самое большое издевательство было расположено выше, на верхних частях манипуляторов: сияя ярко-красным в приглушённом свете медотсека, на обоих манипуляторах, как выжженное клеймо, расположился знак Автоботов, грозно наблюдая за окружающими врагами.       — Я была наслышана о жестокости учёных Автоботов, — признала Эйрахнид, не сдерживая дрожь в голосе, — но увидеть своими собственными оптиками плоды их творений — это совсем другое чувство.       Мегатрон поджал губы, скрестив манипуляторы за спиной. Оба Десептикона отражались в новом визоре Саундвейва — чёрной пластине, закрывающей собой всё лицо связиста. Отходящие от него вверх и вниз острые края прилегающих пластин придавали голове робота сходство со знаком Десептиконов — мрачная ирония, которая, как был уверен вождь, была создана Рэтчетом сознательно.       — Это война, Эйрахнид. — промолвил наконец бывший гладиатор, глядя на себя в отражении визора. — Подобное может произойти с любым из нас. Поэтому мы и должны всё время быть наготове и защищать друг друга, что бы ни случилось.       Мегатрон прикрыл оптики, глубоко вентилируя. Устало склонив голову и опустив плечи, он стал походить скорее на простого, утомлённого жизнью меха, а не на лидера одной из крупнейших фракций, оставшихся после разрушения Кибертрона.       Посмотрев на командира, паучиха вспомнила все моменты, когда он был рядом, чтобы успокоить и поддержать её, их всех, и вдруг осознала, как редко он сам получал от Десептиконов поддержку. Великий воин и вождь, Чемпион Каона и революционер никогда не жалел себя, делая всё возможное ради других, но из всех Десептиконов, казалось, только Старскрим был способен видеть его не просто как командира и живую легенду, но и как такого же кибертронца, как все они. Может, даже, как друга. Сколько ещё Мегатрон вынужден будет держать на своих плечах всю тяжесть их общего дела? Даже самый прочный фундамент рано или поздно даёт трещину, и тогда вместе с ним падает всё остальное строение…       Этого нельзя было допустить. Наступила пора поддержать фундамент правильной стороны.       Едва дотянувшись до могучего плеча Мегатрона, Эйрахнид успокаивающе положила на него манипулятор, выводя вождя из транса.       — Мы — Десептиконы. — мягко начала фемботка, приподнявшись на паучьих конечностях, чтобы быть на одном уровне с мехом. — Какие бы опасности не ждали нас на нашем пути, сколько бы раз Автоботы не пытались разделить нас, сломить нас, мы выживали и становились только сплочённее. — Десептиконка бросила взгляд через плечо, где её соратники уже прекратили свою перепалку и теперь стыдливо отводили взгляд от рассерженного Старскрима, и тихо усмехнулась. — Помните, что мы повинуемся каждому Вашему слову, мой Лорд. Мы последуем за Вами даже к самому Юникрону-Разрушителю, если понадобится. Несмотря ни на что, мы никогда не отступим и всегда будем вместе… — вспомнив одну из старейших, уходящую корнями ко временам Тринадцати Праймов клятву Кибертрона, Эйрахнид с лёгкой улыбкой процитировала её: «До тех пор, пока все не станут едины».       Оптики Мегатрона дёрнулись, и он, выпрямившись, стал казаться ещё выше в сравнении с соратницей.       — Пока все не станут едины… — тихо повторил гладиатор, и на его лице тоже образовалась улыбка.       — Спасибо, Эйрахнид. — искренне поблагодарил Лидер Десептиконов, переводя взгляд прояснившихся небесно-голубых оптик на паучиху. — Я могу только благодарить Праймуса за то, что он послал мне таких верных соратников, как все вы.       Мех и фемботка замолчали, глядя друг другу в оптики. Неизвестно, сколько ещё они могли бы просто стоять так, растворившись в моменте, не прерви их Нокаут, пытающийся пробраться к Саундвейву.       — Прошу-прошу, пациенту нужно пространство! — заявил медик, наставительно поднял коготь. — То, что сейчас он находится в стазисе, не означает, что он не нуждается в лечении! — Мегатрон и Эйрахнид быстро отошли, присоединившись к Старскриму с Брейкдауном, а Нокаут, переведя взгляд на разведчика, нахмурился и покачал головой.       — Как только он придёт в себя, мы обязательно вернём ему его истинный облик. — пообещал доктор, берясь за один из свисающих проводов. — Я пока не знаю, как, но это будет лишь вопросом времени. Клянусь. — прошептал робот, обращаясь лично к Саундвейву, хоть тот и не мог его слышать.       Но стоило Нокауту попытаться подключить провод к корпусу разведчика, как его визор вдруг пришёл к жизни, под громкий шум помех показывая серое испорченное изображение. Лазербик затрещал и, отцепившись от носителя, в страхе улетел в угол медотсека, а Нокаут, отшатнувшись, встал возле остальных удивившихся Десептиконов.       — Это, это теперь не просто визор, — поражённо заметил медик, — это дисплей!       — Автоботы пожелали оставить нам сообщение. — произнёс Мегатрон, суженными оптиками глядя на «экран». — Посмотрим, какую цель преследуют наши старые враги…       Изображение на дисплее прояснилось, шум помех ушёл, и видеозапись перенесла Десептиконов в лабораторию Рэтчета на несколько дней назад.       Первым, что возникло в поле зрения Саундвейва, был Балкхед. Массивный фиолетовый мех занимал собой практически всё пространство перед пленённым роботом и с интересом рассматривал его лицо. Из-за слабого освещения вокруг красные оптики врага напоминали фонари, чьи огни сейчас вовсю буравили разведчика.       — Хм, а я и не думал, что у Саундерса и вправду есть обычное лицо под его нелепым визором! — произнёс громила, ещё не заметив, что Десептикон пришёл в сознание, и обернулся к кому-то другому, находящемуся неподалёку: «Отдам должное его разломанной кастрюлине — держалась она на удивление долго!»       Брейкдаун рыкнул и стукнул кулаком по корпусу.       — Сразись с кем-то своего уровня, подлая груда шлака! — возгласил оранжевый мех, и стоящий рядом Нокаут шикнул на него, ткнув колючим локтем в бок.       — Должен признать, сквозь визор ты смотрелся не так уродливо, как в реальности… — пробормотал Саундвейв с ухмылкой. Бывший Крушитель резко обернулся к связисту, и тот продолжил: «И это вызывает у меня ещё больше желания смешать тебя со шлаком. Давай, время для второго раунда!»       Изображение задёргалось: пленённый робот попытался двинуться, но безрезультатно. Он бросил взгляд вниз, где увидел кандалы на манипуляторах, сервоприводах и поперёк торса, прямо под камерой Лазербика. Зарычав, Саундвейв задёргался, стараясь освободиться, и Балкхед одобрительно засмеялся, наблюдая за его напрасными потугами.       — Всё такой же энергичный и самоуверенный, как когда-то на Кибертроне! — добродушно заметил крупный мех, на что разведчик хмыкнул, на мгновение прекратив двигаться.       — А ты всё такой же толстокорпусный и тупой! — бросил связист, вызвав у Крушителя ещё один приступ смеха.       — Ох, и чувство юмора не растерял, хвала Праймусу! — потирая оптик, добавил Балкхед. Улыбаться он не прекратил, но взгляд громилы быстро стал серьёзнее: «Ну да ладно, пошутили и хватит. Теперь, как я и обещал, Докбот тебя подлатает, и ты быстро и безболезненно расскажешь нам, в какой норе вы Коны сейчас засели. После этого будешь свободен, словно предакон!» — рассказал Автобот и показал пленнику большой палец. — По моему, звучит вполне справедливо, как думаешь?       Саундвейв помолчал, будто раздумывая над ответом, после чего произнёс: «А по моему, тебе стоит поцеловать мою…»       — Ап-ап-ап, Балкхед, освободи нашего пленника от своего присутствия! — вмешался вдруг сторонний голос, прерывая связиста. Крушитель закатил оптики, что-то пробурчав, и отошёл в сторону, отталкиваемый собеседником.       — Да ладно тебе, док, мы просто дурачимся! — пожаловался было Балкхед, но появившийся в поле зрения Саундвейва Автобот лишь отмахнулся от него, изучающе рассматривая скованного меха.       — Твои "дурачества" уже послужили причиной поломки многих внутренних компонентов его корпуса и возможного повреждения центрального процессора, что может привести к наихудшему варианту развития нашего плана! — сердито произнёс Рэтчет, сведя вместе брови. Белый корпус «Доктора Смерти» и изумрудно-зелёный цвет многих пластин, покрывающих его, напоминали о его прошлой жизни в качестве члена Кибертронского Докторского Корпуса, но на правом плечевом доспехе был заметен непонятный красный символ, добавленный самим Рэтчетом после прибытия на Землю: некая вытянутая рептилия обвила собою палку, конец которой шёл до края плеча, прерывался и переходил на «рукаве» в нанесённую ранее линию пульса. Безумный доктор Автоботов любил демонстрировать свои познания в легендах Кибертрона и иных миров, посещаемых им, не только словесно, но и с помощью вырезания подобных символов на своём корпусе, и Земля не стала исключением.       Между тем Балкхед в ответ на замечание виновато почесал шею и опустил оптики в пол.       — Да, думаю, с парнишей я и вправду чутка переборщил… — признал крупный мех. Рэтчет закатил оптики и поцыкал глоссой.       — Он ещё может думать, с трудом верится! — с насмешкой пробормотал пожилой медик, сложив манипуляторы за спиной. — А то мне уже стало казаться, что Крушители кроме как варварски разрушать больше ни на что не способны. — робот бросил через плечо взгляд, полный презрения.       — Хотя о чём это я? Глупо говорить о вашем несчастном отряде в настоящем времени после его трагической кончины, не находишь? — поинтересовался Рэтчет со злобной ухмылкой и повернулся назад к Саундвейву. Балкхед за его спиной нахмурился и сжал кулак, будто едва сдерживал его от превращения в кувалду, но больше ничем не выдал недовольство словами соратника.       — …Но ты же сможешь по быстрому починить Саундерса, так? — стараясь звучать как можно более позитивно, поинтересовался Крушитель, на что доктор Автоботов самодовольно хмыкнул.       — Что за глупый, абсолютно оскорбительный вопрос?! — возгласил пожилой мех, картинно вскинув манипуляторы. — Балкхед, мой верный соратник спустя многие аноциклы, неужели ты до сих пор не осознал, что я — величайший медик Вселенной? — на лице Рэтчета зазмеилась хищная улыбка, когда он наклонился ближе к Саундвейву, будто смотря оптиками сквозь дисплей на наблюдающих Десептиконов.       — Разумеется, я починю его. И не просто починю… — доктор осторожно, будто к хрупкому экспонату, прикоснулся к лицу связиста, который всеми силами пытался отстраниться от него. — То, что я сделаю из этого Десептикона, заставит содрогнуться каждого, кто посмеет противостоять нашему делу. Ты даже не смеешь представить, какие у меня планы на этого неразумного предателя Кибертрона!..       Речь Рэтчета была прервана, когда крупный манипулятор Балкхеда лёг ему на плечо и резко развернул к его обладателю, который сейчас смотрел в оптики пожилого меха с нескрываемой яростью.       — Это не входило в наш план, Рэтч! — заявил Крушитель, тыкая в корпус опешившего меха. — Уговор был прост: я доставляю тебе Саундерса, ты его чинишь после моей взбучки, узнаёшь у него нахождение корабля Конов и отпускаешь на все четыре стороны! Или твой процессор поразили старческие глюки? — громила сузил оптики. — Может, тебе просто не помешает небольшое напоминание?.. — крупный мех обратил кулак в кувалду и многозначительно потряс ею. Рэтчет, с приподнятыми бровями наблюдающий за этим, хмыкнул и успокаивающе поднял манипуляторы.       — Не стоит так волноваться, дражайший соратник, я прекрасно всё помню. — заверил он Балкхеда, делая небольшой шаг назад, где был виден стол, полный различных инструментов. — Я просто слишком погорячился, выражая своё… неприятие Десептиконских отродий. Могу заверить тебя, что спустя один звёздный цикл Саундвейв вновь будет в полном порядке, и после того, как он выполнит наше требование, я больше его не потревожу. — Рэтчет приложил манипулятор к корпусу прямо над своей Искрой: «Клянусь Все-Искрой!»       Балкхед лишь молча буравил его суровым взглядом. Казалось, что в любой наноклик начнётся схватка, но спустя пару мгновений крупный мех добродушно усмехнулся и хлопнул пожилого меха по плечу, заставив того охнуть и приложить к нему манипулятор.       — Ловлю на слове, док! — сказал Крушитель, наставительно подняв палец, и заодно приложил его ко шлему, вызывая: «База, Земной мост на мои координаты, пожалуйста!»       Не обращая больше внимания на ворчащего от боли Рэтчета, громила развернулся и, беспечно размахивая манипуляторами, направился прочь, направляясь к появившейся у каменных стен зелёной воронке. Забыв трансформировать кувалду обратно в кулак, он не заметил, как слишком сильно размахнулся ей, и случайно ударил по столу, попав по одному из лежащих на нём инструментов. Доктор Автоботов широко раскрыл рот и обхватил манипуляторами шлем:       — Балкхед, мне это нужно было! — воскликнул он. Балкхед, бросивший взгляд на разбитый инструмент, посмотрел на соратника и виновато пожал плечами.       — Упс! — только и сказал Крушитель, но в свете Земного моста на его лице была заметна тень не особо виноватой улыбки. После этого крупный мех наконец покинул лабораторию, оставляя пленника наедине с «Доктором Смерти».       