***
— Так что же это за супер секретный проект? — Спросила Руби. — Просто подожди и увидишь, — с ухмылкой ответил Жон. Руби надулась и что-то пробормотала себе под нос. Ему показалось, что он уловил такие слова, как «несправедливо» и «подло», смешанные с несколькими другими ворчаниями, но Руби не стала возражать. Они шли вместе и болтали по дороге в оружейную. Подмышкой Жон держал свою сумку — ту самую, которую он принес с Земли и достал из ракетного шкафчика. Он привык думать, что в сумке было высококачественное оборудование, хотя время, проведенное в Ремнанте, заставило воспринимать его как жалкий кусок хлама. Так и было. Его армейская сумка и доспехи «Гамма-Защита» были отличны… для Пустоши. Для Ремнанта? Это был хлам. Все его старые пожитки были покрыты явными следами износа и старости: отметины от ремонта, царапины от несчастных случаев и нападений, ржавчина и пятна грязи — вот лишь некоторые из списка. Сумка выглядела ужасно, но ее содержимое было еще хуже. Что ж, остается надеяться, что это не продлится долго. Они вдвоем продолжали идти по коридорам с уютной тишиной между ними. Окружающие даже глазом не моргнули на странную пару, идущую вместе. Высокий парень с одним глазом, налитым кровью и покрытым шрамами, с угрожающим и антиобщественным видом. И девочка, которая улыбалась и подпрыгивала на каждом шагу, была едва ли метр с кепкой, и казалось, просто наслаждалась жизнью. В первые несколько недель некоторые люди бросали на него странные взгляды, которые он ловил благодаря своей паранойе. Теперь, однако, никто и глазом не моргнул на то, что стало обычным зрелищем. Видеть Руби с ним было так же обычно, как видеть ее с ее собственной командой, или… — Хей, Руби. — Мм? — У тебя есть какие-нибудь друзья в Биконе, кроме меня и твоей команды? Девушка покачала головой. — Не-а. Наверное, у меня никогда не хватало на это времени. Да и зачем? Моя команда классная и ты тоже классный. Кстати, может, ты все-таки представишь меня своей команде? Уверена, они довольно крутые. Он поморщился. — Они э-э… держатся особняком. Но серьезно, у тебя больше никого нет? — Ну, у меня остались друзья в Сигнале. Ах да, Банда из Сигнала, как называла их Руби. Она упоминала о них несколько раз, хотя сам Жон никогда их не видел ни в гостях, ни по видеосвязи, ни в письмах… да нигде, откровенно говоря. — Ты все еще часто с ними общаешься? — Ну, я послала им письмо в первую же неделю, и с тех пор еще несколько. Я пока ничего не получила. — Она пожала плечами и улыбнулась. — Я думаю, им просто не о чем говорить, или они все пытаются скоординироваться в большом письме, или что-то в этом роде. Не знаю, в общем. Я отправляла письма своему папе, который там работает учителем, и он сказал мне, что получил их и передал. — Руби снова пожала плечами. — Так что я знаю, что они их получили. Я думаю, им просто нужно время, чтобы ответить. — Ты хоть с кем-нибудь из них разговаривала по свитку? Руби покачала головой. — Не. Я поняла, что у меня нет ни одного из их номеров свитков, прежде чем я собралась отправиться в Бикон. Затем я обошла их и спросила, но ничего не получила. — Она нахмурилась. — У них у всех были причины не давать мне свои номера… вот невезуха, да? Девушка нервно хихикнула. — Да, мне просто не повезло. Но они хорошие люди. Хорошие друзья. Так что я знаю, что они скоро пришлют свое собственное письмо. Я знаю… в любом случае, вот оружейная. И действительно, они добрались до довольно унылой оружейной. Кому-то действительно нужно было привести это место в порядок, может быть, добавить немного другого цвета, кроме серого. Поставьте хоть несколько ароматических свечей или что-то типа того. Или, просто добавьте Руби Роуз, которая будет так поражена всем оборудованием и вооружением, что ее восторг станет заразительным, а улыбка распространится и на ваше лицо. Жон улыбнулся, наблюдая, как Руби погружается в свою общеизвестную любовь к