Кровь и золото

Окружающий мир ослеплял. Гермионе казалось, будто тело разлетелось на тысячи кусочков, горящие частички затерялись в тёмной неопределённости, после чего разом собрались воедино. Она распласталась на холодной, твёрдой земле, конечности изогнулись под странными углами. Глаза мгновенно распахнулись от яркого света, словно сияющие лучи солнца проникали под веки. Гермиона поёжилась, вдохнула немного воздуха сквозь горящее огнём горло, быстро перекатилась набок и закашлялась, издав ужасный хриплый стон. Кровь брызнула на бетонную поверхность. — О… Боже мой! Гермиона уловила пронзительный женский крик, его обладательница явно балансировала на грани паники. Визг ударил по ушам, словно в барабанные перепонки вонзили ногти. — Карл… Карл! Постучи в чью-нибудь дверь, вызови уже скорую! Женщина присела на корточки, склонившись над раненной девушкой. Гермиона всхлипнула, услышав громкий возглас в опасной близости от себя, сжалась и накрыла уши ладонями. Она чувствовала, что по шее растекалось что-то тёплое и вязкое. Гермиона истекала кровью, казалось, что участки кожи, пострадавшие от атаки Меропы, полыхали. — Не беспокойся, милая, только не волнуйся… Мы позовём на помощь… Гермиона приподняла веки, взгляд застилала пелена. Удалось рассмотреть смутные очертания женской фигуры, она… сверкала. Скорая, да… — О, дорогая, нет… — Женщина принялась копаться в сумочке, и через мгновение вытащила оттуда платок. — Вот, позволь мне приложить его к ране, её нужно прижать. Расфокусированный разум Гермионы пронзила ясность, та, что появлялась лишь благодаря адреналину и чистому страху, сковавшему естество. Взгляд прояснился, тело оцепенело. Скорая. Гермиону нашли маглы, и… она подверглась атаке, обронила палочку… Гермиона принялась подниматься на ноги. — Нет, милая! Тебе ни в коем случае нельзя двигаться! — вскрикнула женщина и свободной рукой потянулась к её плечу. Гермиона отбросила ладонь в сторону и встала, не обращая внимания на мольбы. Кровь прилила к ушам, но Гермиона покачала головой, ощутив заклинание против головокружения, удержавшее её на ногах. Палочка. Её разоружили, она улетела в ту сторону… Гермиона яростно впилась взглядом в ином направлении и огляделась на предмет пропажи, но дальше по улице ничего не оказалось – ни волшебной палочки, ни беременной, почти мёртвой Меропы Гонт, вообще ничего. Однако на улице до сих пор стояла ночь. Яркий свет вовсе не слепил, им оказалось тусклое свечение фонарного столба, именно под него и приземлилась Гермиона. Мужчина-магл на полной скорости примчался к ним. Гермиона приметила, что на нём красовался элегантный винтажный костюм, а женщина вовсе не блестела, её шею украшало ожерелье, усыпанное драгоценными камнями, а голову прикрывала шляпка, сочетающаяся с пышным платьем. — Никто не открыл дверь, может, нам отвести её в приют? У них обязана работать медсестра или… — Нет! — прокричала Гермиона, отступив на пару шагов назад. Неприкрытая ярость в голосе раненной незнакомки заставила маглов подскочить на месте. Медленно, осторожно глотая воздух, Гермиона убрала ладонь с кровоточащей шеи и задалась вопросом, насколько ужасна полученная рана. Мужчина едва не подавился воздухом, женщина пронзительно взвизгнула. Парочка выглядела напуганной. Судя по реакции маглов, дела обстояли плохо. — Я не пойду в этот приют, — зарычала Гермиона. Маглы вскинули руки в знак защиты, явно больше опасаясь странную незнакомку, а не беспокоясь о её самочувствии. Гермиона собиралась уйти, убежать подальше отсюда, но всего на мгновение замерла. Она бросилась к парочке и вырвала из рук женщины платок, отчего та испуганно вскрикнула. Гермиона поспешила приложить кружевную ткань к ране. — Спасибо, — пробормотала она и