В охоту играют двое. Ты бежишь, я догоняю.

АРЧЕР       Желание — вероломная штука. Как и месть. Преимущество любой мести в том, что это хороший способ выплеснуть гнев, который копится внутри столько лет. Ни секс, ни деньги не смогли бы заставить меня почувствовать то, что я обычно ощущал, ломая кости и проливая кровь. Я мог пальцами пересчитать тех, кто имел несчастье причинить мне боль в юности. И все они закончили одинаково. Захлебнулись в крови. Некоторые были живы, так что всё ещё существовали с последствиями того, что сделали. Никакое насилие не останется безнаказанным. Искалеченное тело куда хуже смерти. Роджер был началом. Но конца не было видно. И не будет. До самой моей смерти меня будут преследовать те, кто желают моих мук и агоний. Но я всё же буду на два шага впереди них. Моё тело и душа прошли через чёртов ад, но я не жалел и не сокрушался над этим. Никогда. Я был горд тем, что выжил. И не сломался. Отчасти благодаря Джейкобу. Он был одной из тех причин, почему я каждый раз поднимался с земли, и вновь сжимал кулаки, готовясь ко второму раунду. Отчасти из-за силы воли, из-за которой я мог заниматься в тренажёрном зале уже третий час, но даже умирая от усталости, упрямо стискивал зубы и продолжал. Поэтому я никогда не восхвалял своё тело. Кроме мышц, которые я нарастил за эти годы упорным трудом, за кожей скрывались и шрамы, и ожоги от сигарет. Хорошее напоминание. Чтобы достичь рая, нужно пережить ад. То, что не убивает нас — делает нас сильнее. Бред. Тогда бы все люди, проходящие через ад, были бы почти героями из сказок, наподобие Геракла. То, что не убивало нас — ломало нас. На тысячу осколков. И собрать всё заново в единое целое это то ещё испытание. Но мы это сделали. И она. И я. Какая ирония, думал я, слыша в темноте тихое дыхание Тары, и сжимая её талию. Мы двое казались смешным и трагичным дуэтом. Сирота и девочка из неблагополучной семьи. Она была всего лишь юной малышкой, когда терпела избиение со стороны отца, а я был младенцем, когда мои предки бросили меня у мусорного контейнера. Иногда я думал о том, почему же это случилось. Эти мысли приходили только тогда, когда я погружался в сон. В раннем детстве. Не то чтобы я плакал. Слёзы никогда мне не помогали. Мы не выбираем судьбу. Не выбираем, в какой семье нам рождаться. И хуже всего, не выбираем родителей. Не каждому повезёт родиться в нормальной семье. И это несправедливо. Но я всё думал. Почему? Может быть, мою мать насильно трахнули, и у неё не оказалось денег на аборт? Может, ей стукнуло всего лишь пятнадцать, и она была в ужасе от тяжести этого груза ответственности? А может быть, моя мать умерла при родах, и мой несостоявшийся отец решил, что детский приют в конце убогой улицы сможет лучше меня воспитать? Дать образование и корм? Пошли они нахуй. Что бы им не мешало оставить меня, я бы не простил им это дерьмо. Ни за что. Я не представлял себя в роли отца, но если бы та, кого я оплодотворил, родила мне ребёнка, то бросить его осенью у мусорного контейнера даже не пришло бы мне в голову. Каким бы больным не было моё сознание. Это было чёртовой ответственностью. Поэтому я дико и отчаянно жаждал сломать каждый палец отцу Тары. Который избивал свою дочь только из-за её матери. Это казалось абсурдом. Она не рассказывала мне подробностей этого дерьма, но я считал, что её мать изменяла своему мужу. Это служило бы хорошим объяснением. Но когда Тара громко заплакала, и начала трястись от хорошо знакомой мне злости, глядя на своего избитого отца, я осознал, что дело обстоит куда хуже. Может быть, её отец убил свою жену в состоянии наркотического опьянения. А может, изнасиловал её на глазах Тары. Мой извращенный ум придумывал новые сценарии произошедшего, но спросить её в открытую я не сумел. Кровь ударила в голову, и у меня запульсировал мозг, когда я закрыл глаза и вспомнил каждый стон боли этого ублюдка. Отыскать её отца оказалось делом непростым. Единственное, что я о нём знал, так это имя и его лицо. Подключив к поиску своих знакомых из наркопритона, мне удалось разузнать у них пару точек для таких торчков, как он. Забытые дыры в крайних углах города, куда