оружию, разглядывая снаряжение остальных студентов, пока они шли к своему столу. Жон поднял вверх свою сумку, и внимание Руби тут же переключилось на нее. Она села на свой стул, но только на краешек, наклонившись ближе к его сумке. Он расстегнул ее и вытащил содержимое. — Это, — начал он, — Плавильщик. — Жон аккуратно разложил искореженные и погнутые части оружия на столе. — Это лазерная винтовка, где лазер производится здесь, — он указал на потрескавшийся и поджарившийся рассеиватель частиц, — а затем проходит через эту серию зеркал и призм. — Он указал на середину и конец, которые были заполнены осколками вышеупомянутых кристаллов. — После этого, в конце концов, получается несколько лазеров сразу. — О-о-о-о-х, — протянула Руби, одновременно очарованная и опечаленная плачевным состоянием оружия. — А вот это, — продолжил Жон, доставая из сумки остальное, — Проклятье Анклава. Это была экспериментальная пушка Теслы. Энергия накапливалась здесь — он поднял неповрежденную катушку Теслы, — а затем направлялась вниз по стволу, пока не вылетала в виде молнии. — Как ты уже поняла, они оба не в лучшей форме. — Можешь не повторять, — сказала Руби, печально склонив голову. — Они разрушены. — Ее лицо… он никогда не видел ее такой грустной — по-настоящему грустной при виде того, как уничтожены такие драгоценные и невероятные произведения искусства. Руби наклонила голову и еще раз внимательно осмотрела останки. — Большая часть разрушена, — Жон указал на Плавильщик. — Как видишь, почти вся рама здесь цела, только его внутренности поджарены или сломаны. — Он указал на Проклятье Анклава. — А здесь, проблема прямо противоположная. Катушка Теслы, которая питает его, в порядке, но большая часть рамы пушки разрушена. Руби мгновенно сообразила, что к чему. — Погоди… ты хочешь их объединить? — Может быть, только может быть… Ее глаза вспыхнули ярким, светом азарта, когда она вдруг наклонилась над пушками и внимательно их осмотрела. — Да… да… хотя, погоди… они странные, в смысле очень странные. — Руби повернулась к нему с выражением растерянности на лице. — Я не видела похожих технологий… да никогда! Он пожал плечами. — Они уникальны для тех мест, откуда я родом. Но не говори всем, что у меня странные технологии, хорошо? — Я — могила! — Она послушно поднесла одну руку ко рту, затем направила ее к губам и повернула, после чего щелкнула пальцами, имитируя действие, когда запираешь дверь и выбрасываешь ключ. — А теперь давай, колись мне обо всем про эти штуки! Жон усмехнулся. — Ну, для начала, вот это катушка Теслы…***
— Странно, что он тебе не рассказал, — произнесла Руби. — В смысле, вы же в одной команде и все такое. — Ну… Потому что, с самого первого дня я обращался со своей командой как с дерьмом. — Иногда он держит все в себе. Руби кивнула. Они с Жоном упаковывали оборудование, которое он принес, а также все инструменты, которыми они пользовались в оружейной. На этот раз ему было приятно оказаться по другую сторону стола. Поначалу Руби пришлось объяснять ему про все инструменты и технологии этого мира, но теперь у него появилась возможность рассказать ей все о земных технологиях. Разумеется, это не значит, что он также упомянул тот крошечный факт, что он с другой планеты. Он просто сказал, что там, откуда он родом — в Пустошах, они все делают по-другому. Руби была достаточно доверчива и наивна, чтобы поверить ему. Но сейчас они уже не говорили о его оружии. Он упомянул, что некоторые масла, которые они использовали для оружия, плохо пахли, и Руби ответила: — Не так плохо, как пахли CRDL на днях. Жон спросил, в чем собственно было дело, на что в ответ получил вопрос: почему тебе Рен не рассказал? И вот они здесь. — Ну, похоже, CRDL решили быть еще более жестокими к Вельвет, чем раньше, — ответила она, нахмурившись. — Так вот: они пошли и взяли коробку, полную гнилой моркови, и собирались вылить ее на нее. Я думаю, что они пытались