Гермиона провела ещё один день там, где рождались загадки и чудеса: в библиотеке.
Носить фамилию «Смит» – почти то же самое, что и называть себя «Поттер» или «Браун». В мире существовало множество семей, считавших себя чистокровными, но из-за того, что их фамилии оказались чересчур обыкновенными и широко распространёнными, их исключили из авторитетного сообщества «Священные двадцать восемь». И пусть в Британии проживало бессчётное количество людей с фамилией «Смит», существовала всего одна единственная Хепзиба Пруденс Смит. Гермиона нашла в одном из архивов библиотеки старый выпуск газеты, и, прочитав последнюю статью, выяснила, где жила нужная ей ведьма. Чуть больше месяца назад Хепзиба приобрела на аукционе оригинальную копию книги «Лицом к лицу с безликим», написанную Себастьяном Фоули, и заявила, что если кто-то заинтересован в личном изучении редкого экземпляра, то пусть пошлёт сову по указанному почтовому адресу.
Прочитывая статью, Гермиона почти всё время мысленно закатывала глаза. Неудивительно, что Хепзиба собственноручно свела себя в могилу, занимаясь подобными делами. Приобретать желанные, тёмные предметы и редкие артефакты лишь для того, чтобы покрасоваться перед публикой, руководствуясь так называемыми благотворительными намерениями. Да, ведьма с охотой хвасталась собственным имуществом… В общем, немудрено, что Боргин решил отправить к ней домой очаровательного молодого помощника с букетом цветов, готового мастерски убеждать и забирать желанное. Особенно учитывая то – насколько помнила Гермиона – что однажды Хепзиба выкупила медальон у самого Боргина, и он, несомненно, планировал как-нибудь вернуть утраченную вещицу.
На жалость всем причастным сторонам, Том Риддл решил, что медальон принадлежал только ему и больше никому.
Гермиона собиралась вмешаться раньше, чем будущий Тёмный Лорд успеет что-либо предпринять.
Тяжело вздохнув, она отложила старую газету в сторону, ведь уже успела нацарапать на маленьком кусочке пергамента адрес Хепзибы. Гермиона оккупировала столик в библиотеке и обложилась книгами, окружив себя кучей текстов и различных документов. Она решила углубленно изучить всевозможные сведения, способные обеспечить ей железную биографию. Повезло, что библиотека могла похвастаться достойным разделом, отведённым под культуру маглов, а также искусство и философию. Здесь даже можно встретить международную секцию. Гермиона просмотрела и постаралась запомнить информацию о текущих политических событиях в Британии и Северной Америке, и не забыла, что нужно знать всё как о ситуации в волшебном, так и в магловском мире. Она так глубоко погрузилась в изучение Ильверморни, что стало казаться, словно она наяву передвигалась по коридорам незнакомого замка. Гермиона запомнила все детали школы, которые только смогла найти на фотографиях, прочитала биографию предыдущего президента Магического конгресса Соединённых Штатов Америки – Серафины Пиквери. Гермиона до глубины души восхитилась церемонией распределения Ильверморни и тем, что представлял каждый факультет.
Гермиона узнала всё, что только могла, не посещая Нью-Йорк. Если честно, сначала она серьёзно задумывалась наведаться в Штаты, но… нет. После последней покупки у неё не осталось денег ещё и на поездку.
Гермиона вытянула руку вперёд, любуясь недавним приобретением. На пальце красовалось прекрасное золотое кольцо, идеально отполированное и инкрустированное бриллиантами. Она выбрала самый дорогой из имеющихся вариантов: украшение содержало безупречные скрывающие чары, настолько мощные, что получилось спрятать все шрамы, нанесённые с помощью волшебства. Гермиона могла бы обойтись вполне неплохим ожерельем, но оно показалось ей не таким интересным, кроме того, кольцо легче хранить при себе и держать на виду. К тому же она уже не та скромная и бережливая девочка, что не интересовалась качественными вещами и обходилась лишь самым простым. Нет, теперь Гермиона – чистокровная ведьма, берущая от жизни только лучшее.
