Код

ГЛАВА 12 РЕЙТИНГ ГЛАВЫ: PG СОДЕРЖАНИЕ: Марк Дюпри заявляет о себе НЙПД и прессе в весьма пугающей и прямолинейной манере, вынуждая капитана Алекс Кэйхилл объединить усилия с шефом детективов и ФБР. А тем временем Дана Скалли консультируется с психологом ФБР, которая предлагает довольно неожиданное решение их с Малдером проблемы. СПОЙЛЕРЫ: 4-й сезон *************** АННАПОЛИС, МЭРИЛЕНД НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ Специальный агент Дана Скалли встретила начало первого из трех выходных дней, дрожа от холода, так как перед сном забыла включить отопление, и к утру в квартире стало довольно прохладно. Неохотно выбравшись из относительно теплой постели, она поспешила в прихожую и резким, сердитым движением включила термостат. Уже на кухне, готовя кофе, Скалли зевнула и закрыла глаза ладонями, спрашивая себя, почему она по-прежнему ощущает усталость, если, судя по стоявшим на кофеварке часам, спала никак не меньше десяти часов. «Так почему же я чувствую себя такой разбитой», - недоумевала Дана, хотя в глубине души уже знала ответ на этот вопрос. Все дело в Малдере. Ее сон был беспокойным, и она всю ночь проворочалась с боку на бок, думая о напарнике и его проблеме. «Нет, - поправила себя Скалли, - не проблеме. Данное определение звучит осуждающе, пожалуй, даже обвинительно, словно в нем есть что-то неправильное, что-то… грязное. Но ведь это не так…» «Именно». Открыв холодильник, Дана окинула взглядом его содержимое и обнаружила три картонных коробки с запасами китайской еды, покоившиеся на верхней полке. «Самая подходящая еда для начала выходного дня», усмехнувшись, решила она. Достав одну из коробок, Скалли развернулась, поставила ее в микроволновку, захлопнула дверцу и включила подогрев. И тут она заметила фотоаппарат, оставленный ею на микроволновке. Озадаченно нахмурившись, Скалли взяла его в руки и спустя мгновение вспомнила ту ночь, когда они вместе с Малдером ели пиццу и пили пиво, смеясь и болтая. Тогда ей казалось, что она знает его целую вечность. Но вот что странно – это ощущение близости и комфорта теперь словно ускользало от нее, как будто после их ссоры удовольствие от его общества исчезло и все, что ей оставалось, это его отголоски, сохранившиеся лишь в ее памяти. Удрученная этой мыслью, Дана поставила фотоаппарат обратно и направилась к телефону. - Служба психологической помощи, - ответил голос. - Это Дана Скалли. Я бы хотела узнать, есть ли у доктора Ларкин свободное время сегодня? - Минутку, агент Скалли, - ответила секретарь. – Да, у нее как раз отменилось назначение на десять часов. Вас это устроит? Дана вновь перевела взгляд на часы и, быстро прикинув в уме, пришла к выводу, что если поторопится, то вполне успеет. - Да, отлично. Благодарю вас. - Не за что, агент Скалли. Вернувшись в спальню с чашкой кофе в руках, Дана быстро выпила половину и поспешила в душ. Нельзя оставлять все, как есть – ей просто необходимо обсудить произошедшее с кем-нибудь. Малдер, по понятным причинам, исключался, как, впрочем, и ее мать. Одна лишь мысль о том, чтобы поднять столь деликатную тему в разговоре с матерью, вызывала у Скалли дрожь. *************** НЬЮ-ЙОРК Как и в прошлый раз, Марк Дюпри купил пять разных газет в различных местах. Обзаведясь свежими экземплярами самых популярных нью-йоркских СМИ, он поспешил домой и сразу же по прибытии спустился в подвал, горя от нетерпения узнать, что они написали о его последнем ходе. Убийство освещалось на второй странице в трех из пяти таблоидов. «Ньюз» вскользь упоминали, что убийца использовал бритву, которой зверски исполосовал свою жертву. «Пост» опубликовал статью с фотографией судмедэкспертов, грузивших носилки с трупом в фургон, и помимо этого привел интервью, взятое у детектива Кросса, который, впрочем, весьма ловко уходил от острых вопросов, советуя журналистам обратиться в пресс-службу главного полицейского управления. Кросс. Дюпри нахмурился. Включив один из своих рабочих компьютеров, он воспользовался привилегированным аккаунтом и, введя заинтересовавшее его имя в поисковик, вскоре уже приступил к чтению найденной информации. Сэмюэль Кросс. Детектив первой категории с семнадцатилетним стажем полицейской работы и бесчисленным количеством всевозможных наград. Текущее назначение… Главное городское управление по расследованию особо тяжких преступлений. «Ну наконец-то они начали воспринимать меня всерьез», - самодовольно подумал Дюпри, преисполнившись гордости от ощущения собственной значимости. Проведя более детальное изучение, он выяснил, что напарником Кросса является некто Дэрил Хикс, чье досье с предыдущего места работы в Джорджии на поверку оказалось не менее впечатляющим. Имена обоих детективов значились в списке лиц, руководящих расследованием всех трех убийств. Просто отлично. Теперь у него было имя. Дюпри поспешил к другому компьютеру и, включив его, принялся терпеливо дожидаться загрузки операционной системы. Введя свое имя и имя Кросса в программу, Марк приступил к поиску, решив скоротать время в ожидании результатов за дальнейшим изучением газет. Он был почти уверен, что имя 'Кросс' появится в системе, однако хотел посмотреть, где их имена пересекутся. «Таймс» не стали смаковать детали преступления, ограничившись довольно скудным комментарием о том, что жена покойного обнаружила тело, но публичное опознание отложено полицией до оповещения остальных членов семьи. В статье отсутствовало упоминание о том, что убийца вырезал Монтойе глаза, не говоря уже об оставленной на месте преступления записке. «Пришло время поднять ставки, - злорадно подумал Дюпри. - Пусть у копов земля под ногами горит». Марк включил третий компьютер и подключился к интернету, оплатив соединение с помощью чистой кредитки, купленной у одного барыги, который уверял, что она останется вполне безопасной в течение месяца – с тех пор прошло всего девятнадцать дней. Дюпри быстро создал аккаунт под ником MrKnife [прим. пер. - Knife – нож], сочтя данное прозвище довольно остроумным и вполне подходящим к случаю. Собравшись с мыслями, он хрустнул костяшками пальцев и приступил к написанию письма: КОМУ: editor@nyt.com ОТ: MrKnife СООБЩЕНИЕ: Ваше освещение убийства Коннерса Дорогой Сэр, Полиция, как обычно, утаила от вас некоторые подробности. Для начала задайте себе следующие вопросы, и я уверен, что вы захотите узнать ответы на них у полиции: 1. Почему главное управление по расследованию особо тяжких преступлений занимается тремя схожими убийствами? Детективы Кросс и Хикс работают над делами Леона Кинга и Джека Вагнера, также известного как Джек Нельсон. 