Скрам-хав

      После окончания учебы начался новый период времени, посвященный, по большему счету, завершению спортивной карьеры в пределах школы у выпускников. Летний турнир по регби среди школьных и университетских сборных.       Парни стали чаще собираться на тренировки перед поездкой в Сеул. Конечно, не всегда полным составом из-за чьих-нибудь занятости и личных обстоятельств, но тем не менее сомнений в опытности стало меньше за этот учебный год, так что тренер особо не переживал. Они вернулись к первоначальному полному составу в пятнадцать человек, но все же без скамьи запаса. Да, Юль притих, хотя порой с парнями ругался, и тем не менее — продуктивность оставалась высокой. Синергия, которой они долго и упорно добивались, стала максимально возможной.       Вообще, больше всего Юнги боялся, что Юль опустится до клеветы, настроит большинство против капитана, а потом добавит ту самую «вишенку к торту» — поставит ультиматум, который будет снят только при исключении скрам-хава из общего состава. Этого не произошло, и Мин стал менее тревожным в отношении трехчетвертного. Да, чувства Юнги до сих пор задеты присутствием этого парня и пререканиями между ними во время тренировок, но тем не менее их ничего не связывает. Он правда пытается лояльно относиться к Юлю, даже иногда с заботой как об игроке, только с толикой неконтролируемой грубости. Принципы, ничего более. В общем-то, Юль тоже головой работает, так что не распространяется фактами, которыми владеть совсем не должен. Хотя для него это даже не факты, а больше всё же личные догадки, которые, будем честны, правдивы. Может, это молчание — все-таки какое-никакое уважение? А может он ждет момента, когда сможет подставить Юнги или неплохо шантажировать? Неизвестно.       В любом случае, все идет как по маслу. Скамью запаса набрать не вышло только потому, что «ТАН» отправились на отработки, а некоторые парни — на турнир по баскетболу. В общем-то, от «Исуля» не убыло. Договоренности о повышенной безопасности соблюдаются с отличием, если так можно выразиться. До турнира у ребят также получилось провести пару игр с Сеульской школой, с которой они играли в декабре. Капитан чужой команды даже похвалил их за прогрессивность и неплохой рост командной игры.       Все ближе приближалась дата начала турнира. За день до него ребята уже собрались в поездку, а вечером отправились в столицу заселяться в гостиницу. В руках у них был план следующей недели, и, как все поняли, в зависимости от побед количество игр в день список будет меняться. Участников, несомненно, больше, чем в прошлых соревнованиях, потому что и само мероприятие серьезнее. В этот раз можно отличиться по особенному, что даст сделать смелый и большой шаг в профессиональный спорт. По крайней мере, о тебе будут знать клубы других сборных, которые после школы тебя захотят забрать или, по крайней мере, будут не против пополнения скамьи запаса.       У Юнги были большие надежды на эти игры. Он чувствовал всеми внутренностями, как потихоньку приближался к тому, в чем как раз был его отец. И, наверное, это некий символизм. Мину бы хотелось не облажаться, немного приблизившись к чужим чувствам, которые он так и не понял спустя несколько лет. — Так ты правда не сможешь приехать ни на одну из игр? — вздыхает Юнги, прижимая телефон ближе к уху. Мама по ту сторону лишь сожалеюще согласилась. — У меня очень много работы, так что мне жаль, милый, — аккуратно сказала та, — но я обязательно посмотрю записи турниров и спрошу, как ты играл, у тех, кто придет поболеть за тебя. — Единственная, кто может поболеть за меня, это ты, — фыркает Мин добродушно, пока та начинает смеяться, говоря попутно: «Отступись!»       