Кстати, ей пришлось околдовать несчастного волшебника, продавшего кольцо. И не потому, что хотела обворовать его – Гермиона ни за что не стала бы вести себя столь бестактно – нет, она лишь немного подкорректировала воспоминания продавца после совершения покупки. Когда владелец магазина – Арнольд Уильямс, попытается припомнить ведьму, что приобрела у него такой необычный, дорогой и очень подозрительный предмет, в памяти мужчины всплывёт лишь смутное очертание женского лица. Имени покупательницы он тоже не вспомнит.
Гермиона не собиралась испытывать судьбу.
Кроме того, она хотела попрактиковаться в чарах, сбивающих людей с толку, и применить на ком-либо пару заклинаний, отвечающих за изменения воспоминаний. Гермиона знала, что хорошо управлялась с такого рода волшебством, впрочем, как и раньше, в своём времени. Ещё задолго до того, как податься в Невыразимцы, у Гермионы получилось заставить родителей напрочь забыть единственную дочь и внушить, что Австралия – то самое место, где они всегда мечтали жить…
При мысли о безмятежных улыбках на лицах родителей защемило сердце. В один погожий день, утром, если точнее, Гермиона отыскала их в Сиднее, намереваясь вернуть стёртые воспоминания… Даже сейчас она ясно видела их лица, словно прошло всего ничего: слёзы счастья потекли по щекам родителей, а Гермиона зарыдала от удушающего чувства вины, умоляя мать и отца простить её. Конечно, они простили.
В те времена казалось, что в жизни, наконец, появился лучик надежды, в душе тлело чувство, что лето не закончится никогда – вот только спустя несколько месяцев Гермиона вновь вернулась в школу для сдачи ЖАБА. Они с Гарри провели несколько недель в «Норе», разгребая письма поклонников и наведываясь на различные вечера в честь юных победителей, но организовывать и посещать похороны они тоже не забывали… Случилось столько трагичных событий, взлётов и падений…
Но на протяжении всего лета их дружба с Гарри, родители, преисполненные гордости, поддержка семьи Уизли, Рон…
«Перестань, — зашипела Гермиона, обращаясь к самой себе. Она потёрла глаза, смахивая слёзы, грозившиеся вот-вот скатиться по щекам. —
Хватит устраивать себе праздник вселенской скорби. Ты на задании, нравится тебе это или нет. Старый мир больше не имеет значения».
«Теперь твой мир здесь, ты принадлежишь ему».
Если уж у неё получилось околдовать собственных родителей и заставить забыть родную дочь, Гермиона ни на йоту не сомневалась, что сможет обмануть и Хепзибу, вынудив женщину внезапно вспомнить о любимой племяннице из Штатов.
И всё-таки получилось неплохо попрактиковаться в чарах на владельце магазина
«Драгоценности и украшения Уильмса». Видимо, мужчина так или иначе разделял её радость, учитывая то, что, скорее всего, сорвал банк, совершив крупную продажу в один из праздничных дней.
Гермиона погрузилась в размышления, рассматривая бриллианты, сверкающие на безымянном пальце правой руки. Ну, правда, кольцо ведь вполне себе чудесное, верно? Оно даже неудобств не доставляло, не привыкшая к драгоценностям Гермиона и не заметила, что колечко мирно покоилось на пальце. Раньше она не могла позволить себе бриллиант. Теперь же у Гермионы появилось сразу двенадцать, и все в одном единственном кольце. Оно ещё и очень действенное. Вечером после покупки Гермиона без устали рассматривала некоторые участки тела, и смогла увидеть вокруг себя слабое, еле заметное свечение только лишь пристально вглядываясь в зеркало с твёрдым намерением обнаружить что-то противоестественное. Но даже так, блеск оказался настолько лёгким и незаметным, что Гермиона уже стала задумываться, не разыгралось ли воображение.
