Between

— Воздействие, — разрезал пространство вокруг голос Геральда, и я, словно по струнке, выпрямилась, возвращаясь из лабиринта запутанных мыслей. — Это то, что вы должны развивать в себе. У рождённых ангелами и демонами есть этот дар, но не стоит им кичиться. Вы не знаете всех его возможностей. Он просверлил глазами учеников, стоящих полукругом на той же самой скале, откуда я недавно летела камнем в объятиях сына Сатаны. Сейчас же Люцифер стоял прислонившись к дереву и взглядом ленивой пантеры рассматривал мириады скал, парящих средь облаков. Я покосилась на Дино, наблюдающего за Геральдом, и снова посмотрела на Люцифера, искренне не понимая, почему каждый раз возвращала взор к нему. На долю секунды я задержала взгляд, оценивая точёный профиль и сильные руки, сложенные на груди и обтянутые чёрной рубашкой. Люцифер резко повернул голову, а я так же резко отвернулась и, столкнувшись с красными глазами, увидела дьявольскую усмешку, расплывающуюся на его губах. «Какого чёрта ты отворачиваешься, Уокер? Словно пятиклашка…» — мысленно проклинала я всё вокруг и больше не останавливала взгляд на самодовольном брюнете, чувствуя, однако, жар от его взора на себе. — Разбейтесь на пары, и начнём, — продолжил учитель, и я поймала взгляд Дино, уверенно направляющегося прямо ко мне. Лилу подбежала к ангелу, а он лишь слегка повёл головой и бросил что-то на ходу, не спуская с меня глаз. На мгновение я задержала дыхание, словно возгораясь от голубых искр в его взгляде, и слегка одёрнула обтягивающее чёрное платье. — Вики, позволишь? — услышала я голос Энди справа и повернулась к протянутой им руке, вынужденно оторвав взгляд от Дино. — Не позволит, — спокойно произнёс подошедший ангел, переводя на Энди холодный взгляд, не допускающий никаких возражений. Тот слегка улыбнулся, подняв руки в отступлении, и слегка усмехнулся, поворачиваясь к Сэми. А я уже вновь встретила небесно-голубые глаза, жадно ласкающие моё лицо. Дино подошёл ближе, совершенно не смущаясь разделяющих нас сантиметров, словно именно они были непозволительны, а не его близость. — Ты будешь учить меня воздействию? — прошептала я. Усмехнувшись, Дино вытащил руку из кармана брюк и по-собственнически положил её на мою талию, сокращая оставшееся расстояние между нами. — Да. Я буду учить тебя воздействию, — прошептал он в ответ, и я вновь задержала дыхание, услышав знакомую хрипотцу в его голосе. — Ты непозволительно хороша в этом платье, которое я хотел бы разорвать на тебе прямо сейчас. Его дыхание щекотало шею за ушком, заставляя меня прирасти к земле. Сердце остановилось, а я сглотнула ком в горле, мешавший мне сделать вдох. По талии, сжимаемой рукой блондина, побежали мурашки, сворачивающиеся в тугой узел внизу живота. Я закусила губу, чувствуя, как щёки заливаются пунцовым румянцем. — На нас смотрят, — тихо сказала я, уставившись на траву и замечая раздражённый взгляд алых глаз, сверлящих меня издалека. Дино выпрямился, усмехнувшись, и указательным пальцем поднял мой подбородок, заставляя столкнуться с синевой своих глаз. Но так и не убрал руку с талии и не отошёл ни на шаг. — Начнём, — снова прошептал он, всё глубже погружаясь в мои глаза. Я чувствовала, как закружился аромат дождя, вихрем уносящий в голубую пучину взгляда Дино. А невидимая энергия, посылаемая прикосновением его руки, сильными волнами захватывала всё моё тело. Я опять задержала дыхание, забыв, как дышать, пока Дино вытягивал из моей памяти воспоминание. Тот самый момент в пещере, сразу за водопадом. Я будто снова находилась там, видя отражение картинок в глазах мужчины. Дико только сейчас решил преподать мне урок воздействия — теперь, слегка изменив сценарий