***
Мы выехали из Милана около часа назад, оставляя эту странную ситуацию позади. И знаете что я заметила? Черт, Алекс перестал быть таким невыносимым, ведь теперь я знакома с его матерью, и всё то, что меня так бесило в Нильсене, в ней было в удвоенном количестве, если не в утроенном. Но тем не менее. Иногда я бросала косые взгляды на Александра, его лицо выражало что-то вроде «что же делать с этим всем дерьмом». И раздражение, и злость, и беспокойство. Я уверена, сейчас у этого мужчины в голове всё не так как всегда, его мысли, которые обычно разложены в четком порядке на полочках, на данный момент мечутся со стороны в сторону и, могу поспорить, его это ужасно бесит. — Не беспокойся, до свадьбы дело точно не дойдёт. — вздрагиваю, ведь совсем не ожидала того, что он заговорит. — Ты говорил так же о знакомстве с родителями. — немного раздраженно говорю я. — Ужасное стечение обстоятельств привело нас к этой встрече. — он нервно стучит пальцами по рулю. — Если бы я знал что они здесь, я бы не стал даже заезжать в Милан. — Если бы… — улыбаюсь, ведь «если бы» я не поехала в эту поездку, «если бы» предпочла Лондон или Патели-Бридж этим сраным Альпам, то я бы никогда не встретила тебя Нильсен, и твою чокнутую семейку! Всю оставшуюся дорогу меня пожирало лишь какое-то недоброе чувство, будто этот конченый день ещё явно не дошёл к своей кульминации. Даже не удивлюсь, если встречу свою смерть где-то здесь, на итальянской дороге.***
Лазурный берег Франции и его, по моему скромному мнению, жемчужина — Монако. Мягкий климат, тысяча видов дорогих развлечений, отличное расположение — с одной стороны горы, с другой — море… Всё это притягивало в небольшое европейское княжество сотни богачей, а вместе с ними — их деньги. Что ещё говорить, если самый молодой миллиардер Европы живет именно здесь, в апартаментах на последних этажах своего собственного небоскреба. NIELSEN TOWER или TOUR NIELSEN с французского, двойной небоскрёб, высотой 170 метров — второе по высоте здание на Средиземноморском побережье. Восточная часть занята отелем «A’S BOUTIQUE MONACO», 40 этажей роскоши и безупречного стиля. Западная башня — это многоквартирный жилой комплекс, в котором первые несколько этажей отведены под офисы некоторых компаний Александра, а на двух последних расположены апартаменты хозяина — самые дорогие в мире, между прочим. И да, это всё я выслушала от Нильсена ещё на подъезде к зданию. Скромности этому парню не занимать. Мы ещё на территории Франции, на Авеню Ажерболь, и с этого холма открывается отличный вид на княжество… Синь морского дна здесь плавно переходит в тонкую лазурную полосу возле самого берега. В воде как минимум с десяток яхт, больших и маленьких, моторных и парусных… Над ними ними особо величественно возвышается круизный лайнер, который уже годами бороздит просторы Средиземноморья… Ещё один поворот горного серпантина и я вижу скалу, на которой расположен местный район Монако-Вилль. В последний раз я была на Лазурном побережье в 2011, и с тех пор здесь многое поменялось… Её невозможно не заметить. На фоне неприметных песочных высоток Монако она очень выделяется… Темно-синее стеклянное здание как минимум вдвое выше остальных строений… Будто Нью-Йорская «TRUMP TOWER» случайно затерялась в уютном княжестве… С востока, откуда мы и едем, кажется что башня всего одна, но когда мы подбираемся ближе я понимаю что их две. Та что ниже — восточная, выше — западная. Они практически срослись в одно целое, настолько близко стоят друг к другу. Не вижу деталей, закатные лучи слепят меня и я невольно жмурюсь. Мы подъезжаем ближе и моя челюсть немного отвисает. Не верю. Не верю что всё это называется «Нильсен Тауэр», бля, до чего же он самовлюбленный! Александр теперь выражает полное спокойствие. И удовлетворение. Знаете. Будто мальчика