Она взглянула на часы. Вечер подкрался незаметно, библиотека закрывалась примерно через час. У Гермионы ещё осталось немного денег, сбережений должно хватить на ближайшие три дня. Именно на такой срок она и сняла комнату в Косом Переулке. Гермиона решила использовать оставшееся время с пользой: нужно успеть изучить побольше информации о новом временном отрезке, а уже потом можно приводить план в действие. Кстати, она подумала, что раз уж остались лишние деньги, то стоило прикупить новую одежду, потому что собственное тряпьё выглядело довольно старым, затёртым и изношенным, и совсем не подходило потрясающей Гермионе
Смит.
Страстно желая поскорее вернуться в комнату и провести приятный вечер за чашечкой горячего чая, Гермиона принялась укладывать разбросанные по столу книги в одну большую стопку, понимая, что их нужно вернуть на место. Она мастерски изготовила себе прекрасные поддельные документы – американский паспорт. Он железно закрепил и подтвердил её поддельную личность, но вот похвастаться привилегией в виде библиотечной карточки британского правительства Гермиона по-прежнему не могла.
Гермиона Джин Смит, пол: женский, родилась 19 сентября 1929 года в городе Нью-Йорк. Собственная фотография сейчас улыбалась ей кокетливой улыбкой, хотя Гермионе не особо понравилось изображение. Волосы казались похожими на неухоженную львиную гриву, разве нет? Они явно не подходили под её новый образ…
Ещё одна неувязка в списке, требующая решения. Интересно, снадобье «Простоблеск» уже изобрели и выпустили в продажу? Гермиона очень сомневалась.
«Процесс становления другим человеком – изматывающее занятие», — с сожалением отметила она, подняла увесистую стопку книг и принялась расхаживать по библиотеке, возвращая всё на место.
Гермиона едва успела отнести старый выпуск «Ежедневного Пророка» в секцию с архивными документами и убрать фолианты о школе Ильверморни на полку, как кровь застыла в жилах.
— Добрый вечер, мисс Тейлор. Как вы?
«Этот голос».
Хорошо
знакомый голос раздался где-то за спиной, возле входа в библиотеку. Гермиона взглянула в сторону через плечо, на ходу убеждая себя, что там не мог стоять он. В библиотеку просто зашёл кто-то с таким же гладким и бархатистым голосом, как и парень из воспоминаний.
Он ведь не мог сейчас находиться здесь.
— Мистер Риддл! Со мной всё хорошо, всегда приятно видеть вас здесь! Ну а вы как? Я могу вам чем-то помочь, возможно, найти какую-либо книгу?
«О, твою мать».
Гермиона бросила быстрый взгляд через плечо, но его хватило, чтобы рассмотреть высокого бледного мужчину с чёрными волосами, здоровающегося с библиотекарем. При виде
мистера Риддла голос пожилой женщины зазвучал настолько жутко взволнованно и радостно, что не оставалось сомнений, кто именно посетил библиотеку. Он стоял в паре шагов от неё, прислонившись к прилавку.
А рядом, с увесистой стопкой компрометирующих книг, с растрёпанной копной волос и в поношенной одежде, стояла совсем не подготовленная к встрече Гермиона.
Она двинулась к выходу настолько быстро, насколько вообще возможно, стараясь не сорваться на бег. Если бы она только сумела протиснуться сквозь проходы между стеллажами, Гермиона с лёгкостью смогла бы улизнуть из библиотеки, пока Риддл смотрел в другую сторону…
Но у судьбы, которая явно решила, что ещё недостаточно потрепала Гермиону, оказались на неё совсем другие планы.
Гермиона оступилась.
Как какое-то четырёхлетнее дитё с ужасной координацией она, позволяя нервозности полностью захватить сознание, запуталась в собственных ногах. Башня в виде книг разлетелась в разные стороны, Гермиона рухнула на пол и приземлилась на бедро, сразу ощущая, что на коже останется неприятный синяк.
— Если честно, то да. Я надеялся, что… О!
Гермиона не стала оборачиваться и смотреть. Они только что стали свидетелями её падения, и уже наверняка с благородными намерениями спешили на помощь…
«Нет, нет и ещё раз нет. Ты не готова. Ты не можешь позволить ему увидеть своё лицо, кольцо и палочку… Вообще ничего».
Гермиона пустилась наутёк.