воспоминания, он показывал новый сюжет. Перед глазами появилась картинка, как мы плаваем в воде: он касается мягкими губами моей шеи, груди, посылая по телу истому. Я изнывала от желания, пробудившегося во мне прямо на тренировке, и слегка выгнула спину, наблюдая, как губы Дино растягиваются в улыбке. А ангел продолжал показывать мне наш сладострастный грех: мы в пещере, и его тёплые руки ласкают меня, пальцы проводят волнующие дорожки по коже бёдер, двигаясь дальше, вглубь, на их внутреннюю поверхность. Из моих уст чуть не сорвался стон наяву, когда я увидела, как Дино входит в меня, начиная быстрыми толчками проникать всё глубже и глубже, перенося меня на высшую степень наслаждения. Я закусила губу, возвращаясь в реальность, и, чувствуя, как те самые волны разливаются по всему телу, задрожала в сильных руках ангела. Наслаждение захлестнуло меня до кончиков пальцев, и я задержала дыхание, лишь бы не застонать прямо посреди урока. Тело стало ватным, начиная обмякать, а рука ангела крепче обвила меня, удерживая на ногах и словно обнимая пробуждающей энергией с ароматом дождя. — Кажется, из всего я поняла только то, что нужно смотреть в глаза, — усмехнулась я, встречая ответную хитрую улыбку, и позволила Дино вернуть руки в карманы брюк, уступив место вальяжно подошедшей Мими. — Ох, золотко, что же ты так волнуешься, — промурлыкала она, смотря на меня с неизменным блеском в глазах. — Мими, как вы влияете? — спросила я, стараясь перевести тему. — А наш ангелок тебе не объяснил? — усмехнулась соседка, а я ещё больше заалела, стараясь скрыть смущение, нахлынувшее на меня с воспоминаниями. — Через прикосновения, — спокойным голосом произнесла она, прикасаясь к моему лицу тоненькими пальчиками и заглядывая в мои глаза, точно как Дино несколько минут назад. — Через них ты передаёшь нужный настрой. Это может быть радость, эйфория, злость… что угодно. — А в глаза зачем смотреть? — удивилась я. — Чтобы посмотреть воспоминания. Они как лишний толчок для усиления влияния. — Мими обвела меня с ног до головы хитрым взглядом, а я резко дёрнула головой, не желая, чтобы в моей памяти копались. — Не переживай, я не буду их смотреть. Звонкий смех демоницы затерялся где-то на фоне, и я с раздражением заметила, что следующей моей парой будет главное исчадие ада — Люцифер. Быстро обернулась к Мими, слишком резко хватая её за руку. — Как скрыть воспоминания? — протараторила я. Она покосилась в сторону демона, слегка прищуриваясь и возвращая взор на меня, но ответила: — Выводи на передний план любое воспоминание, думай о другом. Оно будет мешать и выплывать каждый раз. Я лишь успела кивнуть, как подошедший Люцифер в своей манере нагло схватил меня за кисть, разворачивая к себе. Алые глаза прожгли моё лицо, предварительно окинув всё тело таким взором, что внутри меня что-то сжалось, заставляя слегка смутиться и нервно завести прядку волос за ухо. Но я резко выпрямилась, встречая его ухмылку и удовлетворённый взгляд, искрящийся красными молниями. Он властно коснулся моего подбородка, приподнимая голову и глубже заглядывая мне в глаза. А моё дыхание вновь сбилось, уже по неизвестным мне причинам. — От тебя всё ещё разит ангельским светом, — бросил Люцифер, и моё сердце начало учащённо биться, боясь быть пойманным и словно убегая. Я нагло встретила взгляд демона, ищущего что-то в моих глазах. Я вновь, как и в прошлый раз, потянулась рукой к его лицу и коснулась пальцами слегка колючей щетины, отчего Люцифер удивлённо приподнял брови. И вместо того, чтобы блокировать свои воспоминания, я начала искать его, проникая в красное зарево его взгляда всё глубже и чувствуя, что раздражение нарастает, стоит мне только