***
Хелен замерла, вслушиваясь. Миг назад она слышала голос совы, той самой, которую посылала к представителю Ордена Отшельников! Показалось? Девушка вскинула голову, и увидела влетевшую в Большой зал птицу. Не показалось. Сердце забилось в груди с удвоенной скоростью, когда мокрая взъерошенная неясыть приземлилась перед ней на стол, с трудом умостившись между блюдом с жареным беконом и кофейником. Хейл чувствовала на себе любопытные взгляды учеников, и это нервировало. Её пальцы дрожали, и девушке никак не удавалось справиться с тонким кожаным ремешком, закрепляющим маленький свиток письма на птичьей лапке. В конце концов она наклонилась ближе к посланию, будто бы стараясь разглядеть узелок получше, и тихо шепнула заклинание, удаляющее нитки в хирургическом шве. Свёрнутое трубочкой послание шлёпнулось на стол, и сова одобрительно ухнула: ей надоело стоять на одной лапке. — Вот тебе за труды, — Хелена положила перед крылатой почтальонкой пару совиных печений и ласково погладила её по голове. Поблагодарив таким образом сову, Хелен подобрала письмо, взглянула на крохотную печать с оттиском кольца-печатки и, нервно улыбнувшись, спрятала письмо в кармане. Студенты сидели на лавках слишком близко друг к другу, не стоило рисковать. — Поклонник? — Алиса даже заёрзала на лавочке от любопытства. Марлин, болтавшая с Мэри, оглянулась сначала на Хелен, а затем — на сузившего глаза Блэка. — Едва ли я могла бы подтвердить это, когда о моей помолвке знает вся школа, — хитро прищурилась Хейл. На миг пришла мысль сказать, что это от её портнихи, но тогда Алиса уж точно не отстала бы. Ох уж эти любопытные гриффиндорки! — Кто же он? — Он? — вопросительно приподняла брови Хелен. — Этот счастливчик. — Как мудро заметил профессор Моррис, я поклялась блюсти честь рода Блэк, — Хейл поднялась на ноги, забрасывая сумку на плечо. — Так что самое время отправляться на урок. Девушки, тяжело вздыхая, повскакивали со своих мест, на ходу поправляя юбки, и направились к выходу из Большого зала, провожаемые взглядами парней. Хелен закусила губу, злясь на спец. лекцию по Истории магии, назначенную, словно в насмешку, на сегодняшнее утро. Не будь этой лекции, у Хелены бы сейчас было окно, и она смогла бы отлучиться на несколько минут куда-нибудь под благовидным предлогом. Непрочитанная записка жгла огнём сквозь слои ткани. Что там? Она так ждала этого письма, высматривая каждое утро знакомую сову. Ту самую, которую сама отправила несколько дней назад. Войдя в кабинет, Хелена не сразу заметила, что на лекцию загнали не только разные факультеты, но и разные курсы. Что ж, всё ясно. Только одна тема в Истории магии может удостоиться такого пристального внимания. Особенно сейчас. Хелен достала перо, чернильницу, расправила на парте чистый пергамент и красивым округлым почерком записала тему занятия: «Террор Гриндевальда». Провести занятие по столь важной теме доверили… профессору Моррису. Хелена тяжело вздохнула. Мистер Моррис читал лекцию очень хорошо. Хелен не могла этого не признать. Как и то, что если бы она сама не слышала тему уже в десяти интерпретациях, та её наверняка заинтересовала бы. Но сейчас все её мысли были обращены к свитку пергамента, такому крохотному, но такому долгожданному. Этот свёрнутый трубочкой клочок так и манил, и Хелен, стараясь не привлекать внимание, приоткрыла клапан кармана. — Мисс Хейл, может быть вы желаете рассказать нам о войне тридцать девятого года? Хелен подняла взгляд от только что развёрнутой под партой записки на стоящего над ней учителя. Зараза! Спалили… Все взгляды были обращены к ней. Близсидящие слизеринцы мерзко ухмылялись, Лили возмущённо сверкала глазами. Хелена не была уверена, кто именно вызвал это возмущение: она сама или тычущий в её сторону пальцем Эйвери. Сидящий за соседней партой Сириус пристально смотрел на неё, ожидая, как она будет выкручиваться. — А может, покажете, что вы с таким интересом читаете? — продолжил профессор Моррис, протягивая руку. Да, это вам не Бинс. Хелена