Ошибка Лань Ванцзи

— На суку висит Цзыдянь, а на нём Вэнь Чао — Вот такое у Юньмэнцев знатное ни хао… На столе стоит стакан, а в стакане ложка. Молодец был наш Цзян Чэн, ну, и я немножко. — Хулиган я, хулиган, хулиган я временно. Не скажу, в каком селе, есть уже беременна… – Мой милок - скромняга строгий с ленточкой налобною. Свяжет ею руки-ноги - так ему удобнее*. Лань Чжань вскоре пожалел, что согласился путешествовать в компании этого двойного педагогического кошмара. От похабных частушек, которые горланили по очереди Юй Ин и Мо Сюаньюй, соревнующиеся, кто из них раньше исчерпает свой репертуар, его уши полыхали ярче закатного солнца, и он всерьёз задумывался о том, что, помимо используемого в Гусу Лань заклинания молчания следовало бы создать ещё и заклинание неслышимости, позволившее бы ему хоть ненадолго отдохнуть от этого гвалта. Применить заклинание молчания к двум от души веселившимся копиям своего любимого казалось ему слишком жестоким, но сил терпеть это непотребство уже не было. Поэтому вскоре ему придётся разбить спевшуюся парочку. Тем более, что он намеревался как можно скорее переговорить с Юй Ином с глазу на глаз и попросить его не болтать лишнего Мо Сюаньюю, особенно, насчёт их общих изысканий. Солнце уже наполовину скрылось за горизонтом. Поэтому, дойдя до небольшой речушки, они решили остановиться на привал. Оставив Мо Сюаньюя поить Яблочко и разбивать лагерь, Лань Чжань, прихватив с собой Юй Цилина, углубился в лес, чтобы собрать хворост для костра. Некоторое время они его и вправду собирали. Когда они отдалились на достаточное расстояние от Мо Сюаньюя, Юй Ин догадался: — Ханьгуан… Лань Чжань, ты ведь не просто так меня с собой сейчас позвал. Может, наконец, скажешь то, ради чего мы забрели так далеко, хотя валежник можно было найти и возле реки? — Мо Сюаньюй не тот, кем кажется, — начал Лань Чжань издалека. — Это я и так уже понял, — хмыкнул Юй Ин. — То есть слухи о том, что в его теле обитает старейшина Илина, недалеки от истины? Ты потому рассердился тогда на меня в холодном источнике, когда я об этом упомянул? Не бойтесь, я не раскрою вашей тайны. Если хотите, можете для верности связать меня заклинанием, которое не позволит мне никому об этом разболтать. — Нет нужды. На самом деле всё гораздо сложнее, — вздохнул Лань Ванцзи и ненадолго умолк, собираясь с духом. Он был не мастак долго говорить, но, то, что нужно было объяснить сейчас, требовало слишком много слов, и их следовало тщательно подобрать. — Поначалу, когда только познакомился с Мо Сюаньюем, я тоже так считал. Однако со временем понял, что хоть тот и совершил ритуал подношения тела старейшине Илина, однако душа того не смогла откликнуться на его призыв. А поскольку разум Мо Сюаньюя был тогда помрачён, то душевная болезнь, которой он страдал с юности, перешла в более острую форму. Чтобы избежать страданий, которыми была наполнена его жизнь, Мо Сюаньюй стал считать себя великим и ужасным старейшиной Илина, но при этом старался вести себя так, чтобы никто из знавших Вэй Усяня его не разоблачил. Как ты и сам уже заметил, получалось плохо. В критических ситуациях, когда что-то напоминает ему о травмирующих событиях из его прошлой, настоящей, жизни, Мо Сюаньюй возвращается к своей прежней личности и вновь становится Вэй Усянем, когда сталкивается с ситуациями, которые не может принять. В тот вечер, когда ты нашёл его истекающим кровью, он попытался совершить очередную попытку совершить ритуал пожертвования тела, после чего под действием пережитого потрясения, очнувшись, стал вести себя, как, по его мнению, должен был на его месте старейшина Илина. — Так вот для чего было предназначено то магическое поле, посреди которого я его нашёл! — не