увидеть даже мимолётную картинку его образа. Я увидела, как Люцифер стоит перед зеркалом, обнажённый до пояса, и все его татуировки сплетаются в единую картину; капли воды, задержавшиеся на красивом теле, словно испаряются от жара его кожи, а оставшиеся скатываются вниз, прячась от взора за поясом чёрных брюк. С ухмылкой наблюдая за тем, как я любуюсь его фигурой даже в воспоминаниях, Люцифер не отдёргивал мою руку. Я почувствовала запах гари, повисший в воздухе, и тоже ухмыльнулась, потому что мне удалось вытащить нужное воспоминание из глубины рубиновых глаз. — Снег, горы… — начала я, наблюдая, как брови брюнета превращаются в единую полосу, а хватка руки, держащей мой подбородок, становится жёстче. Он сильнее потянул меня на себя, оставляя между нашими глазами несколько сантиметров и вынуждая меня встать на носочки. На моих губах расцвела улыбка: это всё напоминало игру, в которой я снова оказалась победителем. Люцифер тяжело дышал, а я теперь чувствовала вихрь гари, смешанный с его особенным мужским ароматом. И через мгновение демон неожиданно усмехнулся, оценивающе оглядев меня с ног до головы. — Неплохо, Уокер, — по слогам произнёс он мою фамилию, и победный танец чертей внутри меня прекратился. — Покажи мне это место, — сказала я быстрее, чем осознала то, что сказала. Брови Люцифера взлетели вверх, и мне ничего не оставалось, кроме как вздёрнуть подбородок и нагло встретить взгляд алых глаз. И ещё более неожиданно рядом с нами возник водоворот, и демон рывком взял меня за талию, затягивая внутрь бурлящего свечения. Порыв ледяного ветра пробрал до костей, а волосы перед моими глазами сплелись, заслоняя окружающий вид. Я попыталась убрать их с глаз, сделала шаг назад и почувствовала отсутствие опоры под ногой. Стоило мне вцепиться в рубашку Люцифера, как он сильнее сжал мою талию. А я застыла, потому что мужские пальцы уже убирали волосы с моего лица, заводя их за ухо и слегка касаясь щеки горячими прикосновениями. Теперь я могла рассмотреть всё вокруг, но почему-то смотрела в рубиновые глаза, буравившие меня с задумчивой отстранённостью. Новый порыв ветра, ледяными когтями проникающий прямо под кожу, оставил россыпь снежинок на моих волосах и на волосах мужчины, а он так и удерживал меня, не давая соскользнуть вниз. Но в следующий миг Люцифер прошёл прямо к краю, присел и устремил взгляд в сторону оранжево-красного заката, озаряющего небо. Краски смешивались с тёмно-синими, предвещая наступление ночи, но пока последние мгновения уходящего дня окрашивали белоснежный снег золотистыми мазками, отражающими заходящее солнце. Вокруг были лишь острые скалы, разрезающие облака своими верхушками, и потоки ветра, приносящие свежий воздух и поющие свою одинокую песню на этом затерянном ледяном обрыве. Я молча опустилась рядом с Люцифером и перевела взгляд на его лицо, залитое последними лучами оранжевого солнца. Его глаза словно стали красно-янтарные, без молний, и выражали только спокойную силу — такую, какое излучало само это место. — Где мы? — разорвала я молчание, а ветер тут же подхватил мои слова, унося их вдаль. — Это имеет значение? — через долгую минуту раздался низкий баритон, и мой вопрос сразу же показался и мне самой неуместным. Я не чувствовала холода, согревая своё тело сама и наблюдая за тем, как багровый шар медленно ползёт за горизонт. — Я понимаю, почему это место твоё любимое, — произнесла я, вновь оборачиваясь к Люциферу, которого впервые видела настолько спокойным. Он выжидающе молчал. — Оно такое холодное. Несвойственное тебе, твоему характеру. Он лишь усмехнулся, не спуская глаз с горизонта. — Давай сыграем в игру, Уокер, — предложил Люцифер спустя очередную долгую