поспешно встала, неуловимым движением спрятав письмо неизвестно куда. — В тридцать девятом году война с Геллертом Гриндевальдом перешла в фазу открытых боевых действий, — неуверенным после долгого молчания голосом начала она. — В предшествующие пять лет Геллерт активно вербовал сторонников и совершал отдельные нападения на противников, но они классифицировались как «несчастные случаи» и отдельные злодеяния, что позволило ему вести активную политическую пропаганду. Он хотел отменить «Статут о секретности» и вывести волшебников из подполья, захватив власть над маглами. Его девиз «Ради общего блага» подразумевал, что власть магов пойдет на пользу самим простецам. Власти магического сообщества выступали против, но Гриндевальду удалось захватить некоторые славянские страны, Германию, а так же нанести большой урон правительству Франции и Китая, — её голос креп по мере повествования, и оба курса, собранные на лекцию, слушали её, удивлённо притихнув. — Несмотря на очевидную жестокость, Гриндевальд собрал множество сторонников, искренне верящих в то, что они занимаются правым делом. Будучи гениальным оратором и тонким психологом, он легко подбирал ключи к сердцам людей, предлагая им сражаться за то, что было им действительно дорого. Будь то возможность содержать в открытую родственников, которых приходится прятать из-за болезней, слишком очевидных, чтобы их можно было просто скрыть маскирующими чарами, или возможность открыто использовать в своих целях маглов. Его не особенно интересовал вопрос чистокровности. Он обещал нормальное будущее сквибам и оборотням, вейлам и гоблинам. Гриндевальд вообще был очень заинтересован поиском применения возможностей различных магических рас. В частности его интересовали эльфийские жрицы и обскуры, чья магия практически не изучена на данный момент, вынудив колонии лесных эльфов уйти в Тихие леса, названные так потому, что человеческая магия там затихает, — Хелен прочистила горло и продолжила лекцию, не глядя на изумленные лица сокурсников, — в ходе этого противостояния были созданы концентрационные лагеря, где содержались и гибли тысячи людей, шедших на жертвы вампирам и оборотням. Особенно вампирам, поскольку те по вкусу крови были способны отличить одну особенную ветвь людей, которая подвергалась жесточайшему истреблению. Берегини — существа, способные мыслить самостоятельно даже под Империусом, грозили разоблачением его великим планам, поскольку в прошлом весьма почитались и магическим и немагическим сообществами как те, кто поддерживает исключительно правильных и праведных людей. Гриндевальд не смог убедить этих созданий в своей непогрешимости, поэтому все закончилось геноцидом. С представителями клана берегинь погибли тысячи людей разной степени чистоты крови и сословий. Так же он экспериментировал с возможностью приобретения магии вампирами при употреблении магической крови. Хелен сделала короткую паузу, восстановив дыхание, и продолжила: — Кстати, по поводу Непростительных. Любопытный факт: Британское магическое законодательство выделяет три непростительных заклинания. В странах, переживших террор Гриндевальда, который продлился до одна тысяча девятьсот сорок пятого года, таких заклинаний пятнадцать, и семь из них запрещены настолько, что даже их названия нельзя произносить или писать, чтобы никто не попытался активировать разрушительную силу этих чар. — Классически считается, что это вооруженное противостояние было закончено великой дуэлью Альбуса Дамблдора и Геллерта Гриндевальда, произошедшей в Берлине в мае одна тысяча девятьсот сорок пятого года. Однако, до сентября сорок пятого продолжалась борьба с его ближайшими помощниками Катто Сунггаем, имеющим анимагическую форму виверны, и Лором Кровожадным, уничтожившими два известных города Японии. Для обезвреживания остатков группировки Славянским магическим союзом был создан отряд КОЖА, — Хелена подняла палочку, и на доске высветилось: Колдуны Оборотни Жрицы Ажай — Позже в отряд были добавлены два заклинателя