Научи меня жить

      Я поёрзала на кровати, и сквозь сон до меня дошла мысль: а почему кровать такая большая и мягкая? Но вскоре я вновь провалилась в беспамятство, накрываясь с головой большим и шёлковым одеялом… Шёлковым?       С трудом открыв глаза, я бездумно осмотрела комнату. Большая, просторная и оформленная с изыском. За окном мерцают звёзды, а вид открывается на островок с водопадом. Не моя с Мими комната.       Я лежала на удобной двухспальной кровати, укрытая шёлковым одеялом персикового цвета. Ко мне даже подкрался страх, что, быть может, я напилась и… Но нет, я была одета.       Откинувшись на мягкие подушки с запахом сирени, я удобно заворочалась в одеяле и стала вспоминать. Ох… Геральд, я была у Геральда! И, вероятно, все ещё у него.       Медленно на меня накатило смущение из-за неловкой ситуации… Я потеряла перед ним сознание? Что случилось? Виной тому нервный срыв? Но при всей ситуации я не могла прогнать с лица глупую улыбку. На душе стало спокойно и приятно: мой учитель мне поверил. Он обязательно мне поможет. И, кажется, мы помирились.       Было немного стыдно за глупую панику и истерику — я считала себя более хладнокровной. Вероятно, последние события выбили у меня из-под ног землю…       Сладко зевнув, я потянулась и решила направиться в гостиную — узнать, что мы будем делать с Геральдом дальше.       Стоит ли говорить Сэми об этой информации? А ребятам? Ади будет в панике и зол, Мими и так боится даже упоминания о Мальбонте, а Сэми… Я не знаю, как друг отреагирует на собственную предполагаемую смерть.       Войдя в гостиную, я окинула комнату рассеянным взглядом, думая о том, что же делать, но меня отвлёк напряжённый и, кажется, обеспокоенный голос: — Викки Уокер, как ты себя чувствуешь?       Голос был знакомым и ассоциировался со строгим взглядом и нудными лекциями. Неверяще сфокусировав взгляд, я увидела на диване ангела Фенцио.       Я была уверена, что всё ещё сплю. Ну не может же быть такого, что я сейчас вижу своего сурового учителя с взлохмаченными волосами, пятнами чернил на щеке и в одних штанах?! В руке он держал кружку чая, судя по запаху, а на лице запечатлелись вселенская скорбь, невыспанность и раздражение. Я незаметно ущипнула себя, но проснуться не вышло!       К своему удивлению, я заметила, что тело у ангела достаточно подтянутое, я бы даже сказала — спортивное. Сидел он немного ссутулившись, но это не скрывало кубиков на его животе. — Греховодница! Геральд вряд ли будет рад, что его нареченная рассматривает других мужчин. Он богохульник, а не дурак! — Учитель выпалил это с такой раздражённой интонацией, как будто я и в самом деле чуть не набросилась на него.       При этом я видела, что его глаза бегают, и поспешно прикусила щёку, чтобы не засмеяться. Кто же знал, что Фенцио такой стеснительный?       И когда это я успела стать наречённой Геральда? Что это вообще значит? — Так как ты себя чувствуешь? — всё ещё напряжённым тоном спросил учитель, вглядываясь в моё лицо. — Истерик не будет?       Мне показалось, что я слышала беспокойство в его голосе. Не беспокойство как об ученице или наречённой друга, а так, словно начни я сейчас плакать — и учитель без зазрения совести сбежит.       Хмыкнув, я села в кресло и отвернулась, не желая смущать учителя и себя. Первое удивление от внешнего вида ангела прошло, и на его место вернулась неловкость.       Вся эта ситуация казалась сюрреалистичной: от внешнего вида растрёпанного Фенцио до того факта, что он не читает мне нотации за отношения с учителем. Конечно, Мими говорила, что они с Геральдом друзья, но всё равно было очень странно. — А где Геральд? — решилась спросить я и кинула на учителя быстрый взгляд. Тот раздражённо повёл крылом и прикусил губу. — У Сатаны, — глухо ответил ангел.       Весь мир после этих слов будто бы пропал. Остались только я и бешенный стук сердца. Отлично! Мой… мужчина пошёл к Сатане. Ночью. После всего, что я ему сказала. С пониманием, что Мальбонте существует и над учениками висит угроза. Шепфа! Да он весь трясся после этих новостей! У него, должно быть, начала срываться печать. Молодец, Викки! Вот нельзя было без истерики? Он остался бы рядом, мы бы поговорили. А теперь он у Владыки.       