Код

ГЛАВА 14 РЕЙТИНГ ГЛАВЫ: PG КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ: По-прежнему оставаясь в Сиэтле, Малдер дает показания на предварительном слушании; Скалли находится в Нью-Йорке, оказывая помощь НЙПД в поимке Марка Дюпри. Между ними происходит довольно содержательный телефонный разговор. Тем временем Дюпри не сидит сложа руки, делая все возможное, чтобы донести свое жуткое послание до общественности. *************** СИЭТЛ 02:41 ПО СТАНДАРТНОМУ ТИХООКЕАНСКОМУ ВРЕМЕНИ (05:41 ПО СТАНДАРТНОМУ ВОСТОЧНОМУ ВРЕМЕНИ) Малдер не мог заснуть, его бодрствующий разум переполняли мысли о Скалли. И хотя они не относились к разряду эротических фантазий, узнав о которых, напарница наверняка устроила бы ему взбучку, но от этого не становились менее опасными. «Как это объяснить?» - недоумевал Фокс. Порой в столь ранний час, в это холодное, темное и странное время, когда мало что казалось странным или невероятным, Малдер желал получить возможность открыть перед Даной тайники своего разума. Он хотел, чтобы она смогла разделить с ним его мысли и стоящие за ними чувства наряду с воспоминаниями и накопленными в течение жизни знаниями и наконец-то узнать его так, как никто и никогда прежде не знал. Подобный уровень эмоциональной близости не пугал его – по крайней мере, когда дело касалось Скалли. Малдер знал, что если сумеет осуществить подобный психологический подвиг, она поймет, что делать с открывшимися ей секретами его души, увидев, что иногда он чувствует себя слабым и беспомощным, словно новорожденный птенец, и хрупким, как блестящая от росы в слабом утреннем свете паутина. Каким еще образом объяснить женщине, что вы хотите часами напролет любоваться ею, пытаясь запечатлеть в памяти каждую черточку и линию ее лица? Как объяснить женщине, любой женщине, а в особенности такой, как Дана Скалли, что… ее улыбка – самое настоящее чудо, а наблюдать за тем, как эта самая улыбка вытесняет собой холодную профессиональную маску, за которой она обычно прячет свои истинные эмоции и мысли, просто бесценно: ее брови медленно ползут вверх, а уголки губ слегка приподнимаются и затем растягиваются, образую ту самую ослепительную улыбку, которая постепенно достигает ее глаз, отчего они начинают сиять, излучая доселе скрытый от постороннего взора внутренний свет. Малдер знал, что он единственный, кто понимает – сущность улыбки Скалли заключается не столько в ее губах, сколько в глазах, и только ему достаточно было лишь возможности просто любоваться ею. И хотя порой ему до боли хотелось коснуться ее, прижать к себе, что есть сил, и никогда не отпускать, он давно уже научился подавлять эти романтические порывы, заглушая их с помощью голоса разума – да и вряд ли Скалли одобрила бы подобное сентиментальное поведение. Фокс провел рукой по лицу и глухо простонал. Показать напарнице ту проклятую кассету было величайшей из всех когда-либо совершенных им ошибок, которая разрушила, и, возможно, навсегда, имевшиеся между ними близость и доверие, не говоря уже о возможности перейти на новую ступень в отношениях… Если бы только Скалли позволила ему закончить объяснение… «Да, - подумал он, мысленно обращаясь к напарнице, - я трогаю себя, когда смотрю этот фильм, и в этот момент я мечтаю о тебе. Однако я представляю себе не то, как мы занимаемся любовью, и ты, обнаженная и страстная, стонешь в моих объятиях, подобно фальшивой Скалли на чертовой пленке. Я воображаю, как мы с тобой вместе гуляем, разговариваем, смеемся и просто живем и любим друг друга. Я вспоминаю твою улыбку, Дана Скалли, твой нежный и невинный смех, поражаясь тому, как ты можешь быть такой веселой и непосредственной после всего того, что нам пришлось повидать и сделать. Когда я смотрю этот фильм и прикасаюсь к себе, то думаю о том, чтобы провести всю свою жизнь рядом с тобой – единственной женщиной, которая мне нужна. Но при этом мы не женаты, у нас нет детей, и мы даже не спим вместе». И как объяснить ей, что ему нужно лишь знать наверняка, что она всегда будет рядом и никогда не покинет его – ни физически, ни эмоционально. Малдер пристыженно закрыл глаза, чувствуя, как в нем поднимается новая волна уже настолько привычных и даже несколько успокаивающих эмоций, которые всегда атакуют его в это время суток в многочисленных номерах отелей, разбросанных по стране, и вызывают все те же самые неизменные мысли. Если бы она только знала. «Если бы она только знала, почему я делаю то, что делаю. Как я хочу впечатлить ее своими действиями, чтобы она гордилась мной, смотрела на меня с уважением, восторгом и любовью». Как объяснить женщине, что вы жаждете услышать, как она разговаривает о вас с кем-нибудь, кому доверяет, чтобы понять, каковы ее истинные чувства к вам? Как рассказать женщине, с которой вы завуалированно флиртовали на протяжении почти пяти лет, что подобное поведение – всего лишь защитный механизм, призванный держать ее на расстоянии? И что если в один прекрасный день она бы вдруг решила поймать вас на слове, развернулась бы к вам лицом и, схватив за галстук, притянула к себе для первого страстного поцелуя, вы, вероятнее всего, сбежали бы от нее со всех ног… И дело тут не в том, что реальность разрушит ваши идеальные фантазии, а, наоборот, окажется настолько лучше, что вы будете дрожать при мысли о необходимости стать достойным ее. «Я могу рассказать о вещах, при упоминании которых большинство даже не самых слабонервных людей начнет тошнить. Я видел то, что они просто не в состоянии себе представить, и делал то, над чем ни одному человеку в здравом уме не стоит даже задумываться. И при всем этом у меня не получается отыскать приемлемый способ объяснить самому потрясающему человеку – самой потрясающей женщине из всех, которых я когда-либо знал, – что я боготворю землю, по которой она ходит». *************** НЬЮ-ЙОРК Марк Дюпри с головой погрузился в работу. Перед ним на столе был разложен десяток мгновенных снимков, каждый из которых запечатлел Дэниэль Джонс. И ни на одном из них она не улыбалась. Марк пребывал в эпицентре настоящей эмоциональной бури. Все фотографии уже были отсканированы в компьютер и готовы к отправке в НЙПД и «Нью-Йорк Таймс», и он прекрасно отдавал себе отчет в том, что ему нужно сделать дальше. А именно, уничтожить оригиналы. Владение ими окажется для него роковым, если полиции каким-то чудом удастся выйти на его след и заполучить ордер на обыск. Дюпри знал, что не может допустить подобной фатальной ошибки, которая, вполне вероятно, станет для него в буквальном смысле слова смертельной. Смертельной. В штате Нью-Йорк совсем недавно возобновили практику смертной казни за особо тяжкие преступления, а убийство четырех человек определенно можно отнести к этой категории. Марк поставил перед собой цель, которая частично заключалась в том, чтобы те, кто создал предпосылки для его миссии, задумались над тем, что они натворили. И в своем стремлении заставить их понять он должен показать им, что нужно сделать и по каким причинам. Ему необходимо преподать им урок, который они не скоро забудут – только так они действительно начнут понимать. Одно дело знать что-то и совсем другое – суметь объяснить это другим так, чтобы они осознали то, что ты пытаешься до них донести. Эти снимки оказались даже лучшим подтверждением серьезности его намерений, чем Марк ранее предполагал. Взяв в руки ножницы, он поднес одну из фотографий к глазам и внимательно посмотрел на нее. «Красивая, - подумал Марк, улыбаясь. - Посмотрите на ее окровавленное и избитое лицо с идеально ровной красной линией, протянувшейся от уха до уха. Ее широко распахнутые глаза смотрели в камеру невидящим взором – какое же прекрасное выражение запечатлелось на ее лице». Дюпри задрожал от возбуждения. Ножницы разрезали снимок, аккуратно обезглавив изображение Дэниэль Джонс. Марк отложил половинки в сторону и взял вторую фотографию, изображавшую другую рану, которая начиналась чуть ниже грудной клетки жертвы и заканчивалась над ее лобковой костью. Кожа в месте разреза была раздвинута в стороны, демонстрируя расположенные под ней кроваво-красные