Госпожа адвокат

Блондинка прижимает к себе колени и изо всех сил прикусывает нижнюю губу. Ещё пару часов назад Катю слегка подтрясывало, а сейчас по-настоящему трясло. Её накрывало чувство собственной беспомощности в данной ситуации. Больше всего сейчас Родионова хотела лишь одного — чтобы авария оказалась простым совпадением, и Оксана была жива. — Да возьми ты, блять, этот ебучий телефон! — у блондинки уже начинали сдавать нервы. Ответа не приходит. Девушка с тяжёлым вздохом опускается на диван. «Прости меня», — зачем-то пишет в сообщении, отправляет и снова прикрывает глаза. — Прости, — повторяет уже вслух, сжимая ладони в кулаки. Катя по-прежнему не верит. Нет, этого просто не может быть. *** Слабый солнечный свет из окна напротив воспринимается, как ослепляющая ярко-жёлтая вспышка, во всё ещё затуманенном алкоголем сознании. Боженова открывает глаза и резко пытается подняться постели. Конечно же, последнее действие оказалось фатальной ошибкой. У девушки темнеет в глазах, и она обеими руками хватается за комод, пытаясь удержаться. К счастью, на этот раз получается. Головная боль как будто бы растёт в геометрической прогрессии во время каждого осторожного шага. Оксана всё же выходит в коридор. Во всяком случае, ей так показалось. Чувствует себя мотыльком, или кто там обычно летит на яркий свет? Мысленно, да и не только мысленно матеря всё вокруг, доходит до кухни. Видит небольшой стол, идеально белый холодильник и девушку, которая задумчиво смотрит в окно, периодически запуская пальцы в кудри тёмных волос. — Что за нахуй? — вырывается у Боженовой, после чего девушка отворачивается от окна. — И тебе доброе утро, — глаза, то ли голубые, то ли бледно-зелёные, впрочем, Оксане плевать, изучают её без особого интереса. — Ксюша, да? — Для тебя Оксана, — презрительно фыркнула девушка с тяжёлым вздохом опустившись на стул. Она терпеть не могла, когда малознакомые люди используют такой вариант сокращения её имени. — Я, конечно же, могу сделать вид, что тебя не узнала, если хочешь. Ира, верно? Оглядывая девушку напротив, Боженова слегка смутилась. Она выглядела даже младше, чем на фото, хотя обычно бывает наоборот. И да, брюнетка была уверена, что младше, а не моложе звучало бы более органично в отношении возраста собеседницы. Уж слишком юной она выглядела. Даже как-то пугающе. — Ирина, — самодовольно ухмыльнулась та. — И лучше на «Вы». Боженова изо всех сил старалась держаться, но лёгкий смешок всё же вырвался наружу. — Может, мне тебя ещё и мамой называть? — Оксана закинула одну ногу на другую. — Ты же знаешь, что как только я покину эту квартиру, обращаться к тебе буду только, называя «папиной подстилкой», и то в лучшем случае. Я, конечно, понимаю, что ты хочешь показать мне, какая важная и крутая, но ты легла в постель к женатому мужчине и смогла практически добиться его развода, так что в твоих умственных или каких-либо других способностях я не сомневаюсь. Кстати, где отец? Это ведь он меня вчера привёз, да? — Да, — цокнула Ирина, опуская глаза. — Но ты вчера была настолько пьяная, что и не помнишь, наверное. Вадим сообщил, что ему позвонила какая-то твоя подруга и сказала, что ты собираешься сесть за руль в таком состоянии, ему пришлось перенести наш романтический вечер и выехать за тобой. — Какая жалость, — наигранно возмутилась Боженова. — И часто ты так напиваешься? — вопрос прозвучал уже без какой-либо издёвки. — Так, — Оксана выделила интонацией именно это слово. — Вообще нечасто. Практически никогда. На это были свои причины. — Ясно, — Ира