развернулась, направляясь, как ей показалось, к месту исчезновения волшебной палочки. Гермиона смогла бы излечить себя, будь у неё палочка… По крайней мере, надеялась, что смогла бы. Гермиона могла лишь представить, что за рану получила, или, раз на то пошло, хотя бы как она выглядела. Сработало ли укрепляющее зелье, придуманное ими в настоящем времени? Когда Меропа Гонт вонзила маховик времени прямо в горло Гермионы, ей показалось, что тело расщепило на тысячи мелких атомов… Гермиона потянулась к цепочке, когда-то болтавшейся на шее. Сердце пропустило удар. На груди ничего не оказалось. Меропа сорвала всё, до чего дотянулась. Маховик времени, настоящий маховик времени… маховик Драко… Гермиона обернулась и бросила взгляд туда, куда приземлилась, но под фонарным столбом не обнаружила ничего, напоминающего разломанный маховик: ни осколков стекла, ни кусочков золота. Маглы тем временем со всех ног удирали прочь, наверное, решили, что ей не нужна никакая помощь. Маховик времени испарился. «Драко точно прибьёт меня, — Гермиона начинала отчаиваться. Она отлепила платок от шеи – кружевная ткань наполовину пропиталась кровью. — Если, конечно, я когда-нибудь к нему вернусь». Гермиона задумалась, как долго станет ждать Драко, прежде чем предпримет попытку найти её. А станет ли вообще? Гермиона полагала, что его решение зависит от её действий в прошлом. Если получится вернуться в настоящее до того, как тело непоправимо пострадает, тогда это уже неважно… Но если не получится… Гермиона отбросила возрастающую панику куда подальше и заострила внимание на окрестностях, пытаясь отыскать палочку. С каждым гулким ударом ей казалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. «Она должна быть здесь, — подумала Гермиона. — Должна, просто обязана». Но нет, ничего. Гермиона попыталась найти палочку, воспользовавшись заклинанием «Люмос» в надежде на то, что на кончике гладкого древка появится свет и укажет ей путь. Не сработало. Палочка потерялась не здесь. — Твою мать, — выругалась Гермиона и обрадовалась, что осталась на пустынной улице совсем одна. Приют Вула, как и раньше, находился в нескольких кварталах отсюда, унылое серое здание напоминало скорее тюрьму, а не место, где живут дети. Гермиона сглотнула, горло обдало жаром. Может, всё-таки стоило пойти в приют… Как долго она провалялась в отключке? Какую магию использовала Меропа, наградив Гермиону жуткой дезориентацией и приправив всё страшной болью? Она не могла долго оставаться без сознания, кто-нибудь наверняка нашёл бы её раньше, чем парочка маглов. Если только… Гермиона принялась тщательно осматриваться вокруг. Часовая башня осталась на месте, судя по циферблату, полночь наступала через двадцать минут. Приют Вула выглядел так же, как и раньше, а вот остальные здания на улице – не совсем. В двадцатые годы улочка не могла похвастаться маленькими магазинчиками с вывесками «закрыто». Гермиона осознала шокирующую правду, отчего кровь застыла в жилах. И вот этих уютных домов в то время тоже не существовало. Они ведь выглядели более старыми и потрёпанными, верно? А эти казались заново отремонтированными… Обстановка вокруг отличалась. Палочка как сквозь землю провалилась. Маховик времени пропал. Гермиона начала задыхаться. Она попятилась в сторону и прильнула к дереву, прерывисто заглатывая воздух. Мышцы ныли, шею жгло, но боль казалась ничем по сравнению со страхом, грозившим перейти в панику. Зрение вновь затуманилось, Гермиона ощущала привкус желчи, подступающий к горлу. Возможно, она с минуты на минуту либо потеряет сознание, либо же содержимое желудка окажется снаружи. Возможно, и то, и другое сразу. «Соберись, Грейнджер. — Гермиона прикрыла глаза и вынудила себя сделать глубокий вдох. — Сосредоточься