Скрам-хав

— Тогда я тоже буду играть ради тебя. — Думаешь, это не бессмысленно? — Чимин неуверенно оглядывается на флай-хава, собирающего сменную одежду в сумку. — Я хочу быть лучше, — с толикой упрямства произносит Юнги, разгибаясь, — я хочу достичь совершенства. — Только не говори, что это — ради меня? Моему восхищению есть предел, и я уже достиг пика, — усмехаясь, Чимин поправляет гетры и встает со скамьи, хлопая напарника по плечу. — Ты отлично играешь. Все ценят твои старания. В том числе и я.       Юнги стал выглядеть намного лучше к середине весны. Он хоть и был завален подготовкой к экзамену, из-за чего порой тренировки шли не так, как хотелось, и тренер не был рад тому, что большая часть команды выглядела вымученными, но самочувствие стремилось к отметке «хорошо». Кажется, Юнги начал замечать свою потрепанную самооценку, так что также много работал над тем, чтобы избавиться от мыслей о своей неспособности вести команду к победе. Быть лидером непросто, но если прилагать к этому усилия, — то все получится. Он много тренировался в перерывах, стремясь к маленькой, но весомой цели.       Помимо этого на его общем самочувствии могли отразиться отношения с второгодкой Паком, вселявшим также ему надежду на спокойную и, может, счастливую жизнь. Чимин был какой-то опорой, благодаря чему Мин шагал вперед. Конечно, он понимал, что полностью полагаться на чье-то присутствие рядом — идея дурацкая, но тем не менее за Чимина хотелось держаться. Чимин разрешал ему, и его настроение говорило само за себя — «я никуда не уйду». Думая о второгодке, Юнги находил особый смысл в том, что делает. — Я хочу увидеть это, — говорит Юнги, оглядываясь и подходя к парню, — хочу, чтобы твое лицо светилось доказательствами, — шагая вперед, тот аккуратно прижимает скрам-хава за плечи к стене, опуская голову, — а еще… мне бы хотелось, чтобы кто-то помимо тебя также гордился мной. Я буду биться до победного… — Лучше бы ты остановился, иначе будет еще хуже, — Пак склоняет голову набок и стукает Юнги в грудь, желая выбраться из «плена». — Ты же не хочешь на турнире заработать травму из-за изнеможённости? — Хватит болтать, — фыркает Юнги, щелкая младшего по носу, прежде чем уйти наружу — на поле.       В общем-то, за все это время странности в нем не убавилось. К этому просто стоило привыкнуть в свое время — и даже странность не кажется таковой. Что-то очень обычное и, можно сказать, заставляющее Пака верить, что все на своих местах. Юнги непредсказуем: пока ты предполагаешь его будущие действия, он делает все с точностью до наоборот или вообще ничего не предпринимает, оставляя виться вокруг своих ненавязчивых желаний.       Май теплый. Намного теплее, чем март, апрель или полный неожиданностей февраль. И это касается не только климата, но еще и эмоционального фона отношений полузащитников. В мае все будто стало лучше, как-то правильнее. Чимин забыл о стеснительности, перестал заторможено отвечать на вопросы своего парня, как-то вырос за год в новой школе и приобрел новые оттенки в жизни, что ярко выделяло его; а Юнги перестал замыкаться в себе, отдалять намеренно от себя практически всех, кто его окружает. Он больше говорит, нежели раньше. В начале учебного года он говорил только с Сокджином и иногда с игроками, в частности — ругался. А сейчас вместо брани и перекидок «по делу» имеется обычный приятельский разговор. Иногда что-то большее, напоминающее дружбу.       Ну, и помимо этого появилось более ощутимое доверие практически через год со дня знакомства и полгода отношений. Юнги понял, что Чимину можно доверять и тем более полагаться на него. Еще один немаловажный факт, — невзирая на то, что у Пака порой проскакивают какие-либо сомнения, Мин прекрасно понимает, о чем тот думает. Знает, почему тот сомневается. И, в принципе, на это можно закрыть глаза, Юнги готов терпеливо ждать. Чимин ведь знает, что теперь имеет возможность доверять свои мысли кому-то.       Март Чимин практически ненавидел, потому что именно тогда на фла-хава накатила меланхолия. Не то чтобы это был какой-то показательный траур, но отголоски отцовской деспотичности в Юнги продолжали играть, почему он и не смог избежать откровенно скверного настроения и самочувствия. Чимин наблюдал со стороны, через Сокджина узнавал, как Мин, и сильно обижался, что напрямую общаться у них мало получалось.       Тренировки были обычными по наполнению, такими же тяжелыми, но более изнуряющими, потому что им надо было готовиться к летнему турниру, куда их уже пригласили. А также половина команды готовилась к экзаменам, поэтому было морально тяжело. Ну, и Юнги, конечно, был темнее тучи, ни с кем не пересекался и мало что говорил, думая, что и тренеру не помешало бы выполнить свои обязанности в ведении тренировки не только в разминке и отработке элементов игры.       