Танец Чёрной Луны

      Лили сидела на краешке больничной койки, безучастно глядя в окно на полыхающее над Запретным лесом зарево. Этот день, наконец, заканчивался. Хотелось плакать, но сил на это уже не было. А стоило смежить веки хоть на миг, перед глазами вставало уже совсем другое зарево. Зарево запертого в крохотном подземном классе пожара.       Лили не видела, когда и кто именно из Мародёров добавил в зелье лишние ягоды бузины и треклятый тмин вместо аниса. Она обернулась лишь на крик Хвоста. Краем глаза Эванс успела увидеть, как юркнул под парту Питер, и Сириус кинулся на Поттера, пытаясь повалить того на пол. А в следующий миг котёл Мародёров взорвался, и Лили показалось, что на его месте открылась дверь в преисподнюю. Огненный столп, вырвавшийся из котла ребят с ужасающим рёвом, ударил в каменный потолок, а мгновением позже пылающая волна отразилась от камня и ринулась вниз, погрузив всё в хаос. Лили помнила испуганные крики одноклассников, визг Марлин, на чью парту отшвырнуло ударной волной Поттера и прикрывающего его собой Блэка. Запах паленых волос и одежды, кровь на лице Джеймса, и стремительно и неумолимо накрывающее их маленький класс огненное цунами. Эванс была уверена, что это воспоминание будет самым страшным в её жизни, и ей было стыдно. Невыносимо стыдно за свою беспомощность и растерянность. За то, что стояла на четвереньках возле парты, не в силах думать ни о чём другом, кроме разбитых поттеровских очков и удушающего жара, от которого скручивались, готовясь вспыхнуть, волосы на голове. Её дрожащие пальцы до побеления костяшек сжимали волшебную палочку, но в голове от ужаса стало пусто. Она не могла пошевелиться, не могла вспомнить ни одного заклинания, даже пресловутого Агуаменти! В тот миг Лили снова превратилась в беспомощную маглу. Глупую, трусливую и бесполезную! А сверху волной опускалась смерть.       Но судьба решила по другому. Они все выжили.       Это очень странное чувство, когда ты уже мысленно смирился со своей смертью, и вдруг осознаёшь, что ты всё ещё жив, хотя опасность ещё и не миновала.       Их всех спасла Хелена. Снова.       Когда Лили наконец-то смогла оторвать взгляд от истекающего кровью обожженного Поттера, Хелена стояла в середине класса, широко раскинув руки и воздев их вверх. Все замерли в ожидании. Палочки у неё не было, но бурлящее пламя послушно расползалось вширь под самым потолком, медленно двигаясь против часовой стрелки. Вращение всё ускорялось, и из центра пылающего облака уже начало спускаться тонкое пляшущее жало будущего хобота.       Внезапно сквозь рёв пламени донеслись гневные крики. Кто-то из слизеринцев умудрился прокрасться под партами к выходу из класса, но охраняющий двери Слизнорт бросился ему наперерез, крича что-то. Нотт, а это был именно он, отмахнулся от слов преподавателя, ловко поднырнув ему под руку, и схватился за ручку двери. Опомнившиеся ученики повыскакивали было из-за своих укрытий, приготовившись бежать следом. Однако ослепляющий голубой всполох заклинания заставил их притормозить, глядя на то, как Нотт, обездвиженный, повалился на пол, сражённый Оглушающим заклятием. Снейп с всклокоченными волосами и палочкой наготове, повернулся к одноклассникам. — Дверь не открывать! — рявкнул он, насколько хватило силы его голосовых связок. — Иначе погибнем все! — Стоит открыть дверь, огонь вспыхнет сильнее! — подтвердил Слизнорт.       Не отрывая взгляда от уже бешено крутящегося смерча, Хелена прокричала что-то, чего не понял никто. По её лицу катился пот, губы непрестанно шевелились, произнося заклинание, волосы от потоков жаркого воздуха распушились, а в глазах отражалось пляшущее пламя. — Что? — попытался перекричать гул пламени Фрэнк, до этого стоявший в стороне, прикрывая собой Алису. — С дороги! — быстро рявкнула Хелен и тут же вернулась к своему странному бормотанию.       