на дыхании. Считай до трёх… Вдох, выдох… Вспомни тренировки. Ты ведь не позволила Холлоуэю вторгнуться в свой разум, а сейчас собираешься поддаться такой ерунде. Вдох, выдох…» Потребовалось больше времени, чем обычно, но Гермиона сумела успокоить разбушевавшиеся мысли, и отошла от края пропасти, едва не поддавшись панической атаке. Шесть месяцев обучения мастерству Окклюменции – стандартная практика для всех зелёных новичков, желающих вступить в ряды Невыразимцев – пришлись кстати, Гермиона уже сбилась со счёта, сколько раз полезный навык вытаскивал её из проблем. Умение скорее помогало найти внутренне спокойствие и обрести контроль над эмоциями, чем служило защитой, и находило применение почти во всех ситуациях. Гермиона снова распахнула глаза. Сейчас она безоружна. Гермиона знала, где находилась, но не понимала, в каком отрезке времени. Подвешенный на цепочку маховик больше не болтался на шее. У неё… ничего не осталось. «Нет», — выдохнула Гермиона, на голову обрушилось внезапное осознание. Крохотная искорка надежды осветила душу. «Увесистый мешок золота способен творить чудеса, Грейнджер». Гермиона сунула руку в карман и беззвучно рассмеялась, ощутив под пальцами вес галлеонов в кожаном мешочке. «Благослови тебя Господь, Драко Малфой», — подумала она, растянув губы в улыбке. Ладно, решено. Гермиона выкинула из головы навязчивые мысли и набросала краткосрочный план. Приобретение новой палочки – дело чрезвычайной важности, но прежде всего, нужно разобраться с раной… и убраться с улиц магловского Лондона. Гермиона завернула за угол тёмного переулка, выбросила руку вперёд и принялась ждать. Автобус «Ночной рыцарь» подоспел как раз вовремя, а вместе с ним в душе поселилось странное чувство безопасности. В своём времени Гермиона довольно часто пользовалась услугами волшебного автобуса. Она расплылась в улыбке, приметив знакомый фиолетовый оттенок, правда, не смогла совладать с собой и отметила, что теперь «Ночной рыцарь» не казался таким… шальным. Автобус неторопливо подъехал и остановился перед Гермионой, совсем не так, как раньше, когда за рулём сидел полуслепой старик. Неизвестно, как он умудрялся сохранять за собой рабочее место. Дверь распахнулась, из салона показалась низкая полная женщина. — Добро пожаловать на… О, Мерлинова борода! Что с тобой случилось? И, разумеется, Гермиона до сих пор не убрала платок. — Меня ограбили, — солгала она, даже не пришлось имитировать отчаяние. — На меня напали и поразили каким-то проклятием… ещё и палочку забрали… — Ох, бедняжка! — развела руками кондуктор. — Позволь мне взглянуть, дай-ка… Стоило Гермионе убрать платок и обнажить рану, как краска вмиг схлынула с лица женщины. Значит, дела в самом деле обстояли крайне плохо. — Какое проклятие использовал грабитель?! — Не знаю, — огрызнулась Гермиона, вернув ткань на место. — Он не удосужился остановиться и рассказать, прежде чем выхватить палочку. Просто… вы не против немного подлатать меня, мэм? Пожалуйста. Я тут кровью истекаю, если вы не заметили. Кондуктор осталась совсем без кровинки в лице. — Я знаю только базовые заклинания, я не настоящий целитель… Плохо, очень плохо. — Знаете, я неплохо разбираюсь в целебной магии. Могу я одолжить вашу палочку? Если бы я смогла сесть в автобус и воспользоваться уборной, с помощью зеркала получилось бы разобраться, что и как нужно делать… Реакции не последовало, кондуктор лишь ошеломлённо таращилась на рану. Гермиона едва не заревела. — Я могу заплатить за проезд, — продолжила она. — И с радостью добавлю немного лично вам, если разрешите ненадолго воспользоваться палочкой. — Вы… можете оплатить билет? — выдала женщина, закрыв глаза на просьбу Гермионы. — Но вы ведь только что сказали, что вас