***
Хелена аккуратно отрезала кусочек стейка, обмакнув его в соус на краю тарелки, и окинула беглым взглядом соседей по столу. Мародёры явно что-то замышляли, тихонько шушукаясь между собой. Люпин почему-то краснел каждый раз, встречая её взгляд. Это странным образом заставляло смущаться её саму, хотя она не могла понять причины. Ведь не было же ничего? Только неловкое дружеское объятие возле магазина сладостей, значимое скорее для неё, чем для него. Её глаза обратились к слизеринскому столу, выискивая Лестрейнджа. Тот, понизив голос, разговаривал с Ноттом и Регулусом. Сидящий рядом Снейп делал вид, что читает книгу, хотя Хелен могла бы поспорить, что он внимательно прислушивается к беседе. Как и всегда, даже находясь в компании, он был один. С годами его способность подпускать к себе людей атрофируется совсем. Хелена покачала головой. Она отлично помнила, с каким трудом преодолевала возведенные между ними препятствия и стены. И это при том, что она уже была связана с ним магией! Ох, Северус, Северус! Знал бы ты, как всё повернётся, и чего ты будешь желать на самом деле… Директор Хогвартса Северус Снейп рявкнул на горгулью, почти прорычав пароль, взлетел по описывающей неторопливые круги винтовой лестнице и захлопнул за собой дверь в свой кабинет. Кэрроу! Эти чёртовы ублюдки Кэрроу снова пытали детей! Он едва успел вмешаться, прежде чем Финнигана порезали бы магическим хлыстом на ленты. Если бы это был Долгопупс, всё было бы проще. Можно было бы воззвать к указу Лорда о разумном сохранении чистой волшебной крови. Но Финниган был полукровкой. Пришлось изворачиваться, как ужу на раскалённой сковородке. И в итоге все остались им недовольны. Кэрроу он лишил развлечения и возможности впечатлить жестокой расправой остальных. МакГонагалл клокотала от гнева за уже нанесённые её львёнку раны и за унижение, ожидающее его на отработке: Снейп вместо порки назначил ему недельное дежурство по туалетам. И даже пятнистый от синяков Симус, чью шкуру Северус только что спас, смотрел на директора с презрением и ненавистью. Презрение и ненависть! Это именно то, что лилось на него рекой со всех сторон. Пожиратели ненавидели его за доверие Тёмного Лорда. Орденовцы и ученики — за предательство и убийство Дамблдора. Это было ожидаемо. Но иногда, как, например, сейчас, когда он вот так встревал между двумя сторонами, становилось невыносимо больно. Там, в холле, ему хотелось схватить Минерву и встряхнуть хорошенько, прокричать ей в лицо: «Неужели ты не видишь, что я стараюсь защитить их? Неужели не понимаешь, что по другому нельзя? Утихомирь своих маленьких поганцев! Пусть они не лезут на рожон! Пусть затаятся! Ещё будет время для геройства! Будет время для красивых жестов! Помогите мне сохранить это хрупкое равновесие! Помогите мне не дать этим скотам поубивать половину ваших учеников!» Но Минерва не слышала его безмолвных воззваний. Не видела его усилий по сохранению хотя бы видимости порядка. Не хотела помогать ему. Северус прижался затылком к закрытой двери и глухо выругался. Как же он устал от всего этого! — Тяжелый день, мой мальчик? — нарисованный Альбус Дамблдор сочувственно посмотрел на него. Снейп фыркнул и отлепился от двери. Старый интриган уже наверняка всё знал, а может и видел своими глазами, переместившись в чей-нибудь портрет на первом этаже. — Непростой, — буркнул Снейп, пересекая комнату и на ходу расстёгивая мантию. Дамблдор проводил его разочарованным взглядом, но действующий директор не был расположен к обсуждению интриг, Гарри Поттера и Тёмного Лорда. Нет! Если уж у