Расскажи, что ты видел

Миша стоял возле окна и курил в форточку. С улицы тянуло сыростью, проезжавшие машины поднимали целые тучи брызг, двигаясь по брюхо в воде. В такую погоду хозяин собаку на улицу не выгнал бы, поэтому переулок был пуст. И в душе у Миши было так же пусто. Это немного пугало. Вчера он хоть и испытывал не самые приятные эмоции вроде ярости, негодования, а после жуткого страха, но хоть что-то чувствовал. Теперь же, с самого утра — ровным счётом ничего. Ещё и холодно было спать, неудобно. Привык, что рядом Антон, что можно обнять его прижать к себе, чтобы согреться. Он ведь такой, компактный. Мише нравилось ужасно. А эту ночь пришлось провести, завернувшись в одеяло с головой и накрывшись пледом. Питер и в июле не радовал тёплой погодой. Потушив окурок, Миша развернулся и бросил его в мусорку, а потом потянулся к форточке. Как раз в тот момент, когда он закрыл её, сзади раздались тихие шаги. Когда Миша был мальчиком, в семье жил пёс Малыш. Вообще, он был не маленьким, довольно крупный «дворянин», как его называл Коля, который, собственно, и притащил его. Так вот, этот самый Малыш, обычно активный и шумный, когда провинился, превращался в покорного и робкого мышонка. Он почти неслышно подходил к Коле, Мише или другим братьям, клал морду на колени или ставил лапу на ногу, смотрел умильно снизу вверх, прижимая к голове острые ушки. Вот и Антон подкрался к Мише, ткнулся лбом между лопаток, но не обвил руками, по своему обыкновению. «Значит, правда сожалеет», — подумал Миша. Антон всегда лишал себя чего-то важного, если действительно чувствовал свою вину. Раньше Мишу бы это удовлетворило, он бы пошёл на мировую, но сейчас ему было мало. Слишком хорошо он помнил, как ему было плохо вчера вечером. — Нагулялся? — холодно бросил он, не поворачиваясь. Это было жестоко, но урок есть урок. Антон поступил хреново, поэтому нельзя было сразу бросаться к нему в объятия. — Миш, ну прости, — выдохнул Антон. — Я не думал, что всё так… Всё так закрутилось. Я сам не понял, как нажрался в хламину. Он замолк, засопел. Миша, с максимально суровым выражением лица повернулся к Антону. Взглянув на его сверху вниз, он скрестил руки на груди. — Перепил, признаюсь, — с неподдельным покаянием в голосе сказал Антон. — Прости. Больше так не буду, честно. — Я думал, что с тобой что-то случилось, — упрекнул его Миша. — Скажи спасибо, что у Алисы хватило ума не напиваться до поросячьего визга. Если бы она не ответила на мой звонок и не рассказала, что ты благополучно дрыхнешь у Матвея дома, я бы решил, что ты сдох в подворотне. Антон медленно положил ладони на его плечи, преданно заглянул в глаза. Для этого ему пришлось привстать на цыпочки, так что его немного пошатывало. Всё-таки вчерашняя доза алкоголя была убойной. Миша ещё некоторое время пытался казаться строгим, но потом не выдержал. Антон тихонько пискнул, когда его прижали к широкой груди. — В следующий раз не отпущу тебя одного, — пробормотал Миша в макушку Антона. — А то снова напьёшься. — Следующего раза не будет, — пообещал он.