2. Спросите у них, сколько в среднем дней рождений у человека? 3. И, наконец, поинтересуйтесь, почему мистеру Коннерсу (чье настоящее имя Тони Монтойя) вырезали глаза? Искренне Ваш, MrKnife Проверив напоследок письмо, Дюпри переслал его адресату. Не тратя времени зря, он удалил временный аккаунт и вышел из интернета, после чего разрезал кредитку, использованную для создания этой учетной записи, и выкинул кусочки в мусор, решив избавиться от них позже. Марк был чрезвычайно доволен собой, уже предвкушая, что копы наверняка придут в ярость, когда на пороге главного полицейского управления появится репортер «Нью-Йорк Таймс» и начнет задавать им неудобные вопросы. Когда станет известно, что он, Марк Дюпри, начал охоту, СМИ осознают серьезность ситуации и, наконец, погрузят этот город в хаос, посеяв страх среди его жителей. Компьютер издал характерный звук, свидетельствующий об окончании поиска. Повернувшись к первому компьютеру, Дюпри убедился в том, что их с Кроссом имена действительно пересекались, хотя и с некоторой долей приблизительности. Это место в тексте Дюпри раньше не попадалось, поэтому он сначала перечитал найденный пассаж. «Идеально», - удовлетворенно подумал Марк. Он выбрал фрагмент, пометил его и затем открыл новую, преобразованную версию того же самого текста. Найдя в нем идентичный отрывок, Дюпри выделил его и скопировал в отдельный файл, намереваясь переслать его Кроссу после следующей чистки. *************** ШТАБ-КВАРТИРА ФБР ВАШИНГТОН, ОК СЛУЖБА ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ПОМОЩИ БЮРО 09:58 Скалли вошла в приемную службы психологической помощи Бюро и приветливо улыбнулась секретарше. - Специальный агент Дана Скалли, проходите, пожалуйста. Доктор Ларкин вас ждет, - улыбнувшись в ответ, сказала секретарша. Скалли поблагодарила ее и направилась прямиком в офис психолога. *************** ЗДАНИЕ ГЛАВНОГО ПОЛИЦЕЙСКОГО УПРАВЛЕНИЯ НЬЮ-ЙОРК ЗАЛ ДЛЯ ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИЙ Лейтенант Глория Бэррингтон перевела взгляд на свои записи и откашлялась. Учитывая тот факт, что она была дочерью, женой и сестрой полицейских, ее карьера оказалась предопределенной чуть ли не с момента зачатия. Глория подала заявление в НЙПД практически сразу же по окончании юридического колледжа имени Джона Джея и, сдав вступительный экзамен в полицейскую академию с первого раза, закончила ее шестой в своем классе. Прослужив некоторое время в дорожном патруле на Стэтен-Айленде, она перешла в отдел общественной морали (который остальные департаменты называют отделом нравов) и следующие три года проработала агентом под прикрытием, изображая проститутку, после чего последовало плановое повышение до звания сержанта. Когда же в ОСО (отделе по связям с общественностью) главного полицейского управления открылась вакансия, и одновременно проходил экзамен на звание лейтенанта, Глория блестяще сдала его (с высшим баллом), тем самым сразу обеспечив себе продвижение по службе и перевод в другое подразделение. Сейчас, в качестве офицера по связям с общественностью НЙПД, она занималась тем, что собирала информацию, поступающую со всех округов и отделов департамента, и затем информировала СМИ об особо важных расследованиях. Ее должность подразумевала, что Глория должна давать пресс-конференцию в полдень, однако на деле это происходило на два часа раньше, чтобы шесть местных телеканалов успели подготовиться к двенадцатичасовому выпуску новостей. В начале своего ежедневного заявления она выделила несколько операций по задержке партий наркотиков, успешно проведенных совместными силами ФБР и оперативной группы отдела тяжких преступлений НЙПД в сотрудничестве с подразделением быстрого реагирования. Затем Глория вскользь упомянула о том, что в этом месяце авиационный отдел устраивает день открытых дверей на аэродроме Флойд Беннет Филд, напоследок рассказав о недавно сформированном велосипедном подразделении НЙПД, приступавшем к патрулированию Центрального парка с наступлением весны. - Вопросы? – спросила она, чувствуя охвативший ее трепет предвкушения. Начиналась самая забавная часть брифинга, когда могло произойти все, что угодно. Работа Глории заключалось в том, чтобы у СМИ создавалось наиболее благоприятное впечатление о НЙПД, а с нью-йоркской прессой достижение этой цели становилось для нее ежедневным вызовом. Местные журналисты обладали поразительной способностью выискивать информацию, руководствуясь сведениями из таких источников, о которых Глории оставалось только гадать. Учитывая это, а также их раздражающую привычку задавать самые острые и потому зачастую ставящие в тупик вопросы, сохранять бесстрастное лицо и отвечать без заведомого вранья было почти невыполнимой задачей, бросавшей вызов ее дипломатическим способностям. И в этот раз все произошло по накатанному сценарию, полностью оправдав ожидания Глории, - как только она закончила свою речь, журналистка, ведущая криминальную колонку в «Таймс», мгновенно вскочила на ноги. - Лу, - начала она, используя давно укоренившееся прозвище лейтенантов НЙПД, - а правда, что в городе появился серийный убийца? Тот факт, что столь некорректный вопрос мог задать сотрудник «Таймс», а не какой-нибудь бульварной газетенки, чрезвычайно удивил и испугал Глорию – хотя и в меньшей степени, чем сам вопрос. - Извините? – спросила она. - По моим данным, полученным из весьма достоверного источника, управление по расследованию особо тяжких преступлений занимается розысками серийного убийцы, чьей последней жертвой стал некто мистер Коннерс, настоящее имя которого Тони Монтойя. Согласно имеющимся у нашей газеты сведениям, мистер Монтойя был калифорнийским гангстером, исчезнувшим четыре года назад. Вы можете это прокомментировать, лу? - Не сейчас, - отрывисто бросила Глория, вспыхнув от гнева. Если