Саундвейв помотал головой, пытаясь получше разглядеть окружающую местность, но на записи было мало что видно из-за подземной темноты. Оставшийся Автобот же склонился над сломанным прибором, оценивая его состояние, после чего зарычал и ударил кулаками по столу, вызвав грохот на всё помещение.       — Неуклюжий болван лишил меня единственной дрели, способной просверлить даже кибертрониум! — крикнул Рэтчет, вентилируя сквозь сжатые денты. Постояв так где-то полминуты, доктор застонал и приложил манипулятор к лицу, сводя пальцы между зажмуренными оптиками.       — Ох, почему, почему я вынужден терпеть пребывание в рядах нашей армии самых неотёсанных, неразумных, пустоголовых созданий Праймуса? — вопросил пожилой мех, качая головой. Ему в ответ раздалось хмыканье Саундвейва, решившего напомнить о своём присутствии:       — Ты считаешь, что это у тебя не самые лучшие союзники? — с насмешкой в голосе поинтересовался разведчик. Рэтчет с недоумением обернулся к связисту, и тот продолжил: «Только не смеши меня, Мистер Доктор Зло или как тебя там. Это ты ещё не видел Брейкдауна после нескольких выпитых за пару нанокликов бутылок энгекса! И даже не спрашивай меня, как быстро нас покидает командир Старскрим, стоит ему попробовать осилить этот дьявольский напиток… » — робот показательно дёрнулся, изображая неодобрение.       Недоумение на лице Автобота сменилось интересом, и он с приподнятой бровью шагнул к пленнику.       — Вижу, не только я один страдаю от некомпетентности членов команды… — пробормотал Рэтчет, оценивающе склоняя голову. Ощущая, что противник что-то задумал, он предложил: «Может, ты бы хотел поговорить с доктором о ваших с ними проблемах, Саундвейв?»       Невозможно было видеть выражение лица связиста, но казалось, что в ответ он широко улыбнулся.       — Разумеется, док, я уже давно мечтаю выговориться хоть кому-нибудь об адских условиях жизни на «Немезиде»! — с максимальной искренностью заявил скованный мех, чуть наклоняя голову вперёд.       Доктор Автоботов понимающе покивал и задумчиво приложил пальцы к подбородку. Его оптики уставились ему под ноги: Рэтчет пытался просчитать все возможные варианты развития событий, а также раскусить намерения противника, пока Саундвейв терпеливо молчал, давая ему подумать. Наконец, приняв решение, пожилой мех, не сводя оптик с пленника, медленно подошёл к койке и лёгким движением манипулятора включил крупную круглую лампу, которая, оказывается, стояла рядом. В появившемся свете стало видно, что вся комната была окружена каменными стенами без какого-либо видимого выхода, и даже потолок был из чистого камня. При этом, за исключением Рэтчета, его приспособлений и непонятной свалки металла на другом конце помещения, оно было абсолютно пустое.       Не давая Десептикону осмыслить ситуацию, доктор направил свет лампы прямо ему в лицо и потянулся за чем-то с другой стороны койки.       — Что ж, я буду искренне рад выслушать жалобы моего пациента и тщательно запомнить любую ценную информацию. — произнёс мех, притягивая к себе опасно потрескивающий электричеством провод, подсоединённый к койке. Разглядывая его, Рэтчет добавил: «Но вынужден предупредить: за каждый бит информации, сочтённый мной бесполезным, ты понесёшь суровое наказание, Десептикон».       На лице «Доктора Смерти» вновь зазмеилась коварная улыбка, а ярко-красные оптики сверкнули, когда он перевёл взгляд на лицо разведчика. Изображение слегка дёрнулось, когда тот пожал плечами.       — Всё, что я скажу дальше — исключительная правда. Ваше дело, как Вы к этому отнесётесь, док. — беспечно ответил Саундвейв, и Рэтчет усмехнулся.       — Ну хорошо, дорогой пациент! — заявил он, поднеся чуть ли не вплотную к шее пленника провод. Заряд электричества только усиливался по мере приближения провода к корпусу связиста.       — Посмотрим, насколько хорошо Десептиконы умеют говорить правду. — прошипел доктор Автоботов, обнажив денты.       Изображение пошло помехами, выдёргивая экипаж «Немезиды» из мира видеозаписи. Кибертронцы с разной степенью шока продолжали смотреть на дисплей Саундвейва, пытаясь осмыслить, что только что увидели и что может ждать их дальше.       — Мой Лорд… — прервал молчание Нокаут, нервно сцепивший вместе когти. Мегатрон, стоявший ближе всех к койке, перевёл на него вопросительный взгляд, и медик, сглотнув, спросил: «Несмотря на то, что эта запись, безусловно, могла быть подделана… неужели Саундвейв вправду решил рассказать всё Рэтчету?..»       — Только не Саундвейв. — с абсолютной уверенностью отрезал вождь, и медик быстро закивал, будто извиняясь за свою дерзость. Увидев это, Мегатрон смягчил тон и пояснил: «Хоть Саундвейв и является самым юным из нас, нельзя недооценивать его неординарно мыслящий разум. Он прекрасно знал, какую правду от него ждал Рэтчет, и принял решение сыграть с ним в весьма опасную игру, рискуя своей жизнью и свободой ради того, чтобы выиграть время для нас и себя самого». — переведя взгляд обратно на разведчика, гладиатор снова нахмурился. — К несчастью, мы не успели добраться до него вовремя.       Старскрим, чьи крылья грозились сбить стоящую рядом Эйрахнид, в недоумении склонил голову.       — Но для чего Автоботам было показывать нам это? — сердито вопросил сикер, взмахнув манипуляторами. — Как будто нам и так не было понятно, чьих это манипуляторов дело!       Тут помехи на дисплее пошли на убыль, и изображение постепенно начало возвращаться, вновь заставляя Десептиконов оцепенеть.       — Возможно, ответ ждёт нас совсем скоро… — мрачно предположил Мегатрон, сложив манипуляторы на груди.       Ещё до того, как происходящее стало видимым, крик Саундвейва прорезал аудиорецепторы Десептиконов. Видео дёргалось из стороны в сторону, пока разведчик бился в конвульсиях от сильнейших разрядов электричества, пропускаемого через его корпус от провода, приставленного к его боку.       Рэтчет смотрел на пленника с нескрываемым раздражением, сердито сжав денты. Его изображение плыло, а окружающие краски казались гораздо более размытыми, чем были на самом деле.       — Мне начинает надоедать твоя упрямость, Десептиконовский мерзавец! — заявил безумный доктор, отрывая от корпуса связиста провод. Саундвейв простонал и опустил голову, часто вентилируя: изображение темнело, пока робот боролся с собой, чтобы не потерять сознание.       — Мне нет никакого дела до того, сколько раз ваши дроны уронили ящики с кубами Энергона или как громко кричит на них за это Старскрим! — прорычал Автобот, держа искрящийся провод дрожащим от гнева манипулятором. — Я же предупреждал, что за каждый неправильный ответ тебя ждёт кара, — прошипел пожилой мех, наклоняясь к лицу пленника, — так почему же ты продолжаешь упорствовать? В мои планы не входит дезактивировать тебя, но ты просто не оставляешь мне выбора!       Рэтчет до скрипа сжал свободный кулак, будто собирался ударить Саундвейва, но тот в ответ выдавил смешок и поднял голову, смотря прямо в горящие гневом оптики своего палача.       — А я предупреждал, что всё, что я рассказываю сейчас — чистая правда. — с толикой злорадства прошептал связист. — Если тебе не нравится правда, значит, ты — Автобот до самой твоей проржавевшей Искры.       Доктор Автоботов заскрежетал дентами и, отбросив в сторону провод, отошёл к своему столу, громко стуча сервоприводами по камню. Разведчик, получив передышку, дёрнул головой, и изображение сильно замутилось — он едва не ушёл в оффлайн, с трудом удержавшись в сознании. Но тут что-то привлекло внимание скованного меха, и он обратил взгляд на каменный потолок. Использовав свой улучшенный слух на максимум, Саундвейв услышал практически незаметный звук, которому было не место посреди земной поверхности: шум работы некого генератора, расположенного ровно в потолке над ним. Или, может, "потолке"?..       — Не меньше одного звёздного цикла я допрашиваю тебя. — отстранённо произнёс Рэтчет, перебирая инструменты, пока связист телепатически передавал Лазербику дальнейшие указания. Подняв крупный шприц с плещущейся внутри прозрачно-голубой жидкостью, безумный доктор стал оценивающе осматривать его, изредка покручивая в манипуляторах.       — Вместо того, чтобы поступить благоразумно и пойти со мной на сотрудничество, ты избрал путь неповиновения. Безрассудства. Боли. — доктор обернулся к Саундвейву, показывая ему шприц. — Ты вынудил меня пойти на самые крайние меры. Если электричества не достаточно, чтобы сломить твою волю, значит, нужно воспользоваться более… негуманными методами.       Пожилой мех стал медленно подходить к пленнику, и тот послал Лазербику команду приготовиться.       — Предупреждаю: я умею кричать очень громко! — сказал разведчик, подёргавшись в кандалах для вида. — Да так, что одного наноклика хватит, чтобы мои друзья нас нашли!       Рэтчет тихо засмеялся, покачав головой.       — Никто не услышит твоих криков под землёй. — злобно заверил «Доктор Смерти», поднимая шприц. — А этот яд, синтезированный из низкосортного Энергона и токсичных растений этой планеты, введёт тебя в слишком глубокий делирий, чтобы ты был способен позвать кого-либо на помощь…       Десептикон забился на койке, безрезультатно попытавшись освободиться. Рэтчет же уже был совсем рядом, поднося шприц к шарнирам, соединяющим две части манипулятора пленника.       — Я даже не думал, что Автоботы могут придумать и реализовать настолько гениальный план! — восхищённо заявил Саундвейв, заставив доктора опешить. — Я абсолютно беспомощен, заперт под землёй, без единого способа выбраться, а мои соратники даже не знают, где меня искать. Шлак! — с отчаянием крикнул связист. Это возымело желаемый результат: по лицу пожилого меха расплылась самодовольная ухмылка, и он, отведя манипулятор со шприцом, приложил его к корпусу, слегка склонив голову.       — Ох, не стоит подобных почестей! — попросил Автобот, разводя манипуляторы в разные стороны. — Я уверен, любой мех, обладающий мыслительными процессами выше уровня, кхм, Балкхеда способен совершить нечто подобное! — Рэтчет отвернулся, сведя манипуляторы за спиной.       — Хотя, конечно, изобрести и установить генератор иллюзий, скрывая свою скромную обитель от сторонних оптик, вряд ли может каждый!.. — хвастливо заявил доктор, не подозревая, что именно этого и ждал Саундвейв.       Его теория подтвердилась. Пора действовать!       Прерывая самодовольную речь отвернувшегося Рэтчета, разведчик включил динамики с акустической пушкой и, отфильтровав звук, пустил через неё оглушающие акустические волны. Пожилой мех закричал и зажал аудиорецепторы манипуляторами, пытаясь избавиться от шума, но это не помогло, и от боли он опустился на колено.       Воспользовавшись моментом, Саундвейв открыл камеру Лазербика, и миникон, тут же вылетев наружу, взмыл ввысь, направляясь к потолку. Вместо того, чтобы врезаться в камень, робот пролетел прямо сквозь него, заставив фальшивый потолок зарябиться и на мгновение открыть взору пленника солнечное небо.       Мегатрон одобрительно кивнул головой, оценив стратегию подчинённого, и уголки его губ дёрнулись вверх. Брейкдаун довольно хмыкнул и стукнул кулаком об кулак.       — Знай наших! — громко сказал мех, получив в ответ ещё один тычок от Нокаута.       Убедившись, что его кассетикон успешно покинул скрытую лабораторию, Десептикон закрыл камеру и отключил акустическую пушку, чувствуя, что его всё равно не хватило бы надольше. Рэтчет же, продолжая кричать от боли, съёжился на полу, чувствуя, как горят его аудиорецепторы. Почувствовав, что звук пропал, пожилой мех перевёл гневный взгляд на разведчика, пытаясь подняться на дрожащих серво.       — Подлец!.. — процедил доктор, поднимая уроненный шприц и вновь подходя к Саундвейву. — Своими сладкими речами обольстил мне слух, чтобы нанести удар в спину! — мех пошатнулся, схватившись за койку, чтобы удержаться, и забегал взглядом по корпусу связиста, пытаясь обнаружить изменения.       — Но в этом есть и моя вина, да: поверить Десептикону, купившись на его беспомощность — возмутительная глупость! — пробормотал Рэтчет, покивав головой, и выпустил из рукава свободного манипулятора широкий клинок, сверкнувший изумрудно-зелёными линиями, испещряющего лезвие.       — Ошибка, которую я не намерен повторить когда-либо ещё. — заверил доктор Автоботов, остановив взгляд на акустической пушке. Он занёс над ней клинок, но не успел обрушить его на пленника: за спиной меха вновь открылась воронка Земного моста, наводнив комнату зеленоватым свечением.       Рэтчет зарычал и обернулся к ней, держа наготове клинок.       — Балкхед, во имя Праймуса, я нахожусь в процессе работы с пленником! — сердито произнёс Автобот. — Я очень надеюсь, что ты пришёл ради чего-то важного!..       — Рэтчет. — раздался ему в ответ гулкий низкий голос, сопровождаемый шумом поступи крупных серво. «Доктор Смерти» охнул и, сглотнув, мигом убрал клинок и пал на колени, уткнувшись головой в землю.       — Прошу, простите мою дерзость, о мой владыка! — взмолился Рэтчет дрожащим голосом. — Я ни в коем случае не хотел оскорбить Вас!..       — Оставь свои извинения при себе, старый друг. — прервал голос, не пытаясь добавить теплоты последним словам. Мех, которому он принадлежал, прошёл через мост, который сразу закрылся за ним, и вытянулся во весь свой огромный рост. Тёмно-красные оптики под шлемом цвета ночи сузились, обжигающе смотря в лицо пленённому Десептикону. Из выхлопных труб, выглядывающих из-за спины, выходили едва видные струйки дыма — это означало, что лидер Автоботов был в данный момент спокоен. Два прочнейших окна на фиолетовых пластинах, покрывающих серебристый корпус, защищали камеру, где хранилась легендарная реликвия Праймов.       Эйрахнид, глядя на главного врага Десептиконов, зашипела, обнажив денты, и из-за её спины выстрелили паучьи манипуляторы, опасно нацелившись в сторону дисплея Саундвейва. Понимая, что может произойти дальше, Брейкдаун быстро отодвинулся подальше от разозлённой фемботки, а Нокаут, предчувствуя беду, встал перед соратницей, успокаивающе выставив манипуляторы.       — Это всего лишь видеозапись, Прайма здесь нет, он всего лишь изображение на дисплее… — тихо убеждал медик, но паучиха, казалось, не слышала его. Она навострила когти и пригнулась, будто готовилась броситься на бедного Саундвейва, но Мегатрон, заметив, что происходит, предупреждающе выставил манипулятор, встретившись взглядом с Эйрахнид.       Наполненные яростью и скрытой болью оптики фемботки не выдержали взора лидера Десептиконов, и паучиха, тяжело выдохнув, потупила взгляд, опуская когти. Её спинные конечности вернулись на своё место, и Эйрахнид, чтобы успокоиться, обхватила себя поперёк корпуса.       — Я в порядке. — пробормотала Десептиконка, стараясь не смотреть Мегатрону в оптики. Тот перевёл обеспокоенный взгляд на Нокаута, который, мрачно нахмурившись, встал на своё прежнее место, куда осторожно вернулся и Брейкдаун, с опаской смотря в сторону фемботки.       Медик Десептиконов был единственным, кто знал истинную причину подобного поведения соратницы. Он не собирался рассказывать кому-либо её секрет, пока она сама не будет готова к этому.       — Чтоб тебя, Прайм. Даже после твоей кончины твои деяния будут преследовать нас, не так ли? — пронеслась в голове Нокаута мысль, которую он постарался быстрее выбросить из процессора. Прямо сейчас злейший враг Десептиконов смотрел на них сквозь их соратника, и выносить это было куда сложнее, чем казалось на первый взгляд.       Оптимус Прайм приближался к пленнику, сурово смотря на него, и шум его серво разносился по всей подземной комнате. Изображение слегка подрагивало — это сам разведчик не мог сдержать страха, вселяемого в него безжалостным лидером Автоботов.       Рэтчет, быстро поднявшийся с земли, нервно откашлялся и сложил манипуляторы у корпуса, постукивая пальцами.       — Могу ли я спросить, что привело Вас в мою скромную лабораторию, Владыка Прайм? — стреляя оптиками в разные стороны, поинтересовался пожилой мех. Оптимус остановился возле него, но продолжал смотреть на Саундвейва, вынужденного поднять голову, чтобы видеть его лицо, практически никогда не менявшее своё холодное выражение.       — Я прибыл, чтобы напрямую узнать от тебя результаты твоего затянувшегося допроса пленника. — ответил Падший Прайм, переведя взгляд на Рэтчета. Тот вздрогнул и сделал шаг назад, старательно избегая взора своего владыки.       — Итак, удалось ли тебе узнать у него местонахождение корабля Десептиконов? — бесстрастно вопросил лидер Автоботов.       «Доктор Смерти», замявшись, несколько раз стрельнул оптиками в сторону Саундвейва, после чего тяжело выдохнул и схватился за шлем, мотая головой.       — Этот подлец пережил сильнейшее избиение, вынудил меня применять по отношению к нему силу, но всё равно до сих пор держится! — пожаловался Рэтчет, пытаясь подобрать себе оправдание. — Похоже, молвы верны, и Мегатрон действительно перепрограммирует каждому из своих последователей разум на тотальное повиновение. Десептиконы ни перед чем не остановятся, чтобы достичь победы, эти монстры!..       Мех сжал кулаки и отвернулся, изображая крайнее недовольство врагами Автоботов, но по взору Оптимуса Прайма не было заметно, чтобы речь Рэтчета тронула его. Он сузил оптики и слегка склонил голову набок, а трубы на его спине выпустили пару заметных струй дыма.       — У тебя была единственная задача, Рэтчет. — произнёс Прайм, сжав кулак. Доктор, заметив это, отступил ещё на шаг, выдавив на лице виноватую улыбку. — Выведать у беспомощного узника, где находится его база, и после этого делать с ним всё, что угодно. Таков был наш план, и пока что только Балкхед полностью выполнил возложенное тобою на него задание. — Оптимус угрожающе наклонился к своему слуге, который упёрся спиной в стол и теперь, часто вентилируя, отклонялся всё дальше от командира.       — Убеди меня в своей полезности. Скажи, почему я не должен прямо сейчас дезактивировать тебя и после этого допросить Десептикона лично? — грозно вопросил лидер Автоботов и занёс рядом с собой кулак, из рукава которого тут же выдвинулся клинок, своей длиной не уступающий манипулятору Вехиконов, но куда более смертоносный.       Рэтчет застонал и умоляюще сложил манипуляторы у груди, бросая паникующий взгляд на Саундвейва.       — Прошу, мой Повелитель, пощадите мою жалкую старую Искру! Я всегда верой и правдой служил Вам и делу Автоботов, не дайте моей жизни закончиться от Ваших собственных манипуляторов! — пожилой мех пал ниц, ещё раз уткнувшись шлемом в землю.       — Молю Вас! — закричал доктор, но Оптимус уже занёс над его склонённой головой сияющее голубым лезвие.       — Я всегда презирал трусость. — прошипел Прайм. — Особенно в своём войске.       Но тут Саундвейв не выдержал и напомнил Автоботам о своём присутствии, вновь включив акустическую пушку. Рэтчет вскрикнул, повалился на землю и стал биться в конвульсиях, тщетно закрывая аудиорецепторы, тогда как Прайм, обернувшись к пленнику, вообще не выразил дискомфорта от акустических волн, сила которых должна была начисто сварить его процесс.       — Храбро, но глупо! — гулко заявил Оптимус, делая шаг по направлению к разведчику. Тот включил динамики на полную мощность, едва не перегружая пушку, но это задержало Владыку Автоботов всего на мгновение: спрятав клинок в рукав, Прайм с невероятной скоростью сделал выпад, схватил акустическую пушку и буквально смял её в ладони, практически не напрягая пальцы. Саундвейв закричал, и чёрно-фиолетовый мех в ответ приподнял бровь.       — Значит, говорить ты всё-таки умеешь. — заметил Оптимус Прайм и лёгким движением манипулятора оторвал от корпуса разведчика его главное оружие.       — Критическое повреждение объекта: звуковое орудие. — возникло перед оптиками связиста оповещение, давая увидеть его и остальным Десептиконам, которые могли лишь в ужасе смотреть, не в силах изменить прошлое.       Голова пленённого меха откинулась назад, и после ухода с интерфейса предупреждения видеозапись стала темнеть: Саундвейв был уже одним серво в оффлайне.       — Я не сомневался, что угроза жизни другому меху, даже врагу, вызовет у тебя подобную реакцию. — произнёс Прайм, внимательно наблюдая за состоянием скованного робота. — Десептиконы стали слишком предсказуемы спустя аноциклы войны. Ваше сострадание к слабым делает слабее вас самих — и именно поэтому Автоботам суждено воцариться над Галактикой, а не вам.       Вдруг Владыка Автоботов схватил разведчика за горло и буквально оторвал от койки, несмотря на сдерживающие его кандалы. Саундвейв не сдержал стона, но не имел сил, чтобы попытаться оторвать от себя мощный манипулятор Оптимуса, который теперь смотрел на него снизу вверх, подняв перед собой.       — Я вижу, что твоя воля слишком сильна, чтобы продолжать этот допрос, но всё же в дань уважения твоей отваге спрошу у тебя последний раз… — мех немного опустил Десептикона, смотря в его Искру тёмно-красными оптиками. — Где. Сейчас. Мегатрон?       Откашляв Энергон, попавший на манипулятор Прайма, разведчик выдавил из себя ухмылку и пожал плечами.       — «Немезида» — летающий корабль… откуда я знаю, где он может быть теперь?.. — с иронией прошептал робот. Оптики Автобота расширились, и Саундвейв хмыкнул, довольный тем, что смог удивить самого Оптимуса Прайма.       — Возмутительная дерзость! — подал голос Рэтчет, который поднялся с земли и сейчас стоял возле своего Повелителя, как будто тот не изображал, что готов убить его, всего клик назад. Сам Оптимус же вновь сузил оптики и сильнее сжал ладонь на горле связиста. Провода, составляющие его, натужно скрипели и рвались под силой давления манипулятора врага.       — Последние слова? — безэмоционально вопросил Прайм, вновь поднимая повреждённого пленника. Тот, откашляв ещё Энергона, лишь просипел:       — Саундвейв — крутой… Автоботы — отстой!..       На этих словах пальцы Владыки Автоботов так сильно сомкнулись на горле Саундвейва, что нащупали какой-то выступ, и он с силой дёрнул его на себя. Десептикон закричал, но его крик перешёл в нечленораздельный электронный визг, когда Оптимус Прайм вырвал вокалайзер из горла связиста, заставив окружающие девайс провода разлететься в разные стороны вместе со струями Энергона.       — Нет! — крикнул Старскрим, схватившись за шлем.       — Во имя Праймуса! — воскликнул Нокаут, приложив манипулятор ко рту.       Мегатрон отступил на шаг назад, широко раскрыв оптики. Его манипуляторы задрожали, когда вождь встретился взглядом с владыкой Автоботов: неужели это чудовище некогда было ему братом? Как оптики, некогда взиравшие на Кибертрон с такой невинной наивностью, но в то же время и удивительной проницательностью и желанием делать добро, могли лишиться всех этих чувств и стать настолько… пустыми? Только холодная отстранённость виднелась в красных окулярах Оптимуса, когда он сжал в кулаке остатки вокалайзера и отшвырнул осколки на землю.       — Как мы могли это допустить, Орион? — прошептал лидер Десептиконов, не в силах принять открывшуюся ему правду. — Как могли мы довести эту войну до такого момента?..       Мегатрон бросил взгляд на Эйрахнид, и его охватил ужас, когда он увидел, как сотрясался корпус паучихи. Было видно, насколько сильно она на самом деле боялась Оптимуса Прайма: совсем недавно гладиатор видел этот страх в Вехиконах, столкнувшихся с ужасным местом захоронения их братьев. Тогда он не смог помочь своим солдатам, но сейчас…       Медленно, максимально осторожно вождь положил манипулятор на плечо фемботки. Та вздрогнула и с ужасом взглянула на манипулятор, после чего перевела взгляд на Мегатрона, и паника пропала с её лица, уступив место благодарности и… стыду?       — Спасибо, Мегатрон. — прошептала паучиха, вновь обхватив себя манипуляторами. Искру лидера Десептиконов почему-то кольнуло тёплое чувство, когда она обратилась к нему по имени, но он не стал заострять на этом внимание и, мягко улыбнувшись соратнице, заставил себя вновь взглянуть в лицо бывшего брата, а ныне — злейшего противника.       Никто не обратил внимание на всхлипы, раздающиеся из угла медотсека.       Саундвейв обмяк в манипуляторе Прайма, как кукла, которой подрезали нити. Предупреждения о многочисленных ошибках наводнили его оптики, борясь с окружающим видом за место на дисплее. Рэтчет же с благоговением смотрел на своего владыку, который не сводил ледяного взгляда с искалеченного им меха.       — Коль отказываешься говорить, что от тебя требуется, наслаждайся вечностью в тишине. — процедил Оптимус, покрытый Энергоном Десептикона, и буквально отшвырнул его от себя обратно на койку. Изображение на мгновение пошло помехами, когда связист шумно ударился об неё, а из его рта вырвался неразборчивый скрежет.       Владыка Автоботов, стерев с лица капли Энергона, бросил на бедного меха последний брезгливый взгляд, который остановил на камере Лазербика. Стоическое выражение лица Падшего Прайма дрогнуло, когда робот что-то заподозрил, и он поближе наклонился к камере, напряжённо рассматривая её. Из выхлопных труб вырвалась потемневшая струя дыма, вознесшись к фальшивому потолку, где и растворилась.       — Неужели… — прошептал Оптимус, но не стал заканчивать мысль: вместо этого он сжал кулак и обрушил его на поверхность стекла, оставив в нём заметную трещину. Саундвейв протестующе затрещал, а Рэтчет с недоумением выглянул из-за плеча меха.       — Мой Повелитель, всё ли в порядке? — поинтересовался пожилой мех, на что Прайм тихо зарычал и ещё раз ударил по камере. В этот раз защитное стекло с треском разлетелось, и Владыка Автоботов заглянул внутрь. Его оптики забегали по пустому пространству, пытаясь найти то, чего там больше не было.       Не обнаружив того, что искал, Оптимус резко выпрямился, тяжело выдохнув сквозь стиснутые денты. Выхлопные трубы выстрелили чёрным дымом, спугнув Рэтчета в сторону, и Падший Прайм обернулся к нему с гневом в оптиках.       — Слепой глупец! — прогудел Владыка Автоботов, и пожилой мех приложил манипулятор к корпусу.       — Мой владыка, я не понимаю… — попытался было оправдаться доктор, и тут его взгляд упал на разбитую камеру. Робот прикусил глоссу и сглотнул поступающий к горлу Энергон.       — Этот Десептикон всегда находится в присутствии своего летающего питомца, но если сейчас его здесь нет… — начал Оптимус пугающе монотонным голосом. За секунду оказавшись перед испуганным Рэтчетом, он вновь склонился над ним, глядя прямо в оптики.       — Тогда где он, Рэтчет?! — прошипел Прайм, вновь выдыхая дым из труб. Пожилой мех, силой воли заставив себя перестать ловить ртом воздух, откашлялся и даже выдавил на лицевой пластине самоуверенную ухмылку.       — Могу заверить тебя, Оптимус, что даже если миникон смог покинуть мою лабораторию, нам нечего опасаться. — успокаивающе ответил доктор Автоботов, поднимая вверх манипуляторы. Его Повелитель склонил голову набок, и мех продолжил: «Миниконы по своей натуре весьма примитивны. По моим подсчётам, у этой летающей крысы должно уйти не меньше одного звёздного цикла, чтобы вылететь за пределы глушимой мною зоны.» — Рэтчет поднял кулак, не сдержав злобной ухмылки. — Большего мне не понадобится, чтобы привести исполнение моего плана в действие!       Оптимус Прайм продолжал молча смотреть на него, и по лицу доктора от нервов пробежала полоска охлаждающей жидкости. Прайм, проигнорировав это, медленно кивнул и наконец отошёл от соратника, отвернувшись к стене. Дым из выхлопных труб вернулся в едва заметное состояние, заставив Рэтчета тихо выдохнуть от облегчения.       — Пленник остаётся в твоём распоряжении. — сказал Оптимус, сложив манипуляторы за спиной. — Только не переусердствуй с ним, старый друг. — добавил мех, бросив на доктора предупреждающий взгляд. — Нам нужно донести до Мегатрона и его Десептиконов послание, а не просто бездумно распотрошить корпус одного из них.       «Доктор Смерти» понимающе закивал, вновь приложив манипулятор к корпусу.       — Разумеется, мой владыка. — пообещал Рэтчет, почтительно склонив голову. Прайм кивнул в ответ и направился прочь. Перед ним вскоре открылся Земной мост, и фигура высокого меха закрыла собой большую часть вращающейся воронки.       — Надеюсь, ты ещё помнишь про свой уговор с Балкхедом? — вдруг поинтересовался Оптимус, и Рэтчета передёрнуло при упоминании несносного Крушителя. Едва слышно что-то проворчав, доктор мрачно кивнул, сжав кулаки. Владыка Автоботов немного промолчал, после чего двинулся вперёд, постепенно проходя сквозь мост.       — Тогда для твоего же блага я советую тебе держать нашего соратника в неведении относительно твоих следующих действий… — туманно произнёс Оптимус Прайм и исчез вместе с воронкой Земного моста.       Выслушав своего владыку, Рэтчет согласно покивал, задумчиво уставившись себе под серво. Наконец он обратил внимание на Саундвейва, который, хоть больше и не был скован, не мог пошевелить чем-либо. По лицу доктора зазмеилась знакомая злобная улыбка, и он стал медленно подходить к связисту, не отводя взгляда от его лица.       — Ну вот мы и остались наедине… — пробормотал мех, склонив голову в сторону. Подойдя к искалеченному пленнику практически вплотную, он хищно обнажил денты и поднёс палец к оптику разведчика.       — Надеюсь, Вы наслаждаетесь увиденным… Десептиконы. — прошипел Рэтчет, подняв бровь.       Экипаж «Немезиды» в шоке застыл на месте, не веря своим оптикам и аудиорецепторам. Десептиконы стали переглядываться, будто желали удостовериться, что правильно расслышали и увидели происходящее.       — Как такое возможно?! — закричал Старскрим, навострив когти. — Это же уже прошло, как он может обращаться к нам из прошлого?       Мегатрон поджал губы и понимающе кивнул.       — Рэтчет делал эту запись с расчётом на то, что мы посмотрим её в будущем. — заключил вождь, но тут его прервала запись:       — Итак, думаю, к этому моменту вы уже отойдёте от шока — разумеется, я надеюсь, что вы сможете увидеть это маленькое послание вам. — вещал Рэтчет, медленно ходя взад и вперёд перед Саундвейвом. — Ведь весь этот план, всё, что происходило последний — или последние? — звёздный цикл или циклы я задумал исключительно ради того, чтобы связаться с вами.       Доктор Автоботов высокомерно посмотрел на Десептиконов сквозь дисплей, получив в ответ взгляды, преисполненные ненависти, и продолжил:       — Первым делом поспешу вас заверить: вы получите обратно своего драгоценного… Саундвейва, так? Но не совсем в том виде, в котором ожидаете… — мех остановился, чтобы отряхнуть с себя пыль, прицепившуюся после валяния в грязи.       — Насколько я знаю, вы не понаслышке знакомы с процедурой Эмпураты, не так ли? — невинно поинтересовался Рэтчет, отбрасывая в сторону пылинку.       — Ну всё, фрага с два я позволю ему!.. — наконец не выдержал Брейкдаун, сделав шаг к Саундвейву, но Мегатрон сурово поднял манипулятор, преграждая ему путь.       — Это очередная провокация. — мрачно объяснил вождь, не замечая, как дёргается его собственный оптик. — Он знает, что в данный момент мы ничем не сможем ему навредить. Необходимо продержаться до конца.       Старскрим с тревогой смотрел на командира, стреляя оптиками в сторону Саундвейва.       — Мой Лорд, может, пора просто выключить запись? — предложил сикер, но ответ ему дал Нокаут, нахмурившийся ещё сильнее, чем раньше: «Она не выключится, пока не дойдёт до конца. Единственный способ отключить запись собственноручно — это прорезать голову Саундвейва и как минимум оторвать дисплей».       Лейтенант тут же замолчал, виновато опустив оптики.       — К чему же я её упомянул, спросите вы? — между тем задал вопрос Рэтчет, пожав плечами. — Очевидно, к тому, что то, что я собираюсь сделать с вашим другом, будет следовать похожему принципу, но я пойду даже дальше. — безумный доктор поднял манипуляторы, обратив их к потолку.       — Мой Учитель всегда говорил мне, что я должен ориентироваться на опыт прошлого в своих экспериментах — и развивать его. Не просто повторять за кибертронцами, жившими тысячи аноциклов назад, а вносить в их теории и познания свои поправки. Совершенствовать их.       Пожилой мех резко развернулся к разведчику, смотря на него обезумевшими оптиками.       — И именно это я и собираюсь сделать с Саундвейвом! — заявил Рэтчет, сжав кулак у своего лица.       — Док совсем фрагнулся… — с опаской пробормотал Брейкдаун. Стоящий рядом Нокаут тихо кивнул, до боли в манипуляторах сжав когти.       — Лишив его испорченных, устаревших, загрязнённых Десептиконовским знаком доспехов, я подарю ему абсолютно новое тело — то, которое он, как и все вы, заслуживает гораздо больше, — пожилой мех отступил, указывая на горку мусора в конце комнаты, — сделанное из частей корпусов ваших же соратников, так неразумно доверивших вам в манипуляторы свои Искры!       Десептиконы застыли, как молнией поражённые. Искривлённые, тонкие серво; манипуляторы, почти один-в-один схожие с манипуляторами Вехиконов; пластины на торсе, будто налепленные друг на друга — всё это были не просто совпадения. Лишь дело манипуляторов безумного робота, решившего поиграть в Бога и совершить деяния настолько отвратительные, что даже самые отъявленные преступники из прошлого Кибертрона не были способны на подобное.       — О Праймус милосердный… — прошептал Нокаут и прикрыл манипулятором рот, чтобы удержать в себе Энергон. Старскрим, часто моргая оптиками, отвернулся и сцепил кулаки, чтобы не дать волю эмоциям. Брейкдаун подозрительно затих, будто в трансе продолжая смотреть на дисплей.       Мегатрон встретился взглядом с оптиками Эйрахнид, которые были наполнены скрытым ужасом. В этот раз фемботка смогла разглядеть его и в оптиках вождя.       — Конечно, я не собираюсь просто собрать Саундвейва из деталей Вехиконов, как какого-то Комбатикона. — брезгливо заметил Рэтчет, махнув манипулятором. — Я тщательно отполирую детали, сделаю так, чтобы визуально они всё-таки отличались. Добавлю несколько элементов от себя. Не сомневайтесь — я сделаю свою работу с максимальной эффективностью. И всё ради одной цели… — пожилой мех наклонился практически к самому лицу разведчика, шепча следующие слова: «Показать вам последствия ваших деяний».       Робот важно поднял палец и ткнул им в корпус недвижимого Саундвейва.       — Вы обязаны знать, что вина за всё происходящее лежит только на вас. — процедил «Доктор Смерти». — Все жертвы. Все потери. Судьба несчастного Саундвейва. Обстоятельства, приведшие нас на Землю. Война и гибель Кибертрона. Это. Всё. Ваша. Вина. — тщательно выговаривая каждое слово, с ядом в голосе прошипел Рэтчет.       Десептиконы против своей воли пятились назад, будто слова безумного доктора атаковали их физически. Но никакие удары по корпусу не могли причинить ту боль, которую сейчас ощущали в своих Искрах роботы. Их худшие скрытые кошмары вновь материализовались перед ними в виде потерянных друзей или членов семьи, которые яростно обвиняли их в своей смерти или просто осуждающе смотрели на них, и от их взглядов невозможно было скрыться.       — Скайфайер, Скайварп, Тандеркрекер, что же я наделал… — шептал Старскрим, присев возле стены и качаясь взад-вперёд, спрятав лицо в манипуляторах.       Нокаут, дрожа всем корпусом, уставился себе на манипуляторы невидящим взором.       — Скольких я не смог спасти?.. — повторял медик, как мантру.       Эйрахнид, сама едва сдерживаясь, старалась привести мехов в чувство, тряся их за плечи, но было бесполезно — раны прошлого вновь затянули их в себя и не собирались отпускать.       — Брейкдаун! Лорд М-Мегатрон! — попыталась позвать фемботка, но те зафиксировали оптики на дисплее, никак на реагируя на происходящее.       Рэтчет, пощёлкав глоссой, сурово сжал губы и отвёл взгляд.       — Вы, Десептиконы, оказались для всей Галактикой гораздо большей угрозой, чем даже сам Юникрон. — осуждающе заметил пожилой мех и покачал головой. Ярко-красные оптики снова посмотрели в лицо Саундвейву, передавая через экран всю глубину презрения и ненависти их обладателя.       — Надеюсь, моё сообщение послужит вам хотя бы небольшим уроком на будущее. — пробормотал доктор Автоботов, сузив оптики. — Пусть оно будет являться таковым и для каждого, кто решит последовать за вами после всего, что вы натворили.       Кулак Рэтчета ушёл в манипулятор, и на его место выросла крупная горелка, на конце которой спустя миг зажёгся огонёк.       — Я сделаю всё, чтобы добраться до базы данных процессора Саундвейва и найти в ней запись нашего с вами разговора. И обязательно найду способ показать его вам. — заверил мех, покивав головой. — Вы должны знать всю глубину своих грехов. Как и все, кто ещё считают вас героями.       Рэтчет потянулся горелкой к торсу Саундвейва, ровно к тому месту, где был выгравирован знак Десептиконов.       — Да здравствуют Автоботы! — объявил «Доктор Смерти», и дисплей потух, когда огонёк коснулся знака.       На медотсек опустилась гнетущая тишина. Старскрим с Нокаутом продолжали подвергаться атакам своих внутренних демонов, и их тихие мольбы о прощении было единственным звуком, нарушающим её. Эйрахнид, отчаянно оглядывая мехов, сама не заметила, как сложила манипуляторы у корпуса, будто укачивая в них что-то. Мегатрон, обернувшись к Десептиконам, увидел, в каком состоянии пребывают его соратники, и хотел позвать их, но почувствовал, что не может шевельнуть глоссой.       — Невозможно подобрать слова, способные помочь им в данный момент… — пронеслась в процессоре вождя мысль, с которой он вынужден был согласиться. Гладиатор оказался не готов впервые за многие аноциклы увидеть Десептиконов в таком разбитом состоянии. Одолеваемые призраками прошлого, они нуждались в его поддержке, но Мегатрон не мог дать её им, потому что не знал, как.       А бедный Саундвейв…       Вождь вновь посмотрел на осквернённого связиста, прекратившего подавать признаки жизни. По окончании записи Лазербик вернулся к нему на грудь и теперь тихо потрескивал, пытаясь разбудить хозяина.       Что можно сделать, чтобы помочь и ему?       Только заметив, что с его кулака стекал Энергон от врезавшихся в ладонь когтей, Мегатрон тяжело выдохнул и разжал его, и манипулятор бессильно повис сбоку.       Лидер Десептиконов не мог, не хотел этого признавать, но это было фактом.       Он не знал, что делать дальше.       И это был его внутренний демон.       Единственным, кто абсолютно не пошевелился за всё это время, был Брейкдаун. Сжимая и разжимая кулак, Крушитель смотрел себе под серво, дёргая оптиком. К кипящему внутри него гневу теперь примешалось гораздо больше других чувств: непонимание, горечь, обида. Боль.       Но чего среди них не было, так это страха. Его заменяло жгучее желание отомстить и причинить ответную боль тем, кто посмел навредить его команде.       С этой мыслью громила всё так же молча стремительно вышел из медотсека, гремя массивными серво. Вслед за ним выбежал незаметный маленький наблюдатель, разделяющий его чувства.       Двери медотсека закрылись за ними, оставляя внутри потерянных, сломленных роботов, даже не заметивших их ухода.