драконов, поскольку Катто подчинил себе небольшую колонию собратьев. В первых числах сентября был уничтожен последний член группировки, — гриффиндорка замолчала и посмотрела на ошарашенного лектора. — Я ничего не забыла? — Что ж… у кого есть вопросы к мисс Хейл? — молодой преподаватель оглядел аудиторию. — Мистер… — Блэк, сэр, — пара заинтересованных серых глаз уставилась на ведьму со стороны слизеринских столов, — разве Ажаи не являются злобными огненными духами, способными лишь разрушать всё без разбора? Как же они входили в состав карательной группы? Хелена едва заметно улыбнулась. — Вы правы, мистер Блэк. Единственные существа, способные контролировать и направлять Ажаев — эльфийские жрицы. Собственно говоря, для этого они и были зачислены в отряд. — Что ж… — мистер Моррис сощурил глаза, глядя на Хейл. — Совет на будущее — будьте внимательны на уроках… Тридцать баллов… присуждается Гриффиндору за блестящий ответ, — толпа алых галстуков радостно захлопала. — Но десять — снимается за чтение посторонней литературы на уроке, — тут уж откликнулись зелёные с серебром, — и десять баллов Слизерину за то, что хоть кто-то в аудитории знает, кто такой Ажай. Студенты радостно загомонили, выражая свое отношение к происходящему. — Задание на дом — на доске. До встречи на следующем уроке. Теперь уже — Защиты от Тёмных искусств. Хелена торопливо запихала в сумку свои вещи и покинула класс, обогнав сокурсников. Где-то позади раздавался голос Лили, отчитывающей второкурсника за какую-то провинность, и когда только успела засечь? Эхом к её рассерженной отповеди зазвучал смех Мародёров. Отчаявшись найти уединение другим образом, Хелен толкнула дверь ближайшей уборной, юркнула в свободную кабинку, пристроила сумку на дверную ручку и, наконец, извлекла заветное письмо. Пергамент немного подсох, но казался всё ещё чуть волглым в её дрожащих пальцах. Чернила едва заметно расплылись, но текст был вполне читаем: «Готов обсудить заказ в Хогсмиде в ближайшее воскресенье. Светозар.» Хелена перечитала записку трижды, прежде чем спрятала её в сумку. Воскресенье уже послезавтра. И, можно не сомневаться, Светозар уже в Хогсмиде. Отшельники часто прибывали на место чуть заранее, инкогнито, чтобы осмотреться на месте, навести справки… Хейл прислонилась спиной к дверце кабинки, обхватив себя руками. Заказ уровня С был очень опасным, сложным и дорогим. Такие заказы брали на двоих-троих воинов. А вот на разведку чаще всего приезжал один человек, чтобы быть менее заметным… и Хелена была уверена, что это был Светозар. Девушка закусила губу. Ей нечего было предложить в оплату такого заказа звену из нескольких воинов. Значит, нужно было провести переговоры раньше, пока к Светозару не присоединились братья по Ордену. Хелен закинула на плечо сумку и вышла из уборной. Нужно было найти Северуса. Время поджимало.***
— Теперь семь помешиваний вправо и одно — влево, — подсказала Хелена, растирая в ступке плоды шиповника. — Нет, что ты делаешь? В другую сторону! Девушка поспешно отставила ступку на парту, выхватывая волшебную палочку, но опоздала: зелье мгновенно вспучилось, вздулось пузырём, а затем лопнуло, окатив склонившегося над ним Северуса липкой тёмной жижей. По счастью, уже не горячей. Прижав ладонь к губам, Хелен испуганно смотрела на оттирающего с лица испорченное зелье Снейпа. Ох уж это её «право-лево»! Это всегда бесило взрослого Северуса, пока они не разработали свою схему взаимодействия. — К твоему сведению, право с этой стороны, — процедил сквозь зубы слизеринец, едва справившись с залепившей лицо жижей. — Или на Гриффиндоре даже этому не учат? — Прости! У меня прямо беда с определениями сторон, — Хелен поспешно выхватила из складок длинной юбки чистый платок, протягивая ему, и Северус увидел, что девушка едва сдерживается от смеха. На миг в его душе ядовитой пеной вскипела горькая обида. Юноша с удивлением понял, что совершенно расслабился и уже не ждал от неё насмешек. — Смешно тебе, да? — он отпустил заляпанный край мантии, которой