***
Сейчас. Хелена глубоко вздохнула, перекатилась на спину, раздражённо сдув с лица пёрышко из подушки, и открыла глаза. Солнце заливало своим светом просторное помещение, заставляя девушку подслеповато щуриться. После занятия по Защите от Тёмных искусств солнце уже начинало заходить. Из этого следовало, что проспала она немногим менее суток. Заметив краем глаза движение справа, Хелена сделала над собой усилие и выпростала из-под одеяла руку, прохрипев: — Воды! — голосовые связки выдали какой-то малораспознаваемый скрип, но женщина в тёмном платье поняла её, так как тут же подала ей серебряный кубок с прохладной прозрачной жидкостью. Хелена замерла, ощутив при мимолётном соприкосновении пальцев чужое магическое поле, и подняла взгляд, пытаясь сфокусировать его на посетительнице. Пелена медленно отступала, и Хелен смогла разглядеть тёмные, собранные на затылке волосы, правильный овал лица, большие серые глаза в окружении пушистых ресниц. Гостья терпеливо ожидала реакции Хелен, а на её губах расцвела улыбка Джоконды. Как странно и непривычно было видеть эту женщину такой молодой и разумной! Хелена поднесла кубок к губам, стараясь обнюхать его содержимое незаметно, и, не сводя глаз с Вальбурги, выпила всё до дна. Вода была неимоверно вкусной, почти сладкой. На третьем глотке мисс Хейл ощутила постороннюю примесь, но почти сразу поняла, что это Восстанавливающее. И действительно, стоило пристроить пустой кубок на край больничной тумбы, как мир вокруг начал становиться более реальным, тело более послушным, а мысли волшебным образом прояснились. — Спасибо! — голос звучал чуть хрипловато, но уже вполне внятно. — Здравствуйте, миссис Блэк. — Здравствуй, Хелена! — казалось, Вальбурга была очень довольна их маленьким тестом на доверие. — Как ты себя чувствуешь? — Намного лучше, — Хелен подтянулась на руках и села, для удобства подложив подушку между спиной и кроватным изголовьем. Она не хотела казаться слабой в глазах свекрови. От этих нехитрых манипуляций ворот её больничной сорочки распахнулся чуть глубже, и взгляд миссис Блэк задержался на шее Хелены. Вальбурга, помрачнев, покачала головой. — Дура-ак, — протянула она со вздохом. — Не без этого. Так плохо? — не удержалась от ухмылки Хелен. И тут же красноречиво оглянулась по сторонам, намекая, что боится подслушивания. — Неподобающе, — прищурилась миссис Блэк. — Не беспокойтесь, у меня есть блузка с воротником-стойкой, — Хелен закусила губу, устремив взгляд в сторону. Но всё же негромко спросила. — Как он? — Сейчас у Дамблдора вместе с Ренуарами. Надеюсь, перед ними ему очень стыдно. — Вальбурга внимательно посмотрела на мисс Хейл. — Ты же понимаешь, что он не хотел вот этого? — женщина кивнула на шею Хелены. — Понимаю, — печально улыбнулась Хелен. Она ни секунды не подозревала Сириуса в желании совершить преднамеренное убийство. — Но ему я этого не скажу. Вальбурга одобрительно улыбнулась. — Ему стоит чаще задумываться о том, что он делает, — кивнула миссис Блэк, вертя в руках перчатки. — Думать прежде, чем становится поздно… — Надеюсь, вы понимаете, что я не собиралась поднимать вокруг этой ситуации такой шум? — в свою очередь уточнила Хелена. — Честно говоря, удивлена, что Дамблдор позвал вас и Ренуаров. — Это твоя сестра написала родителям. Она посчитала, что мсье Моррис позволил сделать это с тобой, потому что ты — вейла. Она хотела защитить тебя. — С мистером Моррисом я разберусь сама, он нужен в школе. А… что она думает на счёт Сириуса? — обеспокоенно спросила Хелена. Это был важный вопрос. — Судя по всему, либо считает его психом, либо подозревает, что у вас были причины для… особой экспрессии в отношении друг друга, — Вальбурга внимательно посмотрела на покрасневшую Хелену и поднялась со стула для посетителей. — Что ж, мисс Хейл, поправляйтесь скорее, надеюсь вы всё ещё любите мороженое? — Обожаю, — серьёзно кивнула она. — Тогда непременно попробуйте новый сорт в «Ледяной сказке», очень необычное сочетание. Называется «Кровь и шоколад». — Непременно, — название звучало не слишком аппетитно. Или ей