него выдалось несколько свободных часов, он проведёт их там, куда Кэрроу, Минерва и даже Дамблдор не смогут за ним последовать. Поставив на кабинет оповещающие чары, мужчина открыл потайную дверь в личные покои директора. Его маленькая гостиная была наполнена ароматом только что сваренного кофе и корицы. Значит — уже вернулась. Северус улыбнулся и бесшумно прошёл в отгороженную стеной из шкафов кухонную зону. Он бы никогда не стал разделять зоны таким образом, но Селена сказала, что птиц нельзя держать в круглых клетках, это плохо сказывается на их психике. И он самолично переставлял эту дурацкую мебель Мобиликорпусом раза три, пока Селена не осталась довольна результатом. И переставлял бы ещё, если бы это сделало его маленькую птичку хоть на миг счастливее… Она стояла к нему вполоборота, прихлёбывая кофе из фарфоровой чашечки и сосредоточенно выкладывая ягодки земляники на маленькие пирожные-корзиночки с каким-то белым кремом. Рыжие кудри струились по спине и плечам, накрытым полотенцем, и спускались ниже, оставляя местами на изумрудной ткани шёлкового халатика влажные следы. Девушка что-то напевала, совсем тихо, на грани слышимости, и в лад своей же мелодии приплясывала, легонько притопывая и крутя бёдрами. Рядом стояли приготовленные белый заварной чайничек, банка с его любимым сортом чая и чистая чайная пара. Она ждала его. Северус пошевелился, и девушка вскинула голову, испугавшись. Но тут же в больших карих глазах отразилось узнавание, и мягкая улыбка озарила её лицо. — Северус! — она привстала на цыпочки и легонько коснулась его губ своими, одаривая его поцелуем с привкусом корицы. Так просто и естественно. Но Снейпу это казалось чудом. Его личным маленьким чудом. Он никак не мог привыкнуть к радостным улыбкам, нежным поцелуям и теплу, которое она дарила ему. Как раз тогда, когда ему казалось, что в мире тепла не осталось. А если бы и сохранилось немного, то уж точно не для него. Северус обнял девушку за талию и притянул ближе, уткнувшись носом куда-то между маленьким ушком и точёной шеей, и глубоко вдохнул аромат её кожи и волос, ванили, которую она добавляла в пирожные, и шампуня с ароматом ириса. Стоило прожить ещё один ненавистный день, чтобы снова ощутить это всё. — Тяжёлый день? — прошептала она, проводя тоненькими пальчиками, пахнущими земляникой, по волосам на его затылке и по шее, пуская по коже ощущение бегущих мурашек. Спросила вроде бы и обычно, но совсем не так, как висящий в кабинете портрет Дамблдора. И ответить ей тоже хотелось по-иному. — Уже лучше, — обжог жарким шёпотом он нежную кожу за ушной раковиной и ощутил, как она резко втянула воздух, задрожав. — Намного лучше. Снейп запустил пальцы в её ещё чуть влажные кудри, заставляя слегка запрокинуть голову, прошёлся губами вдоль линии подбородка, чередуя лёгкие поцелуи с дразнящими покусываниями и вслушиваясь в её сбившееся дыхание. — Северус, — выдохнула Селена, пропуская пряди его волос сквозь пальцы и прижимаясь к нему. — Северус, окно откр… Губы мужчины накрыли её рот, съедая остаток предложения. Вот что меньше всего его сейчас волновало, так это окно. Защитные чары на нём были целы, а остальное — гори оно Адским пламенем! Тем более — сейчас! Когда Селена так соблазнительно жалась к его телу! Девушка улыбнулась ему в губы, и нежно захватила нижнюю зубками, вызвав у Северуса внезапное ощущение какого-то мальчишеского восторга и жгучего желания. Рука на её талии сжалась, сминая ткань халата, прижимая ещё ближе мягкое девичье тело. Его пташка! Его маленькая певчая пташка! Селена что-то