в школе похвалили. Также и он сейчас выглядит. Довольный удав. Чёрный Роллс-Ройс останавливается у восточной башни и тут же мою пассажирскую дверь открывает молодой человек — швейцар. Я выхожу из автомобиля и скашиваю взгляд куда-то влево, ко мне уже подходит Алекс. — Совсем забыл, — непринуждённо начинает он, — завтра в Гримальди Форум состоится благотворительный вечер, ты должна меня сопровождать. Сказал он это так, будто мне и вовсе было не обязательно об этом знать. Медленно закатываю глаза и думаю что б такого ответить засранцу, но опять не успеваю, швед быстро скрывается за дверьми. Да. У меня определенно проблемы в последнее время. Раньше для того чтобы дерзить, мне даже думать не надо было, в моем мозге уже были сотни заранее сгенерированных идей. Старею. Устало вхожу в здание и следую за Нильсеном. Я и морально, и физически вымотана. За день пережила столько, сколько в Англии со мной не происходило за месяц. Хочу просто повалиться на огромную кровать, где-то на последнем этаже, под облаками Монако, и уснуть. Останавливаюсь возле какого-то огромного стола и наблюдаю за Александром, который что-то строго объясняет блондинке в белом брючном костюме. — Держи, — чувство дежавю будто связывает меня, Алекс впихивает в мои пальцы ключ-карту. — Твой номер на 39 этаже, называется, — он бросает взгляд на карту — «LA CONDAMINE». Тебе скоро принесут вещи. Надеюсь ты не попадёшь в неприятности. — он довольно улыбается и продолжает. — - Если тебе понадобится связаться со мной, звони в Западную башню, назови своё имя и попроси связать тебя с моими апартаментами. И не забудь, благотворительный вечер!***
«Надеюсь ты попадёшь в неприятности, Агатаааа». Фу. До чего же ты противен, Алексааандр… Еду в лифте к своему номеру и вообще не понимаю как люди с таким характером как у Нильсена и его матери добились таких успехов?! Я вообще ничего не понимаю… Кроме одного — безумно хочу спать… Просто снять с себя одежду и плюхнуться под мягкое одеяло. Помню как целый день играла в саду и также, не принимая душ, прыгала в кровать. Тело тогда отдавало приятной усталостью и я медленно закрывала глаза, попутно улыбаясь воспоминаниям дня… Сейчас я тоже безумно устала, не физически, скорее эмоционально. Столько всего. За один день. Агата Харрис, ты точно с дуба рухнула. Медленно начинаю вспоминать сегодняшний день, не хочу, но делаю это. Картинки сами лезут в голову и, знаете как это иногда бывает, я отключаюсь от происходящего вокруг. В мир наш меня возвращает писк лифта, мол, прибыли уже. Ещё пару метров, несколько шагов и я окажусь в номере. Ммм. Блаженство. Ступаю в приятный, в бежевых оттенках коридор и оглядываюсь. Справа — дверь на лестницу, интересно, пользовался ли здесь кто нибудь ею. Скорее всего нет. В нескольких метрах прямо напротив лифта — первый номер. На двери изящная надпись «MONTE-CARLO». Стараюсь вспомнить название своего номера, нет, не получается. Кидаю быстрый взгляд на ключ-карту, но приходится задержаться. — Ла-Кондаминнн… — тихо протягиваю название номера и оглядываюсь. Слева от меня ещё один номер и длинный коридор. Устало вздыхаю, придётся пройти чуточку больше, чем планировала. Тихо ступаю и всматриваюсь в надпись возле двери. — Так, MONACO-VILLE… — не то… Немного дальше слева вижу ещё одну дверь — FONTVIEILLE, тоже не то… Прохожу уже почти до конца коридора, он абсолютно пустой, больше дверей нет. И вот наконец-то. Слева, в самом конце коридора мой номер. Поднимаю ключ-карту ближе к лицу чтобы точно убедится в том, что это мой номер. И вот впервые замечаю, что помимо названия там ещё что-то написано. Начинаю шепотом произносить. — Четыре номера «люкс» на 39 этаже «A’S BOUTIQUE MONACO» выполнены в стиле трёх исторических районов Монако — старого города «Monaco-Ville», всемирно известного игрового «Monte-Carlo», земель «Fontvieille» и бизнес-центра княжества «La Condamine». Неплохая задумка. Могу смело назвать маркетологов этой сети отелей — мастерами своего дела. Но не суть. Сейчас единственное, что меня волнует — это чтобы сегодняшний день поскорее закончился и забрал с собой все несчастья, которые со мной произошли. Хотя вряд ли он сможет куда-то утащить Нильсена. Я в чудеса не верю… Не замечаю даже интерьера номера, очень быстро запрыгиваю в мягкую кровать и за несколько минут погружаюсь в царство Морфея.***
