Госпожа адвокат

Боженова ненавидела стабильность, обыденность, спокойствие и всё, что так или иначе синонимично этим терминам. У Оксаны внутри бушевал глубокий океан, который периодически затихал, но только для того, чтобы отдаться шторму с новой силой. В её жизни нестабильно было практически всё: квартиры, увлечения, круг общения, любимые сигареты. Друзья и подруги, кроме, разумеется, Лозинской, тоже в её жизни надолго не задерживались. Девушка наивно строила грандиозные планы на будущее, причём каждый из них кардинально отличался от предыдущего. Теперь Боженова уже в сотый раз ловит себя на мысли, что в её будущем всегда есть Катя. Аксиома, которую невозможно оспорить и подвергнуть какому-либо сомнению. Лицо Оксаны приняло ещё более задумчивое выражение. Она никогда раньше не чувствовала чего-то подобного. — Так долго размышляешь над тем, будешь блинчики или омлет? — Родионова уселась на кухонную столешницу и со скучающим видом листала ленту «Инстаграма». С момента успешной сдачи зачёта прошло чуть больше недели. Они пока не возвращались ни к разговору о разводе, ни к Оле, которая периодически лайкала новые Оксанины фото, что девушка, впрочем, успешно игнорировала. — Блинчики, — кивнула брюнетка, щёлкнув кнопкой электрического чайника. — Разогревай, — голос блондинки с утра звучал ещё более хрипло, чем обычно. И это придавало ей ещё больше сексуальности. Хотя, казалось, что больше и некуда. Её аристократичные черты лица, лисий взгляд, красивые линии шеи и ключиц, яркие зелёные глаза. Сначала Катя казалась ей невероятно манящей, очень пылкой, но при этом недоступной и какой-то недосягаемой. Сейчас кажется абсолютно такой же. — Я хочу блинчики, а не разогревать, — тут же возразила Боженова. Катерина засмеялась, опустив голову Оксане на плечо. — А я на работу опаздываю, — прошептала блондинка ей на ухо, мочку которого затем осторожно прикусила. Боженова прикрыла глаза, медленно ловя ртом воздух, будто бы боясь забыть, как вообще дышать. — Не аргумент, — брюнетка мягко поцеловала её в губы. *** Пары с Завьяловой проходили настолько медленно, что время на них, казалось, даже не замирало, а двигалось в обратном направлении. Так что по Родионовой скучала не только Оксана, но и весь третий курс точно. — Трофимова, — женщина кинула строгий взгляд из-под прямоугольных очков на ни в чём не повинную шатенку. — Почему в России для женщин не предусмотрено заключение в колонии строгого режима даже при особо тяжких преступлениях? Боженова не знала, куда себя деть, потому что мозг уже отказывался воспринимать любую информацию. — Уверена, для неё сделали бы исключение, — прошептала Оксана. — И не говори, — Лозинская прикусила колпачок ручки, чтобы в голос не рассмеяться. Студентка же прошептала что-то не совсем внятное в ответ, на что Завьялова презрительно фыркнула. — А я ещё у неё зачёт сдавал, — тяжело вздохнул с задней парты Астафьев. — Так тебе у Родионовой сдать никто не мешал, — заметила Лена. — Мне мешала температура тридцать девять и кашель, как у туберкулёзника, — оправдался Егор. «Хочу выйти в окно», — набрала Боженова. «Терпи. Как ещё уголовное право будешь учить», — Катя, судя по всему, вообще не понимала, насколько тяжело морально на парах у Валентины Леонидовны. «По передачам всяким на «НТВ». Или ты поможешь, я не знаю». «Настолько невыносимо?» — Родионова начала вникать в ситуацию. «Да». — Боженова, Вам неинтересно? — Валентина Леонидовна прервала отвечающую Радостину. — Вам честно или чтобы сессию нормально закрыть? — девушка всё же отложила телефон. *** После такого акта психологического насилия пара у Гурьевой начала казаться очень даже интересной. — Объект регулирования международного права — публичные общественные отношения, касающиеся материальных и нематериальных благ, действий или воздержаний от действий, — вещала Марина Сергеевна. — Записываем! Я для кого диктую? Боженова