простонала ему в рот, чувствуя, что пояс бесполезной шёлковой лентой стёк вдоль ног, а полы халата распахнулись. Северус шагнул вперёд, заставляя ведьму пятиться, путаясь ногами в соскользнувшем на пол полотенце. Его ладони нетерпеливо откинули струящуюся ткань, очерчивая соблазнительные изгибы её тела. Девушка совершенно потерялась в пространстве, одновременно отвечая на поцелуи Северуса и борясь с бесчисленными пуговицами его сюртука. Она вскрикнула, ударившись поясницей о край столешницы, скорее от неожиданности, чем от боли. И настойчивее задёргала неподатливые петли. Да сколько же их! — Северус, — задыхаясь, она стянула сюртук с его плеч. И мужчина, коротко рыкнув, поспешно вытянул руки из рукавов, отшвырнув элемент одежды в сторону. Мерлин, сколько на нём этих тряпок! Неудобных сейчас, стягивающих и мешающих тряпок! Зато на Селене помимо распахнутого халатика была только крохотная чёрная полоска кружевных трусиков… — Я сразу с десерта, если ты не против, — прохрипел он, подцепляя пальцем нежный крем с ближайшего пирожного и нанося на вишенки, венчающие соблазнительные полушария её груди. — Вдруг вызовут. Северус сделал шаг вперёд, подхватывая Селену и усаживая на край столешницы. Вклинившись между её широко разведённых ножек, он склонился к декольте выгнувшейся ему навстречу девушки. Миг — и стоящий позади неё фарфор со звоном полетел со стола. Почти сразу за ним по полу запрыгали пуговицы сорванной мужской рубашки. Где-то рядом перекатывалась жестяная банка с чаем, не наступить бы. И это было последней осмысленной мыслью в его голове, прежде чем сознание заволокла сладкая пелена наслаждения. Крем был… восхитителен.***
Снейп отправил в рот последний кусочек отбивной, запечённой под сырной корочкой с помидорами и грибами, и сыто откинулся в кресле, наблюдая, как Селена взмахом волшебной палочки собирает грязные тарелки в стопку, а затем отправляет её в раковину. Закончив с этим, девушка поднялась из кресла и лёгкой походкой направилась на кухню, чтобы заварить чай. Как директор, он был обязан присутствовать на всех трапезах в Большом зале. Однако, с тех пор, как большая часть его сотрапезников начала желать ему скорой и мучительной смерти, Северус не ел там ничего, вяло ковыряясь в тарелке и ненавязчиво наблюдая за происходящим вокруг. Сначала еду для него готовил один из домовых эльфов, которого Северус нанял не для школы, а лично для себя. И Северусу не приходилось жаловаться на Рикки. Тот вкусно готовил, хорошо следил за гардеробом Северуса, успевая и со стиркой, и с глажкой, да и уборку в кабинете проводил вовремя. Наверное. По правде говоря, Северусу нечасто приходилось оценивать его работу. Было столько дел, требующих его немедленного вмешательства или активного участия… Сразу после назначения директором, Северус почти физически ощутил, как Хогвартс обрушился на его плечи всем своим весом. Учебные планы, расписание уроков, снабжение школы всем необходимым, подбор педагогического состава. Впрочем, последнюю проблему Тёмный Лорд решил за него, одним махом добавив Снейпу с десяток проблем посерьёзнее. Назначение Пожирателей на должности педагогов привело ко множественным противостояниям учеников и других профессоров по отношению к представителям нового режима. И Северус, разрываясь между всеми этими обязанностями и проблемами, а так же продолжением служения двум хозяевам и помощью «горячо любимому» Гарри Поттеру, практически перестал есть и спать. Его мантии чудесно гармонировали с кругами под глазами, а комплекция медленно, но верно начала приближаться к