Незамедлительное и полномасштабное отступление. Она не стала убирать книги, разбросанные по полу, и поспешила к выходу, вжав голову в плечи. По пути она едва избежала столкновения с самим Томом Марволо Риддлом. Гермиона прошла настолько близко от его груди, что их плечи невесомо соприкоснулись, настолько, что она вдохнула запах его одеколона – сандаловое дерево и что-то ещё.
Но она не подняла взгляда и опустила подбородок вниз. Гермиона не сомневалась, что с высоты своего роста Риддл увидел лишь кудрявые растрёпанные волосы и фигуру в чёрной мантии, в спешке выскользнувшую за дверь.
Скрывшись от посторонних глаз и найдя укромное место подальше от жилых зданий, Гермиона аппарировала.
***
Ночью того же дня, без происшествий вернувшись в свою комнату, Гермиона приняла твёрдое решение.
Она скинула одежду и завалилась на кровать, завернувшись в горку одеял. Гермиона ощущала себя уставшей и морально измотанной, проводить нормальное лечение совсем не хотелось. Синяк на бедре отливал исключительным оттенком сине-фиолетового. На такого рода ранения действие кольца не распространялось, оно скрывало лишь раны, оставленные волшебством. Ушиб пульсировал, но не выглядел таким уж ужасным. Гермиона разберётся с ним утром.
«Появилась ещё одна проблема, которую мне придётся решить завтра утром», — подумала Гермиона, бросив взгляд на кусочек пергамента с адресом Хепзибы.
Завтра она впервые обратится к своей без пяти минут тётушке.
Нельзя тратить время понапрасну.
***
«Дорогая мисс Хепзиба Смит,
Простите за позднее обращение, но совсем недавно один мой коллега сообщил, что вы приобрели оригинальную копию книги «Лицом к лицу с безликим». Я работаю в Музее магических текстов, базирующемся в Нью-Йорке, и сейчас являюсь главой отделения, отвечающего за коллекционные издания. Я хотела бы узнать, возможно ли получить ваше разрешение на изучение столь редкого экземпляра? Сейчас я нахожусь в Лондоне по работе, и задержусь здесь ещё на некоторое время. Мне рассказали, что вы – один из самых щедрых филантропов во всей стране. Если ваше расписание позволяет, я бы с огромным удовольствием обсудила наши общие интересы за чашечкой чая.
Пожалуйста, воспользуйтесь совиной почтой и пришлите ответ по указанному адресу отеля в Косом Переулке – в нём я пробуду несколько ночей. И укажите на письме моё имя.
С уважением,
Мисс Виктория Александрия Хоуторн».
Гермиона переложила письмо пополам и запечатала в большой конверт, решив воспользоваться услугами городской совятни. Сова доставит посылку адресату в ближайшие дни. Разумеется, все её слова – чистая ложь, но Гермиона надеялась, что её маленькая история в итоге выльется в быстрое и простое «да». Работница из какого-то там музея, да ещё и специализирующаяся на редких текстах, – как раз тот человек, перед которым Хепзиба наверняка захочет порисоваться, поэтому Гермиона не сомневалась, что скоро получит ответную весточку. Как и почему – неважно, ей нужно лишь приглашение в чужой дом, ведь Гермиона предчувствовала, что пожилая чистокровная ведьма, да ещё и обладающая огромным состоянием, жила в особняке, не уступающем по защите тому же дому Блэков. Несмотря на то, что Хепзиба выставила почтовый адрес на всеобщее обозрение, Гермиона сомневалась, что могла вот так просто появиться на её пороге с палочкой наготове.
Впрочем, стоит только оказаться за дверью…
Гермиона пыталась уследить за каждой деталью, ложь постепенно обрастала новыми подробностями, и с каждым разом становилось всё сложнее и сложнее не упустить ничего из виду. Ей даже пришлось утром околдовать владельца отеля и убедить беднягу, что постоялицу зовут Виктория Александрия Хоуторн. Таким образом, если придёт ответ от Хепзибы, письмо передадут прямо в руки Гермионе.
«Как же утомительно», — вновь мысленно зароптала она.