выделила определение, написанное мелким почерком, и прикрыла глаза. «Ольга Денисова хочет добавить Вас в друзья», — гласило уведомление. Оксана прошептала тихое «блять», но всё же приняла заявку. *** Кирилл ходил кругами по кабинету Родионовой и сосредоточенно размышлял о чём-то. — Точно клиентов брать больше не будешь? — мужчина, наконец, уселся на диван. Катя стрельнула зелёными глазами куда-то в стену, делая это с таким напряжением, что Кирилл подумал, что она вот-вот обвалится. — До конца октября точно, — заявила девушка. — Потом — посмотрим. Снова стреляет глазами. На этот раз в него. Кирилл понимал, она точно видит, каким взглядом он на неё смотрит, точно замечает «случайные» прикосновения, сказанные вскользь комплименты, излишние даже для друга переживания по поводу её развода. Ему скоро тридцать четыре, и даже ровесницы казались мужчине местами глуповатыми, а в Родионову, которая выпустилась из универа три года назад, он успел влюбиться, как какой-то школьник. Самое страшное, что Катя, скорее всего, всё понимала, но абсолютно ничего не делала. Во всяком случае, ему так казалось. — Шолохов, — блондинка слегка улыбнулась. — У тебя случилось что-то? Как дети? — Нормально, — сухо ответил Кирилл. — Я пойду тогда. — Напомни Юльке про ксерокопии, — бросила Катя ему вслед. *** Татьяна всегда считала, что их загородный дом слишком просторный для двух человек. Теперь, судя по всему, поняла, что вдвоём им было замечательно. Вадим заехал за вещами, а женщина копалась в ноутбуке и старалась не обращать на него никакого внимания. — Ксюня не заезжала? — Вадим ненадолго отвлёкся от сборов. — Две недели назад, — немного обеспокоенно ответила женщина. — Да парень у неё появился. Её забрали на шикарной машине, а она пыталась убедить меня в том, что сейчас так выглядит такси. — Ну так хорошо же, — Вадим не понял её беспокойства. — Главное, чтобы со Стасом этим не сошлась опять. Брюнетка вымученно улыбнулась и коротко кивнула, опуская глаза обратно в ноутбук. — Как там Ира твоя? — она долго взвешивала все «за» и «против», но всё же решила поинтересоваться. Мужчина мгновенно напрягся, но старался не подавать вида. — Прекрасно, — ни один мускул на лице Вадима не дрогнул. — Я правда рада видеть тебя счастливым после стольких лет со мной, — Таня, казалось, говорила действительно искренне. Неожиданно он подошёл вплотную к женщине и смерил взглядом. — Годы с тобой были самыми счастливыми, — прошептал он, заглядывая прямо в синие глаза и будучи уже не в силах оторваться. Желание припасть к чужим, но одновременно таким родным губам всё нарастало. Татьяна прикрыла глаза и широко улыбнулась, когда почувствовала, как грубая мужская щетина касается её носа. — Блять! — выругался Вадим, услышав звонок телефона, и прислонил аппарат к уху. — Нет, Ириш, не отвлекаешь. На самом деле, ему впервые захотелось, чтобы она провалилась сквозь землю. *** Холодный воздух проникал в просторную спальню, заставляя брюнетку слегка поёжиться. Впрочем, девушка предпочла выше натянуть одеяло вместо того, чтобы закрыть балкон. — Лень вперёд тебя родилась, — закатила глаза Родионова, закрывая окно. Оксана лишь блаженно улыбнулась, демонстративно отвернувшись от неё в другую сторону. — Говоришь, как моя мама, — Боженовой, судя по всему, рядом с Катей всё равно на холод, голод и прочие мелкие неприятности. — Ночевать останешься? — Родионова просто физически не могла на неё злиться, а моментами хотелось, даже очень. — А ты видишь, чтобы я собиралась? — Оксана повела бровью. Блондинка выключила стоящую на тумбочке лампу и улеглась на вторую половину кровати, медленно прикрывая глаза. — И когда ты уже переедешь? Боженовой кажется, что это очередной её ванильно-инфантильный сон, которые что-то зачастили в последнее время. — Ты сейчас серьёзно? — в полумраке заглянуть Родионовой в глаза оказывается очень тяжело, но всё же возможно. — Абсолютно.