Раскаяние

Гермиона нервно наблюдала за остальными студентами. Кажется, никто не удивился, когда профессор Мэрритот взмахом палочки перенесла все парты и стулья к стене и наколдовала в середине аудитории подмостки для дуэли. Гермиона вопросительно посмотрела на Абраксаса. — Она всегда так делает, начиная с пятого курса. Это что-то вроде теста, с помощью которого она определяет способности каждого студента, — объяснил Абраксас. — Потом она поставит нас с кем-нибудь в пару до конца семестра. Я думаю, все останутся с теми же партнёрами, поскольку, скорее всего, наши способности остались на том же уровне. — А что будет со мной? — тихо спросила Гермиона. Она вздрогнула при мысли, что ей придётся показать перед всеми свои боевые навыки, не говоря уже о том, чтобы показывать их Тому Реддлу. Она научилась драться благодаря урокам Гарри, которые они организовали для Отряда Дамблдора, и благодаря опыту на войне, поэтому она умела в разы больше, чем любой нормальный семикурсник. Но ей не хотелось привлекать внимание Реддла ещё больше. — Честно говоря, не знаю. Надо подождать, — прошептал Абраксас; в этот момент профессор Мэрритот взошла на подмостки. — Дорогие студенты, вы все знаете, что сейчас будет, — начала она. — По традиции вам надо встать напротив ваших прошлогодних партнёров. Вы должны будете ещё раз показать ваши дуэльные навыки. Если ваш уровень и уровень вашего партнёра снова окажутся примерно одинаковыми, вы продолжите работать в том же составе. Краем глаза Гермиона заметила, как Том Реддл поднял руку. Дождавшись кивка, он сказал: — Профессор, в прошлом году я работал в команде с Абраксасом и Руфусом, поскольку нас было нечётное количество. Так как к нам перешла мисс Дамблдор, эта проблема решена. Я бы хотел лично дать ей возможность проявить себя и был бы счастлив стать её партнёром, если она достаточно сильна. Гермиона побледнела, как призрак, услышав эти слова. Взгляд, которым её наградил Реддл, чётко говорил: ему не понравилось её дерзкое поведение во время завтрака и он хотел воспользоваться возможностью показать ей, что она стоит ниже его. Но он же не посмеет использовать против неё тёмную магию? Профессор Мэрритот задумчиво приложила палец к губе. — Вы задали правильный вопрос, мистер Реддл, спасибо, что напомнили. Но я не уверена, что вам стоит быть дуэльным партнёром мисс Дамблдор. Ваша группа была сильнейшей в прошлом году. — О, а я думаю, в этом есть смысл, — немедленно отозвался Том. — Мисс Дамблдор проявила себя довольно грозной ведьмой на других занятиях, я уверен, она и здесь не упадёт в грязь лицом. Явно сомневаясь, профессор посмотрела на Гермиону, но, не желая и дальше откладывать начало занятия, она наконец кивнула. Гермиону затрясло. Она понятия не имела, насколько силён был Волдеморт в школьные годы — была уверена только в том, что он превосходил по силе и умениям всех, кто здесь находился. Должна ли она показать свой потенциал? Если Волдеморт заметит, что она сильнее, чем он предполагал, не усилится ли его интерес к ней? Наверное, ей стоит избежать этого и притвориться слабой. Стоило Гермионе подумать об этом, она тут же поняла, что это невозможно. Её собственная гордость запрещала ей притворяться слабее или глупее, чем она была на самом деле. Гермиона всегда была амбициозной. Кроме того, не в её правилах притворяться. Яростная улыбка искривила её губы. Возможно, сегодня все удивятся. Возможно, Том Реддл ещё не настолько могущественен. Она бы никогда не смогла победить Волдеморта, но этому мужчине, этому юноше, всего семнадцать лет. А ей — восемнадцать, и она воевала. Гермиона знала, что значит биться не на жизнь, а на смерть, в то время как все, кто находился здесь, дрались только для высоких оценок и зрелища. — Гермиона? Тихий шёпот Абраксаса вернул её к реальности. — Да? Он с беспокойством посмотрел на неё. — Всё в порядке? Когда Том предложил стать твоим партнёром, ты побледнела, как полотно, но сейчас ты улыбаешься так, что кровь стынет в жилах. Она тепло улыбнулась ему. — Спасибо за беспокойство, но я правда в порядке. Я просто решила, что не позволю, чтобы кто-то забыл высокомерные слова Тома Реддла. Он не принимает меня всерьёз — я докажу ему, что всё-таки стоит. На лице Абраксаса мелькнуло сомнение, но он промолчал. Он глянул на друга и понял, что Том ждёт этой дуэли с таким же нетерпением, как и Гермиона. Абраксасу было нелегко принять это, но когда он дрался с Томом на пятом курсе, то проиграл с треском. Малфой пытался догнать друга в течение всего года, но в следующем поединке проиграл ещё быстрее. Он сомневался, что был хотя бы один студент, который мог в чём-либо сравниться с Томом — нечего говорить о девушке. Конечно, он не думал, что Гермиона слабая или глупая, но факт оставался фактом: девушки не такие стойкие и выносливые, как