не ступали ноги человека, который в жизни не пробовал марихуану и кокаин. Я входил в число таких людей, так что меня тянуло блевать, когда я вошёл в первое заброшенное здание. Тут и там на полу в бессознании валялись чёртовы уроды, бросившие свою жизнь под откос. Искали кайф, но нашли погибель. Стоявшая там вонь резала глаза. В первых двух местах старика с бородой я не нашёл, но в третий раз мне крупно повезло. Он валялся под мостом, укрываясь газетными листами. Бинго. Я широко улыбнулся, и поднял его за шиворот. Его помутневшие глаза даже не глядели на меня. Тем лучше. Мне нравилось, когда жертва сопротивлялась, но только в трезвом состоянии. Затолкав его в багажник, я отвёз гребаного урода в свою любимую пыточную. Но на дворе стояла ночь, а тащить сюда Тару в три часа ночи я не хотел. Пришлось проспать в машине до утра. К рассвету его сознание прояснилось, взор больше не казался мутным. Я сломал ему каждый чёртов палец, прежде чем связать проволокой по рукам и ногам, бросив в углу в ожидании мучительной смерти. Убивать того, кто слабее тебя и беззащитен — не приносит никакого удовольствия. Я любил, когда жертва сопротивлялась и блокировала мои удары. Но пусть старик вспомнит про свою дочь, которая тоже не имела возможности защищаться. Возможно, мне следовало причинять ему боль медленно, растягивая удовольствие, как я и любил. Но я знал, что Тара стоит за дверью, и слышит каждый его жалкий крик. Что-то в выражении её лица мне совершенно не понравилось. Кроме страха и боли, я разглядел сожаление и отчаяние. На долю секунды она была готова простить его. Невинная заплутавшая душа. После того, как Тара выбежала из комнаты, её отец перестал печально скулить. Вероятно, он понял, что помощи больше ждать неоткуда. Я буквально всем телом чувствовал исходящую от него злобу. Интересно. Выбив его левый глаз, и слегка потянув время играми с ножом, я потянулся было к зажигалке, когда старик начал умолять, продолжая тянуться ко мне всем телом. Я отшвырнул в сторону свою куртку, и склонился к нему, ухмыляясь. Самая лучшая часть всего этого дерьма это когда жертва испускает дух и начинает раскаиваться во всём, что имела глупость творить. — Умоляю. — на его губах лопнул красный пузырь. — Убей меня быстро. Он оказался более хитрым ублюдком, чем я ожидал. Старик не молил о пощаде, а просил о том, чтобы я ускорил его смерть. У меня были для него плохие новости. — А когда ты избивал свою дочь, это тоже было быстро? — прорычал я, поднимая его за грязные волосы. Он жалобно всхлипнул. — Ты тоже не растягивал удовольствие, когда замахивался на неё гребаным полотенцем? — Нет! Прошу! Умоляю… — Умоляешь о чём? — я с презрением пнул его в пах, вызвав новую волну болезненного стона. — Жалеешь, что причинил ей боль? Отвечай, сукин ты сын! — Её мать была шлюхой! — прокричал он яростно, сворачиваясь калачиком. — Уже слышал. А в чём была вина невинной девочки? Отвечай, блядь, отвечай! — зарычал я, когда он закрыл здоровый глаз, словно умирая. — Она бы тоже стала такой же проституткой. И я вижу, что был прав… — он харкнул кровью. — Она ложится под таких, как ты. Продажная сука. Вся в мать. Вспышка ярости на мгновение затуманила мой разум. Вот почему необходимо убирать эмоции во время боя. Ричард часто говорил, как же пагубно они повлияют на исход событий. Слова старика сыграли со мной в злую шутку. Я рванулся к нему, но не рассчитал свои силы. Воткнув нож в худую морщинистую шею, я повернул острие по часовой стрелке, услышав, как мокро хрустнул и чавкнул хрящ. Глаза старика закатились, тело обмякло. Мои зубы заскрипели от злобы. — Блядь! — рыкнул я, отпихнув от себя тело. Какая быстрая смерть. Он был умён. Надавил на эмоции. Паршивый подонок. Меня ещё распирала злоба, когда я доставал телефон из кармана. После второго гудка мне ответил мужской сиплый голос. — В заброшенном клубе на Сквер-12. — быстро сказал я, вытирая окровавленные руки о края футболки. Кровь старика залила почти весь пол. Я отошёл к двери. — Арчер, но… — За тобой должок, Тоби. Убери чёртово тело к закату. Мне плевать, как ты это сделаешь. — Ладно, но это в последний… — не дослушав до конца, я