детективы из особо тяжких действительно расследуют серийные убийства, ей должны были об этом сообщить – хотя бы для того, чтобы она подготовилась к такому роду вопросам заранее и сейчас не чувствовала бы себя полной идиоткой. - Тогда следующий вопрос, - не унималась журналистка «Таймс». – Правда ли, что мистеру Монтойя вырезали глаза? - Мм… - Глория запнулась, судорожно подыскивая подходящий ответ. – Я не могу обсуждать детали текущего расследования, Джилл, и вам это прекрасно известно. - У меня последний вопрос, лу. Сколько в среднем дней рождений у человека? Глория пожала плечами, не вполне понимая подоплеку вопроса. - Семьдесят два? – предположила она. Явно довольная полученным ответом репортерша «Таймс» опустилась на свое место. Следующим поднялся представитель «Ньюсдей» и начал расспрашивать об участившихся в последнее время случаях арестов за продажу крэка в Квинсе. Глория тут же ухватилась за представившуюся возможность сменить тему, сделав себе мысленную заметку попросить своего босса, заместителя инспектора Ходжеса, позвонить шефу детективов и узнать, что же, черт побери, все-таки творится в отделе особо тяжких. *************** ВАШИНГТОН, ОК - Итак, - спросила доктор Ларкин, - что привело вас сюда? «Точнее привезло», - усмехнувшись про себя, подумала Скалли. - Я и сама толком не знаю. Доводилось ли вам слышать, что мы с моим напарником больше не работаем над секретными материалами? - О? - Нас перевели в САО. Теперь мы входим в одну из команд по профилированию особо опасных преступников. Ларкин кивнула. - Ясно. Высочайшая честь для любого профайлера. Скалли улыбнулась, вспомнив, что та же самая фраза пришла на ум и ей, когда она впервые услышала об их новом назначении от Эстель. - Несомненно. Ларкин чуть помедлила, прежде чем задала следующий вопрос: - Кажется, вы не слишком довольны моим замечанием? Скалли пожала плечами. - Полагаю, вы и сами прекрасно понимаете, что это тяжелая, изнуряющая работа. Психолог снова кивнула, но промолчала, пытаясь таким образом подтолкнуть Скалли к разговору, однако та, казалось, не поняла или сделала вид, что не поняла намека. Тогда Ларкин предприняла еще одну попытку разговорить пациентку. - Так в чем же причина вашего сегодняшнего визита, Дана? Скалли пожала плечами. - Точно не знаю… Я… в недавнем времени в моей жизни произошли некоторые перемены, и я не уверена, что они мне нравятся. Ларкин ободряюще кивнула. - Хорошо… и что же изменилось? Скалли вздохнула. - Мне нелегко об этом говорить… Я знаю, что вы обязаны ставить руководство Бюро в известность об определенных… вещах… - Только если я сочту, что ситуация каким-то образом угрожает вам, вашему напарнику или кому-то еще… или же имеет место нарушение техники безопасности. – Ларкин снова помедлила. – Это как раз такой случай? Скалли невесело усмехнулась. - Смотря что вы понимаете под нарушением техники безопасности, я полагаю. Влюбленность в своего напарника подходит под это определение? Обдумывая услышанное, психолог поджала губы и медленно кивнула. - Ясно, - наконец изрекла она. Скалли вздохнула. - Я… строго говоря, я не влюблена в него, по крайней мере, мне так кажется. Ларкин снова кивнула. - Но…? - Думаю, я могла бы влюбиться в него, но мне нельзя позволить этому случиться. Поерзав в кресле в попытке утроиться поудобнее, Ларкин положила ногу на ногу. Трудно сказать, знала ли ее пациентка о том, что их с Малдером отношения уже долгое время были основной темой для сплетен в Бюро. И хотя сама доктор Ларкин не слышала ничего конкретного во время сеансов, ей доводилось принимать участие в подобных обсуждениях и не раз. «Больше это не должно повториться», - напомнила она себе – разглашение этой информации явится прямым нарушением врачебной этики. - Почему? Скалли пораженно уставилась на психолога. - Как вы можете задавать мне такой вопрос? - Он делает вас счастливой? - Иногда, - признала Дана. – Но дело не в этом. В данном случае мое счастье не имеет значения. - Ваше счастье не кажется вам важным? – нахмурившись, уточнила Ларкин. - Я не это хотела сказать, доктор. Я подразумевала, что способность или неспособность Малдера сделать меня счастливой не имеет значения в данном случае. Вы искажаете мои слова. - Простите, я вовсе не собиралась этого делать, - заверила Дану Ларкин. – Но это не то, что вы поначалу говорили. - Это то, что я имела в виду, - настаивала Скалли. - Тогда, конечно, совсем другое дело, вы не находите? – кивнув, спросила Ларкин. - Полагаю, что да, - признала Дана. - Тогда продолжим. Итак, вы влюбились… извините, вам кажется, что вы могли бы влюбиться в своего напарника. Агента… Малдера, верно? Скалли кивнула и отвела взгляд. - Пожалуйста, доктор Ларкин, не пытайтесь принизить мои умственные способности. Вам прекрасно известно, кто является моим напарником, как, впрочем, и доброй половине Бюро. Слухи об истинной природе наших отношений многим не дают покоя. «Что ж, - подумала Ларкин, - этот разговор наконец-то расставит все точки над i – по крайней мере, для меня». - Это психологический прием, - признала она, - который я использовала, чтобы разговорить вас. Сделав вид, что не уверена в личности вашего напарника, я надеялась подтолкнуть вас к обсуждению. И раз уж ваши чувства к нему побудили вас прийти ко мне сегодня, я предположила, что наша беседа будет именно о нем, – немного помедлив, Ларкин добавила: – Простите, что прибегла к подобной уловке, этого больше не повторится. Скалли кивнула, принимая извинения. - Не стоит, - ответила она. – Полагаю, дело во мне самой - я становлюсь резкой, когда речь заходит о Малдере. - Вы знаете, почему так происходит? - Потому что на протяжении пяти лет я была частью целого, когда мы с Малдером выступали одни против целого мира. Вы ведь помните мои предыдущие сеансы, а значит, понимаете, как для меня важны его дружба и поддержка. Теперь все изменилось. Я не знаю, в каком направлении развиваются наши отношения; не знаю, хочу ли я этого и даже не представляю, что собираюсь делать, когда они выйдут на новый уровень… Ларкин снова кивнула. - Ясно. Между вами уже что-то было? Скалли подняла голову. - Почему вы спрашиваете? Психолог пожала плечами. - Потому что гораздо чаще, чем можно