вытирался, и потянулся к наполовину опустевшему котлу. — Северус, я не специально, — попятилась от него Хейл. Но Снейп, не дослушав её, коротко размахнувшись, кинул зачерпнутую вязкую субстанцию. Он уже приготовился разочарованно скривиться, увидев, как девушка взвизгнула и шарахнулась в сторону, стараясь увернуться. Отчасти ей это помогло, но именно что «отчасти». Снейп растерянно наблюдал, как неудавшееся зелье, разлетевшееся веером брызг во все стороны, стекает зеленоватыми потёками по нежной коже её щеки, норовя перебраться на шею. Хелена провела пальцами по лицу, размазывая жижу ещё сильнее и неверяще посмотрела на перепачканные пальцы. — Отдаю дань редкой меткости и быстроте реакции, Северус, — сощурив глаза, произнесла ведьма. — Но если эта гадость попала мне на волосы, я тебя… — она на миг запнулась. — Не убьёшь, я надеюсь? — привычно изогнув бровь, отозвался Снейп. — Не убью, — фыркнула она, — но покусаю, — усмехнулась Хелен, потянувшись руками к волосам, чтобы убедиться в их чистоте. И, конечно, тут же испачкала их. Северус несколько секунд смотрел на её бесплодные попытки самостоятельно очистить волосы, а потом не выдержал и расхохотался. — Мерлин, Хейл, что ты творишь! — он попытался вытащить палочку, но та застряла в кармане, а пальцы были слишком скользкими. — Зараза! Заметив его движение, Хелен протянула всё ещё зажатый в руке носовой платок, извлечённый ею до атаки Северуса. — Ты решила, что я недостаточно грязный? Хейл перевела взгляд на лоскут некогда белой ткани в своей руке, повернула его так и эдак, а потом звонко рассмеялась, кинув его рядом с котлом. Платок принял на себя львиную долю брошенного Снейпом зелья и теперь едва ли годился хотя бы на тряпку для уборки. — Между прочим, я достала его, чтобы оттереть эту гадость с твоего лица. Её перепачканные пальчики сомкнулись на древке лежащей на парте палочки, и магическое орудие было направлено в лицо покрасневшего от смеха Снейпа с такой скоростью, что он и предпринять ничего не успел. — Экскуро, — прошептала одними губами ведьма. Северус напрягся, мгновенно вспомнив, как это заклинание применил к нему на пятом курсе Поттер. Но Хейл, такая неуклюжая порой на трансфигурации, такая беззащитная в день дуэли с Блэком, сейчас прекрасно справлялась с чарами, контролируя их настолько точно, что слизеринцу оставалось только дивиться. Вязкая зеленоватая субстанция шустренько втягивалась в кончик её палочки, не доставляя Северусу никакого дискомфорта. Его чувствительный нос уловил аромат клубничного мыла, но глядя на своё отражение в одном из стеклянных сосудов, Северус видел, что Хелена так ловко орудует магией, что даже пена, которой он чуть не захлебнулся на пятом курсе, сейчас исчезает вместе с грязью в ту же секунду, как появляется. Хелен привстала на цыпочки и деликатно коснулась его лица, поворачивая его на себя для удобного доступа. Кончик палочки перешел к волосам на его висках. Да, здорово ему досталось. Снейп наклонил голову, разглядывая перепачканное лицо девушки. Она была очень сосредоточена, подчиняя себе бытовую магию. Обычные бытовые чары… А ведь никому другому, не считая Лили, он бы не позволил вот так махать палочкой над своей макушкой, в то время как он сам безоружен. Он действительно так просто ей доверился? Вдруг бы она захотела применить к нему подчиняющие, атакующие или любые другие чары? А если бы она владела легилименцией? Нужно активнее заняться окклюменцией! Без напарника работа по защите сознания шла туго, но… Лорд убьёт самолично того, кто вот так беспечно подставляет свою голову едва знакомым ведьмам. Эти мысли вспыхнули в его мозгу столь внезапно и несли с собой столько противоречивых эмоций, что Северус отшатнулся, боднув виском палочку Хелены, и зашипел от боли. — Не дёргайся, а то ещё и глаз выколю, — пригрозила ведьма. Пара взмахов над его руками и одеждой, и Хелен удовлетворённо кивнула. Теперь у Северуса был вполне приличный вид. — Теперь — твоя очередь, — улыбнулась Хейл, пряча палочку в карман, и прикрыла глаза. — И займёмся второй порцией зелья. Снейп, уставившись на доверившуюся ему ведьму, глотнул сухим горлом и потянул из кармана лакированное древко. Его знание бытовых чар не было столь впечатляющим.***
