***
После пар Тэхен направляется быстрым шагом к заднему двору, даже не попрощавшись с друзьями. Ну ничего, они все поймут, он надеется. Около входа уже стоит мальчишка с растрепанными волосами цвета вороньего крыла и… Курит. Вот это новости. — Выплюнь, — с напором просит Тэхен. — Тебе неприятно? — делает затяг и выпускает наружу сизый дым. — Да, Чонгук, я не люблю курящих людей, — юноша морщится от запаха, резко стукнувшего в нос. — Прости, — делает последний затяг и бросает сигарету на пол, затаптывая ее носком ботинка. А после улыбается как-то грустно и передает шлем Киму. — Надевай и садись, — перекидывает ногу через сидение, удобнее устраиваясь на нем. Тэхен медленно надевает шлем и садится позади, неуверенно кладя руку на бок юноши. На что тот только фыркает и притягивает его ближе, заставляя полностью обнять руками талию. Блондин соединяет руки в замок на животе Чона, а щекой прижимается к холодной коже косухи. Чонгук заводит двигатель, что оглушает на мгновение и прогоняет с деревьев стайку птиц. Он раскручивает его несколько секунд, чтобы потом сорваться с места, крикнув «Держись крепче» и оставив за собой черный след от протектора. Младший напрягается всем телом, пока ведет байк — Тэхен чувствует под пальцами крепкие мышцы пресса и то, как вздымается грудь Гука. Они едут на довольно большой скорости, лавируя между машинами. Тэхен замечает, что здания остаются позади и по бокам возникает лесополоса. Они едут за город. Куда — пока известно одному лишь Чонгуку. Через какое-то время Чонгук замедляется, сворачивая на прилегающую дорогу, где уже через метра три заканчивается асфальт и остается лишь пыль под колесами. Чон совсем тормозит и заглушает мотор, объясняя: — Дальше плохая дорога, можем упасть на какой-нибудь кочке, поэтому придется немного пройти пешком, — и удерживая равновесие на обеих ногах, которые спустил на землю, дожидается пока Тэ слезет с мотоцикла, а потом и сам слезает следом, оставляя транспорт на подножке. — Куда мы вообще? — задает интересующий его вопрос блондин. — В мое любимое место, — загадочно отвечает тот. — Надеюсь, ты не против. — Пока, вроде, нет. Юноши шагают по тропинке вперед, что тянется змеей в самый лес. Чонгук хмурится и кусает щеку изнутри. А Тэхен оглядывается вокруг, думая что это за место у Чона такое любимое где-то у черта на куличках. — Хен? — тихо зовет младший, закусывая нижнюю губу, пока ждет ответа от хена. — Что, Чонгук-и? — отвечает также тихо и внимательно смотрит на мальчика. — Могу ли я... — прочищает горло, чтобы сказать увереннее: — Могу я взять тебя за руку? — Думаю, — Ким улыбается, — можешь. И Чонгук с довольным выражением лица находит своей теплой ладонью тэхонову руку и крепко обхватывает ее своими пальцами. Так они идут совсем немного, пока не выходят на поляну с разбросанными на ней поздними цветами. А рядом стоит, будто навсегда приросший к земле и удерживаемый разными стеблями ползучих растений, маленький домик, который от старости уже накренился вбок. — Ух ты, — завороженно шепчет старший юноша, во все глаза глядя на открывшийся вид. — Я приезжал сюда раньше с дедушкой. Он рассказывал, как ездил сюда сам в детстве к своему дедушке, — грустно улыбается Чонгук и уходит вперед, отпустив руку Кима. — Рассказывал, как дед учил его рыбачить, отличать ягоду и грибы, — продолжал тот, аккуратно ступая по поляне, чтобы не задеть цветы. — А потом и мне пересказывал все те рассказы, разбавляя все это своими несмешными шутками и выдумками. Например, о каком-нибудь Лешем, — смешок. — Твой дедушка…? — не заканчивает и так понятный вопрос Тэхен, идя следом, грустно