Из-за отстраненности с печалью Юнги мало говорил даже с Сокджином, правда и избегать не планировал. Сидел, слушал недовольство, но забивал на него. Просто шел дальше, думая, что справится. Забегая вперед, сам он сделал только половину из всего, что планировал. Выкарабкиваться из ямы стоит больших усилий, но у Юнги на это воли практически не хватило. Только потом, когда уже в голове завертелись шестеренки, и когда Чимин практически сорвался на него, назвав мудаком, флай-хав зашевелился, пытаясь понять, что не так.       Чимин тоже бывает и на слово не скуп, и горяч, да и терпеть долго тоже не хотел. Он уже натерпелся. В общем-то, никто не думал, что все будет гладко — стычка характеров показала себя еще в самом начале их знакомства. А сейчас просто напомнила о себе. О том, что Чимин не закрывает на все глаза, беспокоится о своих и чужих чувствах, и о том, что Юнги что-то нужно менять в своей жизни. В частности, именно некоторую часть мировоззрения в отношении отца и спорта.       Будто бы из раза в раз повторяется одно и то же — ты не он, все в порядке, двигайся дальше, ты не обязан. Но зацикленность на то и зацикленность, чтобы напоминать о себе. Вроде бы уже и духом воспрял, думая, что подобен скале и непобедим. А потом рушишься, рассыпаешься, стираешься в пыль и перестаешь верить в лучшее будущее. Благо есть, кому смести тебя в кучу и собрать по кусочкам, но за это тоже нужно платить. Юнги пообещал себе, что отплатит всем, чем сможет, когда появится возможность. А сейчас, проплыв через новое препятствие, он входит в новый этап своей жизни, находя по крупицам свое настоящее счастье, забирая туда и Чимина, давая надежды и вполне себе не ложные. По крайней мере, юноше так кажется. Он осознанно планирует сделать все так, чтобы подольше остаться счастливым.       Март — ссора, переломный момент. Они его пережили.       А вот апрель уже был куда лучше, хоть таким же, кажется, безынициативным в начале. После ссоры Чимин, как и Юнги, долго метался, даже при том, что парни решились все обсудить и обдумать. Пришли к компромиссу. Так что пару недель все казалось очень вялым и даже в стадии замирания, когда ничто никуда не двигалось. И они были рады, что успели вовремя прервать самотёк отношений, чтобы те не развалились из-за любой мелочи. Все меняется, Юнги меняется, его голова работает по-другому, и он становится лучшей версией себя. Но все также пропадает в закромах подсознания. Будто все-таки осталась одна вещь, от которой не избавился. И вот что пугает — что это продолжится вплоть до конца жизни, что Мин будет вечно бегать по петле, пока не вздернется от срыва.       Апрель был наполовину пуст, хотя казалось, что сейчас все должно было расцвести, прямо как сакура. Только вот подвижки в отношениях пришлись на период, когда вишня отцвела, а дворники подметали оставшиеся опавшие лепестки розовых и белых цветков.       У Чимина это были первые отношения, поэтому он мало понимал, как все должно работать, так что действовал по наитию и как ему казалось правильным. Скорее, Юнги тоже опирался на подобную схему, и вроде у парней неплохо все получалось. И им обоим было комфортно в той динамике, преследовавшей их жизни за пределами школы и спортивного клуба. Обычно в дорамах, на которых как раз и могли строиться предположения об отношениях (у Чимина вдоволь этих «знаний» из-за старшей сестры), отношения выглядят очень ярко, пышно. Везде какие-то приключения, горячая страсть, а все это можно также объединить выражением «из крайности в крайность». Все это выглядит очень необычно и, наверное, красиво в определенном ключе. Но Чимин никогда не понимал, как это должно работать на самом деле. И не представлял, как он быть подобным образом с кем-то, да и возможно ли это вообще?       Оказывается, все сугубо индивидуально. И все эти подростковые фильмы с сериалами даже не могут описать ту любовь, воцарившуюся между двумя регбистами старшей школы. Естественно, какая-то основа есть, но когда ощущаешь на своей шкуре — все совсем по-другому. Так красиво сошлись звезды на небе — встреча двух огоньков, при стыке которых взорвалась сверхновая, загоревшись еще ярче. Очень условно, ведь сверхновая невыносимо яркая, а пока что они просто мягкие подтоны. Юнги был практически потухающим, пока Чимин блистал и горел. Юнги жил в удушье и тяжелых обязанностях перед отцом, собой и нелюбимой игрой. И он все-таки это пережил, встретившись и слившись с Паком, напитавшись светом, который ему, можно сказать, бескорыстно и добровольно всучили.       