Ellie Goulding — Hanging On
UNSECRET — Mad World
Placebo — Running Up That Hill
J2 feat. Cameron the Public — Man in the Mirror
Extreme Music — Heaven's Child
Korn — Coming Undone
Дом семейства Конте находился в самом тихом районе — Каннареджо. В одной из исторических частей города с древними монастырями и совершенно особенной атмосферой. Говоря об окраинах прекрасной и романтичной Венеции, имелся в виду край в буквальном смысле этого слова. Чонгуку было так необычно проходить вдоль Гранд Канала и видеть, что заканчивался он невероятной красоты лагуной.
Они подъехали к большому дому и вышли к самому концу тротуара, чтобы полюбоваться видом и вдохнуть свежего воздуха. Невероятное чувство — смотреть на эту красоту и осознавать, что у Венеции имелись границы, которые буквально можно было пощупать, и он в этих границах был абсолютно защищен. Он смотрел на это голубое море, как в другой мир. Путь сюда был таким сложным и долгим, но они наконец-то это сделали.
Это место такое колоритное, в этом тихом районе Венеция совсем другая. Сухопутная и спокойная, с красивой архитектурой и с милыми торговыми лавками, в которых продают выпечку и традиционные сладости. На маленьких балкончиках и окнах красивые горшки с цветами, пахнет соленым воздухом и вкусной едой. Многие здания выглядят сильно потрепанными временем, кое-где осыпается штукатурка от стен, но это придает какое-то совершенно особенное очарование всему облику этого места. Улицы немноголюдные, тихие, темные и узкие.
Чонгук присаживается на небольшую лавочку и глубоко вздыхает, глядя на голубую воду. Он слышит звон колокольни и улыбается, ведь наконец-то за долгое время чувствует себя так спокойно. Парень с любопытством рассматривает место, которое станет его убежищем, и восхищенно вздыхает. Дом, где жила Карла и теперь живут ее потомки, которые так дороги сердцу Чимина, выглядит просто изумительно, словно из рекламного буклета. Его убежище — это роскошная вилла у канала. Неплохо, да? Каменная, двухэтажная, из старого бежевого кирпича. Широкая лестница из белого камня заплетена зеленью, а кое-где стоят красивые и антикварные уличные фонари.
— Тебе здесь нравится? — спрашивает Летти, садясь рядом с ним, и тепло улыбается.
— Невероятно, — говорит Чонгук и глубоко вздыхает. — Никогда не был в подобном месте, так красиво. Я за всю свою жизнь никогда не уезжал за пределы Америки.
— Теперь это и твой дом. Чувствуй себя здесь комфортно и оставайся на любой срок. Мы очень рады тебе.
— Спасибо, что приняли меня, — отвечает парень, выискивая взглядом Чимина.
Он замечает, как тот поднимает девочку, которая только что выбежала из дома. Она обвивает его шею маленькими руками и заливисто смеется. Это вызывает улыбку у Чона, совершенно очаровательное зрелище. Пак очень бережно ее держит и ласково гладит по волосам.
— Это Джульетта, моя дочь, — говорит Летти. — Единственная девушка, которая с легкостью получает абсолютно все, что захочет, даже от Пак Чимина, — тихо смеется она.
— Она очень милая, — говорит Чонгук, улыбаясь. — А Карла — это твоя…?
— Пра-пра-пра и так далее бабушка. Но из всех женщин в семье Конте именно я похожа на нее в молодости больше всего, и дар у меня самый сильный. Гены, — пожимает она плечами. — Наверное, именно поэтому Чимин так привязан ко мне. Думаю, что глядя на меня, он видит ее.
— Он всегда говорит о ней с улыбкой на лице.
— Он уже давно пережил боль утраты. Много лет прошло, поэтому сейчас его сердце наполняет только любовь к ней и немного тоски, но не скорбь.
— Терять близких всегда очень больно, и раны эти затягиваются годами, — говорит Чон.
— Ты прав. И ты знаешь, о чем говоришь. Не беспокойся, твоя бабушка всегда рядом с тобой и она очень гордится тобой, — говорит Летти, мягко гладя его по плечу в знак поддержки.
Он сначала удивленно смотрит на нее и хмурится, но потом вспоминает, с кем именно говорит, и благодарно кивает. Ему нужно было это услышать. Бабуля была самым близким человеком для него, приятно знать, что она гордилась им и находилась где-то рядом.
— Спасибо.
— У нас не было еще шанса нормально познакомиться. Я Летиция, но лучше просто Летти, — говорит девушка и протягивает ему свою маленькую руку.
— А я Чонгук, но тебе это хорошо известно, — отвечает Чон, пожимая ее теплую ладонь.
Ее голубые глаза настолько яркие и чистые, что по цвету напоминают небо над Венецией или лагуну перед ними. Ее кожа такая смуглая, как будто она триста шестьдесят пять дней в году находится под лучами солнца, хотя практически так оно и есть, а крупные темные локоны развевает теплый ветер. Она очень красивая. Рядом с ней так тепло и спокойно, она окутывает своей приятной энергией, как мягкое одеяло.
— Вы проделали такой большой путь вместе. Вы действительно большие молодцы, — говорит девушка.
— Без него я бы не справился, — отвечает Чонгук, глядя на то, как Чимин общается с Джульеттой. — У него сейчас сложные времена, но он продолжает стойко держаться.
— Здесь его душа излечится. Глядя на всех нас, он будет чувствовать себя лучше и он успокоится. Он освободится от всех переживаний. Семья и любовь — это лучшие лекарства от всех душевных ран.
— Я очень надеюсь на это.
Девушка загадочно улыбается, смотря на него, и медленно кивает.
— Что? — спрашивает парень.
— Стук твоего сердца и аура, исходящая от тебя, выдают все секреты твоей души, — говорит она.
— Ты о чем? — спрашивает Чон, глядя на нее.
— Ты прекрасно знаешь, о чем я, — говорит Летти, переводя взгляд на Пака. — Твои чувства практически лежат на поверхности, и не заметит их только слепой. Ты не сводишь с него глаз и ловишь каждое его слово. Восхищаешься им, слушаешь его, следуешь за ним. Он твой маяк в океане, в котором ты нашел свое спасение.
— Я настолько очевидный? — усмехается Чонгук, опуская смущенный взгляд.
— В этом нет ничего плохого. Ты можешь не стесняться этого. По крайней мере, точно не среди членов нашей семьи.
— Почему?
— Потому что Чимин такой же очевидный, как и ты, — смеется она. — Мы счастливы, когда счастлив он. А ты, похоже, даешь ему это чувство. Он тоже постоянно ищет тебя глазами, и его сердце выдает все его эмоции.
Чонгук глупо улыбается, слушая ее, и глубоко вздыхает. Приятно слышать, что со стороны она видит какие-то чувства у Чимина к нему. Значит, это не плод его фантазии, они действительно есть.
— Пойдем в дом, познакомишься с остальными и наконец-то нормально отдохнешь, — говорит Летти.
— Конечно, идем, — говорит Чон, кивая.
Они медленно подходят к остальным, и его представляют им. Сестры Беатрис и Магдалена оказываются очень милыми женщинами, они тепло обнимают его, как члена их семьи. Маттео — муж Бэт, напомнил Чонгуку типичного итальянца, который занимается производством вина и вечерами играет на гитаре у канала. А Данте — муж Летти, похож на роскошного и уверенного в себе бизнесмена. Окончательно его покоряет Джульетта. Тэхён был прав: эта девочка — маленькое чудо. Она влюбляет в себя с первой минуты.
Все, кроме ведьм, отходят в сторону к крыльцу дома. Беатрис, Магдалена и Летти становятся в ряд перед домом и, держась за руки, начинают что-то тихо шептать, и закрывают глаза. На спокойной солнечной улице вдруг начинает усиливаться ветер, и из ниоткуда появляются тучи в чистом небе, солнце уходит, а волны в канале неожиданно поднимаются и начинают шумно стучать о причал. Погода заметно портится, но никто, кроме Чонгука, не обращает на это внимание.