только казалось? Вальбурга кивнула в ответ и, натянув перчатки, скрылась за ширмой. Хелен прислушивалась к лёгкому перестуку её каблучков, оборвавшемуся, стоило только закрыться двери в Больничное крыло. Девушка прикрыла глаза и начала съезжать по кроватной спинке вниз. Последнее действие мгновенно отозвалось неприятными ощущениями в шее, и Хелена выпрямила спину, поправив рукой подушку. «…причины для особой экспрессии в отношении друг друга» Хелен снова стало невыносимо стыдно. Это чувство не покидало её с того момента, как она с до ломоты распрямлённой спиной и бешено колотящимся сердцем влетела в гостиную Гриффиндора, всё ещё ощущая на губах вкус этого горького, запретного, украденного вопреки всем её планам, поцелуя… и наткнулась на Флёр. Флёр, которая считала её подругой и называла сестрой… Которая, в отличие от неё самой, сейчас имела законные права на старшего из братьев Блэк. Которая доверяла ей, а сейчас ещё и заступалась за неё, хотя уже, возможно, подозревала что-то. Хелен не представляла, как попадётся ей на глаза. Ничуть не лучше, хотя и совсем беспочвенно, Хелен ощущала себя, думая о том, что вся эта сцена происходила на глазах у Ремуса. Её Ремуса! Нет, конечно, самому Люпину было, вероятно, безразлично, с кем там целуется его друг. Она была странной незнакомкой, если чем и поразившей Люпина, так скорее всего распущенностью, но… Он не был для неё чужим. Не был чужим много лет. Сначала он был другом её мужа, потом её собственным, единственным другом, а потом — всем её миром. Её возлюбленным, её якорем, её силой и слабостью… «Твоя!» — звучали её собственные клятвы, принесённые под покровом ночи где-то там, на краю жизни и смерти. «Навсегда!» «Только твоя!» Хелена стёрла маленькую слезинку и повернулась к заставленной прикроватной тумбе. К её удивлению, та не была пустой. Помимо установленного ею кубка там примостилась её волшебная палочка, плитка любимого люпиновского шоколада, вазочка с фруктами и записочкой на французском языке, повествующей о том, что фрукты уже вымыты, переписанное двумя разными почерками домашнее задание (спасибо Лили и Ремусу), а так же букет фиолетовых ирисов и ярко-жёлтых нарциссов. Её любимые цветы. Хелен потянулась за кувшином, в котором стоял букет, и поднесла цветы к лицу, вдыхая нежный аромат и позволяя прохладным лепесткам касаться своей кожи. Губы волшебницы дрогнули в лёгкой улыбке. Возвращая импровизированную вазу на тумбу, Хелен заметила свёрнутую трубочкой газету. Что ж, пора было узнать, что происходило в мире, пока её пичкали кровевосполняющим. Надкусив сочную грушу, девушка неловко расправила газету на коленях. Гоблины снова сообщали об изменениях в начислении процентов в каких-то там сделках. Это её мало интересовало. Её собственный скромный счёт в Гринготтсе не зависел ни от каких акций. Она просто откладывала туда деньги, вырученные за продажу некоторых редких ингредиентов для зелий. Кстати о зельях… ей нужно будет как-то выбить себе разрешение пользоваться лабораторией в неурочное время! Нужно подумать, кого на сей предмет стоит обработать: Альбуса или Старого моржа, как бишь его? Ах, да! Слизнорт. Нужно запомнить. Не дай Моргана назвать моржом его на уроке! Селестина Уорлок ждала второго ребёнка… что ж, удачи ей, Молли наверняка порадуется этой новости. Хелен вновь откусила от груши и перелистнула страницу. Сплетни о солисте группы «Гоп-гоблины». Ме-ерлин, красавчик-то какой! Девушка передёрнула плечами. Выставка артефактов Древней Греции… Интересно, а яд Горгоны у них есть? Это бы решило часть её проблем. Поиски Стивенсона-младшего и его матери продолжаются. Внезапно её рука замерла, так и не перелистнув газету далее. Её вниманием завладело крохотное объявление, настолько маленькое, что его можно было прикрыть галлеоном. «Ликвидация или изгнание вредящей нечисти: тролли, вампиры, красные колпаки, мстительные духи…» Ниже объявления был начертан маленький символ, похожий на… Этого просто не могло быть! Раздражённо шипя, девушка задёргала ногами, пытаясь выпутать их из одеяла. Недоеденная груша