Destination

UNSECRET, Ruelle — Slip Away J2, JVZEL — Umbrella SYML — The War Olivia O'Brine, gnash — i hate u, i love u — Так и кто же я теперь? — спрашивает Пак. Летти улыбается, глядя на него, и глубоко вздыхает. — Такие, как ты, не существовали раньше. И о тебе написано немного в книгах. Ты гибрид. Организм, полученный вследствие скрещивания отличных друг от друга генетических форм жизни. Именно этого так отчаянно желает Кай. Именно этого он хочет добиться своими экспериментами, чтобы две противоположные сущности ужились в одном теле. А это, как мы знаем, возможно лишь с кровью Чонгука, — говорит она, бросая взгляд на парня, который помогает Беатрис накрыть на стол. — Но знаешь, я не уверена, что даже с его кровью у него это действительно получится. — Почему? — спрашивает Чимин. — Не зря ведь природа все так продумала. Баланс должен быть во всем. Он ведь не Бог, чтобы создавать новые формы жизни. Я думаю, то, что твой организм поглотил ген, — именно твоя особенность, ведь ты должен убить его. Мне кажется, что другим вампирам это будет не под силу. Кай глупец, если все еще в это верит. Забавно, что на самом деле нет никого бессмертного в этом мире, есть лишь те, кого сложно убить. Природа обо всем заботится, на каждое зло найдется зло еще страшнее. — Сочту за комплимент, — тихо смеется он. — Ой, прости, — смеется Летти в ответ. — Я не это имела в виду. — Все нормально. Наверное, я действительно в какой-то степени зло. — Нет, но твоя сила в руках плохого человека станет страшным оружием. Не зря именно тебе дали ее. Представь, что было бы, попади она в руки Кая? — девушка качает головой и усмехается. — Даже боюсь об этом думать, но другое дело ты. Благородный, добрый и умный. Хёнинкай лезет в законы природы, которые он не создавал, возомнив себя черт знает кем. Его страшные игры с жизнями людей — это настоящее безумие, и он должен поплатиться за них. — Ты права. Но что известно о таком, как я? С чем мы имеем дело теперь? — спрашивает Пак. — Не забывай о том, что тебе все еще нужно питаться кровью, как вампиру. Сейчас будет сильный голод какое-то время. И обращаться в вервольфа тебе тоже придется время от времени, сущность будет требовать того. Не так часто, но придется. Ты будешь ощущать приближение полнолуния и ночью будешь чувствовать себя более комфортно, — говорит ведьма. — Я и так ощущаю себя ночью гораздо комфортнее, — хмыкает он. — Ты больше не человек, проклятый солнцем, но и не человек, проклятый луной. Ты между ними и превосходишь их всех. Ты больше рангом и силой. Высшее существо, если можно так сказать, еще выше только человек. Обращение будет происходить лишь по твоему желанию. Ты обрел невиданную силу, ты и сам, должно быть, это чувствуешь. С ней будет непросто, нужно привыкнуть к этому. Сейчас будет казаться, что она буквально разрывает твое тело на куски. На самом деле да, практически так и есть. Твое тело привыкает к ней. Будь осторожен, сейчас ты можешь не ощущать, в какой степени ее используешь. Первое время и эмоции будут очень зашкаливать, но потерпи. Они остынут, и станет легче. Ты привыкнешь к новому себе. — Убить Кая должен мой яд, как я понимаю? — Да. Ты превосходишь его по силе, и в твоих волчьих клыках есть яд. В одной из книг бабули написано, что лишь одна капля яда вервольфа способна убить несколько вампиров. Ты гораздо страшнее и свирепее, чем обычный волк, — отвечает девушка. — А как можно убить меня самого? — Эта вещица, — говорит она, беря кулон на его шее пальцами, — выполнила свои функции. Мама Чонгука подарила ее тебе для того, чтобы ты дошел до этого момента в своей жизни. Солнце для тебя не опасно больше, а луна на тебя не влияет. В этом твое преимущество: ты не зависишь ни от дня, ни от ночи. Но тебя может убить кол в сердце. Конечно же не простой, он должен быть наполнен магией. В данный момент такого оружия не существует. — Значит, сейчас я действительно бессмертный. — Да, — кивает ведьма. — Достаточно необычно то, что ты в принципе существуешь, но и убить тебя просто так