— Что происходит? — тихо спрашивает он Чимина.
— Каждая из них обладает властью над определенной стихией. Беатрис — это воздух, Магдалена — вода, а Летиция — огонь. Они используют свои силы, чтобы включить защиту, — говорит Пак.
— Они волшебницы, ты не знал? — встревает Джульетта, сидящая на его руках, и восторженно смеется.
Чонгук и Чимин переглядываются между собой и улыбаются.
— Они ставят защиту на дом и близкую территорию к нему. Это позволит скрыть тебя на долгое время от всех. Они даже не будут чувствовать твой запах.
— Вау.
— Они еще и не такое умеют, — улыбается он.
— И мне совсем нельзя никуда будет выходить? — спрашивает Чонгук.
— Если только в моем сопровождении. Но лучше находиться здесь, так тебя не почувствуют вампиры и ведьмы. Можно сказать, что теперь ты в коконе. Защита будет действовать, пока они живы или кто-то из них не снимет ее.
— Не могу до сих пор поверить в то, что мы в безопасности, — говорит Чон и радостно улыбается.
— Смотри наверх, — говорит Пак с ответной улыбкой, глядя на него.
Он наблюдает за восторженным взглядом парня, и его сердце в этот момент готово выпрыгнуть из груди. Чонгук поднимает глаза и замечает над домом в сером небе маленький огненный шар, окруженный слабым свечением, похожий на разряд электричества. Он внезапно растворяется в воздухе, и это свечение медленно начинает опускаться вниз, подобно куполу, защищая дом и его жителей. Он словно ложится на него невидимой вуалью, отсекая их от окружающего мира.
— Защитное поле, — говорит Пак. — Здорово, да?
— Невероятно, — восторженно выдыхает Чон, наблюдая за всем происходящим.
Когда ведьмы заканчивают, купол становится абсолютно невидимым, будто ничего этого и не было. Чонгук медленно подходит к границе, где только что видел блестящую волну, и отрицательно качает головой, удивляясь происходящему. Сложно поверить в то, что это все по-настоящему. Он проводит ладонью по воздуху и чувствует лишь приятное покалывающее тепло, когда его пальцы прикасаются к стенам. Их практически не видно, выдает их присутствие только едва заметное мерцание, которое не заметит никто другой, если не знает о наличии защиты. Но она ощущается, как будто в руках мягкое и теплое облако. Это просто удивительно. Они действительно теперь защищены.
Впервые за все эти дни Чон крепко и сладко спал. Впервые за все эти дни он наслаждался горячей ванной, завтракал, обедал и ужинал не фастфудом, а вкусной итальянской едой, и это было просто потрясающе. Он чувствовал себя как дома, и в его душе поселилось ощущение, что это его новая семья. Все это напоминало ему о ферме, где он тоже ощущал себя почти так же комфортно, но здесь он еще и в полной безопасности.
После завтрака Летти попросила его пойти с ней и привела в какую-то странную комнату. Здесь, как он понял, ведьмы занимались своей магией, потому что в комнате было полно различных необычных книг и магических атрибутов. Чонгук изучающе рассматривал книжные полки, стоящие рядами у стен. Корешки большинства выглядели очень старыми и потрепанными, возможно, они принадлежали самой Карле много лет назад. В помещении был достаточно тусклый свет и пахло какими-то травами, а девушка в это время неспешно ходила по комнате, расставляя небольшие свечи.
— Для чего их так много? — спрашивает Чон.
— Через них выходит избыток моей магической силы, — говорит она.
Чонгук недоуменно смотрит на нее, сводя брови.
— Моя стихия — огонь, и дар у меня очень сильный. Свечи необходимы для того, чтобы я не сожгла дом, когда испытываю эмоциональные скачки. Например, злюсь или грущу. Если я не даю силам выход в магию, они выходят через огонь в свечах.
— Ты прямо умеешь поджигать их по щелчку пальцев, как в фильмах?
Неожиданно во всей комнате вспыхивают все свечи, и девушка самодовольно приподнимает идеальную бровь, замечая пораженную реакцию парня. Пламя на них высокое и сильное, а он осматривается с восторгом в глазах, а затем оно затихает и тухнет.
— С ума сойти, — говорит Чон, улыбаясь. — Ты ведь даже ничего не делала, просто смотрела на меня.
— Сила мысли. Мне не нужно прилагать к этому усилия. Для меня это так же легко, как дышать. Свечи стоят по всему дому и иногда будут загораться, так что, — она замолкает и улыбается, — не пугайся.
— Ух ты.
— Да, для того, кто об этом практически ничего не знает, это действительно «ух ты».
— Зачем ты меня привела сюда?
— Дождемся Чимина, и я постараюсь посмотреть, как именно раскрыть его силу. А пока я хочу понять твою энергию и то, кто ты вообще такой. Мне нужно почувствовать тебя, чтобы мне было легче в будущем работать с тобой, — отвечает ведьма.
— Как ты это сделаешь?
— Влезу в твой разум, если ты позволишь. Узнаю все твои секреты и тайны, эмоции и мысли. Мне станет известно все о тебе.
— Хорошо. Делай что угодно, я доверяю тебе и секретов у меня нет, — говорит Чонгук.
Девушка мягким жестом просит присесть его на стул в центре комнаты, и тот выполняет просьбу, а затем она подходит к нему вплотную, останавливаясь между его разведенных ног.
— Что я должен делать? — спрашивает парень.
— Просто расслабься и открой свое сознание для меня, — говорит Летти, кладя ладони на его голову. — Остальное я сделаю сама.
Чонгук глубоко вздыхает и старается расслабиться. Он чувствует сильное тепло на коже в тех местах, где пальцы ведьмы прикасаются к ней. Она закрывает глаза и начинает что-то тихо шептать на неизвестном ему языке. Все свечи вспыхивают одна за другой, и в его голове начинает что-то сильно болеть. Он чувствует, как она буквально ходит по закромам его разума и начинает копаться в его мыслях, воспоминаниях и чувствах.
Летти вздрагивает и сильнее сжимает ладони, она болезнено жмурится, и пламя свечей мягко дрожит. Девушка медленно перебирает каждое воспоминание из его жизни, запоминает его энергию и ощущения от нее. Его энергия такая теплая, мягкая и легкая. Кардинально отличается от плотной, вязкой и жесткой энергии Чимина. Но той очень много рядом с ним, и от этого она постоянно натыкается на воспоминания или мысли, связанные с ним. Они чувственные, страстные, счастливые, грустные, болезненные, но абсолютно все очень сильные и заставляют сердце Чонгука биться чаще. Она улыбается, понимая, что он влюблен, и снова пытается сосредоточиться на других эмоциях.
Чонгук чувствует острую боль в голове и закрывает глаза, не в силах смотреть на свет. Он сжимает пальцы на ручках стула и тяжело дышит. Девушка копается все глубже и глубже в нем, убирая в сторону ненужное, и ищет все, что может помочь им в дальнейшем с силой Чимина. Она вдруг натыкается на одно воспоминание, которое ее сильно заинтересовывает. Оно очень свежее и поэтому очень яркое, и Летти хватается за него. Они одновременно открывают веки, и Чон сталкивается с озадаченным взглядом ее глубоких голубых глаз, затянутых какой-то пеленой.
— Он ведь дал тебе кровь, — говорит она спустя минуту и начинает перебирать книги на полке, ища что-то.
— Да, дал. Он спас мне жизнь, — отвечает Чонгук.
— Похоже, что с твоей стороны произошло слияние.
— Что? Что это значит? Какое слияние? — удивляется он.
— Мне нужно проверить вас обоих, чтобы убедиться до конца и все объяснить. Кровь была сладкой? — спрашивает ведьма, вытаскивая толстую старую книгу.
— Да, — отвечает парень, хмурясь.
Летти задумчиво кивает каким-то своим размышлениям.
— Что это значит? Это не просто так?