Хелен проскользнула в открывшийся портретный проём, распространяя аромат земляничного мыла, бодро пересекла заполненную гомонящими студентами гостиную факультета и направилась к лестнице, ведущей к девичьим спальням, делая вид, что не замечает направленных на неё взглядов. Пусть смотрят сколько угодно, всё равно ничего не смогут увидеть! У неё пока хватало сил поддерживать слабенькие чары иллюзии. — Хейл! — окликнул её до боли знакомый голос. Хелена прибавила шаг, сжав ладонью ремень сумки. «Вы в ссоре! Вы всё ещё в ссоре!» — мысленно проговаривала она, готовясь к обороне. После того поцелуя на берегу озера она не сказала ему ни слова. И Хелен надеялась, что это даёт ей право потянуть с примирением ещё какое-то время. Ей была необходима эта передышка. Хотя бы крохотная. Чтобы не утонуть в море чувств и противоречий. — Постой! — рявкнул Сириус уже совсем близко. — Тебе послание! — в голосе Блэка звучала злость. — От директора! Хелен медленно обернулась, окинув тревожным взглядом находящихся неподалёку гриффиндорцев, и протянула руку раскрытой ладонью вверх. Маленький аккуратный пергаментный свиток замер в каком-то дюйме от её руки. — Надеюсь, Хейл, ты не подумала, что я по своей инициативе бегаю за тобой? Записка от Дамблдора почти касалась её пальцев, но Хейл не предпринимала попытки выхватить её. Не сейчас, когда он ждал от неё чего-то подобного после той выходки в Хогвартс-экспрессе. Вместо этого она перевела скучающий взгляд на лицо Блэка и вопросительно приподняла бровь. — Тебе дать совиных печений, или ты так отдашь послание директора? В серых глазах Сириуса отразилась злость, но он тут же похабно осклабился, шагнув вперёд и оттесняя её к стене. — Возможно, меня заинтересуют другие сладости, детка, — низким голосом пророкотал он над её ухом, втягивая совершенно нехарактерный для неё аромат земляничного мыла. Хелена резко отшатнулась, ощутив, как дыхание сбилось, а низ живота неожиданно отозвался на знакомый тембр голоса сладкой судорогой. Щёки её вспыхнули, и тем холоднее прозвучали слова: — Обратись к Дамблдору за сладостями, это ему нужно, чтобы письмо дошло до адресата, — она резко развернулась на каблуках, но не успела сделать и двух шагов, как пальцы Блэка сомкнулись на её предплечье, развернув девушку на сто восемьдесят градусов. — Не думай, что ты можешь меня одурачить, — зло прошипел Сириус, понижая голос, стараясь не привлекать внимания галдящих сокурсников. — Да я вообще о тебе не думаю, Блэк! — рявкнула в ответ девушка, неуловимым жестом выворачивая свою руку из его захвата и пятясь назад. Пальчики её второй руки рванули маленький свёрток директорской записки, оставленной Сириусом временно без внимания. Юноша поспешно шагнул за ней следом и тут же потерял равновесие. Земля под ногами качнулась, лишая Блэка опоры, и молодой человек, нелепо взмахнув руками, повалился на мгновенно превратившуюся в крутой склон лестницу. Эхом по гостиной прокатился визг Воющих чар. Оттолкнувшись руками от гладкой поверхности, Сириус в ярости посмотрел на стоящую пролётом выше запыхавшуюся Хейл. Девушка довольно улыбнулась и, сжав в кулачке крошечный свиток пергамента, неспешно направилась вверх по лестнице. Проводив пристальным взглядом копну подпрыгивающих при каждом шаге кудряшек, Сириус чертыхнулся, принимая вертикальное положение и обернулся к сидящим у камина Мародёрам. Поттер откровенно ржал. В карих глазах Лунатика мелькнуло осуждение, и Блэку захотелось зарычать.***