мышцы и внутренние органы. Ножницы вновь пошли в ход. Третий снимок был поистине шедевром, не без самодовольства подумал Марк; изображение на фотографии еще более усилило охватившее его возбуждение, вызвав почти болезненную пульсацию в паху. На нем Дюпри запечатлел свою собственную руку, помещенную в брюшную полость жертвы – виднелся лишь край латексной перчатки, когда он держал печень Джонс в ладони. И вновь Марк разрезал изображение. Схожим образом он поступил с четвертой, пятой и шестой фотографиями, от застывших на них образов дыхание Марка становилось все тяжелее и прерывистее. «Такие прекрасные, - думал он, - просто идеальные». Далее седьмая, восьмая и девятая. Последняя сама по себе была совершенством, и мысль о необходимости резать ее вызывала у Марка стойкое отвращение. На ней он заснял Джонс с удаленным из глазницы глазом, лежащим у нее на груди и смотрящим прямо в камеру. У нее красивые глаза, пришло на ум Марку. Наверняка и на вкус они были бы просто восхитительны. Как бы ни жаль ему было расставаться с этим снимком, он все же поступил с ним так же, как и с остальными. Закончив с девятым и десятым снимками, Марк откинулся назад и обвел внимательным взглядом лежащие перед ним половинки. Они практически взывали к тому, чтобы быть уничтоженными, но для Марка это стало бы куда более страшным преступлением, чем убийство. И тут его осенило. Как следует все обдумав, Марк убедился в правильности своей мысли. Он никогда не дотрагивался до снимков без перчаток, так что на них не было его отпечатков, а значит, их можно отследить только по использованным при разрезании ножницам. После того, как он отошлет фотографии в полицию, они станут вещественными доказательствами, и когда, а точнее, если его все-таки арестуют, его защитник вынужден будет осмотреть их. И раз уж у каждого есть закрепленное в Конституции право на участие в собственной защите, Марк получит отличную возможность вновь их увидеть. Идеальная схема. Быстро собрав получившиеся обрезки в прозрачный пластиковый пакет, Дюпри отыскал конверт и, торопливо набрав адрес доставки на компьютере, стал дожидаться его распечатки. Заместителю инспектора Алекс Кэйхилл Главное городское управление по расследованию особо тяжких преступлений Здание полицейского управления Нью-Йорк, НЙ 10010 Строго конфиденциально - передать лично в руки. *************** Скалли услышала раздражающе настойчивый звон будильника и зарылась в подушку в надежде хоть немного заглушить противный звук. Годы, проведенные в постоянных разъездах вместе с Малдером, научили ее ставить часы на комод вместо прикроватной тумбочки – таким образом, чтобы дотянуться до них, ей приходилось вставать с постели. В противном же случае соблазн нажать на кнопку и погрузиться в приятную дремоту еще минут на тридцать оказывался почти непреодолимым. «Я поздно легла, - подумала Дана, чувствуя, как сонливость постепенно отступает. - И произошло это потому, что я два часа кружила по кварталу «Красных фонарей» Манхэттена, разглядывая проституток, сутенеров и наркодилеров, словно участвуя в каком-то странном социально-экономическом сафари». Еще не до конца избавившийся от оков сна разум уцепился за эту мысль, и Скалли вспомнила свою поездку через Таймс Сквер, представляя себе, как ведущий с канала «Дискавери» описал бы ночную жизнь каменных джунглей: «Слева мы видим американус проститутус в ее естественной среде обитания. Обратите внимание на ее вызывающее оперение, которое призвано привлекать самцов. Американус проститутус не является моногамным существом и часто подыскивает себе наиболее состоятельных самцов, способных оплатить ее пристрастие к наркотикам». «Господи, Дана, - сказала она себе, - кажется, тебе пришла пора всерьез задуматься об отпуске». И тут зазвонил телефон, отвлекая ее от дальнейших раздумий на тему отпуска и обширной популяции нью-йоркских проституток. Вслепую пошарив рукой, Скалли вскоре отыскала трезвонящий сотовый, нажала на кнопку принятия вызова и вновь закуталась в кокон из теплых одеял. - Скалли, - хриплым ото сна голосом пробормотала она. - Привет. – Дана мгновенно узнала голос напарника. - Малдер… который час? - О, около трех часов по местному времени. - Это означает, что здесь шесть утра, Малдер. После ее слов воцарилось продолжительное молчание, в конце концов прерванное его вопросом: - Я тебя разбудил? - Нет, Малдер, будильник прозвенел две минуты назад. - Хорошо. И вновь возникла пауза. - Малдер… зачем ты звонишь? - Я просто хотел, чтобы ты… знала… м-м… что я… хм… Он прекратил свое бессвязное бормотание и умолк. «Просто скажи это, Малдер», - мысленно поощряла напарника Дана. - Неважно, Скалли, извини, что разбудил. Я позвоню, как только закончу здесь. Не дав ей возможности вставить хотя бы слово и не попрощавшись, Малдер прервал соединение. Скалли раздраженно вздохнула и бросила телефон на кровать рядом с собой. «И почему с ним всегда так трудно?!» - недоумевала она. Поговорка 'ходить, как по лезвию ножа' приобретала совершенно новое и неожиданное значение применительно к ее напарнику – когда имеешь дело с ним, нужно учитывать то, что это самое лезвие к тому же еще и отравлено. Она вновь подняла сотовый и набрала номер напарника. - Малдер, - вскоре донесся до нее его голос. - Малдер, это я. Он не ответил, давая ей возможность продолжить. - Слушай, - протянула она, - … я много думала и теперь… знаю. Он чуть помедлил, прежде чем уточнил: - Знаешь что? - Почему ты делаешь это. - Делаю что? - Это. На это раз Малдер молчал еще дольше, в итоге ограничившись лишь неопределенным междометием. - О-о…, - протянул он. - Дело ведь даже не во мне, верно? И вновь Малдер не сразу нашелся с ответом. - Полагаю, что нет. – Через какое-то время он вновь нарушил возникшую после его слов тишину. – И как ты теперь относишься к этому? - Лучше, - признала Скалли. - Мне жаль. - Знаю. Мне тоже. - А ты о чем сожалеешь? - О том, что не стала слушать твоих объяснений, сорвав на тебе злость и заставив тебя чувствовать себя виноватым, хотя на самом деле в этом нет твоей вины. «И за то, что усомнилась в себе», - про себя добавила Дана. Он не ответил, и она поспешила продолжить: - Малдер… я не знаю, смогу ли я дать тебе то, чего ты от меня ждешь, однако, думаю, будет разумным отложить дальнейшее обсуждение этого вопроса до окончания нашего назначения в САО. - Согласен, - внезапно произнес Фокс, тем самым сильно удивив их обоих. Скалли отчаянно захотелось добавить что-то еще, как-то подбодрить напарника и, поддавшись импульсу, она мягко произнесла: - Малдер… ты же знаешь, что я ни о чем не жалею, не так ли? - Даже о встрече с человеком-глистом? Дана фыркнула. - Даже об этом, - уверила она Фокса. Он снова немного помедлил, прежде чем прошептал: - Я тоже. - Малдер… я хочу, чтобы ты кое-что знал, поэтому слушай внимательно и постарайся понять, что я имею в виду. Его нервозность ощущалась даже на расстоянии в несколько тысяч миль. - Я слушаю. - Ты самый важный человек в моей жизни, Малдер, - ничто и никогда этого не изменит, - она чуть поколебалась и затем, набравшись смелости, выпалила: - Я хочу быть с тобой, Малдер. Скалли услышала, как он судорожно втянул воздух. - Но пока что мы оставим все, как есть, - подытожила она. Малдер немного помолчал, словно обдумывая ее слова, после чего тихо произнес: - Я пойду, попробую немного поспать. - Все хорошо, Малдер, отдыхай. Позвони, когда слушание закончится. - Пока, Скалли, я… - он резко замолчал, и хотя Дана отчаянно хотела, чтобы он озвучил эти заветные слова, но тем не менее понимала, что пока не готова их услышать – они с Малдером только-только вступили на путь, ведущий их друг к другу, и впереди их ждет, фигурально выражаясь, длинная и весьма ухабистая дорога. - Я тоже, - в ответ на его невысказанную мысль наконец произнесла она и в следующий секунду услышала короткие гудки, свидетельствующие о том, что напарник вновь оборвал соединение. «Боже, - подумала Скалли, - так много осталось недосказанным, и нет никакой возможности покончить, наконец, с этими недомолвками». Несмотря на то, что прошлая ночь