сдержался Юй Цилин, перебивая старшего. Лань Ванцзи не стал его за это корить (ведь мало кто смог бы спокойно воспринять подобные новости) и воспользовался случаем, чтобы перевести дыхание, после чего продолжил: — Ты весьма проницателен. Так что твои слова о том, что Мо Сюаньюй до этого казался тебе совсем другим человеком, недалеки от истины. Что в ипостаси Вэй Ина, что в ипостаси Мо Сюаньюя его беспокоят лишь провалы в памяти, и он не ведает, что в это время делает его вторая личность. Невозможно предугадать, как отреагирует Мо Сюаньюй, если узнает всю правду о себе. Поэтому я прошу тебя ничего не говорить ему об этом и больше не помогать в его исследованиях, которые могли бы пролить свет на его провалы в памяти. — А, вот вы где! — раздался внезапно невдалеке нарочито жизнерадостный возглас. — О чём вы тут секретничаете без меня? — несмотря на звонкий и уверенный голос, Мо Сюаньюй смотрел на Юй Цилина крайне настороженно, поэтому тот поспешил оправдаться: — Мо Сюаньюй, ты не подумай ничего дурного, я вовсе не намерен занять твоё место рядом с Ханьгуан-цзюнем. Просто нам нужно было обсудить кое-что наедине. — Вот ещё… — фыркнул Мо Сюаньюй. — Стану я ревновать… Это Лань Чжань у нас ревнивый и из-за этого мало с кем позволяет мне общаться. Подозреваю, что сейчас он как раз читал тебе нотацию о необходимости соблюдать дистанцию, общаясь с чужими спутниками на тропе самосовершенствования. — Типа того. Ханьгуан-цзюнь помешан на социальной дистанции, — почти не соврал Юй Ин. — Лань Чжань, может, расскажешь уже, куда мы направляемся? — принялся тормошить законного мужа Мо Сюаньюй. — Старший брат передал мне письмо Не Хуайсана, в котором тот сообщал о множестве лютых мертвецов, которые вроде бы бродят в окрестностях горы Луаньцзан, и попросил проверить, насколько правдивы эти слухи, — ответил тот. — Так у нас в кои-то веки не учебная, а настоящая ночная охота! — обрадовался Юй Цилин. — Ну, наконец-то я снова побываю в месте своей силы, — с не меньшим воодушевлением проговорил Мо Сюаньюй. — Поэтому я и прошу тебя быть крайне осторожным во избежание повторения потери контроля, — не разделяя его энтузиазма, сказал Лань Чжань, обращаясь к супругу. — Ой, да, хватит уже нудеть про вред, который причиняет мне тёмная энергия, — отмахнулся от него Мо Сюаньюй. — Лучше посмотри, что я поймал нам с Юй Ином на ужин, — добавил он, вытаскивая из мешочка цянькунь перепёлку, у которой была свёрнута шея. — Тебе не предлагаю, ты же у нас травоядный. Когда они вернулись к месту привала, Мо Сюаньюй мастерски общипал убитую птицу и принялся жарить её на костре. Юй Цилин, желавший прихвастнуть своими способностями охотника, ненадолго скрылся из виду. Через некоторое время он вернулся с парой фазанов, внося свою лепту в готовящийся ужин. Снисходительно глядя на них, Лань Чжань тщательно пережёвывал захваченную в дорогу лепёшку с сыром. Они всё ещё были на территории Гусу, поэтому можно было не опасаться тёмных тварей и ограничиться сетью из сигнальных заклинаний, не выставляя часового. Поэтому, насытившись, все трое стали устраиваться на ночлег. Тем не менее, Лань Чжань собирался лечь с краю, чтобы иметь возможность как самый сильный из них защитить своих спутников в случае внезапного нападения, однако те решили иначе и уложили его в середину, оккупировав оба его плеча своими головами. Лань Ванцзи пришлось вспоминать все правила ордена в обратном порядке, чтобы избавиться от посетивших его голову непристойных мыслей о тройственном брачном союзе с этими двумя Вэй Инами. Уснуть удалось где-то в районе второй тысячи. Однако спать ему довелось недолго. Потому что один из его соседей начал стонать и метаться во сне. Спросонья Лань Чжань не понял, что это