Можно сказать, в столице все так же. Ничего не меняется, кроме смены сезона и заезженных хитов из каждой подворотни. В гостинице все быстро оформились, а потом разбежались по комнатам. Юнги пытался договориться, чтобы Чимин был вместе с ним, но их распределили иначе, отчего его соседями стали Хосок и Дэхви, пока Чимин оказался с Сокджином в комнате. Конечно, с Кимом-то Юнги договориться может, но вот насколько все безопасно со стороны наблюдательности тренера — сказать сложно. У него все строго по распределению. Мину хочется знать, что они будут хоть немного видеться помимо тренировок и общего обеда.       Сам день открытия турнира по регби среди старших школ и первых курсов университетов был не таким восхитительным, каким казался ранее. Было больше скучно. Может, потому что Юнги уже заколебался представлять себе что-то феерическое. Было бы оно таким только в случае его детского возраста, но сейчас — все как обычно. Парень ловит только особое напряжение. А вот другим очень даже нравится. Сегодня также открылась небольшая ярмарка в честь такого большого события. Ну, и, в общем-то, начались соревнования. Тренировки тоже были, так что все стояло очень плотно; в расписании на день была хотя бы одна тренировочная игра, а также игра рейтинговая. Но чаще — две, команд же много. А у них есть неделя, чтобы успеть чего-то добиться. И всего два выходных — в середине недели и перед самым отъездом домой.       Нельзя опускать руки.       Дни летели стремительно. Можно сказать, не было и минуты на самобичевание (наверное потому, что и свободного времени кроме отбоя — тоже не было). Какую-то часть дня парни проводили в закрытом спортзале и тренировали выносливость и координацию, а кто-то закреплял всё это баскетболом. Потом они тренировались с любой «свободной» командой на стадионе и, следом, потели за рейтинг. Первые два дня прошли хорошо, может, даже с горящими глазами и особым энтузиазмом, пока по телу не била невероятная боль. Но было тяжело. После трех игр со стадиона не просто выходили — выползали. Чимин корчился от судорог и хватался за всех, кто был рядом, Юнги тяжело дышал и не мог прийти в себя, но не подавал виду, как и большинство выпускников с таким же богатым опытом. Чонгук ругался за проигрыш в схватке, а вот Дэхви шмыгал, потому что элементарно устал. Под конец дня все с серыми лицами шли мыться и спать, обещая, что продержатся. Чимин знал, что кто-то уже участвовал в подобных мероприятиях. Вот они и держались спокойнее, в том числе и Мин, но по ним было видно, что нагрузку такую они получают впервые за долгое время.       И каждый новый день начинался практически одинаково. Все будто бы возвращалась на прежние места. Хосок в спортзале включал свою музыку и поднимал настроение духом уличных танцев, иногда подтанцовывая или показывая выученные фристайльные связки, после чего Джин смеялся над ним и пытался повторить, отчего смехом заливались не только они вдвоем. — Юнги, опять ты злой, иди сюда и разбомби его! — крикнул Джин, указывая на Хосока, который присел от смешка, придерживая очки за цепочку. Юнги же вытер руки о майку, оглянувшись на друзей. Смотрел он на них как на придурков, задаваясь вопросом: «Серьезно?» Парни из других команд иногда оглядывались на них и забавлялись такой беспечности — они пытаются казаться непринужденными, будто бы легко настроены на победу, или же вообще не хотят ничего. Хорошо проводят время без гонки за лучшими результатами. Но, быть честными, они ехали сюда биться до последнего и прыгать выше головы. По-другому не получается. — Мин, не тяни кота за яйца, иначе я в тебя пущу эту гантелю, — прыснул Джин, видя, как третьеклассник безнадежно мотает головой. — Иди-ка в задницу, Сокджин, — размяв плечи, флай-хав пошел в другой угол спортивного зала. — Ты многое теряешь! — напоследок сказал лучший друг перед тем как продолжить тренировку.       В третий день они играли одну игру не в два тайма, так как вышли в ничью. Отбегав еще два десятиминутных тайма они, к сожалению, не забрали победу. Но это совсем не повод расстраиваться. Впереди, считай, еще четыре дня, чтобы взять реванш.       