той, что была у только сбежавшего из Азкабана Блэка. Возвращаясь после ночных дежурств, или аудиенции у Лорда, он зачастую падал на нерасправленную постель прямо в мантии… А однажды, после особенно «приятного» визита к Лорду, Снейп, вползая в камин Малфой-мэнора, вместо кабинета директора Хогвартс случайно произнёс «Паучий тупик». И вернулся утром в Хогвартс, уже опираясь на её плечо. Тайком, разумеется. Рикки отчаянно ревновал свою стряпню. Хотя на первых порах Селена больше занималась зельеварением, чем готовкой. Но домовику пришлось смириться с новым разделением труда. Северус не брался судить, кто вкуснее готовит, но… у Селены нашлось гораздо больше рычагов воздействия на него. Она могла заставить его съесть, что угодно, простым массажем отправить к Морфею за пять минут, а уж улечься спать в грязной мантии при ней было просто невозможно. В чистой, кстати — тоже. Северус бросил взгляд в висящее на стене зеркало. Нет, его и сейчас нельзя назвать кругленьким и розовощёким, но по сравнению с тем, что было до этого… Как жаль, что всё это — только результат чар. Лучшее, что случилось с ним после окончания школы — это результат вынужденных чар. Если бы можно было отмотать время лет на десять назад… — О чём задумался? — улыбающаяся Селена поставила на столик чайник и две чашки. — О том, как ненавижу Дамблдора, — несколько резче, чем собирался, выдал Снейп. — Из-за меня? Тебе так неприятны наши отношения? — её голос едва заметно дрогнул, пока она наливала чай. — Неприятны? — усмехнулся Снейп, протягивая руку за чашкой. — Ты — самое приятное, что случилось со мной за долгие-долгие годы. Селена продолжала внимательно смотреть на него. — Но ты здесь фактически по принуждению. А я… — он вздохнул. — Дамблдор говорил, что Лорд вернётся, и мы его ждали. Большая часть моей жизни была посвящена ожиданию его возвращения, потом — деятельности агента. У меня не было ничего, только цель. Не стоило заводить семью, детей, привязанности… Я всегда знал, что не переживу Вторую магическую. И я был готов, мне и терять-то нечего было. Понимаешь? Решающая битва не за горами, я чувствую. И мне её не пережить. Карие глаза девушки наполнялись слезами. — А теперь мне страшно, — он нежно взял её руку в свою. — Потому что теперь у меня есть ты. Я знаю, что всё это не настоящее. Но теперь у меня добавилось два повода для сожалений. Мне жаль, что я принудил тебя к этим отношениям, привязав к себе. И жаль, что я не сделал этого лет десять назад, хоть мы и не были знакомы. Теперь я сожалею, что не послушал Дамблдора, когда он говорил мне «Живи». — Боже, Северус, ты говоришь вздор! — она, всхлипнув, слабо улыбнулась и, обогнув стол, уселась верхом на его ноги лицом к мужчине. — Ты спасал меня! Тебя послушать, ты выдал меня за Василиска. — Почти, — усмехнулся Снейп. — Знаешь, быть связанной с умным, сильным, чутким и заботливым мужчиной — не самая плохая участь. Снейп фыркнул. — Да, ты именно такой. И это можно разглядеть, когда ты перестаёшь плеваться ядом. К тому же, — чуть понизила голос Селена, — ты очень нежный любовник, — она легонько качнула бёдрами. — И мне хорошо с тобой, — едва ощутимо коснулась его губ своими. — Я уверена, будь другое время, ты был бы прекрасным мужем и отцом. И мне жаль, что ты не осуществил это в прошедшие годы. — Мне не встречались свободные эльфийские жрицы, чтобы я мог принудить их к счастливому сожительству, — попытался за сарказмом скрыть своё смущение Северус. — Большую часть того, что я тебе даю, ты мог бы получить от любой среднестатистической ведьмы. А принуждать никого