обокрали! Гермиона слишком поздно заметила допущенную оплошность, поэтому поспешила виртуозно выкрутиться из затруднительного положения. — Да, но… в общем, во внутреннем кармане у меня всегда припрятана небольшая заначка, на всякий случай. Вот. — Гермиона достала один галлеон, и протянула монету женщине. — Возьмите за проезд сколько нужно, а сдачу оставьте себе в знак благодарности за разрешение использовать палочку. Пожалуйста. Услышав заявление незнакомки, кондуктор удивлённо выпучила глаза. Гермиона задумалась, не допустила ли ещё одну ошибку. Какова цена галлеонов в пятидесятых годах? Инфляция в волшебном мире такая же сильная, как и в магловском? Перед путешествием во времени она даже не задумывалась над этими вопросами. Гермиона вдруг отчаянно захотела, чтобы Драко оказался здесь вместе с ней. — Ну, что скажете? Женщина ещё несколько секунд рассматривала Гермиону, после чего приняла предложенную плату и решительно кивнула. — Разумеется, поднимайтесь! Вот сюда! Эм, мисс…? Гермиона замерла. — Джонсон, — солгала она. — Джейн Джонсон, инженер. Кондуктор лишь моргнула, но комментировать ситуацию не стала. Гермиона призадумалась, что если позже решит воспользоваться вымышленным именем, то придумает чего-нибудь получше. Она поднялась в салон «Ночного рыцаря». Водителя автобуса Гермиона тоже не узнала: за рулём сидел пожилой черноволосый мужчина, и явно справлялся с работой лучше, чем Эрни Прэнг. Он окинул Гермиону взглядом, на лице отразилось то же самое беспокойство, что и у кондуктора. Она предпочла проигнорировать водителя. — Палочку, пожалуйста, если вы не против, — напомнила Гермиона, едва ступив внутрь. Женщина сунула руку в карман. — К слову, меня зовут Мэриэнн, — представилась она, гордо расправила плечи и протянула тонкую древесину. — Мэриэнн Уильямс, работаю кондуктором автобуса «Ночной рыцарь» уже пять добрых лет. — Очень приятно, — ответила Гермиона, больше беспокоясь о ране, а не о соблюдении всех формальностей. Она развернулась и направилась в ванную комнату в самом конце автобуса, Мэриэнн даже не успела подсказать, куда нужно идти. Слава Богу, с другим водителем автобус уже не казался таким непредсказуемым, как раньше, можно передвигаться без опаски. Салон практически пустовал, мало кто путешествовал в такой поздний час. Гермиона отыскала женский туалет и вошла внутрь, плотно закрыв за собой дверь. Собравшись с духом, она медленно убрала платок и взглянула в зеркало. Гермиона едва не упала в обморок. Неровный порез выглядел не просто глубоким и серьёзным, нет. Рана казалась… какой-то ненастоящей. На порез получилось поглазеть всего пару секунд, после чего его скрыл новый кровавый ручеёк, заструившийся по шее. Заставив себя сконцентрироваться, Гермиона указала кончиком палочки на рану и произнесла заклинание: — Вулнера Санентур. Глубокий порез медленно затянулся. Кожа разгладилась, а кровотечение остановилось. Гермиона протёрла шею, убирая излишек крови. Странные отметины, располосовавшие кожу, остались на месте. Гермиона с неприкрытым удивлением изучала линии рядом с центром шеи. Они отходили от раны поверх левой ключицы, распространяясь в разные стороны. Изгибы казались… ужасным образом прекрасными, странно притягательными. Сияющие золотые дуги мерцали так, будто имели алмазные вкрапления. Словно стекло… «Словно стекло». Гермиона едва не закричала от осознания. Маховик времени вонзили прямо в шею, вот сюда, в центр. Она пробудилась, но вокруг не обнаружила ничего: ни осколков стекла, ни частичек золота. Они не могли просто исчезнуть. По крайней мере, не все, ведь остался такой страшный шрам. Гермиона подалась вперёд, уперев руки в раковину. Тело пробила дрожь. Она не знала, отчего именно: то ли от потери крови, то ли