Работа над ошибками

Саша Не знаю сколько было времени, но точно ночь, как вдруг у меня над ухом сильно так застонали и мальчишеский голос выкрикнул: — Коля-Коля! Коля-яяя, Коляяяя… Спросонок я вот ничего не понял, но субъекта, что кричал на ощупь нашёл. Максимов в наглую развалился рядом со мной, и вон даже за руку схватил. Во сне пацан мелко трясся и дрожал. Первая моя мысль была тут же толкнуть его и разбудить. И уже собирался это сделать как он застонал ещё жалобнее, наверное так стонут кутята когда ищут маму и не находят её. И я как придурок какой-нибудь, взял и стал легонько гладить его по плечу. Вот что значит спать на боку. А потом стал шептать: — Тшшш, тихо-тихо! Всё хорошо. Всё будет хорошо. Спи! И от этих моих примитивных манипуляций Максимов даже не открывая глаз, хотя я сам не видел только догадывался, вытянулся немного и засопел более спокойно. Больше он не кричал до утра. Осознание, что наступил новый день я понял по свету лампочки, что зажглась так неожиданно и по голосам за стеной. Там кто-то матерился, и кто-то ржал, а ещё оказалось, что белобрысая макушка мало того, что лежит бессовестно чуть ли у меня не на груди, так ещё и её хозяин похрапывает пуская слюни. Скидываю эту наглую рожу и вытягиваюсь в рост. Задница тут же отозвалась болью, поэтому всё же встаю и перешагиваю через блондина. Появилась мысль сделать зарядку и я начинаю вяло махать руками насколько это позволяют стены. Едва касаюсь ладонями пола, как сзади раздался смешок. — Слышь, новенький, а ты так гнёшься потому что опыт есть? Сколько раз тебя уже в жопу драли? Кровь прильнула к лицу, а в ушах зазвенело, сердце застучало как барабан. «Он был тогда в клубе! В этом «Вегасе», или в больнице, он всё про меня знает! Он знает, что меня…» — проносится в голове, и я разворачиваюсь и прописываю в нос Максимову, но промахиваюсь и попадаю в скулу. От неожиданности, пацан дёрнулся назад, ударившись затылком об стену, но быстро опомнился и бросился на меня. — Сука! — Тварь! — Пидор, гандон! — Сам такой, урод! Мои руки уже сомкнулись у него на шее, как дверь хлопнула и на пороге нашей клетушки показался неизменный Шумейко. — Неймётся вам всё! — мощные руки схватили нас и заставили принять горизонтальное положение. — А ну расцепились быстро! — рявкнул санитар и мы подчинились. Сидя на завтраке, пришла наконец умная мысль, что белоголовый придурок ляпнул про задницу скорей всего просто так. Но до конца успокоиться я не мог, ведь судя только по лицам, тут одни психи и дегенераты, а это значит узнай они, что я был с Денисом, то… А с другой стороны сам Денис говорил, что тут его от «радужности» и лечили, а это значит, что доктора-то точно в курсах! В любом случае, если я спалюсь перед обычными пациентами, то скорей всего… «Жизнь моя будет короткой и совсем безрадостной!» — почему-то мне казалось, что здесь все сплошные гомофобы. От нехороших мыслей я поморщился и принялся в темпе поглощать не очень аппетитную запеканку одновременно посматривая по сторонам, выглядывая тех кто хочет поживиться за мой счёт. После завтрака как ни странно меня вернули в палату, но просидел я там не долго. Пришла девушка-медсестра и позвала с собой в какую-то комнату, процедурная что ли. А там, она зачем-то ещё раз взяла у меня кровь, проверила давление, осмотрела грудь, но перевязывать заново не стала, тем более рёбра у меня вроде больше и не болели, ну и до кучи измерила мой рост и загнала на весы. Потом меня снова вызвали к доктору. «Если он думает, что решимости во мне поубавилось, после вчерашнего, я ему покажу!» — думал я поворачивая к знакомому кабинету в сопровождении всё того же Шумейко. — Ну что Денис, сегодня ты так же будешь уверять меня, что ты никакой не Денис?! Или всё-таки наши стены на тебя подействовали? — мужчина не скрывал иронию, с любопытством