был не Мо Сюаньюй, а Юй Ин, и крепко обнял юношу, прижимая его к себе. — Тш-ш-ш, всё в порядке, я рядом и всегда буду рядом. Я никогда не покину тебя, — прошептал он на ухо, легонько целуя в висок, и только после неожиданного ответа понял, что ошибся. — Ханьгуан-цзюнь, твои слова, как и твой поцелуй, не по адресу, — сказал Юй Цилин и, высвободившись из его объятий, встал и побрёл к реке. Зайдя по колено в воду, он набрал полные пригоршни воды и плеснул ею себе в лицо. Затем повторил это несколько раз, после чего вышел из воды, но вместо того, чтобы вернуться, сел на берегу в позу для медитации. Убедившись в том, что потревоженный Мо Сюаньюй снова крепко уснул, Лань Ванцзи осторожно переложил его голову со своего плеча на свёрнутую мантию и направился к Юй Ину. — Что тебе снилось? — спросил он, присаживаясь рядом. — Сгоревшая Пристань Лотоса и её прежние хозяева, мадам Юй и Цзян Фэнмянь, убитые заклинателями в красном, — заговорил Юй Ин. — Я родился после их смерти и аннигиляции Солнца, поэтому не мог их знать, но чувствовал, что это были именно легендарная Пурпурная паучиха и её супруг. И мне было так больно, так горько видеть их мёртвыми, словно я был виноват в их смерти. Я знаю о тирании Вэней лишь понаслышке, и всегда относился к этому, как к историческому факту, не более, но в этом сне я ненавидел их и горел желанием отомстить, — он умолк, видимо, пытаясь справиться с эмоциями, нарушавшими привычное течение ци в его теле. Его слова лишь подтвердили догадку Лань Чжаня о перерождении души Вэй Ина и не стали чем-то неожиданным. Он постарался успокоить юношу: — В любом случае, всё это в прошлом, которое никто не в силах изменить. А я здесь, рядом с тобой. — Надолго ли? — невесело усмехнулся Юй Цилин. — Мгм, — ответ Лань Ванцзи можно было толковать как угодно. — И давно тебе снятся подобные сны? — Сколько я себя помню. Правда, до этой ночи мне обычно снились приятные события, например, как я с товарищами плаваю в реке или ворую лотосы в чужом пруду, а ещё — Облачные Глубины. Правда, поначалу я не знал, что это были именно они, и считал это место сказочной страной, где живут прекрасные небожители… — он ненадолго умолк, видимо, собираясь с мыслями. — Ханьгуан-Цзюнь, Лань Чжань, я видел тебя во сне задолго до того, как прибыл на обучение в Облачные Глубины. Но в жизни ты оказался ещё прекраснее, чем в моих снах, — признался Юй Ин. — При этом я знал, как именно ты отреагируешь на каждую мою шалость. Знал, где находятся орденские правила в библиотеке, которые ты заставишь меня переписывать в наказание за мою дерзость, где находится холодный источник, который залечивает раны… Словно я уже бывал здесь раньше в другой жизни и был знаком с тобой. — Возможно… — вырвалось у Лань Ванцзи, но даже одного этого слова было достаточно, чтобы Юй Ин всё понял. — Лань Чжань, я знаю, что у тебя уже есть спутник на тропе самосовершенствования, и я не вправе отнимать тебя у него. Просто позволь мне некоторое время побыть твоим попутчиком, если не на тропе самосовершенствования, то хотя бы в этом походе. Возможно, рядом с тобой я смогу понять смысл этих странных снов и своё предназначение, — попросил он, и в этот момент ничто не смогло бы заставить Лань Чжаня ему отказать. Он ведь сразу понял, в чём кроется причина этих снов, но не решался продолжать разговор здесь, неподалёку от Мо Сюаньюя, который мог проснуться в любой момент. — Ложись спать. Тебе нужно отдохнуть, чтобы не свалиться с меча, когда мы отправимся дальше, — сказал он, на краткий миг прикоснувшись к плечу того, кто когда-то был его Вэй Ином. — Значит, ты не станешь меня прогонять? — удивился тот. — Нет, — ответил ему Лань Ванцзи, чувствуя себя предателем по отношению к Мо Сюаньюю.