осматривая местность. — Да, сегодня годовщина. Пятая, — отвечает и садится на пенек, который был рядом с домиком, как и еще парочку других. — Соболезную, — тихо, присаживаясь рядом, говорит Тэ. — Угу. Дальше мальчики долго молчат, просто наслаждаясь звуками леса: шумом деревьев, пением птиц на разный лад, шелестом травы под ногами и легким дуновением ветра. Тэхен все же вздыхает и просит: — Чонгук-и, расскажи что-нибудь о себе? — Что мне рассказать, хен? — Ну не знаю, — задумывается на минуту. — Например, почему ты постоянно ходишь в этой кожанке, хотя ты учишься на довольно серьезной профессии? — Кожанка? А, — младший улыбается, — я люблю такой стиль. Я пошел учиться бизнесу только из-за отца. У него свой бизнес, а так как я его единственный сын — являюсь прямым наследником. И поэтому, — вздыхает, заводя руки за голову и подаваясь немного назад, — я должен отучиться тут. Но на самом деле, я очень люблю байки, кожанки и подобный вот стиль одежды, — подбородком указывает на себя. Тянется руками вверх и с довольным стоном опускает их. Одну ногу юноша закидывает на другую и поворачивается на Кима, подперев щеку рукой, упираясь локтем в бедро. — А что ты расскажешь? — Спрашивай что хочешь, я расскажу, — отвечает тихо, с улыбкой наблюдая за Чоном. — Хм-м, — младший делает задумчивое выражение лица, отчего Тэ не удерживается от смешка в кулак. — Чего ты смеешься, хен? — немного обиженно спрашивает и отводит взгляд в гущу леса. — Очаровательно, — вырывается у старшего быстрее, чем он смог подумать, отчего юноша поджимает губы, мысленно ругая себя. — О-о, — удивленный возглас. Чонгук садится прямо, повернувшись на пне всем корпусом к Киму, смотря на него и пытаясь уловить хоть какую-нибудь эмоцию. — Так ты считаешь, что я очаровательный? — Нет, нет, я… — махает руками в отрицании, а потом сдается под внимательным взглядом Чонгука аля «я все знаю, хен» и сделав глубокий вздох, продолжает: — Блин… Да, Чонгук-и, ты очаровательный. — Так приятно слышать это от тебя, Тэхен-и-хен, — радостно, громче, чем надо восклицает Чон и улыбается во все тридцать два. «Этот ребенок сводит меня с ума» — проносится мысль в голове у Тэхена, отчего он тихо смеется. Парни уходят спустя еще несколько обсужденных тем. Чонгук радостно и вприпрыжку идет позади Тэ, напевая себе под нос какой-то знакомый мотив песни. — Кто последний добежит до байка, тот протухший кимпаб, — бросает вдруг Чонгук и устремляется вперед, обгоняя Кима, и начинает заливисто смеяться. — Вот ведь ребенок, — со смехом шепчет себе под нос старший и тоже переходит на бег, стараясь догнать Гука. Тот же бежит, иногда поворачиваясь спиной, чтобы убедиться, что с хеном все хорошо и крикнуть «Давай, хен, догоняй!». До байка остается несколько метров и Тэ понимает, что он не будет первым и останется «протухшим кимпабом». Чонгук добегает до мотоцикла тяжело дыша, но счастливо улыбаясь, и видит, как старший почти добегает до цели, но запинается об торчащий корень какого-то дерева и теряет равновесие. Младший мгновенно устремляется вперед, чтобы только-только поймать Кима и самому упасть на задницу, притягивая себе на колени последнего. — Хен, — шепчет Чонгук, смотря в карие глаза, которые так близко сейчас, — можно мне… — Не сейчас, Чонгук-и, — понимая его просьбу, отвечает, — Прости, я такой неуклюжий, — и поднимается на ноги, обходя мальчишку и останавливается у байка отряхнуть пыльные коленки. — Что ж, поехали домой, — растягивая уголки губ, произносит младший и садится за руль, помогая сесть старшему и они, развернувшись, выезжают на трассу, держа путь в город. Каждый едет со своими мыслями в голове, но с счастливой улыбкой на лице.***