рассматривая меня своими разноцветными глазами. — Послушайте! — начал я тихо, хотя почему этот спокойный и дружелюбный тон меня уже бесил — Вот как вы не поймёте, я НЕ Денис! Ну хотите, чем угодно докажу! Ну правда, меня Саша зовут! И фамилия моя Савельев, и вы принимаете меня совсем за другого человека! — Опять двадцать пять! Ну ладно — он снова потёр переносицу и одел очки — Давай пойдём от обратного! Если ты как говоришь, не Денис Бояринов, а какой-то Саша Савельев, то вопрос как ты тут оказался? КАК? — он повысил голос — Твой отец у вас в городе, не просто бизнесмен, а очень влиятельный человек. А эта клиника вообще принадлежит его брату, твоему дяде — Семёну Борисовичу. Неужели ты думаешь, что они оба взрослые, умные люди, взяли и просто так привезли сюда совершенно чужого подростка, который не имеет к ним никакого отношения? Нет, ну вот честно? Ответь мне! КАК такое может быть? Ну это даже не сюжет для анекдота или там камеди клаба, встречаются два брата один бизнесмен, второй главврач частной клиники и такие говорят: слушай, а давай возьмём обычного мальчишку, которого не знаем и засунем в твою клинику, и пускай его там все уверяют, что он на самом деле не он. И зовут его как моего сына, а если будет сопротивляться, пусть его там лечат от этого! — мужчина даже встал из-за стола и почти крикнул — Ты сам-то себя слышишь? Зачем таким людям заниматься этим? Я отошёл от него на шаг и плюхнулся на стул и тут же вскочил. Выпоротая накануне задница дала о себе знать, а врач-зараза такой улыбнулся и добавил: — Вижу Василий Петрович провёл с тобой беседу! На секунду мне стало не хватать воздуха. «Да, это ж он тогда и настоял на том, чтобы мы с белобрысым пошли с этим садистом! Точно! Они сговорились!» — вспыхнуло в голове. — Я — Саша Савельев! Я не знаю, где настоящий Денис. Но это всё ошибка! Понимаете? Ошибка! Если вы говорите, что Денис тут уже лечился, неужели вы не помните как он выглядел, я на него даже на половину не похож! — Я его, точно не лечил. Я работаю тут чуть меньше года, — сказал серьёзно врач. Но меня уже было не остановить. — Так вы ж в больнице работаете, а тут должны быть эти как их, карточки пациентов что ли, личные дела, я не знаю как они правильно называются, но там фотки должны быть! Посмотрите эти карточки и убедитесь! В архиве поищите, я знаю они везде есть, ну или базе данных! Бумс! Видно тяжёлая, чёрная кожаная папка хлопнулась на стол. — Как мне это надоело! Каждый псих, строит из себя неизвестно кого, а всех вокруг принимает за идиотов! — Да не псих я! — я вскочил и крикнул ему в лицо — Я — Саша Савельев! И вообще у вас тут дурдом какой-то, и кстати этот ваш Василий Петрович, вот он самый настоящий псих и это его надо лечить, и… Я настолько разошёлся, что стукнул ладонями по столу этого упрямого осла и неудачно толкнул эту самую папку. Она как кирпич полетела на пол сбивая по пути со стола всякие бумаги. На секунду забыв обо всём, я присел было собрать их, предварительно пискнув: — Ой, я нечайно… Как тут мой взгляд упал на монитор компа, что стоял на столе, а там… там… Фото, на котором рыжий, коротко стриженный парнишка примерно моего возраста, ну или старше, совсем голый стоял на коленях, а в рот ему упирался не хилый такой член! Завис я над этим конкретно так, у меня даже рот открылся в немом вопросе "Что это?"