— Все в магии не просто так, Чонгук. У меня есть одна теория. Пока я ждала вас, то много думала и пыталась найти полезную информацию. Пока что могу сказать только то, что ты послан в этот мир не просто так. Это абсолютно точно. Не только твое появление удивительно, но и твое назначение в нем, — отвечает она.
— Назначение? — спрашивает Чон.
— Полагаю, что ты создан для Чимина с какой-то целью, — говорит девушка.
— О, — вздыхает он и недоверчиво вскидывает брови.
— Понимаю твой скептицизм, но... — она делает паузу и ходит по кабинету, листая книгу, — напомни мне, кто с тобой с первого дня твоей жизни?
— Чимин, — тихо говорит парень, глядя на нее.
— Рядом с кем ты чувствуешь себя как дома?
Чон молчит, опуская глаза в пол.
— Кому ты поверил по щелчку пальцев, будто так должно было быть? Рядом с кем ты чувствуешь себя на своем месте? Кто открывает для тебя мир каждый день по-новому? Кто заставляет тебя чувствовать весь спектр эмоций? Кто стимулирует тебя? С кем ты чувствуешь невидимую связь?
Чонгук переваривает все ее вопросы и вздыхает. С Чимином, да. Она права. Он действительно чувствует между ними какую-то странную связь, и за это короткое время он слишком легко и быстро к нему привязался. Он почти без сомнений доверил незнакомцу свою жизнь и поехал с ним неизвестно куда на другой континент.
— Да, — тихо заключает ведьма.
— Но разве это не он должен выполнить предназначение и защитить меня? — спрашивает Чон.
— Все взаимосвязано. Да, ты его предназначение. Его задача защитить тебя для того, чтобы ты в итоге помог ему. Его внутренний потенциал без тебя не откроется. Твоя мама создала нечто удивительное в твоем лице. Магия, волк, вампир, человек.
В это время в комнату входит Чимин, и девушка резко замолкает. Он садится на стул рядом с парнем и медленно обводит их обоих изучающим взглядом. Но обеспокоенные глаза изучают мальчишку немного дольше.
— Все нормально? — спрашивает Пак.
— Да, — кивает Чонгук, быстро моргая.
— Ты вовремя, — говорит Летти и подходит к ним. — Вы нужны мне оба, чтобы проверить одну теорию.
Девушка берет их за руки и закрывает глаза. Она снова начинает что-то шептать и погружается в какой-то транс. Чон бросает взгляд то на нее, то на Чимина и все еще думает о ее словах. Он создан для него? Что вообще это значит? Его ладонь начинает почему-то сильно жечь, как от огня, а стеклянные баночки на полках, книги и мебель вдруг мягко подрагивают. Ведьма слабо дергается всем телом, продолжая бубнить непонятные слова.
— Летти, — зовет ее Пак с нотами беспокойства в голосе.
Но девушка не реагирует. Она продолжает копаться в них, а пламя свечей поднимается все выше и выше. На ее лице отражается какая-то мука, она сильно зажмуривается, а затем резко отшатывается назад, отпуская их ладони. Ведьма открывает глаза, и в них виден такой дикий ужас. Она рассеянно моргает и медленно отходит назад, глядя на них по очереди.
— Летти, ты как? — спрашивает Чимин.
— Кровь. Плоть. Душа, — медленно произносит она, будто находясь все еще в глубоком трансе, и смотрит невидящим взглядом перед собой.
— Что? Летти, что это значит? — переспрашивает он.
— Кровь. Плоть. Душа, — тихо говорит она, отделяя каждое слово, и снова быстро моргает, а потом закрывает глаза и прикладывает ладони ко лбу, будто у нее болит голова. — Черт. Что я сказала?
— Кровь, плоть, душа, — повторяет Чимин.
Она медленно кивает и пытается привести себя в чувства. Девушка подходит к деревянному столу, быстро листает толстую книгу, а затем останавливается и что-то читает.
— Что ты увидела? — спрашивает Чонгук.
— Ты должен увидеться с мамой. Она знает ответы.
— Что значит увидеться с мамой? Как? Она же мертва, — удивляется парень.
— Я погружу твое сознание по ту сторону, и ты ее найдешь, — отвечает ведьма.
— Нет! — встревает Чимин и резко поднимается со стула. — Летти, это слишком опасно.
— Она знает, как растолковать эти слова, — говорит девушка, продолжая копаться в книге. — Она создала его, значит, она знает, как именно он связан с тобой. Многие аспекты твоей силы зависят от него и от тайны его рождения, нужно понять, что нам делать.
— Сделай это сама или давай это сделаю я. Нельзя его отправлять туда, — возмущается Пак.
— Я не могу и ты тоже. Он найдет ее быстрее, потому что она постоянно где-то рядом с ним. Стоит ему ее позвать, и она появится, — говорит Летти.
— Это ведь может его убить.
— Все будет нормально. Доверься мне. Нам нужны ответы, Чимин, это самый быстрый способ. Либо нам придется потратить много времени на поиски толкования, — говорит она.
— Я сделаю, что нужно, — говорит Чонгук, поднимаясь с места, и подходит к ним. — Она права, нам нужны ответы как можно скорее. Кто как не мама знает об этом всем? Ведь это она создала заклинание, которое помогло мне появиться на свет. Значит, она должна знать, как связана твоя сила со мной.
— Чонгук…
— Все будет хорошо, — перебивает его он и берет за руку. — Давай попробуем, не получится, так не получится.
Пак тяжело вздыхает и сдается.
— Ладно. Похоже, что вы все равно меня не послушаете.
— Мне нужно немного времени все подготовить, — говорит Летти, глядя на них. — Встретимся в ванной на втором этаже через час.
— В ванной? Для чего в ванной? — удивленно спрашивает Чонгук.
— Тебе это не понравится, — отвечает Чимин и глубоко вздыхает.
Через час они собрались на втором этаже, как и планировали. Чон смотрел на полную ванну воды, в которую ему предстояло погрузиться. Его воспоминания о том, как он едва ли не утонул, все еще были очень свежи, поэтому ему было страшно вдвойне от всего происходящего.
— Почему именно вода? — нервно спрашивает он.
— Она хороший проводник, — говорит Летти, расставляя свечи.
— Давай ты откажешься, пока не поздно. Ты не понимаешь, на что соглашаешься, — говорит Пак.
— Сколько мне нужно быть под ней? — спрашивает Чонгук, и тот закатывает глаза.
— Пока не перейдешь границу и не получишь ответы на вопросы, — отвечает девушка, глядя на него. — На той стороне у тебя будет мало времени, поэтому сразу же начинай искать ее. Зови, кричи, делай все, чтобы она пришла. Задавай только главные вопросы, я буду слышать все, что она скажет тебе.
— Как мне вернуться обратно?
Летти подходит к нему и привязывает к его запястью красную шерстяную нить, а другой ее конец привязывает к руке Чимина.
— Он поможет тебе найти путь домой. Иди по нити и слушай его голос, — отвечает девушка.
— Мне чертовски страшно, — говорит Чонгук, кусая губы.
— Там, где ты окажешься, очень опасно и жутко. Ни в коем случае не прикасайся к духам, которые будут окружать тебя, хоть они и будут лезть к тебе. Не слушай их, они будут все просить о помощи. Сосредоточься только на своей маме. Будет страшно, но ты справишься, — говорит она и крепко обнимает парня.
— Удачи, — тихо говорит Пак, когда Чон обнимает и его.
— Приведи меня домой, пожалуйста. Не хочу там оставаться.
— Обязательно.
Парень снимает обувь и залезает в ванну. Вода достаточно холодная, но не настолько ледяная, как в реке, где он чуть не утонул. Он медленно садится, глубоко вздыхает, коротко кивает им и затем опускается. Чон открывает глаза и видит мутное изображение Чимина, который сидит у бортика ванны, и Летти с другой стороны.