нельзя. Иначе какой смысл в твоем существовании, если тебя может убить простой кусок дерева? Мужчина усмехается. Она права, в ее словах есть смысл. Было бы глупо, если бы его мог убить обычный кол. Ведь для того, чтобы он стал таким, они многое сделали вместе с Чонгуком. В данный момент против него оружия нет, но это не значит, что это хорошо. От любого существа в этом мире должна быть защита с точки зрения безопасности невинных людей. Кто знает, как может сложиться жизнь? — Ты должна создать оружие против меня, — говорит серьезно Пак. — Для чего? — спрашивает она, нахмурив идеальные брови. — Рано или поздно оно может пригодиться. — Ты понимаешь, что просишь меня создать единственный кол, который способен будет убить тебя? — спрашивает Летти. — Да, — кивает он. — Безумец, — шепчет девушка. — Я всегда думаю на шаг вперед, Летти. У меня есть семья, которую я люблю, и они люди. Нам мало что известно обо мне, как о гибриде. Кто знает, насколько я могу быть опасным? Не только для вас, но и для других людей. — Но что будет, если этот кол найдут твои враги? — спрашивает она. — А кто о нем узнает? — спрашивает Пак, выгибая бровь. — Его создашь ты. Ведьма, которой я доверяю больше, чем себе. А после я его надежно спрячу. — Не знаю, Чимин, — отвечает девушка, качая головой. — Ты просишь меня о таком... не знаю. — Подумай о безопасности. Ты ведь прагматичный человек. Мы должны быть готовы ко всему. Должны быть подготовлены к непредвиденным обстоятельствам и решению различных проблем, — говорит Чимин, обнимая ее.— Помнишь, что я всегда говорю вам? — Убить тебя, если ты будешь угрожать нашей безопасности. Жизнь людей превыше всего, помню, — отвечает Летти, вздыхая. — У тебя маленькая дочь. Ты должна это сделать. — Ты прав, наверное. Я сделаю это. Но если кто-то использует это против тебя, я просто сойду с ума. — Если кто и использует его, то лишь я сам. Я спрячу его, об этой вещи будем знать только мы с тобой. — Ладно, если ты так просишь, — соглашается ведьма. Такое событие, как возвращение Чимина к жизни, семья Конте решила отметить праздничным ужином. Они все собрались за столом и впервые за долгое время чувствовали себя счастливыми, ведь они сделали большой шаг, чтобы побороть настоящее зло. Несмотря на то, что они были в опасности, вся семья хотела немного побыть обычными людьми. Они сидели за большим столом, уставленным вкусной едой, много смеялись и говорили об обычных вещах. Они делали все, что делают простые люди, когда собираются вместе, а не думали о магии, вампирах и прочем безумии. Пак смотрит на улыбающихся дорогих ему людей, и его сердце переполняет чистая и теплая любовь к ним. Не хватает только одной детали для полной картины. Он переводит взгляд на пустой стул, предназначенный для Тэхёна, и его душа отзывается болезненной тоской. Его не хватает здесь, чертовски не хватает. Все скучают по его улыбке и шуткам. Нужно вытащить его из этого дерьма как можно скорее. Может стать слишком поздно. Зная, насколько больной психопат Кай, времени очень мало. На самом деле, он бы многое отдал сейчас, чтобы просто услышать голос лучшего друга и убедить наконец-то себя в том, что он действительно жив. Этот долгий путь подходит к завершению, осталось лишь совершить ритуал, забрать Тэ домой и покончить раз и навсегда с одним ублюдком. Чимин переводит взгляд на смеющуюся Джульетту, которая сидит на коленях у Чонгука, и его губы трогает нежная улыбка. Сердце больно сжимается от осознания того, что рано или поздно ему придется оставить любовь всей своей жизни ради его хорошего будущего. Он должен пройти свой дальнейший путь без него, как простой человек. Хватит с него вампиров, магии и оборотней. Он должен жить нормальной жизнью. Должен продолжить свой род, жениться и жить спокойно без всего этого безумия. Пак не представляет, насколько будет им обоим больно прощаться, но так будет лучше. Он обязан это сделать. Чон, наверное, возненавидит его, но со временем он все поймет. Будет грустно осознавать в конечном итоге, что он потратил