Прикрыв за собой дверь девичьей спальни, Хелен оперлась на неё спиной и вздохнула с облегчением, снимая с трудом удерживаемые маскирующие чары. На её блузке тут же выступили розоватые мыльные разводы, которые Северус так и не смог убрать. Хелена вздохнула. Как же тяжело с Сириусом! Её муж никогда не был простым человеком, но сейчас он был просто невыносим. Хелена поморщилась, досадуя, что какая-то часть её всё ещё воспринимает его именно мужем. Она всеми силами старалась убедить себя, что он — совсем не тот Сириус. Как Люпин — не её Ремус, а к примеру… его сын. Получалось из рук вон плохо. Такой подход мог объяснить щемящее чувство нежности, порой накатывающее на неё, когда она смотрела на непокорную вьющуюся прядь, так и норовящую упасть на высокий блэковский лоб, или когда замечала шоколадную крошку на губе Ремуса. Но никак не сочетался со сладкой дрожью, охватывающей её внезапно от простого взгляда или нечаянного прикосновения, от звука родного голоса или случайного касания такой знакомой магии. И уж точно не мог объяснить её снов, порой приходящих на смену вязким кошмарам. Снов, где она была целой, не раздробленной. Где она была счастливой и свободной в выражении своих эмоций. Девушка покачала головой, отгоняя несвоевременные мысли. Её тонкие пальчики запорхали над пуговицами, расстёгивая влажную рубашку. Северус пока что действительно владел бытовыми чарами весьма посредственно. Хейл улыбнулась, вспомнив, как он переживал, увидев результат своих трудов. Желание отчистить неудавшееся зелье было столь велико, что у них получилась настоящая пенная вечеринка. По крайней мере, ни выполоскать магией, ни высушить до конца это безобразие у него не получилось. Ведьма взмахнула палочкой. Зачарованная влажная одежда по воздуху отправилась в ванную, загрузившись в тазик и ожидая воды, чтобы уже по настоящему выполоскаться. Хелена подхватила полотенце и халатик, направившись уже было в ванную комнату, когда обратила внимание на зажатую в кулаке записку. Чего хотел от неё Дамблдор? Хелен не ждала от послания ничего хорошего. Возможно, стоило принять душ, и только после этого браться за письмо? Девушка поморщилась: настроение всё равно уже было испорчено. Так что тянуть с новостями не стоило. Взмахнув палочкой, Хелен вскрыла запаянную магией записку. Витиеватые наклонные буквы складывались в короткое послание: Дорогая мадемуазель Хейл! В конце следующей недели вы будете наказаны с отработкой у Хагрида в вечернее время. Позаботьтесь о том, чтобы заслужить это взыскание. ОФ Хелен задумчиво постучала пальчиком по губам и бросила скомканный пергамент в маленькую железную печь, стоящую в центре спальни. Взмах палочки — и витиеватые буквы вытянулись, наполняясь огненными всполохами. Миг — и их поглотило весело потрескивающее пламя. Рыжие отсветы заметались по её лицу и рукам, как когда-то в их с Ремусом палатке, когда она разжигала огонь в походной буржуйке, ставила на плиту чайник с плодами и корнями шиповника и доставала шерстяной плед. Волосы Ремуса пахли дымком и лесом, когда он, неловко цепляя тент у входа, протискивался в палатку с охапкой дров или с похищенными им на кухне для неё вкусностями. За зачарованными брезентовыми стенками завывал ветер, капал дождь или даже валил снег, но им всегда было тепло рядом друг с другом… Хелен вздрогнула. Торопливые шаги на лестнице явно не принадлежали Люпину и мгновенно вернули её к реальности. Закрыв дверцу давно потухшей печи, Хелен подхватила подготовленные вещи и юркнула в ванную, чтобы отмыть следы первой попытки сварить зелье Ночного видения.***
Сириус проводил злым взглядом поднимающуюся по лестнице Хейл и вновь повернулся к вернувшимся к обсуждению следующей шалости друзьям. Они не видели, не верили ему, что она… Сириус не знал, в чём точно обвиняет Хелен. Просто чувствовал, знал, что с ней что-то не так. С ней всё не так! И самым ужасным было то, что осознание этого отделяло его от друзей, медленно, но верно прокладывало между ними трещины, которые, Сириус чувствовал, со временем могут превратиться в пропасти. Впервые он всерьёз задумался об этом ночью, когда они вернулись с Астрономической башни, делясь впечатлениями от очередной шалости… — И тогда она как заорёт: «Мистер Блэк». Я чуть было не отозвался, думал, засекли нас, — Бродяга, хохоча, откинул волосы со лба. — Мы стоим — не