И, в целом, жизнь продолжается. Может быть, она сменяет как и свою динамичность, так и направление, — бывает, что в лабиринтах ориентироваться куда легче, нежели в этих «прозрачных» стенах. Чимин старается не терять надежд, следует по интуиции и преодолевает сложные моменты выбора. Юношеский максимализм проходит, приходит более четкое осознание своей позиции. Весна тоже подходит к концу. Намечается завершение школьной жизни. А может даже и завершение существования юношеской школьной сборной по командному спорту регби. Когда мысли об этом подступают слишком близко, Чимин чувствует тоску, ведь в голове сразу всплывает образ флай-хава, наверняка испытывающего смешанные эмоции, в основной своей массе негативные, ведь отпускать порой сложнее, чем кажется. Они как-то говорили на эту тему: Юнги заявлял, что все будет в порядке — отпустит в конце концов и откроет новую главу жизни, найдет, чем заняться дальше. Только вот напряженная шея и лицо в тот момент говорили сами за себя. Чимин понимает эти чувства, пускай и наполовину. Ему тоже жаль, что так все сложится. Но у них есть еще два месяца. И эти два месяца должны пройти незабываемо.       А вот у отношений Чимина и Юнги времени гораздо больше. Только вот сложно задумываться над тем, что будет дальше. Сейчас они оба в пределах одной школы и направленности (увлечений). Когда Юнги получит результаты экзамена, то, скорее всего, пойдет работать, чтобы накопить на учебу. Но если будет возможность попасть сразу, то сделает это. Факт обучения в столице его не пугает — Чимин же рядом. Но после выпуска Чимина их может раскидать по разным уголкам столицы или, может, всей страны. Чимин как-то говорил, что жил в Пусане и в Ульсане, и Юнги, скорее всего, сложно перенесёт то, что при новом переезде их может разорвать на части. Переписки и звонки не смогут оказать того эффекта, производимого на него Чимином, находящегося рядом. Сам второгодка не задумывался над тем, куда пойдет дальше, — он думает, что впереди еще один год, а значит можно расслабиться еще немножко, чтобы не заморачиваться.       Тренировки неожиданно стали жестче. Пока Чимин влился в темп привычных ему нагрузок, в какой-то момент все стало скачками усложняться. Домой иногда приходилось возвращаться еще позже. Тренировки на выносливость увеличились по времени, а также нагрузка на ноги стала серьезнее, а помимо этого отточка навыка до идеальности. У Чимина есть прогресс: он отработал пас и стал намного увереннее отыгрывать элементы со своим участием. Перестал бояться захватов, даже порой сам пытался совершать подобные действия, за что, несомненно, хвалили. В особенности он ждал похвалы от Юнги, и, в общем-то, взгляд старшеклассника говорил за себя. Нельзя сказать, что с нововведениями все останется в том же раскладе, но Чимин постарается «на лайте» преобразиться как игрок и с доблестью вытерпеть, ведь выносливостью он владеет безупречно.       Только вот иногда есть за что ругать. Не все идеально, естественно. Любой на поле может филонить, и, в общем-то, Чимин на этом попадался, а потом бегал от кипящего злостью тренера. А еще бывали моменты, что парень сильно глупил, долго вникая в новые или даже старые стратегии и техники игры. Когда ему объясняли тактику стратегии, он не мог поймать ритм, а после даже сам ругался, что ничего не понимает, но любые сложности преодолимы, поэтому все в порядке. Он не стоит на месте.       Разминочная часть была более насыщенной, чем в начале года. Помимо выматывающего веера им приходилось составлять передачи двойными ножницами и, иногда даже, получать оплеухи за спутанную координацию. А еще Чимин сместил свою ненависть на удары «свечкой». Раньше его беспокоило слишком много вещей, поочередно становшиеся пустяками, но с добавлением новых упражнений все возобновлялось по кругу, так как точка привыкания была далеко. Сейчас тренировка была, к счастью, «полным» составом, почему и удалось хорошо поиграть, возможно, даже точечно «отрепетировать» части игры.       Можно сказать, что Чимин начал понимать смысл регби. Будучи уже наученным опытом игроком, Чимин осознал и понял, что игра далеко не похожа на кашу, где все пытаются навалиться в кучу и развести непонятно что. Все упорядочено, все продумано, у каждого своя цель, к которой он стремится. А еще это может дарить удовольствие от похвалы или успеха. Это заставляет двигаться энергичнее. Тянуться к чувству удовлетворения.       