Пак с тревогой в сердце ждет момента, когда это просто благополучно закончится. Чонгук лежит несколько минут и чувствует, как медленно кислород заканчивается, тело начинает давать реакцию на это. Легкие сильно сжимаются, а в груди образуется какой-то тяжелый ком, он нервно постукивает пальцами по бортикам ванны и ждет. Он чувствует непреодолимое желание подняться из воды, но сдерживает себя. Дышать становится совершенно нечем, и он понимает, что никаких странных процессов с ним не происходит. Похоже, что ничего не получается. Он выжидает еще несколько секунд и все же решает подняться.
— Давай, — говорит Летти, замечая, что парень хочет вынырнуть.
Сильная ладонь Пака ложится на грудь Чонгука и удерживает его в воде. Он начинает брыкаться, но это совершенно не помогает. Он бьет ладонями по бортикам ванны, стремительно задыхаясь. Вода выплескивается на пол, когда он активно дергается всем телом. Он хватает руку Чимина и пытается ее убрать со своей груди, но тот словно скала, которую не сдвинуть. Сознание Чона быстро погружается во мрак, и его сопротивление становится все слабее и слабее, а затем он совсем затихает.
— Отпускай, — говорит ведьма, и он убирает ладонь.
Чонгук, закрыв глаза, неподвижно лежит в воде. А Чимин слышит, как его сердце замедляет свой ритм, и ловит каждый его тихий стук.
— Получилось? — спрашивает он обеспокоенным голосом.
— Да, — кивает девушка и закрывает глаза, — Он там.
Свечи в комнате резко вспыхивают, и она начинает следить за парнем.
— Чонгук, ты меня слышишь?
— Да, — отвечает голос в ее голове.
— Хорошо. Время пошло. Найди свою маму. Не бойся, это просто духи, просто иди и ни о чем не думай, — говорит Летти.
В это время Чон стоит в полной темноте и слышит шепот тысячи голосов вокруг, они все о чем-то просят его. Он постоянно слышит слова о помощи, мольбы и истошные крики. Парень делает несколько неуверенных шагов вперед и чувствует, как кто-то с силой хватает его за лодыжку, и он вскрикивает.
— Не бойся, просто иди. Это духи. Они ощущают тебя. Чем дольше ты находишься там, тем уязвимее для них. Не стой, а просто иди, — слышит он голос Летти.
Парень нервно сглатывает и рывком выдергивает ногу из хватки неизвестного существа, а затем боязливо идет вперед, чувствуя под босыми ногами сырую землю. Голосов становится все больше, и он совсем не понимает, куда ему идти. Здесь полная темнота и жуткий холод, пальцы на руках и ноги очень сильно мерзнут. Чон ускоряет шаг и видит далеко в конце коридора тусклый свет и дверь. Он бежит к ней, пробиваясь сквозь громкий шепот и темноту, а когда берется за ручку, то кто-то сильно хватает его за запястье до жуткой боли, и он громко кричит.
— Уходи. Быстрее! Открывай дверь!
Чонгук снова хватает ручку и выбегает в другое помещение. Он щурится и прикрывает глаза ладонью от яркого света. Абсолютно белый холл с множеством дверей открывается его глазам, когда они привыкают к яркому освещению. Это место похоже на длинный больничный коридор, который растянут на десятки километров.
— Где я? — спрашивает он дрожащим голосом.
— Уже на той стороне, — отвечает Летти. — Ищи маму, она за одной из этих дверей.
Но их здесь сотни тысяч, наверное. Паника начинает накрывать его, когда он понимает, что найти нужную дверь среди всех — это практически невозможно. Нужно собраться и действовать, им нужна ее помощь. Им нужны ответы.
— Мама, — тихо зовет ее Чонгук.
Полная звенящая в ушах тишина. Он медленно идет по коридору, прислушиваясь к каждому звуку, но здесь абсолютно ничего нет.
— Мама, — говорит он громче.
Все так же тихо. Он подходит к одной из дверей и прикладывает ухо к ней. За ней тоже ничего не слышно.
— Мама! Помоги мне!
Он блуждает так некоторое время и вдруг где-то вдалеке слышит слабый женский голос, и бежит по коридору вперед.
— Мама! Где ты? Помоги мне, пожалуйста!
— Я здесь, — слышит он.
Чонгук прислушивается у каждой двери и ищет источник звука.
— Я здесь. Здесь, мой мальчик.
— Мама! — кричит он, подбегая ко всем дверям.
— Я здесь, — раздается женский голос очень громко.
И он рывком открывает нужную дверь. Парень оказывается в незнакомой комнате и осматривается. Это место похоже на родильную палату. Он проходит вглубь помещения и видит женщину, которая стоит у окна спиной к нему.
— Мама? — неуверенно спрашивает он.
Она оборачивается и тепло улыбается ему, а все внутри Чонгука обрывается.
Это она. Впервые в своей жизни он видит ее не на старом фото, а вот так, практически настоящую. Она такая красивая, молодая, и у нее нежная улыбка; оказывается, он чем-то похож на нее. Женщина раскрывает руки и зовет его в свои объятия. Чон стремительно подбегает к ней и порывисто обнимает.
— Мой мальчик, — шепчет она и гладит его по голове, перебирая темные пряди его волос. — Какой же ты уже взрослый и какой же ты красивый, так похож на своего папу.
— Мама, — шепчет парень и обнимает ее еще крепче, он готов расплакаться прямо сейчас от счастья, чувствуя ее в своих руках. — Почему мы здесь? Почему больница?
— Последнее место, где ты был со мной. Ты родился здесь, и это последнее твое воспоминание обо мне. Ты не помнишь его, но твое сознание отложило этот момент на маленькой полочке где-то в своих глубинах.
— Не верится, что я правда тебя вижу, — говорит Чон, разглядывая ее лицо. — Ты настоящая.
— Я дух. У нас мало времени, солнышко мое, — говорит женщина и гладит его по щеке. — Зачем ты меня звал? Зачем ты здесь?
— Мне нужна помощь. Сила Чимина.
— Вы добрались до этого момента.
— Ведьма увидела кое-что, но не знает как это растолковать. Кровь, плоть, душа. Что это значит? — спрашивает парень.
Она глубоко вздыхает, перед тем как ответить.
— Когда я создавала заклинание, то духи попросили за это определенную плату — кровь, плоть и душу. Я знала, что ты будешь особенным, но не предполагала, что настолько. Мои духи, с которыми я работала, сказали мне, что ты появишься на свет, если только будешь нести определенное назначение в этом мире.
— Помочь Чимину раскрыть силу. Это мы знаем, — говорит Чонгук.
— Ты не ключ к силе Чимина, мальчик мой. Ты и есть его сила, ты — ее источник, — говорит женщина.
Чон медленно моргает, осознавая услышанное. Значит, его действительно создали для него.
— Но как мне помочь ему? Как заставить ее расти?
— Ты должен отдать ему то, что духи просили за твою жизнь: кровь, плоть и душу. Это было моей платой за твое появление на свет. Чтобы раскрыть настоящую силу Чимина, ты должен отдать ему это.
— И как же это сделать? — спрашивает Чонгук.
— В буквальном смысле. Запомни: вынужденное слияние крови, подаренная плоть и добровольно отданная душа. Нужно исполнить это, и тогда все получится, — говорит она и глубоко вздыхает. — Мое солнышко, прости, я создала столько проблем тебе. Я и подумать не могла, что ты будешь настолько уникальным.
— Ты подарила мне жизнь. Она немного странная и сумасшедшая, но я благодарен тебе за нее, мама, — тихо говорит он и крепко обнимает ее. — Так странно произносить это слово. С ума сойти.
— Я знала, что рано или поздно наступит день, когда тебе придется расплатиться по моим счетам. Прости меня, пожалуйста.
— Значит, это правда, что мы связаны с ним.
— Да. Я знала изначально, что он тот человек, который будет рядом с тобой всю твою жизнь. Будет оберегать тебя и защищать. Я была уверена в том, что он не сможет отказаться от предназначения, когда увидит тебя. Ведь он особенный вампир и послан в этот мир, чтобы убить живущее много веков зло, — говорит женщина.
— Хёнинкая, — тихо говорит Чонгук.
— Да, — кивает она.