Я не считала Сатану вселенским злом, как его выставляли; даже не совсем понимала, почему демоны, которые с ним работают, так сильно его боятся. Мы общались с ним несколько раз, и я даже осталась жива. Однако признаю: он опасен. От его вида так и веет величием и угрозой. А сейчас мой мужчина полетел туда чуть ли не в состоянии берсерка… Внутри всё неприятно сжималось от дурного предчувствия. Лететь немедленно в замок Сатаны! Или я сделаю хуже?! — Всё будет хорошо, — отвлёк меня чуть потеплевшим голосом ангел, и я вздрогнула. За своими мыслями я совсем забыла, что не одна в комнате. Интересно, а Фенцио знает о… Дура. Конечно же знает, не просто так Геральд оставил его со мной.       Надо успокоиться, пока я жду своего демона. Несколько истерик за один день будет слишком. Успокаиваемся и берём себя в руки! Дров не ломаем — слишком хорошо в последнее время это удаётся. Ох, надеюсь, что Геральд всё же сможет сдержаться и Сатана будет к нему снисходителен… Надо учиться верить в своего учителя!       Стараясь не смотреть на ангела, который отвлекся и начал что-то лихорадочно писать на пергаменте, я кинула взгляд на часы. — Шепфа! — воскликнула я, увидев время: начало третьего.       Друзья уже вернулись с вечеринки! Мими, конечно, может догадываться, где я пропадаю, но мальчишки наверняка захотят меня отыскать. — Что такое? — недовольно пробурчал учитель, отрываясь от пергамента. Оставив того без ответа, я подскочила и кинулась к двери. — Уокер! — прогремел Фенцио, и я заметила, как в спину мне летит сгусток энергии.       Инстинктивно отскочив в сторону, я наблюдала, как белый, сверкающий сгусток впечатался в дверь. Он растворился с хлопком, и по двери прошла рябь. Я почувствовала, как покрываюсь мурашками. — Геральд просил, чтобы ты его дождалась. Не знаю, куда ты собралась сбежать, но я тебя не пущу. Ты хоть знаешь, как этот старый грешник может уестествлять* мозг, когда впадает в гнев? — Но… — Я растерянно оглянулась, переведя взгляд на недовольного ангела. — Мои друзья не знают, где я, — они могут начать меня искать! Ангел Фенцио что-то пробурчал и начал копошиться в столе. — Иди сюда!       Когда я подошла, он пихнул мне в руку перо. Очень красивое — изящно изогнутое, напоминающее павлинье, но совершенно белое и с серебряной очинкой кончика. Непонимающе я повертела его в руках. И что мне делать? — Напиши подруге записку, — ответил учитель на невысказанный вопрос. Пожав плечами, я оторвала кусочек пергамента — под неодобрительный взгляд Фенцио — и чиркнула: «Мими, я у Геральда, всё хорошо. Когда вернусь — не знаю. Передавай привет мальчикам, если они рядом, и ложитесь спать».       Подписывать я не стала — не думаю, что у Мими есть ещё подруги, которые случайно могут оказаться в комнатах учителя мифологии ночью. — Всё?       Я кивнула и повертела клочок в руках. Мне же всё равно его надо передать. Неужели Фенцио пойдёт? Да и зачем тогда было писать, если он может передать всё словами?       Внезапно в голове проскользнула картинка, как обеспокоенные друзья кругами ходят по комнате, тут врывается Фенцио в одних штанах и требовательно суёт Мими клочок пергамента в руки.       От такого зрелища я не удержалась и хихикнула. Сначала тихо, но потом с задором начала смеяться всё больше и больше, в красках представляя реакцию друзей. Невольно представилось, что Ади закрыл бы Сэми рукой глаза, чтобы тот не смущался, а Мими спряталась бы за портретом Люцифера…       Учитель стоял рядом, и взгляд его не обещал мне ничего хорошего. Казалось, он сдерживается изо всех сил, чтобы не накричать на меня.       А я смотрела на это выражение лица и только смеялась всё больше, не в силах остановиться.       Тогда ангел с силой вырвал у меня записку и начал что-то с ней делать. Приглядевшись, я замерла от удивления и перестала смеяться: Фенцио делал маленького журавлика.       