выскользнула из липких пальцев, проехалась по груди, оставила отпечаток на простыне и ударилась об пол, забрызгав всё соком. Справившись с одеялом, Хелена спрыгнула на пол и поспешно пошлёпала в сторону выхода из Больничного крыла. — Куда это вы, мисс? — мадам Помфри вышла из подсобки, держа в руках поднос с десятком разноцветных бутылочек. — Мне срочно нужно поговорить с профессором Дамблдором, — сообщила мисс Хейл, намереваясь продолжить свой путь. Но школьная медсестра уже преграждала ей дорогу. — Вы не можете разгуливать по школе в таком виде, мисс. Тем более, у директора сейчас посетители. Посетители… Ренуары и Блэки! Хелен совсем забыла о них. Девушка бросила быстрый взгляд на зеркало в полный рост, висящее у входной двери, и мысленно согласилась с Помфри, хотя бурлившее в груди волнение требовало наплевать на всё и бежать. Она не могла тащиться через всю школу в ночной рубашке, заляпанной фруктовым соком, к тому же открывающей ещё не сошедшие синяки на шее. Босые ноги и спутанные волосы тоже не добавляли солидности образу, а она должна была поддерживать престиж обеих династий. Да и заставить прислушаться к себе всегда легче, если ты выглядишь вменяемым. Вернувшись к кровати, Хелена торопливо выпила все причитающиеся настойки, позволила намазать шею какой-то мазью, приятно пахнущей хвоей. Терпеливо выдержала весь осмотр. И всё-таки упросила мадам Помфри позволить ей одеться и посетить директорский кабинет. — Сейчас он разговаривает с посетителями, мисс Хейл, просил не беспокоить их в ближайшие полчаса, так что у вас есть время привести себя в порядок, — проворчала Помфри. После осмотра ей пришлось согласиться, что жизни и здоровью Хелен уже ничто не угрожает. И при щадящем режиме, она вполне может быть выписана. — Но не забудьте пообедать! Вы всё ещё слабы, мисс Хейл! Хелена кивала, поспешно натягивая очищенную от крови одежду. Ей нестерпимо хотелось помыться, кожа была липкой и неприятной. Не обнаружив обуви, Хелена трансфигурировала больничные тапочки, превратив их в некое подобие туфелек. На счастье Хелен, шёл урок, и коридоры были пусты. Она поспешно ковыляла в неудобных туфлях по лестнице вверх. Казалось бы, от Больничного крыла нужно было подняться всего на три этажа, но обувь, вопреки обыкновению, получилась весьма неудобной. Промучившись два пролёта, Хелена оглянулась, убедившись, что не обзавелась зрителями, сняла туфли и пошла босиком. Поднявшись на пятый этаж, девушка свернула направо, пересекла картинную галерею и наконец-то увидела статую Бориса Бестолкового. Отсчитав четвёртую дверь слева, девушка негромко произнесла: «Безмятежность». И шагнула в отворившуюся дверь, задвинув за собой щеколду. Строго говоря, Хелена не имела права быть здесь, так как не была ни старостой, ни капитаном квиддичной команды, но… Дамблдор сообщил ей пароль от Ванной старост, дабы после своих ночных похождений Хейл могла помыться, не подняв на ноги всю девичью спальню. И Хелена без зазрения совести пользовалась предоставленной возможностью. — Дейзи! — голос девушки эхом отразился от мраморных стен и потолка. Хелена поморщилась и взмахнула палочкой, убирая этот эффект. Тут же рядом с тихим щелчком появилась домовуха. — Мисс Хелен звала Дейзи? — пискнула она. — Привет, — Хелен улыбнулась. — Звала, это правда. Устрой мне ванну с жемчужным зельем, пожалуйста. И принеси чистые вещи, мне нужно произвести хорошее впечатление на твоих хозяев. Разумеется, жемчужного зелья из одного флакона не хватило бы на бассейн, занимающий чуть ли не треть комнаты, да Хелен это и не нужно было. В сторонке, ближе к витражному окну, стояла обычная ванна с мраморными бортиками, на которых было удобно размещать шампуни, гели и прочие баночки и бутылочки, принесённые с собой. Мягко ступив в идеально тёплую воду, разведённую зельем, Хелен зажмурилась от удовольствия и аккуратно погрузилась в неё вся. Тепло обволакивало её тело. Тянущие мышцы расслаблялись, кожа блаженствовала, и мысли, беспокойно мечущиеся в голове, начали замедляться, выстраиваться в логические цепочки. Она была не