оказалась весьма плодотворной и поучительной, Дана понимала, что ей еще немало предстоит объяснить – как Малдеру, так и себе. Она скучала по нему, более того – отчаянно тосковала – и только мысль о том, что слушание назначено на сегодня, а значит, вечером он уже будет в Нью-Йорке, помогала ей хоть немного примириться с разлукой. И тут ей на ум пришли слова доктора Ларкин о том, что им с Малдером следует провести какое-то время вдали друг от друга. Решив не откладывать дело в долгий ящик, Дана спустилась с кровати, отыскала свой рабочий портфель и, покопавшись в его содержимом, вскоре нашла то, что искала, а именно визитку с указанными на ней телефонами: рабочим, сотовым и домашним. Недолго думая, Скалли набрала последний и принялась ожидать ответа. Приветствовавший ее голос оказался на удивление свежим и бодрым для столь раннего утра, всколыхнув в Дане отнюдь не добрые чувства. - Ларкин. - Доктор Ларкин, это Дана Скалли. Простите за столь ранний звонок… - Не нужно извиняться, Дана. Чем могу помочь? - Я сейчас в Нью-Йорке на очередном расследовании, доктор. Мой напарник в Сиэтле, дает показания по другому делу. Получается, что мы с ним не увидимся в течение двух дней, и я просто хотела уточнить, достаточный ли это, по-вашему, срок, или нам стоит побыть вдали друг от друга более продолжительное время. Ларкин какое-то время молчала, видимо, обдумывая ее слова. Когда она, наконец, собралась с мыслями и заговорила, Дана мгновенно узнала этот успокаивающий и в то же время менторский тон, который Ларкин приберегала для их сеансов. Скалли терпеть не могла, когда доктор говорила с ней подобным образом. «Обращайся со мной как с личностью, а не как с пациентом!» возмущенно подумала она. - В данном случае имеет значение только ваше мнение, Дана, а не мое. «Она мой психолог, - напомнила себе Скалли, - поэтому мне нужно быть с ней предельно честной». - Я не могу перестать думать о нем – о том, как сильно я ранила его чувства; о том, как много он значит для меня, и как сильно я хочу быть с ним. - Ясно, - произнесла Ларкин. - Я ездила по городу прошлой ночью, - сказала Дана и, поудобнее устроившись на постели, принялась рассказывать о своем разговоре с Алекс Кэйхилл и последующем посещении злачных мест Нью-Йорка. - … думаю, я начала лучше понимать мотивы, которыми руководствуется мой напарник. Какое-то время поразмышляв над словами своей пациентки, доктор Ларкин спросила: - Дана, вы позволите задать вам очень личный вопрос? «Как будто у меня есть выбор», - подумала Скалли. - Разумеется. - Вы мастурбируете? - Не слишком часто, - признала Дана после весьма продолжительного молчания. - Ясно. Могу я еще кое-что спросить? - Конечно, - покорно вздохнув, ответила Скалли. - Когда у вас в последний раз были отношения? - С мужчиной? – уточнила Дана. - Или женщиной, - нарочито спокойным и ровным голосом добавила Ларкин. Скалли усмехнулась, понимая, что психолог пытается таким образом проверить, не является ли ее пациентка латентной гомосексуалисткой. - Вы имеете в виду, когда я последний раз занималась с кем-либо сексом? - Да. Дана быстро прикинула в уме. - Шесть лет назад. Если Ларкин и удивилась подобному признанию, то никак этого не показала. - Ясно. А с тех пор появлялись ли у вас другие возможности для сексуального контакта помимо вашего напарника? - Да, пару раз, - уклончиво ответила Скалли, вспомнив об Эде Джерсе. - Я собираюсь задать вам еще один вопрос и хочу, чтобы вы как следует подумали, прежде чем дадите на него ответ – я не стану вас торопить. Вы готовы? - Да. - Не кажется ли вам, что чувства к напарнику каким-то образом влияли на ваш отказ… принять эти предложения? Я хочу, чтобы вы сравнили его и другого мужчину или мужчин в вашей жизни. Подумайте о качествах, привлекающих вас в агенте Малдере, и затем спросите себя, а были ли они в остальных кандидатах на ваше… расположение. «Они не только на мое расположение рассчитывали», - мрачно подумала Скалли. - Я поняла, что вы имеете в виду. Спасибо за совет, доктор Ларкин. - Всего хорошего, Дана. *************** СИЭТЛ СУД ВЫСШЕЙ ИНСТАНЦИИ ОКРУГА КИНГС ЗАЛ 131 ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТУЕТ СУДЬЯ УОЛТЕР К.КЕЛЛИ - Пожалуйста, для протокола назовите свое имя и род занятий, - попросил окружной прокурор. - Меня зовут Фокс Уильям Малдер. Я специальный агент Федерального бюро расследований. Моим настоящим местом назначения является следственно-аналитический отдел подразделения, занимающегося расследованием тяжких преступлений. - Будьте добры, в общих чертах расскажите суду о своем образовании и профессиональной квалификации, агент Малдер. Фокс кивнул. Ему так часто приходилось произносить эту речь в суде, что он довел ее до совершенства, а потому отвечал практически не задумываясь. - По окончании Оксфордского университета города Оксфорд в Англии я получил докторскую степень в психологии, а также прошел профессиональную сертификацию в клинической психологии и криминальной психопатологии уже здесь, в Соединенных Штатах. Я дипломированный профайлер, специализирующий на криминальном профилировании – один из шести людей в стране, имеющих право на осуществление подобной деятельности. - И что означает данная сертификация, агент Малдер? - Она означает, что в дополнение к моей докторской степени в психологии и аттестатам, выданным мне АПА [прим. пер. - Американская психологическая ассоциация], я прослушал несколько образовательных курсов, оплаченных федеральным тренировочным центром для правоохранительных органов и ФБР, по окончании которых мне был выдан сертификат, дающий право на работу профайлера, даже если я не назначен непосредственно в САО и не вовлечен в расследования, проводимые этим отделом. Также я уполномочен выступать в любом федеральном суде в качестве свидетеля-эксперта. - Понятно. Скольких серийных преступников вы профилировали за все время работы в ФБР, агент Малдер? - Я затрудняюсь определить точное число, сэр. - Не могли бы вы назвать суду приблизительную цифру? - Несколько сотен. - Сколько из них оказались результативными, повлекшими за собой арест подозреваемых? - Опять же я не могу… - Разумное допущение, сэр? - Вероятно, две сотни. - Ясно. На скольких судебных слушаниях вам доводилось давать показания? - Примерно на сорока. - И сколько из них закончились вынесением обвинительного приговора? Малдер нахмурился. - Все. - Ваша честь, - повернувшись к судье, произнес прокурор, - если нет возражений, я прошу, чтобы агента Малдера признали свидетелем-экспертом на данном слушании. - Советник? – обратился судья к адвокату. - У защиты нет возражений, Ваша честь. - Благодарю вас, Ваша честь, - произнес прокурор. – Не могли бы вы вкратце объяснить суду суть процесса составления профиля, который, в конечном итоге, помог арестовать подсудимого? – обращаясь к Малдеру, попросил он. Сжато, но при этом весьма обстоятельно, Фокс выполнил просьбу обвинителя. Пару раз прокурор прерывал агента, чтобы задать ему уточняющие вопросы, но даже несмотря на это, вся речь заняла у Малдера не более двадцати минут. - У обвинения больше нет вопросов, - в итоге заявил прокурор. - Советник? – переведя взгляд на защитника, вновь спросил судья. Адвокат обвиняемого встал и подошел к свидетельскому месту. - Специальный агент Малдер, вам что-нибудь говорит имя Билл Паттерсон? - Да. - Откуда вы его знаете? - Билл Паттерсон был моим наставником в САО. Он написал книгу по профилированию серийных преступников. - Понятно. Так, значит, он практически изобрел профилирование, за неимением более подходящего термина, и научил вас всему, что вы знаете? Я имею в виду, о профилировании серийных преступников? - Все верно. - Отлично. Агент Малдер… он научил вас всему, что знал? Фокс пожал плечами. - Не представляю, как это можно точно установить, сэр. - Понятно. Агент Малдер, вы по-прежнему работаете под началом Билла Паттерсона? Малдер беспокойно заерзал. - Нет, сэр. - Почему? - Агент Паттерсон больше не работает в ФБР. - Можно узнать, почему? Малдер покорно вздохнул, поняв, что избежать ответа на этот вопрос ему не удастся. - Он