Зов океана

      Вокруг дерущихся парней собралась целая толпа. Кто-то пытался прорваться поближе, чтобы посмотреть на лица тех, кто решился вступить в драку в таком приличном месте, а остальные пытались спрятаться и не видеть происходящего. Мэтт выкрикивал имя своего морского брата, не решаясь вмешаться. Всё-таки у русала остались длинные ногти и агрессивный настрой. Эдд бросал на соседа по комнате озадаченные взгляды, а потом снова возвращался к ожесточенной битве. Почему-то именно сейчас Харгривс осознал тот факт, что они с Тордом не братья и толком даже не друзья. Они разные существа. Он просто стоит сбоку и дрожащими губами шепчет его имя. И всё. — Разошлись быстро! — крикнула Элина и одним резким движением обхватила Торда поперек груди.       Тот тихо рыкнул и попытался залезть пальцами в её волосы, но девушка умело прижала его к стене. Зак — другой вожатый, мастерски опрокинул Тома на пол, даже не желая слушать тихие возмущения. Мэтт и Эдд смотрели на них во все глаза. Люди тут, конечно, интересные работают. Зак и Элина не спешили отпускать буйных парней, даже когда Торд тихо проскулил от ноющей боли в черепе. — Это мой родственник. — тихо вставил голубоглазый, выйдя вперед. Народ быстро разошёлся, ведь никто не хотел оставаться на расспросы вожатых. — Он? — удивилась шатенка, в чьи волосы были вплетены бусинки. — Он. — подтвердил Харгривс и схватил русала за руку. На удивление, тот не сопротивлялся, а позволил оттащить себя в сторону. — У него аутизм. — сказал рыжик то, что первое пришло в голову. — А он? — хмыкнул Зак и сжал руки черноглазого у него за спиной. Торд издал непонятный звук, чем-то напоминающий рычание или даже скулеж. Мэтт сразу обработал сказанное, посмотрев на Тома со смесью недовольства и настороженности. — Это тоже мой родственник. У него слабоумие. Они не очень ладят. — туманно объяснил рыжеволосый, пытаясь убедить вожатых во всем этом бреде. — Мы не идиоты. — усмехнулся брюнет и недовольно поднял брови. — Никто и не спорит, — закатил глаза рыжик и перевел взгляд на девушку. — Элина, — с ней они были знакомы дольше и договориться с вожатой казалось чем-то возможным. — поверь мне. Очевидно, они решили приехать сюда своим способом. Такси? — Я не могу встать на твою сторону, ведь их нет в списке. — вздохнула зеленоглазая и потерла переносицу. — Запиши их на мой счёт. — всё ещё пытался договорится Мэтт. — Отца? — Нет, мой. — настоял рыжик, слегка нахмурившись.       Эдд буквально отобрал черноглазого у Зака. Гулд отошёл в сторону, не вслушиваясь в разговор этих двоих. Если быть честным, то он не понимал ни слова. Единственное, что точно осознавал любитель колы, так это то, что этих странных родственников нельзя отпускать. Так они и стояли посреди пустого коридора. Эдд, к правой руке которого прижимался Том, и даже это он делал с таким трепетом, будто только его и искал. А слева был Торд, который скалился и готов был прямо сейчас убежать. Уладив всё необходимое, Харгривс вернулся к этим двоим и забрал Торда, словно какого-то питомца, потащив в их комнату. Русалы покорно шли следом, удивленно осматриваясь. — Родственники у тебя, конечно, со странностями. — усмехнулся кареглазый. — Никакие они мне не родственники. — фыркнул Мэтт и хлопнул дверью их комнаты. — Правда? А зачем ты соврал Элине? — удивился юноша, отпустив черноглазого незнакомца. — Потому что я не мог по-другому. — Харгривс сел на кровать и устало выдохнул, протянув ладонь в сторону Торда.       