На следующий день они отдыхали. Большинство отсыпались. Хосок, Чонгук и Джин смотрели сериал по телевизору, а вот Юнги сначала зависал в спортзале, а потом на трибунах, анализируя тактику игры других команд, с которыми они еще не встречались. В общем-то, Юнги много что изучал и наблюдал, чтобы понять, как нужно действовать оппоненту для обыгрывания. Пока парень шел обратно в гостиницу, то думал, стоит ли попытаться сыграть новой тактикой, недавно репетированной, но в дело не выпущенной из-за сомнений. Точнее — оправданных сомнений, ведь пользоваться непроверенными методами небезопасно, в особенности там, где исправить что-то возможности не будет.       Приходя в комнату и находя компашку любителей киношек, Юнги сам себе кивает и уходит в комнату Чимина, надеясь, что тот будет там. Делать особо было нечего, а с Чимином они давно не говорили. Будет тоскливо, если и сейчас не выйдет.       Повезло, что парень оказался на месте. Скрам-хав дремал, сжимая подушку бедрами. Юнги, осмотревшись, хмыкнул, подходя к кровати второгодки. Когда он сел, то Чимин тут же подскочил, наверное, испугавшись от деформации матраса. Вытерев глаза, парень улыбнулся, спрашивая, что случилось. — Не скучаешь по мне, да? — хмыкает Юнги, видя, как Чимин меняется в лице. Тот сел на кровати и перебрался к парню, толкая в бок. — Дурак, — заключает Чимин, не находя в себе сил оторвать руки от припухшего лица. — Ты не расстроен, что вчера просрали игру? — Я уже не выдержал, поэтому плевать, — вздохнул Юнги, задумываясь над тем, правда ли он так считает. — А ты? — Это ведь очевидно, что мы не можем обыграть абсолютно всех. Я уверен, будет еще команда, которую мы не обойдем. — Так сразу? А вдруг не будет? — Юнги подтолкнул Чимина плечом, а потом забрался на кровать, кладя подушку под голову. — Может кто-то сильнее всрет, чем мы? — Будь реалистом, — усмехнулся Пак, — думаешь, ты один такой? Это невозможно. — Все будет в шоколаде, — парень заносит руки за голову, — я ради твоих впечатлений не дам команде проиграть. — Нет, Юнги. Я просто уверен в том, что ты не хочешь принимать возможность поражения. Это не ради меня. А так, — Чимин опирается ладонью о бедро Мина, вздыхая, — я точно могу сказать, что играю ради тебя. И кто-кто, так я не дам команде разочаровать тебя.       Юнги потянул Чимина на себя, крепко обнимая и выдыхая в шею. Чужой вес, правда, возвращал в реальность и напоминал о том, что мечты не всегда сбываются, как бы ты не хотел. Юнги понимает, что все-таки боится не оправдать собственные надежды. — Спасибо, — тихо благодарит второгодку Мин, проводя пальцами по позвоночной впадинке Пака, — мне правда тяжело думать об этом. Мы так много стараемся ради этой победы… — То, что мы попали в соревнования, уже хорошо. Это уже победа. Я разговаривал с Джином, и он сказал, что не всегда можно попасть на этот турнир. А мы попали. — Да, но… — Не стремись к невозможному. Я вижу, что ты можешь, и этого вполне достаточно, просто ты не понимаешь этого. И я знаю, что тебе далеко не все равно на вчерашний проигрыш. Но он не имеет смысла — у нас все еще есть возможность занять хотя бы третье место. Рейтинг неплохой, поэтому просто вдохни поглубже и скажи себе, что ты молодец.       Потом они отыграли еще четыре игры. Их старания можно было назвать титаническими. Правда, у всего есть цена: у Хосока появилась невозможная головная боль (и страшно представить, что это кислородное голодание из-за невероятной нагрузки), Джин получил пару синяков, Чольган потянул лодыжку. У Чимина, в принципе, проблем не было кроме не очень удачных падений в захватах, потом провоцировавшие ломоту в теле, а вот Юнги темнел все больше. Вроде они вырываются вперед, а он становится все мрачнее. Будто бы, подкрадываясь к победе, возможность упустить ее становится все больше и серьезнее. Душа болит.