отомстить за то, как ее команда пошла и избила их на днях. Довольно глупо, учитывая, что от этого им будет только хуже. — Руби покачала головой, не понимая их глупость, и жестокий расизм. — Но Рен увидел их и ворвался в последнюю секунду, а потом толкнул коробку и отправил всю морковь обратно на них! Руби улыбнулась. Жон тоже. Он никогда не любил расистов. — Хех, я могу только представить себе выражение их лиц. Тогда они попытались схватить Рена, но Вельвет прыгнула и оттолкнула их, а потом пришла Мисс Гудвич, и всех задержали за драку в школе! — Руби усмехнулась. — Немного забавно, что в школе, где тебя учат сражаться, ты можешь влететь в неприятности из-за драки, правда? — Да, немного. — Жон покачал головой. — Рен… хороший парень. Жаль, что я не знаю его лучше. Руби покивала. — Да, наверное, здорово быть с ним в одной команде. Держу пари, так оно и есть. Они вдвоем закончили складывать свои вещи, и вышли из оружейной. — И что мы теперь будем делать? — Спросил Жон. — Ну, мне надо пойти и встретиться со своей командой. Вайсс и Янг хотят попытаться согласовать, что мы все наденем на танцы… даже если это будет через несколько месяцев. — Руби вздохнула. — Вот такая у меня команда… — Танцы? Здесь есть танцы? — Угу, большие танцы. Это будет в конце второго триместра, как раз перед тем, как первокурсники отправятся на свои первые миссии. Это, наверное, будет весело… если только я смогу убедить Янг и Вайсс не сажать меня на каблуки. Жон рассмеялся. — Не знаю, мне кажется, будет довольно забавно наблюдать, как ты спотыкаешься на танцполе. Руби надулась и ударила его по руке. — Не смешно! Это будет вообще не смешно! Эти штуки ужасны! Я не знаю, как все умудряются в них драться! — Ага, я тоже, — сказал Жон, качая головой. — Я знаю, как тяжело в них ходить. Однажды я разговаривал со своей подругой Аматой и сказал, что они не могут быть настолько плохими. Поэтому она заставила меня примерить их. — Он поморщился при этом воспоминании. — Я упал лицом прямо на пол… еще целую неделю, был синяк под глазом. Рядом с ним Руби начала хихикать. Хихиканье переросло в громкий смех, и она остановилась, прислонившись к стене рядом с собой. — Ха-ха-ха-ха, будешь знать! — Руби указала на него пальцем и продолжала истерически смеяться. Он мог только улыбнуться и покачать головой, обнажая стыд, который на самом деле не беспокоил его так уж сильно. Если бы кто-то еще в Биконе, или во всем Ремнанте, обращался с ним подобным образом, то он не потерпел бы этого ни на секунду. Ну, за исключением Кроу, поскольку он спас ему жизнь. Жон легко мог представить себе, как этот пьяница с таким же шумом ржет над ним из-за этой же истории. Жон моргнул и посмотрел на Руби. Она действительно немного напоминала ему Кроу, своей беззаботностью и навыками обращения с косой. Хм, может быть, между ними все-таки была какая-то связь. Да не, бред. — Ладно, ладно, идем уже, — сказал он, оттягивая Руби за капюшон, чтобы оттащить ее от стены. — Не так уж это и смешно. — Да еще как! — Хорошо… может быть, немножко. Он усмехнулся, когда ее смех стих. — Так что ты знаешь об этих танцах? — Спросил Жон. Она пожала плечами. — Да я уже почти все рассказала. Я думаю, что это должно быть довольно официально. Я была только на одних танцах, в Сигнале, и люди немного принарядились, но ни платьев, ни костюмов не было. Я знаю, что на этих танцах всем придется принарядиться гораздо лучше. Они снова зашагали, и Жон добавил: — Я сам никогда не был на танцах. В моей школе был выпускной бал для старшеклассников… но я ушел из города еще до него. Хотя я много танцевал на вечеринках. — Правда? Ты хорошо танцуешь? — Мне говорили, что да… хех, на последней большой вечеринке я танцевал со всеми подряд. — Он улыбнулся при этом воспоминании. Это была вечеринка, после победы Коалиции у Рейвен Рок. Эдем был уничтожен, а основная база Анклава разрушена. Невероятная победа для всех. А там действительно были все. Коалиция была сформирована из Братства и Изгоев, которые отложили свои разногласия в сторону ровно настолько, чтобы уничтожить Анклав. После войны они снова вцепятся друг другу в глотки, но им удалось продержаться достаточно долго, чтобы поучаствовать, в захвате военно-воздушной базы Адамс. Регуляторы также отложили свое соперничество с Братством, чтобы присоединиться к ним. Ривет-Сити выслал отряд своих войск, и еще куча добровольцев, которые пришли со всей Пустоши, подгоняемые обещанием о воде для всех и уничтожением Анклава, который становился все более агрессивным. После той самой битвы, они устроили самую большую вечеринку из всех на которые он когда-либо ходил. Хех, он немного потанцевал с Джейн, прежде чем Джон продемонстрировал свою братскую настороженность. Все знали, что он не думает о Джейн так, но брат есть брат. Поэтому, естественно, некоторое время после этого он танцевал с Джоном. Он даже научил Фокса вальсу, в то время как Псина скакала по танцполу — ни один из них не оказался в стороне от празднества. Некоторые из писцов Братства даже запрограммировали Либерти Прайма, чтобы робот начал двигаться в танце. Сара на удивление хорошо показала себя в танго. — Жон, ты в порядке? — Спросила Руби. — А? Да, да, я в порядке, — сказал он, быстро протирая глаза, чтобы подавить выступившие слезы. — Я в порядке, просто мой глаз иногда капризничает. Это больно. Руби кивнула, веря в эту ложь. А может, нет, и она просто решила не лезть ему в душу. Возможно, она знала, что бесполезно пытаться вытянуть из него правду, ведь он всегда был таким сдержанным. — Да, могу поспорить так и есть… а как ты его получил? Ты не возражаешь, что я спрашиваю? — Что? Мой шрам? — Да, хотя ты не обязан говорить, если не хочешь. — Не, это просто не очень хорошая история. Я получил его в битве. В конце концов, я побывал во многих битвах.***
Одинокий Странник сидел на утесе рядом с Биконом, глядя на Изумрудный лес, свесив ноги. Солнце висело низко и бросало красивый свет на лес, делая его светло-зеленым. Когда он не был в саду, то часто приходил сюда. Это удовлетворяло его желание побыть наедине с природой. Кроме того, здесь было еще меньше людей, чем в садах, а это означало, что он мог спокойно покурить. Кончик его сигареты ярко горел, когда он затянулся, а затем выпустил клубы дыма изо рта. Это был его любимый способ отдыха — сидеть на краю утеса, глядя на прекрасный лес, расслабляясь после целого дня тренировок и учебы. Жизнь была прекрасна. Его правый глаз был раздражен, как будто что-то застряло в нем. Он поднял бы руку, чтобы вынуть надоедливую соринку, если бы давным-давно не понял, что это не сработает. Странник просто вздохнул и сделал еще одну затяжку. На самом деле это был не такой уж и сильный ожог, в основном прилипший к области вокруг глаза и растянувшийся на скуле. Сам глаз был темно-красным с черным пятном посередине. Он выдохнул и выпустил еще одно облако дыма. Странник начал думать об этом с тех пор, как Руби упомянула о шраме днем. Он лениво постукивал по сигарете, позволяя своим мыслям дрейфовать все дальше и дальше от настоящего — назад в прошлое. Он выстрелил из плазменной винтовки, но промахнулся. Ну, он промахнулся мимо головы Отема, вместо этого попав в лазерный пистолет, который он держал. Полковник выругался и зарычал, целясь из пистолета в юношу как раз в тот момент, когда тот начал перезаряжать винтовку. Его глаза расширились, когда Полковник Отем нажал на курок. На секунду… нет, на долю секунды ему показалось, что пистолет не выстрелит, что он слишком сильно пострадал от плазменного выстрела. Пистолет заискрился и затих… прежде чем выпустить красную дымку и рваную, слабую вспышку малинового света, которая полетела прямо на него. Юноша закричал и упал на спину, схватившись за лицо — невыносимая боль пронзила его. Он извивался и корчился на земле. — Нет! — Это был Фокс. Он услышал, как