сбросил звонок и вышел наружу. Под солнцем, у моей машины стояла Тара, бледная и сгорбленная. Я ощутил, как она уязвима и слаба, напугана до смерти. Но это не принесло мне никакого веселья. Страх на её лице был болезненным. Я бы не хотел вновь увидеть это выражение лица. Она вздрогнула во сне, и я уже подумал, что её снова мучают кошмары, но Тара повернулась ко мне, потирая свои сонные глаза. Я потянулся поцеловать её. До сих пор не могу понять… Почему же я всегда хотел её целовать. Но это простое требование тела давало о себе знать каждый раз, когда она оказывалась в моих руках. Тара широко улыбнулась, и обхватила мою шею своими пальчиками, после чего смущённо взглянула на меня. Глаза оливкового цвета словно вонзились глубоко в мою душу. Грудная клетка мгновенно откликнулась. Сердцебиение участилось. О чёрт. Я позволил ей большего, чем всем. Позволил проникнуть под свою кожу. Это было плохо. Очень плохо. ТАРА       Арчер отпрянул от меня и сел на кровати. Я растерянно поднялась следом за ним. Мышцы его спины и плеч казались напряжёнными до боли. Он возвышался надо мной, словно мраморная статуя, но я не видела его лица. Прижавшись щекой к мускулистой спине, я поцеловала его горячую кожу, вложив в эту простую ласку все свои чувства. Он отстранился, и поспешно встал с постели. Меня пронзила странная боль. Но разве могла я ожидать другого? Вчера Арчер просто хотел меня утешить, а я уже успела вообразить себе другое. Глупышка. » — Спустись с небес, Тара. Ему нужно только твоё тело». Софи была права. Но я вновь и вновь продолжаю витать в грезах. Он был моим первым во всём. Тело, как и моя душа, открылись ему впервые. Подумав о Софи, я невольно содрогнулась. — Теперь, когда па… он мёртв, я уже могу переехать обратно в свой дом? Я ведь теперь в безопасности? Арчер повернулся. Меня пробрала дрожь от его взгляда. Тело тут же вспомнило о страхе. А моё сознание о его истинной сущности. Арчер пролил много крови. Он убивал и раньше. А я чувствовала боль, когда меня отвергал убийца. Дурочка. — Ты останешься здесь. — бросил Арчер, и быстро оделся. — Что? Почему я должна это делать? — Мне не нравится твой тон. — Чтобы ты приходил ко мне только ради секса? Я ведь говорила, что я не такая. Ты всерьёз считаешь, что я твоя шлюха? — Нет. — быстро ответил он. По изгибу его челюсти я поняла, что он знает часть моего прошлого. — Тогда зачем мне здесь оставаться? Он закрыл глаза, и нервно провёл ладонью по своим растрёпанным волосам, словно сам не знал ответ на этот вопрос. — Я так хочу. Ты останешься здесь. Теперь это твой дом. Меня потрясли его последние слова. Я поднялась. — О чём ты? — О том, что это теперь твой новый дом. — Арчер вытащил из кармана брюк ключи, и швырнул их на кровать. Я замерла. Его глаза обжигали мою кожу. — Зачем ты это делаешь? Я не нуждаюсь в твоей благотворительности. У меня есть свой дом. — Плевать. Будешь жить здесь и ждать меня по ночам. Мне словно дали оглушающую пощёчину. — Да что с тобой не так? — возмущённо воскликнула я. — То ты проявляешь нежность, то даёшь понять, что я всего лишь твоя подстилка! Возможно, всё в твоей жизни сложилось так, что ты видел в девушках лишь тело. Но это глупо! В мире есть и другие эмоции и чувства, кроме похоти. Он молча направился к двери, но я не выдержала, побежала следом и заслонила собой выход. Арчер навис надо мной, и моё сердце испуганно заколотилось. — Не уходи, не закончив разговор! Ты даже не ответил! Как ты можешь меня игнорировать? — Отойди, Тара, иначе я буду вынужден применить силу. — Ударишь меня? — сверкнула я глазами. Он покачал головой, и выражение его лица резко изменилось. — Как долго будет продолжаться то, что между нами? — Между нами только секс. — отрезал Арчер, и схватив меня за талию, легко оторвал от пола. — Не выдумывай то, чего нет и не будет, малышка. Нас ничего не связывает. Тебе же больнее. К моим глазам прилили слёзы. Я со стыдом и злостью отогнала их. Словно удар в солнечное сплетение. — Ненавижу тебя! — крикнула я. — И продолжай ненавидеть, а не смотреть на меня своими щенячьими глазками. — резко ответил он. — Даже не думай, что что-то изменилось. Я ненавидела