После тренировки иногда на поле остаются люди, чтобы разобраться с ошибками и проблемными местами. Таких, к счастью, бывает мало, поэтому на поле под светом фонарей остаются Юнги с Чимином. Ничего особенного не происходит, но в голове у каждого стучит потребность побыть немного рядом перед тем, как разойтись. Несмотря на то, что родители обоих знают об их отношениях, они очень редко позволяют себе остаться друг у друга в гостях, все-таки школьные и выпускные хлопоты отнимают много времени. Несомненно, парни часто друг у друга на глазах и не упускают момента поговорить или, может быть, найти время на уединенную прогулку, но все-таки это никак не позволяет желанию быть постоянно вместе осуществиться. Может, так просто лучше. И Чимин ни о чем не жалеет. Юнги, скорее, тоже.       Пока Юнги был где-то в другом конце поля, Чимин собирал мячи, убирая их в большую корзину, которую также придется унести на склад инвентаря. И когда у него в руках остается последний мяч, а скрам-хав уже хочет закинуть его в ящик, его рук касаются чужие, холодные пальцы, ненавязчиво обводя обветренную кожу локтей, как бы выталкивая внутрь, выпрямляя тем самым руки. Чимин чувствует, как вздох прямо в ухо провоцирует румянец. — Я тебе много раз говорю, что при пасе руки держат прямыми, — тот утыкается носом в затылок Пака, лениво опуская руки на торс младшего, прежде чем слабо обнять и положить голову на плечо Чимина. Тот тоже опускает руки, подталкивая голову Юнги своей. — Это уже не чувство дежавю, — парень усмехается, — ты каждый раз делаешь это. — Ты и не против, — Юнги прикрывает глаза и оглядывает округу, а потом выталкивает мяч с рук Чимина. — Мне кажется, что я соскучился по тебе, так что будь любезен со мной, — старшеклассник щипает игрока за бок, а после крепко обнимает, что Чимин хватается за его предплечья и с усердием пытается разомкнуть кольцо. Честно, похоже на то, что сейчас в нем проснется особый энтузиазм к драке. Только вот Юнги тоже непрост — не отпускает, но позволяет развернуться, даже терпя не очень-то и слабый пинок по ноге. — Я тебя убью, если ты еще раз заставишь меня задыхаться, — он встречается взглядом с парнем и в тот же момент крепко хватает его за плечи, сжимая с таким же напором, как и Юнги в начале. Он не замечает, что на мгновенье оторвался от земли, будучи придержанным за бедра, но зато прекрасно слышит тихий смех уставшего флай-хава. — Ну, не души меня, — тот едва проговаривает реплику, прежде чем Чимин опустится и разожмет ладони. — Придурок, — фыркнул Чимин, а после рассмеялся, подхватывая веселье Мина. — Бывает, — отвечает тот, хватая мяч быстрее Чимина, а после закидывая на место. Получая поцелуй в щеку, Юнги улыбается Чимину, оглядываясь в надежде, что сможет сделать нечто большее. Но сам Чимин уже торопливо бежал в раздевалку, не оставляя выбора, как смириться и тоже пойти внутрь спортивного зала.       В раздевалке никого не было. Тренер уже собирался уходить, так что ответственность за закрытие зала легла на командира. Оно и к лучшему — у последнего появилась возможность побыть с Чимином наедине, даже если это школьный корпус, в котором помимо них все равно есть кто-то еще. Заходя в помещение, Юнги видит около окна фигуру парня, неспеша переодевавшегося. Тот еще не успевает вытащить руки из регбийки, как оказывается заключен в крепкие объятия со спины, блокирующие любые действия. — Юнги, — тот поворачивает голову к прислонившемуся флай-хаву, чувствуя щекой его влажные волосы, — у меня спина вся мокрая, отпусти… — только это не работает. Юнги, видимо, совсем не брезговал. Заместо послушного шага назад он коснулся губами оголенного плеча Пака, заставляя скукожиться. — Боже правый, я же весь в поту, а ты… ты… — Когда ты уже назовешь меня своей любовью? — с насмешкой спрашивает тот, ладонями трогая торс Пака, игнорируя влажность. Чимин недолго зажимался, привыкая, а потом скинул футболку на подоконник, прикрывая глаза, когда Юнги прижал парня к себе, перехватив поперек груди. — Много хочешь, дорогой, — тихо проговорил Чимин, касаясь рук старшеклассника, — ты смущаешь меня, отодвинься.       