свое драгоценное время на бессмертного. — Все хорошо? — спрашивает парень, замечая его отстраненный взгляд. — Да, — кивает Чимин, быстро моргая. — Просто задумался. — О чем? — О том, как ты красиво смотришься с детьми. Ты был бы хорошим отцом, — говорит он с улыбкой. — Самым лучшим, — говорит Джу и обнимает Чона за шею. — Все дело в Джульетте. Она — маленькое сокровище. — Нервничаешь перед ритуалом? — спрашивает Пак. — Нет. Мне кажется, что самое страшное мы уже пережили. А ты? Он отрицательно качает головой и снова улыбается. — Как ты себя чувствуешь? — спрашивает парень с беспокойством в голосе. — Голова разрывается от мыслей, сердце от чувств, душа от переживаний, а тело от силы. Не совсем понимаю, как это контролировать пока. Каждая клетка готова взорваться, и я не знаю, что делать с этим. — Я могу тебе чем-то помочь? Чимин тянется к его губам и мягко целует. — Ты уже мне помогаешь, тем, что ты рядом. — И меня. Меня нужно поцеловать, — говорит Джульетта, обнимая их за шеи. — Она действительно имеет дар вертеть взрослыми мужчинами, — говорит Пак. Они тихо смеются и целуют малышку в обе щеки одновременно. Девочка заливисто смеется и морщится, но их веселье прерывает Беатрис, встающая из-за стола с бокалом вина в руке. Женщина с теплой улыбкой смотрит на всех присутствующих и глубоко вздыхает. Ее душа в этот момент испытывает безграничное счастье, видя счастливые лица дорогих ей людей. — Я, как глава этого клана, хочу поднять тост за нас, — начинает она, и все берут свои бокалы. — Наша семья сейчас проживает не самые лучшие времена. Страх и неизвестность живут в сердце каждого из нас, но мы все в силах преодолеть, если будем оберегать друг друга всеми возможными и невозможными силами. Вместе мы непобедимы и сможем дать отпор любому злу. Я благодарна жизни за то, что у меня есть все вы. И еще благодарна ей за то, что на одного из нас стало больше, — говорит женщина, глядя на парня. — Чонгук, ты теперь член семьи Конте. Помни всегда о том, что как бы тяжело тебе ни было, какие бы трудности ты не испытывал в жизни, двери этого дома и наши сердца всегда для тебя открыты. Каждый из присутствующих окажет тебе любую помощь и поддержку. У тебя нет кровных родных, но у тебя есть мы. Всегда и навечно, — заканчивает она, нежно улыбаясь ему. У него пробегают мурашки по рукам от таких слов. У него действительно есть семья. Большая, дружная и самая любящая. Она права, у него нет никого, кроме этих людей. Что бы он делал без них и их помощи? — Спасибо вам всем. Я даже не могу выразить словами, насколько я благодарен каждому из вас, — говорит Чонгук. В комнате раздается звон бокалов, и на лицах всех присутствующих сияют улыбки. Они были счастливы провести эти несколько часов в спокойной и теплой атмосфере, не думая о проблемах и опасности, которая надвигается на них с каждой секундой все больше и больше.

***

Для того, чтобы завершить все, что они делали все это время, и чтобы духи приняли отданный Чонгуком долг, нужно было совершить ритуал связывания. Его решили провести во дворе виллы под открытым небом глубокой ночью. Летти подготовила все необходимое и привела их обоих сюда. Она сказала им подождать в стороне, пока она не позовет их. На каменной дорожке был нарисован мелом большой круг, а вокруг него горел огонь. Чон наблюдал за прыгающим пламенем и глубоко дышал. В воздухе пахло ночной свежестью и какими-то травами. В темном небе тихо гремел гром, а на землю падали капли осеннего дождя. — Мы справились, — тихо говорит Чимин, крепко беря его за руку и переплетая их пальцы. — Да, мы справились, — отвечает Чонгук и переводит взгляд на него. Такой утонченный профиль, идеально уложенные волосы, уверенный в себе взгляд. Пак так сосредоточенно смотрит перед собой, его брови хмурятся, а в глазах бегают огоньки от свечей. Он наблюдает за тем, как ведьма, закрыв веки, читает какое-то заклинание. Пламя стало усиливаться от этого, поднимаясь все выше. — Спасибо тебе, что тогда доверился мне. Ты бросил все и помчался с незнакомцем на