Фрэнк в недоумении посмотрел по сторонам. С дороги? С какой дороги? Его глаза сощурились и ещё раз обежали подвальное помещение. Помещение, дверь которого нельзя было открывать, и в котором не было ни одного окна! — От камина! Все отойдите от камина! — завопил он, отталкивая Алису в противоположный угол. Ученики бросились врассыпную, крича и переспрашивая друг у друга, спотыкаясь о раскиданные по полу вещи и мешаясь под ногами. Петтигрю, испуганно бормоча что-то себе под нос, пробился к Лили и помог стащить с Джеймса бесчувственное тело Блэка, волоча его по усыпанному каменной крошкой и битым стеклом полу. Лили попыталась подхватить подмышки Поттера, но ей не удавалось сдвинуть его с места, а смерч Хелен уже сжался в узкую огненную воронку, завывая каким-то диким и словно потусторонним голосом, а жало его тонкого изгибающегося хобота танцевало, слизывая со стремительно раскаляющегося пола мелкие предметы, превращая их в разлетающиеся во все стороны искры и головёшки. Эванс кричала, звала на помощь, но голос гриффиндорки тонул в окружающем шуме, и Лили никак не могла дозваться никого из одноклассников.       Внезапно тело Поттера дёрнулось, переворачиваясь, и зависло в воздухе вниз головой. Лили вскинула возмущённый и изумлённый взгляд и встретилась с пылающим взором Марлин. — Некогда миндальничать, Лилс! — прокричала МакКиннон, хватая Эванс за рукав и волоча за собой подхваченного Левикорпусом Поттера.       Миндальничать и правда было некогда. Хелена уже едва могла удерживать разогнавшийся огненный торнадо под контролем. Стоило Джеймсу продрейфовать прочь с намеченной Хелен дороги, как смерч двинулся вперёд, сметая и сжигая всё, что попадалось на его пути: парты, учебники, брошенные сумки.       Лили затаила дыхание, когда огненная воронка протянула свой хобот к засыпанной пеплом каминной решетке. А в следующий миг весь смерч с гулом втянулся в дымоход. Старые трубы загудели, словно древний церковный колокол, вздохнули, прошив волшебный замок жарким дыханием. И замолчали.       От облегчения у Лили подкосились ноги. И следующее, что она помнит — это благословенно холодный пол в коридоре подземелий и залитое потом и перепачканное сажей лицо Хелен над ней. Левая щека горела. Лили приложила к ней руку. — Вставай! — непривычно властно и жёстко скомандовала Хейл. — Дай мне минутку, — прохрипела не своим голосом Лили. — Нет у нас минутки! — непреклонно качнула головой Хелен. — Сестра Эванс, вы — дежурная по госпиталю. Раненым нужна помощь. Сейчас, а не тогда, когда вам захочется.       И уже через полчаса Лили начало казаться, что уж лучше бы они все сгорели в подземельях Слизерина…       В их классе занималось не более сорока человек, но Эванс казалось, что она обработала уже сотню ожогов и ссадин. Мадам Помфри, при поддержке бледного и почему-то исцарапанного Ремуса, хлопотала над Блэком, у которого была сильно обожжена вся спина. В конце концов за мелкие порезы и ожоги были вынуждены взяться Марлин, Алиса и Эмми, девочка с Когтеврана. А Лили пришлось ассистировать Хелен…       Мисс Эванс никогда не думала, что работа целителя настолько… страшна. Миловидные волшебницы в лимонных халатах, которых она видела в приёмном покое Св. Мунго, когда ездила прошлым летом навещать сломавшую ногу Марлин, были улыбчивы и приветливы. И совсем не походили на выходцев из ада. Но это был именно он… ад.       Подойдя вслед за Хелен к койке всё ещё пребывающего без сознания Поттера, Лили захотела выскочить за двери и бежать, бежать, бежать, сколько у неё хватит сил. Но Хелен достала палочку, склянку с ярко-синим зельем и, сняв пропитанную обеззараживающим составом окровавленную тряпицу с лица Джеймса, сообщила: — Если мы ему не поможем — он умрёт. Если сделаем всё верно, то к завтрашнему утру вырастим ему новые глаза.       