минуту. — Ты снова скинешь меня со скалы, а я должна буду испугаться? — усмехнулась я, встречаясь взглядом с рубиновыми глазами. — Ты задашь мне три вопроса и должна угадать, на какой я совру, — произнёс он. — А если угадаю? — прищурилась я, глядя на него. — А чего ты хочешь, Уокер? — как-то дьявольски ухмыльнулся он. — Ты выполнишь любое моё желание, — хитро улыбнулась я в ответ. — Твой первый вопрос, — властно сказал он, возвращая взор к солнцу. — Что для тебя проявление слабости? — задумчиво спросила я, видя новую усмешку на губах демона. — Страх, — молниеносно ответил он, пока я смотрела на его точёный профиль. — Любое чувство в конечном счёте вызывает страх потерять это. Любая привязанность, любая нерешительность — это всё страх. Я задумчиво взглянула на горы, мысленно похвалив себя за то, что не испугалась тогда, когда мы летели вниз со скалы. — Какое событие в истории человечества, где ты присутствовал лично, тебе запомнилось? — Я всё ещё смотрела на заснеженные пики, но вдруг почувствовала на себе пронизывающий взгляд, словно щекочущий мою шею. — Казнь Анны Болейн. — Я вновь взглянула в алые глаза Люцифера, но теперь удивлённо, а демон лишь презрительно скривился, продолжая: — Великие исторические события на самом деле не всегда самые поворотные. Людишкам свойственно переоценивать свою значимость и свой вклад. — Но почему именно Анна Болейн? — Я удивлённо смотрела на брюнета, прямо в алое зарево, понимая, что вряд ли сейчас получу ответ. — Последний вопрос, Уокер, — произнёс он, буравя меня глазами. — Почему грехи? — спросила я, скользя глазами по его рукам и чёрным татуировкам, покрывающим предплечья. — Если ты так презираешь человечество, зачем изображаешь их пороки на своём теле? Брюнет усмехнулся, глядя на меня всё более удовлетворенно, и, не снимая дьявольского оскала, нагнулся к моему лицу. — Чтобы помнить, что эти пороки — человеческие, — прошептал он, а между нами остались буквально сантиметры. — И где я соврал, Уокер? Я не отвела взгляд, смело встречая алые глаза. Он изучал меня, выжидал. А я растянула на губах улыбку. — Ты не соврал. Нигде. Я снова почувствовала тот его аромат и замерла, а дыхание словно застыло вместе со мной. Наши взгляды сплелись в единый непрерывный танец, и Люцифер стремительно и властно взял меня за подбородок, а затем накрыл мои губы в жадном, высасывающем душу поцелуе. Я окончательно забыла, как дышать, словно слившись со скалой и смешавшись со снегом, но мои губы — неожиданно для меня самой — приоткрылись, а тело — так же внезапно — прижалось к широкой груди мужчины. Язык Люцифера нагло овладел моим ртом, а его пальцы уже провели по талии, вызывая табуны мурашек по всему телу. Я подалась вперёд, хоть разум и кричал отстраниться, бежать дальше от этого исчадия ада. Но руки, словно не слушаясь, обвились вокруг шеи мужчины и зарылись в жёсткие чёрные волосы. Его ладонь крепче сжала моё тело, ещё сильнее притягивая к горячему торсу, а губы властно целовали мои, заставляя задыхаться от нехватки кислорода. Коснувшись моих локонов, Люцифер слегка отстранился. — Какое твоё желание, Уокер? — прошептал он. Я резко схватила ртом воздух, словно задыхаясь, и почувствовала боль в груди и жар на шее — там, где была моя новая татуировка. — Тише, тише. — Стиснув мою руку, Джейсон обеспокоенно смотрел то на меня, то на дорогу. — Мы почти приехали. Я нащупала ремень безопасности, сильно перетягивавший грудную клетку, и оглянулась, стараясь отрезвить разум и приготовиться к встрече с мамой Джейсона. Тот остановился около высоких ворот, медленно открывающихся и пропускающих автомобиль внутрь, вдоль зелёных дорожек красивого сада. Дом, в котором вырос