дышим под мантией джеймсовой, а Синистра в нескольких шагах от нас отчитывает моего малахольного братца за то, что он намылил свой телескоп. — А почему он это сделал? — отсмеявшись вдруг спросил смазывающий зельем руки Люпин. В новое средство для чистки доспехов входило серебро, и кожа Ремуса отреагировала неприятным воспалением. — Ему попался особый рисунок, — с довольной ухмылкой пояснил Хвост, но тут же сжался под предостерегающим взглядом Сириуса. — Особый? — голос Люпина дрогнул. Он внимательно посмотрел на друзей. — Только не говорите, что этот особый рисунок — тот самый, что пропал у меня после урока Заклинаний! — Ты сам сказал, что это абстрактная девушка… — дёрнул плечом Поттер. Но тут же смущённо потупился. — Ушам своим не верю, — Ремус покачал головой, отворачиваясь и пытаясь неуклюже завинтить крышечку на бутылке с лекарством. — Я, конечно, подозревал, что это вы взяли рисунок… — Чего ж не отобрал? — вскинул брови Блэк. — Потому что я и представить не мог, что вы используете его так! — взорвался Ремус. — Думал, вы для себя взяли… не знаю, новый выпуск «Суккубы» задержался. Но использовать его в розыгрыше? — Да ты взгляни на свои руки! Ты из-за неё схлопотал это наказание, а теперь ещё и защищаешь её? — вскинулся Сириус. — Причём здесь она? Не её вина, что я занимался не пойми чем на уроках! — Люпин повысил голос. — И если бы только это! — словно не слыша возражений друга, продолжал Блэк. — Вернулась раненая со сказочками про посещение аврората, а сама бродит ночами по замку. Говорит, для Регулуса сюрприз готовила, но кто скажет наверняка? А откуда она узнала про Выручай-комнату? Дёргается от малейшего прикосновения, но запросто вышла против этого чёртова акромантула! Строит из себя недотрогу из-за пари, зато, подумать только, общается со Снейпом! — Быть может, потому что он не спорил на неё ни разу и не пытался придушить змеёй? — ядовито прошипел Люпин. — А в библиотеке она благодарила его за то, что он принёс её в Больничное крыло. А не отправил туда, как некоторые. — Ты защищаешь её? — Сириус вскочил на ноги. — А если и так? — поднялся Ремус. Глаза Сириуса нехорошо блеснули, но прежде чем кто-то из них успел что-то добавить… — Ну-ка сели и заткнулись оба! — фирменным капитанским тоном рявкнул Джеймс. Все присутствующие удивлённо уставились на него. — Луни прав, мы погорячились с рисунком. И хорошо, что Регулус не придал инцидент огласке. Плечи Люпина чуть расслабились, хотя он и продолжал следить взглядом за разозлённым Блэком. — Но, Мерлин прости, я ни дементора не понял, что ты там плёл про Выручай-комнату и сюрприз для Регулуса! — продолжил, обращаясь к Сириусу Поттер. — Может, пояснишь? Бродяга закусил губу и, вздохнув, снова развалился на кровати. — Ну, слушайте…***
И он рассказал им про её ранение перед помолвкой, о том, что встретил её у Выручай-комнаты. О том, что она предлагала помощь Снейпу в библиотеке, а тот, как известно, ни к чему хорошему не может иметь отношение. Да и вообще, это ведь его, Сириуса, мамаша припёрла этих странных вейл и навязала им с Регулусом. И уже одно это было непостижимо. От всего этого пахло заговором… Но друзья не отнеслись к его доводам серьёзно, свалив вину почти за всё произошедшее на самого Сириуса. И тогда он понял, что, не смотря на амулеты от «Горбина и Бэркса», этой чёртовой вейле удалось вбить клин между ним и Мародёрами. Блэк не задавался вопросом, зачем ей это. Просто чувствовал, что мир вокруг него меняется, и ко всем изменениям так или иначе приложила руку Хейл. Сириус сжал кулаки, сдерживая злость. Он выведет её на чистую воду! Выведет! И тогда они увидят, что он был прав! Блэк неспешно вытянул из сумки сложенный кусок пергамента и взмахнул над ним палочкой, что-то тихонько пробормотав себе под нос. Гриффиндорцы уже давно разошлись по комнатам, предоставив общую гостиную в полное распоряжение Мародёров, поэтому Бродяга не переживал, что кто-то проследит за ним. Тонкие чернильные линии побежали по поверхности пергамента, складываясь