Лили тогда сглотнула, посмотрела на изувеченные стёклами очков веки Джеймса и поняла, что сделает что угодно, лишь бы снова встречать по утрам взгляд его тёплых карих глаз.       И она сделала.       «Когда ты очнёшься, я сама прибью тебя… Джеймс», — мысленно повторяла Эванс, удерживая пальцами его окровавленную глазницу открытой, пока Хелена по одному извлекала магией невидимые взгляду осколки. Лили не знала, как Хейл это делает. Как находит с закрытыми глазами то, что сама Лили не могла разглядеть в кровавом месиве с открытыми. Но это было не важно. Главное, что они могут помочь Джеймсу. Даже если он после этого и дальше будет смотреть на Хелену. Поэтому Лили заставляла свои пальцы не дрожать и держать веки Поттера распахнутыми, пока Хелен извлекала стекло, вычищала раны от ошмётков, а потом и обрабатывала нужными зельями, мазями и заклинаниями. Сначала один глаз, потом — второй. — Ты молодец, — мягко кивнула Хейл, закрепляя концы повязки, скрывшей то место, где должны были находиться глаза Джеймса. — Он будет видеть, благодаря тебе. — Нет, не мне, — едва заметно качнула головой Эванс. — Без твоей помощи я бы не справилась, — тёплая ладонь Хелены успокаивающе легла на плечо Лили, отчего та судорожно вздохнула, едва не всхлипнув от нахлынувших чувств, и поспешно отвернулась. — Это был мой самый большой страх, — тихо прошептала Лили, устремляя взгляд в окно. — С той стычки с акромантулом. До этого момента я считала, что Основы целительства — факультатив для тех, кто слишком слаб для спаррингов, и дуэли намного важнее. Главное — защитить себя и близких с помощью палочки. Но вот мой… одноклассник был ранен, а я ничем не могла помочь. Даже если бы я была самым искусным дуэлянтом, я была бесполезна, как… — она жалко всхлипнула. — Впервые встречаясь с опасностями и ранениями, люди часто теряются, потому что теория — это одно, а практика — совершенно другое, — мягко проговорила Хейл. — Для первого раза ты справлялась неплохо, а сегодня и вовсе была молодцом. От такого зрелища впервые многие теряют сознание.       Лили вздохнула и перевела взгляд своих зелёных глаз на Хелену. Что-то в словах подруги показалось ей странным. Она говорила так, словно… — А сколько раз подобные ранения видела ты?       Хейл вздрогнула и чуть отстранилась. На её лице отразились смятение и боль. Наконец девушка прошептала, отведя взгляд в сторону: — Гораздо чаще, чем хотела бы, — губы девушки изогнулись в усталой и какой-то болезненной улыбке. — Ты знаешь, почему я живу в семье Ренуаров?       Лили кивнула. — Я слышала, ты осталась сиротой за месяц до совершеннолетия, и… — глаза Эванс вдруг округлились от догадки. — И твоих родителей убили! Но кто? — У тебя нет никаких предположений? Кто мог быть повинен в смерти родителей полукровки, дочери маглорождённого волшебника и вейлы? — Боже! — Лили прикрыла рот ладонью. — Этого не может быть! Тот сумасшедший фанатик, который нападает на маглов и полукровок сейчас? Его давно должны были поймать… — Это не так просто, Лили, — вздохнула Хейл, стараясь понять, сколько она может открыть, не нарушив клятвы, данной Дамблдору. — Это не один человек, а банда. Поэтому так долго всё это списывали на несчастные случаи и разрозненные нападения. Скоро они выступят в открытую, всё будет ещё хуже. Потерять тех, кого любишь, можно будет в любой момент, неожиданно и бесповоротно. Поэтому… нужно ценить каждую возможность и… умения лечить и защищать себя становятся крайне важными. И… Лили, вас не дуэлям надо учить, а настоящим боям. — Боям? С нанесением серьёзных повреждений противнику? Может, сразу предложишь разучить на уроке Убивающее заклятие? — возмущению Лили, казалось, не было предела. — Не обязательно. Существует достаточное количество заклинаний, помогающих нейтрализовать противника. — Нейтрализовать? Так это у вас называется? Я бы выразилась проще — убийство.       