был отправлен в отставку по медицинским показаниям. - По какой причине? - Я не имею доступа к его медицинским данным, сэр. - Агент Малдер, вы пытаетесь увильнуть. Правда ли, что мистер Паттерсон был отправлен в отставку по медицинским показаниям после того, как его арестовали? Малдер кивнул. - Да. - Причем арестовали за убийство, не так ли? Фактически, за несколько убийств, я прав? Малдер снова кивнул. - Да, это так. - В таком случае подведем итог: человек, научивший вас всему, что вы знаете об этом следственном процессе, не только стал невменяемым, но и совершил несколько убийств под влиянием своего безумия, вследствие чего был арестован, подвергся судебному преследованию и был признан виновным. - Термин 'невменяемый' является юридическим, советник, - парировал Малдер. – Билл Паттерсон не был признан невменяемым. - Да, верно. Но разве это не бросает тень на вашу так называемую экспертную оценку? - Не вижу для этого никаких предпосылок, - возразил Фокс. - Позвольте мне пояснить свою мысль. Вы бы пошли на прием к врачу, зная, что его в свое время обучал Йозеф Менгеле [прим. пер. - немецкий врач, проводивший опыты на узниках лагеря Освенцим во время Второй мировой войны]? - ПРОТЕСТУЮ! – воскликнул прокурор, вскочив со своего места. – Как можно сравнивать Паттерсона… - Поддерживаю, - не дав ему договорить, произнес судья, жестом призывая обвинителя сесть. – Советник, - обращаясь к адвокату, продолжил он, - это предварительное слушание дела – здесь нет присяжных, на которых нужно произвести впечатление, поэтому прошу вас воздержаться от подобных провокационных вопросов – они никоим образом не помогут вашему клиенту. Квалификация свидетеля в качестве эксперта уже была подтверждена, так что не нужно пытаться поставить ее под сомнение. Пожалуйста, переходите к сути. - У меня больше нет вопросов, Ваша честь. Специальный агент Малдер, пожалуйста, имейте в виду, что я вызову вас в качестве свидетеля на судебном слушании. «Просто отлично», - мрачно подумал Малдер. - Я понял. Судья открыл лежащую перед ним папку. - Ходатайство защиты об изъятии профиля, составленного агентом Малдером, на основании его несостоятельности, отклонено. Профиль приобщается к делу в качестве улики. Агент Малдер, суд благодарит вас за помощь. Можете быть свободны. Фокс поднялся и, спустившись со свидетельского места, быстро направился к выходу. Не тратя времени зря, он прямо на ходу достал сотовый и набрал нужный номер. *************** НЬЮ-ЙОРК Марк Дюпри подключился к интернету и быстро создал фальшивый аккаунт. На этот раз он выбрал ник MrKnife4u и недолго думая составил очередное послание, но вместо того, чтобы рассылать его в два адреса, Марк отправил оригинал в «Нью-Йорк Таймс», а копии в НЙПД, «Нью-Йорк Дейли Ньюс» и «Пост». Прикрепив к письму zip-архив со снимками, он нажал на кнопку 'Отправить' и затем вошел в новостные группы. Быстро отыскав нужную, Марк запостил десять отобранных им фотографий, после чего сразу же удалил аккаунт и вышел из интернета. Оставалось сделать только одно незаконченное дельце – так и не сняв латексных перчаток, в которых он работал за компьютером, Дюпри поднялся из-за стола, взял конверт, адресованный Кэйхилл, и отправился на поиски ближайшего почтового ящика. ************** ЗДАНИЕ ПОЛИЦЕЙСКОГО УПРАВЛЕНИЯ ЧАС СПУСТЯ Кросс, Хикс и Скалли расположились в офисе Кэйхилл, чтобы обсудить результаты опроса людей по соседству с тем местом, где нашли обрезки кредитной карты. - Ночная смена обошла жителей всех зданий, из которых открывает вид на интересующее нас место – безрезультатно. Как всегда, никто ничего не видел. - Какие-нибудь предположения? – спросила Алекс. Кросс пожал плечами. - Насколько я знаю, никаких. Их разговор неожиданно прервал звонок сотового Даны. - Скалли, - представилась она. - Агент Скалли, говорит агент Гейтс из криминалистической лаборатории. Результаты исследования кредитной карты готовы – я пришлю свое заключение на номер факса, который вы мне дали, однако я предположил, что вы захотите услышать и устный отчет. - Да, конечно, спасибо, - с готовностью ответила Дана. - Для разрезания применялась пара почти не использованных до этого мощных канцелярских ножниц - мы обнаружили микроскопическую металлическую стружку в местах среза. Кроме того, карта была разрезана точно семь раз, в результате чего образовалось одиннадцать частей. Порядок разрезов указан в отчете. Единственным важным моментом, стоящим особо пристального рассмотрения, является то, что та часть карты, на которой указано имя владельца, была изрезана более тщательно, чем остальные, а именно, пять раз. – Криминалист чуть помедлил и затем добавил: - Могу я еще чем-нибудь помочь? - Что если мы сумеем обнаружить эти ножницы? - Если с тех пор их не использовали для разрезания чего-то еще, то мы сможем с 90-95% гарантией подтвердить совпадение. В противном же случае подобная вероятность практически равна нулю. Мы можем заявить на суде об использовании преступником схожей пары ножниц: той же марки, модели и из того же металла, но, к сожалению, без стопроцентной уверенности. - Спасибо, агент Гейтс. - Всегда пожалуйста, агент Скалли. На этом Дана закончила разговор с техником и обратилась к Алекс и детективам: - Звонили из лаборатории. У них уже готово заключение по найденной кредитке. Кэйхилл кивнула. - Отлично. Будем надеяться, от этого будет хоть какая-то польза. Скалли пожала плечами. - Малдер просил меня отдать ее на анализ. - Так когда же мы, наконец, встретимся с этим таинственным Малдером? – полюбопытствовал Кросс. Дана развела руками. - Не знаю, он должен… Но в этот самый момент вновь зазвонил ее сотовый, не давая Скалли закончить свою мысль. - Скалли, - вновь представилась она. - Это я. - Мы тут как раз о тебе говорили, - произнесла Дана. - О-о… надеюсь, только хорошее? - Как всегда, - ответила его напарница. - Ну как бы то ни было, я закончил и вылетаю в Нью-Йорк вечерним рейсом. Прибуду в Ла Гуардия в половину десятого по твоему времени. - Там и увидимся, - уверила его Дана и нажала на кнопку отбоя. – Агент Малдер прилетает в половину десятого вечера. Кэйхилл довольно потерла ладони. - Отлично. Это означает, что мы сможем… На этот раз зазвонил телефон, стоящий на ее столе. - Мне срочно нужен секретарь. Кросс… займись-ка этим. Он улыбнулся начальнице и кивнул. Она и раньше довольно часто жаловалась на необходимость самой отвечать на все телефонные звонки, но теперь, как заместителю инспектора, ей по должности официально полагался административный помощник. - Кэйхилл, - представилась Алекс и спустя мгновение добавила: - Да, заместитель инспектора. Благодарю вас. Послушайте, у меня тут срочное… - Внезапно она замолчала и, откинувшись в кресле, провела рукой по лицу. – Что? Когда? Где? – уточнила Алекс, после чего долгое время молчала, внимательно слушая ответ невидимого собеседника. По-прежнему не прерывая телефонного разговора, она схватила рацию и поднялась со своего кресла. - Хорошо, вы знаете, что нужно делать. Вызывайте криминалистов, ПБР и судмедэкспертов. Пусть патрульные в Центральном парке оцепят периметр и никого не пускают. Мы уже в пути, - с этими словами Алекс, наконец, повесила трубку и повернулась к коллегам. - Сукин сын снова это сделал! – в сердцах воскликнула она. – В Центральном парке, рядом с 90-й улицей. Жертва – чернокожая женщина. – Поднеся рацию к губам, Алекс начала передавать сообщение, предназначенное для всех работавших на нее детективов: - Всем подразделениям М-Майк, находящимся в эфире. У нас 10-61 в районе Центрального парка и девяностой. Срочно. Повторяю, всем подразделениям М-Майк в эфире, у нас 10-61 в районе Центрального парка и девяностой. Срочно. - В Центральной наверняка разозлятся из-за того, что вы их обошли, - предупредил Кросс. Мгновение спустя, словно в подтверждение мрачного прогноза Сэма, в эфире прозвучал грозный голос: - Центральная вызывает передающий узел М-Майк. Пожалуйста, назовите себя. - Говорит Ч-Чарли Шесть, повторяю - НЕМЕДЛЕННО назовите себя! – практически заорал он, не получив ответа на свой первый запрос. Кросс