другой континент. Ты не менее безумен, чем я, — говорит Чимин и улыбается уголками губ. — Да, ты прав. Это было безумие. Но спасибо, что спасал меня и продолжаешь это делать. — Всегда буду, — говорит Пак, поворачиваясь к нему. Он кладет теплую ладонь на его шею и притягивает к себе. Его губы накрывают губы парня, и он глубоко вздыхает. Самым лучшим решением в его жизни было пойти по этому пути. Несмотря на то, что было не всегда гладко и легко, он ни о чем не сожалеет. Оно того стоило, все это определенно того стоило, чтобы иметь возможность сейчас целовать самого драгоценного человека в его жизни. Холодные капли падают им на лица, вызывая приятные мурашки, а внутри начинает подниматься буря. Они вздрагивают, когда огонь усиливается и пламя высоко поднимается. — Они здесь, — тихо говорит ведьма, открывая глаза. — Духи пришли. Чонгук, подойди сюда. Он коротко целует Чимина, а затем неуверенно подходит к ней и заходит в горящее кольцо. Он садится, подгибая под себя ноги, и начинает сильно нервничать. Девушка берет его левую руку и какой-то серебряный предмет, похожий на ручку, но с толстой рукояткой. — Будет больно, но недолго. Потерпи, пожалуйста. Я нанесу на твою руку метку. Она останется на всю жизнь. Считай, что это твоя первая тату, — говорит она и улыбается. — Готов? Парень ежится от холодного дождя, который начинает усиливаться, и кивает. Девушка начинает рисовать какой-то необычный символ на его левом запястье. Неприятная боль пробивает руку, словно она выжигает его этим странным предметом. Начинает пахнуть горелой плотью, и он морщится от боли. К счастью, это длится недолго и уже через минуту она заканчивает выводить линии. — Свет живой души, — произносит ведьма. Она что-то монотонно шепчет на неизвестном ему языке, похожем на латынь, и он чувствует тепло, которое наполняет его тело. Оно пронзает его и пробегает от макушки до кончиков пальцев. Он смотрит на свое запястье, внимательно разглядывая небольшой символ. А когда она заканчивает произносить заклинание, то он загорается мягким фиолетовым цветом, и Чонгук ошарашенно смотрит на него. Черт возьми, это волшебство какое-то. Затем она зовет к себе Чимина. Он занимает место ведьмы, и она проделывает с ним то же самое. Девушка выжигает странный, но совсем другой символ на его левом запястье, и на его лице не дрогнул ни один мускул за это время. — Тьма мертвой души, — произносит Летти. Она отходит немного в сторону и начинает шептать заклинание. Чимин чувствует, как холод обнимает его, проникая в самую душу и в каждую клетку его тела. Он смотрит на символ, рассматривая его границы, а затем он загорается мягким желтым цветом. Пак удивляется тому, насколько эта магия красиво выглядит. За всю жизнь он не видел еще чего-то подобного, хотя с этим знаком очень тесно. Летти берет толстую книгу и находит нужные ей страницы. Дождь начинает лить как из ведра, но при этом огонь на свечах почему-то не гаснет. — Закройте глаза, — говорит она, и они послушно выполняют указание. — Расслабьтесь, откройте свои души для потока энергии. Положите левые руки друг другу на сердце. Они делают что приказано, и вокруг сразу же словно начинает гулять едва ощутимый ветер. Он приятно и нежно холодит мокрую от дождя кожу, вызывая мурашки и какую-то странную эйфорию, будто кто-то легко прикасается к ним, едва уловимо и нежно. Они слышат слабый шепот голосов, и Чон мгновенно напрягается, вспоминая, что сделали с ним в прошлую встречу забытые души. — Не бойся, Чонгук. Это духи, а не мертвые души. Они не причинят тебе никакого вреда, это твои покровители. Ты родился благодаря их помощи. Повторяй за мной слова, которые я буду произносить, и сосредоточься на своих эмоциях. Твое сердце должно быть полностью открыто, а слова исходить из души. — Хорошо, — шепчет Чон. — Я, Чон Чонгук — дитя, рожденное в ночь красной луны и получившее жизнь в дар от духов, отдаю свой долг перед ними и своим защитником. Моя жизнь была взята взаймы, но я уплатил долг своей матери. Моя кровь, моя душа и моя плоть были