ничто не причинит тебе боли, детка.

      Смена Йена проходила со скоростью улитки. С тех пор как Микки был передан персоналу больницы, Йен не мог перестать переживать за него.       Джун и он сидели в углу своей любимой забегаловка, пока у них был обеденный перерыв.       Он рассеянно засовывал в рот картошку фри, а Джун рассказывает ему о каком-то шоу, которое она смотрела вечерами.       Кажется, он не мог сосредоточиться на ее рассказе; его мысли постоянно возвращались к этому прекрасному, но сломленному парню.       Что могло послужить причиной такой бурной реакции его отца? И как мог отец поступить так со своим сыном?       Фрэнк несколько раз бил Йена по лицу, но никогда не заходил так далеко. Как бы он ни злился и ни находился под кайфом, никогда еще Фрэнк не избивал Йена так, что следовало бы вызывать скорую.       Йен задавался вопросом: действительно ли Микки что-то натворил или его отец просто вымещал свой гнев на сыне? Как бы то ни было, Терри зашел слишком далеко и заслуживал наказание за свои действия.       Убить его, как сказала Мэнди, было бы слишком, однако посадить его в тюрьму — хорошее решение, позволяющее обезопасить брата и сестру, хоть на некоторое время.       Он должен будет попросить у Мэнди дополнительную информацию и составить план, чтобы Терри исчез из Саут-Сайда. Может быть, он мог бы даже попросить Тони о помощи. Несмотря на то, что в последнее время Фиона плохо с ним обращалась, он все еще оставался другом семьи.       — Галлагер, ты вообще слушаешь?       Джун махала руками перед его лицом, тем самым возвращая его к реальности.       — Черт, извини, я отвлекся, — он улыбнулся ей, но на нее это не произвело впечатления.       — Отвлекся на что? На свою картошку фри? — она сделала глоток фанты и смяла бумагу, в которую был завернут ее гамбургер.       — Нет, не картошку, — издал смешок Йен. — Я все время думаю о Мэнди и Микки. Интересно, как они там.       — Чувак. Что с тобой и этими детьми? Ты их знаешь, что ли? — Джун сидела напротив него, скрестив руки на груди и приподняв одну бровь.       — Нет, я их не знаю. Просто… Я не знаю… Я беспокоюсь о них. Никто не заслуживает такого воспитания от родителей.       — Ты же фельдшер, Йен. Ты увидишь еще много больше этих хреновых случаев, особенно в Саут-Сайде. Ты не сможешь волноваться обо всех них сразу.       — Я знаю, Джун, просто в этом случае есть что-то необычное.       Джун покачала головой, встала из-за стола и выкинула содержимое своего подноса в ближайший мусорный бак.       — Ты чертовски странный, Галлагер.       Йен снова усмехнулся, но ничего не произнес. Он продолжал молча потягивать кофе и доедать картошку фри, все еще обдумывая, как лучше всего ебнуть Терри.       После оказания помощи пожилой даме, которая поскользнулась и упала в ванной, и после того как отвезли бездомного, получившего ножевое ранение в ногу, в больницу, Йен и Джун уже сидели в комнате отдыха, ожидая, когда Рита снова позвонит и отправит их на новое задание.       Их смена почти была закончена, и Йен отчаянно надеялся, что их не вызовут куда-то в последнюю минуту.       Чтобы скоротать время и не поглядывать на часы каждую минуту, Йен начал листать журнал, который Рита оставила на столе в комнате отдыха.       Джун вошла туда и остановилась рядом с Йеном, заглядывая ему через плечо.       — Это чрезвычайно интересная статья, Йен, — она села рядом с ним и широко улыбнулась. — Но наша смена закончилась, иди к своим хулиганам.       По прибытии Йен спросил на стойке регистрации, в какой палате находится Микки Милкович. После того, как он показал регистратору свой значок, она дала ему номер палаты и подсказала, как пройти к ней.       Йен практически бежал по длинному коридору и почти сбил с ног медсестру, которая помогала пациенту передвигаться.       После долгих извинений и очаровательной улыбки, медсестра попросила его впредь быть аккуратнее. Йен кивнул и направился вперед по коридору быстрым шагом, пока не достиг нужной палаты.       Микки выглядел бы очень умиротворенным, лежа в постели, если бы в глаза не бросались все трубки, прикрепленные к его телу, и писк кардиомонитора, показывающего хороший и устойчивый ритм его сердца.       Рана на его голове была аккуратно зашита, все его порезы и царапины были очищены.       