Почти каждый вечер юноши встречаются после учебы и ездят в разные места, узнавая друг друга все лучше и все больше понимая, что влюбляются. Влюбляются друг в друга с каждой секундой все сильнее, что и говорит спустя чуть больше месяца Чонгук, краснея и заикаясь на лавочке в парке, в который привез старшего в этот раз. А в ответ получает смущенную улыбку и «Кажется, я тоже». Еще через неделю они официально становятся парой, светясь счастьем на весь универ и получая теплые улыбки и добрые подколы друзей. А еще через пару недель Чонгук не приходит к Тэ перед парами и последний не дожидается мальчика после учебы. Через пару дней он узнает у Чимина — лучшего друга Чона — что тот подрался. Подрался с какими-то придурками из другого корпуса, которые как-то плохо выразились о младшем. Спустя долгие и мучительные три дня младший наконец появляется утром у ворот университета. Виновато улыбается грустной улыбкой с нижней разбитой губой. На брови у него уже затянувшаяся ранка, а на скуле еще не прошедший синяк. — Чонгук-и, — визжит Тэ и кидается тому на шею, крепко прижимаясь, — я так волновался! — Прости, Тэтэ. — Ты в порядке? Ничего не сломано? — шарит руками по лицу, а потом по груди Чона, взволнованно заглядывая тому в глаза. — Ничего не сломано, просто схлопотал по роже немного, ничего страшного, правда, — уверяет своего парня и шепчет в самые губы: — Я соскучился, хен, — и коротко целует. Тэхен мычит, подтверждая, что «да, я тоже» и целует в ответ, чуть дольше прижимаясь своими губами к чужим. Дальше они дожидаются «сиамскую» парочку и идут вчетвером по дорожке ко входу. По пути Чонгук по старой доброй традиции зовет Кима на свидание, на что тот отвечает отказом, но уверяет что подумает. Оба знают, что они несмотря ни на что увидятся после пар на обычном месте — на заднем дворе универа. Юнги с Хосоком ржут с них в голос, не понимая этих их «традиций». Далее Чонгук чмокает на прощание своего бурчащего парня и уходит в свой корпус, слыша в след хосоково «Вот бесстыдники, никого не стесняются» и смех троих друзей. Чон идет с счастливой улыбкой получать новые знания, а Кима донимает Юнги с вопросом, который тот слышит уже раз двадцатый точно: — Ким Тэхен, вы переспали? — Нет, — неизменно отвечает блондин. — Чего ты ждешь? — продолжает Хо. — Ничего, — пожимает плечами. — Всему свое время. — И когда оно наступит? — не сдается Мин. — Когда нужно, тогда и наступит. Отстаньте, — беззлобно отвечает Тэ и ускоряется, оставив надоедливую парочку позади. Вечером Чон и Тэ встречаются, запрыгивают на байк и мчатся навстречу закату и ветру, что треплет волосы. На очередном перекрестке младший отвлекается и проезжает на красный сигнал светофора, чертыхаясь себе под нос и молится, чтобы… Но никто молитвы его не услышал и уже через пару секунд парни слышат предупреждающий сигнал машины ДПС, а в зеркалах заднего вида Чонгук видит, как ярко мигают фонари синим и красным цветом на крыше того авто. — Чонгук? — настороженно зовет Тэхен, крепко обхватывая торс того. — Держись крепче, — кричит с энтузиазмом младший и резко перестраивается вправо, сворачивая в какой-то двор. Полицейская машина поворачивает следом, почти догоняя на перекрестке. Но Чонгук умело обходит впереди стоящую машину и выезжает вновь на главную дорогу, лавируя между плотным потоком машин. Сзади слышится сирена и машины уступают ДПС-никам, отчего они опять оказываются довольно близко. Но Чон снова проскакивает на красный, чудом уходя от столкновения с грузовиком. Преследующий их патруль немного тормозит, давая им форы повернуть на