отданы добровольно и с чистыми мыслями. Теперь я хочу связать свою душу с душой Пак Чимина, с этой минуты и до конца моих дней. Пусть его душа обретет свой покой, он исполнил свое предназначение. Отныне он свободен. Парень повторяет каждое слово и облегченно вздыхает, будто с его плеч падает большой невидимый груз ответственности. Пак выполнил перед ним свой долг. Он защитил его до того момента, пока не обрел свою силу. Он всеми силами шел к этому и все же исполнил предназначение. Чонгук испытывает невероятное чувство гордости за него и благодарности за все, что он сделал для него. — Теперь ты, Чимин. Повторяй за мной, — говорит ведьма. — Хорошо, — кивает он. — Я, Пак Чимин — вампир, посланный в этот мир, чтобы уничтожить зло и оберегать дитя красной луны, принимаю этот уплаченный долг. Я принимаю его кровь, душу и плоть и обещаю хранить эти бесценные дары до его последнего вздоха. Теперь я хочу связать свою душу с душой Чон Чонгука, с этой минуты и до конца моих дней. Пусть его душа обретет свой покой, освободившись от этого долга. Я отпускаю его, и духи принимают его. Отныне он свободен. На несколько секунд повисает молчание, слышен лишь шелест дождя и напряженное дыхание парней. Они ждут дальнейших указаний ведьмы, но она тоже молчит. Они открывают глаза и смотрят друг на друга. Непонятно по какой причине: из-за чувств между ними или из-за ритуала, но они не могут отвести взгляд. А в этот момент их руки, лежащие на груди друг у друга, будто связывают невидимые нити. Они оба чувствуют это и удивленно вздыхают. Их сердца продолжают биться в одном ритме, а дыхание снова синхронизируется, словно они один организм. Ветер становится сильнее, на сухой траве появляются живые цветы, дождь усиливается, а пламя свечей поднимается выше. Все стихии словно активизировались в этот момент, пока они сидят в кольце огня, защищенные от окружающего мира, и обмениваются своей энергией. Они продолжают смотреть друг на друга, не слыша и не видя ничего вокруг, кроме взгляда напротив. — Духи принимают ваше желание и связывают вас. После смерти ваши души станут свободными и смогут жить на той стороне. Вы сможете обрести покой, каждый свой, а в дальнейшем переродиться в новом теле, — говорит Летти и облегчено вздыхает. Вокруг их рук извилистой спиралью начинает ползти желтое и фиолетовое свечение, как цвета на их символах. Оно идет из одного тела в другое. Происходит какой-то потрясающе красивый обмен. Цвета сливаются в один, и затем все спирали исчезают, рассыпаясь на кусочки. Дождь успокаивается, ветер исчезает, а огонь потухает. В ночном воздухе витают лишь мерцающие частицы, и снова наступает тишина. — Вау, — восторженно выдыхает Чонгук. — Все закончилось? — спрашивает Пак, вертя перед собой рукой, внимательно ее рассматривая. — Да. Теперь дело за тобой, — говорит Летти. — Я должен убить его. — Да. Предназначение ты исполнил. Ты защитил его и обрел свою силу, далее ты должен исполнить то, зачем послан. Ты справишься, и все закончится, — говорит ведьма с каким-то странным выражением лица. — Ты обретешь покой. Тебе ничего не угрожает, — шепчет Чонгук, разглядывая заживший символ на запястье. — Как ты и мечтал. Теперь и я буду спокоен, ты не потеряешь свою человечность. — Я уже обрел его, — отвечает Чимин, обнимая его, и закрывает глаза. — Ты — мой покой. Красивый и такой важный ритуал был завершен. Все получилось, и теперь осталось лишь вытащить Тэ и убить Хёнинкая. Чонгук ушел в дом, замерзнув от осенней температуры и дождя, а Чимин сидел на крыльце дома, всматриваясь в темноту, и слушал, как спокойный ливень барабанил по крыше и лужам. Его эмоции сейчас были гиперсильными, а это вызывало просто какой-то разрыв мозга. Все в голове готово было лопнуть от того, насколько остро он ощущает все вокруг, даже звуки и запахи. Он решил немного посидеть в одиночестве и подумать над тем, как с этим бороться. Мужчина делает глубокую затяжку тлеющей сигареты в его пальцах и устало прикрывает глаза, слушая тихие звуки ливня. Он тяжело вздыхает и проводит