не нужно было бы. В каждом человеке есть что-то хорошее и что-то плохое. В тебе очень много привлекательных черт. — Ну да, способность любить. Ты Альбуса наслушалась? — он покраснел. — Я не молод, не знатен, не богат и не красив… — Это с какой стороны посмотреть. — И что же во мне самое красивое? — заинтересованно и почти с издёвкой хмыкнул Снейп. — Руки, — не колеблясь ни секунды ответила девушка. Она схватила его кисть и продемонстрировала Северусу. Он без особого восторга осмотрел свою конечность. Рука как рука. Ну да, после нарезания ингредиентов он удаляет грязь из-под ногтей. Вот и вся красота. — Неужели ты не видишь? — покачала головой Селена. — Смотри, какая красивая форма кисти, — она ласково погладила тыльную сторону ладони, а потом начала неспешно скользить по пальцам, оглаживая и массируя каждый в отдельности. — Такие длинные. Ты мог бы быть пианистом. — Ты… — Северус прочистил горло. — Ты говоришь так из-за связи. — А вот и нет. У тебя действительно красивые руки, не спорь. Я замечала это и до ритуала, — она кивнула. — И очень ловкие. Смотреть, как ты работаешь в лаборатории — это просто наслаждение. Всё точно, выверенно. Никаких лишних размахиваний и неловких движений. От мысли, что она наблюдала за ним в лаборатории… Не просто училась варить зелье, а наблюдала, любовалась его отточенными движениями и формой рук, Северуса неожиданно бросило в жар. Это было… приятно. — Красивые? — он поднёс руку к глазам, а потом прислонил к тёмной ткани её халата. Ладонь оказалась на левой груди Селены. — Да, так мне действительно нравится. Её улыбка говорила: «Ты невыносим». Северус не стал оспаривать это утверждение, вместо этого ласково сжал упругое полушарие сквозь шёлк и, не спеша, обвел мгновенно затвердевший сосочек подушечкой большого пальца. Селена резко втянула воздух и выгнула спину, вцепившись в плечи Снейпа. И правда, точность и ловкость движений. Снейп довольно усмехнулся, проникая второй рукой под кружевную ткань. Если ей так нравятся его руки… С губ Селены сорвался тихий стон. До битвы за Хогвартс оставалось чуть меньше месяца.***
— Хелен, на тебя Петрификус наложили? Хейл вздрогнула и оторвала взгляд от кувшина с тыквенным соком. — Что? — она подняла взгляд на стоящую рядом Лили. Та со вздохом возвела глаза к потолку. — На Защиту, говорю, идёшь? — А, это… — закусила губу Хелена. — Да, иду, — она вздохнула, поднимаясь. — Куда ж я денусь. Проходя мимо Мародёров, Хейл нечаянно встретилась глазами с испытующим взглядом Сириуса. Тот сощурился и открыл было рот, чтобы сказать что-то, несомненно, важное… но тут же поморщился, как от боли, и зло зыркнул на Поттера. Тот одними губами прошептал другу: «Заткнись». Хелена пожала плечами. По всему было похоже, что мальчишки что-то задумали. Слишком взбудораженными были с самого утра. Нужно будет проверить еду заклинаниями вечером. «Постоянная бдительность!» — мысленно гаркнула голосом Грюма Хелен и немного развеселилась. Впрочем, подходя к классу профессора Морриса, мисс Хейл растеряла желание смеяться. Они не виделись с профессором с того самого дня, когда она чуть ли не ползком покинула кабинет. Дамблдор не единожды предлагал устроить им чаепитие с перемирием, но Хелена стояла на своём. Она будет заниматься в классе на общих основаниях, а Моррис прекратит попытки сделать из неё учебное пособие. Теперь она пожалела, что не поговорила с профессором заранее. Кто знает, как он встретит её сейчас? Хелена шмыгнула в кабинет, смешавшись с толпой учеников, и бросила опасливый взгляд на кафедру. Профессор ЗоТИ сидел