Но хуже всего, в штанах у меня стало набухать! Чёрт, организм мой предатель нашёл время! Но доктор видимо был не в настроении объяснять пациенту всю суть фотографирования минетов, и быстро запихав бумаги в злополучную папку, он шлёпнул меня по лбу, чтобы я отпрянул от компа, а сам свернул окно. — Значит так псих-не псих, Денис-Саша! Я вчера ещё сомневался, а сегодня вижу надо тебя лечить! И лечить как следует. — и он нажал кнопку на столе — Шумейко! — Ну зачем вы меня мучаете? Мне и так хреново! В кабинет вошёл санитар. — В палату его. Что колоть я сейчас напишу и Василия Петровича пригласи ко мне. А ты… — он посмотрел свои странными глазами мне в лицо — Не волнуйся! Я во всём разберусь и… Всё будет хорошо! — и улыбнулся. Но от этой улыбки мне почему-то стало страшно. Выйдя из кабинета я чуть не столкнулся со знакомым блондином. Максимов больно задел меня плечом, но ничего не сказал. Странные тут всё же порядки! Выходит некоторым психам можно шляться где попало?! До обеда ещё было время и я с удовольствием вытянулся на кровати. Всё же это не матрас в комнатушке два на два. И не надо её ни с кем делить, особенно с наглыми белобрысыми психами! Мысли мои постепенно стали вращаться вокруг Дениса и Димы. Блин, ну вот как узнать где они? Что с ними? Вдруг им нужна помощь? — Ты себе сначала помоги! — вылез внутренний голосок — Лежишь тут и ноешь! Изображаешь не пойми кого, а надо действовать! — Да чё я сделаю то? Вот чё? — огрызнулся я сам себе — У меня сейчас одна надежда, то, что этот врач пороется в архивах, а в личных делах вроде фотки всегда должны быть и поймёт, что я не я! Вообще странно, что у них нет электронной базы пациентов? Там данные на Дениса по любому бы сохранились! Или нет? А пофиг, в следующий раз постараюсь убедить этого «Фому неверущего», чтобы он Анатолию Борисовичу позвонил. Вот тогда всё и разрешится! — Да? А ты не забыл, что папенька Дениса велел тебя тогда в больнице прикончить? — не унималась «язва» внутри. — Не забыл! Но больше надеяться мне не на кого. И потом вряд ли «мистер олигарх» захочет разбираться со мной не зная где его единственный сын! Ведь если бы Денис был дома меня бы тут под его именем не держали бы, это стопудняк! Голосок затих, видимо переваривая мои доводы, а у меня перед глазами вновь встала та фотка. Доктор этот вот обычный ведь с виду мужик, если бы не глаза, то таких на улицах сотни! Ну вот не похож он на педофила! А с другой стороны, я ведь ничего не знаю, может это по работе там, ну или ещё, что… но внутри всё же малюсенькая заноза неприятно подкалывала — " Ну да, ну да! Все извращенцы должны быть обязательно с рогами и копытами! " Дверь в палату отворилась. На пороге стояла медсестра с подносиком. — Укольчики — произнесла она и тут же добавила — Не вставай, не вставай! Их как раз в попу. Наверное надо было отказаться, но женщина довольно быстро спустила с меня штаны с трусами и вонзила иглу в моё левое полупопие. Довольно больно. Стоило только закрыться за ней двери, как я почувствовал, что густая вата буквально обволакивает меня. Сколько я лежал не знаю, но всё же «естественные надобности» просигнализировали и пришлось вставать. И только-только я поднялся, как почувствовал, что движения у меня какие-то размытые. Руки к лицу я вот подносил неделю не меньше и всё кругом стало каким-то расплывчатым. Ползу в туалет. Он здесь общий в дальнем конце коридора. Поход туда занимает у меня наверное лет пять, я даже не обращаю внимания на то, что творится вокруг, просто бреду и бреду. В сортире воняет хлоркой, но мне пофиг, сделал дела, умылся, вроде полегчало немного, и я забираюсь в крайнюю кабинку. Сначала просто сижу и изучаю надпись на железном держателе туалетной бумаги «Лучшим — пиздец!!!"А рядом рисунок, тоже маркером порванная задница. Становится смешно, и губы сами растягиваются в улыбке. Провожу пальцем по рисунку и тут дверь кабинки открылась и на меня уставился… Василий садист Петрович. — Так-с, вот где у нас самый нормальный! Сознание пришло полностью. Прикол только в том, что с болью. Этот гад, схватил меня за ухо и рванул со всей силы, так что я просто заорал. А он не замечая ничего и никого вокруг потащил меня за собой приговаривая: — Пошли, нормальный ты наш! Щас будем нормальность твою проверять! Психи и санитары раступались перед нами, кто-то