***
Шепард зашла в грузовой отсек, где уже собрались все азари и Аллингтон. Они определённо что-то обсуждали до появления Николь, но сейчас замолчали и уставились на неё, словно ища поддержки. Ну или хотя бы возгласа: «Это была шутка!». Никаких шуток. — Я заперла его в медотсеке, — сообщила она. Запирать его не было никакой необходимости, но ни азари, ни Аллингтону этого было не доказать, поэтому спорить с ними она не собиралась. Явик не стал с ней разговаривать, взглядом указав на несколько камер, расположенных над потолком. Шепард ничего не оставалось, кроме как кивнуть и поскорее уйти. — Чёрт возьми, Шепард, я тебя просто не понимаю, — сконфуженно произнёс Элиас, взлохматив волосы на голове. — Почему у меня складывается впечатление, что вы знакомы? — Начну с небольшой лекции, — улыбнулась Шепард. — «Объятия вечности» азари позволяют делиться эмоциями, воспоминаниями. Вы подтверждаете? — она окинула взглядом азари. Те кивнули. — Это своеобразное «слияние разумов», которое происходит под воздействием биотики. В отличие от азари, протеане развили это «сливание разумов» до немыслимых возможностей. Они могут лишь с помощью касания считывать последние воспоминания. На этой технологии основаны их маяки, про один из которых я рассказывала ранее. — Звучит крайне пугающе, — хмыкнул Элиас. — Для протеан это было в порядке вещей: передавать сложнейшие идеи с помощью касания. Империя была могущественной, но я не жалею, что она была уничтожена, — серьёзно произнесла она. Явик знал о её мнении касательно его родины, но лишь фыркал на это, мол, примитивам не суждено понять. — Почему? — удивились сразу несколько азари. — Потому что в Империи были протеане… И были рабы, — безэмоционально произнесла Шепард. — Попробуйте угадать, что было с теми, кто не хотел подчиняться Империи. — Всё было настолько плохо? — спросила профессор Омэрас, прижав ладонь к подбородку. Она, как и Лиара в прошлом, никак не могла принять то, что протеане — не дружелюбная миролюбивая раса. — Хуже, — пожала плечами Шепард. — И, возвращаясь к началу… В тот момент, когда я коснулась его руки, я считала его последние воспоминания. О том, как его Империя проживала последние минуты. Это… страшно. Даже зная о том, что протеане были… ужасны в своём милитаризме, мне всё равно стало плохо. Потому что я прочувствовала то же, что и он. Словно это случилось со мной. Словно это моя планета горит в огне и мои люди умирают, — произнесла Шепард длинный монолог, смотря в одну точку на стене и практически не моргая. Сейчас ей не нужно было придумывать, ведь всё, сказанное ей, было перефразированной правдой. — И каков у нас дальнейший план? — уточнил Аллингтон, сложив руки на груди. — Летим на Цитадель и рассказываем обо всём Совету? — Да, с небольшими деталями, — кивнула Шепард. Она собиралась продолжить, но увидела, как Лиара выходит вперёд. — Я уже сообщила Бенезии. В ближайшие сутки она будет на Цитадели. — Хорошо, — согласилась Шепард. — Напоминаю: никому ни слова о Жнецах. Нам попросту не поверят. — Полагаю, у нас будет официальная встреча с Советом и неофициальная? — усмехнулась Омэрас. — Можно сказать и так, — улыбнулась Шепард. — На официальной мы представим Явика Совету, как последнего представителя протеан… — А на неофициальной мы расскажем о том, что он знает? — уточнил единственный мужчина в группе. — Точно. А у турианцев сейчас советник Спаратус?.. — уточнила Шепард, едва не добавив в вопрос слово «уже». Это было бы чертовски странно. — Да, кажется, а причём тут он? — с недоумением уточнила профессор. — Людей он очень не любит, — устало вздохнула Шепард, сдерживая очередной порыв побить Советника головой о стену за: «Ah, yes, Reapers».***
Перелёт до Цитадели не был долгим — около восьми галактических часов — но при этом ощущался так, словно длился неделю. В основном из-за напряжённой атмосферы в команде. Шепард пыталась помочь им осознать, что всё не так уж страшно (пока что), но при этом убеждала их в том, что скорое нападение Жнецов — не шутки. Выходило, мягко говоря, не очень. Профессор вместе с Лиарой и Аллингтоном казались спокойными, но при этом постоянно отмалчивались, погружаясь в себя и не следя за нитью разговора. Рэя и Кана держались вместе и вовсе ни с кем не разговаривали, а пилот агрессивно ругалась по интеркому и не хотела верить в то, что это правда. У них были долгие разговоры, во время которых Шепард по крупицам выдавала ту информацию, что она знала. Она старалась подтолкнуть своих слушателей к правильным выводам и искренне надеялась, что хотя бы в случае с этими азари и человеком ей повезло. Они отправили сообщение Андерсону, едва поднявшись на