У проспала до двенадцати часов дня. Просто я очень не люблю утро, я его просто ненавижу. Ещё подростком, когда летом все, с утра пораньше, собирались на семейный завтрак я его всегда пропускала. Я была, есть и буду совой, для которой утро — это время когда нужно спать, а не есть, работать или делать ещё что-то. К сожалению, мой режим вообще не совпадал со всем миром, поэтому я частенько везде опаздывала, а если не опаздывала, то не высыпалась, ведь чувствовать себя хорошо и бодро просто невозможно, когда ложишься спать в 5 утра, а просыпаешься в 10… Так и сегодня. На часах 12:30, а я ещё сижу в телефоне и листаю ленту ТикТока, до чего же прикольная соцсеть. Черт. Я совсем забыла о благотворительном вечере. Впопыхах вспоминаю что говорил вчера Алекс и ищу отельный телефон. И только сейчас замечаю насколько огромный номер… Панорамные окна наполняют комнаты приятным солнечным светом и открывают чудесный вид на пляж, от которого в лазурную воду устремляются три длинных пирса. Отвлекаюсь от разглядывания улиц Монако и соображаю что телефон скорее всего находится в кабинете, и начинаю бегать по номеру ища нужную комнату. Наконец вижу его. Стоит на письменном столе. Тянусь к нему и попутно ищу глазами лист, на котором должны быть записаны нужные телефоны. Да. Вот он. Так ресторан. Нет. Рецепция. Нет. Ночной клуб. Запоминаю что он здесь есть, и что стоит его посетить завтра-послезавтра. Но не сейчас. Замечаю напротив нескольких циферок надпись «Администрация Западной башни», без колебаний набираю номер. — Bonjour. Administration de la «Tour Nielsen» nord. — приятный девичий голос по ту сторону провода немного вводит меня в ступор, но я быстро выхожу из него. — Здравствуйте, вы говорите по-английски? — Да, конечно, администрация северной башни, что вас интересует? — Меня зовут Агата, — вспоминаю что вчера говорил мне Алекс, — Харрис, мне нужно связаться с Александром Нильсеном. — Да, да, конечно. Но я не знаю находится ли мистер Нильсен в апартаментах. Опять слышу гудки, ещё гудки. Неужели этот придурок не возьмёт трубку, такой занятой что ли? — Агата? — спокойный, немного даже сонный голос прерывает невыносимые протяжные гудки. — Здравствуй. — Не подскажешь, что это вообще за благотворительный вечер, и какой там дресс-код, и вообще кто там будет? — почему-то меня немного смущает его обращение и я сразу начинаю тараторить ему все свои вопросы. — Медленнее. Медленнее, Агата, я вообще нихрена не понял. — А наш мистер Нильсен сам только проснулся, неужели он тоже любит поспать подольше? После секундного молчания и переваривания мозгом шведа моих вопросов он начинает отвечать. — Обычный благотворительный вечер. Вроде деньги для австралийских лесов собирают, на восстановление и так далее. Будут состоятельные люди со всей Европы, поэтому если будешь позориться, то сразу на полмира! А дресс-код, — он хмыкает и я чувствую его ухмылку даже через телефон, — если хочешь всех впечатлить — приходи голая. — Ты думаешь я этого не сделаю? Пока что меня останавливают только две полных бутылки виски в моем мини-баре. — Черт. Совсем забыл, что алкоголики любую фразу воспринимают как призыв к действию… — он коротко смеётся и перебивает меня, уже начинающую говорить какую-то дерзость, вроде где-же ты такой умный взялся то… — Вроде бы