Кожа вокруг его глаза все еще была припухшей, а костяшки пальцев тоже выглядят довольно воспаленными, но, по крайней мере, на них исчезли следы крови.       Йен изучил информацию в карте, прикрепленной к больничной койке.       У Микки сильное сотрясение, но никаких серьезных повреждений мозга не было. Он находился в коме, но, судя по записям в карте, должен был очнуться в течение ближайших двух дней.       Ему, вероятно, придется немного полежать в больнице, чтобы оправиться от сотрясения и дать зажить сломанным ребрам, но, по крайней мере, у него не будет никаких серьезных повреждений, кроме пары шрамов.       Йена охватывало чувство облегчения. Он до сих пор не понимал, почему его так волнует этот пациент, с которым он никогда раньше не разговаривал и даже не видел его, но что-то внутри него хотело, чтобы Микки был в порядке, чтобы он могу увидеть его счастливым и здоровым.       Йен внимательно осмотрел царапины и синяки на лице парня, заправил выбившуюся прядь волос за уши и слегка провел пальцами по лбу Микки.       Писк кардиомонитора усилился, и Мэнди, которая спала в одном из кресел рядом с кроватью Микки, внезапно проснулась.       Йен быстро отдернул руку и повернулся к Мэнди.       — Эй, ты и вправду пришел!       Она потянулась, прежде чем встать со стула и подойти к нему.       — Конечно, я же обещал. Я хотел проверить вас обоих, — Йен улыбнулся ей.       — Я никогда еще не видела своего брата таким расслабленным, — Мэнди подошла к брату и положила руку ему на плечо. — Даже когда он просто спит, он всегда беспокойный, на грани, как будто ждет, что на него кто-то нападет.       Йен посмотрел на нее с мягкой улыбкой.       — Он действительно выглядит очень умиротворенным. Я видел в его карте, что это всего лишь сотрясение мозга и что он очнется через пару дней. Это хорошая новость.       Мэнди кивнула, медленно проводя пальцами по руке брата.       — Думаю, нет необходимости убивать Терри.       — Я думаю, что убить его все равно не было бы решением… Если только ты не хочешь оказаться в тюрьме.       — Ты думаешь, я не справилась бы с тамошними сучками? — Мэнди сжала кулаки и продемонстрировала свои мускулы, заставляя Йена издать смешок.       — Ты определенно можешь справиться с ними, но мы должны решить это как-то по-другому.       — Хорошо, — закатила глаза Мэнди и вздохнула. — Мы поговорим об этом позже. Для начала мне нужно что-нибудь съесть. Я пойду в столовую, чтобы перекусить. Тебе что-нибудь нужно?       Йен отрицательно покачал головой и сел на то место, где спала Мэнди.       Мэнди оставила в палате парней, мягко улыбнувшись, и закрыла за собой дверь.       Медленное, мягкое дыхание Микки — единственный звук, который был в комнате, не считая писк кардиомонитора.       Йен посмотрел на парня. Он чувствовал себя странно. Это не было похоже на визит к Лиаму, после инцидента с кокаином, или многократные поездки, чтобы проведать после срыва свою мать. Он даже не знал Микки. Он был на четыре года младше, так что, даже если раньше их пути пересекались в школе, Йен его не помнил.       Что-то все еще тянуло его к Микки и Мэнди. Он беспокоился об их благополучии, даже не зная их.       — Эй, Микки, — прошептал Йен. — я знаю, что ты меня не знаешь, но твоя сестра беспокоится о тебе, и я тоже. То, что случилось с тобой и твоим отцом, это ужасно. Я точно не знаю, что произошло между вами, но ты не заслужил такого отношения. Мы с Мэнди надеемся, что ты быстро поправишься и скоро проснешься.       Микки не двинулся ни на дюйм, но пульс на кардиомониторе внезапно усилился.       Йен подошел ближе к кровати и осторожно положил руку на плечо Микки.       — Ебать. Ты меня слышишь? Ну, если это так, то я хочу, чтобы ты знал, что мы с Мэнди займемся Терри вместо тебя. Я еще точно не знаю, как это сделать, но я позабочусь о том, чтобы он никогда больше не причинил вам вреда.       Быстрый писк — единственный ответ, который получил Йен.       Мэнди вошла в палату и подошла к Йену, который уже откинулся на спинку стула, молча глядя на Микки.       — Мне нужно немного поспать, да и ты выглядишь не слишком свежо. Пошли по домам. Я приду сюда сразу утром, на случай, если он проснется.       — Хорошо, да, конечно. Я еще раз приду сюда завтра после работы. Разве у тебя нет школы?       Мэнди пожала плечами.       — Ничего не случится, если я один раз прогуляю. В любом случае, скоро летние каникулы.       