Хейл несколько секунд молча смотрела на юную гриффиндорку, отчего та почувствовала себя глупо, а потом спокойным, тихим, и оттого — пробирающим до мурашек — голосом произнесла: — Я скажу тебе это один раз, Лили. Бывают случаи, когда для спасения людей нужны медицинские знания, — она кивнула в сторону нескольких занятых коек за своей спиной. — Бывают случаи, когда нужны навыки ведения боя. Иногда жизнь любимого можно купить ценой своей, но, Лили… бывают случаи, когда заплатить нужно именно жизнью противника. И никак иначе, — Хелена со вздохом поднялась на ноги. — Пойдёшь на ужин?       Эванс отрицательно помотала головой, шокировано глядя на Хейл. Как та могла говорить такие вещи? Да кто она такая? Ещё пару минут назад Лили думала, что Хелен — ангел, посланный им с небес для спасения. И вот, послушайте её только… — Нет, сегодня моё дежурство в Больничном крыле. Я пока останусь.       Хейл кивнула и вышла за дверь, бросив окровавленный передник на спинку стула. Лили проводила её долгим взглядом. Какая странная эта Хейл… — Лили… Лили… — вдруг прошептал Джеймс и судорожно сжал в своей руке её пальцы. Девушка взволнованно склонилась над пациентом. — Я здесь, Джеймс, — отозвалась она, уже понимая, что он просто бредит. — Всё хорошо, я здесь, с тобой.       Её пальцы выглядели тоненькими в большой руке Поттера. Лили нежно погладила тыльную сторону его ладони. Это успокоило его. Поттер вздохнул и затих снова.

***

      Хелена едва заметно улыбалась, поднимаясь по лестнице в башню Гриффиндора. Выходя из Больничного крыла, она успела заметить, что Лили держала Джеймса за руку. Пока ещё несмело, но… это явно был прогресс в их отношениях. Прогресс, в жертву которому едва не была принесена большая часть студентов седьмого курса.       Хелен так и не смогла понять, как ребята умудрились вместо Согревающего зелья сварить субстанцию, которую в Дурмстранге называли «Плевок дракона». Это ж сколько нужно было раз ошибиться! Они вообще не смотрели, что кидают в котёл и в каких количествах? Хелен вздохнула. Она была уверена, что подобного не было в прошлый раз. Потому что с таким взрывом едва ли кто из присутствующих смог бы справиться, кроме неё. Даже Слизнорт. Вряд ли в Хогвартсе была припасена ещё одна жрица стихий. А значит, как бы это ни досадно было признавать, в случившемся была повинна именно она, Хелена. Она нарушила какую-то причинно-следственную связь, что и привело в Больничное крыло половину седьмого курса. С другой стороны…       Сейчас только начало учебного года, но выпускной не за горами. И небольшое чрезвычайное происшествие сейчас было хорошей тренировкой перед тем, что ждёт ребят по окончании школы. Быть может, то что случилось сегодня, поможет в будущем спасти хотя бы одну человеческую жизнь…       Хелена не кривила душой, говоря Лили о том, что столкнувшись со страхом, болью и опасностью впервые, люди часто оказываются морально не готовы. Ступор — нормальная реакция на шок. Когда забываются все выученные инструкции, которые до этого момента были как бы «в понарошку». Зато выжившие в экстренной ситуации люди в последствии смотрят на пояснения, указания и рекомендации совсем другими глазами, отмечая нужное, запоминая, готовясь использовать эти знания, если придётся. Осознавая, что каждое из выученных заклинаний может в будущем спасти их, и не только их, жизнь. — Моя жемчужина, — устало произнесла пароль Полной даме Хейл. — Бедная моя девочка, — сокрушенно покачала головой стражница и отъехала вместе с портретом в сторону.       Хелена пролезла в высоковато расположенную дыру в стене, думая, что не мешало бы намекнуть Дамблдору о том, что разобрать немного кладки внизу проёма было бы весьма… разумным. В гостиной к ней тут же устремился обеспокоенный златокудрый вихрь. — Хелен! — взволнованно тараторила Флёр, крепко обнимая её. — Я так волновалась! Ходят слухи, что во время урока в вашем классе был взрыв, и даже есть жертвы! Меня не пустили в лазарет! И даже не сказали, всё ли с вами в порядке! — Флёр отстранилась, быстро оглядев сестру, и всплеснула руками. — Кошмар! Ты выглядишь хуже чем Дейзи, когда из камина кухни выскочил полтергейст!       