вздрогнул от неожиданности. Позывной Ч-Чарли Шесть принадлежал капитану Таннеру, командующему офицеру общегородской диспетчерской сети, который был широко известен, как яростный поборник строгого следования установленным правилам общения по рации. Разумеется, Алекс нужно было связаться с диспетчерской и попросить, чтобы оператор вызвал от ее имени все доступные подразделения М-Майк. Это был предписанный и общепринятый способ ведения подобных переговоров. - Ч-Чарли Шесть, говорит М-Майк… Восемь, - наконец ответила Алекс. - Мм… М-Майк Восемь? - Десять-четыре, Ч-Чарли Шесть. - Какое нарочитое пренебрежение инструкцией, - с нескрываемым отвращением произнес Таннер. - Придурок, - пробормотала Алекс. Кросс, Хикс и Скалли уже поднялись со своих мест, но тут телефон Алекс вновь зазвонил. - Дерьмо, ну что еще? – раздраженно бросила она, поднимая трубку. – Кэйхилл слушает. Внезапно Алекс резко побледнела и, снова опустившись в кресло, сделала два глубоких, успокаивающих вдоха. - Я поняла. Сейчас я отправлю кого-нибудь вниз. Мы только что обнаружили… тело. Кросс и Скалли обменялись недоуменными взглядами. Кэйхилл повесила трубку. - Сэм, Дана… мы с Дэрилом поедем в Центральный парк, а вы отправляйтесь в отдел информационных технологий и спросите там лейтенанта Хэймела. У него есть кое-что для вас. Также вам предстоит встреча с офицером из подразделения по связям с общественностью, который, скорее всего, уже на стену лезет. - Что случилось? – непонимающе спросил Сэм. - Наш… подозреваемый… переслал по электронной почте с десяток фотографий тела жертвы нам и нескольким городским газетам. Боюсь, что все наши попытки как можно дольше скрывать это дело от широкой общественности в ближайшем времени потерпят крах. Скалли закусила губу, в то время как Сэм согласно кивнул начальнице. - Дэрил, поедешь со мной. Сэм, Дана, как только закончите в ОИТ, тоже приезжайте на место или вызовите меня по рации, и мы вместе решим, что делать дальше. – Поднявшись, она окинула свою команду внимательным взглядом и уточнила: - Вопросы? ************** НЬЮ-ЙОРКСКИЙ ПОЛИЦЕЙСКИЙ ДЕПАРТАМЕНТ ОТДЕЛ ИНФОРМАЦИОННЫХ ТЕХНОЛОГИЙ ЗДАНИЕ ГЛАВНОГО ПОЛИЦЕЙСКОГО УПРАВЛЕНИЯ Сразу же на входе в офис отдела информационных технологий Кросса и Скалли встретили лейтенанты Бэррингтон и Хэймел, оба одетые в соответствующую их званию униформу. - Сэм Кросс, - представился детектив, протягивая руку в знак приветствия. - Дана Скалли, - произнесла агент, повторяя жест своего временного напарника. - Что ж, - хмыкнул Хэймел, - следуйте за нами - нам есть, что вам показать. – Он провел их в свой кабинет, спартанскую обстановку которого составляли многочисленные высокотехнологичные приспособления - Скалли насчитала четыре стационарных компьютера и два ноутбука. Они все работали и, судя по бессчетному количеству видневшихся из-за стола проводов, причудливо переплетенных между собой, словно клубок змей, были подключены к компьютерной сети НЙПД. - Мы получили электронное письмо с десятью прикрепленными к нему фотографиями, - начал Хэймел. – Отправитель назвался MrKnife4u. Лейтенант Бэррингтон рассказала мне, что предыдущее письмо было подписано MrKnife, и в связи с тем, что интернет-провайдеры не позволяют использовать один и тот же ник дважды в течение двух лет, мы предполагаем, что это тот же самый человек. «Просто гениальное заключение, - иронично подумал Кросс. - Вот придурок». - Могу я получить копию послания, включая прикрепленные снимки, на дискете? – спросила Скалли. Хэймел покачал головой. - Оно не поместится на дискету – в нем больше трех мегабайт. Скалли кивнула и, вытащив телефон, нажала цифру быстрого набора '6', на которой был заведен особый номер. - Одинокие Стрелки, - ответил голос, и Скалли без труда определила его обладателя – Байерс. - Узнали? – уточнила Дана. - Разумеется. - Если мне понадобится переслать вам кое-что для изучения, а точнее компьютерный файл, объем которого не позволяет поместить его на дискете, как мне это сделать? - Как насчет ZIP диска? Скалли прикрыла трубку рукой. - У вас есть ZIP диски? – спросила она, и Хэймел кивнул. – Есть, - сказала Дана в телефон. – Я перешлю вам электронное письмо, полученное нью-йоркской полицией. – Она чуть помедлила и добавила: - Вы знаете, что нужно сделать. - Разумеется. Фрохики займется этим прямо сейчас. Скалли повернулась к Кроссу. - Вызовите сюда курьера. Сэм поднял трубку телефона, стоявшего на столе Хэймела, и набрал номер административной службы. - Пришлите в ОИТ офицера с конвертом для рассылки, - бросил он и, не дожидаясь ответа, положил трубку. Пока Кросс был занят на телефоне, лейтенант Хэймел отыскал чистый ZIP диск и вставил его в дисковод одного из многочисленных компьютеров. - Вам ведь нужен чистый диск, верно? – уточнил он у Скалли. Она кивнула. - Я отправлю содержимое на изучение… сторонней организации, не имеющей отношения к правоохранительным органам, так что советую вам стереть всю информацию, не предназначенную для посторонних глаз. - Я просто отформатирую его, - заявил Хэймел. Скалли рассмеялась. - Вероятно, мне следовало выразиться точнее. У вас есть одобренная правительством программа для полной очистки диска? Лейтенант кивнул. - Тогда используйте ее. Люди, которые получат ваш диск, наверняка способны восстановить с него недостаточно хорошо стертую информацию – просто, чтобы доказать, что это им по силам. Хэймел снова кивнул, спрашивая себя, кто эта женщина и кому она собирается переправить письмо. Он уже подумывал о том, чтобы спросить ее напрямую… но, немного поколебавшись, решил этого не делать. Несколько минут спустя Хэймел передал ей диск со скопированной на него информацией. - Давайте взглянем на фотографии, - предложил Кросс. Начальник ОИТ открыл нужную папку, и спустя пару секунд на мониторе возникло первое JPEG изображение. - О, Господи, - пробормотала Бэррингтон, поспешно отворачиваясь от экрана. Скалли же, напротив, пододвинулась поближе, чтобы лучше разглядеть снимок. - Мне нужно посмотреть все имеющиеся фотографии с места преступления, - обратилась она к Кроссу. – Вы обычно делаете видеозапись?- уточнила Дана. - При необходимости можно организовать, - ответил Сэм. - Это как раз такой случай. Кросс достал рацию и вышел в эфир. - М-Майк Два вызывает М-Майк Восемь, - позвал он. Мгновение спустя до них донесся голос Алекс, звучащий несколько приглушенно на фоне воя сирен где-то неподалеку от нее. - М-Майк Восемь слушает, говорите Второй. Кросс заколебался. Ему совсем не хотелось объявлять в эфире, что ФБР затребовало у криминалистов видеозапись с места преступления. Во всем Нью-Йорке был, по меньшей мере, миллион сканеров, ловящих полицейскую волну, и примерно треть из них принадлежала прессе. - М-Майк Восемь, М-Майк Восемь Альфа просит, чтобы криминалисты сняли место преступления на камеру, прием? Возникла короткая пауза. - Принято, М-Майк Два. Десять-четыре. Кросс кивнул Скалли. - Лейтенант, вы позволите? – обращаясь к Хэймелу, спросила Дана, указав подбородком в сторону компьютера. Судя по хмурому выражению его лица, ему отнюдь не понравилось то, что кто-то посягает на технику в его собственном офисе, однако бросив беглый взгляд на детектива Кросса, он нехотя уступил. Покорно поднявшись, лейтенант галантно предложил Дане занять свое кресло. Как только Скалли села за компьютер, в офис буквально влетел запыхавшийся курьер из административной службы, сжимавший в руке конверт для рассылки документов. - У вас что-то для меня есть? – спросил он. Дана передала ZIP диск Кроссу, в свою очередь вручившему его курьеру. - Только не бросайте пакет в почтовый ящик, - напутствовал Сэм. – Доставьте его на почту собственноручно и потом принесите мне почтовую квитанцию. Если меня не будет на месте, попросите Центральную меня найти, после чего отправляйтесь туда и передайте квитанцию лично мне в руки. – Кросс внимательно посмотрел молодому мужчине в глаза. – Сказать, что это жизненно важно, было бы преуменьшением. Отыщите меня при любых обстоятельствах. Вам все ясно? Заметно побледневший офицер согласно кивнул. - Сэр, могу я