серебряный. Цвет вечера — серебряный. Давай, пол пятого буду ждать. Черт. Он ещё бы в конце вечера сказал, что есть дресс-код! Не успеваю высказать недовольство, опять противные гудки… Пока я искала телефон и говорила с Нильсеном, уже наступил час дня. Класс. Теперь у меня три с половиной часа на то, чтобы найти что-то серебряное и вообще подготовиться… Класс! Громкая трель телефона вырывает меня из мысленных возмущений. — Слушаю! — говорю это немного резче, нежели хотелось бы. — Если тебе нужно найти подходящее платье или что там тебе нужно… — Вау, какой вы находчивый мистер Нильсен! Да, надо! — перебиваю его и немного стушевавшись от своего напора замолкаю. — Тогда тебя через полчаса будет ждать водитель. Пока. — Пока… — говорю, нет почти шепчу в трубку… Он всего лишь хотел помочь мне, а я на него так наорала. Так, стоп. Он обязан мне помогать! Это же ему нужно сопровождение, а не мне. Но кричать не стоило…***
Следующие несколько часов прошли в магазинах Монако в поисках идеального платья и наконец-то я его обнаружила… Всё покрыто серебряными камнями с бензиновым переливом. Длинный рукав, немного маскулинные угловатые плечи и V-образное декольте… Всё это придавало образу женственности и подчёркивало мое тонкое и изящное тело. Особенно мне нравился разрез до бедра, обожаю платья с такой деталью… Уже впопыхах я собиралась у себя в номере… Волосы зачесала назад и закрепила лаком, глаза подчеркнула белыми сатиновыми тенями, а на губы нанесла помаду, по оттенку напоминающую цвет спелого красного винограда. Что же делать если нигде не успеваешь и нет времени даже в зеркало посмотреть? Конечно же надо полюбоваться собой! Стою уже минут пять и любуюсь этим шикарным платьем и его переливом цветов, хотя уже десять минут как должны сидеть в машине Александра. Быстро беру сумочку и бегу к выходу. Жди, о мой Ромео! Сама себе улыбаюсь и захожу в лифт. И вот у выхода из отеля стоит он. Чёрный бархатный костюм тройка и такая же рубашка. Armani. Видела сегодня такой же в бутике этого бренда. И эти голубые глаза, способны одним секундным взглядом разбить сердце любой девушки. И я знаю что они разбили уже не мало девичьих мечт о неземной любви… Знали бы эти дамы кто скрывается за этими ледниками… Не могу оторвать от него своих глаз. Не знаю почему, но сейчас он выглядит чертовски горячо… Да он всегда выглядит горячо, но может только сейчас я смогла посмотреть на него так непринуждённо, пока Нильсен, опершись на чёрный Майбах, разглядывал что-то на улице. — Ну и где серебряный? — подхожу к нему и неловко улыбаюсь, но действительно интересно, вдруг он сейчас напялит на себя блестящий галстук. Но он всего лишь поднимает руку и немного одергивает рукав открывая взор на серебряные часы Hublot, которые так шикарно обхватили его запястье. Немного задерживаю взгляд на венах его руки, но он медленно тянет ее к двери автомобиля. — Это конечно платина, а не серебро, но кого это, черт возьми волнует… Только сейчас замечаю что он выглядит каким-то слишком… Слишком расстроенным? Пока сажусь в машину уже вспоминаю что такого могла сказать ему, что так расстроила… А ещё искренне не понимаю почему меня так волнуют его эмоции… Дверь тихо хлопает и водитель трогается. Проходит всего несколько минут и мы уже подъезжаем к выставочному центру, в котором будет проходить вечер. Неловко высматриваю что происходит впереди и немного подаюсь назад. — Красная дорожка? Что за понты? — А ты думала вся бизнес-элита Европы будет по брусчатке идти? — он немного улыбается. — Понторезы. — он кивает будто соглашаясь с моими словами и отворачивает взгляд к окну. — Первым выйду я и открою твою дверь. Окей. Просто киваю, продолжая, как и он, смотреть в окно. На улице ещё светло, но яркие вспышки фотокамер уже слепят. Александр подаёт мне руку и тут на меня накатывает