Юнги игнорирует просьбу, проявляя эгоистическую сторону в полной мере. Но Чимин понимает его чувства. Честно признаться, сам скучал, только обстоятельства и место его смущают. А вот Юнги плевать, пока Чимин беспокоится. И эти переживания наверняка ни к месту, когда застукать их буквально некому. Старший поднимает голову и прижимается губами к уху скрам-хава, позже выдыхая и склоняясь ближе к лицу. — Хочешь, поцелую тебя? — Чимин поворачивает голову, встречаясь взглядом с Мином. С его стороны не поступило никакой реакции, так что Пак вздыхает и едва касается покусанных губ. Третьегодка лишь обхватывает лицо хубэ и не дает возможности отстраниться. Чимин выдыхает шумно носом и сжимает руку Юнги, пытаясь не сбиваться. — Ладно, перестань, — быстро говорит Чимин, отворачиваясь от парня, который послушно хмыкает и вновь опускает голову на плечо скрам-хава. — Я хочу тебя, — «поцеловать еще раз» — недоговаривает парень, не выпуская из объятий. — Я не могу не смотреть на тебя. Ты разнес мою невозмутимость в щепки. — Да, я специально, — произнес Чимин с особой интонацией, а после рассмеялся, выбираясь из объятий. — Давай лучше собираться, я поговорю с тобой по телефону. — Телефон, значит… — парень кивает, отодвигаясь и снимая с себя регбийку и нарукавники. — Я тебя понял. — Придурок, — фыркает Чимин, принимаясь за ускоренное переодевание. Понедельник 17, май 2021 От кого: Юнги-хен «Не хочешь поделиться своими мыслями» 23:49 «Что ты чувствовал когда я целовал тебя» 23:55 «Тебе нравится когда я трогаю тебя? Говори, если что-то не так» 23:56 Вторник 18, май 2021 Кому: Юнги-хен «Не знаю, что сказать» 00:02 «Не задавай такие вопросы, мне нечего ответить» 00:02 От кого: Юнги-хен «Чимин» 00:03 «Скажи» 00:04 Кому: Юнги-хен «Мне нравится, когда ты трогаешь меня. Я не знаю, что я должен ощущать, когда ты трогаешь меня за ноги и шею, но у меня дрожь» 00:08 «Не уверен, что я понял поцелуй спустя некоторое время. Но иногда мне хочется, чтобы ты снова это сделал» 00:09 «Только не говори в следующий раз, что хочешь меня, а то я подумаю, что ты меня домогаешься» 00:11 От кого: Юнги-хен «Понял» 00:40 «Никогда бы не подумал, что стану маньяком… тц» 00:40 «Ничего такого, Чимин. Дыши глубже» 00:41 Кому: Юнги-хен «Написал бы в семь утра еще» 00:41 От кого: Юнги-хен «ок» 07:03 Кому: Юнги «Серьезно? втф я тебя приколочу» 07:13

***

— Ну что ты заныл? — Юнги смотрит на Дэхви и не может сдержать смешка. Парень весь покраснел и умазался соплями, даже не понимая, почему плачет. Учтиво похлопав по спине, тот вздохнул и повел парня в спортивный зал. — Если не забыл, у нас еще два месяца впереди. Не завтра же клуб закрывают.       От этих слов внутри всё сжималось не только у Дэхви. По последним новостям Юнги слышал, что клуб правда будет закрыт после летнего турнира. Практически вся команда сегодня получит аттестат и диплом о завершении обучения в старшей школе. Так что нет смысла оставлять пятерых человек в сборной, когда играть буквально некому.       В спортзале собралась их небольшая тусовка, и все, в общем-то, парадные, потому что после обеда будет торжественная линейка для старшей школы. Чонгук с Чимином налегке, потому что им не надо переживать так сильно, как и самый младший игрок. Дэхви сразу отправился к рассмеявшемуся Джину, который также попробовал успокоить юношу, а вот Хосок кинул приветствие Мину, прежде чем подошел тренер с поздравлениями и небольшим презентом команде в виде торта. — Ну что, ребята, я вас поздравляю! — начал тренер Ким, хлопнув в ладони. — Давайте быстро съедим его, чтобы потом отправиться на официальную часть. Вам еще много предстоит сделать перед тем, как я смогу сказать что-то более грустное и завершающее нашу общую спортивную деятельность. Не забывайте о тренировке в пятницу, а также о том, что на турнир мы поедем четырнадцатого июня. — Да! — практически хором ответили парни, в темпе беря по куску десерта, разделяясь на свои небольшие компании, чтобы перекинуться любезностями. Чонгук чуть не подавился, когда увидел вытянувшееся лицо Хосока, запачкавшего очки, а Чимин поддержал чужое веселье. Юнги наблюдал за этим с преспокойным лицом, потихоньку шагая в сторону Чольгана, разделяющего одиночество.       После парни сыграли в баскетбол, дожидаясь звонка, чтобы потом побежать в актовый зал, отправляя мелюзгу на немногочисленные уроки. Чимин незаметно подмигнул Мину, а после ушел вместе с Чонгуком на урок. К слову, они там не учили что-то, а просто сидели, посвящая это время себе — с разрешения учителей. У них тоже есть небольшая праздничная минутка в честь окончания учебного года, только вот это все будет заключаться в поздравлениях классного руководителя и раздачи небольших презентов, после чего все разойдутся. — Кстати, я слышал, что сегодня и родители придут, — Пак поворачивает голову к Гуку, который задумчиво хмыкнул. — Ну… да, тебе не говорили, что пригласят родителей ребят из сборной ради подписания документов на турнир? — тот качает плечами, прежде чем сунуть руки в карманы. — Ну и к выпускникам еще для формальностей. — А, — озадачился Чимин, быстро принимая это, — ясно. Вторник 1, июнь 2021 Кому: Юнги-хен «Странная школа у нас» 13:10 «Могли бы на руки все документы дать заранее» 13:11 От кого: Юнги-хен «Нормальная школа» 13:30 Кому: Юнги-хен «Ты так быстро отвечаешь, глаза аж зазвездились» 13:30 «Да уж, я это понял» 13:31 От кого: Юнги-хен «Я в актовом зале. Некогда.» 