Хелена рассмеялась такому сравнению и легонько чмокнула сестру в щёку, стараясь не вымазать Флёр сажей. — Спасибо, Флёр! Со мной всё в порядке, нужно только вымыться и отдохнуть немного. Так что не беспокойся. — Хел, — на лице юной француженки появилось виновато-несчастное выражение. — Боюсь, отдых будет не долгим, — она протянула крохотный свиток, скреплённый печатью директора школы. — Я пыталась убедить месье Дамблдора, чтобы он перенёс наказание на другой день, правда пыталась! Но он и слушать меня не стал! — Что ж… — взгляд Хейл скользнул по замершей чуть в стороне Марлин, чьи руки были перемазаны оранжевой противоожоговой мазью. По напряжённому лицу Алисы, прижавшейся к плечу Фрэнка на одном из диванчиков, взволнованным младшекурсникам… — Сегодня, значит сегодня, не переживай, Флёр! Только… Я напишу записку мадам Помфри, чтобы тебя пустили в Больничное крыло. Сириус серьёзно ранен. Раны обработаны, но ему бы не помешала твоя поддержка. Думаю, он и его друзья проведут эту ночь под надзором мадам Помфри. Они пострадали сильнее всех.       Флёр понятливо кивнула, дождалась впопыхах подписанного клочка бумаги и упорхнула прочь. Она должна была навестить своего жениха, так предписывали правила приличия. К тому же, Сириус сейчас был без сознания, и Хелен надеялась, что в случае необходимости она сможет спереть на Флёр так же и те охлаждающие чары, которые успела тайком добавить к базовому лечению мадам Помфри, пока та осматривала результат их с Лили манипуляций над Поттером.       Поднявшись в свою комнату, Хелена прошла в ванную, стянула с себя воняющую гарью, кровью и потом одежду и шагнула под упругие струи душа, позволяя горячей воде смывать напряжение сегодняшнего дня. Больше всего ей хотелось упасть на кровать и не вспоминать ни о чём до завтрашнего утра. А может и до послезавтрашнего. Но девушка понимала, что это невозможно. И не только из-за отработки, назначенной мистером Моррисом несколько дней назад. Подумать только, прошло всего несколько дней! Казалось — уже не менее месяца.       Хелен уставилась невидящим взглядом на бежево-розовый кафель стены перед собой. Она чувствовала себя совершенно опустошённой. Энергия, которая переполняла её после купания в пронизанном лунными лучами озере, ушла на то, чтобы справиться с огнём, а потом и на лечение пострадавших.       Покрытая ожогами окровавленная спина Блэка немедленно предстала перед её мысленным взором.       О, она не понаслышке знала, сколь болезненными были подобные травмы! Без её помощи Сириуса ждала неделя в Больничном крыле, прежде чем раны затянутся настолько, что он сможет накинуть на спину даже самую мягкую одежду и начать нормально двигаться. Без риска растрескивания и разрыва новой, совсем тоненькой свежей кожи. Останутся шрамы. Если бы она всё ещё была его женой, она могла бы свести их за месяц. Она могла бы поставить его на ноги за два-три дня, благодаря их связи.       Она бы заговорила на рассвете ключевую воду и омыла ею его раны. Смешала бы сок листьев растопырника с толчёным корнем лотоса, добавила туда двенадцать капель свежего молозива пегой кобылицы единорога и немного своей крови, чтобы он возродился, пройдя через циклы Луны вслед за ней, и нанесла бы это снадобье на ожоги прямо пальцами, шепча заклинания и творя древнее как мир волшебство. Она бы легла рядом с ним, окутывая его своей магией, позволяя чарам свободно циркулировать между ними. И они оба бы становились от этого только сильнее!       Ах, как же ей не хватало этой связи, этой энергии! Силы, которую она могла обрести только в союзе с мужчиной. Силы, которой она обладала не так и давно, и которую ей впервые подарил именно Сириус. Её Сириус…       Нет! Она не должна сейчас об этом думать! Она должна расслабиться! Подготовиться к предстоящей ночи.       