Его пальцы сновали с невероятной быстротой, умело и точно сгибая бумагу, словно ангел занимался оригами сотни лет. Заметив моё изумление, Фенцио наградил меня горделивым взглядом.       Потом он поставил миниатюрного журавлика себе на ладонь и провёл сверху другой рукой, выпуская энергию. Журавлик словно ожил и несмело задвигался. Учитель подул на него по направлению к окну — и бумажная птичка полетела. — Это настоящее волшебство! — поражённо протянула я, наблюдая за полётом записки.       Мне показалось, что учитель на пару мгновений задорно блеснул глазами и улыбнулся, но в следующий миг он уже не очень аккуратно пододвинул меня и сел писать дальше.       Пожав плечами, я опустилась в кресло и стала следить за его работой. Кто бы мог подумать, что такой строгий и педантичный экстерриец способен устроить такой беспорядок?       Весь журнальный столик был завален пергаментом, книгами и сломанными перьями. Рядом со столом я заметила несколько клочков смятой бумаги. Фенцио сидел, низко наклонившись к столу, и с сосредоточенным выражением лица что-то рьяно строчил.       Наблюдать за ним было занимательно. Невольно вспомнилась поговорка, что бесконечно можно следить за тремя вещами: как горит огонь, как течёт вода и как кто-то работает. Но где же, в конце концов, Геральд?!       Так я и сидела: наблюдала за своим учителем, который неожиданно открылся для меня с другой стороны, и ждала своего демона.       Внезапно я заметила боковым зрением, что дверь открылась, и в комнату ворвался запах перегара… и гари? Резко обернувшись, я увидела, что ко мне идёт Геральд, — и испуганно втянула воздух.       Походка его не была такая грациозная и уверенная, как обычно. Наоборот — развязная от алкоголя, но он старался держать себя в руках. Одежда демона была пропитана кровью и обсыпана каменной крошкой. Взгляд дико блуждал по комнате несколько секунд, прежде чем нашёл меня. И тут же потеплел, теряя какое-то тёмное, дикое выражение.       Я видела, что при каждом шаге у него немного подрагивает опалённое крыло, а сам мужчина крепко, до побелевших скул сжимает челюсти.       Краем глаза я заметила, как Фенцио отбросил перо и стремительным шагом удалился в другую комнату, что-то бубня себе под нос. — Викки, как ты себя чувствуешь? — заботливо спросил Геральд и улыбнулся, но голос его звучал устало.       Как я себя чувствовала? Я была в глубоком шоке от его вида, перепугана случившимся… а ещё — в гневе! Он приходит изломанным, поджаренным и пьяным, с порога спрашивая, как я себя чувствую?! — Ты ранен. — Это был не вопрос, а факт.       Я заворожённо наблюдала, как в его ране на плече пузырится кровь. Вблизи были видны мелкие ссадины и синяки. Даже ошейники на его шее были слегка поцарапаны. Я тяжело сглотнула, понимая, насколько он был близок к смерти.       К нам спешил Фенцио с уже хорошо знакомой мне шкатулкой и бинтами, а мы продолжали смотреть друг другу в глаза. Геральд глядел на меня устало, а улыбка его стала виноватой. Видимо, моё разъярённое лицо помогло ему понять, что он сделал что-то не так.       Не удержавшись, я дала ему пощёчину, и мою руку обожгло от удара. Демон удивлённо дернулся, и на секунду я увидела, как глаза его покраснели, но он быстро взял себя в руки. — Уокер, незачем избивать своего учителя. Он и так на ногах стоит с трудом, — сказал ангел, подходя к нам. — Правда, скорее из-за количества выпитого, но всё же следует быть снисходительней. В наших поступках часто мешается праведное и неправедное. Например, верная мотивация может привести к неверным поступкам… — Голос ангела сделался монотонным, как обычно при нудном морализаторстве.       Я встала, бросив раздражённый взгляд на Геральда, и пошла к шкатулке. В этих скляночках я не разбираюсь, но с бинтами управиться смогу, а Фенцио поможет.       Ангел тем временем пытался уговорить демона раздеться, чтобы мы смогли привести его раны в порядок, но Геральд отбрыкивался: — Фенцио, само всё пройдёт, совершенно незачем… Бывало намного хуже — и ничего!       Я почувствовала, как внутри меня закипает злость, и подошла к учителям, грозно уперев руки в бока. — Геральд ты хочешь, чтобы мы поссорились? — Тот отрицательно помотал головой и зашипел от боли. — Тогда раздевайся!       