— А что будет, если я не смогу ему помочь с этой силой?
— Рано или поздно он доберется до тебя. Если сил Чимина будет недостаточно для того, чтобы покончить с ним, то ты попадешь в его руки, а множество людей пострадает из-за его глупой идеи создать гибрида. Он будет уничтожать невинных людей, — отвечает женщина.
— Значит, у меня нет выбора. Я должен ему помочь, ради сотен невинных, — заключает Чонгук.
— Мне жаль, что я вынудила тебя жить такой жизнью, — говорит она и целует его в висок. — Мне очень жаль, сынок. Но я так мечтала о тебе, так хотела, чтобы у моей любви с твоим отцом было продолжение в тебе. Я не думала, что мне придется оставить тебя так рано.
— Мама, мне так не хватает тебя рядом, — говорит он, сжимая в пальцах тонкую ткань ее платья.
— Мой маленький ангел, я очень люблю тебя.
— А я очень люблю тебя, — говорит Чонгук, закрывая глаза.
Внезапно раздается какой-то шум, и парень сильно вздрагивает.
— Ты должен уходить. Ты становишься очень уязвим. Уходи, милый.
Чонгук совсем не хочет этого делать. Он хочет еще немного побыть с ней, поговорить и почувствовать ее объятия, но, к сожалению, оставаться здесь больше нельзя. Шум становится все громче, и шепот сотен голосов раздается по всей комнате.
— Уходи. Они чувствуют тебя здесь. Если ты сильно задержишься, то кто-то может вернуться в твоем теле, а ты останешься здесь навсегда, — говорит женщина, обнимая его в последний раз.
Чонгук до последнего держит ее тонкие пальцы в руке, а затем все же отпускает. Он медленно пятится к двери, глядя на нее, и его сердце разрывается. Это правда его мама, которую он никогда в жизни не видел так близко, но сейчас должен ее покинуть.
— Уходи, — говорит она, но парень все медлит.
— Чонгук, вернись ко мне, — вдруг слышит он голос Чимина. — Вернись домой.
— Иди, малыш, — шепчет женщина.
Чон бросает последний взгляд на нее и потом уходит. Он быстро бежит по белому яркому коридору со слезами на глазах, а затем выбегает за дверь в темноту, и холод мгновенно бьет ему в лицо. Здесь все изменилось. Он слабо различает силуэты вокруг, которых здесь сотни. Их голоса становятся громче, чем были, а его тело начинают хватать со всех сторон темные тени, похожие на руки. Он слышит в голове их крики и мольбы о помощи. Парень прижимается к двери и замирает от ледяного страха.
— Чонгук, иди на мой голос. Давай же, вернись домой.
В его кожу на руках будто вонзаются какие-то острые когти, и он пытается вырваться. Он мельком видит их, когда глаза привыкают к темноте. Они будто тени, и у них длинные костлявые руки с острыми когтями. Они похожи на существ без лиц, но с огромными пастями и клыками. К его щеке приближается один из них совсем близко, и Чонгук громко кричит от страха. Это существо обнюхивает его, а затем высовывает длинный язык и проводит им по его щеке, оставляя липкий мерзкий след. Их нельзя трогать, Летти сказала, что к ним нельзя прикасаться. Поэтому парень стоит неподвижно, зажмурив глаза, и дрожит всем телом, а по спине ползут огромные мурашки. Внезапно что-то пугает их, и они разбегаются ненадолго, это немного расчищает путь, и он быстро бежит вперед.
— Чонгук, иди ко мне. Просто слушай мой голос, я знаю, что тебе страшно. Слушай мой голос, я с тобой, — говорит Пак.
Чон делает несколько шагов и выдергивает руку из чьих-то холодных лап.
— Иди ко мне. Летти их задержит. Вернись домой, хватайся за нить и иди по ней ко мне.
Парень берется за нить на своем запястье и начинает идти по ней, когда она натягивается. Каждый шаг дается неимоверно трудно, будто силы покидают его, но он продолжает бороться, слушая голос Чимина.
— Давай, малыш. Еще немного, возвращайся. Я близко.
Его голос становится все громче и громче, он где-то рядом, дверь должна быть где-то здесь. Чон держит между пальцами тонкую нить и резко упирается в стену, когда она заканчивается. Это не дверь, а холодная стена с шершавой поверхностью. Он слышит громкий скрежет когтей по потолку, и жуткий страх наполняет его тело и парализует мозг, а от криков и шепота уже звенит в ушах. Он начинает в отчаянии бить ладонями по стенам и кричать, зовя на помощь.
— Чонгук, я здесь. Слышишь меня? Я с тобой. Нащупай дверь и открой ее. Не паникуй.
Парень прижимается спиной к холодной поверхности и делает несколько глубоких вдохов. Он слышит снова этот грохот, что очень силен и похож на раскаты грома. Нужно выбираться отсюда. Он медленно двигается вдоль стены и пытается нащупать дверь. На него нападают со всех сторон все больше и больше, несмотря на помощь ведьмы. Кто-то очень сильно впивается в кожу на плече, и он скулит от боли, но продолжает медленно двигаться, схватившись за свое плечо. Наконец-то Чон нащупывает дверь ладонью. Он открывает ее и в этот же момент выныривает из воды. Он шумно хватает воздух ртом и испуганно осматривается.
Он вернулся. Чимин прижимает его к себе и облегченно выдыхает.
— Черт возьми, как ты меня напугал, — говорит он.
Чонгук смотрит на свое предплечье и видит глубокую кровоточащую рану и следы от когтей, а сильная боль пронзает плечо. Пак тоже обращает внимание на рану и обеспокоенно смотрит на него.
— Ты задержался там, они хотели разорвать тебя на части и занять твое тело, чтобы выйти сюда. Не волнуйся, это заживет. Все хорошо, ты большой молодец, — говорит Летти.
— Кто они? — спрашивает парень, хватая Чимина за плечи, и вылезает из ванны с его помощью.
Пак накрывает его теплым пледом, замечая, что он дрожит всем телом от холода и страха.
— Забытые души. Пустоты. Их задача — охранять вход на ту сторону, — говорит она.
— Ты все слышала, что говорила мама?
— Да, — кивает девушка.
— Ты поняла что-то?
— Да. Это помогло мне.
— Что нужно делать? — спрашивает Пак.
Ведьма коротко передает Чимину слова, сказанные женщиной, пока Чон приходит в себя и пытается отдышаться.
— Вынужденное слияние крови, подаренная плоть и добровольно отданная душа, — говорит Летти задумчиво. — Вот что раскроет твою силу.
— Объясни, как это все сделать, — говорит Чонгук.
— Вынужденное слияние крови с твоей стороны уже произошло, я была права. Чимин дал тебе свою кровь, которая сохранила твою жизнь. Ты ощутил это, когда понял, что она сладкая. В любом другом случае это просто невозможно, — отвечает она и глубоко вздыхает.
— Значит, теперь Чонгук должен дать кровь мне, чтобы произошло слияние с моей стороны? — спрашивает Пак.
— Не просто дать. Его кровь должна сохранить тебе жизнь. Это должно быть вынужденно.
— Твою мать, — вздыхает Чимин. — И после того, как это случится, должен быть скачок силы?
— Возможно, мы не знаем, как именно это все работает. Может быть, она вырастет после того, как все условия будут выполнены.
— Может быть можно искусственно создать угрозу для моей жизни и выпить его кровь?
— Это не так работает, Чимин. Ты никогда не обманешь духов, — отвечает Летти.
— Но на это могут уйти годы, ведь я практически не убиваем, — говорит Пак.
— Я знаю. Значит, нам придется скрывать его годами, пока это не произойдет, — говорит девушка.
— Меня одного смущают еще два пункта, которые мы не знаем как выполнить? — спрашивает Чонгук, разводя руками. — Что, черт возьми, значит «подаренная плоть» и «добровольно отданная душа»?
Ведьма смотрит на Чимина и потом опускает глаза, а тот глубоко вздыхает и нервно проводит рукой по волосам.