мужчины — а именно эти качества и имели значение в дуэли. Гермиона смотрела, как пары за парой поднимаются на подмостки и дерутся. Сначала ей было интересно, но очень скоро она пришла к выводу, что эти дети намного слабее её. Если бы не всё, что устроил Волдеморт в её собственном времени, она была бы не лучше всех этих студентов, Гермиона не сомневалась. Для неё, Гарри и Рона навыки сражения являлись ничем иным, как вопросом жизни и смерти. Наблюдая за дуэлями, девушка заметила, что все студенты тщательно думали над каждым заклинанием, всегда стараясь выглядеть элегантно или круто или пытаясь имитировать позы, которые они видели у взрослых волшебников. Когда наконец подошла её очередь, Гермиона уже дрожала от переполнявшей её энергии. Сейчас она встретится с будущим Тёмным Лордом, узнает его сильные и слабые стороны, поймёт, сможет ли победить его. Тихий голос в голове заметил, что она ищет смерти, но гораздо большая её часть, восторженно крича, просила показать этому самовлюблённому юноше, что она, девушка, грязнокровка – пусть об этом никто и не знал – лучше остальных. Профессор Мэрритот снова объяснила правила, снова подняла руку, показывая, что волшебник и ведьма должны занять дуэльную позицию, затем выпустила искры из палочки, и дуэль началась. Гермиона тут же запустила Таранталлегрой в своего противника. Видимо, Том не ожидал, что она начнёт так быстро, потому что не успел среагировать, и заклинание поразило его в полную силу. Гермиона смотрела, как он пытался наложить контрзаклинание, чтобы перестать совершать эти нелепые танцевальные движения. Когда Том наконец освободился от чар, его взгляд был убийственен. — Я снова недооценил ловкость, с которой вы используете палочку, мисс Дамблдор, — прошипел он. — Этого не случится в третий раз. Только произнеся эти слова, он отправил невербальное заклинание в её сторону. У Гермионы не осталось времени анализировать, поэтому она выпустила простое щитовое заклинание и заблокировала атаку. Если Реддл хочет похвастаться невербальной магией, она с радостью примет его вызов. Плотно сжав губы, девушка отправила в его сторону Ступефай и сразу вслед за ним другую Таранталлегру. Она мрачно улыбнулась, услышав шокированный шёпот других студентов, не верящих, что она тоже может использовать невербальную магию. Стоя крепко на обеих ногах, не заботясь о том, насколько элегантно или женственно она выглядит, Гермиона посылала заклинание за заклинанием. Левой рукой удерживая равновесие, она мысленно произносила заклинания, практически не двигаясь. Том тоже стоял почти неподвижно, защищённый своей не останавливающейся ни на мгновение палочкой. Торжество начало разливаться по телу, стоило Гермионе заметить, что он раздражался всё больше и больше. Постепенно их движения ускорились, и Гермиона стала чувствовать, что скоро дойдёт до своего предела. Она уже перестала замечать, что именно он пускал в неё, и боялась, что в неё попадёт что-то действительно опасное, поэтому она заставляла себя двигаться в его темпе. Лоб покрылся испариной, но Гермиона не обращала на неё внимания. Она уже давным-давно не выглядела женственно, тогда почему это должно беспокоить сейчас? Всё в ней кричало убить противника напротив. Жгучая боль пронзила левый глаз, и не успела Гермиона осознать, что это было не выпущенное в неё проклятье, а её собственный пот, стёкший со лба, она рефлекторно закрыла оба глаза. В следующее мгновение её поразило заклинание, которое она узнала на самом первом дуэльном занятии: мощное Эверте Статум ударило её прямо в грудь, сбив с ног и вышвырнув с подмостков. Гермиона со стоном открыла глаза и увидела стоявшего прямо перед ней и злобно ухмыляющегося Тома Реддла. — Вы мне не равная, мисс Дамблдор. Для своего собственного благополучия вам стоит отныне это помнить. Он прошептал эти слова только для неё, чтобы другие студенты их не услышали. До того, как она смогла ему парировать, он вытянул вперёд руку, чтобы помочь ей встать. — Прошу прощения за то, что сбил вас, мисс Дамблдор, — воскликнул Том самым невинным тоном. — Я совсем не ожидал, что вы не заблокируете моё заклинание, как вы сделали это с предыдущими. Трясясь от гнева, Гермиона вырвала руку из его хватки. Она проглотила отвратительное оскорбление, которое едва не сорвалось с языка; вместо этого она кивнула и повернулась к Абраксасу. — Это было великолепно, мистер Реддл, мисс Дамблдор, — с горящими глазами сказала профессор Мэрритот. — Какая замечательная дуэль! Я никогда раньше не видела в Хогвартсе таких навыков и такой силы! Десять баллов Слизерину. Вы оказались правы, мистер Реддл, кажется, наша новая студентка действительно хороша в дуэльном искусстве. Вы двое прекрасно сработаетесь! Гермиона дрожа приняла руку, которую ей предложил светловолосый друг. Она не победила Реддла. Даже