здоровяк зарычал, а затем послышались звуки его лазера Гатлинга, рассекающего над ним воздух энергетически разрядами. Полковник Отем вскрикнул и рухнул на пол. Вокруг них Джон и Джейн прикончили последнего из людей Полковника, застрелив солдата, прежде чем отступить. Юноша почувствовал их руки на своих плечах, мягко потянувшие его в сидячее положение, а затем отдернувшие его руки. — Эй, все в порядке, приятель, сейчас тебя подлатаем, — проворковала Джейн. Она посмотрела ему в глаза, хотя он видел это только через свой второй глаз — затуманенный и расплывчатый от слез. — Сукин сын подловил тебя… хотя его пистолет был слишком перегрет, чтобы убить тебя. Слава Богу. Джейн держалась ближе к нему, глядя на его рану, и юноша пытался сосредоточиться на чем-нибудь еще, кроме боли. В конце концов, он сосредоточился на боли другого человека — Полковника Отема. Судя по всему, Фокс и Джон обеспечили ему приятное времяпровождение. Он услышал скулеж, когда Псина прижалась к нему, уткнувшись мордой в ладонь и нежно облизывая пальцы. Хех, какой хороший мальчик. Итак, он лежал посреди комнаты, окруженный компьютерами и мертвыми телами, в основном безоружных ученых, которые бросились за оружием, когда они штурмовали центральный зал. Сняв часовых снаружи, они атаковали Отема и его людей изнутри. Вокруг было чисто, а единственным выжившим остался Полковник. Через несколько минут, и двух стимуляторов, юноша снова встал на ноги, хотя и прикрыл рукой глаз, который, по словам Джейн, еще можно было спасти — в зависимости от того, как быстро они встретятся с Братством, чтобы все исправить. Но до этого ему нужно было кое-что сделать. Полковник Отем лежал на полу, зажимая раны на животе, когда Фокс чуть не изрешетил его своим Гатлингом. Его лицо было залито собственной кровью, после того как Фокс и Джон избили его. Юноша улыбнулся и пнул его ногой в висок, чем вызвал стон боли. Псина стояла рядом с ним, ощетинившись и рыча. — Вот тебе и конец, кусок дерьма, — сказал он и сплюнул на Полковника. — Мы убьем тебя, а потом найдем твоего любимого питомца, Бишопа. — Моего… питомца? — У меня был разговор с Эдемом. Он рассказал мне все о тебе и Бишопе, и о том, как вы вдвоем захватили власть в Анклаве. Бишоп твой сын, верно? Что ж, я рад узнать, что убил его отца точно так же, как он убил моего и… какого хрена ты смеешься? И действительно, полковник Отем начал мрачно посмеиваться, хотя степень его веселья была ограничена как неуловимой краткостью ситуации, так и невероятно ощутимой болью, которую ему причинили. — Господи… теперь я понял, как вы, маленькие засранцы, нашли меня… теперь я знаю, что происходит. Юноша нахмурился. — Эдем отвернулся от тебя. Мы вернем ему власть в Анклаве, а потом заключим мир. Тебе конец. Это только заставило Отема засмеяться еще сильнее, несмотря на боль. — Господи Иисусе, какой же ты тупой… Теперь я понимаю, что это такое… это заказное убийство, и ты вляпался в него, малыш. — Он покачал головой и посмотрел на юношу, глядя ему прямо в глаз. — Этот тостер с манией геноцида обвел тебя вокруг пальца. — О чем, мать твою, ты говоришь? — Я говорю, что тебя обманули. Что бы ни сказал тебе Эдем, это ложь… Я не забирал у него власть и уж точно не работал с этим психопатом Бишопом. — Отем перестал смеяться, и улыбка сползла с его лица, вместо этого скривившись от боли, когда новая волна агонии обрушилась на него. — Господи… эти двое копают под меня уже столько лет, но я не думал, что им хватит наглости заказать меня… надо было знать лучше… знать лучше. — Не слушай его, — вставил Джон. — Возможно, он просто лжет, и пытается заставить нас пощадить его. — Это похоже на то, что я лгу вам, придурок? — Отем сплюнул. — Нет… Я труп… но не дурак. Бишоп не мой питомец… этот Богом забытый калькулятор растил этого маленького ублюдка с самого детства. — Что? Отем кивнул. — Спроси любого в Анклаве… они все знают о прошлом Бишопа. Прошлое «драгоценного и совершенного» человека Эдема. Его нашли в Убежище, предназначенном для выведения суперсолдат. Мы собирались завербовать их, но критический сбой в системе оставил в воздухе лишь угарный газ. Все отравились… за исключением ребенка, которого держали в специальной кислородной камере для развития легких. — Бишоп… — Теперь ты понял. Мы взяли его в Анклав и Эдем сразу же забрал его себе. Этот тостер знал, что ему нужен кто-то, кому он мог бы доверять в качестве суррогатного правителя… так что он растил Бишопа всю жизнь. Он вырастил его хорошим маленьким геноцидальным психопатом. — Я уже много лет контролировал более умеренную фракцию Анклава — группу, которая просто хочет установить закон и порядок над людьми Пустоши. Но Эдем и Бишоп? — Отем покачал головой. — Эти двое хотят очищения. Они хотят уничтожить всех и вся, что еще живо, чтобы они могли переселиться и начать все заново, только с чистыми людьми. Полковник Отем приподнял голову и оглядел своих убийц. — И теперь ты избавился от их главного соперника. — Он кивнул головой в другую часть комнаты, и юноша увидел камеру слежения, установленную в стене. — Они, наверное, снимут фильм и покажут его всем — покажут смерть храброго и героического Полковника Отема от рук нечистых дикарей, сделают из меня мученика… их мученика… ублюдки. Они не могли просто убить меня и моих союзников, ведь тогда бы они не избежали последствий. А теперь… теперь они смогут использовать меня, чтобы еще больше укрепить свое положение. Полковник снова покачал головой, медленно позволяя ей упасть на пол. — Идиоты… какие же вы идиоты… Отем затих. Дверь в помещение распахнулась. Кто бы это мог быть, кроме Бишопа, с его ужасной, презрительной улыбкой. Позади него стояла группа солдат. Рядом с ним Артур угрожающе поднял свою огромную кувалду. — Джентльмены, нам нужно донести правосудие до этих убийц. — Сказал Бишоп. Жон покачал головой и снова затянулся сигаретой. Ну и придурком же он был. Эдем обманул его и использовал в своих целях, наконец-то исправив политический раскол в Анклаве и обеспечив власть себе и своему «сыну». После засады Бишопа он и его спутники едва успели укрыться и сбежать через канализационную решетку. И снова им пришлось бежать под землю, как крысам. Бишоп всегда производил именно такой эффект. Он улыбнулся. Но потом они все перевернули с ног на голову. Они освободили мемориал, а затем атаковали Рейвен Рок. Писцы Братства сумели откопать код, используемый для активации «очистки» компьютеров ZAX, которые стирали память и отключали их. Он лично работал вместе с Львиным Прайдом и привел свою группу в Рейвен Рок, чтобы убить Эдема. И они убили его. Затем они разобрали его и уничтожили все запчасти этого сумасшедшего тостера, которые могли быть использованы, чтобы вернуть его обратно. Где бы Бишоп ни был в это время, он определенно испытывал боль. Потому что он отплатил ублюдку той же монетой. Отец за отца. — Хей, Жон! Ну, пора заканчивать с прошлым. — Привет, Руби, — отозвался он, помахав рукой и улыбнувшись. — Что ты здесь делаешь? — О, я просто подумала, что схожу в Изумрудный лес и быстренько протестирую кое-что из новых частей, которые я установила на Кресент Роуз. Моя команда уже там, — она указала большим пальцем себе за спину. Конечно же, он сразу увидел блондинку, беловолосую и брюнетку — ее товарищей по команде. — А потом я увидела, что ты сидишь здесь, и подумала, что надо… сказать… привет... Жон поднял бровь, когда она замолчала, затем проследил за ее взглядом, пока его глаза не опустились на собственную сигарету. — Ты куришь? — Ага, — ответил Жон, делая еще одну затяжку. — Я уже давно курю, ты не знала? — Нет, — покачала она головой. — Ты никогда об этом не говорил. Ну, я заметила, что у тебя очень неприятный запах изо рта, но я просто подумала, что ты не чистишь зубы или что-то в этом роде. Он поморщился. Ладно, он вообще-то не чистил зубы, хотя от