улюлюкал, кто-то выкрикивал, что-то похабное, мне было не до этого. Ухо! Моё ухо в руках этого садиста буквально горело и я боялся поскользнуться или споткнуться, потому что в этом случае он бы мне его точно оторвал. Мужик привёл меня в спортзал и с силой отшвырнул в сторону, так, что я шлёпнулся на давно не крашенный пол. Потирая свой орган, я с недоумением оглянулся. В спортзале были люди. Парни и пацаны. На вид наверное лет от тринадцати и до восемнадцати. Человек десять-двенадцать. Они стояли в одних чёрных трусах и босые, в одну шеренгу и рассматривали меня посмеиваясь, рядом лежал баскетбольный мяч. — Сейчас придурки, я покажу вам как в нашем заведении выбивается всякая хуйня из буйных голов! Максимов своё уже получил, теперь вот очередь новенького! Запомните раз и навсегда, если вам говорят, что вы больные, значит так оно и есть! Нормальные там вон, за забором ходють! — после этих слов меня насильно раздели, а я — дурак и не сопротивлялся! Просто, просто не понимал, что это всё на самом деле происходит. А потом парни постарше подтащили меня к перекладине. — Ремни! — скомандовал мужчина и мне на руки накинули ремни и подвесили, причём стали ещё тянуть, пока я не почувствовал, что ноги мои начинают отдаляться от пола и пришлось встать на цыпочки. — Вот теперь начнём! Всё это напоминало мне какой-то ужасный сон. Кошмар! Этого не может быть! Ну вот не может! Я же не псих, и не сделал ничего плохого, и… Что он собирается делать? Что? Нет, надо проснуться! Это ведь сон?! Просто проснуться и всё! Я зажмурился и проморгался раз двадцать, но ужас не проходил. Взрослый, здоровый мужчина, с довольным лицом, выбирал ремни из рук Максимова, который уставился в пол, а я болтался как червяк в ожидании, что его сейчас препарируют. — Вот этот пожалуй подойдёт! — донеслось до меня — Для начала дадим полтинник! — объявил мучитель. — А после, может, и добавки! Пятьдесят раз! На миг у меня перехватило дыхание. Пятьдесят ударов! Ремнём! А вчера скакалкой было от силы раз десять. Или меньше, чёрт не помню. Мужик размахнулся, ремень засвистел в воздухе и я кожей ощутил не просто удар, а такой шлёпающий звук. Шуух! Первый удар. Вот он, такой неожиданный и такой жгучий! И сразу боль, кругами, расплывается в стороны. Он ведь специально попал по вчерашним следам. А теперь ещё сорок девять раз, сорок девять, сорок девять… Щуух! Уже сорок восемь. Уже меньше. На сей раз обожгло правую ягодицу, и как посильней обожгло! У-уй! Сильно он лупит, этот Василий Петрович, педагог хренов! Блин, надо терпеть. Я же вчера терпел. Ещё разок, ещё… Ой, как же горит! Уже постоянно, сильнее и сильнее… Закусываю губу, и не сильнее сдерживаюсь, чтобы не заорать. А он всё продолжает и продолжает. Как я выдержал первый десяток я не знаю! Чувства как будто на сковородку сел, раскалённую! Уже и не поймёшь, где болит — везде, вся задница, будто её кипятком окатили! А мужик и не думал останавливаться. Как же противно ремень шипит, прямо настоящая змея. Чем дальше, тем больней — вот ведь сука! Сколько там, пятнадцать? Мало, ещё мало… — У-уй-аа! — застонал я. Как же больно, аж пот со лба капает и глаза немного заливает и сердце кажется сейчас выпрыгнет из груди. Двадцать! Представляю свою задницу, как она там. Ужас, наверняка! Хорошо хоть в школу не ходить, а то там на физкультуре раздевалка. Какая нахрен школа? Забыл где ты?! Только бы дотерпеть, но ещё так много-то! Да, то, что делал со мной Денис просто лёгкие шлепки были! — все мысли в голове перемешались и не мог подумать о чём-то конкретном кроме боли. Нарастающей, жалящей, жгучей боли! — А-о-о-ой! А-а-а! У-у-уй-а-а-а! — не выдержал я застонал в голос После двадцать пятого раза все мысли из головы как ветром сдуло. В ушах стоял сплошной звон и гул, сквозь который с трудом прорывались мои собственные вопли, свист