Йен покачал головой, но ничего не произнес. У него самого была не самая лучшая репутация, когда дело доходило до учебы в средней школе, так что кто он такой, чтобы судить?       Он встал со своего места и в последний раз оглянулся на Микки, прежде чем закрыть дверь за собой и Мэнди.       Они вместе вышли из больницы и остановились у машины Йена.       — Ладно, я пошла домой. Спасибо, что навестил Микки, это было очень мило с твоей стороны. Ты первый человек, который, кажется, действительно заботится о нас, за исключением какого-нибудь не бессердечного члена семьи.       — Это вовсе не проблема. Кроме того, я могу подвезти тебя домой, или ты можешь переночевать у меня, если захочешь? У меня есть своя квартира. Это всего в паре минут езды.       Мэнди прищурилась и закусила губу, но не ответила.       «Да, странно предлагать такое незнакомому человеку.»       — Да, извини, это… это странное предложение. Просто… я хочу, чтобы ты была в безопасности и не пострадала также, как и твой брат. Твой отец может выместить свой гнев на тебе, и я не хочу винить себя за то, что мог предотвратить этого.       — Ладно, допустим, я останусь у тебя, потому что ты хочешь защитить меня. Что я могу дать тебе взамен? Отсосать тебе или что-то в этом роде?       Йен едва не подавился собственной слюной. Резкость ее предложения заставила его изо всех сил пытаться найти правильный способ ответить на это.       — Господи. Нет. Во-первых, я гей, а во-вторых, нет, я бы никогда не просил тебя об этом. Все, что мне нужно взамен — это помощь, чтобы посадить твоего отца в тюрьму.       — Гей, да? — Мэнди улыбнулась ему, прежде чем продолжить. — Тогда я поеду к тебе, я лучше не буду брать на себя вину за неизбежный больничный счет. К тому же, Терри на условно-досрочном, так что мы легко сможем вернуть его обратно в тюрьму.       «Он на условно-досрочном. Проще простого посадить его в тюрьму.»       Йен открыл дверь машины для Мэнди, которая покорно села и начала ждать, пока Йен сядет на водительское место.       — А что насчет оружия в гостиной? Когда я был у тебя дома, то видел целый шкаф, набитый им. Мы могли бы позвонить в полицию и его бы забрали за это, верно?       — Могли бы, но потом нам с Микки нечего будет есть пару месяцев. Все эти виды оружия имеют свои серийные номера, они продаются. Благодаря им у нас есть ужин на столе.       Йен завел машину, обдумывая ситуацию.       — Ладно, оставим оружие. Он на условно-досрочном освобождении, так что эта драка должна была бы стать достаточной причиной, чтобы нарушить его условно-досрочное, но это произошло за закрытой дверью. Тогда, возможно, нужно, чтобы он подрался в общественном месте.       — О да, и кто будет с ним драться? Ты? Он убьет тебя.       — Я могу вытерпеть избиение, да и моя сестра ебалась с одним полицейским… Я могу все устроить, — Йен подмигнул Мэнди, которая смотрела на него с ухмылкой.       — Черт, я не знала, что ты криминальный гений.       — Когда я рос в своей семье, у меня не было особого выбора.       — О, радости от воспитания в гетто.       Йен открыл дверь в свою квартиру и впустил Мэнди первой.       Она наскоро оглянулась вокруг, прежде чем ухмыльнуться ему.       — Не так уж и плохо.       Йен усмехнулся и закрыл за ними дверь.       Квартира была полной противоположностью дому, в котором он вырос. Йен следил за тем, чтобы помещение было чистым, а мебель в хорошем состоянии. Конечно, это легче, когда ты один, чем с пятью другими детьми, но он все равно очень гордился состоянием своего дома.       Кроме необходимой мебели и нескольких небольших картин, в квартире Йена почти ничего не было.       Фиона как-то пошутила, что ему здесь не помешает женщина, потому что квартира начинает походить на типичную холостяцкую берлогу, но Йену нравился минимализм пространства.       — Хочешь выпить, прежде чем я покажу тебе спальню для гостей?       — Да, я бы не отказалась от стакана воды, ведь идея посадить своего отца в тюрьму очень обезвоживает организм.       Йен улыбнулся и отправился на кухню, где наполнил два стакана водой и протянул один из них гостье.       Мэнди села на коричневый кожаный диван, а Йен сел в одно из кресел напротив нее.       Она сделала несколько глотков и посмотрела на него прищуренным взглядом.       — Итак, гей-фельдшер, есть ли у тебя мужчина твоей жизни?       