сигарет, наверное, стало еще хуже. Неужели у него так плохо пахнет изо рта? Она заметила? Что она об этом думает? Ну, очевидно, она не очень высокого мнения. — А почему? — Хм? — Почему ты куришь? — Спросила Руби. Жон пожал плечами. — Я просто начал. Не могу сказать тебе точно, когда именно. Просто… начал. Может быть, это было после военно-воздушной базы… наверное. — По крайней мере, большинство его не самых здоровых привычек появились именно после этого. — Ну, тебе действительно не стоит этого делать… — Хех, ты не первая, кто мне это говорит, — ответил он, снова подумав о Кроу. — Нет, я серьезно. Это убьет тебя… — Она быстро покачала головой, и ее голос приобрел твердость с последними словами. Он мрачно усмехнулся и ответил ей тоже, что и Кроу: — Я умру задолго до того, как сигареты доберутся до меня. — Не-а! — Чего? — Не-а! — Я не пони… — Не-а! — Но… — Не-а! Руби шагнула вперед и медленно отодвинула руку с сигаретой подальше от его лица, затем повернулась и прижала палец к его лбу. — Не-а! — Она покачала головой. — Это неправда. Ты будешь жить долго, и мы еще долго будем друзьями, а курение повредит твоим легким и сделает твою жизнь короче. Т-а-а-к что… не-а! Руби проигнорировала его возмущенный протест, когда ее рука метнулась вперед и выбила сигарету из его руки. Тлеющие угольки мигнули, когда сигарета упала на землю рядом с ним, потухнув в грязи. Он сердито повернулся к ней, собираясь сказать несколько не очень добрых слов. Однако ее взгляд убил их в зародыше. Это был печальный, грустный взгляд, который не выражал ничего, кроме беспокойства. И снова она демонстрировала неприкрытую заботу о нем. Это заставило его замолчать. — Пожалуйста, Жон? Просто подумай об этом… Я хочу, чтобы ты жил еще долго. — Она улыбнулась ему. — Хорошо? — Руби, давай быстрее! Это ты вообще-то вытащила нас сюда! — Крикнула Янг. Руби вздохнула и оглянулась через плечо. Она бросила на Жона последний взгляд и сказала: — Просто подумай об этом, пожалуйста. Он кивнул. Она улыбнулась. Потом она повернулась к нему спиной и ушла, оставив только лепестки роз.***
Одинокий Странник свирепо смотрел на любого, кто осмелился подойти к нему слишком близко. Он шел через школу, возвращаясь в лес и свою пещеру после того, как еще немного позанимался в библиотеке. Солнце садилось, окрашивая все в оранжевую дымку. Он держал руки перед собой, готовый среагировать на любого, кто осмелится противостоять ему. Хотя пока никто так и не осмелился. Жон Арк вздохнул и вспомнил, что недавно сказала ему Руби. Ну, не то чтобы ему было до этого дело. Это правда, что он умрет задолго до того, как сигареты смогут забрать его. После того, как он покинет Бикон, он вернется к опасной жизни. Даже если он никогда не уедет, даже если он закончит школу и станет Охотником и проведет остаток своей жизни рядом с Руби, это будет опасно. Хотя было бы неплохо провести ее с кем-то вроде не… Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. НЕТ! Он уходит. Он уходит… ему просто нужно было дождаться Руби, которая поможет ему сделать новое оружие. Только у Бикона и Руби были ресурсы и опыт, необходимые для его создания, и он не хотел выбрасывать такую возможность. Значит, он остается. Для оружия. Только для оружия. Только по этой причине… Кто-то врезался в него. Одинокий Странник зарычал и повалил человека на землю. Оружия при нем не было, поэтому он размахивал кулаками и стоял над нападавшим, готовый к прыжку. — Ох! Извини, я… — Парень посмотрел на него широко раскрытыми от страха глазами, когда понял, с кем столкнулся. Это был тот же тощий мальчик, которого он видел в классе на днях, и который пялился на Пирру. — Я… я ничего не делал, чувак! Я ничего не делал! Студент пополз по земле прочь от него, подняв пустые руки. Хотя парнишке потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что его руки действительно пусты, потому что его глаза расширились, и он посмотрел на свои