орбиту, сообщив о том, что направляются на Цитадель как можно скорее из-за опасности нападения на них пиратов. Шепард также добавила, что они обнаружили лишь груду металлического мусора, которая не стоила затраченных сил. Понятливый Андерсон ответил, что Хакетту это явно не понравится и что вскоре капитан также прибудет на Цитадель, чтобы лично разобраться с их неудачей. Конспирация была так себе, но хоть что-то. Шепард была уверена, что на каком-то моменте их переговоры засекут, так что между ней и капитаном Андерсоном была договорённость о нескольких ключевых словах. Большинство пиратов это действительно не заинтересует, а вот тех, кто поумнее, могло. На пути до ретранслятора они были все на нервах, ожидая возможного нападения. Но, к счастью, они спокойно преодолели рубеж Систем Альянса. Это, конечно, не Аттический траверс, но батарианцы сюда всё равно нередко заглядывали из-за недостаточно укреплённых маршрутов. — Разбуди нашего гостя, пожалуйста, — обратилась к Аллингтону Шепард, когда они уже приближались к Цитадели. — И приведи сюда. — Уверена, что не нужны наручники? — уточнил он спокойно. В нём уже не осталось и доли той агрессии, которая была ранее по отношению к протеанину, а вопрос был всего-навсего необходимым предостережением. — Уверена. Он здесь не пленник. — Но при этом отпустить мы его не можем? — усмехнулся Элиас. — Потому что мы нуждаемся в нём, а не он в нас, — мягко, но печально ответила Шепард. В прошлом Явик не смог им помочь убедить Совет, но сейчас на их стороне была матриарх Бенезия, а вставлявшего палки в колёса Сарена наоборот не было. По крайней мере, на данный момент. — На связи «Дасэн», прошу разрешить стыковку… После получения разрешения корабль плавно пристыковался в одном из доков. Они всемером, поскольку Алия осталась на корабле, покинули корабль практически сразу же, взяли два челнока и направились прямиком к покоям матриарха Бенезии, где та уже должна была их ждать. Явик терпел (а иначе и не скажешь) собственное незнание и непонимание на удивление спокойно, практически ничем не выдавая собственного настроя, за исключением вечно прищуренных глаз и сжатых кулаков. Если бы не присутствие Шепард, на которую он постоянно бросал короткий взгляд, протеанин вряд ли был бы таким тихим. Покои Бенезии были большим светлым помещением с панорамными окнами на всю стену квартиры и с видом на парк. В ней практически не было мебели, за исключением большого рабочего стола перед окном и нескольких диванов с креслами, раскиданных по всему помещению. Никаких намёков на то, что здесь жила матриарх. Если она, конечно, вообще тут обитала, а не сняла на время это помещение. — Доброго утра, лейтенант Шепард, лейтенант Аллингтон, профессор Омэрас, госпожи Дэ’Рим, Лиара… — она вежливо поздоровалась со всеми, кроме Явика. Азари нестройно ответили, пожелав ей того же, а Шепард внимательно вглядывалась в матриарха, которая была определённо при параде — в полном ритуальном облачении, готовая покорять умы юных азари своей мудростью. Она с искренним любопытством и несвойственной ей доброжелательностью вглядывалась в глаза Явика, а тот, не скрывая презрения, смотрел на неё. — Моё имя Бенезия, — представилась она и протянула ему руку ладонью вверх. Явик определённо удивился и застыл на несколько секунд, но после положил свою руку поверх ладони Бенезии. Они оба закрыли глаза и несколько секунд стояли с закрытыми глазами, пока у их рук вспыхивали зелёные и голубые проблески биотики. — Шепард, — позвал Явик, не поворачивая к ней головы. Шепард сделала пару шагов вперёд, подходя к ним вплотную и искренне недоумевая, что он от неё хочет. Тогда Явик свободной рукой перехватил кисть Шепард и положил её поверх собственной ладони, уже державшей Бенезию. Сразу же ворох воспоминаний оглушил её, и Николь почти потеряла ориентацию в пространстве, но устояла, быстро приходя в себя. Сначала она ничего не могла понять: было множество звуков и обрывков воспоминаний, которые принадлежали то Явику, то Бенезии. Они смешивались и накладывались друг на друга, не давая понять, что вообще происходит. Но затем она осторожно вплела собственную биотику и, наконец, сквозь закрытые глаза увидела то, чего от неё хотел протеанин. «Он сказал, что человечеству не место на галактической арене… Что вместе с его помощью мы станем могущественнее кого бы то ни было…» — голос Бенезии не звучал в голове Шепард в привычном понимании. Скорее, такая мысль приходила в голову сама собой, словно её собственная. Но то, что это была мысль на чистом азарийском, а она всё прекрасно понимала, говорило о том, что это всё-таки Бенезия. «Он не мог сказать иначе, ведь уже находится