Гермиона вышла из совятни, сопротивляясь жгучему желанию оборачиваться назад каждые пять секунд, словно в любой момент откуда ни возьмись выпрыгнет Том Риддл. А что, он вполне способен на такое, и почему, чёрт подери, она не подумала, что он мог наведаться в библиотеку?
Он ведь из тех, кто увлекался подобным, верно? Риддл – книжный червь или вроде того, тот, кто с охотой проводил много времени в библиотеке…
Прямо как и она.
«Нет, только не сейчас, — одёрнула себя Гермиона, всё-таки позволяя взгляду ещё раз быстро устремиться за плечо. Никаких молодых Тёмных Лордов в поле зрения не оказалось. —
Перестань сравнивать себя с ним. Только потому, что вы вдвоём обожаете много читать, вовсе не значит, что вы похожи».
Именно, только так и никак иначе.
Гермиона пришла в центр города и уже собиралась было аппарировать, как заметила кое-что странное.
Бедро.
Прошлой ночью синяк отдавал тупой болью и всё время пульсировал. А уже утром она ничего не почувствовала, но ведь он наоборот должен болеть сильнее, чем раньше, верно? Гематома выглядела неутешительно…
Гермиона исчезла с громким хлопком и появилась на входе в отель.
— Доброе утро, мисс Хоуторн! — поприветствовал мужчина за стойкой. Даже если бы она вспомнила, что нужно отозваться на прозвучавшую фамилию, она бы всё равно не стала. Гермиона пулей влетела в комнату, сердце грозилось разорвать грудную клетку.
Стоило только захлопнуть за собой дверь и защёлкнуть замок, как она тут же скинула рубашку и приспустила штаны.
Исчез.
Синяк, что прошлой ночью казался таким огромным, испарился, практически не оставив следов.
Она решила раздеться.
Гермиона сорвала одежду даже быстрее, чем волшебник, соблазнённый стаей вейл. Она разбросала её повсюду, не заботясь, куда приземлились вещи, и сняла кольцо с пальца. Стоило полностью обнажённой Гермионе предстать перед зеркалом, как вдох застрял в глотке, отливающей золотом.
Сомнений не осталось: блестящие линии увеличились в размерах.
Теперь они задержались не только на шее, но и протянулись по груди, задевая ключицу. Блестящие спирали успели доползти и до плеч. Изумлённая до глубины души Гермиона провела пальцами по отметинам.
Что всё это значило? Ослепляющие линии, исчезнувший синяк…
Гермиона едва не рухнула на пол без чувств, вспомнив, что произошло в Отделе тайн… И речь не о том периоде времени, когда она работала Невыразимцем.
Нет, сознание пронзило воспоминание о Пожирателе смерти, атаковавшем её, о мужчине, которого Гермиона оглушила… Рабастан. Его голова застряла в стеклянном шаре, он беспрерывно старел и возвращался в прежнее состояние, застряв в бесконечном цикле…
Гермиона сглотнула и схватила со стола нож для вскрытия писем. Она влетела в ванную и, удерживая руку над раковиной, порезала ладонь, оставив на коже ровную линию. Из раны заструилась кровь, Гермиона отстранённо наблюдала, как красные капельки скатывались вниз и падали на пол.
Она засекла время и принялась ждать.
Через несколько минут кровь свернулась, но рана никуда не делась, как и острая боль, пронзившая руку.
Гермиона продолжала терпеливо ждать.
Потребовалось несколько часов, но в итоге её безумная теория окончательно подтвердилась.
Порез исцелялся, очень медленно, но рана заживала. Как в замедленной съёмке повреждённая кожа затягивалась, причём, наоборот, снизу вверх: порез как будто сливался воедино, словно он исцелялся…
«В обратном направлении», — ошеломлённо подумала Гермиона.
Понадобился ещё час, но рана всё-таки исчезла.
— Моё тело оказалось втянуто в круговорот, — беззвучно пробормотала Гермиона, уставившись в зеркало. В ответ на неё смотрела девушка с блестящими линиями на теле и словом «грязнокровка», нацарапанным на руке… поражённая, растерянная и напуганная больше, чем когда-либо.