пальцы, лишенные каких-либо предметов. Его взгляд быстро скользнул по полу возле них, затем остановился на том, что он уронил. Это была оранжевая расческа, в зубах которой застряло несколько волос. Длинных алых волос. Парень схватил ее и вскочил на ноги. — Я ничего не делал! Я ничего не делаю! — В отчаянии сказал он Одинокому Страннику. Потом мальчик повернулся и побежал по коридору. Странник был не единственным, кто смотрел ему вслед растерянным взглядом. — Это было странно, — пробормотал он себе под нос. Он повернулся в сторону, чтобы посмотреть, откуда так быстро выскочил пацан, и то, что он увидел, дало ему достойное объяснение. Раздевалка девочек. Одинокий Странник нахмурился. Может быть, этот парень случайно зашел туда, а потом отчаянно пытался убежать и избежать унижения? Или, может, он вошел, как подонок пытаясь подглядеть, и испугался, когда его побег оказался под угрозой. Учитывая его панику, Странник ставил свои крышки на последний вариант. Он покачал головой. Чудаки всегда будут чудаками… но что-то в той расческе, которую он видел, вызывало в нем неприятное чувство. Странник закусил щеку изнутри. Скорее всего, ничего особенного. Надо отвлечься. Выйдя из здания школы, он повернул диск на своем Пип-Бой, снова настраиваясь на новости. Он прислушался к уже знакомому голосу Лизы Лавендер. Прямо сейчас она должна была заканчивать свой отчет о городской политике за неделю. — Прогнозы предполагают, что Новый Рассвет достигнет 5% избирательного порога, необходимого для получения мест в Совете, после выборов в следующем году…***
Одинокий Странник хмыкнул и поставил сумку на пол своей маленькой пещеры. Его плечо, которое было разбито о дерево, с трудом работало, когда его подбросило в воздух неожиданной атакой Беовульфа. По крайней мере, ему не нужно было проводить время со своей командой… и терпеть их обвиняющие, полные ненависти взгляды. Он скинул ботинки и сбросил одежду до нижнего белья, затем выключил свет на своем Пип-Бой и растянулся на легком тонком одеяле. Это было не очень удобно, и он уже не в первый раз, вспомнил, о хороших кроватях, которые были в Биконе. Он спал в них только… два дня? Или три? Странник покачал головой. Лучше об этом не думать. Как и о его команде. Просто займись ночной рутиной. Потянись немного, расслабься, затем возьми сигарету и в последний раз покури у входа в пещеру, прежде чем вернуться обратно, чтобы заснуть. Он протянул руки и подтянул сброшенные брюки. Странник порылся в карманах и вытащил маленькую пачку сигарет. Перед его мысленным взором промелькнуло лицо Руби. Он лениво отбросил пачку обратно на пол пещеры. Можно провести ночь, и не куря. Он откинулся назад и вздохнул, позволив своим мускулам отдохнуть на твердом, холодном каменном полу. На самом деле все было не так уж плохо. Странник спал и в гораздо худших условиях. За последние несколько дней ему стало гораздо легче спать. Теперь он спал, хотя бы, пять часов каждую ночь. Плюс еще одна с целыми восемью. Это был все еще беспокойный сон, и он вставал несколько раз за ночь, но, по крайней мере, мог снова заснуть и чувствовал себя действительно отдохнувшим. У него появилась идея после отдыха в библиотеке с Руби, всего несколько дней назад. Он даже провел некоторые исследования, которые показали, что его идея действительно рабочая. По ночам его все еще преследовали кошмары, но теперь все было гораздо более терпимо. Ароматерапия и в правду работала. Странник повернул ручку на маленьком распылителе, который купил в Вейле, и налил туда несколько капель своего любимого аромата. Запах медленно распространялся по его маленькой пещере — успокаивающий и знакомый. Он заснул под запах клубники.***
Примечание Автора: Продолжайте наблюдать за тем, как повествование обращается к Жону, поскольку он будет называться либо Жоном, либо Одиноким Странником в зависимости от того, в какой ситуации он находится, а также с какими людьми.