Dead man's love

Год тянулся за годом, столетия за столетиями, количество людей все росло, так же как их разум, с каждым годом их методы поиска становились всё ужаснее и страшнее. Все поместья старых графов либо разваливались, либо их сжигали, запирая все двери. Часто из таких ловушек было не сбежать. Рюноскэ не хотел оставлять могилу своей возлюбленной, что была на территории поместья, но оставаться было слишком опасно, поэтому с тяжелым сердцем брюнету пришлось покинуть дом и отправиться куда глаза глядят, в поисках жертв и места, где можно остановится. За то время, что Акутагава прожил после её смерти, его душа не успокоилась, он продолжал винить в этом себя и хранить в памяти силуэт любимой, что так рано покинула его. Так он скитался несколько веков. Со временем он всё больше начал останавливаться на кладбищах, где людей можно было увидеть реже всего, а значит и переночевать там было спокойнее, чем в городе. Но несмотря на рост городов и появление новых технологий люди по прежнему оставались суеверны и продолжали верить легендам о вампирах, оборотнях и других отличных от людей существах, принимающих их облик. С одной стороны, это было хорошо, приятно ощущать, что тебя боятся, но с другой — были всяческие попытки уничтожить нечисть, придумывая разные ритуалы и обряды, за которыми было порой даже интересно наблюдать. Кажется, на один из них он сейчас и наткнулся, прогуливаясь по кладбищу в тени и ожидая удачного времени, чтобы уйти отсюда. По тропинке между могилами за уздечку вели черного коня без единого пятна. Тот шёл спокойно и тихо, но его всё равно вечно похлёстывали палкой, ругаясь. Рядом шло шесть мужиков, вооружённых вилами, и с какой-то водой. А на коне, чуть не плача по неизвестным брюнету причинам сидел совершенно голый мальчик лет трёх-четырёх. Что делали эти люди, было непонятно, но почему-то стало обидно за мальчишку с почти мертвецки-бледной кожей, пепельными волосами, что были неровно пострижены. А глаза-то, глаза этого паренька, что он вечно потирал ладошкой, были так красивы — хоть уже и красные, хоть уже и опухшие, — непередаваемого цвета мёда и лаванды. Один оттенок плавно переходил в другой, они сливались воедино, становясь единым. По какой-то причине брюнет зашагал к ним, собираясь присвоить мальчика себе. Он ещё не до конца понимал, что будет с ним делать, но почему-то совсем не сомневался в своём поступке. Впервые за столько лет он проявил к человеку хоть малейший интерес, впервые захотел с кем-то познакомиться. — Здравствуйте, позвольте поинтересоваться чем вы заняты, господа, — подойдя к ним вплотную, спросил брюнет, наблюдая за тем, как лошадь начала не спеша пятиться от него. Животные всегда были чувствительные людей. — Сэр, вам лучше уйти, здесь может быть опасно, — предостерегающе сказали ему, вновь собираясь идти дальше. — Верно, вы кого-то разыскиваете? — высказал свою догадку Акутагава, уже предполагая ответ остальных. — Мы проверяем это кладбище на наличие вампиров, — зачем-то признаётся один мужчина, на что остальные недовольно смотрят. Скорее всего, они хотели сохранить это в секрете. — Вот как. Должен вас расстроить, на этом кладбище не зарыт ни один вурдалак, — спокойно говорит мужчина, а после снимает с коня мальчика, закутывает его в свой плащ и садит на руки. — Прошу прощения, но у меня больше нет времени с вами говорить. Где-то за его спиной раздаются крики возмущения. Мало кто может так просто украсть ребенка. Но Акутагава прекрасно знает, что они не смогут его поймать, хоть он и идёт тихо. Они не сдвинутся с места — гипноз им этого не позволит. В этот момент он вдруг подумал, что быть вампиром не так уж и плохо. А мальчик и слова не говорит, лишь сильнее укутывается в плащ, чуть дрожа от холода и сильнее прижимаясь к брюнету. Как жаль, что он не сможет его согреть. Ну ничего, выкрутятся как-нибудь, Акутагава что-нибудь придумает. Какой всё-таки легкий мальчишка, нужно будет его откормить.