Они ласково улыбнулись друг другу и сероглазый наконец приблизился к знакомому. «Ларссон» — именно такую фамилию ему дал историк. И это было что-то вертящееся на языке, что-то не воплотившиеся в том Торде, которого он имел сегодня. Возможно, ему следовало записать куда-то те фамилии, которые он выдал на ходу, но желания заниматься этой ерундой не было никакого. Мозг у Мэтта и вовсе отключился, а сердце выдало какой-то не совсем подходящий им обоим темп. Они прикасались друг к другу! Спустя столько лет, парни наконец смогли банально дотронуться.. и это был не сон, это — гребная реальность. — Я думал.. — замялся рыжеволосый, вдохнув побольше воздуха в легкие. — думал, что твоя кожа холоднее, а она, оказывается, только под водой такая. — неловко рассмеялся Харгривс, а в ответ получил нежную улыбку, какой его, как он думал, могла наградить лишь родная мать.       Эдд растеряно смотрел на этих двоих, а потом и на черноглазого. Том сел рядом с шатеном и резко притянул его к себе за кулон. Он разглядывал камень около секунды, будто осознавая то, откуда пошли все беды. — Мы знакомы? — настороженно поинтересовался Гулд, отодвигаясь от незнакомца. — Да, меня зовут Том. — усмехнулся «Риджуэлл» и показал на себя пальцем. — Мы с тобой давно не виделись, верно? У меня были голубые глаза. Надеюсь, ты хотя бы помнишь то, как ярко они сверкали в темноте?       Юноша нервно сглотнул. Он рассматривал русала минуты две, а потом осознание пришло к нему. И лучше бы не приходило. Эдд резко понял то, какой груз всё это время был на его плечах. Томас не был сном, видением или игрой воображения. Всё это время русал был реальным существом, которое ощущало боль и имело возможность банально привязаться к человеку. Взяв его ладонь в свою, шатен осмотрел грубую смуглую кожу без каких-либо чешуек и перепонок. — Это, — художник очертил что-то около них, намекая на черные глаза и не такой приятный внешний вид как раньше. — я всё с тобой сделал? — он дрожал как осиновый лист, а Томас сохранял удивительное спокойствие. — Да. — грубым голосом ответил юноша, хотя никак не хотел задеть своё чудо. Просто использовать голосовые связки и при этом не кричать казалось чем-то непривычным.       Гулд захотел отползти от него и спрятаться. Неаккуратная рука опустилась на холодный металл, что обрамлял бортик кровати. Этот холод стал сигналом для того, чтобы наконец встать и попытаться выдавить из себя какие-то извинения. Он должен был быть ответственнее и не допустить всего того, что они имеют сейчас. — Эй, — тихо позвал Мэтт, вставая со своего места. — не делай такое лицо. Он всё ещё жив. И теперь ему ничего не угрожает. — Харгривс положил свои ладони на пухлые щечки. — Дыши ровно и не забивай голову прошлым. — Я не могу! — беспокойно, но тихо выпалил Эдд, чувствуя, что воздуха начинает не хватать. — Всё ты можешь. Мы в безопасности, видишь? Всё, что ты теперь не можешь делать в отличии от остальных людей — заходить в море. — пытался успокоить его голубоглазый. Он же выжил как-то. — Я живу у моря. — нахмурился Гулд, сжав хрупкую ладонь. — Вообще плевать. Я тоже. — усмехнулся рыжик и пожал плечами.       Заглянув в глаза напротив, шатен заметно успокоился. Харгривс полностью закрыл собой русалов и те неприятности, что эти двое принесли за собой. Голубые глаза были наполнены спокойствием тихого озера. Эдд внимательно рассмотрел отблеск нежно-голубого, слегка склонив голову на бок. И лишь тихое рычание вернуло его и историка обратно на землю. — Отошли друг от друга на два метра! — грозно выпалил Мэтт, явно не желая разбираться с этим детским садом.       Кровати у Эдда и Мэтта были со вторым этажом, где эти двое и решили устроиться. Однако даже наверху, даже через бортик они успели как-то не так друг на друга посмотреть. Харгривс тяжело выдохнул и схватил сероглазого за шиворот, потянув за собой в ванную. Наклонив парня над раковиной, рыжик стер шоколад с чужого лица под недовольное шипение. — Кто успел накормить тебя этой дрянью? — поинтересовался аристократ, вытирая ему лицо. — Пол и Патрик. И я к ним сбегу, потому что ты меня не кормишь! — пожаловался рогатый. — У всех приемы пищи в одно время. Тебе нельзя переедать. — настоял парень и вернулся с ним обратно. — Это наша ванная? Наша собственная ванная? — удивился