Хелена встряхнула прилипшими к спине волосами. Крупные рыжие завитки распрямлялись, намокая и приобретая значительно более тёмный оттенок, склеиваясь в сплошное полотно, окутывали её плечи, не пропуская воду. Хейл перебросила тяжёлые мокрые пряди на одну сторону, и вода заструилась по точёным плечам и узкой спине, лаская кожу девушки своими горячими пальцами. Это было приятно. Хелена вздохнула от наслаждения и прикрыла глаза, стараясь сосредоточиться на ощущениях и не думать ни о чём.       Обжигающие капли энергично барабанили по её плечам, разминая уставшие и затёкшие мышцы, скользили невидимыми ладонями вдоль её спины до ягодиц, нежно оглаживая их и заставляя девушку чуть прогнуться, отклонив голову к плечу. Ветер вздохнул в вентиляции, задев её обнажённую шею, и Хелена, ощутив это, резко втянула напоённый ароматными клубами пара воздух. Её кожа покрылась мелкими мурашками, а ноги ослабели и едва не подкосились. Ощущения показались такими знакомыми, такими мучительно-сладкими, такими… нужными. Совсем как тогда, на утро после их первой брачной ночи. — Сириус…       Мысль, возникшая словно из ниоткуда, обожгла изнутри жарким паром. Таким же горячим, как и тот, что клубился в огромной ванной комнате на Гриммо.       Он пришел, когда выложенные зелёным мрамором стены покрылись испариной, а она сама уже успела неспешно раздеться, расплести волосы и хорошенько намокнуть под горячими струями. Сириусу нравилось, как она замерла, когда он бесшумно появился за её спиной. Достаточно близко, чтобы она ощутила его присутствие, но всё ещё не касаясь её. Наклонившись к её правому ушку, он медленно вдохнул аромат её кожи. — Миссис Блэк, — шептал ей Сириус, и даже по голосу она поняла, насколько ему нравится то, что значат эти слова. Ей тоже они нравились. Она хотела принадлежать этому мужчине. Хотела ощущать эту стремительно крепнущую связь с ним. Хотела его самого.       Селене казалось, что ожидание тянулось невыносимо долго. Капли, падающие на них сверху, ударялись о его тело и рикошетили в неё, позволяя лишний раз ощутить, как близко он стоял, но Сириус не торопился, наслаждаясь запахом её кожи и загустевающим от желания воздухом вокруг. — Сириус, — не в силах терпеть со стоном выдохнула новоиспечённая миссис Блэк, и губы мужа наконец коснулись её кожи, словно выжигая своё клеймо, доходящее, по ощущениям, до самого магического ядра, а может быть — и до души. Он двигался непредсказуемо, осыпая дразнящими лёгкими поцелуями ушко, шею и плечи, заставляя девушку дрожать от предвкушения. Когда ноги его жены готовы были подкоситься от нахлынувшего возбуждения, Сириус придвинулся, прижимая её к себе, и в дело вступили его руки…       Хелен всхлипнула, опершись рукой о стену, отчего бегущие по телу водные потоки изменили направление, заскользив по нижней части её груди, заставив напрячься бутоны сосков. И Хелене вдруг показалось, что это не вода, а руки её мужа скользят по её телу, жестоко дразня её, чтобы она хотела ещё большего. Хелен готова была поклясться, что она снова ощущает такой знакомый и трудно передаваемый хвойный аромат, которым насквозь пропахли ванные дома на Гриммо. Аромат его геля для душа. Хотя… клясться было не перед кем, и она с гораздо большим удовольствием занялась бы вместо этого…       Прозрачные текучие руки заскользили вниз по её животу, сорвав с губ девушки тихий стон.       Ах! Да, именно этим!       Хелен задрожала от возбуждения, непроизвольно сведя бёдра, и распахнула глаза. Не увидев перед собой малахитово-зелёного кафеля, девушка едва не выругалась от разочарования. Память снова играла с ней. — Нашла тоже время, — сквозь зубы прорычала Хейл, закрутив кран и берясь за жёсткое махровое полотенце. — Не хватало ещё инкуба нечаянно вызвать! В школу, переполненную бешеными от гормонов подростками!       