узнать, что там? Сэм вопросительно посмотрел на Дану, которая чуть заметно качнула головой и вновь перевела взгляд на монитор. - Улика, - в конце концов ответил Кросс. – Важная улика. Офицер снова кивнул и развернулся к выходу. - Сынок, - позвал его Кросс. Коп резко остановился и развернулся, вопросительно смотря на детектива. – А не хотите ли вы сначала узнать у нас адрес? - Мне прекрасно известно, где находится офис Феддэкс [прим. пер. - FedEx – почтовая служба], сэр, - самоуверенно ухмыляясь, ответил парнишка. - А вы, случайно, не экстрасенс? – сухо спросила Скалли. - Дерьмо! – в сердцах воскликнул он. - Куда доставить посылку? – уточнил у Даны Кросс. Она уже открыла было рот, чтобы ответить, но тут же закрыла его, поняв, что не имеет ни малейшего представления о том, где находится офис Одиноких Стрелков. Так уж вышло, что Скалли бывала у них только вместе с Малдером, и он всегда вел машину. Дана только знала, что это в Балтиморе. Где-то в Балтиморе. Недолго думая, она достала свой мобильный и вновь воспользовалась той же самой клавишей быстрого набора. - Одинокие Стрелки. - И снова голос Байерса. - Это опять я. Мне нужно знать ваш адрес, чтобы переслать вам конверт. Байерс продиктовал его, после чего Скалли передала данные курьеру, прилежно переписавшему их и перепроверившему каждое слово. - Тогда в путь, - сказал ему Кросс, похлопав парнишку по плечу и указав на выход. – И поторапливайтесь. *************** ЗАПАДНАЯ ЧАСТЬ ЦЕНТРАЛЬНОГО ПАРКА К тому времени, когда Алекс добралась до места преступления, его уже оцепили. Четыре копа из участка, в чьей юрисдикции находился Центральный парк, охраняли периметр от любопытных зевак и дотошных представителей прессы. «Чертовы писаки, - раздраженно подумала Алекс. - Пора бы уже официально запретить сканеры». - Капитан! Капитан Кэйхилл! – прокричала одна из них, стремительно приближаясь к Алекс с микрофоном, крепко зажатом в руке, сильно смахивающей на когтистую лапу с ярко-красным маникюром. Следом за ней, стараясь не отставать ни на шаг, трусил оператор. Алекс от всей души ненавидела эту женщину, которая обладала поистине выдающимся даром задавать самые раздражающие вопросы, да так, что любой ответ на них оказывался неправильным. Про себя Алекс называла их 'Вы больше не бьете своею жену? ' вопросами. - Капитан Кэйхилл, эта бедная женщина является еще одной жертвой Knife’a? - Ну, во-первых, - начала Алекс, - я не вправе комментировать текущее расследование, Шейла, как вам должно быть известно. Во-вторых, я только что приехала сюда, а потому пока не знаю, с чем мы имеем дело. И, в-третьих, я теперь не капитан, а заместитель инспектора Кэйхилл. Всего хорошего. С этими словами Алекс развернулась и, нагнувшись, прошла под лентой оцепления. - Инспектор! – кричала ей вслед Шейла. – Люди имеют… Кэйхилл резко остановилась и повернулась лицом к репортерше. - Не смейте, - холодно заявила она, предупреждающе поднимая руку, - не смейте говорить этого. Люди не имеют право знать – пока еще нет. Когда это дело будет раскрыто, мы дадим пресс-конференцию, на которую вы, как, впрочем, и все остальные новостные каналы, газеты, журналы и прочие аккредитованные СМИ, будете приглашены. Но сейчас мы здесь занимаемся расследованием убийства, а не подкармливаем голодных до жареных фактов писак. Мы даже не знаем имени жертвы! Нам бы хотелось иметь возможность проинформировать ее семью до того, как они услышат о случившемся в шестичасовых новостях, если вы не против! Вне себя от гнева, Алекс вновь отвернулась от журналистки и направилась к телу. - Я все записал, - сквозь зубы пробормотал оператор. - Отлично, - довольно ответила Шейла. – Благодаря этой записи наши новости сегодня станут самыми рейтинговыми. *************** ЗДАНИЕ ПОЛИЦЕЙСКОГО УПРАВЛЕНИЯ Скалли многозначительно посмотрела на Кросса, а затем перевела взгляд на Хэймела и Бэррингтон. Cэм понимающе кивнул и обратился к лейтенантам. - Сэр, мэм, если вы не возражаете, мы со специальным агентом Скалли хотели бы обсудить новую улику наедине. Бэррингтон кивнула и поспешно направилась к выходу, радуясь про себя представившейся возможности убраться подальше от отвратительных снимков. - Позвоните, когда у вас появится заявление для прессы, - уходя, бросила она через плечо. - Не думаю, что… - начал было Хэймел, однако Сэм не дал ему озвучить свою мысль до конца. - Сэр, если вас не устраивает моя просьба, то советую обратиться к заместителю инспектора Кэйхилл или… - Заместитель инспектора? Кэйхилл стала заместителем инcпектора? Кросс кивнул. - … или, если она окажется недоступна, к шефу Золински. Хэймел хмыкнул, наконец начиная понимать, с какими силами имеет дело. - Как угодно. Пожалуйста, дайте мне знать, когда я вновь смогу распоряжаться своим офисом. Взяв Хэймела под локоть, Кросс сопроводил его до двери и мягким, успокаивающим голосом заверил его: - Разумеется, лейтенант. Мы чрезвычайно благодарны вам за то, что вы сразу же поставили нас в известность о полученном вами письме. О… и еще кое-что. Кто первым заметил его? - Я, - напыщенно ответил Хэймел. - А вы часто просматриваете входящую почту в почтовых ящиках? – уточнил Сэм. – Письмо было адресовано Золински. Лейтенант заметно побледнел. - Хм… - Не беспокойтесь. Думаю, в свете последних событий можно с уверенностью утверждать, что у шефа Золински есть дела поважнее, чем волноваться о том, что кто-то читает его личную переписку. Хэймел судорожно сглотнул и быстро покинул кабинет. Скалли усмехнулась Кроссу. - Похоже, что пока он остается начальником этого подразделения, он у вас в руках? - Что-то вроде этого, - ответил Сэм, запирая за лейтенантом дверь. Вернувшись к столу Хэймела, он наклонился и через плечо Скалли стал всматриваться в монитор. - Посмотрите на это, - произнес он, указывая на экран. – На этот раз убийца использовал другой нож. - А какое оружие он использовал прежде? - В первом случае пистолет, в остальных трех – нож, - ответил Сэм. – Первая жертва, Леон Кинг, была застрелена практически в упор. Убийца выпустил в него целый магазин из пистолета 22-го калибра. Скалли резко развернулась в кресле и посмотрела на Кросса. - 22-го? - Да, а что? - Оружие наемных убийц, - задумчиво протянула Дана, - но обычно используемое для того, чтобы добить жертву - выстрелом в затылок, например. Никто не стреляет из такого оружия спереди – слишком велик шанс того, что пуля попадет в ребро и изменит траекторию. Кросс покачал головой. - Ну, полагаю, наш парень это понимал, потому что он выпустил весь магазин в голову жертвы. Только один выстрел был сделан в горло и ни один не поразил грудь или туловище. Скалли закусила губу. - Он явно умеет стрелять, - наконец произнесла она, вновь поворачиваясь к монитору, - так почему же он не использовал огнестрельное оружие в остальных случаях? - Нож более… - Личное оружие, - закончила за него Скалли. – Нужно подойти близко к жертве, чтобы получиться возможность воспользоваться им. Кросс снова кивнул. - Верно. Дана открыла следующий снимок. - Посмотрите на это, - вновь произнесла она, указывая на экран. – Он выпотрошил ее. - Если это та же самая жертва, - заметил Кросс. Скалли мельком глянула на него через плечо – подобная мысль не пришла ей в голову. Решив развеять возникшие сомнения, Кросс во второй раз поднес рацию к губам и позвал: - М-Майк Два вызывает М-Майк Восемь, прием? - Восьмой слушает. - Восьмой, вы все еще на месте? - Подтверждаю, Второй. В чем дело? - Мм… я перезвоню вам, - подумав, ответил Кросс, протягивая Скалли руку. Она передала ему свой мобильный, молча наблюдая за тем, как он набирает нужный номер. - Алекс, нам нужно точно знать, что на снимках, которые мы сейчас рассматриваем, изображена одна и та же жертва. Вы можете приблизиться к ней? Хорошо… - Кросс вновь склонился через плечо Скалли, на этот раз гораздо ближе, чем в прошлый. На самом деле настолько близко, что она почувствовала запах его одеколона. Аромат пряностей, пришло ей на ум. - У нас здесь чернокожая женщина в возрасте от тридцати до тридцати пяти лет. На левом запястье у нее золотой браслет, по форме