кивнула, даже как-то понимающе, или ей показалось? Впрочем, неважно. — Вадим приедет минут через двадцать и отвезёт тебя домой. Если честно, не думала, что ты так быстро отойдёшь, поэтому отправила его за продуктами. Ты пока сходи в душ, можешь взять любое полотенце, они все чистые. И ещё… — Что? — Оксана даже и не знала, как ей реагировать на такую неизвестно, откуда взявшуюся вежливость. — Твой телефон где-то на тумбочке в прихожей. Тебе кто-то звонил всю ночь, и я не выдержала и отключила. — Спасибо, — быстро кивнула Боженова и взяла тумбочки аппарат, придя в настоящий ужас от количества пропущенных. *** — Ты чего здесь? Выходной же! — удивлённо выпал Кирилл вместо приветствия. Катя «наградила» мужчину абсолютно безжизненным взглядом. Она выглядела не так, как обычно. Вместо элегантного платья, брючного костюма или юбки, длинные стройные ноги обтягивали джинсы, сверху была надета чёрная свободная толстовка, а вместо привычных высоченных каблуков, были такого же цвета кроссовки. Волосы собраны в пучок на скорую руку, а на лице — полное отсутствие косметики. Девушка выглядела очень уставшей и вовсе не из-за одежды или не нанесённого макияжа. — Я поработаю, — наконец, бросила Родионова. — Не могу находиться дома. Мужчина слегка приобнял блондинку, а потом заглянул в глаза и осторожно спросил: — Мама опять приехала, или муж твой конченный объявился? — Нет, — покачала головой девушка. — Я не хочу пока об этом говорить. И я не знаю… В общем, всё сложно, и мне нужно отвлечься, наверное. Хотя от такого нельзя отвлечься. Чёрт возьми, я сама не знаю, что мне нужно! — Господи, — Кирилл уже обеими руками прижал к себе Катю. — Ты когда-нибудь перестанешь говорить загадками? С тобой посидеть? — Нет-нет, — уже абсолютно уверенно проронила блондинка. — Если честно, я бы хотела побыть одна. — Я тебя услышал, Эдуардовна, — кивнул мужчина. — Но только при условии, что ты мне потом всё расскажешь. — Куда я денусь, — с натянутой улыбкой кивнула Родионова, понимая, что если рассказать Кириллу действительно всё, он, наверное, будет в шоке. *** Катя действительно утонула в работе. Настолько, что решила даже посмотреть какие-то старые Юлькины отчёты, в которых абсолютно ничего не понимала. Правда, рыться дальше не стала, потому что Юля — очень ответственный секретарь, и все бумаги у неё рассортированны по папкам и полочкам. Блондинка быстро выкурила сигарету и снова засела в кабинете, перебирая какие-то бумаги, большая часть из которых просто улетала в мусорную корзину. Звук чьих-то шагов в приёмной заставил девушку закатить глаза. Господи, неужели люди так и не научились читать табличку на двери. С тяжёлым вздохом поднимается со стула и выходит в приёмную. — Девушка, мы… — устало чеканит блондинка, увидев женский силуэт, но потом присматривается и просто не может поверить своим глазам. — Оксана? — Выгляжу настолько плохо, что ты меня не узнала? — Боженова, как ни в чём не бывало, садится на кожаный диван в приёмной. Выглядит, в целом, довольно уверенно, но немного нервно теребит рукава кожанки. — Ты адекватная? — голос Кати срывался. — Почему нельзя было ответить на мой звонок? Брюнетка вздрагивает и изо всех сил прикусывает губу. — А ты адекватная? — не вытерпела Боженова и непроизвольно сорвалась на крик. — Я вчера из-за тебя напилась, как последняя скотина. Набухалась до такой степени, что отцу пришлось оставить меня ночевать в одной квартире с его новой девушкой. Я, блять, телефон только с утра взяла. Катя, ты нормальная вообще? Сначала при бывшей говоришь, что я «просто