Ефросена освобождённая

Алисса, Элла и Хлоя уселись на пол в разных углах конверсионной. Алисса села у двери, прижавшись спиной к некрашеной белой стене. Элла забилась в угол за столиком у дальней стены, где-то слева. Хлоя, в дальнем углу, по-видимому пыталась спрятаться за металлическим штативом с капельницей. Алиссе она чем-то напоминала оленя, прячущегося за деревом. Её трясло. У Алиссы до конца не умещалось в голове, что террористом была Ханна. Она, должно быть, состояла в Ф.О.Ч., Фронте Освобождения Человечества. Наверное, она была чем-то вроде смертника. Но по ней это никак нельзя было сказать. Никаких таких признаков. Алиссе она нравилась с момента их встречи. Ханна рассказывала про Орегон, про свою семью. Она была умной и вежливой. Как это в ней не проявилось? Как Алисса оказалась неспособна в ней это разглядеть? Из-за тяжёлой стальной двери доносились приглушённые звуки. Алиссе показалось, что она слышала вой сирен скорой помощи. Они, наверное, сейчас помогают раненым и убирают… последствия. Там, в классе «А». Алисса подняла, наконец, глаза и увидела, как посреди комнаты посол Спаркл утешает посла Пай. Волосы розовой пони — грива — поправила она себя, распрямились и безжизненно свисали, закрывая лицо. Её большие зрачки сузились в точку, она была совершенно непохожа на то улыбчивое существо, которое Алисса знала по бесчисленным новостям и интервью. Доктор Пастерн о чём-то говорила с солдатом, открывшим дверь. Алисса ничего не воспринимала, хоть и сидела рядышком; она была слишком погружена в свои мысли, она даже не заметила, как Хлоя встала, загремев капельницей. Пастерн и солдат совещались какое-то время. Похоже, «угроза была нейтрализована». Конверсанты сбежали на наружную парковку, было неясно, вернуться ли они для обработки, или разбегутся наружу. Некоторые уже сбежали. Оставшихся планировалось переместить в другое Бюро. Команды специалистов разберутся с последствиями. Спаркл и Пай рекомендовалось немедленно отбыть в безопасное место. Доктор Пастерн подошла к эквестрийским послам и мягко заговорила с ними. Они, кажется, приняли какое-то решение, и Спаркл твёрдо на нём настаивала. Пастерн вернулась к солдату у двери. Алисса сидела тихо. Пони уйдут только тогда, когда оставшиеся в комнате люди будут конвертированы. Они никого здесь не оставят. Это не займёт много времени, новопони смогут полностью прийти в себя уже при перевозке. Это было необходимо сделать. Алисса поглядела на эквестрийскоих пони поверх стола. Волосы Пай ещё безжизненно висели, но Алисса снова увидела синеву в её глазах. Она попыталась представить, каково приходится здесь этим существам, выросшим в волшебной стране. Это, наверное, какие-то особенно сильные и смелые пони, решила она. Она сама еле выдерживала жизнь в человеческом мире, а для них это, наверное, был ад кромешный. И всё же они пришли, раздавая жизнь всем кто хотел жизни. У неё выступили слёзы, за этот несказанный подарок, за них, за то, как они, наверное, здесь страдали, и за Ханну. Что-то очень нехорошее должно было произойти, чтобы заставить такого милого человека сделать… то, что она сделала. — Вы в порядке? — спросила доктор Пастерн. Спаркл и Пай теперь глядели прямо на Алиссу. Внезапно, та, которую звали Пинки Пай, выскочила вперёд. Она наклонила свою большую, яркую голову к лицу Алиссы, и Алисса теперь видела перед собой только глаза цвета океана, заполнившие всё поле зрения. — Жу-у-уть. Но! — пони как будто засветилась изнутри, её грива стала чуть кудрявее — Там, далеко ждёт волшебная страна, — посол говорила непривычно тихо, но в эти тихие слова вкладывала всю себя без остатка, — И мы все сейчас отправлемся туда. Так что веселей, маленькая пони! — и с этими словами, она, подмигнув, ускакала прочь. Слёзы Алиссы высохли. Эквестрия. Верно, завтра Алисса проснётся в другой стране. Проснётся уже пони. И Элла с Хлоей тоже. Алисса подползла к Хлое — ей показалось это легче, чем встать — и рассказала, что ей удалось подслушать. Она взялась за руку дрожавшей девушки и держала её. Алисса не слишком хорошо знала, как утешать людей, но наверное надо было делать что-то подобное. Хлоя крепко ухватилась за её руку. Наверное, всё-таки она всё делала правильно. К ним, в их углу за капельницей, присоединилась Элла. Это немного глупо, думала Алисса, но почему-то, сидеть в углу, в ненадёжном укрытии за «деревом» казалось безопаснее. Наверное, какой-то древний инстинкт поиска убежищ в опасном мире, догадалась Алисса. Они, как три маленьких кролика, прятались за единственным укрытием в дикой, страшной операционной. Доктор Пастерн и Спаркл готовили стол для превращения. Из хитрого электронного сейфа