права… Не стоило бестолково носиться по замку, как курица с отрубленной головой. И к Дамблдору со своей новостью нужно было идти в последнюю очередь. Если поставить Дамблдора в известность, он может запретить ей использовать этот шанс, дабы не нарушать структуры событий. И тогда она не сможет обойти прямой запрет. Пока же… всё, что не запрещено — разрешено… Ведьма улыбнулась и провела кончиком пальца по знакомому до боли рисунку, напечатанному в газете. Неужели кто-то из клана Отшельников сейчас в Великобритании? Вообще, почему бы и нет? Здесь вполне комфортный климат, есть магические леса и немалое количество существ, идущих на клановые зелья и амулеты. Однако воины редко дают подобные объявления. Очень редко. Так для чего это было сделано в этот раз? Чтобы дать знать о себе? Возможно, весьма возможно. Но кому? Ей? Чего они хотели? Помощи? Мести? Работы? И как узнали о ней? Хотя… по поводу последнего вопроса у неё были кое-какие соображения. Болтушка-Миранда — кто же ещё? У эльфийских жриц нет тайн между собой, ведь во время совместного танца их мысли открыты друг другу. Хелена давно не танцевала с Мирандой, но раньше видела, что та поддерживает связь с одним из Отшельников. Кодекс жриц запрещает рассказывать посторонним увиденное во время танца, но… чего не сделаешь ради любви? Хелена, придерживаясь за бортики руками, отклонила голову назад, чтобы Дейзи было удобнее с помощью магии, мыла и зелий превратить слипшийся от крови колтун, в который превратились рыжие волосы, пока она была без сознания, в блестящие ровные кудри. Нежный аромат ирисов потёк под сводами вместе с влажными клубами пара, заставляя Хелен блаженно жмуриться и с наслаждением втягивать воздух. Над ухом раздалось осуждающее цоканье, и длинные ловкие пальцы мягко скользнули на напряженные плечи девушки. Магия домовушки окутала кожу Хелены лёгким покалыванием. — Мисс снова совсем не бережёт себя… — вздохнула Дейзи. — Но Дейзи принесла ту мазь, которой мисс всегда пользуется. Дейзи видела, какую нужно. Хелена негромко замурчала и позволила служанке Ренуаров позаботиться о себе. К концу процедуры у неё уже был намечен примерный план.***
Жемчужное зелье сделало своё дело. Когда Хелен предстала перед директором, предполагаемыми родственниками и миссис Блэк, мисс Хейл уже не казалась замученной до полусмерти. Теперь её кожа, хоть и была бледной, но выглядела свежей, волосы, собранные в низкий узел на затылке, блестели, длинная юбка прятала пострадавшие колени, а блузка с высоким воротником-стойкой благополучно скрывала остатки синяков на шее. Вальбурга взглянула на Хелен одобрительно и, извинившись, отправилась на поиски своего мужа, отчитывающего Сириуса где-то вдали от посторонних глаз. — Хел! — мадам Ренуар, не дослушав вежливые приветствия лжеплемянницы, порывисто шагнула вперёд и легко обняла Хелену. Нежно и аккуратно, чтобы ненароком не потревожить её травмы. Значит — они тоже были в Больничном крыле и видели, в каком она была состоянии. — Мы как раз шли к тебе. Мадам Блэк сказала, что ты очнулась. Тебе уже можно вставать? — Фрида, не беспокойся, пожалуйста. — Хелена искренне улыбнулась. — Мне гораздо лучше. Меня уже даже выписали. — О-ля-ля! — Флёр налетела на сестру маленьким ураганом, но тут же была остановлена заботливой рукой Себастьяна. — Тише, непоседа! — улыбнулся месьё Ренуар. — С Хелен пока нужно бережно и нежно, как с сахарными снежинками. Хелен рассмеялась. — Все не так плохо, мсье Себастьян, — она приподнялась на цыпочки и чмокнула его в щеку, так же как до этого Флёр и Фриду. — Мы хотели предложить вам провести выходные дома, чтобы ты оправилась от этого… — начала мадам Ренуар, но Хелен не дала ей закончить, вставив негромко, но решительно: — …несчастного случая, — она перевела взгляд на «тётушку». — Мне жаль, я… — она на миг замялась, — должна ещё наблюдаться у мадам Помфри. Но если Флёр хочется поехать… Однако Флёр ни за что не соглашалась оставить сестру одну в таком состоянии. Поэтому девочки, попрощавшись с расстроенной Фридой на крыльце замка, вернулись в замок, предоставив Дамблдору возможность раскланяться с гостями и выпустить их с территории школы. — Не расстраивайтесь, мадам, — улыбнулся на прощанье директор. — В эти выходные у команды по квиддичу факультета Гриффиндор отборочные соревнования, а в воскресенье — первое посещение Хогсмида, маленькой волшебной деревушки, расположенной по соседству. Не удивительно, что девочкам хочется остаться и насладиться всем этим вместе с друзьями. Прекрасных губ Фриды коснулась лёгкая улыбка. Флёр всегда мечтала о друзьях.***