За подобное её директор уж точно не поблагодарит.       Вопреки магловским понятиям, инкубы и суккубы не являлись существами одного порядка. Суккубы были реальными существами, из плоти и крови, как например, вейлы или оборотни. Инкубы же принадлежали к миру теней, но в определённых условиях могли получить подобие телесного воплощения. Например, посредством воды. Общим же у них было кормление, своеобразная энергетическая подпитка через похоть.       Хейл покосилась на кран. Искушение было велико. Сейчас эта тварь приняла бы обличье Сириуса, и Хелен было бы хорошо. Недолго, но весьма реалистично.       Девушка тряхнула головой и отвернулась, устыдившись собственных мыслей. Цена за такую утеху была довольно высока, инкуб запросто мог отгрызть треть накопленной силы, а то и больше. Так что энергетический баланс он нарушил бы ещё сильнее, и Хелена прекрасно понимала это. Не то, чтобы она рассматривала этот вариант серьёзно, просто… Она слишком долго была одна и нуждалась в партнёре. В настоящем, живом, магически сильном партнёре, который стал бы её энергетическим якорем. Тем более — после сильного колдовства. Но это не значило…       Хелена тяжело вздохнула и прижалась лбом к запотевшему настенному зеркалу. Она не могла себе сейчас позволить даже мечтать о связи с одним из своих бывших возлюбленных. У каждого из них впереди своя жизнь. Своя роль. И ей рядом с ними не было места…       После обжигающего душа в комнате было прохладно, и Хейл поёжилась, проходя к своей кровати.       На карнизе по ту сторону окна нервно расхаживал крупный чёрный ворон. Хелена раздражённо фыркнула и поспешила приоткрыть окно, впустив своего фамильяра. — Я уже думал, ты там утопилась, — проворчал Гарри, устроившись на верхней перекладине рамы зеркала. — Что так долго? — Пыталась связаться с водяным, — буркнула Хелена, берясь за свой гребень с отделкой в виде пера феникса. Руки её дрожали от слабости. — Что нового в госпитале? — Здесь это называется Больничное крыло, — поправил её Гарри, не отрывая взгляда от мгновенно запутавшегося в волосах гребня, с которым Хелен никак не могла справиться. Заметив это Хейл скривилась и извлекла из кармана сумки волшебную палочку. Два точных взмаха, и блестящие каскады рыжих локонов свободно заструились по плечам. Гребень выскользнул из её гривы и упал на кровать. — Уже чувствуется? — проскрежетал ворон, внимательно глядя на Хелен. — Так заметно? — девушка отвела взгляд и стянула на груди полы халата. — Только если знаешь, что подмечать, — ворон взмахнул крыльями и приземлился в изножье её кровати. — Ты же понимаешь, что тебе долго не протянуть в таком темпе использования магии? Один я сколько беру, а ведь ещё нужды Ордена, твои дурацкие лесные обряды и… — Я знаю! — рявкнула Хейл, резко поднявшись на ноги. — Я не часто использую магию в таких количествах. И он ещё не готов! Они все ещё дети, Гарри! Вот тут, — она постучала пальцем по виску, — они ещё совсем дети. Не всё сразу, Гарри! Дай мне время, я всё сделаю. — Сделаю, — передразнил её ворон. — Вот это-то меня и беспокоит. Что ты полезешь делать всё сама. — Ты с кем-то путаешь меня, пернатый, — фыркнула Хейл, открывая ящик тумбочки, но тут же вспомнила о своей несостоявшейся попытке в одиночку уничтожить клятую диадему Когтевран. — И ты со мной рядом, так что проследишь, чтобы я не натворила бед. Ведь проследишь? — девушка с улыбкой обернулась к ворону через плечо.       