Всего лишь шутка

      Кровать была мягкой, а сон, кажется, приятным, но не приятнее тех объятий, в которых я оказался. Глаза разлеплять совершенно не хотелось, и я бы так и нежился дальше, если бы не одно «но» — в мою ногу определённо точно упирался чужой утренний стояк. Глаза распахнулись тут же!       На моём плече, обвив руками мою талию, сладко посапывал Хани, чуть хмурясь от отросшей чёлки, что, кажется, щекотала ему смешно хмурящийся нос. Джонхан, тот самый, что наш друг-гей. Тот самый Джонхан, с парнем которого тогда в баре я, кажется, пил на спор, почему только не помню, но не в этом же сейчас вопрос, да? А в том, что этот самый Джонхан сейчас прижимается ко мне всем своим белоснежным и словно бы бесконечным телом и ещё даже не подозревает, что я хочу кричать. Чёрт его знает, от чего сильнее: от голого парня в моей постели, от стояка этого парня, прижимающегося к моей ноге, или же от моего собственного стояка, пришедшего ко мне с пробуждением и мыслями о тёплых объятиях, когда я ещё не знал с кем.       Возможно, я дышал так усиленно и громко, пытаясь справиться с паникой, что именно это разбудило Хани, да только после того, как он открыл глаза, окинул меня ещё совсем сонным взглядом, почти промурчал мне куда-то в грудь «Чолли», но всё же закрыл глаза и, кажется, собирался продолжить спать дальше, потёршись своей щекой о мою кожу. Я был на грани смерти.       И пока я перестал дышать вовсе, думая, что же я успел натворить этой ночью, учитывая всю компрометирующую ситуацию, Хани всё же потянулся и открыл глаза, слегка улыбнувшись и пытаясь прийти в себя ото сна. И вряд ли это было нашим лучшим пробуждением, если судить по внезапному осознанию, промелькнувшему на лице друга. А друга ли теперь? Что я натворил, боже…       Джонхан считал всю информацию с моего напряжённого тела и лица, застывшего в полном отчаянии, пока мои руки всё так же обнимали парня в ответ, как и тогда, когда я только проснулся. Хани, кажется, осознал ещё кое-что и стыдливо опустил глаза вниз, после чего, я уверен в этом, пробормотал какую-то матерную молитву, уткнулся мне в плечо и попытался развернуться животом вниз, чтобы скрыть неловкую ситуацию. Да только менее неловкой для меня она не стала, потому что он был всё ещё слишком обнажён для парня, который каким-то образом проснулся со мной в одной постели.       — Что мы с тобой натворили? — Джонхан промычал мне это в руку, заставив меня поёжиться от щекотки. Звучало вопросительно, а не обвинительно.       — Ты… ты не помнишь? — Я аккуратно высвободил свою руку, чуть отодвинулся и стыдливо стал прикрывать до сих пор не утихающий интерес своего организма.       — Последнее, что я помню, это как Джихун чуть не убил Сунёна за то, что почти вся пицца была с ананасами, а мы с Мингю смеялись так, что попадали на пол, где уже почему-то лежал ты, а потом я помню только… — Хани смолк, словно бы вспомнил что-то такое, что разрушало любую возможность списать всё произошедшее на недоразумение.       — Что, Хани, что? Не тяни, прошу!       — Мы, кажется, целовались… — Джонхан простонал это в подушку, но я всё равно всё понял, но несмотря на это переспросил:       — Что?       — Боже, Чоль, я не знаю, но, кажется, это… — Он поднял совершенно измученный взгляд на меня от подушки, а я пытался осознать, что если я целовался с ним ночью на полу в гостиной, то труда представить, что я делал с ним в спальне, не составит никому. Джонхан, кажется, думал о том же. Я резко поднялся с кровати, заворачиваясь в простынь, которую мне пришлось выдернуть из-под всё так же сверкающего белоснежной задницей парня, и старался отвести взгляд, пока он завернётся в одеяло.       — Извини… — я начал решительно, да только меня перебил дрогнувший голос Джонхана:       — Извини?       — Я… я не знаю, как это произошло, но точно понимаю, что всё это пьяная ошибка, ничего не значащая, я уверен, для нас обоих. Верно? — Хани смотрел на меня как-то затравленно, пока я пытался убедить себя в том, что для меня ничего не значит ночь с парнем. Боже, помоги мне пройти через это и не сойти с ума от количества одолевающих меня мыслей. — У тебя есть парень, а у меня пусть сейчас и нет, но девушка.       — Нет.       — Что? — Я даже не понял, к чему он это сказал.       — У меня нет парня. — Он уткнулся носом себе в коленки, укрытые одеялом, отчего опять звучал еле слышно. — Я никогда бы не изменил своему парню даже по пьяни, боже. Да я бы вообще никогда не изменил тому, кого люблю, чёрт бы меня побрал. — Последнее он уже вскрикнул голосом, полным отчаяния, а в поднятых на меня глазах плескалась, казалось, боль.       — Я… извини… — Я не знал, что сказать, я не знал, что делать, я хотел умереть на месте, но вместо этого под внимательным взглядом Джонхана собрал нашедшиеся по разным углам комнаты свои вещи и спешно покинул спальню, а после того, как в ванной оделся и умылся, и саму квартиру именинника, спящего на диване в той же алкогольной коме, что и остальные ребята, устроившиеся на полу.       Свежий утренний воздух немного отрезвил меня, но что делать дальше, я так и не смог придумать, а потому просто вызвал такси и поехал домой, решив начать с душа, которым, к сожалению, нельзя стереть некоторые моменты прошлого.       Но всё же… обнимать этим утром Хани было приятно?