Йен усмехнулся, прежде чем ответить:       — Нет, у гея-фельдшера в данный момент нет мужчины его жизни. Почему ты спрашиваешь?       — Это слишком большая квартира только для одного человека. Ты недавно с кем-то расстался? Он тебе изменили или ты где-то накосячил?       Йен издал небольшой смешок. Он удивлялся этой девушке. Она такая резкая и прямолинейна, это было как глоток свежего воздуха.       — Ты очень любопытная, да? — она пожала плечами, все еще ожидая его ответа. — Нет, я переехал сюда со своим братом. Пару месяцев назад он нашел свою любовь и переехал к ней. Я могу наскрести достаточно денег, чтобы заплатить за квартиру, и все равно жить комфортно, так что все хорошо.       Мэнди кивнула и снова на ее лице появилась игривая улыбка.       — Хотя с бойфрендом было бы проще.       — Наверное. Итак, а у тебя кто-то есть?       Мэнди усмехнулась.       — Нет, не совсем. У нас с Микки не самый лучший опыт, когда дело касается отношений. Терри не стесняясь избивал маму. В конце концов, года четыре назад ей это надоело, и она ушла от нас. Я не знаю, где она сейчас.       — Блять. Родители действительно могли тебе въебать, да?       — Да. Микки выебал каждую девчонку в округе, которая ему давала, а я… Ну, скажем так, я тоже не святая.       «Микки выебал каждую девчонку в округе». Почему эта фраза оставляет неприятный привкус во рту у Йена?       — Оу…       — Твои родители были лучше?       — У моей мамы биполярное расстройство. Она уходила от нас на несколько недель или месяцев. Она пыталась покончить с собой только для того, чтобы потом отвезти нас за покупками. Мой отец — алкоголик и наркоман. Единственное, что его волновало — он сам и деньги.       — Вау. Может быть, поэтому ты так проникся к Микки.       «Что?»       — Проникся… Что ты имеешь в виду?       — Ну, я не имею в виду чувствуешь, просто ты хочешь ему помочь. Или мы оба, наверное.       — Да, наверное, так оно и есть. Помогая вам, ребята, я хотел бы, чтобы кто-нибудь когда-то помог мне и моим братьям с сестрами.       — А я-то думала, что ты делаешь это только для того, чтобы я тебе отсосала, — Мэнди подмигнула ему и высунула язык, прежде чем встать и поставить пустой стакан на кухонный стол.       Йен закатил глаза, после чего тоже отправился на кухню и засунул два стакана в посудомоечную машину.       Он указал на дверь гостевой комнаты.       — Это спальня для гостей. Кровать только что застелена. Моя младшая сестра должна была приехать в эти выходные, но она слишком занята каким-то парнем. Я положу зубную щетку и полотенце на кровать. Не хочешь взять рубашку, чтобы спать в ней?       — Было бы круто, спасибо.       Йен взял вещи для Мэнди и положил их на кровать. Он взбил подушку и вынул одеяло из шкафа, прежде чем позвать Мэнди.       — Если тебе понадобится что-нибудь еще, не стесняйся и спрашивай. Здесь есть еще плед, на случай, если будет слишком жарко.       — Спасибо, Йен, я так благодарна тебе.       — Нет проблем, Мэнди, пожалуйста, чувствуй себя как дома и бери все, что тебе нужно. Если хочешь, можешь воспользоваться ванной комнатой. Там есть шампунь, гель для душа и зубная паста. Позови меня, когда закончишь.       Мэнди одарила его ослепительной улыбкой и исчезла в ванной комнате с полотенцем и зубной щеткой.       — Ванная свободна, Йен!       Быстро приняв душ, Йен вытерся и завернул полотенце вокруг талии. Он почистил зубы, затем воспользовался зубной нитью и расчесал волосы, после чего вышел из ванной и переоделся в шорты и футболку.       Галлагер сел на кровать, положил телефон на прикроватную тумбочку и залез под одеяло.       В квартире тихо, к чему он уже привык.       Йен никак не мог заснуть. Он смотрел на темный потолок комнаты.       В это время года в Чикаго было жарко, но не это волновало его в последнее время. Он снова и снова прокручивал в голове события прошедшего дня.       Все его мысли: Микки, Микки, Микки.       «Почему? Я даже не знаю этого парня. Почему я так беспокоюсь о нем и почему я хочу исправить его жизнь?»       Йен пригласил Мэнди к себе, даже не подумав о том, что она планировала избавиться от своего отца.       Это было не похоже на него — делать что-то спонтанно, не думая о последствиях, он никогда не заходил так далеко.       Хотя Йен и не знал, почему он вдруг решил посвятить свою жизнь спасению брата и сестры Милкович, но он никогда не был так уверен в чем-либо в своей жизни.