Ефросена освобождённая

Алисса остолбенела. В этот момент, чуть наклонившись вперёд и обхватив пони-Хлою двумя руками, она помогала неуверенно стоящей на ногах кобылке держаться прямо. Глаза Алиссы стали испуганными, как у оленя, в свете фар. Только что она завидовала Хлое, её мягко-жёлтой шёрстке и лазурной гриве. Завидовала тому, какой Хлоя стала красивой, и тому, что та шла первой. Элле она тоже завидовала, сногсшибательной кораллово-розовой пегаске. Крыльям, и тому, что это для неё будет означать. Но теперь настала Алиссина очередь, и страх опять сжал когтистой рукой её желудок. Чем она станет? Алисса точно знала, кем она не хочет стать. — Пожалуйста быстрее, мы немного спешим. — Твайлайт была добра, но настойчива. Ужас понимания того, что, возможно, происходит в эту минуту за стенами Бюро, вернулся. Ужас показался из маслянистого озера Алиссиного ума как внезапный острый камень, с которого теперь не соскользнёшь. — Всё окей, 'лесса! — голос Хлои звучал моложе, и как-то, ну, милее. — Давай я только лягу, и можешь тоже делаться пони! Алисса придерживала Хлою, пока та, сложив ноги под живот, складывалась в удивительно компактную позу. Так иногда делали пони. Интересно, подумала Алисса, неужели им так удобно — ведь, если попробовать так сложить человеческие руки-ноги, остановится кровообращение. Хлоя опустила голову на передние копыта и прикрыла глаза. Она явно хотела спать, то ли от анестезии, то ли от недавней трансформации. Похоже, ей было вполне удобно, так что Алисса встала. Слегка дрожа, Алисса машинально разделась, не совсем понимая, что вообще происходит. В голове у Алиссы была одна, ужасная мысль: какой именно пони она станет. — Уииии! — воскликнула Пинки, когда Алисса уселась на металлический стол, — ВРЕМЯ ПОНИ! Алисса опустила голову. Она поглядела на свои руки, сжимавшие коленки. Доктор Пастерн подняла ей руку и стала обёртывать манжетой тонометра. Она быстро опытной рукой несколько раз сдавила грушу. Стравив давление, доктор заметила: «Немного повышенное, впрочем, терпимо». — Погодите. — Алиссе надо было кое-что спросить. Она должна знать. Должна попытаться. — Что?! — голос Твайлайт выражал уже открытое нетерпение. — Есть ли хоть какой-нибудь способ повлиять на то, какой пони я стану? — Алисса, и тщательно перечитавшая всю доступную в гипернете информацию, уже давно знала ответ. «Расу» новопони определяли генетические и эпигенетические факторы — те же, которые определяли характер и таланты человека. Если результатом конверсии вообще в принципе можно было управлять, средств для этого люди не знали. — Каждый человек спрашивает! — сорвалась Твайлайт, напряжение последних часов дало о себе знать, — Каждый человек непременно хочет быть пегасом или единорогом, всем подавай крылья или магию, одно и то же с вами, людьми! — НЕТ! Я не это имела в виду! — из глаз Алиссы покатились маленькие слёзы, — Я НЕ ХОЧУ быть ЕДИНОРОГОМ! У Твайлайт упала челюсть. Несколько секунд она глядела широко раскрытыми глазами. Опустила голову и склонила чуть набок. — Так… На секунду повисло молчание. — Всю мою жизнь — прорыдала Алисса — всё что я делала, это боялась и пряталась. Я жила в своих книгах, читала, и читала и читала, пока это полностью не заменило мне жизнь. Я ходячая википедия. У меня не было друзей, потому что я боялась их заводить. Мои знания только делают хуже — я боюсь любого кашля, я всё анализирую, я не умею просто… быть. Я понятия не имею, как жить в мире. Я просто… Я… — голос затих, на колено упала слеза. — В вашем пони-мире, — отрешённо проговорила Алисса, — единороги занимаются всякими сложными штуками, так ведь? Они занимаются тонкой