волнение. До этого момента я даже не подозревала, что это настолько огромное мероприятие… Стараюсь держаться. Вокруг слышатся только щелчки затворов и лихорадочные перешёптывания. «Нильсен, Нильсен!» «А с ним Агата Харрис, из Англии» — О тебе говорят уже все европейские таблоиды… — он немного склонился и прошептал это мне на ухо, от чего по спине пробежались мурашки… — Откуда они обо мне знают? — не решаюсь даже поднять на него глаза. — Это Монако, детка, странно было бы если никто не заметил тебя в моей компании… Ты здесь как слон в посудной лавке. От его «детка» загорается внизу живота и невольно вздыхаю, и более того, совсем не понимаю что со мной делает этот мужчина. Одновременно хочется и врезать, и поцеловать… Совсем не замечаю как он подхватывает мою руку, и вот я, качая бёдрами шагаю в такт музыке.Hit The Road Jack от Ray Charles
Слышу визги девушек, знаю ведь, не один десяток их пришёл сегодня поглазеть на самого завидного жениха Европы. Хочу закатить глаза, но сдерживаюсь, понимаю что такой жест явно не останется незамеченным камерами в сегодняшний день. Внутри всё замирает, я вижу людей, которых ранее считали высшим обществом, хотя сама являюсь английской аристократией… Но здесь, в одном зале, находится столько людей из списка Форбс, что всех моих сумочек не хватит, чтобы их пересчитать! Намереваюсь уже повернуть направо в зал и найти себе место за столиком возле какого-то знакомого гонщика, которых здесь я тоже увидела немало. Но планам моим не суждено сбыться, Алекс, крепко взявший меня под левую руку, тянет меня к площадке, оборудованый специально, чтобы гости вечера могли давать интервью. Понимаю к чему он клонит по его дьявольской улыбке, которой он отвечает на мое «куда ты меня тянешь?». И вот мы, перед десятками фотокамер и микрофонов, рядом интервьюируют ещё несколько пар, а я, уже в конец покрасневшая, стою и не знаю бежать ли, а может остаться… — Мистер Нильсен, познакомьте нас пожалуйста со своей спутницей! Вижу как несколько камер, секунду назад снимающих какую-то пожилую даму, оборачиваются к нам. Вопросы льются через край пока леди возле нас, которая, скорее всего, призвана не дать журналистам разорвать нас на кусочки, начинает успокаивать толпу и даёт слово невысокому брюнету прямо перед нами. — Мисс Харрис, расскажите о вашем знакомстве с мистером Нильсеном! Удивляюсь тому, что они все действительно знают моё имя… Черт. Неловко кидаю умоляющий взгляд на Нильсена, а тот только довольно улыбается. Надо же, полчаса назад я его жалела, мол он такой грустный, а сейчас он уже издевается надо мной. Ну держись. — Знаете, я сбила Алекса на машине, — прижимаюсь к его боку как нашкодивший котёнок и удивляюсь своей импровизации, не говорить же всем как мы познакомились за минуты до того, как он увидел меня голой в душе… — Да, он был так невнимателен и перебегал дорогу в страшный туман. Мне прям понравилось, начинаю разгонять эту тему и ловлю от этого необъяснимый кайф. — Алексу повезло что я заметила его за несколько метров, и лишь слегка коснулась его бампером, он даже не упал. Но как же кричал, почти плакал, наверное все-таки повредил немного ногу. Да. Остался синяк, такой синий, воооот такой. — показываю пальцами несколькосантиметровый «синяк» со своего воображения и хмурю носик. Слышу хохот толпы и улыбаюсь, страх совсем исчез, вместо него пришло чувство веселья. Поднимаю взгляд к Алексу и замечаю недовольную улыбку, знаете, после такой если не отшлепают, то свяжут и отшлепают. Недобрая. Совсем недобрая улыбка. Сквозь разглядывания лица Александра совсем не слышу следующий вопрос от девушки в голубом костюме и прошу повторить. — Мы уже знаем что вы помолвлены. Когда вы планируете свадьбу? В груди всё сжимается и я невольно хмурю брови. Он же сказал это только своей матери, откуда знают они?