***

      Из раздевалки, кажется, все вышли. Юнги, хмыкнув, натянул второй нарукавник и поправил его, также учтиво поправляя гетры и шнурки на бутсах. Не они начинают сегодняшние соревнования, так что можно немного покопошиться, хотя куратор пригрозил штрафными кругами за опоздание к открытию. У него есть пять минут.       С Чимином они виделись сегодня в умывалке перед выездом к стадиону. В автобусе Пак сел с Чонгуком, обсуждая какие-то вещи. Даже словами перекинуться не получилось, только если в раздевалке, и то по поводу бутылок с водой. Немного грустно. Вчера была аналогичная ситуация: они смогли поговорить от силы минуту на поле, а потом после игры, пока ехали к гостинице. Но из-за вымотанности по приезде разошлись по комнатам — вырубало на ходу. Юнги скучает. Не то что бы его чувства и ощущения так сильно обострялись, просто какой-то неожиданный всплеск беспокойства породил нужду в присутствии скрам-хава. Старшему хочется с ним поговорить, посмотреть в глаза и, может, подержать за руку. Или что-то большее. Как говорит Чимин — не особо имеющее смысла, но тем не менее что-то, к чему хочется стремиться. — Юнги, у тебя нет пластырей? — флай-хав резко оборачивается на голос, видя Пака, прикрывающего за собой двери в раздевалку. — Я пальцы стер, мне бы что-то с ними сделать… — он встряхивает рукой, показывая покрасневшие подушечки пальцев, а после что-то говоря про мозоль на пятке. — Юнги, срочно. — Да, есть, — преспокойно отвечает парень, открывая шкафчик, ныряя руками в спортивную сумку, доставая оттуда связку пластырей, которые Чимин тут же хватает и резво начинает распаковывать и клеить на руки. — Что ты вообще ими делал перед игрой? — подойдя к парню ближе, он осмотрел незаклеенную потертость, а после заглянул Чимину в глаза, только тот взгляда не поднимал, будучи сосредоточенным. — Если скажу, что агрессивно подрочил, ты мне не поверишь? — спустя секунду он прыснул, пока Юнги со вздохом закатил глаза. В общем, это в стиле Чимина — некрасиво шутить. Не то чтобы все так плохо, но иногда это выглядит подстрекательством. — Если бы у тебя вместо члена было что-то покрепче, может и поверил бы, — ответил Мин, потянувшись к пояснице скрам-хава, который, довольствуясь результатом, смял бумажки от пластырей и выкинул в мусорку неподалеку. Чимин поднял взгляд на того, подмечая, что старший слишком близко.       Спустя мгновение Мин приобнял парня и подтолкнул в шкафчикам позади его, позже прижимая игрока всем телом к дверцам. Сминая бока Пака, третьегодка целует его, игнорируя давление на плечах до того момента, пока Чимин не запрокидывает голову, чтобы что-то сказать. — А если кто-то зайдет, Юнги? Я знаю, что ты чувствуешь, но… — со вздохом Пак хмыкнул, опуская взгляд вниз, когда флай-хав задирает на нем регбийку и оглаживает живот, после проводя рукой по пояснице и прижимая парня к себе. — Только не ешь меня. — Не буду, — в губы проговаривает Юнги, переплетая пальцы с чиминовыми, прежде чем прижать его ладонь к шкафчику где-то около его головы. Пак со скачущим энтузиазмом отвечает на ласку, приобнимая старшеклассника за шею, после путаясь пальцами в чужих волосах. Юнги облизывает его губы перед тем, как оставить несколько коротких касаний на нижней губе и отстраниться. Чимин из-под прикрытых век смотрит на капитана и хмыкает, переводя дыхание. Они еще недолго стоят в полуобнимку, пока не слышат копошения за приоткрытой дверью. Расходясь, Юнги пулей выскакивает из раздевалки, пока Чимин перепрыгивает через скамью, закрывая шкафчик Юнги и забирая забытую бутылку с подоконника. А после с преспокойным видом проходит мимо одного из старшеклассников Сеульской школы.       Внутри осело что-то трепещущее. Кончики пальцев покалывало, а губы немного пекло по контуру. В общем-то, Юнги понимал, что это немного усугубило положение — он не сможет не думать об игре, пока будет зацикливаться на сильном желании обнять второгодку или, может, сжать его бедро. Чимин сам знает, что Юнги становится спокойнее, держа руку на его ноге. Он не против, что капитану и известно, только вот страх того, что это всё станет достоянием общественности, создает небольшие проблемы. В любом случае, поцелуй в раздевалке как глоток свежего воздуха — Юнги настроен на игру. Настроен бить больно и решительно. У него есть стремление, мотивация и заряд энергии.       