тебя в первый день, и буду продолжать ненавидеть, пока не умру. Ты ненормальный! Думаешь, я такая же, как и все? Ошибаешься! И не смей меня больше касаться! Не трогай! Я отпрянула, но он не позволил мне убежать. Пальцы обхватили мой подбородок, и сильно сжали кожу. Я чувствовала, как медленно немеет челюсть. Тёмные глаза Арчера блуждали по моему лицу. Мне казалось, что сейчас он скажет что-то ещё. То, что сломило бы меня ещё больше. Но вместо этого он жадно впился в мои губы. Я едва не задохнулась, и начала извиваться под его грубой хваткой. Арчер навалился на меня, толкая своей грудью в стену. Мой затылок стукнулся о полку, но даже тогда я не смогла высвободиться из его сильных рук. Совсем не сумела. Жадный язык проник в мой рот, зубы вцепились в мою нижнюю губу, оттягивая её. Я ахнула, едва успевая дышать. Посасывая мои губы, он вымещал на мне весь спектр своих эмоций. И я не знала, чего же больше: ярости или страсти. И снова он. Властный, грубый, ненавистный мною. Тот Арчер, который думает только о похоти и ни о чём больше. Его язык, губы, зубы. Везде. Я была слишком на него сердита, но когда руки Арчера проникли под мою майку… Стена ненависти, которую я построила, начала трескаться. Не отрываясь от моих губ, он повалил меня прямо на пол в холле. Холодный паркет словно обжёг мне спину. Арчер разорвал поцелуй, и провёл своим горячим языком влажную дорожку по моей шее. Я застонала, обнимая его за плечи. Стена окончательно рухнула. И вновь я проиграла. Он резко навалился на меня, и чтобы не сдавить весом, опёрся ладонью на пол. Другая его рука уже умело ласкала меня снизу, проникнув под пояс трусиков. Вспышка удовольствия пронзала моё тело с каждым его движением. Животом я чувствовала каменный бугор на его штанах. Потеревшись о него, я услышала то, что хотела. Его низкий стон. Арчер стиснул зубы, и выдохнул горячий воздух на мою шею. — Не дразни меня. Он начал настойчивее и быстрее двигать пальцем. Добавил к нему второй. Ускорился, насколько это возможно. Я ахнула и взорвалась. Моё тело дрожало от экстаза, когда я зарылась лицом в его шею, судорожно дыша. Невероятно… — Как насчёт ответа? Он взял меня за руку, и направил её вниз. Я неуверенно расстегнула ширинку его брюк, приспустила вниз спортивные боксеры. Затем осторожно обхватила пальцами кончик его длины. И что же мне делать? Арчер простонал сквозь стиснутые зубы, и перекатился на спину, устраиваясь удобнее. Я села, и постаралась как можно старательнее обхватить его рукой. Он был горячий и гладкий, безумно приятный на ощупь. Мои щёки горели от смущения. — Быстрее. — прохрипел он, когда я сделала первые неловкие движения. Его рука легла на мою. Я уставилась на его выпуклые вены. Арчер медленно провёл моими пальцами по своей длине. Затем ускорился, и разжал руку. Он показал как надо, и я подхватила ритм. Быстрый, даже грубый. Но, вероятно, он любил пожёстче. Я слегка наклонилась, когда он нетерпеливо развязал атласные ленты моей сорочки на вырезе, чтобы увидеть мою грудь. Его тёмные глаза уставились в вырез голодным взглядом, когда он ловко ухватился за сосок, сжимая его между пальцев. Я едва сдержала стон от сладкой муки, и задвигалась ещё быстрее. Арчер откинул голову назад. Негромкий стон вырвался из его груди, когда он достиг высшего пика. Взорвавшись в моей ладони, он выдохнул. — Когда ты позволишь мне большего? Арчер дёрнул меня к себе, и я упала на его грудь. Под моим ухом билось его сердце. Шумно, быстро, почти бешено. — Я сто лет не кончал от простых прикосновений рук. Меня больше устраивают твои сладкие губы. Когда ты возьмёшь меня в рот? — Никогда тебя устроит? — шепнула я. — Или заставишь силой? Его глаза потемнели, становясь почти смоляными. Подобно чёрной дыре, он поглощал меня в свои глубины. И выхода, спасения оттуда не было. Совсем. — Я мог бы. — Но? — Тогда ты меня возненавидишь. — Я уже тебя ненавижу. — Нет. — он на удивление мягко прижал меня к себе. — Сейчас нет. Но если я возьму тебя силой, то тогда ты покажешь, как умеешь по-настоящему ненавидеть, малышка. Арчер поднялся с пола, и направился в ванную, оставив меня в немом негодовании. Возможно, он был прав.

