Любовь - самое настоящее безумие

Увидев улыбку охотника, пророк вновь невольно залюбовался тем, насколько тот был красивым.       — ..Да.. это точно.. — Пророк так же улыбнулся, а затем удивлённо наклонил голову. — ..а.. ладно.. но.. как же вы..? ..Нет, правда, я могу и на полу поспать… — Илай потупил взгляд на повязку и вновь стал немного теребить ткань. Он не стал спорить с решением Божества. Хастур слегка покраснел от славной улыбки юноши, что выглядело немного странно и, в какой-то степени, мило на таком грозном Боге. Осьминог несильно толкнул парнишу, тем самым, уронив его на постель, и хмыкнул. Пророк ойкнул, когда его толкнули, и завалился на кровать, приподнявшись на локтях.       — За себя бы так переживал… Божествам не нужен сон. Он лишь ускоряет процесс восстановления сил. — Возразил гурман, отвернув голову от парня, и устремил свой усталый взгляд в пол. — Тем не менее, кровать не маленькая и можно уместиться втроём, при желании.       — …ладно… как скажите.. — Вздохнув, Илай кивнул, не собираясь возражать. В прочем, этот процесс восстановления был почти как у людей. И вновь приятное покалывание на сердце не давало покоя Королю в жёлтом. Взявшись за грудь, Он решил поинтересоваться у Кларка, развернув своё румяное личико к пророку.       — Странный вопрос от Божества, конечно, но… ты не знаешь, почему при нашей встрече, у меня сильно болит сердце?.. Приятно болит… Особенно, когда я обращаю внимания на твои глаза. Они завораживают и затягивают меня, что после очень трудно оторваться… Поэтому я не могу надолго задерживать твой взгляд. Это.. Аргх! Это очень сложно описать! — Охотник схватился за голову и отстранился от Илая. — Даже для меня.. Выслушивая вопрос со стороны охотника, выживший задумался, как бы так мягко поведать Божеству, что с ним происходит.       — У меня тоже такое было… Да, это весьма сложно описать, сердце трепыхается, словно птица в клетке, не хочется отрывать взгляда… Такое бывает, когда смотришь на того, кто тебе очень нравиться… — На щеках парня появился лёгкий румянец, Кларк приложил руку к своей груди, вслушиваясь в сердцебиение, а затем поднял взгляд на многоглазого. Всё внимание Божества было поглощено в объяснение пророка. Сейчас, Он выглядел, как любознательный ребёнок, которому всё в жизни интересно. Так как уже вечерело, Хастур решил открыть прозрачную дверь балкона за плотными занавесками, чтобы пташка смогла сделать свой ежедневный полёт, не отрываясь от объяснения мальца. Сова вылетела на улицу, оставляя этих двоих наедине друг с другом. Однако когда осьминог потянул ручку на себя, гурман аж вздрогнул от услышанного и развернулся к прорицателю, встретившись глазами. Как только Илай понял, чего ляпнул, он сразу же натянул капюшон на лицо, жутко краснея. Что? «Тот, кто нравится»? Бред какой-то!… Тем не менее, улыбка Кларка, в тот момент, заставила ускориться сердцебиение многоглазого. Подойдя ближе к смущённому шатену, Король в жёлтом наклонился к Илаю, пытаясь заглянуть под капюшон, но Ему это не удалось и мужчина убрал руки с мешающей ткани юноши и снова направил личико голубоглазого на своё. Теперь, было видно, что беловолосый также был смущён этим, но выглядел довольно серьёзным.       — Значит, если твои слова - истина, то, получается… ты мне… нравишься…? — Неуверенно переспросил охотник, глядя пристально в глаза парнише цвета чистого неба. Илай всё ещё был сильно смущён, с него кое-как сняли «защиту» от внешнего мира, вновь заставляя поднять голову. Увидев, что охотник тоже смутился от его слов, пророк мог полюбоваться тем, что и с румянцем он очень прелестный. От вопроса со стороны многоглазого, щёки парня запылали.       — …Н-наверное…   Чего? Он понравился охотнику? Постойте на минуточку, он понравился Божеству?! Да быть такого не может! Да он сам это сказал пару минут назад! Осьминог чуть рассмеялся. Скорее даже, от неловкости, нежели от других чувств. Он отстранился от пророка, прикрыв свои уже красноватые щёки, и присел на кровать, опираясь рукой на одно из своих щупалец.       — Мне… кто-то… понравился… — Нервно усмехнувшись, Хастур убрал белые локоны волос на затылок, сжимая их там. Появился неуверенный улыбчивый оскал на лице у охотника и взгляд в никуда. Король в жёлтом всё бормотал эти три слова себе под нос, а затем, Его осенило. Наблюдая за осознанием охотника этого факта, Илай уже стал сомневаться в правильности решения рассказать ему об этом, но когда на него обратили внимание, парень чуть вздрогнул. Божество выпрямился и озадачено посмотрел на юношу.       — А ты? Я проявляю симпатию к тебе и, судя по сердцебиению, сильное. — Произнёс многоглазый, прислонив свою ладонь на сердце, а после того, как убрал её, двинулся к прорицателю. — А ты? Что на счёт тебя? — Поинтересовался гурман, сидя в неимоверной близости от Кларка.       — А?.. — Не до конца понимая от шока слова беловолосого, удивлённо спросил хозяин совы. Соприкоснувшись рукой с грудью Илая, Он почувствовал сильное биение сердца, переведя свой решительный взгляд на выжившего. Пророк нервно выдохнул, от прикосновения к его торсу, сердце действительно трепетало, но только не удержался выживший даже от такого нажатия и плюхнулся на постель. В таком положении сердце пророка затрепетало ещё больше. Под лёгким давлением руки красноглазого, Илай упал на подушку, что было несколько неожиданно для Бога, ведь тот всего-то приложил руку на его месторасположение сердца. Уже охотнику, чуть нахмурившись, пришлось нависнуть над тем на одной руке. Волосы Божества падали вниз, загораживая обзор шатена вокруг, но не Хастуру.       — Я. Тебе. Нравлюсь? — Задал серьёзный вопрос голубоглазому.       — …Д-да… очень… — Проблеяв это, Илай закрыл лицо руками, смущаться уже было некуда, да и бежать от того, кто вызывал это смущение, тоже. Многоглазый удивленно усмехнулся на такое признания парня, но абсолютно не знал, как действовать дальше, так как не понимал данную эмоцию. Вновь убрав ладони с мордочки юноши, положив их над головой пророка и держа их так, чтобы в любой момент из капкана было возможно вылезти, охотник неотрывно смотрел на выжившего.       — Почему ты прячешь лицо? Не хочешь видеть предмет своего воздыхания? — Спросил гурман, наклонив голову на бок. Попав в «ловушку», пророк всё же поднял взгляд на многоглазого, ну как он может не хотеть на Него смотреть? Божество было очень красивым и Илай, правда, не мог оторвать от него взгляд, просто юноша уж очень сильно засмущался. После этого, он тяжело вздохнул, обратив своё внимание на смущённую мордашку Кларка.       — Я…понятия не имею, что чувствуют другие при таких взаимных словах, но я ощущаю себя очень радостным и взбодрённым, будто камень с сердца упал… — Открыто заявил осьминог, так спокойно, и ласково приподнял кончики губ, да ещё и вместе с розовыми щёчками это выглядело очень и очень даже мило. — Как-то раз, кое-кто дал мне дельный совет, который я не понимал и не прислушиваться, до сей поры. «Дай волю своим эмоциям. Прислушайся к ним и отдайся полностью» — сказал Скрипач… Сейчас, я услышал свои эмоции и понял, что хочу поцеловать тебя ещё… раз… — Проговорил Бог, залившись большей краской. Выслушав охотника, парень сглотнул, в горле совсем пересохло от волнения.       — …Я.. я был бы… не против… — Прорицатель даже не поверил, что всё же сказал это… он реально это сказал..?? Когда пророк произнёс такие желанные для охотника слова, Он невольно улыбнулся, приложив свою ладонь к мягкой щеке юноши и плавно начал двигаться к губам шатена, прикрыв глаза. Только вот, когда их губы почти соприкоснулись, раздался крик совы, когда они готовы атаковать, и сразу же между ними пролетела сова, стараясь задеть охотника когтями. Планам Божества и выжившего не суждено было сбыться. Парень сразу же отвернул голову, прикрыв лицо руками, но всё равно когти его точно задели немного поцарапав щёку.       — ..Брук..! — Такое поведение птицы он никогда раньше не видел, из-за чего он впервые, за долгое время, позвал её по имени. Но столкнувшись со злым взглядом совы, Илай сразу же сжался. — …П-прости… Обернувшись на сову, первое, что гурман увидел, три острых когтя, направленные именно на Того. По его лицу, от брови до скулы прошлись острые, словно лезвия, когти. Хастур вскрикнул от неожиданности, отстранившись от парня и схватившись за рану, шипя теперь от нарастающей боли сквозь стиснутые клыки. Полоснули охотника сразу по двум глазам, находящиеся рядом, доставляя в них ещё больший дискомфорт. К подбородку, было видно из-под руки, начали стекать струйки алой крови, которые отчётливо выделялись на фоне бледной кожи.       — ..шшшш…чёртова… Брук…! — Прорычал многоглазый, озлобленно смотря оставшимися целыми глазами на свирепую хищницу. Боль была терпимой, но не самой приятной. Сова издала шипящий звук, расправив крылья, и показывая тем самым, что она готова к новой атаке. Ладно уж разговоры, но вот поцелуи она простить не могла, нечего её невинного мальчишку портить!       — Брук, пожалуйста, прекрати, прошу тебя.. — Илай протянул руки к птице, но та сразу же укусила его за перчатку, чтобы не лез в не своё дело. Пророк перевёл взгляд на охотника, чтобы извиниться за поведение совы, но увидел, что она всё-таки его задела, и, кажется, собирается сделать это ещё раз. Сняв с себя капюшон, парень резко поддался вперёд и успел ухватить птицу, укутав её в ткань, обезвреживая. — Простите, пожалуйста. Я-я не знаю, что на неё нашло… Она всегда была очень спокойной… — Виновато посмотрев на Божество, Илай чуть прижал соверму к своей груди, пока птица продолжала шипеть и ерепениться. Охотник тоже не пальцем деланный, и не дрогнул, когда разъярённая птица подскочила для следующей атаки, а, скорее, даже наоборот, также был готов обезвреживать сову. Однако парнишка сделал это раньше и безболезненно для неё, в отличие от Божества, если бы Он был первым. Громко хмыкнув, мужчина резко отвернулся от двух взглядов сразу, пробубнив что-то в нос. Наконец, боль утихла, и гурман убрал ладонь со своей нахмуренной и озлобленной мордашки, проявляя пророку последствия ревности его спутницы. Хоть сова и ударила всего лишь один раз, на глазах Короля в жёлтом было месиво из крови и порванной кожи на бровях, веках и чуть дальше скул. Начав небрежно вытирать стекающую с подбородка и щёк кровь своими бинтами, намотанными на руки, Божество вновь злостно что-то бормотал. Кажется, во всём своём возмущении, многоглазый не услышал ни единого слова от юноши, а лишь сердито бросил взгляд на птицу Кларка, а затем на постель, продолжая шипеть от боли, когда осьминог вытирал слишком грубо от злости. Увидев, какой ужас натворила его сова, Илай виновато опустил голову, а на его глазах навернулись слёзы от того факта, что именно его птица причинила такой вред. Сердце болезненно сжалось от чувства вины, да и сам пророк ощущал, как зол Божество. Он не нашёл иного выхода, как всё же решится уйти.       — ..Простите…н-нам лучше уйти… Простите, пожалуйста… — Пробормотав это, Кларк стёр влагу с глаз и забрал повязку, придерживая птицу одной рукой. Приняв сидячее положение, он и правда собрался уйти, не смотря на то, что нога вспыхнула болью. Он не хотел напрягать многоглазого своим присутствием, после того, что сделала птица. Пророк, действительно, сильно сожалел, что ничем не может помочь. Илай только хотел уйти от кровати, как его снова толкают в лежачее положение и запрокидывают ноги обратно на кровать.       — Куда собрался? Нога ещё не зажила. — Грубо возразил осьминог, глядя на уже присевшего заплаканного пророка. Гурман закатил глаза от слишком чувствительной натуры прорицателя. — Не реви. Забыл, что я не человек? Ваша долгая и неполная регенерация кардинально противоположна моей. Так что, если ты на счёт этой царапины, — Он указал на месиво, что так любезно подарила птица. — то она скоро заживёт и снова появится то личико, которое тебе нравится. — Пояснил охотник с ободряющей улыбкой на лице. Удивительно то, как быстро гурман сменил эмоции и то, что из ран перестала течь кровь. Что же, значит, выживший никуда не пойдёт, смотря грустными и виноватыми глазами на многоглазого. Как вообще такой ужас можно назвать обычной царапиной? Вздохнув, парень кивнул, всё ещё держа недовольную птицу, так как, кажется, она всё ещё была готова нападать.       — Я пойду умываться, а ты не вставай и будь здесь. Позаботься о ноге. — Промолвил Хастур, поднявшись с койки, и уже хотел было пойти в ванную, как вдруг, резко остановился.       — ..ладно.. — Ну куда же он отсюда денется, если встать не может, конечно, Илай будет здесь.       — Эй.. Крепко сову держишь? — Поинтересовался многоглазый, развернувшись на паренька. Удивлённо подняв взгляд, услышав вопрос, пророк кивнул.       — ..Э.. да..? После ответа, Он подошёл к шатену, бережно вытер слёзы и кратко чмокнул Кларка в губы.       — Тебе не идут слёзы, Илай. — Спокойно произнёс мужчина, доходя до ванны и скрывшись за её дверьми, оставив наедине этих двоих. Получив поцелуй, парень невольно улыбнулся, а когда Божество покинуло их, то юноша сразу же получил злое высказывание со стороны совы.       — Я не глупый. — Перевернувшись на бок, пророк посмотрел на птицу, выслушивая её сопение с клокочущими звуками. — Я не нарушил данную тебе клятву, он же не человек… После этого сова даже засвистела, гневно высказываясь в сторону этого «не человека». Илай вздохнул, высвобождая её из своего капюшона.       — Почему я должен быть как ты, Брук? Я не хочу, чтобы меня боялись и обходили стороной… Сова недовольно сощурилась и улетела, оставляя парня одного с его выбором. Через пять минут, охотник вышел из ванной комнаты с «обновлённым» лицом, будто никто Его и не царапал вовсе.       — Эй, Илай, взгляни. А ты беспокоился. — Промолвил мужчина, садясь на кровать и замечая, что хищница улетела. Подняв голову на отклик, Илай, и правда, заметил, что ранения как не бывало.       — И правда.. — Почесав затылок, пророк улыбнулся, а потом вздохнул, посмотрев в сторону балкона.       — Хах? А где твоя пташка? Снова хочет нанести неожиданный удар? — Поинтересовался Божество, проводя большим пальцем по неглубокой ране на щеке парнишки, заставляя ссадину исчезнуть.       — Улетела, она пока не вернётся. Чувствуя прикосновение к своей щеке, парень приластился к руке Божества.       — Если это так, можем ли мы продолжить?.. — Томно задал вопрос гурман, сам так же приластившись ладонью к щеке парня. Глядя на розоватые губы Кларка, осьминог плавно подносил к себе мордашку хозяина совы во время того, как шатен думал. Прикрыв свои глаза, Хастур соприкоснулся своими губами с парнем, лаская их и нежно терзая. Когда же юношу затянули в нежный поцелуй, пророк старался отвечать, но делал это весьма не умело. Ну, а что? У него это второй поцелуй в жизни. Поцелуй усиливался, толкая голубоглазого назад, а ему ничего не остаётся, кроме как обратно лечь на подушку, получая заботу от Божества. Вновь укладываясь на постель, Илай разомкнул губы, чтобы пропустить многоглазого дальше, позволяя устроить свой порядок. Проникнув в полость к выжившему, осьминог по-хозяйски начал разгуливать во рту у шатена, переплетая языки под натиском страсти. Гурману не нужен был воздух, чтобы дышать, так что Он и не думал останавливать этот порыв. Охотник, не ведая, что творя, желал залезть под рясу предмета воздыхания и поднёс руку коленке парнишки, начиная идти выше. Воздуха уже стало не хватать, но парень никак не мог прервать поцелуй, когда же лёгкие уже начали гореть, от нехватки такого нужного кислорода, выживший промычал, упираясь руками в плечи охотника. В чувства Его приводит мычание Кларка и лёгкий толчок того. Король в жёлтом открыл глаза и тут же отстранился, понимая, что Он только что чуть ли не сделал.       — На сегодня достаточно. — Проговорил многоглазый, укладываясь на спину, рядом с прорицателем. Наконец, Кларк смог вдохнуть, тяжело дыша, он восстанавливал дыхание и старался угомонить быстро колотящееся сердце. Подуспокоившись, голубоглазый снял пояс, чтобы случайно не поломать что-нибудь, что находилось в сумках, и отложил его в сторону, укладываясь спать. Вскоре, Илай уснул, чуть прижимая руки к груди, он выглядел сейчас очень умиротворённо, тихонько посапывая во сне. Ещё пару минут охотник просто рассматривал спящего юношу у себя на постели, переместившись на бок и оперев свою голову на руку, и не понимал, чем Его так мог зацепить мальчишка? Неужто, лишь одними глазами?.. Гурман тяжело вздохнул и прилёг на спину, сложив руки на животе, и слегка нахмурено смотря в потолок. В скором времени, многоглазый и сам прикрыл глаза, уходя в царство Морфея. Довольно необычное чувство, когда около тебя лежит кто-то другой, и ты полностью доверяешь ему своё сонное тело.