— Что? Что вы не договариваете? Нам нужно будет совершать какое-то жертвоприношение или что? — спрашивает Чон.
— Ты отдашь ему душу, если твои чувства будут достаточно сильными для этого. Он будет черпать из тебя силу. И чем сильнее будет между вами связь, тем больше сил ты ему дашь, — говорит ведьма.
Девушка отводит глаза в сторону, а Чимин смотрит в пол, нервно кусая губу. Повисает долгое молчание, и каждый думает обо всем услышанном. Чонгук несколько минут напряженно осмысляет все и потом прерывисто вздыхает.
— Подождите, — говорит он, сводя брови на переносице, и быстро моргает, — подаренная плоть... имеется в виду мое… тело? Черт.
До него все доходит. В магии всегда стоит все воспринимать буквально, как говорили бабушка и мама. Каким образом можно кому-то подарить тело? Физическая близость. То есть сила Чимина раскроется лишь в том случае, если между ними она произойдет. Никак иначе он не сможет подарить ему свое тело. Он девственник, а значит, это будет подарком, и это одно из условий. С ума сойти.
А еще ему нужно отдать свою душу и спасти его жизнь. Выходит, что он действительно обязан все это сделать, иначе все это было зря. Чимин не сможет убить Кая без своей суперсилы, а тот рано или поздно доберется до своей главной цели. И выходит, Пак не выполнит свое предназначение и не освободится от него, он просто потеряет человечность, а люди будут умирать сотнями из-за действий Кая. Господи, от потока мыслей у него начинает кружиться голова.
— После того, как выполнятся все условия, нужно будет провести ритуал соединения, — говорит Летти.
— Ритуал, — медленно повторяет Чонгук, растерянно моргая.
— Когда твоя кровь, тело и душа будут принадлежать ему, нужно будет закрепить это и связать вас невидимыми нитями, чтобы духи приняли твой отданный им долг. Это все сложно для тебя, я понимаю, мы можем поговорить об этом позже, когда ты все хорошо обдумаешь и отдохнешь. Ты очень постарался сегодня.
Чонгук недоверчиво качает головой. Что за бред он только что услышал? Безумие какое-то. Ему действительно нужно время, чтобы все это переварить и побыть одному. Слишком много информации на сегодня и впечатлений. Он медленно встает, а затем молча и тихо уходит из комнаты, оставляя их наедине.
— Есть другие способы? — спрашивает Чимин ведьму через несколько минут.
— Не думаю. Ты же понимаешь, что его рождение было не случайным. Его мать знала, что он будет особенным мальчиком, духи просили за него плату, вот она. Он должен отдать свой долг им таким образом. Она сказала, что он источник твоих сил, а не ключ к их открытию. Но для этого он должен полностью принадлежать тебе, — отвечает Летти.
— Я не заставлю его делать ничего против его воли. Никто из нас не может принудить его это сделать.
Ведьма обводит его долгим взглядом, замечая, что он сильно поник.
— Я постараюсь поискать другие способы, — говорит девушка и тяжело вздыхает. — Но мой тебе совет, Чимин, сделай все возможное, чтобы он полюбил тебя. Он должен отдать тебе свою душу, то есть полюбить. Если он исполнит третий пункт, то на второй согласится легко. А с первым все сложно, но как-нибудь разберемся.
Чимин поднимает на нее глаза, и она пожимает плечами.
— Он ведь уже что-то чувствует к тебе. Просто помоги ему раскрыть это в большей степени.
Почему это так режет слух? Будто он должен принудить его что-то чувствовать к себе. Он не хочет что-либо заставлять делать Чонгука, ведь он слишком ему дорог. Он хочет, чтобы все между ними было по-настоящему, а не по каким-то вынужденным причинам. Пак переводит взгляд на пустую ванну, где лежал несколько минут назад парень, и долго гоняет мысли в голове. Он пытается понять, как защитить его от Кая, не прибегая к таким странным и сложным мерам. Он не знает, как его защитить, но уверен в том, что если Чон и отдаст долг своей матери перед духами, то только добровольно. Он ни за что не станет давить на него. Он нужен ему по другим причинам, и к силе это не имеет никакого отношения.
***
Чонгук чувствовал себя очень подавлено после всего случившегося, а мысли разрывали голову. Все так сложно и все зависело только от него. С одной стороны, между ними с Чимином и так развивались кое-какие отношения, и это значительно облегчало задачу, а с другой — это было не то же самое. Это должна быть не просто симпатия или влюбленность, а глубокие, чистые и те самые чувства, которые люди встречают раз в жизни. Но что, если у него не получится? Тогда ничего не выйдет и он не сможет помочь ему. Он понимал, что должен отдать ему все самое драгоценное в своей жизни, но не уверен, что действительно этого хотел сейчас. Лишь со стороны казалось, что подпустить кого-то к своему телу — это легко, на самом деле нет. Не для него. Еще сложнее было впустить кого-то в свою душу и сердце. А еще он должен был спасти Пака, это вообще выполнимо?
Сегодня он увидел свою маму в первый и в последний раз в своей жизни. Это больше всего разбивало ему сердце, но он рад. Эти несколько минут рядом с ней, которые казались такими долгими, он навсегда запомнит, как одни из самых лучших в своей жизни. Он все еще чувствовал ее хрупкое тело в своих руках. Жаль, что это был лишь ее дух.
— Как ты? — раздается мягкий голос Чимина за его спиной.
Парень вздрагивает от неожиданности, тяжело вздыхает и рассматривает голубую воду в канале, стоя на балкончике виллы. Пак внимательно наблюдает за ним, стоя в дверях и сложив руки на груди.
— Твой бесценный источник силы в порядке. В целости и в сохранности под большим невидимым куполом защиты, — отвечает Чонгук с сарказмом.
— Шутишь. Хороший признак, — говорит он, улыбаясь.
— Пытаюсь находить плюсы во всем происходящем, — говорит парень, закутываясь глубже в плед.
— Было много новой информации для тебя, встреча с мамой, как ты справляешься?
— Информации действительно много. Оказывается, я должник перед духами за собственную жизнь. Все так сложно. Меня действительно отправили в этот мир при условии, что я стану источником твоей силы. Ты вампир, который послан, чтобы убить Кая. Но... — он делает паузу и вздыхает, — без меня твоя суперсила не активируется и ты не сделаешь этого. А пока она неактивна, ты вынужден исполнять свое предназначение, то есть защищать меня. Если со мной что-то случится, то ты потеряешь свою человечность. А если моя бесценная кровь попадет в руки Кая, то он убьет все человечество. Я должен как-то нажать на нужные рычаги и сделать тебя сильнее. А для того, чтобы это все заработало, я должен отдать тебе свои кровь, тело и душу во владение, пока ты не насытишься этой силой. Голова просто разрывается. Я понимаю то, что меня в любом случае должны использовать, как средство достижения какой-то цели. Но в случае с тобой, она хотя бы хорошая. Ты сможешь убить того, кто занимается массовым истреблением людей, — говорит Чонгук.
— Я не буду использовать тебя, — говорит Пак, хмурясь. — И никогда не думал об этом.
— Прости, я не так выразился. Просто... — парень вздыхает. — Просто я в шоке от того, что узнал и от встречи с мамой.
— Ты ничего мне не должен. И ты не обязан делать ничего из этого. Ты же понимаешь это? — говорит он и подходит ближе.
— Интересно, хоть что-то в этой жизни на самом деле зависит от моих желаний? — спрашивает Чон. — Хоть что-то я могу сам контролировать? Я действительно не понимаю, ведь я не просил всего этого. Этой чертовой ответственности за все, что будет в будущем. Мое зачатие — это эффект магии. Мое рождение — это чудесная помощь духов для того, чтобы помочь тебе. Иногда я думаю, что именно я причина всех бед. Из-за меня умирают близкие мне люди, которые этого совсем не заслуживают. И если я не смогу тебе помочь, то умрут сотни невинных людей, а ты превратишься в чудовище. Из-за меня у тебя теперь большие проблемы с сильными вампирами. Все события были уже давно предначертаны, даже моя встреча с тобой. Я ничего не контролирую в ней. Сейчас я отдал жизнь в твои руки, потому что в опасности и не знаю как спасти себя самостоятельно. Я такой слабый. Кого волнует, чего хочу я? Что же решаю я сам на самом деле в своей жизни? — парень печально хмыкает. — Ничего.