предположить, между агентами в смешанных парах происходит сексуальный контакт. Особенно это касается напарников, работающих в штаб-квартире, которым приходится много путешествовать и заниматься раскрытием особо трудных дел. Отдел профилирования особо опасных преступников уже давно формирует только смешанные пары, резонно полагая, что они оказываются наиболее эффективными. Мы установили, что… когда уровень стресса возрастает, а время на личную, эмоциональную и физическую разрядку стремительно уменьшается по мере увеличения нагрузки, напарники противоположного пола демонстрируют уровень контакта выше среднего. Мы выяснили, что этот контакт связан не с любовью или страстью, а с обычной человеческой потребностью, если можно так сказать, восстановить связь с человечеством после того, как агентам приходится столкнуться с самыми отвратительными человеческими поступками. Я задала вам этот вопрос, чтобы точно установить, в этом ли заключается проблема – а именно в ошибочной оценке вами своих чувств и принятии обыкновенной физиологической потребности за любовь. Скалли выслушала речь психолога с абсолютно бесстрастным выражением лица, хотя ей не терпелось опровергнуть ее предположение. Дана прекрасно понимала, что доктор Ларкин хотела как лучше, но при этом она не имела ни малейшего представления об их с Малдером отношениях. - Нет, - ответила Скалли. – Между нами не было ничего существеннее пары поцелуев. - И ваш напарник выступал активным участником? Инициировал их? Дана пожала плечами. - Позавчера мы с ним поссорились, потому что он… он хотел, чтобы наши отношения продолжали развиваться, но я сомневаюсь, что могу позволить этому случиться - хочу, но не могу. - Его раздражает ваш профессиональный подход к личным отношениям? Скалли вновь пожала плечами. - Нет, - честно признала она. – Это моя проблема, не его. Малдера же расстраивает моя неспособность открыться ему, показать свои истинные чувства и эмоции, – немного поколебавшись, Дана добавила: – Нет, пожалуй, это не совсем так. Дело в том, что некоторые его… увлечения отталкивают меня, тем самым мешая мне перевести наши отношения на новый уровень. - Вы не доверяете ему? - Напротив, я доверяю ему во всех смыслах этого слова – я, не раздумывая, вверяю ему свою жизнь и полностью полагаюсь на него в профессиональном плане, но открыться ему я пока не готова… Ларкин сделала пометку в блокноте. - Ясно. Он каким-то образом предавал ваше доверие? - Не уверена, что правильно поняла ваш вопрос, - растерялась Скалли. - Насколько я могу судить, ваши отношения прогрессируют, становясь чем-то…большим, нежели обыкновенное партнерство? «Обыкновенное, - про себя повторила Скалли. - Ну да, конечно». - Во-первых, к нашему партнерству едва ли применимо определение ‘обыкновенное’. И, во-вторых – все происходит не совсем так. - Какие его действия беспокоят вас? Прежде чем ответить, Скалли сделала глубокий вздох. - Он мастурбирует, - тихо произнесла она. - Как, впрочем, и большинство мужчин, - резонно заметила Ларкин. – Он делал это перед вами? - Боже, нет! – шокировано воскликнула Скалли. – Как вы можете предполагать подобное? - Ну… это довольно распространенная практика безопасного секса, - ответила психолог. - Да, я знаю, доктор. Однако нет… он не… мастурбировал передо мной. - Тогда откуда вы вообще знаете, что он этим занимается? - Мы с ним обсуждали эту тему, - начала объяснять Дана. – Давайте проясним ситуацию: меня отталкивает не сам факт того, что он мастурбирует, а то, что он использует в качестве стимуляции для эротических фантазий. - Вас? – догадалась Ларкин. Скалли молча кивнула. – Полагаю, мне не нужно указывать вам на то, что некоторые женщины сочли бы это лестным. Дана пожала плечами и принялась рассказывать Ларкин о фильмах, попытке Малдера показать ей свое любимое видео и своей реакции на его действия. Психолог слушала и кивала, время от времени делая записи в блокноте. Когда Скалли закончила, доктор Ларкин наклонилась к ней и вздохнула. - У вас и в самом деле есть проблема, доктор Скалли. Дана кивнула. - Знаю. - Вам двоим стоит какое-то время провести порознь, - продолжила она, но, заметив, что Скалли истолковала ее слова превратно, поспешила объясниться. – Я говорю не о переводе. Просто постарайтесь не встречаться с ним пару дней, может быть, неделю – не больше. - И чего я этим достигну? – уточнила Скалли. - Объективности, - ответила Ларкин. – Мне кажется, вам нужно время, чтобы обдумать все то, что он вам сказал, не испытывая постоянного давления с его стороны. Дана какое-то время размышляла над словами психолога. - Не уверена, что согласна с вами, но, по крайней мере, рассмотрю ваше предложение. Поколебавшись, Ларкин спросила: - Хотите, чтобы я поговорила на эту тему с помощником директора Скиннером? Скалли покачала головой. - Нет. Кстати, я как раз направляюсь к нему. – «Однако чего я уж точно не собираюсь делать, так это обсуждать с ним нечто подобное, - про себя добавила Дана. - Если Скиннеру станет об этом известно, он с Малдера шкуру сдерет – без всяких преувеличений». - Будь по-вашему. Только, пожалуйста, держите меня в курсе. **************** ОФИС ПОМОЩНИКА ДИРЕКТОРА УОЛТЕРА С. СКИННЕРА - Скалли, входите, - пригласил Скиннер, демонстрируя ей кривую улыбку. – Как дела в САО? - Очередное дело раскрыто, сэр, хотя, боюсь, не так быстро, как бы нам того хотелось. - Да, - кивнув, ответил Скиннер. – Я слышал. К тому же я наслышан о вашем подвиге в подсобке магазина, делающем честь ФБР. Скалли предпочла проигнорировать его замечание и, не спрашивая разрешения, заняла одно из двух кресел перед столом бывшего начальника. Если бы у нее поинтересовались, Дана была бы вынуждена признать, что, в отличие от Малдера, она чувствовала себя вполне комфортно в присутствии Скиннера и подозревала, что он относился к ней с большей симпатией, чем к ее напарнику. Когда непокорного агента не было поблизости, всякое напряжение исчезало. - Сэр, я хотела поинтересоваться, как продвигается работа по нашему возвращению в отдел секретных материалов? Скиннер кивнул и опустился в свое кресло. - А я все думал, когда же вы зададите мне этот вопрос, - вздохнув, ответил он и после паузы добавил: - Как дела у