сейчас она ему не ровня. И что хуже, благодаря дуэли, ей теперь придётся проводить с ним больше времени. Она едва обратила внимание, что Абраксас забрал её сумку, когда они вместе покидали класс. Никто из них не заметил, каким холодным изучающим взглядом проводил её Том Реддл. *** Новость, что Тома Реддла поразили танцующим заклятьем, облетела замок настолько быстро, что к обеду об этом знал уже каждый слизеринец. Поэтому, когда Гермиона села рядом с Абраксасом и Руфусом Лейстрейджем за стол, многие младшекурсники подходили к ним, чтобы узнать детали. — Это ведь ты заставила Тома Реддла танцевать? — спросил её пятикурсник, своими чёрными волосами напомнивший крёстного отца Гарри. — Он не отразил мою Таранталлегру, это правда, — ответила она. Юноши вокруг уставились на неё с широко раскрытыми глазами, полными уважения, но Абраксас почти сразу оборвал спросившего: — Это грубо — разговаривать с девушкой, не представившись ей, Орион! Мальчишка покраснел и кивнул. — Да, ты прав. Я прошу прощения, мисс Дамблдор. Меня зовут Орион Блэк. Гермиона легонько улыбнулась ему, рассматривая его внимательнее. Трудно представить, что этот застенчивый мальчишка однажды откажется от собственного сына только потому, что тот не разделял его взгляды на чистокровных. То, что он будет дядей Беллатрисы Лестрейндж, поражало ещё больше, учитывая, что в его глазах не было и намёка на безумие. Усмехнувшись, Гермиона мысленно поинтересовалась, как бы отреагировал Орион, если бы узнал, что она грязнокровка. — Она всё равно проиграла, — вклинился в разговор Реддл, сев прямо напротив неё. За секунду младшекурсники расступились и вернулись к своим местам, дав старосте и его друзьям есть в тишине. Фыркнув, Гермиона заметила, с каким уважением студенты младших курсов относились к старшим. Она задумалась над тем, было ли это чисто слизеринской чертой или в это десятилетие возраст немало значил и на Гриффиндоре. Появившаяся из ниоткуда Беатриса Паркинсон села рядом с Томом и обратилась к ней: — До сих пор вы были великолепны на каждом занятии, мисс Дамблдор. Что думаете об уроках, которые будут днём, Трансфигурации и Чарах? Несмотря на гордость, Гермиона почувствовала, как порозовели её щёки. — Честно говоря, Трансфигурация — это мой любимый предмет, как, наверное, Древние Руны или Нумерология. Я думаю, они мне удаются лучше всего. Да, и Чары мне тоже нравятся. Абраксас рассмеялся. — О, Мерлин, Гермиона. Если то, что мы уже видели, не получается у тебя лучше всего, то я уже начинаю тебя бояться. Другой светловолосый юноша, которого Гермиона заметила на занятиях, но с которым пока ещё не разговаривала, кинул на неё странный взгляд и проговорил: — Точно. Я Эйвери, кстати; не думаю, что мы знакомились. Должен признать, было довольно трудно принять, что наш дорогой Том такой одарённый, но то, что девушка уделала нас всех, просто нечто. Мурашки побежали по коже. Она точно помнила, что какой-то Эйвери вместе с другими Пожирателями дрался против них в Министерстве Магии, когда она училась на пятом курсе. Должно быть, это его отец, предположила она, и впечатление он оставил такое же отвратительное, как и его сын. Вчера его похвалил профессор Слизнорт, поэтому она была уверена, что Эйвери тоже состоял в Клубе Слизней. Каждый студент, с которым девушка познакомилась, оказывался будущим Пожирателем Смерти. Каждое новое знакомство напоминало ей, что она окружена врагами. Вдруг Гермиона поняла, что все ждали от неё ответ. Она торопливо сглотнула комок в горле. — Занятия начались только вчера, не стоит делать поспешных выводов. Возможно, мне повезло, потому что я уже учила то, что вы учите сейчас. Я, например, не думаю, что настолько хороша, какой вы меня рисуете. Том изогнул бровь и с издёвкой произнёс: — Какая скромность, мисс Дамблдор. Очень по-хаффлпаффски с вашей стороны. Вы уверены, что вас распределили на тот факультет? Гермиона спрятала трясущиеся кисти в складках юбки. Реддл был прав, она не вела себя, как слизеринка. Но как могла она, если в душе оставалась гриффиндоркой? Гермиона правда хотела действовать осторожно, чтобы не вызывать ещё больше подозрений, потому что её одногруппников со Слизерина отнюдь не радовал факт её близкого родства с Дамблдором. Со всей снисходительностью, на какую она была способна, Гермиона ответила: — Я бы хотела напомнить вам о ваших собственных словах, мистер Реддл. Постарайтесь не сделать одну и ту же ошибку трижды и не недооценивайте меня. Между студентами повисло молчание, они все в шоке смотрели на новенькую. Только один студент, тот, кому предназначались эти слова, выглядел больше рассерженным, чем удивлённым. Постаравшись напустить на себя беззаботный вид, Гермиона воткнула вилку в салат. Уверенно игнорируя напряжение вокруг, она решила никогда не унижаться перед Томом Реддлом.