ближайшем перекрестке. Через десятки метров заканчивается город, они поднимаются в крутую гору и сворачивают в какой-то переулок. Чон доезжает до каких-то невысоких кустов и глушит мотор, призывая старшего скорее слазить, а после бросает байк в эти кусты. Схватив Тэ за руку, младший оглядывается и, заметив в паре метров от них какое-то заброшенное здание, Чонгук тянет его вперед. Они забегают туда и прячутся за еще не развалившимися кирпичными стенами, сев на корточки. — Ты с ума сошел? — шипит Ким и больно бьет по плечу мальчика. Его сердце бешено колотится, а сам он тихо смеется. — Да, — задыхаясь от неожиданного приступа смеха, отвечает тот, — ты сводишь меня с ума, — и смотрит серьезно и неотрывно на старшего. Вдалеке слышно как проезжают мимо ДПС с сиреной и через пару минут все затихает. Чонгук подается вперед и целует. Целует с напором, пытаясь сразу углубить поцелуй, пропитанный адреналином и неожиданно нашедшим собственническим чувством. Старший же, не ожидая такого порыва, теряется. Он удивленно моргает пару раз, а после закрывает глаза, отдаваясь чувствам, отвечает на поцелуй: сначала медленно и неуверенно, а потом с большей отдачей, позволяя языку Гука скользнуть внутрь, очертить ряд зубов и переплестись со своим влажным языком. Юноши так и сидят, не отрываясь друг от друга какое-то время, пока не заканчивается воздух в легких и не затекают конечности. Они отстраняются нехотя, Тэхен хнычет, а Чон поднимает того подмышки, грубо прижимая спиной к стене, с которой падают мелкие камешки и сыплется пыль. У Кима весь воздух вышибает от такого Чонгука, когда младший вгрызается в губы хена не щадя те, и непривычная эмоция ползет ленивой змеей внизу живота, запутываясь крепким клубком в паху и пускает ток под кожу — возбуждение. Тэ цепляется пальцами одной руки за широкие плечи, а другой зарывается в смоляных волосах, немного оттягивая их назад. — Чонгук, — шепчет тот в губы парню и закидывает голову назад, потому что младший переходит горячими поцелуями на шею. Ким шумно втягивает воздух, жмурясь от приятных ощущений. Чонгук прикусывает нежный участок кожи, втягивая его сильно в себя и оставляя метки, что расцветают на глазах багровыми бутонами. Оставив еще несколько отметин, младший поднимает затуманенный взгляд на Тэхена, которого сейчас всего мелко потряхивало. — Хен? — тихо зовет и гулко сглатывает вязкую слюну. — Да, Гук-и, — с придыханием отвечает старший и просто опускает руки на чонову шею. — Я хочу тебя, — чеканит Чон и смотрит выжидающе, читая каждую эмоцию на чужом (родном) лице: удивление, сомнение, взвешивание, снова сомнение и наконец решение. — И я тебя хочу, — шепотом. — Прямо сейчас? — неуверенно спрашивает, а сердце так и колотится, пытаясь выпорхнуть из грудной клетки. — Прямо сейчас, — кивает и, мягко оттолкнув младшего, тянет за полы своей футболки, чтобы стянуть ее с себя и медленно опустить на землю. Чонгук замирает, наблюдая, как вздымается тэхенова грудь, как напряжен живот и как топорщится ширинка, не скрывая его явное возбуждение. Наблюдает, как одинокая капелька пота стекает по лицу Кима от виска к подбородку и резко приближается, не сдерживая больше себя и, крепко обхватив кисти рук хена, поднимает их вверх, стискивая на них свои сильные пальцы, а языком скользит по скуле, слизывая ту самую каплю. Во рту сразу распространяется соленый и терпкий вкус. Вкус Тэхена. Чон ведет свободной рукой от шеи, на которой очерчивает все засосы, вниз до розовой бусинки соска, цепляя ту кончиками пальцев, скользит дальше по мягкому животу до самой эрекции старшего, стискивая ее и получая сдавленный стон. После