13:32 Кому: Юнги-хен «Наши мамы сегодня могут познакомиться» 13:34 «И моя еще с тобой лично» 13:34 От кого: Юнги-хен «Бывает» 13:59 «Ладно. Это же не так страшно. Думаю, вопросов не возникнет)» 14:00       Спустя полтора часа Юнги отписался, что их торжественная часть закончилась, так что он свободен и теперь ожидает момента, когда можно будет разобраться с документами для официальной регистрации на турнир (скорее — подтверждения со стороны родителей). А потом домой. К этому времени Чимин уже встретился со своей матерью, которая не потеряла случая взять с собой Сумин. — Ты бы хоть оделся нормально, — возникла та, прикрывая глаза от возмущения, — все-таки не на прогулку собирался, вот ты видел выпускников? — На то и выпускники, чтобы выглядеть опрятно, мам, — отмахивается Чимин, одергивая рукав поло, — ко всему прочему…       Сумин перебила его: — А ты меня познакомишь со своими парнями? — Будто у меня их табор, — фыркнул парень, — вот уж спросила, дура.       Та лишь закатила глаза, только вот улыбка все равно наползла на лицо. Чимин тыкнул сестру локтем, а после отошел в сторону, оглядываясь назад, удостоверяясь, что их хотят обогнать. Первый столб помахал ему рукой, идя вместе с отцом к кабинету спортивного объединения. Они сразу же зашли внутрь, также здороваясь с кем-то по пути. Подойдя ближе, Чимин заметил маму Юнги, которая уже выходила из-за поворота. Та тоже не упустила момента оглянуться. С улыбкой, она поздоровалась с ним. Парень быстро оглядел ее: как и ее внешность, образ выглядел спокойным, состояв из длинной плиссированной юбки и вязанного кардигана. Как-то по-домашнему, нежели офисный прикид миссис Пак — она же бизнесвумен, все-таки.       Мать Чимина охнула, наверное, не подготовившись к такой встрече. Сумин отошла на шаг и оперлась о стену, сложив руки на груди, пока Чимин стоял чуть ли не между женщинами с бегающими глазами, так как из-за множества вопросов в голове он растерялся и не знал, что делать: представить их друг другу или же спросить, где Юнги. — Здравствуйте, мама Чимина, — улыбнулась женщина, уверенная в своем предположении; в ее голосе хранились теплые нотки, пока в глазах печаль перебарывала нейтральность состояния. Чимин уже привык к этому взгляду, — у мамы, видимо, возникало всё больше и больше вопросов. Как стабильно позитивная или же женщина «в духе», она не могла проигнорировать тень в образе новой знакомой, но тактично держала в стороне свои предположения. — Здравствуйте, приятно познакомиться с вами, — женщина поклонилась в ответ на такой же небольшой поклон. Видимо, они не знали, о чем можно поболтать, или же — с чего начать. Сумбурность встречи она такая. Но разговор размешать как-то надо, поэтому она продолжает: — странно, что с вами я знакомлюсь раньше, чем с вашим сыном. — Знать бы, где он, не так ли? — мама Юнги оглянулась на скрам-хава и улыбнулась по-доброму. После она снова обратилась к новой знакомой: — Думаю, он не заставит себя долго ждать.       Наверное, дома к Чимину будет много вопросов, но прямо сейчас он не успевает даже достать телефон, чтобы узнать, где находится Юнги, потому что тот появляется рядом практически моментально, с едва заметным румянцем от быстрого темпа. Тот учтиво касается губами волос матери, прежде чем отдать ей папку с документами и что-то невнятно сказать. Без всяких церемоний и даже этичного приветствия тот в спешке тянет Чимина за собой, говоря только о том, что это супер-срочно, а также — они скоро вернутся.       Первое впечатление не самое удачное, наверное даже не из-за спешки, а из-за внешнего вида — как-то выбивается из общей опрятности растрепанными волосами и пыльными коленями, будто уже где-то успел навернуться по пути или с кем-то подраться (все-таки горячесть характера никто не отменял). Мать Мина только пожала плечами и вздохнула, говоря, что могут зайти в кабинет и без детей.       