Демон удивлённо посмотрел на меня и хрипло рассмеялся, согнувшись пополам. Ангел, пытавшийся осмотреть его обгоревшее крыло, недовольно поморщился — реакция друга ему помешала. — Чертовка, для тебя я готов раздеться, но тебе не кажется, что Фенцио тут будет лишним? — нагло спросил он и пошатнулся, едва не потеряв равновесие.       Ангел Фенцио неодобрительно смотрел на друга и собирался было начать читать одну из своих лекций, но я, не желая тратить время, подошла вплотную к Геральду и стукнула его кулачком в грудь. — Геральд, хватит. Дай нам обработать твои раны! — И как я ни старалась, но мой голос всё равно слегка дрогнул. Учитель ошарашенно смотрел в мои глаза. Я просто стояла и старалась не заплакать.       Кивнув, он начал пытаться снять плащ, однако содрогнулся от боли в плече и чуть не упал. Я со страхом смотрела, как ангел успел подстраховать своего друга и начал снимать с него одежду, приговаривая: — Сколь же глубок колодец беспутства, выкопанный тобой, старый друг! Одно цепляется за другое, и не ты один падаешь в эту бездну! Дурнопитие** влечёт тебя к гневу, гнев — к бесовским взварам***, а от всего этого твой друг и ни в чём не повинная, кроме блудодейства, девушка вынуждены всё это терпеть, тебя увещевать и исцелять, не зная, когда ты остановишься! Да и в блудодейство девушку ты сам же завлёк!       Я так сильно удивилась такой речи, что даже не возмутилась. Это на самом деле было забавно — возможно, я бы посмеялась, но не в этой ситуации. Фенцио раздел Геральда до штанов, и я содрогнулась, оглядывая его тело.       Большая гематома целиком покрывала правую сторону рёбер, по всему телу было разбросано множество других — поменьше. На плече была отвратительная рваная рана, будто его… кусали?! На груди зияла глубокая царапина.       Кроме этих свежих ран, тело мужчины было покрыто сетью давно заживших шрамов. Самый большой проходил поперёк от сердца до области паха.       Фигура демона была жилистая, с тугими, перевитыми рельефными мышцами. На груди росло немного чёрных волос. Живот чуть выдавался вперёд, но при этом на нём всё равно были видны кубики пресса.       Фенцио тем временем начал вести демона к дивану, и я, с трудом оторвав взгляд от тела мужчины, побежала помогать. Геральд пытался меня аккуратно отодвинуть, но я только сильнее прижалась к его горячему телу.       Заставив его лечь на диван, ангел склонился над плечом, рассматривая рану. — Викки, подай бузинный отвар, — попросил ангел и, не оглядываясь, протянул руку.       Я в нерешительности склонилась над шкатулкой. Как понять, что из этого бузинный отвар? Почти все склянки были неподписанными, и оставалось только догадываться, что какая из них содержит!       Тут не было и двух похожих бутылочек. Некоторые были больше, другие меньше. У некоторых были тонкие горлышки, а другие представляли собой скорее банки… Содержание их тоже не дало никакой подсказки — там были жидкости, мази и порошки самого разного вида. — Викки! — окрикнул Фенцио в нетерпении. — Я не знаю, что из этого вам надо! — Я с раздражениям стала доставать склянки. — Тут не подписано. — Тогда иди сюда — будешь обрабатывать, а я подавать.       Стараясь унять дрожь, я села к Геральду и легонько провела рукой по его груди. Как бы я ни испытывала злость и раздражение, стоило признать, что всё это было из-за моего беспокойства. Выглядел демон не очень. Он и так не высыпается, а теперь ещё и ранен…       Геральд задумчиво смотрел на меня и, поймав мой взгляд, ободряюще улыбнулся. Он положил ладонь на мою руку и несильно её сжал.       Шепфа! Какая же я дура! Я же умею лечить! Мне надо просто сосредоточиться и попытаться.       Закрыв глаза, я приподняла руку и тихо прошептала, стараясь не привлекать внимание Фенцио: — Поцелуй руку, как тогда.       