— Куда мы идём? — Флёр с любопытством оглядывалась по сторонам. В этой части замка ей ещё не доводилось бывать. — В этих подземельях гораздо теплее, чем там, где преподают зельеварение. — Теплее и суше, — кивнула Хелен, поворачивая в очередной раз. — Но это не главное достоинство этих мест. Если пройти дальше, можно попасть в гостиную Пуффендуя. — Зачем нам к пуффендуйцам? — Ни за чем, мы идём не туда. Девушка остановилась перед натюрмортом, изображающим вазу с фруктами, и легонько пощекотала грушу. Та хихикнула и, к восторгу Флёр, превратилась в дверную ручку. — Мы опоздали на обед, — заговорщицким тоном поведала Хелен. — Поэтому… Она распахнула дверь и повела рукой в приглашающем жесте, пропуская кузину в открывшийся проём. — Ох! — мадемуазель Ренуар вошла внутрь, изумлённо оглядывая огромное помещение, похожее планировкой на Большой зал. Только вдоль одной из стен тянулись шкафы с посудой, а прямо за преподавательским столом, где должно было находиться окно, гордо располагался огромный камин. Между столами суетилось несколько домовиков в полотенцах с гербом Хогвартса. Еще пятеро стояли в углу возле лоханей с горячей мыльной водой, следя за намывающейся посудой. — Вот это размах! Увидев вошедших девушек, два домовика устремились к ним навстречу, радостно улыбаясь и кланяясь. — Мисс Хелена снова пожаловала к нам! — радостно пищали они. — Мы слышали, что мисс была больна. Лисси так переживала, так переживала! — Привет, Лисси! Привет, Джерри! Это моя сестра Флёр Ренуар! Пока улыбающаяся до ушей Флёр раскланивалась с домовиками, Хелен взяла чистую ложку и зачерпнула немного ягодной начинки для пирога, с тестом для которого возился старый эльф, чьи мохнатые уши напомнили Хелене о Кикимере. Эльф недовольно покосился на неё, но Хелен одними губами прошептала: «Я чуть-чуть. Очень голодная.» И засунула ложку с ежевикой в рот. — Обещаю завтра помочь собрать ещё порцию! — Бездельники! — рявкнул через плечо старый эльф, тут же вернувшись взглядом к вымешивающемуся на столе тесту. — Мисс Хелен с ног падает от голода, а вы в этикете упражняетесь! Лисси и Джерри поклонились Флёр ещё по разу, трепыхнув длинными ушами, и, расстроенно пискнув, кинулись собирать на стол. Стараясь загладить свою оплошность, домовики тащили всё, что только было в их распоряжении, а Хелен никак не удавалось уговорить их ограничиться куриными ножками, салатом и парой кусков сладкого пирога. Флёр со смехом повалилась на стул, вытирая повлажневшие глаза. Уже через несколько минут край стола был заставлен целой армадой тарелочек с яствами. Хелена, устав доказывать, что двум девочкам так много не нужно, покорно уселась рядом с сестрой и, не выдержав, фыркнула. — Что смеёшься, половина — твоя, — Хелен посмотрела на временно освободившихся эльфов, умильно смотрящих, как они с сестрой накладывают себе на тарелки еду. — Лисси, Джерри, а где вы берёте свежую ежевику? Эльфы довольно заулыбались, счастливые, что могут ещё чем-то угодить своим гостьям.***