А вот Юнги, доведя Чимина до тупика коридора, вне видеонаблюдения, зажимает того в углу. — Если это вся важность… — скрам-хав даже не успевает договорить, как оказывается наглым образом заткнут коротким поцелуем. Он мог бы продолжить прямо после него, но это ввело его в ступор, продолжавшийся еще мгновение, пока Юнги не хмыкает прямо в губы и не касается их снова. Чимин приобнимает старшеклассника за талию и целует в ответ, торопясь, а потом запрокидывает голову, вздохнув и рассмеявшись беззвучно, пока Мин со смятением рассматривает лицо своего парня. — Между прочим, я скучал, — признается тот, смотря прямо в глаза, испытывая. На щеках остается румянец, только уже от близости. — Да, и ради этого ты лишился пары очков имиджа в глазах моей матери, — Чимин оторвался от стены и поправил воротник пиджака выпускника. — Если хочешь, я могу переночевать у тебя или же…       В общем-то, чужой наигранный кашель говорит сам за себя — их застукали. Чимин и забыл, что его сестра тоже вместе с ними, и что у нее есть особый энтузиазм следить за всеми похождениями брата, если они хоть как-то напрямую могут быть податливы ее взору. Хорошее зрелище — «хавы» в полуобнимку стоят в углу коридора, наверняка все еще близко друг к другу, обсуждают что-то в достаточно интимном тоне и с красными ушами.       Юнги тут же оборачивается и хмурится, явно недовольный чужому присутствию. — Между прочим, ты всю неделю была рядом с ним, так что проваливай! — для пущей убедительности он еще помахал рукой, говоря о том, что ее здесь совсем не ждали. Девушка лишь рассмеялась такой серьезности и без всяких слов скрылась за углом. — Давайте живее, я просто закрою глаза на то, что вы делаете, — спустя пару секунд она добавила, никуда не уходя: — А ты красавчик, оказывается, а я думала, что у вас в команде какие-то до ужаса неприличные лица…       Флай-хав закатил глаза, пока Чимин не удержался и прыснул, утыкаясь лбом в чужое плечо. Похлопав того по спине, Мин отстранился и даже не стал ничего предпринимать некоторое время, но потом взял Пака за руку и, еще раз наспех поцеловав, забирая «мф» в ответ, пошел обратно. Даже не оглянулся на ожидавшую их Сумин, а та, между прочим, практически начала причитать. — А вы чем-то даже похожи, — подметила девушка, разглаживая складки на юбке, — оба придурки, только один выше и темнее, — она усмехнулась, когда Юнги повернул голову к ней, пронзая практически угрожающим взглядом. — Я думала, ты знаешь о манерах. — Знаю, только манерничать не особо хочется, — он сует руки в карманы, толкая бедром дверь в кабинет. Внутри их встретил Джин на пару с куратором, у которого были анкеты на заполнение школьникам. Чимин лишь салютнул маме, что уже здесь, а потом отвернулся к куратору.       После непродолжительного опроса и заполнения бумаг, парни освободились; Сокджин пригласил их на прогулку, только время пришлось назначить на четверг, так как сегодня никто не мог из-за выпускного и важного времяпрепровождения с родителями. На выходе из кабинета ребята увидели радостного Хосока, который наконец-то поедет домой («как же я ждал этого дня! Домой!») Чонгук, конечно, словил грустную нотку, потому что его однофамилец такой «бессердечный», раз бросает донсена на целую неделю вплоть до новой тренировки. У Чимина даже появились некие подозрения по поводу их тесной дружбы, но это его не волновало, как например завязывающееся знакомство их с Юнги матерей. Старшекласснику было ровным счетом плевать, — он даже думал о другом, а вот у Пака волосы дыбом от нервозности вставали. — Кстати, Юнги, остановись, — госпожа Мин остановила сына за руку, поворачивая к маме скрам-хава, — давай уж по-человечески… — Да, рад вас видеть, — парень невозмутимо отвесил поклон и хмыкнул, быстро отводя взгляд.       Миссис Пак ухмыльнулась, наверняка собирая образ выпускника, — Я тоже, наверное. — Да, спасибо, — парень сжал лацкан рубашки, прежде чем развернуться и предоставить проход женщинам. Пробубнив что-то под нос о совместном времяпрепровождении и разговоре за ужином, он отошел к Чимину, который стоял рядом с сестрой, также по ее прихоти держа девушку под локоть. — Как в своем мире, — хмыкнула миссис Пак, продолжая разговор с новой знакомой. Мама Юнги лишь пожала плечами, поправляя сумку на плече. — Он просто смутился, не берите в голову, — проговорила та. Они двигались к выходу из школы, что-то планируя, также вкрапляя в разговор что-то о детях.       Чимин нарочно прислушивался, пока Юнги также нарочно запинался о кафельный пол школы, крепко держа ремень сумки, качающейся около бедра. Она не особо тяжелая, но все-таки груз какой-никакой имеется. Сумин все не могла насмотреться на флай-хава, наверное привыкая к новому лицу, которое непосредственно будет вписываться в жизнь семьи Пак (хотя кто знает). Сегодня, вынося итоги из некоторой части разговора взрослых, женщины практически сошлись о проведении общего ужина в честь знакомства и завершения учебного года, Юнги точно побывает в гостях у Паков. — Вы не думайте, он очень ответственный парень, — вздыхает госпожа Мин, отмахиваясь, — ну, порой выглядит как оболтус, но все они еще дети. — Мам… — одергивает ее Юнги, поднимая посерьезневший взгляд. — Вот именно, — продолжает та, расплываясь в легкой улыбке.       