***
12 лет назад. Дайду, дворец императора. — Ваше Высочество, Ваше Высочество! Придворные дамы, задыхаясь, пытаются догнать пятилетнюю девочку, которая, расшалившись, совершенно не желает быть пойманной и несётся, не разбирая дороги, с одной ей известной целью. — Ваше Высочество! Ну, что за ребёнок! — в отчаянии вскрикивает дама Ля О. — Никакого сладу с ней! Чистое наказание! — Ваше Высочество, стойте! Вас ожидает император! Остановитесь немедленно! — пытается докричаться до неё другая придворная. Девочка внезапно останавливается и заливается смехом от увиденной нелепой картины: её дамы и евнухи выглядят настолько комично — запыхавшиеся, раскрасневшиеся от погони, их одежда в полном беспорядке — у кого-то рассыпалась причёска, кто-то потерял шапку, кто запачкал платье. Продолжая смеяться, она не замечает, как к ней подходит евнух Дон и резко хватает за руку, сердито выговаривая: — Ваше Высочество, ваше поведение совершенно недопустимо для принцессы. Император будет расстроен, если мы доложим об этом инциденте! — Ну, так не докладывайте! — упрямится ребёнок. — Да как можно не докладывать, когда мы уже опаздываем, а вы в таком виде? Девочка и вправду выглядела совсем не так, как можно было бы ожидать от благородной принцессы, младшей дочери правящего императора — глаза горят неожиданным весельем, лоб покрыт капельками пота, одна туфля где-то потеряна, непослушные локоны, ещё недавно тщательно уложенные служанками, выбились из причёски. Кое-как приведя и самих себя, и ребёнка в относительный порядок, насколько это было возможно, свита выстроилась в требуемом порядке и чинно проследовала в покои императора.***
Император ожидал своих детей, восседая на собственной кровати. Он любил встречаться с ними не в тронном зале, а в своих покоях, чтобы на минуту можно было представить, что это просто встреча отца с его детьми, а не императора и законных наследников. Его сын и дочь были одинаково для него дороги, но при этом, если с Тха Хваном отец был по-мужски строг, то с принцессой Юн Ми — бесконечно нежен и добр. Несмотря на непоседливость и озорство, дочь ни разу не слышала от него не то, что грубого слова, он никогда не позволял себе даже голос на неё повысить, полагая, что девочка должна расти в атмосфере любви и принятия, чтобы впоследствии быть способной самой дарить любовь. — Ваше Величество, Его Высочество и Её Высочество просят принять их! — раздался зычный голос старшего евнуха Мак Сена. Тяжёлые двери медленно открываются и на пороге появляются принц и принцесса. — Как поживает Его Величество отец? — Как поживает Его Величество отец? Два голоса сливаются в один, вызывая на лице императора непроизвольную улыбку. — Подойдите! — он кивает на два поставленных у кровати кресла, и дети послушно усаживаются. — Тха Хван, как продвигается твоё обучение? Строго спрашивает император сына. — Отец, прошу простить, — мнётся подросток, — но мне совсем не нравится учёба, от неё всегда болит голова и скверно на душе. — Сын мой, чтобы больше я этого не слышал! — В голосе ясно звучат металлические нотки. Император явно устал от постоянного повторения этой сцены. — Ты обязан учиться, чтобы стать достойным императором Юань! А ты до сих пор не способен прочесть написанное! Император в гневе разворачивает последний свой декрет, обращая его к сыну: — Что здесь написано? Юноша пытается разобрать, но незнакомых иероглифов слишком много, суть непонятна. Он опускает глаза, понимая, что отец разочарован. — Не можешь прочесть? И как же ты собираешься править, позволь спросить? — Император почти срывается на крик. — Тебе уже пятнадцать! А ты продолжаешь оставаться совершенно безграмотным! — Отец! — подаёт голос принцесса. — Не ругайте брата! Я скоро смогу ему помочь научиться! Император переводит взгляд на свою любимицу и глаза его теплеют. — Ты начала заниматься? — Да, — девочка старательно вспоминает урок, — кажется, небо чёрное, земля жёлтая… Неуверенно произносит она. Отец улыбается и раскрывает дочери объятия: — Иди ко мне, моя родная! Принцессу не нужно просить дважды. Она уютно устраивается на коленях отца, бросая нежный взгляд на расстроенного старшего брата. Император внимательно вглядывается в лицо дочери и замечает некоторую небрежность в её облике. Слегка нахмурившись, он произносит: — Опять убегала? Девочка прячет глаза: — Как вы узнали, отец? — Я просто знаю тебя, ты можешь быть такой довольной, только если не следовала правилам, — император внутренне улыбается, он прекрасно осведомлён о привычках и характере дочери. — Прошу тебя, будь серьёзнее, ты же принцесса Юань, у тебя великое предназначение, и, чтобы выполнить его, этикет очень важен. — Конечно, отец, — Юн Ми послушно опускает голову, но лукавый огонёк в глазах, подмеченный братом, заставляет усомниться в правдивости её раскаяния.***