После открытия этапа завершающих игр, парни уселись на трибуны вразнобой, хотя их просили быть кучнее, чтобы не теряться среди людей, пришедших в качестве зрителей и группы поддержки. Народу было очень много. Юнги видел кого-то с плакатами школьных сборных, подростков с шумелками, явно чьих-то родителей, а помимо этого — людей в спортивной форме. Видимо, в спорткомплексе были другие тренировки, но все же посмотреть на турнир по регби было куда занимательнее. В общем-то, это имело какой-то особый ажиотаж.       Юнги сидел рядом с Чимином, и сегодня что-то шло в обратном порядке — рука лежала на его ноге. Чимин держал свою несколько влажную ладонь на колене Мина, опираясь половиной своего веса, наблюдая за началом игры. Спереди с ним еще говорил первак, что-то активно объясняя. Юнги не слышал из-за общего шума. Вскоре рядом подобрались Чонгук с Хосоком, видимо, сцепившись в шуточной борьбе. Хосок пытался сорвать руки второгодки с шеи, пока тот практически повис на нем, заливисто смеясь. Тренер отвесил одному лёгкую оплеуху, прежде чем разогнать по свободным местам в мерах дисциплины. — Поднажмем сегодня, — начал Чимин, наклонившись к Юнги, — всего две игры, это не так много, как было в прошлый раз. — Поэтому не будет времени на разогрев, так что надо будет сразу войти во вкус, Чимин, тебя это касается больше всего, — соглашается Юнги, оглядываясь на тренера, — надеюсь, мы не проебемся перед тренером Кимом. Он всю душу вложил в то, чтобы нарастить нам всем эти навыки… — Тут по большему счету все от удачи зависит, — к ним развернулся Сокджин. — В декабре вспомните, как нам сразу влетели сильные команды. — Сокджин, тут все сильные, ты даже не представляешь, насколько. — Вот только что на поле впороли две супер-глупые попытки. Они даже без особых стараний их занесли! Сильные? — Хорошо, может, расчетливые, не важно! — фыркнул Юнги, сжимая руку Чимина, снимая ее со своей ноги и опуская на подлокотник. — Просто… надо постараться. — Главное не до помутнения сознания, Юнги, — все-таки добавляет Джин, — если тебя поведет посредине игры, Чимин не вынесет все то, что ты на него повесишь.       Чимин улыбнулся, думая, что его шутка будет уместной и даже смешной: — У меня есть форварды. — Че еще хочешь? — с недовольным выражением лица к нему повернулся один из парней, но вот Дэхви рассмеялся, говоря о том, что ему простительно. Конечно, они потом ударились в спор по этому поводу, но у Юнги не отлегало как-то. Тревожно было за игру, хотя он знал, что все должно быть в порядке. Они слишком много старались, чтобы потом бессовестно проиграть. Этот турнир должен послужить особым подарком и прибавкой к уровню их игры, да и ехали они за тем, чтобы прогрессировать; каждый надеялся, что попадет хоть в пятерку первых. И вот сейчас они, будучи четвертыми, будут воевать за второе место — максимально. Команды не слабые. На везение полагаться лучше не стоит. Так что все зависит от рвения к успеху, победе и, может быть лично для кого-то — освобождению от оков.       А еще повезло, что играют они не с самого утра, когда голова мало соображает. Ближе к обеду парни уже разогрелись, настраивались на игру, и каждый старался привнести позитивную нотку в напряженную атмосферу ожидания, чтобы не падать духом из-за особо тоскливых игроков. — Так, ребята, мы вчера много тренировались, так что не подводите. Сегодня две завершающие, решающие игры. Мы должны взять место любой ценой, — настраивает их тренер, хлопая ближайших игроков по плечам. — Все помнят главное правило? — Без травм, — практически хором проговорили парни, наблюдая за тренером. Тот ободряюще кивнул и махнул рукой, чтобы ребята пошли на поле. Перерыв скоро закончится, так что пора строиться и набираться терпения на ближайшие три часа.       Первая игра была немного очевидна — победа за школой «Исуль». Может, это даже несправедливо, что так вышло, ведь их оппоненты были уже с подбитым дыханием и замыленным взглядом после игры. Конечно, это уже не проблемы «Исуль». Но и команда Юнги тоже была не в лучшем положении — без должной разминки перед самой игрой, лишь со следами вчерашнего вечернего прогона. Утром они немного побегали в спортзале, пока шел первый тайм первой игры (еле-еле отпросились у тренера, чтобы только не смотреть за матчем). Но это не очень много значит.       