работой, тем, что тут делают руками. Из того что я читала, единороги — это ремесленники и учёные, мыслители и исследователи. Они делают тонкую работу. Так? — Ну… да, это правда, мы, единороги, хороши в определённых профессиях, некоторые из них другим пони вообще не освоить. Для этого мы и нужны, я думаю. Но это же здорово, быть единорогом! Каждый пони хоть в чём-то, да хорош. Магия позволяет нам… хотя, в общем-то, да… Ты права. Мы делаем тонкую работу. Нас уважают! — Не хочу. Только не так. Я не боюсь быть пони, блин, я даже очень этого хочу! Мне никогда не нравилось быть человеком. Я не подхожу к человеческому миру. Я не хочу лишь… не хочу быть снова такой же… повторять ошибки своей жизни. Я хотела бы, конечно, стать пегаской, но я рада буду быть и земнопони. Я просто хочу ходить, летать, что-то делать, но только не… только не похоронить себя заживо в какой-нибудь библиотеке. От этих слов Твайлайт занервничала. — Мне жаль, Алисса, — доктор взяла её рукой за плечо, — но чем ты станешь, целиком зависит от твоей наследственности. Мы не можем этим управлять. — Я ЗНАЮ! — Алисса села прямо, — но я должна была спросить. Должна была попробовать. Я думала, может, вы добавите туда ДНК или ещё как-нибудь, вдруг уже что-то новое разработали. Я не знаю… хоть как-то. — Алисса, всё будет хорошо, — Твайлайт говорила мягко и спокойно, — Неважно, чем ты станешь, ты всегда сможешь выбрать, кем хочешь быть. Единорог не обязан заниматься тем или другим. Ведь, в любом случае, шанс что ты будешь единорогом, только один из трёх. — её голос слегка дрогнул. — Хороший ведь шанс, правда? Алисса вытерла глаза и кивнула. — Я готова. Простите. Мне… очень жаль. Я вела себя эгоистично. Давайте превратим меня. Чашка, сияя неярким фиолетовым светом, подлетела к лицу Алиссы. Та вытянула руку и схватила её, держа чашку перед собой. Густая фиолетовая жидкость кружилась сама по себе, Алисса заметила блеск металлических искорок, должно быть, это плавали кластеры наномашин. Она чувствовала, как чешутся магические шрамы на запястье. Казалось, чашка поёт в её голове. — СТОЙТЕ! — Это была Пинки, снова жизнерадостная, как раньше — Я знаю, ЧТО НАДО СДЕЛАТЬ! Пинки задрала голову, издав противное горловое бульканье. Ещё раз, погромче, как будто подавилась насмерть: «АХРРРРРРРРРР-ХРРРР-ХРРРР…» — ТЬФУ!!! — полупрозрачный, с белой пеной по краями плевок угодил точно в Алиссину чашку. — И волосок для верности! — Пинки неведомым образом умудрилась цапнуть зубами короткую прядь своей розовой гривы, и бросить кудрявый волос туда же. — ФФФуу-уу! ПИНКИ! — поморщилась Твайлайт. — Что? Там ДНК! — Пинки подмигнула Алиссе. — Думай, как Пинки! Алисса помешала микстуру пальцем. Слюна уже растворилась в наножеле, а ярко-розовый волос таял на глазах, она представила себе, как его режут бесчисленные микроскопические ножницы, ножи и скальпели. Вообще-то, ничего подобного, разрезали его атомные поля, с электрическим зарядом, который… Проклятье! Чёрт, хоть сейчас-то! Алисса ненавидела себя за то, что сделала со своим мозгом. Когда она вытащила палец, его было не узнать. Кончик стал бледно-восковым и стремительно оплавлялся. Палец выглядел странным комком оплывающей жижи. Ах да, подумала Алисса, конечно. Она залпом осушила чашку. Горло Алиссы рефлекторно сжалось, хоть она и знала, что от слюней пони ничем нельзя заразиться. Это была лишь… мысль. Накрепко прошитое в мозгу неприятие, Алисса где-то читала об этом. Приматы выработали инстинктивное отвращение к чужим слюням, как защитный механизм против… Затем её голова ударилась о стол, потому что Алисса упала на спину. Доктор пыталась подхватить её, но не успела.