коллега по работе» на следующий день после того, как мы переспали, а потом удивляешься, почему я не хочу с тобой разговаривать. Да я видеть тебя не хотела и еле как нашла силы для того, чтобы припереться сюда и поговорить, потому что Кирилл сказал, что ты на работе. А что я получаю в ответ? — Успокойся, — Родионова резко схватила её за руку. — Да это ты успокойся! — Оксана выдернула свою ладонь, слегка задев ногтями нежную кожу на руке блондинки. — Определись уже, чего ты хочешь. Катя молча берёт телефон и показывает Боженовой тот самый репортаж о разбившейся на машине девушке, пока серо-голубые глаза стыдливо опускаются в пол. — Я просто очень сильно испугалась, — блондинка опустилась на диванчик рядом с Оксаной. — И по поводу Оли я действительно не соврала, у нас ничего нет. Я не знаю, зачем я сказала это ей, правда. Вернее, знаю. Она до такой степени довела меня, что я решила таким образом тебя обезопасить. Она неадекватная, понимаешь. На самом деле, я не считаю тебя просто коллегой по работе. Катя аккуратно положила ладонь Боженовой в свою и стала поглаживать кожу большим пальцем. — А кем ты меня считаешь? — Родионовой кажется, что когда-нибудь она обязательно утонет в холодном океане серо-голубых глаз. — Ты фантастически красивая, — прошептала блондинка, придвинувшись ближе. — Мастерски уходите от ответа, Екатерина Эдуардовна, — Боженова грустно улыбнулась и слегка отпрянула от неё. — Я же просила не называть меня так, — пролепетала блондинка с наигранным возмущением. — Я тебя сейчас, по-моему, тоже кое о чём попросила, — брюнетка опустила левую руку ей на колено. — Не помнишь? — Да помню всё я, — Родионова чувствовала, как буквально плавится от касаний голубоглазой, но старалась держать себя в руках. Хотя, безусловно, гораздо приятнее, когда в руках её держит Оксана. — Ты… нравишься мне. — И ты мне, — брюнетка мгновенно растаяла и тепло улыбнулась. Затем Оксана придвинулась чуть ближе к Катерине и, когда до касания губ оставались буквально миллиметры, вкрадчиво прошептала: — Ты — единственная причина благодарить отца за выбор института. Наконец, девушки сливаются в долгожданном поцелуе. Боженова слегка оттягивает верхнюю губу блондинки, после чего вновь нежно накрывает её губы своими. — Прости меня за эту ситуацию, — произносит Родионова перед тем, как снова поцеловать брюнетку. — Я не знала, что ты воспримешь это так. — Прощу, — кивнула Боженова. — Только если ты кое-что сделаешь. — Шантажистка, — улыбнулась Катя, но в голосе послышались едва уловимые нотки напряжения. — Ну и что же? — Пойдёшь со мной на свидание, — с абсолютно серьёзным видом произнесла девушка. — И пойдёшь прямо сейчас. — Какие свидания? Я в джинсах и без макияжа, — моментально отозвалась девушка. — Я тоже, если ты не заметила, — пожала плечами брюнетка. — Мы можем просто сходить погулять, тем более ты без машины. И если на тебе сейчас нет какого-нибудь чертовски-сексуального платья, это не отменяет того, что ты выглядишь сногсшибательно. Родионова улыбнулась, как-то тепло, уютно и мило. В общем, совершенно не в её стиле. — Или, — продолжила Боженова, с абсолютно серьёзным видом заглядывая в зелёные глаза. — Ты просто не хочешь идти со мной? — Пошли уже, — ещё шире улыбнулась Катя, подавая руку брюнетке. *** — Ты же говорила, не будешь, — смеялась Оксана, когда блондинка в очередной раз оторвала кусочек её сахарной ваты. Она и не думала, что Катерина может быть такой беззаботной, весёлой, по-детски непоседливой. Оксана радовалась тому, что Родионова потихоньку начинает