в изображение бесчисленных коридоров, кабинетов и спален, но Блэка интересовала только одна. Он приблизил карту чуть не к самому носу, выискивая то, что его интересовало. Вот общая гостиная Гриффиндора, отмеченная присутствием четырёх точек с их именами, далее — витая лестница в девичье крыло, спальня студенток седьмого курса… Точки с именами Лили Эванс, Алисы Вуд, Марлин МакКиннон и Мэри МакДональд неподвижно располагались на своих кроватях, а пятое спальное место… Сириус резко сел прямо, с грохотом переместив ноги с журнального столика на пол. Пятое спальное место было абсолютно пустым. Хелен не было ни в ванной комнате, ни в соседних спальнях! Блэк, возбуждённо вглядываясь в пергамент, начал поспешно водить пальцем вдоль ближайших коридоров, открытых классов, залов с кубками и портретных галерей. Но Хелены нигде не было. Даже в подземельях. — Бродяга, что ты там увидел? — поинтересовался Джеймс. Сириус ответил не сразу, продолжая свои судорожные изыскания. Наконец, прекратив вертеть карту во все стороны, Сириус вскинул на друга горящие вызовом глаза и произнёс: — Хейл снова в Выручай-комнате. — Да ты ревнуешь что ли? Или боишься, что твой брат потеряет девственность до свадьбы? — фыркнул Поттер, хотя его глаза уже блестели в предвкушении очередного приключения. — Клянусь бородой Мерлина, всё не так просто! Мы пойдём туда сейчас, и всё выясним! — Блэк ткнул пальцем в пустой коридор восьмого этажа. Ремус, под несчастный вздох Хвоста, закатил глаза к потолку: Сириус до сих пор не может успокоиться…***
Хелена плотнее запахнула короткую кожаную куртку и прибавила шаг, стараясь однако, чтобы её шаги не разносились по пустому каменному коридору. Благо, мягкая подошва высоких кожаных сапог позволяла двигаться почти бесшумно. Время поджимало, а она не хотела быть застигнутой Филчем или дежурными старостами. В конце концов, Дамблдору не обязательно знать обо всех её ночных прогулках. Коридор вильнул в последний раз, проводя спешащую девушку через длинные полоски света, отбрасываемые в окна растущей луной, и вывел в большое круглое помещение с неимоверно высокими потолками. Хелен досадливо прищёлкнула языком. Ей не нравились круглые помещения, они вредны для разума птиц. Хейл запрокинула голову, издав звук, похожий на щёлканье клюва. В ответ послышались подобные же щелчки, а следом слетела важная серая сипуха, покорно подставляя лапку для письма. Проворные женские пальчики ловко закрепили свёрнутый пергамент к лапке почтальонки, а потом извлекли из кармана куртки пару совиных крекеров. — Ты знаешь, кому должна его отнести, — прошептала девушка. Сипуха согласно ухнула и приняла угощение, позволив Хелен погладить себя по голове. Наблюдая за хрустящей крекерами совой, Хейл извлекла из кармана крохотный пузырёк с черной вязкой субстанцией, встряхнула, вынула пробку и разом опрокинула в себя. Зелье пробрало холодом, заставило задохнуться, обхватить себя за плечи в напрасной попытке согреться. Хелена согнулась пополам, часто дыша, чувствуя, как лицо превращается в ледяную маску, а глаза — в кусочки льда. Мерзкие ощущения кончились так же внезапно как и начались. Жрица выпрямилась, откидывая волосы с лица, и глубоко вдохнула ночную сырость, отирая ладонью пот с верхней губы. Сипуха с любопытством смотрела в её глаза, поворачивая голову так и эдак. Хелена знала, что именно кажется сове странным. Зрачки жрицы сейчас максимально расширились, заполнив глаза до краёв чернотой. Зрелище было весьма шокирующим. Хелен усмехнулась. Что ж… Этой порции должно было хватить на несколько часов. В спальне, в её тумбочке хранилось ещё несколько подобных пузырьков. Им с Северусом удалось сварить зелье со второй попытки. Сипуха снялась с места. Хелена подошла к окну, в которое только что вылетела посланная ею сова. Над озером снова завис туман. Девушка потянулась, разминая спину, раскинула руки, принимая иной облик, и выпорхнула в ночь, устремляясь за бесшумно скользящей во мраке совой. Эти переговоры она проведёт на своих условиях.