***

      Я отставила в сторону миску со взбитыми сливками, когда раздался пронзительный звонок. Ворвавшись в спальню, я начала лихорадочно оглядывать комнату в поисках источника звука. В кармане куртки Арчера звонил телефон. На экране высвечивалось «Джейкоб». Я подошла к двери ванной и прижалась к ней ухом. Шум льющейся воды. — Тебе тут Джейкоб звонит! — крикнула я. Он не выключил воду, поэтому я едва расслышала его слова. — Узнай, что ему нужно. Я отошла к окну, и прижала трубку к уху. Тут же послышался гневный вопль Джейкоба. — Ну наконец-то, блядь! Можешь иногда напоминать о том, что жив? Тут по телеку показали, что грузовик врезался в спортивную тачку и её просто расплющило! Я даже номер не мог разглядеть, а цвет и марка на твою похожи! Чуть не обосрался! Гребаный брат, полу… — Подожди, стоп! — засмеялась я, прерывая его возмущённую тираду. На том конце провода повисло гробовое молчание. — Кто это? — осторожно спросил он. — Я Тара. Помнишь меня? Послышался вздох облегчения, а затем громкий смех. — Помню! Чёрт возьми, так он у тебя был всё это время? Вы так долго трахаетесь? Я вспыхнула от смущения, но Джейкоб невозмутимо продолжил. — И где он сейчас? Арчер никому не позволяет касаться своего телефона. Ты — исключение? Или пока он спит, сама решила порыться в его сообщениях? Там нет ничего интересного, но если он узнает, что ты там лазила, тебе будет очень плохо. — Нет, послушай… — Тара, мне кажется, что ты ему нравишься. Но не говори ему, что я так сказал, ладно? Он не умеет говорить нормальные слова девушкам. Видать, его организм привык к шлюхам, и теперь он… Мокрая рука выдернула из моих пальцев телефон. Я обернулась и увидела перед собой Арчера. Он прижал трубку к уху, и кивнул мне. Я поспешила выйти из спальни. Напоследок мой слух уловил его слова. — Что? Неважно. Не забивай голову ерундой. Лучше расскажи мне о вчерашнем матче. И засмеялся. Так искренне. Казалось, что Джейкоб единственный, кто делает его счастливым.

***

— Голубая рубашка и белая юбка. Туфли лодочки и… — О нет! — крикнула Софи на том конце провода. — Давай лучше то синее платье из кашемира, которое мы купили ещё в начале лета. — Ну, даже не знаю… — я зажала телефон между ухом и плечом, оглядывая платье на вешалке. — Оно довольно обтягивающее. — Слушай, Тара, мы наконец-то идём в универ. Давай нарядимся хотя бы сегодня. Ох, как же я зла, что ты сейчас не рядом! — Мы же договорились, что через несколько дней я перенесу все свои вещи обратно. У меня сейчас полный завал из-за статьи, которую мне поручили закончить до следующей недели. А ведь я не успеваю даже думать о ней. — Так это значит, что проблема с твоим папой решена? Я вздрогнула, прислонившись лбом к зеркалу. — Да. — Могу спросить, что он с ним сделал? — Не думаю, что это хорошая идея. Софи замолчала. Я чувствовала, как она покрывается холодным потом от разных мыслей. И не зря. — Встретимся в универе, Софи. — Ты ведь наденешь то платье, верно? — Да. — улыбнулась я, вешая трубку. Быстро переодевшись, я поймала такси, и через десять минут уже ждала свою подругу у фонтана. Столпотворение у входа в универ заставило меня начать жалеть, что я не осталась дома. Но спустя полчаса, мы всё же рассеялись по аудиториям. Как ни крути, мне было радостно вновь увидеть знакомые лица. В моей группе было всего девять человек, трое из них сегодня и вовсе отсутствовали, но и вшестером мы не могли наговориться. Обсудив летние каникулы и предстоящие предметы, мы двинулись в прибрежное кафе. Начинал подниматься ветер, но это вовсе не испортило наш обед. Вскоре разговор плавно перетёк в бурное обсуждение предстоящей вечеринки-посвящения. Каждый год наш факультет устраивал своеобразную вечеринку в разном стиле. В прошлом году она состоялась на пиратскую тематику. Мы до упаду смеялись, вспоминая, как я прилепила к подбородку щетинки, а к рассвету они так намертво приклеились, что мы с Софи жутко паниковали и отдирали их пинцетами. — В этом году вечеринка состоится на тематику бала. — Бала? — подавилась я персиковым соком. Крис энергично закивал. — Ага. Бальные платья и костюмы. Винтаж? Может быть, даже свечи. — Звучит ужасно скучно. — недовольно произнесла Софи. Я не согласилась. — А мне нравится. Моё длинное выпускное платье давно в шкафу пылится. — Тебе бы лишь о себе думать! — Приходи с парнем. — широко улыбнулся Крис. Все взгляды за столом метнулись ко мне. Я неловко улыбнулась, прожигая Криса взглядом. Он виновато пожал плечами, когда на меня посыпался град бесчисленных вопросов. — Кто он? — У тебя появился парень? — Когда ты успела? — Только не говори, что это Робин. Софи сердито нахмурилась, перемешивая вилкой салат. Мне пришлось откашляться, чтобы не взорваться от напряжения. — Я бы не хотела говорить о нём… — Без проблем. Лучше приходи вместе с ним! — Парочки будут смотреться эффектно! — Это офигенно! Соглашайся! — Думаю, он будет не против. — вдруг вставил Крис. — Вы прекрасно смотритесь. Я капитулирующе подняла руки. — Хорошо, хорошо, я подумаю! Софи быстро сменила тему, и вскоре мы уже обсуждали нового преподавателя, но я ещё долгое время продолжала думать над словами Криса.