похожий на… да, точно, это она. Спасибо, Алекс. С этими словами он отсоединился. - Это та же самая жертва. По крайней мере, ублюдок не убил сразу двоих за одну ночь. Скалли покачала головой. - Его будет чрезвычайно трудно поймать. - Почему вы так думаете? – спросил Кросс. - Я изучила материала дела: Леон Кинг - чернокожий мужчина; Джон Вагнер/Нельсон - белый; Тони Монтойя/Коннерс - итальянец. А теперь чернокожая женщина. Он с легкостью пересекает границы различных расовых групп, что нетипично для серийных убийц – белые обычно убивают белых, а чернокожие – чернокожих. - Но как это обстоятельство скажется… - Так его труднее профилировать. Малдеру нужно будет понять, что движет этим человеком; почему он выбирает именно их. Как правило, серийные убийцы предпочитают определенную категорию жертв - похожих друг на друга людей какого-то конкретного типа. В большинстве случаев, по крайней мере. Этот же парень… я понятия не имею, почему он их убивает. - Но вы же не профайлер, - мягко напомнил ей Кросс. Скалли кивнула. - Да, но сейчас я – это все, что у вас есть до приезда того, кто сможет разгадать эту загадку. *************** Алекс обошла тело, стараясь не приближаться к нему слишком близко, чтобы ненароком не уничтожить возможные улики. Она внимательно осмотрела траву и землю вокруг трупа и не заметила никаких следов, указывающих на то, что его тащили, как, впрочем, и никаких отпечатков подошв. Алекс сделала себе мысленную пометку проверить, какая была погода прошлой ночью. Дэрил Хикс, уже успевший надеть латексные перчатки, осуществлял тот же самый маневр с другой стороны, медленно обходя тело и внимательно осматривая каждую деталь. Алекс отодвинулась в сторону, чтобы не мешать ему работать. Она взяла себе за правило руководить отделом так, чтобы детективы, ведущие расследования, не испытывали на себе давления с ее стороны. Именно благодаря подобной тактике ей удалось переманить двух лучших детективов во всем детективном бюро. Левый глаз жертвы, как заметила Алекс, был по-прежнему открыт, в то время как правый отсутствовал в глазнице, будучи расположенным на груди женщины в деликатной, почти благоговейной манере. Дэрил протянул руку, словно собираясь опустить ей веко, и Алекс уже хотела побранить его за то, что таким образом он может стереть с тела отпечатки, но детектив не дотронулся до глаза женщины. Вместо этого он осторожно коснулся ее виска, после чего проверил упругость шейных мускулов. Наклоняясь ниже, Дэрил покрутил головой вверх и вниз. - Кровоподтеки, - тихо произнес он, заметив темные отметины на спине и ягодицах жертвы. Алекс делала записи всего, что Дэрил говорил, планируя потом передать их ему. Нисходящая синюшность являлась еще одним признаком того, что женщину убили здесь, а не где-либо еще. После смерти сердце перестало гонять кровь по кровеносной системе, и из-за силы притяжения она схлынула в нижние участки тела. Если бы трупные пятна соответствовали контурам тела на земле, это стало бы железным доказательством того, что они находились непосредственно на месте убийства. - Гематома, - снова произнес Дэрил, - в районе шеи и горла. Похоже, ладонь у убийцы весьма крупная. - Как насчет отпечатков? Хикс покачал головой. - Сомневаюсь, что они будут. Этот парень слишком умен и осторожен, чтобы так подставиться. Спросите Кросса, есть ли на снимках изображение рук? Алекс кивнула. «Отличная идея», подумала она. - М-Майк Восемь вызывает М-Майк Два. *************** ЗДАНИЕ ПОЛИЦЕЙСКОГО УПРАВЛЕНИЯ - Второй слушает. - Используй наземную линию связи, - велела Алекс. Вновь одолжив у Скалли мобильный, Кросс набрал номер начальницы. - Неужели в НЙПД все так плохо, что вас даже не обеспечивают служебными сотовыми телефонами? – поддразнила Скалли. - Он остался у меня в шкафчике, - пояснил Сэм, мягко улыбаясь ей. – Привет, босс. Вы что-то хотели? - Сэм, на каком-нибудь из снимков видны руки убийцы? - Да, на двух из них и на обоих он в перчатках. - Дерьмо. Ладно, спасибо. Еще что-нибудь достойное моего внимания? Кросс кивнул, даже зная, что Алекс не может увидеть этот жест. - Вообще-то, да. Нужно, конечно, подождать, когда эксперты это подтвердят, но, похоже, что он прихватил с собой трофей. - Какой? - Кусочек ее внутренностей. У нас есть снимок того, как он засовывает руку в ее брюшную полость и, судя по количеству крови, сразу же после того, как вскрывает ее, а на следующей фотографии видно, что рана заметно увеличилась в размерах. Доктор Скалли полагает, что убийца отрезал часть печени или еще какого-то внутреннего органа. - Потрясающе. Поедающий печень серийный убийца, - пробормотала Алекс. - Алекс считает, что парень, возможно, питается печенью, - обращаясь к Дане, заметил Сэм. Она развернулась к нему лицом, криво усмехаясь. «Он ведь никоим образом не может знать о деле Тумса, не так ли?» - подумала Скалли. - Сильно в этом сомневаюсь, - вслух произнесла она. - Я тоже, - отозвался Кросс. – И без всяких заключений патологоанатома. Но это первый раз, когда он… ну, делает с жертвой что-то помимо того, что просто разрезает ее или стреляет ей в лицо. Алекс? Поговорим позже. – На этом он закончил разговор. Скалли пожала плечами. - Да, и к тому же раны становятся все более сложными. Судя по виденным мною фотографиям из отчета о вскрытии Вагнера и Монтойи, он… совершенствуется. Я бы сказала, входит во вкус. - Наслаждается содеянным, да? Дана вновь пожала плечами. - Вам следует переадресовать этот вопрос Малдеру, однако… нет, я так не думаю. Исходя из тех фотографий и этих снимков, я прихожу к выводу, что им руководит сильная, но при этом… контролируемая ярость. Посмотрите… - Дана вновь вернулась к одному из первых изображений. – Первоначальный разрез брюшной полости выполнен идеально - от трахеальной выемки до лобковой дуги. У меня ушло несколько лет практики в качестве патологоанатома, чтобы научиться делать столь аккуратный разрез. Кросс хмыкнул. Мысль о том, что эта красивая, утонченная женщина способна потрошить трупы настораживала его, даже несколько тревожила. - А что касается второго разреза прямо под ребрами... Он не похож на хирургический – не думаю, что у него есть достаточная медицинская подготовка… - Ну, кроме той, что он получает, практикуясь на своих жертвах? – пробормотал Кросс. Дана усмехнулась, благодарная Сэму за его попытку легкомысленным замечанием немного разрядить мрачную атмосферу. - Да, полагаю, можно и так сказать. Но… опять же, этот разрез сделан с какой-то определенной целью и весьма аккуратно. Характер ран свидетельствует об отсутствии любых признаков гнева - никаких грубых и резких движений, никаких разрывов или зазубрин. Он не вонзает нож и не орудует им в слепой ярости, кромсая тело на кусочки. Это почти как если бы… - она резко замолчала, не уверенная в том, стоит ли озвучивать имеющиеся у нее предположения. - Что? Обдумав все как следует, Дана пришла к выводу, что может доверять этому человеку, и решила быть с ним откровенной. - Это мое личное мнение, которое может расходиться с официальным заключением ФБР, - таким образом снимая ответственность за свои слова с организации, на которую работала, начала Скалли, - но… мне кажется, что он словно бы пытается… выпустить что-то наружу. Как будто он верит, что во всех них… ну или, по крайней мере, в трех последних жертвах… содержится что-то, что он пытается извлечь, или освободить – что-то вроде этого. Кросс кивнул. - Согласен. Это имеет смысл, учитывая характер разрезов. Но… как вы сами сказали, никто из нас не уполномочен давать экспертное заключение по этому вопросу. Скалли хмыкнула и открыла последнее изображение, представлявшее собой крупный план оставленного убийцей послания. 