Чимин подходит ближе и обнимает его со спины, крепко обхватывая руками теплое тело парня. Чон тяжело вздыхает и закрывает глаза. Он чувствует безопасность в этих руках, и от него исходит такая уже родная энергетика, которая мгновенно успокаивает его душу.
— Ты прав. Ты действительно не в силах контролировать многие вещи, которые происходят в твоей жизни, но твои чувства и желания — это лишь твой выбор, и никто у тебя этого не заберет, — тихо говорит Пак и целует его в волосы. — Ты далеко не слабый, Чонгук. Забудь, что сказали тебе. Ты не вещь и не средство достижения целей, ты ничего не должен делать. Плевать на все это, просто живи и спокойно дыши, сейчас ты в безопасности.
— А как же Хёнинкай?
— Да пошел он, — говорит он и глубоко вздыхает. — Я найду способ оторвать голову этому ублюдку без всего этого. А потом ты сможешь уехать и будешь делать абсолютно все, что захочешь.
— Ты же понимаешь, что другого варианта нет. Я существую только по той причине, что должен помочь тебе, — говорит Чонгук, поворачиваясь к нему.
Он обхватывает его талию руками и утыкается носом в его шею. Он закрывает глаза и глубоко вздыхает. Все внутри почему-то подрагивает, и хочется просто заплакать от прилива какого-то бессилия и от всего происходящего, но он сдерживается и крепче прижимается к Чимину, вдыхая его аромат.
— Ты — самое лучшее, что случилось со мной за пять веков моей жизни. И я не хочу, чтобы ты чувствовал себя так, будто обязан что-то сделать. Это не так. Ты не обязан что-то чувствовать ко мне, спасать меня или сотни других людей или позволять прикасаться к себе и отдавать мне свое сердце, если ты этого не хочешь. Это неправильно. Мне не нужно этого ради моей силы, — говорит Пак, бережно беря его лицо в ладони. — Я хочу, чтобы ты был просто счастлив. Поэтому делай то, что ты хочешь, а не то, что должен.
— Но я не могу. Большая часть вампиров меня ищет, и я не могу жить обычной жизнью и делать все, что я хочу.
— Я уберу их с твоего пути. Абсолютно всех, обещаю. Я что-нибудь придумаю, малыш.
— Всех? — спрашивает Чонгук, глядя ему в глаза.
— Всех. В твоей жизни нет и никогда не будет для них места, — говорит он и нежно целует его в нос.
Снова этот больной укол в сердце. Чон понимает, что, имея в виду всех вампиров, Чимин говорит и о себе в том числе, но он совсем не хочет его отпускать. А Пак все еще хочет уйти, когда все это безумие закончится. Чон кладет ладони ему на грудь и чувствует, как под ними быстро колотится его сердце.
— Могу я спросить?
— Конечно, — отвечает Чимин.
— Ты, правда, хочешь оставить меня, когда все это закончится? — спрашивает парень.
— Я должен, Чонгук. Ради тебя, — говорит он и мягко проводит носом по его щеке. — Твоя жизнь будет полна еще стольких счастливых воспоминаний, тебе так много предстоит всего узнать и увидеть. В твоих руках целый мир, и ты должен построить свое счастливое будущее.
— Но разве оно может быть счастливым, если в нем не будет тебя? — тихо говорит Чон, опуская глаза.
Пак притягивает его за шею и целует. Чонгук мгновенно отвечает и крепко обнимает его. Как только их языки сталкиваются, он забывает обо всех своих сомнениях и страхах, кроме одного. Он действительно очень боится потерять его. Когда Чимин рядом, у него будто вырастают крылья, он ему так нужен, словно воздух. Парень издает тихий стон, и все его тело приятно покалывает сотни маленьких иголок.
— Рано или поздно ты должен будешь попрощаться со мной. Твоя жизнь будет идти своим чередом. Ты будешь взрослеть, стареть и умрешь, а я — нет. Как я смогу пережить это? Я не хочу видеть, как твоя жизнь медленно угасает, и не хочу, чтобы ты тратил свое драгоценное время на меня, — говорит Пак, мягко отрываясь от его губ и рассматривая лицо напротив.
— А если это именно то, чего хочу я? — спрашивает Чон, с надеждой глядя на него.
— Вот видишь, твои эмоции и твои желания — это именно то, что решаешь ты сам в своей жизни. Ты прекрасно знаешь, чего хочешь, и контролируешь это только ты, и никто этого у тебя не отнимет, — говорит он, улыбаясь.
— Все, что я чувствую к тебе, со мной происходит впервые, мне иногда от этого так страшно. Я не знаю, что буду с этими чувствами делать, если они будут расти.
— Не думай о том, что будет или не будет. Просто живи здесь и сейчас, есть только этот момент, — говорит Пак и мягко целует его. — Не думай о том, что ты что-то обязан сделать, потому что это не так. Просто пусть все идет своим чередом. Доверься своему сердцу, Чонгук. А я позабочусь о тебе и твоей безопасности, — шепчет он и кладет руки на его плечи, прижимая парня к себе.
Чонгук закрывает глаза и глубоко вздыхает. Морской воздух бьет в нос, а теплый ветер приятно щекочет кожу. Он сейчас находится в руках того, кто понимает и чувствует его даже без всяких слов, и это самый лучший момент за последнее время в его жизни. Только вместе с ним он смог преодолеть такой большой и сложный путь сюда. Без него ничего бы не вышло, а это значит, что без него он очень слаб. И Чимин прав, сложно думать о будущем, когда каждая минута спокойной жизни под большим вопросом. Нужно просто наслаждаться этими мгновениями, и, кто знает, возможно, со временем у них получится выполнить каждое условие, чтобы в итоге победить Хёнинкая вместе.
***
Горячая кровь стекает по губам и подбородку, быстро капая на каменный пол. Тэхён, опустив голову, смотрит на дорогие туфли своего мучителя уставшим взглядом. Его руки прикованы высоко над головой, удерживая вес собственного тела. От этого положения сильно сводит суставы и мышцы, он практически уже их не чувствует, но очень хорошо ощущает ожоги в области запястий и кровоточащие раны на груди и животе. Эти пытки становятся все жестче с каждым днем, но он продолжает молчать и насмехаться над людьми Хёнинкая. Он вновь получает сильный удар по ребрам, и весь воздух вылетает из легких. Этот удар приходится по уже переломанным костям и отбитым органам. В глазах темнеет от голода и боли.
— Отвечай на мои вопросы, и я дам тебе поесть.
— Пошел ты, — с трудом отвечает Тэхён.
— Ты иссыхаешь. Ты не ел уже очень давно, скоро твое тело начнет слабеть, внутренние органы сжиматься, а из-за недостатка крови в организме твой мозг начнет отключаться. Последние силы тебя скоро покинут. Ты уже сходишь с ума от разрывающего чувства голода? — спрашивает вампир, хватая его за волосы, и поднимает голову пленника.
— Я схожу с ума только от твоей пустой болтовни и мерзкого голоса, — говорит он и нагло усмехается.
Тот недовольно хмурится, отходит в сторону и нажимает на кнопки, расположенные на боковой панели стены в камере. Тэхён уже знает, что его ждет. Они забрали его кулон, который защищал от солнца. Эта любимая их пытка в последнее время. Небольшой люк над его головой начинает открываться, и солнечный свет сразу же попадает на кожу. Он обжигает ее за доли секунды. Открытые участки тела начинают краснеть, затем появляются пузырьки, и кожа плавится. Комнату наполняет тошнотворный запах горелой плоти. Он истошно кричит от боли, когда его руки готовы вспыхнуть, но мучитель закрывает люк. Ким с трудом дышит. Он не видит, но чувствует сильные ожоги на руках, лице и шее, которые будут заживать болезненно и достаточно долго.