рукой по волосам. Остался последний рывок, и все это закончится. Даже не верится, что они уже дошли так далеко. Практически финишная прямая. — Не помешаю? — спрашивает Летти, садясь рядом с ним на ступеньки. — Конечно нет, — отвечает он и улыбается. Девушка обнимает его и кладет голову на его плечо. Она молчит некоторое время и решается кое-что рассказать ему. — Что так сердечко тревожно колотится, Летиция? О чем ты так беспокоишься? Или чего боишься? — Я тебя люблю, ты же знаешь это? — говорит она и глубоко вздыхает. — Конечно. И я люблю тебя, малышка, — отвечает Пак, целуя ее маленькую руку. — Я должна кое-что рассказать тебе, — говорит девушка серьезно. — Так, — вздыхает он и выбрасывает окурок, — не очень хорошее начало разговора. — Не злись на меня только, пожалуйста. Я не знала, как сказать тебе это. Пыталась найти решение, лазейки, копалась в книгах бабушки, сама пробовала придумать заклинания, но ничего не нашла, — отвечает Летти, и ее глаза наполняются слезами. — В чем дело? Что не так? — спрашивает мягко Чимин, обнимая ее. — Когда вы только приехали к нам, помнишь, я смотрела вас? — спрашивает девушка, вытирая слезы. — Да. — Кроме того, что я сказала, я увидела кое-что еще. Меня это чертовски напугало. И вы были очень напуганы, к тому же ты был в таком состоянии. Твой лучший друг... — она вздыхает и качает головой, — ты думал, что Тэ мертв. Не знал, как именно ты должен защитить Чонгука, я не могла взвалить на тебя еще и эту информацию. — Господи, да говори уже. Я с ума схожу от неизвестности, — говорит он, чувствуя, как колотится его сердце. — Ты всю жизнь задавался вопросом: кто обратил тебя? И теперь я знаю, я увидела это в тот день, — говорит Летти, беря его руку. — Да, я думал об этом. — Хёнинкай. Чимин несколько раз медленно моргает и хмурится. Твою мать. Он погружается в состояние шока на несколько минут. Никогда он не представлял даже подобный поворот в своей жизни. Это что, шутка природы? Кай сам создал вампира, который в итоге должен его убить? Вот это да. — Неожиданно, — говорит он, выгибая бровь, и сглатывает ком в горле. — И это значит... — Да, — отвечает Летти, и по ее щекам текут слезы. — Чимин, он твоя кровная линия. Он создал тебя, как вампира, а значит, убив его — умрешь и ты. В голове Пака звучит противный звон, как будто его оглушило. Он знал тот факт, что если умирает основатель кровной линии, то умирают все, кого он создал. Именно по этой причине так много древних все еще живы, но все же эта информация больно бьет по голове. Он пытается переварить и усвоить услышанное. Кай — его кровная линия, и если он умрет, то она прервется. Значит, это действительно правда. Он смотрит перед собой невидящим взглядом и глубоко вздыхает. — Вау, — ошарашенно выдыхает Чимин. — Мне очень жаль, родной. Возможно, ты не умрешь, ведь это просто видение. Вдруг я ошибаюсь? Вдруг не он тебя обратил, — говорит девушка сквозь слезы. — Ты никогда не ошибаешься, — тихо говорит Пак. — Господи, я клянусь, я искала способы обойти это. Все это время, но я не знаю. Я не знаю, как спасти тебя и при этом уничтожить его. Я не понимаю, почему все так задумано. — Эй, все хорошо. Я знаю, что ты старалась. Даже не сомневаюсь в этом, — отвечает он, целуя ее в макушку. — Но почему все вот так? Что нам делать, если мы не найдем способ обойти это? — Значит, так задумано природой, малышка. Похоже, я должен убить его и погибнуть вместе с ним, — говорит Пак и горько усмехается. — Не говори так. Я не верю в то, что ты должен умереть, — отвечает Летти. — Ты же понимаешь, что даже если ты не в силах что-то придумать, то я совершенно бессилен. Я просто должен это исполнить, — говорит он, запуская пальцы в волосы. — У нас есть еще время, что-нибудь придумаем. Я подумаю еще, покопаюсь в книгах, — говорит девушка. — Времени нет, Летти. Тэ у него. Я должен его забрать и пойти туда сам, пока он не пришел сюда. Он ведь не уйдет с пустыми руками, а Чонгук не должен попасть к нему. — Я понимаю, что ты прав, но не хочу этого признавать. — Только