Джейсон, был похож на старинный двухэтажный особняк, скрывающий тайны и загадки. А я всё ещё пыталась прийти в себя, оглядывая уже пожелтевшие листья клёнов. Мы вылезли из машины, приветствуя поспешившего к нам дворецкого, и прошли внутрь широкой гостиной, залитой мягким светом из окон. — Рафаэль, мама у себя в мастерской? — поинтересовался Джейсон у высокого худого мужчины, встретившего нас у входа. — Да, — с улыбкой кивнул старик, его добрые глаза нежно смотрели на меня. — Я безумно рад снова видеть вас, мисс Уокер. — Спасибо, Рафаэль. Я тоже рада вновь встретиться, — улыбнулась я в ответ. — Джей, я к Лауре. — Хорошо, я пока занесу вещи в комнату, — улыбнулся парень и пошёл вверх по широкой мраморной лестнице. А я направилась прямиком в мастерскую, прилегающую соседней постройкой к особняку. Лаура являлась знаменитой художницей, работы которой были представлены даже в Париже. Для меня, как для будущего архитектора с любовью к искусству, такое знакомство было чем-то невероятным. И когда спустя месяц после начала отношений Джейсон представил меня своей матери, я не знала, от чего волнуюсь сильнее. — Лаура? — мягко постучала я, отодвигая широкую створку двери. — Вики. Девочка моя. — Красивая брюнетка с необыкновенными ясными зелёными глазами заключила меня в объятия, и я почувствовала чудесный аромат духов. — Я чуть не сошла с ума за эти месяцы, крошка. — Она обхватила ладонями моё лицо, а я лишь расплылась в улыбке, ощущая неожиданный прилив нежности к этой женщине. — Ну, не будем о плохом. Хочу тебе показать кое-что. Она потянула меня за руку к высокой стене, завешанной холстом, на который, словно в бешеном эмоциональном взрыве, вмешались краски заката. А мой разум, как за якорь, выхватил недавний сон и горячий поцелуй Люцифера. Я снова начала задыхаться. — Как тебе? — произнесла Лаура, рассматривая своё творение. — Мне кажется, чего-то не хватает. — Превосходно. — Вдыхая кислород, я опять вспомнила рубиновые глаза. — Может, добавить красного? — О боже, конечно, — просияла она, и в зелёных глазах зажёгся страстный огонёк восторга. — Не хочешь порисовать? Там остались твои старые наброски. Я обернулась на соседнюю стену, укрытую белой материей, и подошла ближе, чтобы сорвать ткань. Голубые и рубиновые глаза, не дававшие мне покоя последние дни, вновь всплыли в памяти. А я, чувствуя, что напряжение, копившееся уже неделю, требует срочного выхода, немедленно воспламенилась тем же энтузиазмом, что и Лаура минуту назад. Взяв синюю и красную краску, я запустила кисти в вёдра с цветом, перенося своими же руками первые мазки на стену и чувствуя облегчение. Энергия, страхи, боль — всё выходило сейчас через мои ладони, оставлявшие протяжные следы на белой стене. Сзади послышался голос Лауры — она пообещала мне вкусный ужин и ушла в дом, — а я лишь кивнула в ответ, поглощённая вдохновением, нашедшем выплеск после того будоражащего сна. Синяя краска символизировала внешне холодного блондина, а красная — огненного брюнета; цвета смешивались, соединённые моими руками. Они заключали в себе частичку меня, все мои страхи и отчаяние, мучившие меня столько дней. Я рисовала, вкладывая ещё больше. И замерла, делая глубокий вдох облегчения и закрывая глаза. По моей шее пробежались тёплые мужские пальцы; они слегка коснулись защитного пластыря на татуировке и отодвинули мои волосы на плечо. Я чувствовала дыхание Джейсона, покрывающего мягкими поцелуями мою кожу, и не открывала глаз, ощущая сзади его нарастающее возбуждение. Когда он притянул меня ближе, я закусила губу и откинула голову назад, моля о большем. Джейсон развернул меня к себе и, накрыв своими губами мои, углубил поцелуй; он скользил прикосновениями