***

      Несколько дней Арчер не приходил ко мне, и держался на расстоянии. Я знала, что его тревожил наш последний разговор, который закончился совсем плохо. Если каждый подобный конфликт будет вести к сексу, то я бы не хотела с ним больше ссориться. Моё тело предавало меня в ту же секунду, как только моей кожи касались его горячие ненасытные руки. Безумие. Ночью, когда мне совершенно не спалось, и я сидела в кровати с ноутбуком, дописывая очередной абзац, входная дверь тихо заскрипела. Я замерла, прислушиваясь к знакомым шагам. Свет по всему дому был выключён, и только тусклый свет ночника освещал спальню. Потирая усталые глаза, я наблюдала, как на пороге возникла высокая фигура. Несложно было догадаться, что это Арчер. Его рост и запах. Густые волосы и широкие плечи. — Ты пришёл. — с трепетом прошептала я, ощутив, как волнение накрывает меня приливной волной. Разумом я осознавала, зачем он здесь, но сердце всё так же неистово трепыхалось в грудной клетке. Надеясь. Надеясь. Надеясь. Он сделал ещё один шаг, и наконец свет от ночника упал на его лицо. Я шумно сглотнула, заметив необузданный голодный взгляд. Меня это расстроило. — Ты не спишь, — он убрал с моих колен ноутбук, и опустился на кровать, опираясь на локти. Я устало покачала головой. — Нужно закончить статью. Он помолчал, а затем погладил мои колени через простыню. — Ты не ушла отсюда. — Это пока что. Через два дня перееду обратно. Арчер скинул с себя кожаную куртку, и повалил меня на кровать, склонившись надо мной. Наши носы соприкоснулись, но он не поцеловал меня. Лишь опустил голову мне на грудь, закрывая свои тёмные глаза. — Ты права. — произнёс он так тихо, что я затаила дыхание, чтобы расслышать его слова. — Ты не такая, как остальные. Моё сердце пропустило пару ударов в ожидании продолжения. Но он больше ничего не сказал. Лишь тяжело дышал. — С тобой всё в порядке? — обеспокоенно спросила я. Арчер начал гладить моё запястье. Ничего интимного, всего лишь мягкая ласка. — Тара. — Да? — Тара… — вновь странно произнёс он. Меня начинало пугать его поведение. Казалось, он погружён в свои воспоминания, и они его даже расстраивали. Впервые в жизни я почувствовала, что и Арчер может быть так уязвим. И попыталась отвлечь его. — Мне казалось, что для тебя я малышка. Он мрачно ухмыльнулся, и сжал меня в своих объятиях, больно стиснув мои плечи. — Так и есть. — Не хотел бы ты пойти со мной на вечеринку? — быстро спросила я. И тут же пожалела об этом. Арчер вопросительно приподнял бровь. Я взволнованно улыбнулась. — Можешь не соглашаться. Всё нормально. Я только спросила. — Когда? — Что? — Скажи мне время. — Завтра вечером. — Пятница. — он задумался, словно решал в голове математическую задачу. — Хорошо. Я успею. — Ты согласен?! Правда? — удивилась я. Он вновь опустил голову на мою грудь, так что я не разглядела выражение его лица. Такая тёмная загадка. — Это вечеринка в стиле бала. Ты должен надеть классический костюм. Арчер почти вскочил с меня. Его глаза стали невероятно недоуменными, брови сошлись на переносице, и я громко засмеялась. — Ты серьёзно? — Да. — Ох, чёрт. — Ты уже согласился, так что пути назад нет. — я вновь рассмеялась, и он посмотрел на меня, склонив голову, словно любуясь. От его взгляда меня пробрала дрожь, и я почувствовала, что вновь и вновь теряю себя. Смогу ли когда-нибудь победить это чувство? АРЧЕР — Интересно, как так получилось? — настырно продолжал меня пилить Джейкоб, просунув голову в примерочную. — Да ты в жизни не носил костюм! Словно медведь в сюртуке. Я недовольно зарычал, и без того раздраженный до чёртиков. — И как? — Тот костюм смотрелся гораздо лучше, чем этот. — Тот? Я перемерил кучу гребаных костюмов, какой из них? — У которого лацканы белые. Этот тесный, видишь, пуговицы чуть не отлетели? — Заметил. — криво ухмыльнулся я. Консультантка широко улыбнулась, когда я вышел из