Мама Чимина пропускает вздох, — Вы уж простите за менталитет. — Я далеко не консервативная, мне все равно, можете не переживать за знакомство.       Чимин пустил смешок и ткнул Мина, говоря, что он точно консерва. Не было бы рядом Сумин, Мин точно бы лягнул скрам-хава за подкол.       Они о чем-то еще говорили, в частности о школьниках. У миссис Пак было много вопросов к маме Юнги, на которые та неторопливо отвечала, как могла. Юнги даже заметил, что разговор ее не выматывает, как прежде — женщина даже заряжается, становится более вовлеченной в жизнь. Когда тема зашла про клуб Регби, Мин напрягся и решил, что пора сваливать, чтобы не задумываться об этом в ближайшие сутки. Оказавшись за воротами школы, Юнги лишь оглянулся и вытянул Чимина за собой, говоря о том, что они пойдут впереди. Сумин же отвлеклась на телефонный разговор еще у дверей, заглядываясь на других старшеклассников, кокетливо помахивая им рукой. Так что парочке ничего не грозило.       Погода стояла отменная. Даже несмотря на вечернее время, солнце пекло затылок и спину, а также было немного жарко. Чимин особо не парился, идя в бермудах и светлой поло, даже не подумав прийти в школьной жилетке, но сам день говорил за себя — учебе можно сказать «пока» на некоторое время. А вот Юнги был в своем классическом школьном черном костюме. Расстегнув пиджак, он засунул руки в карманы и спокойно шел с Чимином домой. — Не думаю, что жалею о том, что не попал в драмкружок, — говорит Чимин, поворачивая голову к Мину. Тот, кажется, не сводил с него взгляда. — Да? — Там бы я не встретил такого придурка, как ты, — он рассмеялся, когда получил легкий подзатыльник. Это его сильно развеселило, пока флай-хав цыкнул и отвернулся, рассматривая улицу.       Спустя мгновение Юнги задался вопросом: — Ты ведь уйдешь на следующий год? — он выдохнул, наблюдая за Паком, ищущим, что ответить. Чимин наверняка бросит, а в случае чего просто не сможет играть — команда может распадется к тому времени. — Ты все-таки хотел на сцену, а не по полю носиться. — Не знаю, хочу ли, — тот пожал плечами. — Я много думал на этот счет, но если так, то попробовать всегда можно. Я могу вообще ничем не заниматься из-за экзаменов.       Старшеклассник посмотрел под ноги, засовывая руки в карманы, — Я же знаю, что ты из-за меня играешь. Можешь не придумывать отмазки, а просто скажи, что тебе плевать. — Но ведь каждый… играет ради чего-то, — Чимин затормозил, прикусывая губу, — кто-то может играть из-за стремления стать чемпионом, кто-то может играть ради себя, или, может, что-то другое, — он поднял взгляд на старшего, — а я играю ради тебя. Я знаю, как для тебя это важно. Ты ведь тоже играл не просто так. Главное, какие плоды это приносит.       Юнги кивнул — это имеет смысл. Да и что он может сказать в опровержение? Может, он и сам после выпуска больше не будет увлекаться спортом и погрузится в учебу и обретет новые интересы…       Толкнув Юнги локтем, Чимин продолжил: — А ты после школы пойдешь в университетскую сборную?       Флай-хав, потирая руки, посмотрел на Чимина и вздохнул, пожимая плечами. — Я могу и не поступить, знаешь ведь, что у меня проблемы с финансами, да и ко всему прочему… я не знаю. Когда я был младше, мне нравилось плаванье. Тогда я хотел стать олимпийским чемпионом и получить самый лучший разряд и, может, уехать на обучение в другую страну, где есть сильные команды по плаванью. Но сейчас я не уверен, что мои мечты остались бы прежними, будь я пловцом до сих пор. — Тогда, может, попробуешь реализоваться в том, с чего ты начинал? Никогда не поздно наверстать упущенное, — Чимин учтиво улыбнулся и поправил сумку на плече, пока Юнги в задумчивости кусал губы. — Боюсь, что мне будет тяжело, — сознался старшеклассник, — знаешь же, я чувствую себя должником, поэтому совсем не представляю, смогу ли отпустить регби и забыть о нем, как о пройденном этапе. Но если я продолжу, я буду все больше чувствовать себя отцом. А может… — он прервал Чимина на полуслове, поймав его руку и крепко сжав. — Может, побывав во взрослой сборной, я почувствую, что выполнил все, что хотел, и сниму с себя эту ношу. — Ты в любом случае не будешь, как твой отец. Он, я уверен, преследовал другие цели. Ты не обязан делать что-то не по своей воле. Это не твоя вина, — он вздернул подбородок, с вызовом смотря на третьегодку. — И вообще, еще раз свою шарманку закрутишь, я тебя побью!       Юнги фыркнул и отпустил парня, сложив руки на груди: — Угрожаешь мне? Кишка не тонка? — он дернулся, когда Чимин ударил его в плечо и, после со спокойным лицом отвернувшись и засунув руки в карманы бермуд, тихонько засвистел, будто не при делах.