Гулд, заглянув в скромное помещение. — Да, — усмехнулся Мэтт, оборачиваясь на шатена. Торд воспользовался моментом и спрятался под одеялом. — ты что, даже брошюру не смотрел? — Не было времени. — размыто ответил Эдд и заметил на его тумбочке ароматическую свечу. — Ты любишь такое? — Есть немного. Она с персиком. Зажигаю только во время чтения и иногда по вечерам. — рыжик взял свечу в руки и дал посмотреть соседу по комнате. — Очень вкусно пахнет, думаю, ты не будешь против. — Конечно нет. — ласково улыбнулся кареглазый и вдохнул приятный запах персика. Они несколько секунд просто глупо пялились на улыбки друг друга, пока до обоих не донеслось очередное рычание. — Два. Метра. — повторил Харгривс и Том послушно оставил в покое сородича под одеялом. — Возможно, это слишком глупая идея, но нам следует познакомить их заново. Не думаю, что они смогут ужиться вместе. — вздохнул Гулд, но в ответ на свою идею получил добродушную улыбку. — Ты прав. Им следует начать сначала. Том, Торд, идете сюда. Живо!       Процесс примирения занял от силы пятнадцать минут. На самом деле всё, что они делали это разыгрывали сценку. Мэтт уходил с Тордом в ванную, а потом они возвращались в комнату Ларссон с черноглазым должны были поздороваться и представиться, не скорчив при этом полную отвращения рожу. — Получилось! — ярко улыбнулся Эдд, а русалы смотрели друг на друга с таким равнодушием, что казалось, оба сейчас побегут блевать к белому другу. — Элина сказала, что освободит вас от занятий. — предупредил голубоглазый и взял листок соседа по комнате. — И если вы не сломаете ничего за три дня, то можете остаться на остальную смену. — Отлично, но если занятия начнутся с завтрашнего дня, то что нам делать сегодня? — невинно поинтересовался Эдд, забирая у него бланк. — Передадим твои документы и я отведу вас в одно место. — мягко улыбнулся Харгривс.

***

      Торд разбежался и с довольным рыком опустился на траву. Земля всё ещё была мокрой, но никого это не волновало. Мэтт устроился под деревом и открыл книгу, наблюдая за играющимися в траве русалами. Он не представлял какого это — всю жизнь провести в море и только сейчас осознать, что существует трава, грибы, насекомые.       Харгривс наблюдал за ними сквозь полуприкрытые веки. Эдд аккуратно устроился рядом, прижимая к себе бутылку колы. На удивление обоих парней, никто ещё не отобрал у него этот запрещенный на территории напиток. Наверное, Элина и Зак были слишком заняты документами, наблюдением за остальными и обработкой ненужной информации. — Они похожи на щенят. — тихо заметил Гулд, заставляя голубоглазого оторваться от книги.       Ларссон уже запачкал одежду, которую для него отрыли Пол и Патрик. Находя любой цветочек или букашку, он первым делом спешил показать всё это сородичу. Том делал точно также. Они даже не догадывались о том, как странно смотрятся со стороны. Хотя Мэтт не осуждал его, ведь он сам испугался акулы, когда гулял по дну океана. Ему следовало с самого начала осознать, что пока рядом с ним Торд — никакой угрозы нет. Только сирены, которых никто не мог контролировать. — Похожи. — согласился рыжик и прижался затылком к сухой коре старого дерева. — Однако мы даже не можем представить, что они сейчас ощущают. — Восторг? — предположил художник и забрал у него красивую, но очень старую книгу. — Фурор? Радость? Удивление? — перечислял он, рассматривая шею парня, на которой уже не было кулона, как и на его самой. Они на время отдали камни русалам. — Или пустоту. Осознание того, как далеко ты всё это время был от «настоящего». — вздохнул Мэтт и легким движением убрал книгу от непоседливого соседа по комнате. — У них тоже есть своё настоящее. — настоял кареглазый, запустив пальцы в рыжие волосы. Если бы Харгривс вышел на солнце, то некоторые прядки заметно отливали золотым, хотя юноша никогда не красил волосы. — Ты имеешь ввиду стаю, жизнь в море и всё остальное? — историк лег на траву, чтобы другу было легче перебирать его патлы. — Это же бред. Как ты можешь жить там? В страхе? — Не для всех «вода» синоним к слову «страх». — равнодушно заметил шатен, проведя пальцем по линии роста волос. Мэтт закусил губу и прикрыл глаза, понимая, что ему нечего ответить. Раздалось тихое мурчание, словно к ним на лесную поляну заглянула кошка.       