открываться, а из образа самоуверенной стервы проглядывает что-то другое, что-то гораздо более цепляющее и глубокое. — Это можно считать компенсацией за то, что я пошла с тобой на этот ужасно нудный и скучный фильм, — кивнула Катя и снова устремила взгляд куда-то вдаль. — Ты уснула на середине, — справедливо заметила брюнетка. — То, что я успела увидеть, меня не особо впечатлило, — противилась Катя. — Ладно-ладно, госпожа адвокат, — кивнула Боженова. *** — А потом мы поцеловались прямо у её подъезда, — Оксана и не заметила, как перешла к воспоминаниям о школьной жизни. — И это был наш первый и последний поцелуй. — Почему? — удивлённо поинтересовалась Родионова. — Ты настолько плохо целовалась? — Спасибо, Екатерина Эдуардовна, но нет. Она оказалась дочерью моей химички, которая именно в этот момент решила полить цветы на балконе, — заключила Боженова под смех блондинки. — А расскажи о себе. — В смысле? — просьба прозвучала крайне неожиданно для Кати. — Что конкретно тебя интересует? В школе я встречалась с мальчиком на год старше меня, который шёл на золотую медаль и постоянно решал мне алгебру, которую я абсолютно не понимаю. — Правда? — удивилась брюнетка. Просто она даже не думала, что такая идеальная Катя может чего-то не понимать. — Ну да, — пожала хрупкими плечами Родионова. — До сих пор считаю в столбик иногда. — А расскажи о своей семье. Ну, где мама, папа? Чем занимаются? — Мама в Иркутске, там же папа и сестра. Мама работает хирургом, папа инженер-технолог. Сейчас, правда, загорелся идеей о собственном бизнесе и периодически летает в Германию, — Оксана заметила, что во время разговора об отце интонация Кати становится намного теплее, чем когда она вспоминает о матери. — А сестра нигде не учится и не работает пока. — Маленькая ещё? — сделала вполне логичный вывод Боженова. — Да, — как-то горько усмехнулась Катерина. — Двадцать три годика. — А что тогда? — брюнетка посчитала, что этот вопрос уже был лишним только после того, как осмелилась его задать. — Давай не будем портить вечер, — в своей привычной манере отмахнулась Родионова. — Вон мой дом, кстати. Зайдёшь в гости? — Ну, — протянула с улыбкой Оксана. — Если ты приглашаешь. *** — Красиво у тебя, — вынесла вердикт брюнетка, оглядывая действительно симпатичную двушку, обставленную в бежевых тонах. — Да обычно у меня, не льсти, — Родионова быстро прошлась расчёской по длиннющим волосам. — Уверена, ты в своей жизни видела квартиры гораздо лучше. Боженова в ответ лишь хищно улыбнулась и обняла блондинку со спины. — Может быть, — прошептала брюнетка, обжигая дыханием её шею. — Но девушек лучше я точно не встречала. — Сделаю вид, — Катя повернулась к ней и приблизилась к губам. — Что поверила. — Давай уже, — с лёгким негодованием произнесла Оксана и протянула Родионову на себя, вовлекая в страстный и чувственный поцелуй. С толстовкой и джинсами, к огромному счастью Боженовой, удалось справиться ощутимо быстрее, чем с застёжкой на платье. — Какая же ты потрясающая, — шептала брюнетка, осыпая поцелуями шею и ключицы Кати, после чего услышала в ответ хриплый протяжный стон. Звук неожиданно раздавшегося телефонного звонка заставил обеих вздрогнуть. — У меня, — кивнула Катя, доставая телефон из кармана лежащих на полу джинс. — Неужели позволишь кому-то испортить такой потрясающий вечер? — фыркнула девушка, увидев на экране имя «Андрей». — А знаешь, — протянула блондинка. — Не позволю. Вызов был моментально отклонён. — Иди сюда, — прошептала Катя перед тем, как в очередной раз накрыть губы Оксаны своими.