Поднимаясь по лестнице на первый этаж, Флёр и Хелен не переставали смеяться над тем, что старина Тигги, тот самый старый эльф, у которого Хелен воровала приготовленную в начинку ягоду, перед их уходом сунул им тайком под столом по завёрнутому куску пирога с ежевикой. Лакомство девушки оставили на вечер, а эльфа сердечно поблагодарили, поцеловав на прощание в старую, похожую на сухой сморщенный пергамент, щёку. Тигги что-то неразборчиво проворчал, но белые пучки волос, торчащие из его ушей, распушились и даже слегка завились от удовольствия. — Они тебя хорошо знают, ты часто там бываешь? — расспрашивала Флёр кузину. — Питаю слабость к внеплановым перекусам, — подмигнула в ответ Хелена, первой выходя в холл на первом этаже. — Мисс Хейл, мисс Ренуар! Гриффиндорки оглянулись и заметили идущего им навстречу Дамблдора. — Да, директор, — француженки, не сговариваясь, присели в книксене. Краем глаза Хелен видела, что чуть в стороне Ремус отчитывал первокурсника за какую-то провинность, но услышав их имена, отвлёкся от своего занятия. — Вы обе чудесно выглядите! Мисс Хейл, как хорошо. Я не мог найти вас. — Ээ… я хотела одолжить конспект лекции по травологии. И немного заблудилась. — Что ж, заблудиться бывает весьма полезно, мисс Хейл, — лукаво улыбнулся Дамблдор. — Главное — выбрать для этого подходящее время и место. Люпин позади Дамблдора, глядя на неё, демонстративно вытирал губы рукавом. Хелена покраснела и закашлялась, отворачиваясь и прикрывая рот ладонью. Драные чулки Морганы! Она вся была в сахарной пудре! Постаравшись незаметно стереть сладкий порошок, Хелен вновь повернулась к старому волшебнику и извинилась, стараясь сохранить самое невинное выражение лица. — Боюсь, я не успел поговорить с вами после отъезда мадам и мсье Ренуар. Подождите пожалуйста меня в моём кабинете, я подойду через несколько минут, только дам задание подопечному мистера Люпина. — Директор снова улыбнулся и направился к Ремусу и маленькому нарушителю. Проходя мимо посторонившихся девушек, Дамблдор хитро сощурился и негромко, так чтобы слышала только Хелен, добавил: — Справа ещё немного осталось, мисс Хейл.***
Хелен поздоровалась с Фоуксом, ласково погладив его по голове, и устроилась в кресле возле директорского стола. Ниша, устланная бархатом была пуста. Странно. Было крайне маловероятно, что Дамблдор не хватился Гриффиндорской реликвии. Либо его не было в школе несколько дней, либо… он сознательно позволял мечу находиться в руках вора. Может, разговор об этом и ждёт её впереди? Это было бы плохим поворотом событий. Шаги на лестнице оповестили её, что хозяин кабинета возвращается. Хелена внутренне подобралась, не зная к чему готовиться. — Не вставайте, Селена, к чему церемонии? — директор прошёл к письменному столу и сел напротив Хелены. Селена… дело серьёзное. — Итак, скажи мне Сел… Хелен, — поправился наконец Дамблдор, — что мы будем делать с вашей размолвкой с мистером Моррисом? Больше всего Хелен устраивал вариант с рукоприкладством в отношении их нового учителя. Но остальные студенты его хвалили, восхищались им. У Хелен, по правде говоря, было не так уж много времени, чтобы составить мнение о его манере преподавать. Но, судя по пройденным темам, он действительно старался дать ученикам как можно больше практически необходимых знаний и навыков. Жизненно необходимых знаний и навыков… — Полагаю, разъяснительной работы в отношении мистера Морриса будет достаточно. Он нужен школе, он нужен детям. И если он не будет использовать нас с Флёр в качестве учебных пособий… — девушка взглянула в голубые глаза старого волшебника. — Он знает о пушистой проблеме Римуса? — Пушистой проблеме? — Дамблдор рассмеялся, сплетая пальцы перед собой. — Вот это название. Остроумно! — Справившись с приступом веселья, директор внимательно посмотрел на Хелену. — Нет, профессор Моррис не знает о, как вы выразились? — «пушистой проблеме» мистера Люпина. Преподаватели Защиты от Тёмных искусств меняются у нас каждый год, а Хогвартсу, как и Ремусу огласка не нужна. — Уже хорошо. — Боюсь, мистер Моррис был опечален не регулярным посещением его занятий вами, мисс Хейл. — В таком случае, его постигнет ещё не одно разочарование, директор, — в голосе Хелен словно звякнула сталь. — Вы знаете, что я не всегда хозяйка своему времени и своим поступкам. Он считает меня избалованной девицей? Пусть будет так. Мне всё равно. Это всё, сэр? Я бы хотела попасть в свою комнату и отдохнуть. — Боюсь, что это ещё не всё, мисс, — Дамблдор соединил кончики пальцев перед собой, сложив ладони домиком. — Селена, вы так и не пришли ко мне после недавней операции. Скажите, вы