думаю, что не нужно говорить об этом ему. — Но Чимин... — Не нужно. Представь, что он будет чувствовать? Возможно, просто мое время пришло и я должен это сделать. А его жизнь будет гораздо лучше без вампиров и всего этого дерьма, мы оба это знаем. Ему будет больно, когда я умру, но боль проходит, а его жизнь продолжится. Он справится с этим, если вы ему поможете, — тихо говорит Чимин. — Что? — раздается голос Чонгука за их спинами. Все внутри Пака замирает. Только этого сейчас не хватало. — Твою мать, — вздыхает он, закрывая глаза. — Какого черта? Ты умрешь? — спрашивает парень, качая головой, и недоуменно сводит брови. — Давно ты здесь? — Достаточно, чтобы услышать то, что ты умрешь. Что происходит? Что это все значит? — Чонгук, я все объясню, — говорит виновато Летти. — Да уж, пожалуйста, а то я один здесь ничего не понимаю, судя по вашим спокойным лицам, — отвечает Чон и разводит руками. — Его кровная линия — Хёнинкай. Это он обратил его. А значит, если Чимин убьет его, то умрет вся эта линия, включая самого Чимина, — поясняет она. Парень отрицательно качает головой, не веря в то, что слышит. Он умрет? Господи, он умрет. Весь этот путь был пройден ради чего? Чтобы в конечном итоге Чимин умер? Нет. Нет. Нет. Это какой-то бред. Как такое может быть? — А мне ты и не собирался об этом сказать? Серьезно?! — возмущенно спрашивает Чонгук. — Ты просто хотел пойти и сделать это?! Ты хоть бы попрощался со мной?! — Чонгук, — говорит Пак, поворачиваясь к нему и поднимаясь на ноги, — послушай, пожалуйста. — Нет. Просто ответь, мне ты собирался об этом сказать? — спрашивает он, глядя на него. В его всегда добрых и чистых глазах пылают такие злость и разочарование прямо сейчас, что сердце Чимина сжимается от боли. — Малыш… — Да или нет? — настаивает парень. — Нет, — отвечает он, виновато опуская голову. — Прекрасно! — кивает Чон, закипая от злости. На его острой челюсти перекатываются желваки, и он выглядит чертовски разгневанным. — Просто прекрасно. Я не имею права знать о таком? Ведь я тоже принимаю участие во всем этом дерьме, если ты не заметил! — Чонгук, я просто боялся именно вот этой реакции, — вздыхает Чимин. — Я думал, мы с тобой все обсуждаем и делимся всеми тайнами. Я думал, мы одна команда, но, похоже, ты так не думаешь. О каком доверии ты можешь говорить, если ты хотел скрыть от меня такое? — Успокойся, пожалуйста, — говорит Пак, беря его за руки. — Какой реакции ты ожидал от меня?! — кричит парень, вырывая ладони из его сильной хватки. — Какой, черт возьми?! Что я спокойно приму тот факт, что ты добровольно пойдешь умирать?! Нет! Я отдал тебе все, что у меня было! Я пошел на это ради тебя! Ведь я боялся, что ты не исполнишь предназначение, а сейчас ты хочешь пойти на смерть и даже не собирался сказать мне об этом?! Я вообще кто для тебя?! Исполнил свою важную роль в твоей жизни, и все? Дальше ты двигаешься без меня?! — Чонгук… — Ты давно об этом знал?! С самого начала?! — Я бы не поступил так с тобой, — качает головой Чимин. — Спасибо на этом! — фыркает парень и толкает его в грудь. — Прости, я решил, что так будет лучше. — Ты решил, — хмыкает Чон. — Ты решил?! Нет, ты не сделаешь этого. Не сделаешь, слышишь? Ты не пойдешь на это. Ты должен жить. Ты не обязан жертвовать собой. — Я прожил больше пяти веков и обрел нужную силу. Сейчас я должен убить его. — А как же я? — спрашивает Чонгук, с отчаянием глядя на него, и в его карих глазах блестят слезы. — Речь идет о жизнях многих людей, — возражает Чимин. — Речь идет обо мне! О твоей жизни, черт возьми! О нас с тобой! Почему ты должен умирать из-за других?! Почему именно ты должен это делать?! Это несправедливо! — Это эгоистично. Подумай о невинных людях. Ты же понимаешь, что я прав. Ты же человек с невероятно добрым сердцем. Ты бы поступил именно так, будь на моем месте. — А я хочу быть эгоистом! Первый раз в жизни! Ведь я могу чего-то хотеть лично для себя?! И я хочу, чтобы ты был рядом со мной! Живой! Чимин тяжело вздыхает, поднимая голову, а затем резко