Кровь и золото

Гермиона пребывала в приподнятом настроении. С палочкой в руках перспективы кардинально изменились. Многое внезапно стало возможным, она по-прежнему могла успешно завершить миссию. Вечером того же дня Гермиона выехала из захолустного отеля в Лютном переулке и направилась прямиком в Косую Аллею, ведь здесь можно снять уютное место для ночлега рядом с различными магазинчиками, подальше от сомнительных лавок. Несмотря на то, что она до головокружения желала прямо сейчас вломиться в «Боргин и Бёркс», Гермиона не позволила любопытству взять над собой верх. Она уже не та маленькая девочка, что действовала без намёка на какой-либо план. И далеко не подросток, когда-то прятавшийся под мантией с двумя безрассудными мальчишками и промышлявший шпионажем в отношении однокурсника. Теперь же Гермиона Грейнджер – девушка, Невыразимец… и с этого момента она станет носить фамилию «Смит». Улыбаясь самой себе, Гермиона вошла в милый отель рядом с кафе-мороженым и сняла небольшой номер. Стоимость легко покрылась галлеонами, которые, слава Богу, Драко Малфой заставил её взять с собой. Убирая кожаный мешочек в карман, Гермиона призадумалась, что деньги – ещё одно препятствие, требующее преодоления. Она поднялась вверх по лестнице, направляясь прямиком к новому дому, но только временному. У Гермионы осталось много золота, но и оно не бесконечно. Она отбросила все тревоги в сторону. Сейчас на Гермиону давило ещё одно незаконченное дело, требующее немедленного решения. Оно всяко важнее, чем беспокойство по поводу денег, фальшивой биографии и даже судьбы Тома Риддла. Гермиона вошла внутрь и закрыла дверь на замок. Новое жильё уже с первого взгляда понравилось ей больше, чем старое. Кровать оказалась просторнее, комната даже могла похвастаться столиком и небольшой кладовой для хранения еды. Атмосфера внутри напоминала родной дом, дарила тепло и уют. Гермиона скинула с плеч пальто и убрала с шеи недавно приобретённый шарф. Набрала в лёгкие побольше воздуха и шагнула в ванную, сцепив пальцы на волшебной палочке. Шрам ослеплял. Неужели Гермиону одолела паранойя, или он в самом деле увеличился в размерах? Сердце заклокотало в груди, пальцы легонько прошлись по таинственным золотым отметинам. Совершенные спирали отходили от того места, куда Меропа вонзила маховик. Они выглядели даже слишком идеальными. Изгибы напомнили Гермионе золотое сечение, ведь они не имели изъянов, равно как и математическая формула. Мысль, посетившая голову, заставила её громко рассмеяться. Золотые отметины золотого сечения, – какое же занудство, как раз в её стиле. — Только со мной, — пробормотала Гермиона, криво улыбаясь отражению в зеркале. — Такое могло произойти только со мной. Гермиона проглотила ненужное веселье и вынудила себя абстрагироваться, приглушить все эмоции. Остался только холодный анализ. Нужно изучить как можно больше информации о происхождении раны. — Эгритудо, — произнесла Гермиона, указав палочкой на шею. Под действием заклинания золотые дуги замерцали сильнее, чем обычно, отливая ярким светом. Магия начала оказывать воздействие, тёплое покалывание распространилось… Гермиона оцепенела от того, свидетельницей чего только что стала. Свет от заклинания, как она сначала ожидала, не задержался на шее. Вместо этого он растёкся по всему телу, проник под кожу и ярко засиял. Свечение расползалось повсюду каким-то необычным, причудливым образом. — Оно в моей крови, — прошептала Гермиона, взирая на отражение в зеркале: блестящие витиеватые линии проходили сквозь тело и сверкали под кожей, пульсируя в такт сердцебиению. Сломанный маховик времени, кусочки волшебного стекла и зачарованного золота… Они попали в кровоток. Гермиона вновь взмахнула палочкой, завершив заклинание для проведения диагностики. Пальцы пробила дрожь. — О нет, — выдохнула она настолько близко к зеркалу, что поверхность запотела. — Чёрт возьми. Что бы Меропа Гонт ни сотворила с маховиком времени, воспользовавшись магией, основанной лишь на сильных эмоциях, теперь его составные частички пробегали по венам Гермионы. Следовательно, они полностью пронизывали плоть. Но она ведь не могла обрести новое тело, верно? Гермиона досчитала до десяти и зажмурилась. «Вспомни тренировки. Не паникуй. Дыши». Как только пульс успокоился и упал до более-менее нормального состояния, она вновь открыла глаза. «Сосредоточься». Что бы Гермиона ни делала, ничего не помогало убрать рубцы. Она попыталась использовать всё, что только пришло на ум – а Гермиона тщательно изучала всевозможные методы удаления шрамов. Когда-то она мечтала, что сможет избавить Драко от Чёрной метки, поможет Гарри раз и навсегда удалить со лба шрам в виде молнии. Грезила, что сможет навечно стереть слово «грязнокровка», небрежно нацарапанное на руке. Гермиона с ясностью, граничащей с отчаянием, пришла к выводу, что мощная магия не просто располосовала кожу, но ещё и задержалась внутри, в её теле. Впервые в жизни Гермиона Грейнджер, самая умная ведьма своего возраста, не могла понять, как разобраться с возникшей проблемой. В прошлом тоже не получилось убрать шрам с руки, и сейчас, что бы Гермиона ни пыталась предпринять, ничего не помогало удалить сверкающие линии в области горла. Она знала, что вела себя глупо из-за того, что придавала столько значения следу на коже. Невозможность стереть ещё один шрам – незначительная, поверхностная проблема – сейчас не должна так сильно волновать, ведь она – наименьшая из её бед. Какая разница, как он выглядел? Что такого в том, что на теле останется ещё один невыводимый след? Разумеется, если