появилась запечатанная коническая колба. Внутри пузырилась вязкая фиолетовая жидкость. Они поставили три чашки и в каждую налили точно отмеренную дозу. Алиссе стало интересно; что бы кругом ни творилось, её всегда привлекала возможность узнать что-то новое. Что, это вот всё? Несколько унций жижи в чашке? Для полной физиологической трансформации правда надо так немного? Не то, чтобы она не понимала принцип: заряженные «магией» нанороботы чудесным образом почти мгновенно перестраивали вещество, не выделяя энергию и не сохраняя массу, вопреки земным физическим законам. Но всё-таки, это были всего лишь три унции жидкости в чашке. Но, мрачно подумала она, пуля с тефлоновым покрытием, весящая несколько грамм, тоже превращает живого человека в кучу инертной протоплазмы. На Земле очень просто получалось разрушать. В нашем мире было легко разрушать было и тяжело строить, созидать. Может, в Эквестрии всё наоборот? Может, несколько унций жидкости правда могут переписать всю её жизнь, раз уж они действуют по законам другой вселенной? Хлоя шла первой. Она встала, опираясь на капельницу, её едва не трясло от нетерпения. В её глазах горело желание спастись, Любопытно, подумалось Алиссе, выглядит ли она сама со стороны так же. Бежать, скорен бежать из этого мира, где тебя всегда готовы предать жестокие люди. Хлою попросили раздеться догола и лечь на стол. Как именно, не имело особого значения, но рекомендовалось лечь на бок. Девушка вздрогнула от прикосновения холодной стальной поверхности. — Всё будет хорошо. — Доктор Пастерн слегка погладила Хлою по волосам, чтобы успокоить. — Да нет, просто стол РЕАЛЬНО холодный. — Сейчас тебе будет хорошо и тепло! — Пинки стремительно превращалась в прежнюю себя, — Скоро-скоро у тебя будет чудесная тёплая шёрстка. Интересно, какого ты станешь цвета? Синего? Розового? Жёлто-оранжево-золотого? Лилового? Серо-гол… — Пинки! Готовь остальных! — Твайлайт с помощью рога левитировала одну из чашек Хлое. Доктор Пастерн упорно пыталась померить Хлое пульс и давление. Элла встала и начала раздеваться. Алисса осталась сидеть на полу, её сердце сильно колотилось. Не так она представляла начало новой жизни в волшебной стране. В окружённой врагами задней комнате клиники Лэнсинга, с солдатами у дверей, забившись в угол. Но опять же, когда ей было легко? Всегда было так. Всё в этой жизни её так или иначе разочаровывало. Или нет, скорее, это она приучила себя разочаровываться. Творилось настоящее волшебство, а всё, о чём она могла думать, это «по каким же таким физическим принципам три унции слизи могут превратить многокилограммовое человеческое тело в маленького пони.» И, конечно, о недавнем ужасе тоже. В её голове кружились мысли. Сейчас ей было сложно думать о том… что произошло в холле. Она не могла сконцентрироваться на, выстрелах и криках, её ум соскальзывал, как соскальзывает башмак со склизкого камня на дне озера. Может, другие так же с этим справляются. Может, оно к лучшему. Алисса пропустила начало Хлоиной трансформации. Со своего пола она могла видеть только руки Хлои на краю платформы и ступни ног, пальцы слегка выступали за край. Хотя Алисса знала, что Хлоя под наркозом — процесс трансформации был болезненным, поэтому в средство добавляли анестетик — тело Хлои слегка подёргивалось, как марионетка на невидимых ниточках. Её кожа начала влажно блестеть, и похоже таять, будто сделанная из пудинга. Ноги Хлои быстро укорачивались, вспучивались буграми, утолщались. Пальцы сплавились в единый комок, их утянуло к середине стола. Когда Алисса поднялась, держась за стенку, ей показалось, что она слышаит — или чувствует — странный звук, мелодичную ноту, которая раздавалась изнутри оплывабщего тела Хлои. Это был не настоящий звук, он звучал в голове, во всём теле Алиссы, и почему-то заставлял думать о ярких живых цветах. Мелкие шрамы на руках — радиационные ожоги из Петоски — вдруг зачесались. Это было т-излучение. Несомненно. Она чувствовала отдачу тех могучих сил, которые меняли сейчас тело Хлои. Она чувствовала магию. Хлоя уже стала больше похожа на пони, чем на человека. Форму ни с чем не спутаешь, на формирующейся голове остались нетронутыми только глазные веки. Её глаза где-то внутри сейчас увеличивались, становясь поистине огромными. Мозг внутри перепрошивался в не-обезьяний. Воспоминания обрабатывались, какие-то куски менялись, исчезали, сокращались или растягивались. Магии не бывает — ага, как же, вот она: самая настоящая. По всему телу почти готовой пони пробилась красивая шерсть. Выросла, как трава на поле, мягкая и яркая. Хлоя оказалась приятного нежно-жёлтого оттенка, цвета, в который красят сливочное