притягивает его к себе за шею и крепко обнимает. Тело парня буквально дрожит от переполняющей злости и отчаяния, но стоило ему обнять его, как эмоции начинают медленно отпускать. Эти горячие руки, лежащие на его плечах, дарят такое поразительное спокойствие его сердцу. — Я хочу, чтобы ты жил! Разве это так много?! — кричит Чонгук и мягко бьет его в грудь. Пак ласково гладит его по волосам и крепче прижимает к себе. Парень утыкается носом в его шею и обхватывает руками его спину. Он чувствует, как больно бьется о ребра его сердце, выпрыгивающее из груди, и делает несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Чонгук удивляется мудрости и чуткости Чимина. Он не стал кричать на него в ответ, хотя его эмоции сейчас нестабильны, а вместо этого дал ему то, что было сейчас так нужно, — простые объятия. Именно это сейчас было необходимо, чтобы остудить его. Его будто окатили холодной водой, а потом укутали в теплое одеяло. — Ш-ш-ш, успокойся, малыш, — говорит Пак. — Я просто хочу, чтобы ты жил. Чтобы ты был рядом со мной или не со мной, неважно, но живой. Я хочу, чтобы ты обрел свой покой, нашел свое счастье и просто жил. Разве это так много? Но почему? Почему все так? — тихо говорит Чонгук, глубоко вздыхая, и сжимает ткань его рубашки в кулаки. — Речь идет о жизнях сотен людей и о нас с тобой тоже. Если я не убью Кая, то он будет продолжать эксперименты и охотиться за тобой. Я не позволю ему сделать этого. Понимаешь, на что он способен, если он мучает маленькую девочку во снах? Если похитил моего друга и использует его разум? — говорит Чимин и бережно гладит его по волосам. — Я должен это сделать, малыш. — Я ненавижу твое долбанное благородство. Ненавижу твое доброе сердце. Тебя ненавижу. Все это ненавижу, — шепчет Чонгук. Пак усмехается и глубоко вздыхает. — Пойми меня, — говорит он, беря его лицо в ладони. — Я должен, иначе все это было зря. — Я не смогу это принять ни за что на свете. В его логове их же десятки, а может быть и сотни, они разорвут тебя на части, пока ты будешь добираться до Кая, — говорит парень, отрицательно качая головой. — Идти туда одному — это безумие. Тебе нужна хотя бы помощь, ты не справишься в одиночку. — У меня нет поддержки за спиной, но у меня есть вера в себя. Они не смогут меня убить, для этого нужно специальное оружие, — говорит Чимин. — Для того, чтобы тебя искалечить, не нужно никакого оружия, — говорит Чон, закрывая глаза. — Я не могу. Никогда не приму этого и не смогу отпустить тебя туда. — У тебя нет выбора, я все равно пойду на это, — говорит Пак, нежно гладя его лицо большими пальцами. — Чонгук, пойми одну вещь: ни один вампир не стоит жизни человека. Жизнь — это бесценный дар, а я живу уже слишком долго. Пришло время сделать то, что я должен, и уйти. — Но ты же говорил, что именно сейчас хочешь жить больше всего. — Да, и я не врал. Но разве я могу сейчас отступить, когда мы прошли такой путь вместе? — спрашивает он, заглядывая в его глаза. — Вот именно, вместе. А теперь ты хочешь пойти на самоубийство, бросив меня, — говорит Чонгук. — У него мой лучший друг, понимаешь? Я пойду и заберу его, чего бы мне это ни стоило, ведь именно мой выбор стал решающим. Он мог бы быть здесь сейчас рядом с нами, но я не помог ему, и я не упущу этот шанс снова, — отвечает Пак. Чон тяжело вздыхает и отрицательно качает головой. — Пожалуйста, Чимин, — шепчет он. — Чонгук… — Умоляю тебя, не делай этого. Мы что-то придумаем, сначала узнаем, что сделать для того, чтобы ты остался в живых, а затем убьем его и заберем Тэ, — продолжает парень. — Независимо от того, как ты будешь удерживать меня, я все равно это сделаю. Прости меня, — говорит он шепотом, легко целуя его. — Прости, но я обязан спасти его и прикончить этого ублюдка, иначе он не оставит тебя в покое. — Ненавижу тебя, — шепчет Чонгук, вздыхая. — Ненавижу. Ненавижу за то, что ты не слушаешь меня и идешь на это один. Ненавижу за то, что ты бросаешь меня. Как я тебя ненавижу. — И я люблю тебя, — отвечает Пак и снова накрывает его губы своими.