Некоторое время моя рука висела в воздухе, но потом Геральд понял, о чём я прошу, и я почувствовала нежное касание губ. Надеюсь, он не будет облизывать… Мне, конечно, это очень нравится, но тут Фенцио. И, если он это увидит, я готова паковать вещи и прятаться от него в Аду. — Окаянные! Нашли время миловаться, тут ра… — начал читать нотацию Фенцио, но я уже сконцентрировалась на энергии.       На этот раз перенаправить её было легче — то ли от того, что раньше я уже это делала, то ли от моего желания поскорее помочь демону. Не важно. Главное, что уже через пару мгновений я почувствовала свербящее, неприятное чувство в солнечном сплетении, что означало одно — лечение пошло.       Были только я, Геральд и энергия. Весь мир перестал существовать. Я очень волновалась — получится ли вылечить его… В голове всё сильнее нарастала, начиная пульсировать, боль.       Меня отвлёк Геральд. Он начал поглаживать руку, желая обратить внимание, и, когда я уже была готова шикнуть на него, попросил меня оторваться.       С недовольством прекратив передачу энергии, я посмотрела на Геральда и заметила, что кожа его уже не кажется такой бледной. Он расслабленно смотрел мне в глаза и по-доброму ухмылялся. Совсем как обычно. — Зачем ты меня прервал? — расстроенно спросила я, почувствовав усталость. Стало понятно, что ещё раз так сконцентрироваться у меня уже не выйдет. — Ты меня почти вылечила — посмотри на плечо, — ответил демон.       Переведя взгляд на рану, я с удивлением увидела, что она почти что затянулась! Оставалась небольшая корочка, прятавшая почти сросшуюся кожу, но выглядело это так, будто Геральд с ней походил несколько недель и она успела зажить. — Боль тоже прошла. А ещё я чувствовал, как срастаются рёбра. Спасибо, Викки. Ты умница, — с лёгкой хрипотцой доложил Геральд с довольной кошачьей улыбкой.       Рядом маячил Фенцио, оглядывая друга со всех сторон. Вспомнив о том, как проходило лечение, я залилась краской и опустила взгляд. Геральд только посмеивался. — Цел, — заключил ангел и отошёл. — Отлично. Я спать. И если кто-нибудь, — последнее слово он выделил раздражённым голосом, — припрётся разбудить меня раньше девяти утра, то я этому чёрту поотрываю крылышки. И не важно: Князь, не Князь.       С этими словами ангел Фенцио удалился в свои комнаты, оставив нас смеяться.       Отсмеявшись, мы какое-то время обменивались с Геральдом безмолвными взглядами. Напряжение спадало.       Но потом я спохватилась: — А не пора ли и нам спать? Тебе это даже нужнее, чем Фенцио… Я поднялась, но он мягко погладил мою руку и негромко сказал: — Останься. Одну я тебя не отпущу даже до твоей комнаты…       С волнением взглянув в его глаза, я поняла, что он не уснёт сегодня, если я оставлю его одного. Я смущённо окинула себя взглядом, и Геральд словно прочёл мысли: — Вместо ночнушки найдём тебе что-нибудь из моего барахла… — Он встал без видимых усилий и боли, что не могло меня не порадовать, и очень скоро вернулся со стопкой футболок. От них приятно пахло свежестью.       В то время как я выбирала себе подходящую, демон направился в душ. Пока он смывал с себя последствия драки и запах алкоголя, я сидела на кровати, переполненная волнением, — до этого мне не доводилось спать в одной спальне с мужчинами… Не считая Ади и Сэми — да ещё отца на Земле, пока не стала подростком, но это совершенно другое… К тому же на мне будут только нижнее бельё и его просторная чёрная футболка. Я то и дело кусала губу и нервно перебирала пальцами.       Геральд вышел из душа в одних чёрных трусах и, заметив, как я покраснела, хлопнул в ладоши, в мгновение погасив свечи. Теперь к нам в окно светили только луна и звёзды. Я откинулась на простыне, накрываясь одеялом, и прошептала: — Спокойной ночи, Геральд!       Он, не ответив, нырнул под одеяло, нежно и горячо меня обнял. До приятных мурашек. Я повернулась к нему и обвила руками за плечи, ощущая жар его тела и горячее дыхание. Его губы переместились к моему уху и стали шептать нежные, приятные слова. — …И прости меня за всё, Викки. Мне стоило поверить тебе сразу, а не разубеждать… — закончил он. Точнее — лучше бы закончил. — В следующий раз не раздумывая полезу за тебя в драку!       