Эдд повернул голову налево, и убедившись, что это всего лишь Торд, вернулся к чужим волосам. Интерес к лицу голубоглазого казался чем-то нормальным и вполне обыденным. Эдд — художник. Ему свойственно проявлять интерес к красивым людям, как и остальным девушкам на этой планете. Бросив мимолетный взгляд на русалов, копающихся в траве, Гулд начал внимательно рассматривать черты аристократа. — Ты приходил сюда пять лет подряд и просто читал? — с какой-то горечью выдохнул он. — Да, — кратко ответил Мэтт и открыл глаза, похлопав пышными ресницами. — а что? — Не думал, что ты настолько закрыт от остальных. — вдруг выдал художник и сделал глоток сладкого напитка. — А что я должен найти в «остальных»? Каждый день к моим родителям только и делали, что подлизывались из-за денег. — К сожалению, мне никогда не понять тебя. Я, наоборот, редко мог найти себе друзей по интересам. — заметил Эдд и почесал место укуса, чуть не содрав родинку под глазом. — Каким интересам? — вспылил Харгривс и резко сел. — Ты до сих пор не понял, что всё это значит? — он показал куда-то в сторону играющихся волшебных существ, что мило валялись под солнышком. — Они нам доверились. Ты подвел Тома один раз, а ведь их и так осталось мало. Неужели ты так хочешь продолжать валятся на диване и думать: «О боже, какой я несчастный. У меня ужасная мачеха и безответственный отец, но сам я ничем не лучше». — Ты перегибаешь палку. — предупредил его шатен и голубоглазый послушно остановился. Они не хотели злить друг друга и тем более ссориться. Каждый изучал доступные им территории.       Каждый брал от общения ровно столько, сколько другой позволял. Со временем Мэтт даст возможность Гулду отчитывать себя за какие-то токсичные фразочки. Он поймет, что нужно быть мягче с собеседником, а не поддаваться эмоциям во время диалога, как это делал его отец. Эдд разрешит юноше изменить в себе какие-то маленькие, но раздражающие вещи по типу чавканья, ерзанья перед сном в кровати и многого другого. Но это потом. А сейчас мы имеем два недовольных, направленных друг на друга взгляда и тихий разговор Тома и Торда, который и на разговор-то не был похож. — Как такой красивый, милый и даже немного заботливый парень, может в то же время быть ужасным занудой и упрямцем? — возмутился художник, отпив колы. — Мы все не без греха. — усмехнулся рыжик и снова положил голову на его колени. — У тебя наверняка есть какие-то свои странности и мелкие штуки, которые ты скрываешь за образом милого мальчика. — Например? — хмыкнул Эдд, поправив выбившуюся рыжую прядь. — Ну, сейчас я ничего не могу придумать, но такое наверняка есть. — уверенно заявил Харгривс и протянул пальчик вперед, тыкнув того в нос. Притворно цокнув, художник открыл его книгу и пробежался глазами по первой попавшейся странице. — «У богатых мальчиков нет сердец». — зачитал вслух юноша и тут же закрыл книгу, с вызовом посмотрев на соседа по комнате. Он надеялся отыскать шторм в его глазах, но встретился лишь с игривым и быстрым ручейком. — Ар! — вскрикнул Торд и напрыгнул на Мэтта, прокатившись с ним кубарем по поляне. — Конечно у него есть сердце. — закатил глаза Том. — Ты поймёшь это, зачитав ему очередную слезливую историю. — вполне членораздельно сказал Риджуэлл. — А у тебя? — нервно улыбнулся Гулд, закрыв книгу и убрав её в чужой рюкзак, пока она ещё жива. — Я не богатый мальчик, — холодно отозвался черноглазый и посмотрел на человеческие ноги. — но моё, наверное, уже остановилось.