ремня и смешки пацанов. На мои крики мужик не реагировал никак, хотя к концу третьего десятка я уже орал как надо, от всей души. Последние десять ударов, обрушившихся на мой израненный зад, прошли как в тумане; кружилась голова, пот и слёзы заливали глаза, в висках стучало как молотом по наковальне. На последнем ударе Василий Петрович приготовил мне «подарочек». Размахнувшись как надо, он изловчился и задел кончиком ремня дырочку, притаившуюся между пунцовых ягодиц. От невыносимой боли я взвыл, рванулся куда-то ввысь, но ремни держащие мои руки выдержали. Несколько секунд прошли в тишине. «Неужели всё?!» — я замученно повертел головой, но на меня уже не обращали внимания, все слушали мужчину. — Вот у нас новенький получил за не соблюдение правил! И вас всех ждёт подобное, если будете вести себя неподобающе, а пока свалили с глаз моих! — и сразу же раздался топот ног, глаза по прежнему были влажные, спасибо поту и слезам, поэтому видел я всё смутно, но слух работал, поэтому я сильно удивился когда знакомый пацанский голос спросил: — Василь Петрович, а он так и будет висеть? Давайте снимем! Хлясь! — отчётливый такой звук удара и голос мужика. — Максимов, ты у нас что мать Тереза? Иль ты рядом хочешь повисеть?! Ты не стесняйся скажи я устрою. А может с утра тебе мало было? Блондин схватился за щёку которая уже наливалась краснотой и хотел уже было побежать на выход, но остановился. Схватил валяющуюся тут же мою футболку и вытер мне лоб, а потом не оглядываясь побежал к двери. А мужик стал ослаблять мои ремни. Сил после порки у меня не было, поэтому стоило ему развязать последний узел и я просто упал. Несколько минут я лежал молча, тяжело хватая ртом воздух. Где-то сзади немилосердно жгло, ягодицы онемели, так, что пошевелить ими никак не получалось. Больше всего хотелось растереть задницу ладонями, но Василий Петрович не дал мне этого сделать. Подхватив меня как мешок с картошкой, мужчина направился к двери в углу спортзала. Вчера я думал, что это его кабинет, тренерская там, ну или типа того, но оказалось, это была комната для инвентаря. Скинув мою тушку на мат, мужчина начал рыться в недрах древнего железного стеллажа. Мыслей у меня по прежнему не было, только боль, которая разлилась по всему телу и желание скорей оказаться в своей палате, но… — Смотри сюда! — сказал мужик суя мне под нос какую-то не понятную деревянную хрень — Колодки! Настоящие! Вот дырка для головы, вот для рук. А где-то ещё и для ног были. — З-зачем вы мне это показ-зываете? — пробормотал я. — Пробовать будем! Знаешь как здорово?! В колодках человек никуда не убежит, а если их ещё и к потолку прицепить совсем круто получается! — Вы! Вы — псих! — прошептал я и с трудом поднимаясь на ноги я побрёл к двери, но тут же сильные руки схватили меня и рванули тело назад. Удар по ногам и я уже стою на коленях. — Короче, новенький! Глебыч мне рассказал, кто ты, поэтому давай по хорошему! Тут и так голубизна у каждого второго в диагнозе, а ты уже пробовал по глазам вижу. Так что давай дружить и всё будет хорошо! — с этими словами он приспустил с себя тренировочные штаны и в рожу мне уткнулся полувозбуждённый, не большой, но довольно толстый член. Воняющий потом и мускусом. И я вот не испугался. Нет. Я на каком-то неведомом инстинкте схватился за ноги мужчины и оттолкнул его от себя, но не учёл одного, в силе я проигрывал абсолютно. Могучие лапы схватили меня за голову и с силой потянули к паху, а сам мужик уже начал подмахивать своим тазом. — О-отпу-стиии! Я не, не хочу-ууу! — успел прохрипеть я прежде чем солоноватая головка залезла мне в рот. — Соси поблядёныш! Соси! — пыхтело где-то сверху. Но я вместо отсоса… вцепился в хуй мужика зубами! Рёв. Нет, вопль раненного зверя раздался на весь спортзал. А я кое-как отполз назад, а потом бросился к двери.