агента Малдера? - Эти расследования не обошлись для него без неприятных последствий. То беспокойство, которое он выказывал перед назначением в САО, оказалось не напрасным. Как и подозревал агент Малдер, нас перевели с ‘глухих дел’ в команду отдела профилирования особо опасных преступников, и ему пришлось снова заниматься составлением профилей по текущим расследованиям. Дело в Портленде стало четвертым меньше чем за три недели, и хотя все они оказались раскрытыми и закончились относительно благополучно, я… - Скалли резко замолчала, затрудняясь сформулировать свои опасения. - Беспокоитесь за него? – подсказал Скиннер. Дана пожала плечами. - Я не хочу, чтобы у агента Малдера возникли проблемы, сэр. - Скалли… Дана… считайте это беседой двух старых друзей, переживающих за нашего общего друга. В настоящее время агент Малдер не отчитывается передо мной, поэтому все сказанное вами не покинет пределов этого офиса. «Старых друзей?» - про себя повторила Скалли. - Видите ли, сэр, я полагаю, что он находится под давлением стресса. К тому же я считаю, что нам лучше провести несколько дней раздельно. Скиннер нахмурился. - Вы чего-то не договариваете, агент Скалли? Дана молчала, раздумывая, как много можно рассказать своему бывшему боссу, который, как она надеялась, вскоре снова станет их с Малдером начальником. Разумеется, возможность поведать Скиннеру суть проблемы Скалли даже не рассматривала. Тогда вновь вставал вопрос о том, что ей следует ему сказать. - С Малдером очень трудно находиться рядом, когда он занимается профилированием, - осторожно подбирая слова, начала Дана. – Я прекрасно понимаю, что он единственный напарник, который у меня был, поэтому утверждать, что он самый лучший из всех, с кем мне, возможно, довелось бы работать, было бы несколько опрометчиво, однако факт остается фактом – я не могу представить себе другого напарника и потому хотела бы сделать все от меня зависящее для сохранения нашего партнерства. И в данном случае для этого нам нужно провести некоторое время раздельно. - И агент Малдер согласен с вашей идеей? – уточнил Скиннер. - Не знаю, сэр, - честно признала Дана. – Но я прошу вас рассмотреть… - Скалли, - мягко напомнил ей Скиннер. – Вам не кажется, что это следует обсудить не со мной, а с Тони Литтелтоном? - Да, сэр, - ответила Скалли. – Но я надеялась, что если до этого дойдет, вы скажете ответственному специальному агенту Литтелтону, что считаете мое предложение заслуживающим внимания. Скиннер изо всех сил старался не улыбнуться. Малдер однажды упомянул, что, хотя по ней этого и не скажешь, Скалли обладает поразительным политическим чутьем. Похоже, Малдер в очередной раз оказался прав. Поразительно. - Разумеется, агент Скалли, можете на меня рассчитывать. Если ваш ОСА не захочет пойти вам навстречу, попросите его связаться со мной. Я буду более чем счастлив… прояснить для него ситуацию. «В переводе с дипломатического языка на человеческий это означало, - подумала Скалли, - что если Литтелтон попробует вставлять тебе палки колеса, я выбью из него эту дурь». - Благодарю вас, сэр. *************** ОФИС ШЕФА ДЕТЕКТИВОВ ЗДАНИЕ НЬЮ-ЙОРКСКОГО ПОЛИЦЕЙСКОГО ДЕПАРТАМЕНТА НЬЮ-ЙОРК 11:30 - Капитан Кэйхилл к Шефу, - объявила Алекс, и лейтенант в приемной кивнул в ответ, жестом указывая на дверь в кабинет начальника. - Проходите, - пригласил он. Алекс миновала входные двери и, закрыв их за собой, на мгновение прислонилась к ним спиной, ожидая, когда шеф Золински заметит ее присутствие. Он поднял на нее взгляд и нетерпеливо осведомился: - Какого черта происходит? - Насколько я смогла установить, сэр, редакция «Нью-Йорк Таймс» получила электронное послание от человека, назвавшегося MrKnife. В своем письме он указал детали преступления, известные только полиции, судебным медикам и самому убийце. - Например? - Он упомянул о содержании записки, а также о том, что жертве вырезали глаза лезвием. Золински мрачно кивнул. - Боже, помоги мне, - простонал он. – Электронное письмо! Что станет со старой доброй полицейской работой? - Я попросила офис окружного прокурора оформить судебную повестку для интернет-провайдера. Думаю, мы узнаем информацию об аккаунте в течение ближайшего часа. - Где он располагается? - Юджин, штат Орегон. - Тогда как же… - Четырнадцатая поправка, сэр, пункт о добросовестности. Так уж вышло, что у меня там есть приятель в офисе шерифа, который согласился получить ордер, и местный окружной прокурор обещал поспособствовать тому, чтобы провайдер предоставил необходимые нам сведения. - Отлично, - похвалил Золински. – Так, значит, мы наконец-то сможем прижать ублюдка? - Боюсь, что нет, - признала Алекс, направляясь к свободному креслу перед столом начальника. Она выразительно вздернула брови, таким образом попросив разрешения сесть, и Золински не замедлил его предоставить. - Садитесь, - сказал он, наклоняясь к коробке с сигарами. – Я бы предложил вам одну, но… Алекс взмахнула рукой, давая понять, что это лишнее. - Итак, сэр, отвечая на ваш вопрос – вряд ли мы сможем в ближайшее время произвести арест подозреваемого. Провайдер уже снабдил нас номером кредитной карты, с помощью который был создан аккаунт автора послания. «Интел» обратились с запросом в компанию, выпустившую эту кредитную карту, и они предоставили нам имя держателя. Хикс и Кросс только что закончили его допрашивать – им оказался менеджер по продажам с безупречным алиби по всем трем убийствам и, кроме того, он никак не мог воспользоваться этой картой, так как она была украдена у него. - Ее можно отследить? Алекс покачала головой. - Мы проверили аккаунт. Последняя оплата с карты была именно за него, а перед этим – за обед, с которого у менеджера остался чек. Это произошло за шесть дней до первого убийства, так что он чист. - Дерьмо! – в сердцах воскликнул Золински. – Сообщник? -Сомнительно, - признала Алекс, - однако Кросс и Хикс на всякий случай проверяют эту версию. Мы полагаем, что этот парень стал жертвой обмана и не имеет отношения к убийствам, сэр. - У вас есть другие подозреваемые? – спросил Золински. - На данный момент нет, сэр – расследование продолжается. Шеф раздраженно постучал пальцами по столу. - И какого хрена я должен сообщить прессе? ЗКСО