за учительским столом, ожидая, когда студенты займут свои места. Но её появление заметил, будто она была единственным учеником в классе. Хейл молча прошла на своё место, чувствуя на себе взгляд мистера Морриса. «Вот только не сейчас!» — мысленно взмолилась Хелена. Но Хелена волновалась зря. Мистер Моррис собрал домашнее задание, задал несколько вопросов про банши, проверив оставшиеся после ознакомления с темой знания, и наградил успешно ответивших Лили, Люпина и Нотта баллами. — Итак, дамы и господа, сегодня у нас на очереди материал для повторения, который вы проходили, или должны были проходить на третьем курсе. Фонарники. Класс зашелестел пергаментами и учебниками, готовясь к лекции. — Но, прежде чем мы перейдём к этим необычным существам, я хочу сделать объявление. Я ещё раз просмотрел учебный план и пришёл к неутешительному выводу, что в предоставленное нам число академических часов мы не успеваем повторить, даже бегло, материал предыдущих лет, тратя половину времени на тренировочные дуэли. Увы, бегло для вас недостаточно, в ваших знаниях есть серьёзные пробелы. Поэтому дуэли мы исключим… Аудитория возмущённо зашумела. То и дело доносилось что-то вроде: «Это всё из-за Хейл, да?». Хелена вскинула на преподавателя возмущённый взгляд, но, встретив прямой ответный, покраснела и опустила глаза, разглядывая заготовленный для лекции пергамент. Как ловко! Якобы сделал реверанс в её сторону перед директором, а по факту в один миг, словно по щелчку пальцев, настроил весь поток против неё! Не зная, куда деть руки, Хелена взяла перо и подчёркнуто медленно и аккуратно вывела тему урока. — Стоп-стоп! — пытался урезонить класс мистер Моррис. — Дослушайте меня, прежде чем делать заявления! Мисс Хейл совершенно ни при чём! Не она ответственна за ваши плохие знания прошлых курсов. Студенты попытались вставить что-то экспрессивное, но Моррис властно поднял руку ладонью вперёд, останавливая возражения. — Итак, мы с директором решили исключить спарринги из уроков по ЗОТИ, так как в данных условиях они попросту ещё и неэффективны. Сколько пар за урок у нас имело возможность попрактиковаться? Две-три пары! Этого мало! Дуэли, бои — это прежде всего практика, дамы и господа! Поэтому, я рад сообщить вам об открывающемся в Хогвартсе Дуэльном факультативе! Сейчас я пущу по рядам этот пергамент, — профессор помахал аккуратным свитком. — И все желающие заниматься дуэлями впишут себя сюда. О времени первого собрания вы узнаете обычным способом — через объявление на доске в ваших гостиных. Всё ясно? Школьники зашумели в ответ. Моррис с улыбкой протянул пергамент чуть не выпрыгивавшему из-за парты Поттеру и оперся о кафедру. — Что ж, вернёмся к нашим фонарникам. Кто мне скажет, что это за существа? Люпин поднял руку и послал ободряющую улыбку начавшей приходить в себя Хелен.***
Регулус сделал очередную запись в конспекте и раскрыл начатую три занятия назад звёздную карту. Сегодня они изучали созвездие Орла, и ему предстояло найти сначала на небе, а затем и отметить на карте Альшаин, вторую по яркости звезду созвездия. Регулус подавил тяжёлый вздох. Сегодня на астрономические исследования не тянуло… Вчерашняя встреча в «Трёх мётлах» не оправдала его ожиданий. В смысле, это, разумеется, был шаг вперёд. Его пригласили послушать обсуждение сборов на следующее Посвящение. Но в группу новобранцев он не вошёл. Пойдут Нотт и Эйвери. Зачем тогда, спрашивается, звали его? Ответ оказался противным как песок на зубах. Кузина Белла желала пообщаться. И нет, она не собиралась обсуждать с ним миссию или