не считать, что отметины выглядели крайне подозрительными. Тяжело вздохнув, Гермиона наложила на область вокруг шеи скрывающие чары. Но это только временное решение проблемы. Чары сокрытия эффективны, но не идеальны. Вокруг спрятанного участка появлялось слабое свечение, талантливые и обученные волшебники способны его рассмотреть, и, не говоря уже о том, что чары отнимали много сил и истощали запас волшебной энергии. Как-то раз, в первые дни работы в качестве Невыразимца, Гермиона попробовала наложить заклинание на руку и походить с ним целый день. В результате она едва не уснула во время одной из чрезвычайно «увлекательных» лекций Холлоуэя – босс тогда рассказывал, как правильно чистить Омут памяти. После того случая Гермиона продолжила сосуществовать вместе со словом «грязнокровка», оставив попытки скрыть надпись. Существовало ещё несколько способов, как можно спрятать шрам. Однажды Гермиона даже собиралась купить зачарованное кольцо с наложенными на предмет специальными чарами сокрытия. Свойства заклинания зависели от размера и места расположения шрама. Но оказалось, что такого рода предметы страшно дорогие. К тому же Гермиона не из тех, кто любил увлекаться побрякушками и драгоценностями. Она бросила взгляд на шрам и, преисполненная решимости, наложила скрывающие чары. Гермиона тут же почувствовала, как заклинание начало интенсивно вытягивать волшебные силы, и поняла, что не сможет его долго поддерживать. Возможно, Гермиона Грейнджер не из тех, кто носил украшения, а вот… Гермиона Смит – того поля ягода. Она подумала о галлеонах, дожидающихся своего часа в кармане пальто. Гермиона чётко знала, что потратит любые средства на покупку зачарованного предмета, способного скрыть дефекты кожи на шее и руке, и чем скорее получится добыть волшебное украшение, тем лучше. Как же повезло, что можно позволить себе такую роскошь. «Благослови тебя Господь, Драко Малфой». Однако шрам на шее, оставленный Меропой Гонт, не так сильно беспокоил Гермиону и вовсе не грозил вылиться в паническую атаку. Нет, до дрожи в коленках её пугала магия маховика, ведь Гермиона понятия не имела, какое влияние она способна оказать на тело. Гермиона покачала головой и на шаг отступила от зеркала. Она наложила ещё несколько заклинаний, стремясь добыть больше информации и прояснить, что разломанный маховик времени творил с её телом, но попытки не увенчались успехом. Проверка не дала результатов, казалось, что Гермиона здорова, как бык. Но надолго ли? Мысли в голове неслись вихрем, Гермиона пыталась вспомнить детали дела Элоиз Минтамбл. Тело ведьмы повредилось в 1402 году, или же тогда она ещё не постарела, а непоправимые изменения произошли только по возвращении в настоящее? Подробностей явно не хватало. Могло ли самочувствие и состояние тела Гермионы ухудшиться в любой момент? Ведь действие укрепляющего зелья, разработанного вместе с Драко, не могло длиться вечно… Гермиона глубоко вздохнула, успокаивая сбившееся дыхание. Нет смысла беспокоиться насчёт разрушения тела, ибо если произойдёт непоправимое, если такова её судьба, то Гермиона в любом случае ничего не сможет сделать. То же самое можно сказать и про магию маховика, бегущую по её венам – даже если та в итоге окажет на неё определённое воздействие, то ничего не поделаешь. Гермиона всё равно не в силах предотвратить то, что и так должно случиться. Едва ли она могла наведаться в больницу Святого Мунго и добровольно признаться, что в шею вонзились осколки маховика времени. Кроме того, на дворе стоял 1950 год. Хоть она и не настоящий целитель, Гермиона наверняка знала намного больше современных методов лечения, чем целители пятидесятых годов. — Ну, тогда ладно, — громко произнесла Гермиона, обращаясь к отражению в зеркале. Она больше не желала тратить время попусту. Гермиона накинула пальто и обернула вокруг шеи шарф, убирая от посторонних взглядов даже скрывающие чары и всё, что указывало на существование мерцающих спиралей, которые, возможно – а может, и нет, не факт – стали больше. Она всей душой надеялась, что нет. Гермиона собрала волю в кулак и вынудила себя не зацикливаться на золотых дугах, ведь навязчивые мысли – напрасная трата времени и сил… А у неё ещё остались незавершённые дела, требующие предельной концентрации внимания. Гермиона набросала небольшой план и теперь, решив, что телу не угрожает опасность вот-вот превратиться в пепел, она начнёт претворять его в жизнь. В ближайшие несколько лет Том Риддл не станет убивать и вновь делить душу на части – по крайней мере, если судить по полученной информации. Гермиона решила, что пока может позволить себе не торопиться. Если она хотела обмануть хитрого и могущественного Тома Марволо Риддла – в довесок ещё и искусного легилимента – всё нужно провернуть идеально. Ей придётся стать кем-то, достойным его внимания, поэтому у Гермионы не оставалось выбора, кроме как примерить на себя иное амплуа и безупречно сыграть свою роль. За время, потраченное на овладение мастерством Окклюменции, Гермиона поняла, что самая убедительная ложь всегда должна быть построена на капельке правды. Конечно, если не брать в расчёт особенности психики и способность свято уверовать в собственное враньё. Гермионе нужны подробности, достаток и определённые связи. Причина, дающая возможность находиться там, куда она собиралась направиться, и делать то, что планировала. Ей необходима фальшивая биография, причём продуманная настолько безупречно, что никто, даже самый продвинутый легилимент, не сможет распознать ложь. Много проблем, одно решение – Хепзиба Смит.