вцепился мне в глотку, словно бульдог! – Мэр лично выбрал заместителя комиссара по связям с общественностью, который когда-то работал репортером и потому любил, чтобы его имя красовалось в газетных статьях и в выпусках новостей. Из-за особенностей структуры НЙПД эту должность мог занимать только принявший присягу офицер, с полагавшимися ему по званию значком и пистолетом, но при этом ни дня не проучившийся в полицейской академии. Он был широко известен тем, что заявлялся на особо важные задержания, например, больших партий наркотиков объединенными силами районных полицейских участков, размахивая оружием и требуя, чтобы все присутствующие на месте руководители подразделений слушали его. Только тот факт, что общественное мнение о работе НЙПД было весьма высоко, спасал этого напыщенного болвана от публичной трепки. - Сэр, - сказала Алекс, - у меня есть предложение – мне кажется, пора привлечь к расследованию профайлеров Бюро. Золински бросил сердитый взгляд на свою подчиненную. - Алекс, для того, кто метит в кресло заместителя инспектора, это не самое мудрое высказывание. - Сэр, - невозмутимо продолжила Алекс, ничуть не обидевшись на слова начальника, - позвольте мне пояснить свою мысль. - Я слушаю. - Сэр, я не хочу провалить это дело. У нас в штате есть свои психологи, но им далеко до уровня профайлеров ФБР, которым приходится сталкиваться с подобными делами почти ежедневно. Если запахнет жареным, я организую пресс-конференцию и сообщу, что НЙПД заручился помощью широко известного САО – подразделения ФБР, занимающегося консультированием различных полицейских агентств по всему миру по идентификации, нахождению и задержанию особо опасных серийных преступников… и даже они не смогли нам помочь. Золински задумчиво почесал подбородок. - Бюро вам никогда не простит, если вы подставите их подобным образом, - сухо заметил он. - Я знаю, - спокойно заявила Алекс. – Но… - Вы так сильно хотите стать заместителем инспектора? - Нет, - покачав головой, ответила Алекс. – Вовсе нет. То есть, я, конечно, хочу получить повышение, но в данном случае дело не в этом. Этот ублюдок пытается выставить нас некомпетентными идиотами. Когда в прессу просочилась информация, из которой следует, что мы гоняемся за собственными хвостами… Золински кивнул, соглашаясь с ее логикой. - Ладно, насколько сильно вы хотите получить эту должность, Алекс? Она пожала плечами. - Не знаю. Смотря что вы понимаете под 'сильно'. - Что вы думаете о ЗКСО? Алекс вновь пожала плечами. - Он делает свою работу единственным известным ему способом. - Забавно, что вы дали столь политически корректный ответ, капитан, потому что этот самый ЗКСО не далее как сегодня утром предложил мэру, чтобы руководство временно организованной оперативной группой по расследованию особо тяжких убийств взял на себя высокопоставленный офицер. - Что…? – переспросила Алекс, боясь услышать ответ. - ВООГРОТП, - сухо ответил Золински. – Не слишком благозвучная аббревиатура, вы не находите? ЗКСО Брукс хочет создать оперативную группу, возглавляемую помощником Шефа или, по меньшей мере, инспектором. Алекс почувствовала себя так, словно ее внутренности сплелись в тугой узел. - Тем не менее, - продолжил Золински, - мэр выразил уверенность в том, что городское управление по расследованию особо тяжких преступлений в состоянии вести это расследование, и даже заметил, что скорее предпочтет, чтобы им занимались патрульные полицейские, нежели крупные шишки. Алекс увидела в этих словах проблеск надежды и тут же ухватилась за нее. - И это означает…? - ЗКСО Брукс настаивал, что возглавляющий расследование человек, занимающий всего лишь звание капитана, не сможет убедить публику в том, что данному делу уделяется максимальное внимание со стороны сил правопорядка. Так что… мэр и ЗКСО сошлись во мнении, что отдел особо тяжких преступлений перейдет в ведомство заместителя инспектора. Алекс не смогла скрыть своего разочарования. - И кто же возьмет на себя командование, сэр? – Возможно, в глубине души надеялась она, мне будет позволено остаться в отделе, может, даже в качестве заместителя нового начальника. Золински нахмурился. - О чем вы, Алекс? Разве я говорил что-нибудь о новом начальнике отдела? - Но вы только что сказали… - начала Алекс и резко замолчала, уставившись на шефа широко распахнутыми глазами. – Вы имеете в виду…? - Мои поздравления, заместитель инспектора Кэйхилл, - с этими словами он достал из ящика своего стола маленький кожаный чехол и протянул его Алекс. Она взяла его и, открыв, обнаружила внутри желто-голубой жетон заместителя инспектора НЙПД. - Отправляйтесь в отдел кадров и обновите свое удостоверение. Если они заартачатся, то дайте мне знать, и я обо всем позабочусь. - Да… сэр, - запинаясь, пробормотала Алекс. – Благодарю вас, сэр. - Не слишком-то радуйтесь, инспектор, - предупредил ее Золински. – Помните, что мэр может также легко вернуть вашу симпатичную задницу обратно в кресло капитана. Я сильно сомневаюсь, что вы захотите провести остаток службы, командуя эвакуаторами в транспортном отделе или районным участком на Стэтен-Айленде, не так ли? - Cэр? - Вы получаете эту должность на постоянной основе, и дело тут не в попытке обдурить прессу. Однако мэр просил меня донести до вас чрезвычайную важность поимки этого урода, причем как можно скорее. Я знаю, что мне нет необходимости напоминать вам об этом, но если вы не сможете найти его в ближайшем времени, полетят головы. И первой на плахе окажется шея начальника отдела, оказавшегося неспособным обнаружить и арестовать преступника. - Сэр… так как насчет ФБР? - Считайте, что дело в шляпе, инспектор. - Сэр, я хотела бы, чтобы вы запросили помощь определенной команды. Золински жестом предложил ей продолжать. - Я прошу вас вызвать специального агента Дану Скалли и ее напарника. Мы с Даной вместе учились в академии ФБР, поэтому я хорошо ее знаю и доверяю ей. – «Это, конечно, несколько преувеличено, но шефу вовсе не обязательно об этом знать», - подумала Алекс. - Как угодно, - ответил Золински. – Свободны, инспектор. Идите и достаньте мне этого ублюдка. **************** ОФИС ОТВЕТСТВЕННОГО СПЕЦИАЛЬНОГО АГЕНТА ТОНИ ЛИТТЕЛТОНА СЛЕДСТВЕННО-АНАЛИТИЧЕСКИЙ ОТДЕЛ ВОЕННО-МОРСКАЯ БАЗА КВАНТИКО КВАНТИКО, ВИРДЖИНИЯ Тони Литтелтон сосредоточенно изучал отчеты подчиненных. Он ненавидел эту часть своей работы больше всего на свете. Все в отделе были прекрасно осведомлены о том, что их шеф так стремился занять должность руководителя потому, что не обладал необходимым профайлерским талантом. «Так как же, - недоумевал Тони, - мне оценивать работу тех, кто делает ее лучше, чем я сам?» Звонок телефона на время отвлек его от решения этой дилеммы. - САО, Литтелтон, - представился он. - Мистер Литтелтон, говорит шеф детективов Золински, нью-йоркский полицейский департамент. Уделите мне немного своего времени? Тони нахмурился. - Откуда у вас этот номер? - Ваш предшественник дал мне его несколько лет назад, сэр. - Ясно. Чем ФБР может помочь НЙПД? - Мне нужно, чтобы сотрудники вашего подразделения – агент Скалли и ее напарник - как можно скорее прибыли в Нью-Йорк. У нас тут довольно запутанное дело, в расследовании которого нам не помешала бы помощь высококвалифицированных профайлеров. – И, не вдаваясь в подробности, Золински в общих чертах обрисовал Литтелтону сложившуюся ситуацию. - Вам, безусловно, нужна консультация САО, - взволнованно произнес Тони, уже представляя себя, как Малдер и Скалли раскрывают очередное дело - пятое - меньше чем за четыре недели. Пресса будет просто в восторге. Как, впрочем, и штаб-квартира. И конгресс. - Как только я свяжусь с ними, сэр, то незамедлительно направлю их к вам, - пообещал Литтелтон. – О, пока не забыл… если вы не возражаете ответить на мой вопрос, то расскажите, как вы узнали о моих лучших агентах? Золински обладал своим внутренним 'детектором лжи', усовершенствованным им за долгие годы службы и позволяющим ему безошибочно разбираться в людях. Вряд ли он стал бы шефом детективов, если бы не мог определить лгуна и подхалима на расстоянии в две сотни ярдов, хотя если бы Золински попросили объяснить, почему ему инстинктивно не понравился ответственный специальный агент САО, у него вряд бы получилось это сделать. - Одна из подчиненных мне начальников отделов училась в Академии ФБР. Я руководствуюсь ее высокой рекомендацией. - Ясно. Они будут в Нью-Йорке в ближайшее время. Я скажу агенту Скалли, чтобы она поставила вашего начальника отдела в известность о времени своего прилета. *************** Сотовый Скалли издал протяжную трель в тот самый момент, когда она вставляла ключ в замок входной двери. Засунув руку в карман, Дана достала телефон и поднесла его к уху. - Скалли. - Это Тони, Скалли. Не знаете, где я могу найти вашего напарника? - Сегодня не моя очередь присматривать за ним, - сыронизировала Дана, надеясь, что ее дразнящий тон скроет охватившее ее беспокойство. В прошлый раз, когда Литтелтон говорил таким бодрым голосом, они с Малдером оказались в Чикаго. Скалли внезапно показалось, что это было целую вечность назад. - Послушайте, я знаю, что не даю вам возможности как следует подготовиться, но мне нужно, чтобы вы, не мешкая, отправились в Нью-Йорк. Заместитель инспектора Кэйхилл запросила вашу с Малдером помощь в розыске серийного убийцы. Дана тяжело вздохнула. - Полагаю, указывать вам на то, что мы только что разделались с предыдущим расследованием, закончившимся тем, что я застрелила подозреваемого, будет пустой тратой времени с моей стороны? - Скалли, не считая того, что комиссия по расследованию правомерности применения оружия уже оправдала вас, я получил по факсу благодарственное письмо из портлендского полицейского департамента и портлендской медицинской службы. Вы хотите сказать, что моим лучшим профайлерам нужен выходной? - Я не профайлер, Тони, а патологоанатом. - Неважно. Слушайте, в транспортном отделе для вас уже оформлены билеты. Ваш вылет через четыре часа, так что пакуйте вещи, а я пока разыщу Малдера. Понимая, что выхода у нее все равно нет, Скалли вновь покорно вздохнула и нажала на кнопку отбоя. **************** АЭРОПОРТ «ЛА-ГУАРДИЯ» ПЯТЬ ЧАСОВ СПУСТЯ Скалли шла по переходу, соединяющему самолет с терминалом аэропорта, чувствуя себя неимоверно уставшей. Какой сегодня день… среда? Должно быть, она уже в Нью-Йорке. Войдя в вестибюль, Дана сразу же заметила в толпе встречавшую ее Алекс Кэйхилл. Удивительно, но, казалось, ее старая подруга ничуть не изменилась за последние семь лет. - Алекс! – радостно воскликнула Скалли. - Дана! Женщины крепко обнялись, и затем Скалли чуть отступила назад, чтобы лучше рассмотреть Алекс. - Заместитель инспектора? – спросила она. Алекс кивнула с весьма довольным видом. - Примерно с полудня сегодняшнего дня. - Установила новый рекорд? - Для женщины – да. К тому же я стала самым младшим в истории заместителем инспектора с кратчайшим послужным списком – среди обоих полов. Скалли кивнула, явно впечатленная услышанным. - А где твой напарник? Дана пожала плечами. Видимо, Тони не сумел отыскать его до назначенного вылета, потому что на борту Малдера не оказалось. - Не знаю. Я не могла с ним связаться весь день. *************** АЛЕКСАНДРИЯ, ВИРДЖИНИЯ Жалкий и расстроенный Малдер весь день провел в своей квартире и, чтобы его не беспокоили, вытащил шнур домашнего телефона из розетки и отключил мобильный. Он сидел на кушетке перед включенным телевизором и быстро перематывал кассету, отчего люди на экране занимались любовью со скоростью, значительно превышающей нормальную. «Связь», - думал Малдер. «Я должен отыскать связь с этой… привычкой». За весь день он просмотрел подобным образом уже одиннадцать кассет, так как у него не хватало терпения смотреть их на обычной скорости. Малдер хотел понять, чтобы впоследствии объяснить напарнице, что он видел в этих фильмах и, избавившись от этой части своей личности, начать отношения со Скалли с чистого листа. Она заслуживает лучшего, но как бы эгоистично это не было, он хотел ее и только ее. Малдер с отвращением выключил телевизор и, поднявшись с кушетки, принялся мерить шагами свою маленькую квартиру, невольно думая о том, что вот так, видимо, чувствует себя и выглядит со стороны запертый в клетке зверь. Резко остановившись, Малдер развернулся и пошел прямиком в соседнюю комнату. Когда-то здесь находилась кровать, но он давно уже избавился от нее. Теперь же все свободное