примерочной. — Вам очень идёт. — То же самое вы сказали о предыдущих четырёх костюмах. — отрезал я, выгнув бровь, и Джейкоб расхохотался. Консультантка густо покраснела, скользя по моему телу своим томным взглядом. Аппетитная штучка. Да и намёк понятен. Но я отвернулся к зеркалу. — Бери чёрный! — решительно сказал мой младший брат. — Ну уж нет. Вы и без того смуглый. Вам больше идут светлые цвета. Бежевый или белый? Смех Джейкоба перешёл в хриплый кашель, напоминая старика, больного туберкулёзом. Я покачал головой. — Точно нет. — Тёмно-синий? Или показать вам костюм, который принесли вчера? Но он очень дорогой. — Это будет долго! — весело произнёс Джейкоб. — Жаль, что я не купил по дороге сюда пакетик попкорна. Поверь, Арчер, мы пробудем тут до самого вечера. К чёртовой досаде, он оказался прав.       Это было охренеть как неудобно. Костюм слегка сковывал движения, в отличие от привычных футболок и джинсов. Чёртов шейный платок, который мне завязала консультантка, почти душил меня, и я раздражённо ослабил узел. Улица была абсолютно пуста. Поэтому одинокую фигурку не заметить было сложно. У самого дома стояла Тара. Я разглядел её ещё издалека, и замер на пару минут, зачарованный этим видением. Она казалась чем-то чистым и нетронутым, совершенно невинным. Посягнуть на её тело было святотатством. Красная атласная ткань обтягивала её грудь и талию, ниспадая вниз лёгкими волнами. Её пепельные волосы отливали серебром при свете уличного фонаря. Она сжимала в руках клатч, и взволнованно оглядывалась по сторонам. Я остановил машину, но прежде чем успел выйти, Тара быстро уселась на переднее сиденье. Её глаза округлились, когда она начала разглядывать меня. А затем расплылась в прекрасной улыбке. Чёрт, все эти муки в магазине были не зря. — Ты выглядишь как настоящий джентльмен, правда. Мне очень нравится. Я бы не смог ответить ей взаимностью. Слова были совершенно излишни и бесполезны. Тара засмеялась, пока я жадно разглядывал её вблизи, не упуская из виду ни одну деталь. Каждый дюйм её кожи был совершенством. — Приму это за комплимент. — произнесла она с улыбкой. Я обхватил её за подбородок и приблизился к её лицу. ТАРА       Он замер на пару секунд у моих губ и поднял на меня свой горящий властный взгляд. Арчер словно впервые просил у меня разрешения. Это так костюм на него действует? Я сама поцеловала его первой, скользя языком по его горячим губам. На мгновение Арчер замер, удивлённый тем, что я впервые проявила инициативу, но затем его руки смело заскользили ниже, властно сжимая меня за талию. Я углубила поцелуй, делая его жарче и настойчивее. Он тут же схватил меня под бёдра, и рывком пересадил на свои колени. Моя спина упёрлась в руль, но я проигнорировала это неудобство, погружая пальцы в его густые волосы. От него прекрасно пахло. Это был не запах привычной крови и солёного пота. А парфюм, совершенно вкусный и приятный. Он спустил вниз тонкие лямки платья, и они поползли по моим плечам. Его горячие жадные губы впились в мои ключицы. Он укусил мою кожу, и я выгнулась всем телом. Пожар. Его губы скользнули ниже, и я поспешно потянулась к корсету платья. В четыре руки мы быстро развязали узкие атласные шнурки. Арчер раздвинул мои колени. Его пах прижался к моему, и я закрыла глаза, чувствуя его твёрдость и силу. Он рывком снял с себя костюм, но я не позволила стянуть и шейный платок, который был изящно завязан на его горле. Меня не мог не удивить тот факт, что он так старался ради этого вечера. — Мы опоздаем… — прошептала я, когда он провёл языком по моей груди, задев затвердевший сосок. Его движения были медленными, пытливыми. Он разгорался от малейшего намёка на страсть. И растягивал как боль, так и удовольствие. Арчер низко застонал в моё горло, когда мои пальцы застыли у пояса его брюк. Умирая от волнения, я начала расстегивать его ремень. Мои руки дрожали. Он приподнялся, и