С разрывом в двадцать очков они выходят на третью позицию. Несомненно, было не очень просто, даже немного затруднительно, потому что все занесенные попытки давались с большим трудом из-за систематических и очень ровных захватов. Атакующие были в большем осадке, нежели защитники. Но игрок — плохой игрок, если не может выстоять защиту противника. Чимин смог поучаствовать только в одной схватке из двух отыгранных, а также занес одну попытку, пока был хороший для него шанс. В общем-то, он просто делал свое дело, как его учили. Щеки горели неимоверно у всех, в том числе и у Юнги, потихоньку напрягавшегося все больше и больше. Обычно все в разгаре игры входят в режим «на лайте», а игра как по маслу идет, очень легко и непринужденно. Входя во вкус, пацаны уже знают свое место и дело. И только капитан становится все тяжелее и серьезнее, лишь иногда выныривая из-под толщи переживаний и скудно хваля за усердия. — Я даже загорелся, — хмыкнул Юль, разминая плечи, отходя к трибунам, где куратор с тренером их ждали с водой и полотенцами. — А Мин, кажется, наоборот.       Он усмехнулся. А вот Юнги было не до смеха. Парень до сих пор не понимал, что они уже призеры — голова отказывалась принимать этот факт. Кружили мысли, что они просто сбились со счета, неправильно вели список побед на этих соревнованиях. Джин ничего не говорил по этому поводу, как и тренер, игнорируя рейтинг. Последний просто точечно поддерживал команду и наставлял на уверенность. — Осталась последняя игра, ребята, два тайма, — говорит тот, массируя шею одному из игроков. — Мы справимся. Не прыгайте выше головы. Просто отыграйте, как и получится. Я вижу, что вы уже устали. — Нам надо выиграть, — напрягся Юнги, сжимая бутылку с водой, которую даже не вскрывал. Пить совсем не хотелось. — Ваше самочувствие куда важнее победы. Если бы я мог заменить кого-то на тайм, я бы тоже так говорил. Вы в любом случае молодцы. В последний раз у меня команда так старалась лет пять назад, так что гордиться я вами не перестану.       Тренер Ким подбодрил каждого, желая удачи, когда команда отправилась на поле готовиться к следующему тайму. Кто-то стал переговариваться между собой, осматривая поле и пальцами очерчивая тактику атаки. Юнги лишь подозвал к себе фланкеров и что-то сказал им перед тем, как собрать атакующих и объяснить им план части игры. Чимин краем уха услышал, что он все-таки хочет рискнуть и попробовать отыграть новую технику. — Мы начинаем игру, — говорит Юнги, подходя ближе к парням, — для начала бьем мяч за боковушку, а потом обязательно берем коридор и молом заносим попытку, — с серьезным тактом произносит флай-хав, хмыкая. — Про новую тактику — ты имел в виду «Шампанское»? — врезается в разговор Чонгук, опираясь локтем о плечо скрам-хава, который тут же шлепает парня по груди, отодвигая от себя. — Так это же лютый риск, Мин, — Чольган хмыкает, оглядываясь на младшего фланкера и одного из замков, находящихся рядом. — Думаешь, мы успеем вообще мяч отыграть? — Попробовать никогда не поздно, — тот пожимает плечами. — Главное использовать метод в начале, пока не сильно устали, иначе под конец точно не получится. Сейчас мы в одинаковой форме с оппонентом, так что кто из нас быстрее выдохнется… — В том и дело, что у них выносливости может оказаться в разы больше, — сомневается парень, потирая шею. — Все получится, — вдруг говорит Чимин, поддерживающе улыбаясь, — зрелищно будет, — «посмотреть, как мы позоримся» слышится со стороны, что провоцирует скрам-хава на претензию: — Ты так сильно проиграть хочешь? Подошел сюда, я тебе наваляю! — удаляясь, парень наигранно замахивается на недоверчивого игрока, на что, в общем-то, внимания никто не обращает, продолжая вести диалог внутри круга, пока есть время. — В общем, стягиваем оборону противника в невидимую сторону, фланг пробивает, и все «ок», — отмахивается быстро Хосок, подошедший в последнюю минуту, — кстати, хочу попробовать ту скорострельную схемку, так что имеем в виду, если Юнги покажет дальнюю передачу.       «Не называй меня по имени», — фыркает капитан, далее прося всех разойтись на позиции. Как пойдет игра — никто не знает, так что действовать надо точно и держать ситуацию в своих руках.       