613:4091 ФМС СШ 5920509540 Трое мужчин сидят в лодке на озере – два отца и двое сыновей. Как это может быть? Скалли нахмурилась. - Он насмехается над нами? – спросила она у Кросса. - В прошлый раз мы тоже получили записку с загадкой. М-м… сколько дней рождений у обычного человека? - Один, - не задумываясь, ответила Дана. Впечатленный ее сообразительностью, Сэм кивнул. - Ну а как насчет этой? Скалли задумчиво почесала подбородок. - Дед, отец и внук, - ответила она через минуту. – Отец одновременно является отцом и сыном: два отца, два сына. Вообще-то, в загадке должно быть указано: два отца и три сына. - Неа, - протянул Кросс, - это было бы слишком просто. Есть какие-нибудь идеи по поводу того, что означает остальное? - Это, - ответила Скалли, указывая на вторую строку, - регистрационный номер, под которым клиент маршальской службы заносится в программу. Но я не имею ни малейшего представления о том, что означает первая строка. - Вот и мы тоже, - признал Кросс. – Но я нутром чувствую, что это важно. - Очевидно, что это какой-то код, - задумчиво произнесла Дана и, взяв в руки телефон, набрала номер Стрелков уже в третий раз за день. - Стрелки, - похоже, наступила очередь Лэнгли отвечать на звонки. - Это Дана Скалли, - представилась она. – Тот диск, что я только что переслала вам… на фотографии №10 крупным планом изображена записка, оставленная на месте преступления. Попробуйте разобраться, что означают цифры в первой строке, ладно? Похоже, это что-то вроде кода. - Ладно, Скалли. Малдер с тобой? - Нет, а почему ты спрашиваешь? – не задумываясь, ответила Дана и тут же пожалела о заданном вопросе. - Ну, просто мы все собирались пойти на вечеринку фанатов сериала «Земля: последний конфликт», так что если он окажется в Вашингтоне, то может прийти в своем любимом костюме… - Он в Сиэтле, - поспешила прервать его разглагольствования Скалли. - О, ну ладно, - ответил Лэнгли. – Слушай, а ты не… - Нет, правда, спасибо. Я это очень ценю. - Береги себя. Скалли оборвала соединение и вновь вернула все свое внимание на экран. - Если не возражаете, я бы хотел узнать, с кем вы говорили? - Зачем вам это нужно? - Ну, это, очевидно, не кто-то из ФБР, так что мне просто любопытно, с кем вне правоохранительных органов вы сочли возможным поделиться столь важной для расследования уликой. - Откуда вы знаете, что я звонила не в ФБР? – вопросительно вздернув бровь, поинтересовалась Дана. - Потому что, во-первых, вы представились не как специальный агент Скалли, а просто как Дана Скалли, а во-вторых, тот, с кем вы говорили, явно знаком с вашим напарником, но при этом не знает, где он сейчас находится. Скалли кивнула. - Надо отдать вам должное, детектив Кросс, - вы хорошо знаете свою работу. - Вы не ответили на мой вопрос, - напомнил Сэм. - Да, - произнесла Дана, снова открывая один из первых снимков. – Не ответила. *************** 16:58 Марк Дюпри сидел перед телевизором в гостиной, которая, подобно подвальному офису, была оснащена самым передовым и современным оборудованием. Взять, например, тридцати семи дюймовый телевизор Sony XBR с плоским экраном и подключенными к нему четырьмя видеомагнитофонами, каждый из которых был настроен на различные каналы. Марк смотрел «Новости глазами очевидцев» на седьмом, ожидая появления Эрни Анастоса. Так уж случилось, что щелкая пультом в поисках какого-нибудь фильма по кабельному, он случайно наткнулся на пятнадцатисекундный рекламный ролик, согласно которому НЙПД наконец-то решили рассказать правду о проводимом ими расследовании, и решил дождаться непосредственно выпуска новостей. Из колонок донеслись режущие слух звуки электронной музыки из заставки, и спустя мгновение на экране появился Эрни с фирменным похоронным выражением лица, которое использовали все телеведущие, когда хотели показать зрителям, что впереди их ожидают весьма неприятные известия. - Полиция находится на месте преступления в Центральном парке, - провозгласил Эрни. – По информации от наших высокопоставленных источников в полицейском департаменте, это уже четвертое убийство в серии схожих. А сейчас мы на прямой связи со зданием полицейского управления, где проходит пресс-конференция, и откуда ведет свой репортаж наш корреспондент, Крис Борджен. Крис? На экране появилось лицо живой легенды тележурналистики – Криса Борджена, репортера, специализировавшегося на криминальных новостях уже без малого тридцать лет и успевшего за это время поработать на всех шести нью-йоркских новостных телеканалах. - Эрни, лейтенант Бэррингтон только что подтвердила, что женщина, чье тело было сегодня обнаружено в Центральном парке, является четвертой жертвой – происходящее все больше начинает напоминать серию убийств. - То есть, Крис, полиция считает, что в городе появился серийный убийца? «Вот оно, - подумал Дюпри, довольно потирая руки. - Как только Борджен произнесет эти заветные слова, обратной дороги не будет». - Нет, Эрни, - сказал Борджен, своим ответом явно удивляя ведущего и ставя в тупик Дюпри. – Вообще-то, представитель ФБР указала на имеющиеся между этими случаями различия. У нас есть запись ее выступления… Билл? В следующую секунду изображение сменилось, и перед взором Марка и всех остальных зрителей предстала шикарная, хотя и довольно миниатюрная рыжеволосая женщина, стоявшая на возвышении в комнате для пресс-конференций полицейского управления. Еще мгновение спустя внизу экрана появилась надпись, уведомлявшая зрителей о том, что представителем Бюро является специальный агент Дана Скалли, доктор медицины. - В настоящее время ФБР не классифицирует эти преступления как серийные, - начала женщина, - по нескольким причинам. Во-первых, все четыре жертвы не похожи друг на друга. Серийные убийцы, как вам, полагаю, известно, обычно выбирают определенный тип жертв, чего в данном случае не наблюдается. - Агент Скалли! – выкрикнул кто-то из толпы репортеров. - Да? – указывая на подавшего голос журналиста, спросила она. - Если никакого серийного убийцы нет, тогда… зачем вы здесь? Дана Скалли улыбнулась. - Уверена, к настоящему времени вы уже выяснили, что я работаю в команде следственно-аналитического отдела, однако в Нью-Йорк я прибыла как частное лицо. Я доктор медицины и патологоанатом, а не профайлер, каковым, кстати сказать, является мой напарник, в настоящее время находящийся в Сиэтле – пока мы с вами тут разговариваем, он как раз дает показания на предварительном слушании по другому делу. Так уж случилось, что мы с заместителем инспектора Кэйхилл вместе учились в Академии ФБР, и я приехала в Нью-Йорк, чтобы отпраздновать ее назначение на новую должность. - ЧУШЬ СОБАЧЬЯ! – прокричал Дюпри в телевизор и, вскочив с кресла, принялся нетерпеливо мерить шагами комнату. Невероятно. Не могут же они быть такими идиотами. Что ж, копы, возможно, и могут, но ФБР! - Доктор Скалли, а что насчет записок? Она покачала головой. - Извините, но я не имею права это комментировать. Они являются вещественным доказательством в текущем расследовании убийств. Уверена, вы понимаете. – Чуть помедлив, Скалли добавила: - А теперь, если у вас больше нет вопросов, я хотела бы отправиться в аэропорт, чтобы встретить своего напарника, после чего мы с ним вернемся в Вашингтон. Разумеется, писаки не пожелали отпускать ее так легко, продолжая выкрикивать вопросы, но доктор Дана Скалли проигнорировала их и, спустившись с площадки, быстро покинула комнату. На экране вновь возникло лицо Борджена. - Вот, что мы имеем, Эрни. НЙПД и ФБР утверждают, что все четыре преступления являются всего лишь поразительно схожими между собой убийствами, совершенными, однако, разными людьми. Это был Крис Борджен из здания полицейского управления… для седьмого канала… и «Новостей глазами очевидцев». - Из других новостей вы узнаете… - практически без запинки продолжил Эрни. - Сегодня мэр объявил о сокращении расходов на… Вне себя от гнева, Дюпри с силой ударил по клавише пульта и выключил телевизор. «Успокойся, - твердил он себе. - Слушай не то, что они говорят, а то, что подразумевают. Копы совершили серьезный просчет, признав существование записок, особенно с учетом их скорой публикации в газете. И как только какой-нибудь пользователь Интернета поймет, что означают размещенные в Сети снимки, это станет сенсацией номер один во всей стране, а затем и во всем мире». «Нужно просто набраться терпения», - подумал Марк. «Я опровергну их ложь, дав им то, на что они так упорно продолжают напрашиваться». «То, в чем я сам нуждаюсь». «Еще одно тело».