Гарри перелетел на край тумбочки и посмотрел на Хелену долгим внимательным взглядом. — Я серьёзно, Хел. Ты была одной из сильнейших ведьм Сопротивления и не привыкла экономить силы. Это быстро становится нормой, я знаю, — он досадливо прищёлкнул клювом и взмахнул крыльями, взбираясь на стопку учебников. — Но вспомни, что было до твоего союза с Ремусом. Тебя же чуть не каждую неделю выносили из госпиталя на руках! — Что ты предлагаешь? — Хейл со вздохом задвинула ящик и высыпала перед Гарри горсть орешков. — Отпусти меня. — Нет! — порывисто поднялась на ноги ведьма и склонилась над сундуком с вещами. — Почему? Я сделал своё дело. Открыл Тайную комнату Слизерина. Зачем я… Ох, Хел, ты совсем совесть потеряла? — Гарри поперхнулся воздухом и возмущённо нахохлился, когда Хелена небрежно скинула халатик на кровать и начала натягивать джинсы. — Не будь ханжой, на мне одежда, — небрежно отмахнулась девушка, пытаясь расправить завернувшуюся штанину. — Да, миссис Блэк! На тебе ажно целые трусы! — язвительно прошипел ворон, спрыгивая с книжной трибуны и принимаясь за рассыпанные орешки. — В лесу тебя это не смущало, — пожала плечами Хелен, продолжая одеваться. Комплект дополнили высокие кожаные сапоги и свитер цвета осенних листьев. — Так то — в лесу, — глубокомысленно заметил Гарри, отрываясь от трапезы. — Так зачем я тебе? — Хочу, чтобы ты был моей совестью, Гарри, — серьёзно произнесла Хелена, снова усаживаясь на кровать. — Моей памятью. — О чём ты?       Подозрительно прищурившийся ворон — то ещё зрелище, и Хейл невольно вздрогнула от вида белёсого века, движущегося в горизонтальной плоскости. — Я боюсь, что однажды потеряюсь в этом хороводе воспоминаний и реальности. Забуду, в чём моя цель, в каком направлении нужно двигаться. Забуду, кто я есть. Захочу остаться просто Хелен, бедной родственницей французского дипломата, которой, в отличие от меня, по карману простое женское счастье, — голос её надломился и осип. — Понимаешь?       Ворон молча смотрел на неё немигающими тёмными глазами, но Хейл чувствовала — он понимал. — Ты знаешь, я могу остаться только до марта, — наконец вымолвил он. — Знаю, — кивнула Хелен, опуская глаза вниз.       Гарри помолчал ещё немного, смешно вздохнул и поинтересовался: — Ну и зачем наш добрый директор вызывает тебя на этот раз? Завоз лимонных долек?       Хелена рассмеялась и благодарно потрепала ворона по голове. — Ага, в масштабах Ордена.

***

      Хелена бесшумно скользила по каменному коридору. Дамблдор ждал её в холле, но она не могла покинуть Хогвартс, не убедившись, что всё в порядке. Хелен прислушалась.       Их голоса рождали эхо в коридоре, доносясь из-за неплотно закрытой двери больничного отсека. — Прекрати, Джеймс! Оставь повязку в покое! — Я должен посмотреть! — У тебя нет глаз, придурок! Чем ты смотреть собрался? Убери руки! Я сказала… Инкарцеро!       Послышалась какая-то возня, надсадный скрип кровати, а следом удивлённый смех Поттера. — О, Лили, игры со связыванием! Не думал, что ты любишь подобное. — Иди ты знаешь куда? — возмущённо вскинулась Эванс, и Хелена не смогла сдержать улыбки. — Я бы с удовольствием пошёл, и даже уже решил, куда именно. Но… — Поттер сделал небольшую паузу. — Без глаз и со связанными руками боюсь не справиться. Рем ещё не вернулся? — А Рем тебе подержать что ли должен? — донёсся немного хриплый и сдавленный голос Блэка. — А ты не подслушивай! — не остался в долгу Джеймс. — Да вас у Дамблдора наверняка слышно, — фыркнул Сириус, скрипнув кроватью и глухо выматерившись.       Лили укоризненно воскликнула: — Сириус! — Пардон, мадам! Виноват.       Хелен зажала себе рот рукой, её плечи затряслись от беззвучного смеха. Кажется, всё было в порядке. Девушка плотнее запахнула полы школьной мантии и быстрым шагом направилась к ближайшей лестнице. Откуда-то пахнуло свежесваренным какао, и Хейл подумала, что обязательно попросит у Дамблдора этот напиток.       Тихий шелест её шагов давно замер вдалеке, когда из темноты у двери донёсся тихий вздох. Ремус неловко, стараясь не расплескать горячее какао, стянул с себя шелковистую, словно состоящую из воды, Мантию-невидимку и затолкал её за пазуху. На его губах играла лёгкая, едва заметная печальная улыбка.