расстегивает пуговицу и молнию ширинки и оглаживает член Тэхена через ткань боксеров. Последний же беспощадно кусает нижнюю губу тяжело дыша. Юноша отпускает руки Кима, намереваясь освободить того от мешающей ткани, но старший прерывает его попытки смущенным: — Я хочу, м-м, отсосать тебе, Гук-и, — и поджимает губы, на глазах заливаясь румянцем. Но тут же берет себя в руки, опускаясь прямо на грязный пол на коленки, что неприятно упираются в какие-то камни и пыль. Тянется руками к штанам младшего, спуская их тому до колен. Откровенно залипает на подкаченных бедрах и внушительном члене, который обтягивала эластичная ткань боксеров. Эфемерно проводит по стволу снизу вверх и цепляется за резинку, чтобы освободить эрекцию юноши от последней ткани. Твердый член призывно дергается и мажет по носу Кима, марая капелькой смазки. Набухшая розовая головка поблескивает от предэякулята, что сочится из уретры, и Тэ тянется вперед, высунув язык, чтобы на пробу мазнуть по этой щелочке, при этом неотрывно наблюдая за эмоциями сверху. А Чонгука ведет от такого Тэхена — от его влажного высунутого языка на его члене, от блестящих желанием глаз, что смотрят прямо на него. Мальчик ахает, когда язык старшего с силой давит горячим кончиком прямо на уретру. Член младшего дергается от приятных ощущений. Ким обхватывает основание, удерживая ствол для того, чтобы широко мазнуть языком по всей длине. Юноша обводит каждую выступающую венку, а наверху слышно тяжелое дыхание и еле слышные стоны. Тэхен закрывает глаза и обхватывает губами головку, немного втягивает ее в себя и ведет мокрым языком по кругу, особенное внимание уделяя уздечке. Чонгуку так хорошо, этот хен снизу делает просто невероятно приятно и он теряет на мгновение связь с реальностью, слегка подаваясь бедрами вперед. Тэ расслабляет губы, позволяя члену скользнуть дальше, а потом пытается насадиться ртом еще глубже, прислушиваясь к гортанным стонам своего парня. Он отстраняется, сильно втягивает щеки на головке и со звонким чмоком выпускает ее, чтобы снова с силой взять в рот чонгуков член. Старший старательно сосет, не скупясь на слюну, что уже течет по подбородку. Чон все также коротко подается вперед, пока не отпускает себя в один момент, толкаясь жестче, от чего Тэхен давится членом и резко отстраняется, кашляя. Младший ласково гладит того по голове и мажет кончиком эрекции по губам, что распахиваются, чтобы принять на половину горячий и пульсирующий орган. Юноша стискивает в ладони волосы старшего, не давая тому снова отстраниться, продолжая покачивать бедрами вперед. Ким задыхается, ему не хватает тех жалких секунд, чтобы вздохнуть, что появляются, когда Чонгук подается назад. От переизбытка чувств у него слезятся глаза. Чон толкается особо сильно, не жалея Тэ, и шипит, пока ни притягивает сильнее того за макушку и ни кончает прямо в глотку со сдавленным стоном. Ким уже не сдерживает слезы, что катятся вниз по щекам, встречаясь со слюнями и вытекающей спермой. — Черт, Тэ, прости. Прости меня, — взволнованно тараторит Гук, когда приходит в себя и видит тяжело дышащего хена со слезами на глазах, который выглядел немного испуганно. Он тянет его вверх, поднимая с колен, и осматривает всего. Ким вытирает тыльной стороной ладошки рот, растирает по щекам слезы и улыбается, как бы давая понять, что он в порядке. — Тэ, я тоже хочу тебе сделать приятно. Развернись ко мне? — просит. — З-зачем? — округляет глаза старший, которого Чонгук разворачивает спиной к себе и толкает к стене. Тэхен упирается в нее руками, пытаясь повернуться назад и узнать что задумал этот мальчишка. А мальчик в