не хотели бы узнать, что с миссис Стивенсон? При первых же словах о прошедшем расследовании Хелена вскочила с кресла и отвернулась к окну, мгновенно раскрасившему её во все цвета стёкол витража. — Если бы я хотела узнать о ней, я бы спросила у вас, директор, — холодно сказала она. — И тем не менее, я вынужден вам сообщить, что женщина не в себе. Она… погружена в свои фантазии. — Это лучшее, что могло с ней произойти, мистер Дамблдор! Полагаю, тема исчерпана? — Хелена резко развернулась и направилась к двери, но стоило ей потянуть ручку двери, как её настиг следующий вопрос. — Почему? Ты рассказывала, что вернула разум Алисе. Почему ты так жестока к Монике? Хелен стояла недвижимо несколько секунд, но всё же обернулась. — Алиса была запытана Круциатусом до потери рассудка, это правда. Я смогла вернуть ей разум и память, но не магию. Она осталась сквибом, и этого изменить я оказалась не в силах. Но у неё остался сын. Невилл тогда был ещё жив. Ей было куда возвращаться, ради кого бороться. Понимаете? Дамблдор молча смотрел на неё. — Моника сейчас в мире грёз и фантазий, она счастлива. Смысл её жизни — поймать бабочек, вырастить цветы или что она там делает. И вы хотите, чтобы я напомнила ей, что с ней делали Пожиратели? Что сделали у неё на глазах с мужем? Что сотворила она сама, своими руками со своим сыном? Вы думаете, это сделает Монику счастливее? Да вы на следующий день её в петле найдёте! — Это её право. Её выбор. — Вы пытаетесь сделать выбор за неё, профессор! Она свой уже сделала — ушла от реальности. Мозг не в состоянии справиться с тем, что с ней произошло. Оставьте её в покое, профессор! Оставьте в покое нас обеих! — голос дрогнул и надломился, когда девушка продолжила. — Хоть ненадолго, — Хелен прикрыла глаза, судорожно вдохнула и, резко развернувшись, вышла на винтовую лестницу, тут же двинувшуюся вниз. Она уже не слышала, как Дамблдор грустно прошептал, глядя на захлопнувшуюся дверь: — Если бы я мог, мисс Браун. Если бы я мог.***
Сириус курил, устроившись у приоткрытого окна в дальнем закутке безлюдного коридора. Ему хотелось думать, что седые спирали дыма от магловских сигарет могут облегчить его головную боль или выжечь своей горечью всё внутри, стоит только вдохнуть поглубже. Но сколько бы он не вдыхал, легче не становилось. Последние несколько дней вымотали его напрочь. Сначала Хелен узнала об их чёртовом пари и выставила его дураком, хорошо хоть только перед друзьями. Она поцеловала его при всех, таким долгим и сладким поцелуем… Так почему же при мысли об этом у него на языке сворачивалась горечь? Он не знал. Знал только, что, поддавшись непонятному порыву, пытался извиниться перед ней, объяснить, вернуть… сам не знал, что именно. Там, в этой дурацкой нише за гобеленом, слушая удаляющиеся шаги школьного завхоза, Сириус ощущал что-то особенное, что связывало их. Его рука бережно обнимала её за талию, её кудрявая макушка маячила у него перед лицом, щекоча подбородок, пока Хелена стояла, прижавшись лбом к его плечу. И было там что-то ещё, что-то похожее на… доверие. Теперь этого не было и в помине. Хелен не разговаривала с ним, не приняла его извинения. А потом эта дурацкая дуэль, в которой она была как маленькая скользкая рыбка в воде: сколько ни лови — не ухватишь. И это приводило его в бешенство. Он ведь и хотел только напугать её, чтоб она с визгом отшвырнула змею, а он бы сказал что-нибудь этакое. Но змея начала её душить, а он понял это слишком поздно… В итоге Хелен оказалась в Больничном крыле. Из глубин его памяти снова всплыли тоненькая фигурка, перепачканная кровью, и тихий невнятный вздох: «С…р…ус». Блэк провёл ладонью по лицу и чуть заметно поморщился, зацепив царапину, которой его наградила добродушная малышка-Флёр, накинувшись на него как дикая кошка в общей гостиной. Хорошо хоть в общей комнате никого больше не было в это время. Сегодня он снова пропустил занятия, проведя неприятнейшие полчаса в кабинете директора, снова оправдываясь на пару с Моррисом перед Дамблдором, Ренуарами, Орионом, Вальбургой… Та, конечно, была в