Возможно, он шутил, но в тот миг я вспыхнула и, не удержавшись, влепила ему пощёчину. — Эй! Так всего твоего целительства не… — Я не дала ему закончить, крепко и страстно поцеловав.       Он с готовностью ответил, и его губы долго, с чувством смаковали мои. Сердце бешено колотилось, а он, словно желая унять его в своей ладони, гладил мою грудь. Скоро майка моя скользнула вверх, оставляя меня беззащитно-обнажённой… Теперь наши тела ничего не разделяло.       Поцелуи Геральда двинулись от губ к моей шее, плечам, груди. Демон раскатисто рычал о том, как сильно меня хочет. Его пальцы ловко подцепили мои трусики, и те скользнули вниз. Тело колотило мелкой дрожью, голова кружилась.       Думать ясно было трудно, но где-то на краю сознания я поняла, что ещё не готова… не сейчас… по крайней мере — когда он протрезвеет!       Он тёрся бёдрами между моих ног, давая понять, насколько мой учитель возбуждён. Было запредельно приятно. Я чувствовала волны возбуждения и щекотку при каждом прикосновении. Его трусы были по-прежнему на нём, но сквозь ткань ощущалась напряжённая и горячая… — Геральд, прошу… не в этот раз! — простонала я, зарываясь пальцами в его волосы. Его трущиеся движения на миг застыли, весь он задрожал… И двинулся вниз, по пути покрывая моё тело поцелуями, скользя по нему языком.       Скоро его губы согревали дыханием и нежно ласкали меня между ног… А затем он пустил в дело язык. Я цеплялась за простынь, выгибаясь на ней, шепча его имя и ещё что-то бессвязное. Звёзды переместились с неба к нам под потолок.       Горячий язык его входил и выходил из меня, находя самые чувствительные точки, взрывавшиеся от его мокрого прикосновения искрами удовольствия. Он то ускорялся, то замедлялся. А потом к языку прибавились пальцы.       Я уже плохо понимала, что именно он делает… Но в какой-то миг он так удачно задел меня изнутри, у самого входа, что я издала протяжный, долгий стон. Всё тело затрясло в невероятной неге, я словно падала куда-то, совершенно не беспокоясь о приземлении. Пришла я в себя, когда он лежал рядом, обнимая меня, неторопливо гладя мою грудь и целуя за ухом.       Я долго переводила дыхание. Всё тело покрывали мелкие жемчужинки пота. Пальцы гладили грудь Геральда.       Я прикрыла глаза, ощущая ладонями его сердцебиение. А потом скользнула ниже, вслепую находя последнюю ткань на его теле. — Викки? — удивлённо спросил демон.       Я понимала, что ему пришлось сдерживаться ради моей просьбы, и решила, что будет эгоистично не доставить удовольствие ему… Вот только мне было… страшно. Последний элемент одежды скользнул по ногам учителя вниз, и я, не открывая глаз, на ощупь нашла его возбуждённую, сокровенную плоть…        В ладонь легло горячее, пульсирующее… Я открыла глаза и встретилась глазами с моим мужчиной. Он глядел одобряюще, стараясь меня морально поддержать и с трудом скрывая наслаждение.       Тревога отлегла от сердца, и я принялась скользить рукой вверх и вниз, захватывая его кожу. Скоро набралась решительности и посмотрела на его член. Всё равно было темно, и я лишь угадывала силуэт… который показался мне красивым.       Я быстро перебирала пальчиками, ощупывая его плоть: гладкую, горячую и такую манящую…       Стоны Геральда служили мне наградой и ободрением. Я вновь была возбуждена — мне нравилось то, что он позволял с собой делать. Мне казалось, что я сейчас управляю Геральдом через его самую чувствительную часть тела, замедляя и ускоряя свои движения. Это было удивительное, волнующее чувство.       Наконец мужчина напрягся всем телом и прорычал моё имя. Пульсация в моей руке усилилась, и по пальцам вязко заструилось горячее, пряно пахнущее семя…       И снова мы лежали друг с другом в обнимку. Усталые, счастливые, оставившие все тревоги за окном. Перед самым сном Геральд прошептал мне в ухо: — Зараза моя… любимая.       Я ещё долго не могла уснуть после этого. В голове путались и метались мысли. Но в конце концов я успокоила их, решив, что он засыпал и не понимал, что говорит…       Обняв мужчину и хорошенько укрывшись одеялом, я мягко скользнула в сон, чувствуя запах сирени и свежести.