пространство занимали шкафы с документами и картонные коробки, наполненные папками, газетными вырезками и журналами. Последних было особенно много – пятилетний запас выпусков «Омни [прим. пер. - журнал научной и научно-фантастической направленности]», «Тайм», «Ньюсвик» и «ЮС Ньюс энд Ворд репорт [прим. пер. - Еженедельный новостной журнал, издаваемый для Вашингтона]». Но сейчас Малдер интересовали не они – он целенаправленно направился к последнему шкафу и, открыв нижний ящик, обнаружил там два своих запасных пистолета: револьвер Чартер Армс Андерковер 38-го калибра, который Фокс никогда не использовал, и маленький автоматический пистолет 380-го калибра для ношения на лодыжке. Отодвинув их в сторону, Малдер достал из ящика небольшой конверт и развязал шнурок. Перевернув пакет, Фокс вытряхнул на ладонь его содержимое, в свое время подаренное ему Фрохики. Фотографии. По меньшей мере дюжина фотографий Скалли. Когда-то Малдер хотел вложить одну из них в бумажник, но передумал, опасаясь того, что однажды напарница заглянет туда – что, собственно, и произошло – и тогда ему не избежать объяснений. Поэтому он решил, что хранить их совместную фотографию намного безопаснее и до того злосчастного момента напрочь забыл о ней. Фрохики начал делать эти снимки много лет назад, хотя Малдер никогда не просил его об этом. Тем не менее, одна за другой они появлялись у него в почтовом ящике, и на каждом конверте указывался только адрес получателя и марка – адрес отправителя отсутствовал. Поначалу Фокса несколько беспокоило то, что Фрохики таким образом преследует Скалли, но затем… затем он понял, что если с ней что-нибудь случится… то у него не останется ничего, кроме этих фотографий и постоянно меняющихся образов, терзающих его до конца дней. Поэтому он сохранил их и теперь был несказанно рад этому обстоятельству. Вернувшись в гостиную, Малдер снова уселся на кушетку и начал медленно просматривать снимки. Улыбаясь, он наблюдал постепенное преображение Скалли – ее прическа изменилась, она постройнела и даже как будто стала казаться выше. Он вглядывался в напарницу: такую серьезную и сосредоточенную на одной фотографии, где она была запечатлена в фирменной ветровке ФБР, и такую веселую и расслабленную на другой - она направлялась из магазина домой с покупками в руках, сменив строгий деловой костюм на простые джинсы и свитер. Внезапно возникшая мысль отвлекла Малдера от разглядывания снимков. Он вздохнул. Что если… Нет. «Подумай об этом, - велел он себе. - Обдумай это. Скажи эти чертовы слова, Малдер». «Если бы я мог просто… смотреть на нее, - решил он. - Если бы я мог видеть ее красивое лицо двадцать четыре часа в сутки, я был бы счастлив. Иногда все, что мне нужно, это просто… смотреть на Скалли, упиваясь ею, наслаждаясь ее красотой». Малдер презрительно фыркнул. «Какой же я извращенец», - подумал он. Снимки – это, конечно, хорошо, но они никогда не заменят реального человека. Он так скучал по ней сейчас. «Она имеет хоть малейшее представление о том, что делает с ним? - спрашивал себя Фокс. - Догадывается, что с ним происходит, стоит ему только увидеть ее лицо? Знает, что каждое утро он ждет ее и гадает, во что она сегодня будет одета? Как всего лишь ее вид, когда она заходит в офис, колыхание ее волос при ходьбе, ее простые и элегантные, но в то же время уверенные движения сводят его с ума? Как ему донести это до нее, чтобы Скалли, наконец, поняла, что она для него значит?» В этот момент Малдер отчетливее, чем когда-либо в жизни осознал, в чем призвание художников, скульпторов и фотографов; почему мужчины с начала времен искали способы запечатлеть простую человеческую красоту женщины, подобной Дане Скалли. Так как фотографирование тогда еще не изобрели, Малдер не был уверен в своей правоте, однако ему казалось, что живи Скалли в древней Греции, она смогла бы потягаться с самой Еленой Троянской. Громкий стук в дверь испугал Малдера, резко вырвав его из раздумий, отчего он чуть не выронил стопку глянцевых снимков. - Малдер! – позвал его голос за дверью. – Ты там? Литтелтон. Внезапно почувствовав себя виноватым, словно отец застукал его за разглядыванием «Плейбоя», Малдер поспешно запихал фотографии под диванную подушку и пошел открывать. - Малдер, какого хрена? Я звонил тебе несколько часов подряд! Фокс устало провел рукой по лицу. - Я снял трубку с рычага, - пояснил он. – Хотел провести немного времени в тишине и покое. - Что ж, извини, что приходится нарушать твое уединение, но тебе нужно срочно отправиться… - Литтелтон замолчал и перевел взгляд на часы. – Дерьмо. Тебе надо будет вылететь утром. Скалли уже там, а последний сегодняшний рейс через десять минут. Проклятье! - Тони, у меня выходной. - Ты сейчас работаешь в команде САО и потому должен быть доступен 24 часа в сутки, 7 дней в неделю. - Я никогда не просил об этом назначении… - Сам виноват. Завтра утром будь любезен вылететь первым же рейсом в Нью-Йорк - у НЙПД есть для тебя интересное дело. Как я сказал, Скалли уже на месте – похоже, она дружит с какой-то важной шишкой в департаменте. Малдер кивнул. - Материалы дела? Литтелтон покачал головой. - У нас ни хрена нет. Полагаю, Скалли снабдит тебя всей информацией, когда вы пересечетесь, – с этими словами ОСА Тони Литтелтон развернулся и пошел прочь. «Потрясающе, - мрачно подумал Малдер, - просто чудесно. Теперь Скалли наверняка считает, что я опять ее бросил». Закрыв дверь, Фокс направился обратно в гостиную и принялся отыскивать свой мобильный. Поспешно включив его, он набрал номер напарницы и принялся ждать. Она ответила почти сразу - уже через четыре гудка Малдер услышал ее голос. - Скалли. - Скалли, это я. Последовала долгая пауза. - Привет, Малдер, ты где? - По-прежнему в Вашингтоне. Я прилечу утром. - Отлично. - Слушай… - Малдер, я сейчас не могу говорить, - прервала его Скалли. – Я направляюсь в… И тут связь прервалась. «Туннель», - подумал Малдер. «Да, точно». *************** ПАРКОВАЯ АВТОМАГИСТРАЛЬ «ГРАНД ЦЕНТРАЛ» НЬЮ-ЙОРК Заместитель инспектора Алекс Кэйхилл перевела обеспокоенный взгляд на свою старую подругу. - Почему ты не стала с ним разговаривать? – недоуменно спросила она. - Долгая история, - уклончиво ответила Дана.