— Где они?
— Пошел на хрен, — говорит Тэхён, прерывисто дыша.
Намджун входит в камеру и морщится, видя в каком состоянии парень находится.
— Что ты здесь устроил? — грубо спрашивает он вампира.
— Кай сказал пытать его любыми средствами и добыть информацию.
— Ты по этой причине решил сжечь его заживо? В своем уме? Тебе же сказали, он нужен ему живым, — рявкает недовольно Ким.
— Даже это не вынуждает его сказать, где они. Упертый баран, — недовольно говорит вампир.
— Пошел вон. Сейчас придет Кай, — говорит Намджун.
Тот окидывает его недобрым взглядом и послушно уходит из камеры. Намджун быстро подходит к пленнику и осматривает раны. Выглядит он жутко, истекает кровью, ожоги по всей коже, переломы и побои.
— Живой? — спрашивает он, осторожно приподнимая подбородок Тэ пальцем.
— Немного жарко у вас здесь. Принеси мне стаканчик хорошего алкоголя со льдом, чтобы остудиться.
— Тэхён, не до шуток сейчас, — говорит Ким, прислушиваясь к шагам в коридоре. — Я устал тебя спрашивать об их месте нахождения, но ты упорно не хочешь говорить. Я не могу внушить тебе сказать мне правду, потому что ты практически такой же сильный, как и я. По-хорошему спрашиваю снова, где ребенок? Скажи мне, и я обеспечу его безопасность.
— Ты думаешь, я в это поверю? Тебе-то какое дело до его безопасности? — смеется Тэ и кашляет, а затем выплевывает кровь.
— Тэхён, где он? Ты же знаешь, куда они сбежали, — настаивает Намджун.
— Знаю, — говорит Тэхён, облизывая окровавленные губы.
— Куда?
Тот тяжело вздыхает и долго осматривает своего бывшего близкого друга. Как он докатился до такой жизни? Как он может работать на такого ублюдка?
— Ладно, подойди ближе. Скажу тебе на ухо.
Он делает шаг к нему и чуть наклоняется.
— Пошел на хрен, — шепчет Тэхён и хрипло смеется.
Намджун недовольно вздыхает и достает из кармана небольшую склянку. Он открывает ее и выливается всю жидкость в рот пленника, а затем зажимает его. Обжигающий яд лантаны оставляет раны во рту и на гортани, и Тэхён отчаянно сопротивляется и приглушенно кричит в его ладонь.
— Проглоти, — шепчет он.
Тэхён снова сдавленно кричит и мотает головой.
— Проглоти. Скажешь мне за это спасибо позже, — угрожающе шепчет вампир и накрывает ладонью его нос.
Он перекрывает доступ кислорода, и тому ничего не остается, кроме как проглотить яд. Гортань и желудок сразу же сильно обжигает, и он готов скулить от боли, но молча терпит, чувствуя к нему испепеляющую ярость.
— Хороший мальчик, — говорит Намджун, отпуская его, и отходит в сторону.
— Пошел ты! Гребаный мудак! Ты такой же ублюдок, как и все здесь! — кричит Тэ.
Ким ничего не отвечает, а наблюдает за входящим в камеру Хёнинкаем, и Тэхён переводит измученный взгляд на гостя. На вид ему не больше тридцати пяти, а по факту он древнее, чем любой экспонат в историческом музее. В шикарном костюме, изящно держит руки в карманах брюк, а взгляд такой, что мурашки ползут по позвоночнику. Черные, как смоль, волосы элегантно уложены, а скулы настолько острые, что можно порезаться. Черты его лица грубые и холодные, как и энергетика, исходящая от него. Он сразу же заполняет ей камеру, такая противная и устрашающая, и похожа на вязкую субстанцию, поглощающую все живое вокруг. Мужчина неторопливо обходит помещение, осматривает пленника, нагло приподняв бровь, и затем останавливается прямо перед ним.
— Ким Тэхён? — спрашивает он Намджуна и указывает пальцем на парня.
— Да, босс, — коротко говорит он, пряча руки за спиной.
— Тебе известно, кто я? — спрашивает Кай, глядя на него.
— Ублюдок в костюме от Армани.
Губы Хёнинкая изгибаются в наглой усмешке.
— Я слышал о том, что ты любишь дерзить, — говорит он.
— И? Дальше что? Сожги меня за это или что там ты еще пришел сделать?
— Я пришел задать тебе лично самый важный для меня вопрос, — отвечает Кай, склоняя голову на бок. — Пытки на тебя не действуют, ты тянешь мое время.
— Иди на хрен, я не боюсь тебя, — бросает Тэ, опуская голову.
Кай с силой хватает его за подбородок, отчего обоженная кожа начинает болеть еще сильнее, и поднимает его вверх.
— Где сейчас находится Пак Чимин?
— Там, где мальчишка.
— Хорошо. Где сейчас мальчишка? — спрашивает Хёнинкай.
— Там, где Чимин, — отвечает Тэхён и издевательстки улыбается.
Темные глаза мгновенно начинают вытаскивать все живое из него. Они сверлят, изучают и осматривают его лицо.
— Снова дерзишь, — говорит Кай, усмехаясь.
Черные зрачки начинают быстро увеличиваться, когда он применяет внушение. Тэхён растерянно моргает и не понимает, по какой причине он может так легко понимать, что тот использует эту особенность. Это так не работает. Жертва внушения никогда не понимает, что с ее разумом играют, но прямо сейчас он может ему сопротивляться, а значит, и лгать.
— Где именно сейчас находятся они? — спрашивает Кай, с силой сжимая его челюсть.
— Я не знаю, — говорит Ким, глядя ему прямо в глаза.
— Но ты знаешь, куда они отправились. Куда они улетели? — спрашивает Кай.
— Я не знаю.
— Не лги мне, — тихо и угрожающе говорит вампир. — Куда они улетели? — снова спрашивает он, применяя внушение, и еще сильнее сжимает его челюсть, а парень слышит треск собственных костей.
Тэхён внимательно смотрит на расширяющиеся зрачки и сглатывает ком в горле. Черные глаза затягивают его в какой-то омут, он чувствует неприятную слабость во всем теле, но по-прежнему может сопротивляться внушению.
— Я не знаю. Моей задачей было помочь им добраться до Нью-Йорка.
— Это правда?
— Правда.
— Хм-м, — прищуривается Кай. — Ладно, похоже, что так, раз ты говоришь мне это под внушением. Значит, ты действительно больше ничего не знаешь и все это время просто играл с нами?
— Да, — лжёт Тэхён.
Хёнинкай отходит и поворачивается спиной к нему. Мужчина изящно и медленно вытирает руку от крови белым платком, несколько минут о чем-то думает и затем напряженно вздыхает.
— Дай ему время восстановить свои силы. Продолжим с ним после, — холодно бросает он и уходит.
Тэхён долго смотрит на открытую дверь и пустой светлый коридор логова Кая. Что это было сейчас? Он так легко сопротивлялся внушению самого могущественного вампира? Как такое вообще возможно? Намджун подходит к нему и отстегивает его руки от оков. Парень обессиленно падает на пол, неспособный уже держаться на ногах.
— Зачем ты это сделал? — спрашивает он, понимая, в чем дело.
— Что? — вскидывает бровь Намджун.
— Ты помог. Лантана. Ты залил мне ее, зная, что он будет спрашивать меня об их нахождении, и это помогло. Что это было вообще? Она действует на нас от внушения, как на людей? Как такое возможно? — говорит Тэ, поднимая на него озадаченный взгляд.
— Мог бы сказать спасибо, — отвечает Ким, оглядываясь в коридор.
— Пошел ты. Зачем ты это сделал, если работаешь на него?
— Если я работаю на него, то это не значит, что я поддерживаю все его идеи, Тэхён. Я помог лишь по одной причине: Хёнинкай не должен получить кровь мальчишки, — говорит Намджун.