от настоящего ужаса. «Сконцентрируйся, Гермиона, — снова приказала она самой себе. — Успокойся». «Тебе нужна палочка. Ты сможешь что-нибудь придумать, ведь ты всегда умела находить выход из затруднительного положения, но первым делом нужно добыть палочку». Гермиона очистила остатки крови с лица и шеи, максимально постаралась вымыть волосы, избавляясь от красных капель, въевшихся в пряди. Затем перебросила непослушную гриву вперёд, тем самым прикрывая левую сторону шеи, пытаясь скрыть витиеватые мерцающие линии от посторонних глаз. Разобравшись с ранением, она вернулась в салон «Ночного рыцаря». Мэриэнн сидела на специальном сидении, отведённом для кондуктора, и выжидающе глазела на девушку. — Спасибо, — поблагодарила Гермиона и вернула палочку владелице. — Не за что, мисс Джонсон, — ответила Мэриэнн. Она больше не выглядела такой бледной, как раньше, ведь Гермиона очистила кровь и привела себя в порядок. — Возможно, нам стоит отвезти тебя в больницу Святого Мунго… — Нет, — прервала Гермиона. — Не нужно, со мной всё хорошо. Правда. Я… хотела бы посетить Косой Переулок, если возможно. Мэриэнн ещё несколько секунд буравила Гермиону взглядом, после чего кивнула. — Хорошо, — согласилась она. — У нас ещё осталось две остановки, и они находятся в разных местах, вдалеке друг от друга. Может, нам первым делом доставить тебя в Косой Переулок, пока мы в Лондоне? До места назначения час езды… Или сначала разобраться с другими остановками, если ты захочешь воспользоваться оплаченным местом и немного отдохнуть, а в центр города прибыть уже ранним утром. Только если у тебя на сегодня не осталось планов? Гермиона нахмурилась. — Планы? Нет, никаких планов. Я бы предпочла поспать, спасибо. Пожалуйста, сначала займитесь другими остановочными пунктами, — произнесла она. Мэриэнн отзывчиво улыбнулась. — Хорошо, дорогая. Можешь выбрать любую кровать на втором этаже. И дай знать, если что-то понадобится. Гермиона лишь молча кивнула, ощущая страшное изнеможение. Она уже собиралась было подняться по лестнице на второй этаж, как вдруг замерла на месте. — А, если честно… У вас не найдётся сегодняшнего выпуска газеты? Забыла купить. — Конечно, держи, — ответила кондуктор и протянула Гермионе свежий выпуск «Ежедневного пророка». — С наступающим Новым годом, — добавила Мэриэнн. Гермиона ничего не ответила, лишь заставила себя набраться терпения и не прочитать заголовок газеты в ту же секунду. Она выбрала место в передней части автобуса и укрылась одеялом. Только после того, как Гермиона сделала много глубоких вдохов и усмирила рвущиеся наружу эмоции, она взяла в руки «Пророк». 31 декабря, 1949 год. Казалось, мозг замёрз. Она читала и перечитывала дату в углу газеты, а разум отказывался принимать даже крохи информации. 31 декабря, 1949 год. Внезапно простая математика показалась чем-то запредельным. Она ведь видела все воспоминания. Гермиона запомнила каждую важную дату, касавшуюся Тома Марволо Риддла и безобразной ведьмы, подарившей ему жизнь. Если она провалила миссию по убийству Меропы Гонт – в чём Гермиона ни на йоту не сомневалась – значит, Том Риддл… Гермиона обрадовалась, что сейчас сидела на кровати. Голова разрывалась от волны страшной правды, вторгнувшейся в разум. Год, в котором она очутилась, состояние и положение волшебника, которого она собиралась убить… Осознание затягивало в водоворот безумия. Гермиона не сомневалась, что вот-вот упадёт без чувств. Через десять минут официально наступит 1950 год. Первое января, если точнее. Каким-то образом сквозь состояние, близкое к истерике, и дурноту, подкатившую к горлу, в воспалённый разум проскользнула одна единственная мысль: убить двадцатитрёхлетнего Тома Риддла будет намного сложнее, чем новорождённого.