опустил вниз свои брюки и боксеры. Я застыла, глядя на него с такого близкого расстояния и при таком свете. — Возьми его в рот. — раздался хриплый голос Арчера. Не просьба. Приказ. В его стиле. Я замотала головой. Моё сердце подпрыгнуло от страха. — Не могу. Я боюсь. Он слегка напрягся, словно изумлённый моими словами. А затем оторвался от моего горла, и встретился со мной взглядом. Слово «потрясённый» было бы идеальным, чтобы описать его взгляд, но я не дрогнула, продолжая взволнованно глядеть ему в глаза. — Хорошо. — прошептал он, и схватив меня за запястье, прижал мои пальцы к своему члену. Я вздрогнула, слишком поражённая ощущением его кожи и исходящим от него жаром. Арчер накрыл мою ладонь своей, и провёл ею вверх и вниз. Он тяжело задышал в мой лоб. Я поймала нужный ритм, который ему так нравился. Мне казалось, что ему нравится всё, что только связано с грубостью. Нежный секс был определённо не для него. Или он так часто занимался сексом в своей обыденной форме, что напрочь забывал про ласки? — Хочу трахнуть твой рот. Моё тело похолодело от его слов. О Боже. Мои пальцы застыли. Я испуганно покачала головой. В голове уже мелькнул этот образ. — Меня вырвет, ты не поместишься… — с ужасом прошептала я. Арчер тихо и мрачно засмеялся, глядя на моё растерянное лицо. Затем схватил пальцами меня за подбородок, и укусил за щеку. Я вновь вздрогнула. Он выдохнул мне на лицо, и его горячее дыхание покрыло кожу, почти обжигая. Могла ли я расплавиться от его взгляда? Почему моё сердце так застучало, когда он медленно и лениво улыбнулся? Почему? Он поднял длинный подол платья, и отодвинул мои трусики в сторону. Я ахнула, вцепившись в кожаное сиденье ногтями. Его горячая плоть заскользила по моим бёдрам, и я приняла его, не в силах сдержать громкий стон. Арчер поднял меня за подбородок, прямо глядя в мои глаза. От его взгляда по телу пробежались миллиарды мурашек. — Смотри на меня. — прошептал он, когда я начала плавно подниматься и опускаться на нём. Каждый раз казался невероятнее предыдущего. Острота ощущений разрывала внутренности. Арчер не сводил с меня глаз, тяжело дыша. Мои волосы выбились из причёски, возможно, даже макияж потёк, но я знала, что это совсем не важно. Машина начала слегка качаться, когда я ускорилась, и он приподнял бёдра мне навстречу, крепко обнимая меня за талию. Я задыхалась от нехватки воздуха. Окна машины запотели. Выше и выше. Ближе. Мучительнее. — О Боже… — вырвалось у меня из груди, когда его зубы впились в моё горло. Мир словно треснул. Я обмякла в истоме, и упала на его плечи. Арчер тяжело задышал, содрогаясь всем телом. Мои губы коснулись его кадыка. Мы шумно вздыхали. Словно кости плавились от восторга. Я превратилась в бесхребетную кучу. — Останься. — услышала я его низкий вибрирующий шёпот, и слегка отстранилась. — Что? — Останься в этом доме. Его глаза потемнели ещё больше. — Это приказ? — поинтересовалась я. Он покачал головой, и схватил меня за ладонь, переплетая наши пальцы. — Останься со мной. Глухой стук в груди. Я вздрогнула. И словно не оставляя мне возможности ответить, Арчер быстро завладел моими губами в сладком поцелуе. На долгие-долгие минуты, пока где-то вдалеке не треснуло стекло, словно кто-то разбил фонарь. Я оторвалась от него, и бросила взгляд на его наручные часы. — Вечеринка… — Ничего. — он поднял меня со своих колен, пересаживая обратно на место, но когда наши тела отдалились, его лицо слегка исказилось. Или мне это только показалось? Я достала зеркальце и начала поправлять макияж. Машина плавно сдвинулась с места, но я заметила, что по дороге он бросал на меня странные взгляды. — Что с тобой? Арчер медленно выдохнул и качнул головой. Я не понимала ни его, ни себя. Но меня тревожила мысль, что всё не так просто, как я думала. «Останься со мной». А у меня был выбор? Думаю, моё упрямое сердце даже не спросит мнения у рассудка.