После аудиенции брат с сестрой пьют чай в павильоне. Вокруг них толпятся обе свиты, туда-сюда снуют служанки, но кажется, что для этих двоих никого вокруг не существует, они ведут свой разговор, из которого понятно, что брат с сестрой очень близки несмотря на разницу в возрасте. — Ну и зачем вы, брат, опять завели разговор о скучных уроках? — принцесса покачивает ножкой, неодобрительно поглядывая на Тха Хвана. — Это не я, — немедленно отзывается юноша, — отец сам спросил, не мог же я ему не ответить? — Необязательно было говорить правду, всегда же можно ответить то, что от тебя ожидают! — Предлагаешь мне отвечать, как ты? — брат кидает насмешливый взгляд на девочку. — Уж ты-то точно не собираешься отказываться от своих проделок! По хитрой улыбке Юн Ми можно понять, что Тха Хван попал в точку. — Не боишься, что отец в конце концов на тебя рассердится? Девочка смешно морщит нос и заявляет: — Отец? Никогда! Он просто не сможет на меня рассердиться всерьёз! — Почему ты так уверена? — Потому что я — его принцесса, — уверено отвечает Юн Ми.***
Расставшись с братом, Юн Ми, по настоянию придворных дам направляется в свои покои, её ждёт очередной урок грамоты. «Скука смертная, — думает девочка, — я согласна с братом, учиться так скучно! Почему небо чёрное, оно же голубое? Почему земля жёлтая, она же коричневая?» Следуя за своими мыслями, девочка переводит взгляд себе под ноги. Перед ней аккуратная тропинка, которая так и манит в даль, чтобы убежать и потеряться, почувствовать себя свободной. Что, собственно, принцесса и не преминула сделать — резко сорвавшись с места, она со всех ног бросилась бежать, ловко заворачивая на многочисленных перекрёстках и скрылась из поля зрения придворных дам за первым же поворотом. «Надо отбежать подальше и спрятаться, чтобы меня подольше не нашли», — подумала девочка и, свернув ещё несколько раз, на бегу оглянулась, далеко ли погоня. Эта ошибка оказалась роковой — не глядя, куда бежит, принцесса врезалась во что-то и упала, больно ушибив руку. «Еще ссадин не хватало!» — подумала Юн Ми и задрала рукав платья, чтобы изучить, насколько сильно поранилась и можно ли это скрыть от придворных. «Во что же я влетела?» — подняв глаза, девочка с удивлением увидела высокого мужчину в чёрных доспехах, его медного оттенка волосы были собраны в высокий хвост, заколотый простой чёрной заколкой, а чёлка падала на лицо до самых глаз. Лицо незнакомца не выражало совершенно никаких эмоций, как будто в него каждый день врезаются принцессы, он просто продолжал смотреть ей в глаза, не двигаясь и не говоря ни слова. «Красивый, — подумала девочка, — почти такой же красивый, как мой брат». — Не думаете мне помочь встать? — капризно заявила принцесса. — А вы не думаете извиниться? — последовал быстрый ответ, причём произнесено это было таким тоном, что девочка сразу почувствовала себя виноватой, но упрямо вздёрнула голову. — Интересно, за что? Вы-то не упали! — За нарушение этикета как минимум, — сказал мужчина, — а как максимум — за собственную невоспитанность, если изволите. — Я? Буду извиняться перед вами? Я? — Юн Ми настолько опешила, что не нашлась, что сказать. — Я — принцесса Юань! А вы кто? Внезапно мужчина подошёл к девочке, лёгким, почти неуловимым движением поставил её на ноги и опустился на колено, но не из уважения, а чтобы их лица находились на одном уровне. «Его глаза… Такие тёмные и такие холодные. Не могу понять, он правда сердится или ему самому стыдно?» — подумала принцесса. — Очевидно, я тот, кто искренне сочувствует мужчине, который выберет в жёны такую невоспитанную особу, как вы, если не приложите усилий в освоении премудростей этикета, — абсолютно спокойно произнёс незнакомец. «Нет, извиняться он явно не собирается», — поняла Юн Ми. — Что ж, сочувствуйте себе! Потому что я выйду замуж! За вас!