масло. Появились грива и хвост, выстрелив из неё, как вода из-под крана. Неправдоподобно, небесно-голубого цвета, сказочно-яркие, и такие шелковистые, каких Алисса ещё не видела. Они блестели как волнистое стекло и казались почти прозрачными. Это было очень красиво. Процесс был, в общем-то, завершён. Вместо полноватой, неряшливой девушки перед ней лежало опрятное, удивительно милое существо, размеренно дыша, с лёгкой улыбкой на мордочке. Пони-Хлоя смотрела какой-то приятный сон, и когда Алисса увидела её, последние страхи перед Конверсией испарились. Её вдруг даже стало завидно, что Хлоя шла первой. — Пинки! — деловито сказала Твайлайт, — Постели одеяло или что-нибудь! Розовая пони метнулась к стеллажам и схватила тонкое больничное одеяло. Одним движением она развернула его, почти идеально расстелив на полу. У этих пони всё-таки удивительная координация движений, подумала про себя Алисса. Хлою окружило фиолетовой сияние. Жёлто-синяя новопони взлетела над стальным столом и опустилась, как падающий лист, на расстеленное внизу одеяло. Сияние вокруг рога Твайлайт погасло. — Ты! Эм… — Алисса. — Попытайся её разбудить. Только осторожно. Элла уже готова? Ты следующая. Алисса наклонилась над Хлоей и присела рядом со спящей пони. Она протянула руку и осторожно погладила жёлтый бок. Он был гладким, мягким и тёплым. Она попробовала для начала легонько шлёпнуть. — Хлоя? Хлоооояя? Пора вставать. Хлоя? Постепенно, теребя новопони за бедро, она добилась, чтобы крепко спящее существо открыло один глаз. Радужка оказалась того же светло-голубого цвета, что и грива, мутный глаз уставился на Алиссу. Внезапно зрачок сфокусировался — пони пришла в сознание. — Лисссааа? — она плохо выговаривала слова, тональность её голоса стала заметно выше, но Хлоя хотя бы понимала, кого перед собой видит. — Пора вставать. Ты теперь пони. — как только она это произнесла, Алиссу потрясло всё безумие этой фразы. Мир сошёл с ума, уже давно. — Как наша новенькая кобылка? — ярко-розовая голова посла Пай высунулась из-за Алиссиного плеча, Алисса ощутила сладкий, похожий на цветочный аромат, так пахли пони вместо ожидаемого животного запаха. — Она… пони. — Алисса не могла сказать точнее. — УРРАА!!! — воскликнула посол, возможно, излишне громко. Алисса заметила, что её грива вернула себе прежнюю кудрявость, в этот момент Пинки показалась ей такой же энергичной и полной жизни, как… до. Быстро они оправляются, подумала Алисса. Видимо, только так они и переносят общение с человеческим миром, не получая от него незаживающих ран. Алисса гладила Хлои по мягкой шёрстке. Она не могла ничего с собой поделать, это занятие её странно гипнотизировало, и, это нормально же, гладить животное, чтобы его успокоить. Внезапно она остановилась и отдёрнула руку. — Ой, извини. Я… ну… Я пыталась… Гладить тело едва знакомой обнажённой девушки было не совсем прилично, она только что осознала, что — конвертированная или нет — это всё равно девушка по имени Хлоя, такой же человек, как она. — Ммммм. Да ничего так… — сонно сказала Хлоя. — Ничего! — произнесла она удивлённо, — Нет, правда, ничего не имею против. Совсем. Ух ты! — девушка-пони удивилась собственной реакции. — А как… как я выгляжу? — Всем головы вскружишь в Понивилле! — хихикнула Пинки, — Ух, краса-а-авица. — розовая пони произнесла это так, что Хлоя покраснела. Алисса заметила это и теперь пыталась понять, как она увидела румянец сквозь эту мягкую жёлтую шёрстку. То ли эквестрийская шерсть преломляла свет как-то по особому, то ли пони краснели волшебным образом. Над этим надо было подумать. К моменту, когда запутавшаяся в своих ногах земнопони разобралась, как стоять без посторонней помощи — Алисса помогала ей, поддерживая её лёгкое тело во время первых попыток — внезапно обнаружилось, что Элла уже превратилась. Алисса была так занята, помогая Хлое, что всё пропустила. Алисса, придерживая Хлою, помогла ей сойти с одеяла, позволив Твайлайт слевитировать кораллового цвета пегаску вниз со стола. У Эллы оказались малиновые грива и хвост в более тёмную и более светлую полоску. Смотрелось супер, но, опять же, Алисса сомневалась, что пони вообще бывают некрасивыми. Красота, или даже сногсшибательная красота для них не были чем-то необычным. Интересно было бы узнать, что они сами считают красивым. Но, какими бы ни были стандарты красоты у этих существ, Элла выделялась. Алисса поймала себя на том, что смотрит на аккуратно сложенные крылья. Она завидовала, хоть ты тресни. Больше, чем что угодно на свете, ей хотелось стать пегаской. Летать, парить, не задумываясь о мелочах и просто… — Алисса? — голос Твайлайт был добрым, но нетерпеливым, — Ты следующая.