по моей коже, поднимая платье выше и сжимая мои бёдра. Я напряжённо выдохнула, на мгновение оторвавшись от него, и провела разноцветными руками по шее мужчины, оставляя на ней дорожки следов от краски. Джейсон прижал меня ближе, заставляя почувствовать силу и напряжение его тела. Проникнув пальцами под футболку мужчины, я сняла её с него и вернулась к его губам. Джейсон легко приподнял меня и последовал дальше, к небольшому столу с красками. Я руками ласкала его грудь, чувствуя её рельеф, и переходила шею и спину, повсюду оставляя следы сине-красной краски. Он аккуратно опустил меня на деревянную поверхность, не разрывая поцелуй и расстёгивая джинсы. Когда я подалась ближе, Джейсон снял с меня трусики и откинул их в сторону. Он резко раздвинул мои ноги, проводя горячими пальцами по внутренней стороне бедра и касаясь чувствительной точки; я выгнула спину, открывая всю шею для горячего дыхания его губ. Из моих уст вылетел первый стон, и я сплела ноги на талии Джейсона, притягивая его сильнее. Он усмехнулся, дразня меня, и снова притянул к себе, чтобы проникнуть в меня и губами поймать мой громкий крик. Он двигался во мне быстро, глубоко, стремительно, словно жадно желал поглотить всю меня, овладеть мной полностью. Его жаркие руки ласкали мою спину и обнажённые ноги. Его пальцы были повсюду и оставляли следы бегущих мурашек. А я оставляла следы краски на его спине, шее, в волосах. Мы слились воедино, тяжело дыша, и прижимаясь друг к другу всё сильнее. Наслаждение, которое уже возникало вспышкой во сне, новой волной окутало моё тело, унося на пик удовольствия. Я издала крик, сжимая пальцы и ногтями врезаясь в деревянную поверхность. А Джейсон продолжал двигаться во мне, увеличивая темп толчков; он запрокинул голову, оставляя эхо хриплого рыка в моём нетрезвом сознании, и обессиленно опустился на моё плечо, покрывая его нежными поцелуями. Через долгие минуты мы отстранились друг от друга, улыбаясь. — Перед ужином точно стоит заскочить в душ, — усмехнулся Джейсон, проводя пальцем по своей шее. Его тело словно было холстом, на котором я оставила следы нашей страсти. Я мягко опустилась на пол, перенося вес тела на ещё слегка ватные ноги. И уже через час мы сидели за широким столом и хитро переглядывались, ведя непринуждённую беседу с Лаурой, рассказывающей о новой выставке в Барселоне. Мои мысли опять и опять возвращались к тому сну, и я уже не понимала, реальность это или вымысел. Всё было таким правдивым, таким ярким и очевидным. Жар на шее снова вывел меня из размышлений, и я провела пальцем по пластырю и заживающей татуировке. — Так ты получила ответ с практики, Вики? — поинтересовалась Лаура. — Пока нет. Они обещали ответить в течение недели, — улыбнулась я и, повернув голову к широкому панорамному окну, уловила там движение и знакомую светлую тень. Я резко подскочила, ведомая интересом, чувствуя, как бешено колотится моё сердце в груди. — Вики? — позвал меня Джейсон, а я уже открыла дверь, выбежала на террасу и, завернув за угол, рассматривала пустующий сад. — Я схожу с ума, — прошептала я, закрывая глаза и чувствуя лишь прохладные прикосновения ветра на лице, доносившие до меня запах дождя. — Малышка? — Джейсон коснулся моего плеча, и я уткнулась ему в грудь, искренне пытаясь отогнать любые другие запахи, проникавшие даже в мои сны, кроме его духов. Джейсон мягко гладил мои волосы и спину, когда на террасу вдруг выбежала обеспокоенная Лаура, сжимающая в дрожащих руках телефон. — Вики, твой отец… Ему стало плохо… Я резко выпрямилась, чувствуя, как подкашиваются ноги, и только сильные руки Джейсона удерживали меня от падения. Моё сердце вновь остановилось и, кажется, рухнуло вниз.