своём репертуаре, заявив, когда они остались одни, что, разумеется, рада, что он начал борьбу с грязнокровками. Но была недовольна, что первой целью он выбрал невесту своего брата. Как будто для него имел значение статус её крови! Вся эта ситуация никак не была связана с её родственниками! Во всём виноват Нюнчик! Не заступись она за слизеринца в поезде, не было бы этого дурацкого пари! Невеста брата! Р-р-р-р! И Реджи тоже хорош! Явился в Больничное крыло, как будто перекинулся с ней хоть словом на людях с момента приезда в Хогвартс! И веник с собой притащил! Конечно, теперь ведь все знают, что она помолвлена с Регулусом! А самого Сириуса к ней повторно не пустили, заставив допоздна оттирать какую-то хрень в классе Зельеварения. Сириус выкинул окурок и прикрыл окно, поиграл волшебной палочкой, ловко вращая её меж пальцев то в одну, то в другую сторону. Хотелось напиться и устроить дебош. Запрыгнуть на любимого железного коня и носиться высоко-высоко, чтобы чувство свободы и адреналина кружило голову, пока задница не отвалится от долгого сидения верхом. «С…р…ус» Может, стоило устроить драку с Нюнчиком? Для профилактики, чтобы приличные гриффиндорки не заступались за него больше? Не в силах более выдерживать одиночество, Блэк спрыгнул с подоконника, на ходу размышляя, куда же ему отправиться в поисках впечатлений. Джеймс сейчас корпел над составлением схем первой квиддичной тренировки, хотя смысла в этом было ни на кнат, учитывая, что в команде не хватало двух игроков. А значит, Джеймс мог только предполагать их возможные сильные и слабые стороны. Завтрашний отбор мог превратить все составленные сегодня схемы в бумажку для… растопки камина. Но Сохатого в такие моменты лучше было не трогать, тем более, Эванс продолжала игнорировать его. Питер нарвался на дополнительное задание по Трансфигурации, не справившись с упражнением в классе. И сейчас наверняка отрабатывал его. Оставался Ремус. А где Ремуса искать? Сириус усмехнулся и начал спускаться по лестнице. Наверняка, половина студентов Хогвартса удивились бы, узнав, что старший из братьев Блэк знает, где расположена школьная библиотека. Но сегодня всякий желающий мог увидеть наглядное доказательство этого: сам Сириус Блэк шествовал по коридору четвёртого этажа, уверенно направляясь к красивой двери с соответствующей табличкой, не сомневаясь и не спрашивая у каждого встречного: «Вы не знаете, как пройти в библиотеку?» Войдя в просторное, пропитанное книжной пылью и тайнами помещение, Сириус сразу свернул в читальный зал и притормозил, ища глазами сутулую фигуру Лунатика. Тот сидел за своим любимым столом, водя изредка поскрипывающим пером по пергаменту, внося в эссе цитату из какого-то старого, едва ли не заплесневелого, фолианта. Блэк с усмешкой направился к другу, как вдруг… Этот смех, пусть и приглушённый, был ему хорошо знаком. Он пах ирисами, последним солнцем и опавшими листьями на берегу Чёрного озера. Блэк обошёл Люпина и заглянул в соседний просвет меж книжными стеллажами. Дура-пуффендуйка складывала огромную стопку из книг. Нет, не то! В следующем книжном туннеле целовалась какая-то парочка, но у девушки были светлые волосы. Сириус зарычал от досады, пройдя дальше, и… Она стояла в какой-то паре метров от него, бледная и какая-то полупрозрачная. Высокий ворот блузки, отороченный кружевом, скрывал её лебединую шею и уродливые следы их дуэли. Сириус не мог поверить, она стояла, как ни в чём ни бывало, и улыбалась своему собеседнику: худому, нескладному, крючконосому слизеринцу в нелепо сидящей на нём мантии. Улыбалась так тепло, будто не видела его сальных волос и вечно злого выражения лица. Хотя сейчас он не казался таким уж злым, если присмотреться. — Так что обращайтесь в случае необходимости, мистер Снейп, — журчал прохладным ручейком в летний зной её голосок. — Северус, — поправил её собеседник. — Северус, — с улыбкой согласилась она. И прошла мимо ошарашенного Сириуса, не удостоив того даже взгляда. «С…р…ус», — шелестел её голос в ушах Блэка. — «С…р…ус». С чего он взял, что она звала именно его?