назначить более точный срок его собственного Посвящения в Пожиратели. Ничего такого. Кузина возжелала обсудить с ним тему брака, долга и верности чистоте крови. И битых пол часа увещевала его, что вейлы — это мерзкие твари, которые только кажутся людьми. Как будто он с ней спорил. Кстати, может, стоило попробовать поспорить? Может от психологического потрясения Белла бы отстала? Он что, сам себе такую невесту нашёл? Или объявил, что женится на ней по настоящему? Чего она забеспокоилась-то так? За ужином Регулус слушал вполуха разговор Нотта с Лестрейнджем, задумчиво возя кусочком картошки по размазанному по тарелке соусу. Он тайком бросал взгляды на гриффиндорский стол. Хелена меланхолично тыкала вилкой в салат и выглядела вполне себе человеком. Правда, человеком либо очень задумчивым, либо не очень голодным. И как бы Регулус не старался представить, как Хелена или Флёр превращаются в гарпию, ему это не удалось. Воспоминание заставило его пожалеть о несъеденной жареной картошке. Меньше нужно было девиц разглядывать! Почему-то для занимающихся ночью учеников не делали ни позднего ужина, ни перекуса, даже чашки чаю на ночь не давали. А ведь они — растущие организмы! — Записали? — уточнила уже чуть охрипшая от лекции на открытом воздухе Синистра. — Тогда — за работу. Тайком позёвывающие студенты, шурша пергаментами, подвинулись к телескопам. Регулус как раз сверял координаты, когда раздался первый смешок. Кто-то присвистнул. Девичий голосок ахнул. Регулус поискал глазами причину веселья, но сокурсники прилежно прильнули к окулярам. Блэк пожал плечами, прикинул, где он должен искать эту Альшаин и… взглянул в телескоп. От неожиданности Регулус чуть не уронил палочку. Это… это что вообще? На фоне ночного неба светились тонкие линии, словно нарисованные контуры созвездия, вот только вместо созвездия Орла перед взглядом Регулуса предстала обнажённая незнакомка. Лежащая на спине девушка запрокинула голову, чтобы взглянуть на него, и откинула локон с лица. Регулус замер, глядя на оживлённый контурный рисунок. Кажется, он не мог решить до конца, краснеть ему или бледнеть. Потому что эта красотка, кокетливо наматывающая на пальчик один из своих многочисленных локонов, не казалась ему такой уж незнакомой! — Что-то у меня плохо видно, — протянул над ухом Блэка довольный голос Нотта. — Дай-ка я в твой гляну. — Экскуро! — процедил сквозь зубы Регулус, обволакивая телескоп ароматной пеной, прежде чем повернуться к Нотту. — У меня вообще какой-то гадостью линзы заляпаны были. — Мистер Блэк! — Синистра сама вздрогнула от этого словосочетания, но тут же взяла себя в руки. — Что вы делаете с телескопом? Она стремительно пересекла узкий пятачок Астрономической башни и взмахнула палочкой, удаляя пену. — Отчищаю от грязи, профессор, — деревянным голосом отозвался Регулус. — Мне Альшаин не видно было. — Грязи? — расширила глаза Синистра. — Какой ещё… Преподавательница без предупреждения сделала шаг к телескопу Нотта и прижалась глазом к окуляру. Ей хватило пары секунд, чтобы понять, какую грязь Регулус имел ввиду. — Занятие окончено, — быстро проговорила она. И слегка повысила голос, пресекая возражения. — Соберите вещи, я провожу вас до вашей гостиной. Мистер Блэк! Я сказала немедленно отойти от телескопов! Десять очков со Слизерина! Регулус отпрянул от окуляра и кивнул, подхватывая сумку. — Да, профессор, — он первым вышел на лестницу, улыбаясь во весь рот. Десять очков — это, конечно, не мало. Зато он точно теперь знал, что рисунки у всех были разными. И ни на одном больше не было Хелен.