Юнги видел, как они играют. Местами жестко, быстро, а также любят выматывать и держать мяч. Об этом он уже сказал на одной из игр пару дней назад, поэтому надеется, что все помнят. Сейчас ребята, как осознал капитан, больше подвержены травмам, потому что вся скопленная нагрузка может прорвать в любой момент — все непредсказуемо. А также парень беспокоится, что травмы будут намеренными со стороны игроков оппонента. Он не стал говорить, что эта команда получила карточку за опасную игру на одном из спортивных мероприятий, а сейчас уже нет времени на объявления, поэтому внутри Мин переживает, правильно ли поступил. С одной стороны оставил команду без дополнительной порции тревоги, а с другой стороны — подверг опасности, если они махнут рукой на всевозможные намеренные попытки насрать.       Игра началась. И, как планировалось, первая попытка была занесена, а после пробита реализация. Конечно, не удалось удержать мяч у себя, после чего инициатива, причем очень агрессивная, ушла на сторону другой команды. Так что тактика упала на задний план. Все шло привычным чередом: игра текла стремительно и очень переменчиво. Сначала счет очень некрасиво вышел в приоритет оппонента, но после очки стали набираться, потому что команда Юнги тоже имеет наглость. — Вот же суки, — недовольно хмыкает Юнги, отряхиваясь в передышке после попытки. Столкнувшись с Джином, он показательно закатил глаза, быстро кидая: — Я уже ненавижу эту игру. — Да я видел, сам не в радости, — после диалог прекратился.       Будучи пробивающим, Мин совершал несколько попыток получить очки. В первый раз произошел некрасивый захват фулбэком, потом из-за вынужденных обстоятельств он пнул мяч в противоположную сторону хуку, только после этого мяч был потерян, а вот затем он практически получил по лицу, наконец занося эту несчастную попытку. Напряжение копилось и копилось теперь не от страха проиграть, а от злости. Они ходят по краю — давят на нервы, лезут куда не надо и позволяют себе нарываться на желтые карточки. Конечно, никого с поля еще не согнали, но вот вместо пяти очков «Исулю» присудили семь за потенциальную прерванную попытку. Мин не заметил углубленных разборок со стороны судей, видимо, все было крайне очевидно.       Эти семь очков спасли их в первой игре. А еще то, что соперники не пробили дроп-гол, вынося мяч за боковую линию. После завершения игры Мин столкнулся с Джином, сжимая его плечо и говоря: — Вот если из наших кто-то вот так дроп-гол разыграет, я в щепки снесу.       Нервно выдохнув, он оглянулся на Чимина, вытирающего лицо воротником регбийки. Колени были покрасневшими, как и лицо, а еще тот с явным дискомфортом ходил, часто прибегая к растяжке, видимо, снова столкнувшись с судорогой. Но, завидев Юнги, парнишка поднял большой палец вверх, мол, всё супер. Оценивая то, что Пак активно принимает участие в поднятии командного духа и в атаке, которой раньше очень сторонился, Юнги не может с этим не согласиться. Чимин даже отыграл схватку и очень красиво пасанул Юнги после пары раков, что не могло не радовать.       Сделав пару глотков воды перед самым выходом на поле после передышки, Юнги приобнял себя и попытался настроить на удачу. Даже небольшой разрыв в счете что-то значит. Обычно сдержанный и серьезный стягивающий показал ему очень забавную гримасу, отчего тот повеселел на мгновенье, а потом отвернулся и вернулся к холодным размышлениям. — Погнали, ребята! — вдруг крикнул Чольган, слыша начало тайма.       Как только стоило ему начаться, так сразу происходит первая занесенная попытка соперника, но вот реализация не прошла. А затем они нарушают рак, отчего Юнги пробивает штрафной. Он встречается взглядами с одним из игроков сопернической атаки и хмурится, видя серьезное напряжение в чужом взгляде. Такая агрессия не находит никакого оправдания. Хотя, может, это все-таки решительность победить, просто настрой совсем неподходящий? На что ему злиться, если так подумать?       Минута за минутой. Юнги оглядывался и видел, что ребята неожиданно подключили в тактику новый элемент розыгрыша, который откладывали до последнего, что капитан начал думать о его потере в игре. И, если честно, это принесло особый восторг и попытку в итоге. На лице скрам-хава издали Юнги заметил счастливую, горделивую улыбку. Только вот… Только вот стоило мячу быть принятым, а путь — намеченным по узкой невидимой полосе, как перед глазами пронеслась электрическая вспышка с яркими пульсирующими узлами боли, а по телу — шоковый разряд.       Не находя мяча в своих руках, чувствуя только резво отстраняющийся чужой вес, Юнги, с трясущимися руками и сузившимися от страха зрачками, опускает замыленный, расплывшийся взгляд вниз, на ноги. А затем чувствует это.       Нет, нет, нет! — Нет!