это время стягивает со своего любимого штаны до самой земли и гладит мягкие половинки. — Что ты…? — Молчи. Гук мнет ягодицы и опускается на колени, коротко целуя в левую половинку. Тэхен удивленно вздыхает, не оставляя попытки посмотреть за спину. — Стой спокойно, Тэ. Старший только чертыхается себе под нос и замирает, ожидая дальнейших действий младшего. Последний короткими поцелуями обсыпает половинки и слабо прикусывает бархатную кожу пару раз, пока в очередной раз не кусает сильнее, от чего Тэ вскрикивает, пытаясь отстраниться, но крепкие руки его парня удерживают за бедра. Чонгук еще раз сильно кусает другую половинку, на которой завтра будет красоваться разноцветный синяк, целует это место и перемещается поцелуями к середине, прямо к межъягодичной складке. Пальцем руки он проводит по ней, слегка надавливая, чувствует как напрягается его парень. А дальше слышит удивленное: — Нет, там же гря-язн-мхф, о боже мой, — и Ким давится стоном, потому что это крышесносно. Потому что горячий кончик языка мажет прямо по сжавшейся мышце ануса, слегка надавливая им. — Я сказал — молчи, — строго просит, отстраняясь и сильно шлепая того по заднице. — Чонгук, нет, я так не могу! — Тэхен еле вырывается из железной хватки, потому что это слишком неловко, а еще он понимал своей последней адекватно думающей частичкой мозга, что без подготовки такое не делают. — Давай ты просто мне подрочишь? — Ладно-ладно. Гук встает с колен и прижимает Кима к себе спиной, тянется руками к члену старшего, чтобы обхватить его и начать скользить аккуратно рукой по стволу, а другую парень поднимает до груди Тэ, обхватывая пальцами чувствительный сосок. Хен стонет и откидывает голову тому на плечо, растворяясь в приятных ощущениях, в дрожи по ляжкам от стимуляции члена и сосков. Шею Кима обдает горячим дыханием, а после Чонгук начинает нежно выцеловывать медовую кожу, ощущая на языке соленость. Тэхена кроет, он интуитивно подается навстречу сводящим с ума ласкам, сильной руке, которая начинает двигаться быстрее и резче. Он громко всхлипывает, кусает в кровь губу и силится не издавать громких звуков, но не может, когда чувствует как комочек возбуждения развязывается и устремляется точно вниз, чтобы выстрелить белесой спермой, запачкав тем руки своего парня. Ким чувствует как с его органа убирается рука, а после слышит как Гук причмокивает прямо на ухо. Он оборачивается и видит как тот облизывает свои пальцы. — Ты вкусный. Тэхен с широко открытыми глазами смотрит, как парень слизывает с пальцев его же сперму. Он еще какое-то время стоит в прострации, пытаясь восстановить сбитое дыхание, пока младший отстраняется, натягивает на него штаны, трясет футболку парня, после одевая ту на хозяина, и одевается сам. — Господи, Чонгук-и, ты просто нереальный, — находится все-таки старший, разглядывая раскрасневшегося и довольного мальчишку перед собой. — Ты тоже, Тэхен. — Охренеть. Просто охренеть, — выдыхает. — Гук-и, а ты… спал с кем-нибудь до меня? — Ну, мне на выпускном дрочила пьяная одноклассница и все. Но думаю, это не считается, — вспоминает младший и хмурится, добавляя: — я тогда так и не кончил. А ты? — Я девственник. Пока, — улыбается. Оба парня захохотали, глядя с любовью друг на друга. — Есть влажные салфетки? — спрашивает Чон, оглядывая свои руки и лицо Тэ. — А что язык уже не подходит? — Гук цокает на это и идет к мотоциклу, возвращаясь потом с пачкой. — Зачем тогда у меня спрашивал? — Вдруг идти не надо было бы. Они еще какое-то время провели на заброшке, сидя на каком-то, кажется, подоконнике и целуясь, пока солнце не скрылось за горизонт.end of flashback