под контролем Жнецов. Нам нужно убить его как можно скорее», — а вот «речь» протеанина была на чистом английском, что невольно удивило Шепард. «Нет! Тогда Жнецы найдут новую марионетку. А пока мы знаем, с кем сражаемся, проблем не должно возникнуть. Он не будет ждать подвоха от обычного человека», — воспротивилась Бенезия. Одновременно с этим Шепард почувствовала, как матриарх смущается и извиняется — та точно не была «обычным» человеком. А вот от Явика она ощутила волны ярости, которую тот даже не пытался скрыть. «Глупая азари! Ты не понимаешь, с кем ведёшь борьбу! Этих тварей нужно уничтожать сразу же, а не позволять им разгуливать по галактике на собственном корабле». «Мы добьёмся большего, если он останется в живых до последнего». Бенезия не злилась, но была стойко уверена в своей правоте. И темнота закрытых глаз поменялась на видения-сны, показывающие сначала отношение Совета к СПЕКТРу-предателю, затем отношение самого Сарена к Шепард, методичное уничтожение его пешек и «Властелина»… Они все о чём-то разговаривали, но Николь не могла уследить за таким потоком мыслей-образов. Хотя протеанин быстро успокоился, обдумывая показанное Бенезией. «Это всего лишь предположения», — воспротивился протеанин, но уже без стойкой уверенности. Шепард почувствовала лёгкий смех матриарха. «Я в несколько раз старше тебя и знаю свой народ. Они пойдут за мной. Пойдут ли за тобой, капитан Явик?» «Они пойдут за коммандером…» «Из страха уничтожения, а не по доброй воле». Явик сморщился — она чувствовала это так, словно сама нахмурилась — а после убрал руку, прекращая диалог, в котором Шепард не сказала и слова. Николь выкинуло с ощущением, будто её облили ушатом воды. Она медленно открыла глаза, пытаясь понять, что это только что было. Явик никогда не показывал, что умеет… так. — Что это было? — немного покачиваясь, переспросила она. Зрение восстанавливалось чертовски медленно, а по затылку как будто каждую секунду били кувалдой. — Разговор протеан, — коротко ответил Явик. — Занимает мгновения, а информации передаётся масса, — добавил он, внимательно уставившись в глаза своего коммандера. «А ещё это конфиденциально», — она почти что услышала эти невысказанные слова от Явика. — Но… когда я тебя коснулась в первый раз… — сконфуженно пробормотала Шепард. Она думала, что далеко продвинулась в развитии собственной биотики, чтобы иметь возможность общаться с ним так, как он привык. Но, похоже, она слишком хорошо о себе думала и потому сейчас отвела глаза в сторону, чувствуя смущение. — Позволь мне, — ласково произнесла Бенезия, отодвинув Явика от Шепард за плечо. И, что показательно, тот не сказал ни слова. Как будто это Бенезия была его командиром, а не она. — Вы очень талантливы, лейтенант Шепард. Ваши умения действительно поражают, и я даже не могу представить того, чего вы добьётесь в будущем, — легко слукавила она, зная, что именно предстоит Шепард. Кому же ещё, как ни ей. — Но вы ещё слишком юны. Будь вам столько же лет, сколько и мне, вы бы смогли общаться с капитаном Явиком на равных. Но пока что… Поняли ли вы хоть что-нибудь из нашего разговора? Шепард потёрла лоб пальцами, пытаясь понять, что именно она узнала из этого общения. Сарен уже начал подготовку, собираясь позвать Бенезию с собой. И азари сказала «нет», следуя принятой клятве. Почему-то это ощущалось как своеобразная защита, словно её разум был защищён даже от возможности ответить «да». Это могло быть выгодно: попасть в стан врага, чтобы выяснить его планы. Могло бы быть, если бы не одурманивание, один раз уже сделавшее из Бенезии жалкую тень самой себя. Она не собиралась рисковать ещё раз. — Практически ничего, — быстро соврала Шепард, не желая, чтобы остальные знали о том же, о чём ей «рассказали» матриарх и протеанин. — Я видела обрывки ваших воспоминаний. Или предположений? Но не слышала голосов, — она пожала плечами. Бросив короткий взгляд на усмехающегося в оскале Явика, Николь поняла, что его обмануть точно не сможет. — Вот как, — протянула Бенезия с абсолютно нечитаемым выражением лица. Оставался вопрос в том, почему она настолько спокойно отреагировала на помнящего всё протеанина? Она ни на секунду не стушевалась, ведя себя так, как и пристало матриарху, с поразительной выдержкой. Конечно, Шепард тоже могла вести себя, абсолютно не выражая удивления. Но бессознательные рефлексы, как, например, расширение зрачков, не проконтролируешь. — Какие у нас планы? — подала голос Лиара, и все обернулись на неё, вызвав её моментальное смущение. Азари-археологи, что находились рядом с ними, не издавали никаких звуков и вообще никак не отсвечивали всё это время. Они никак не мешали и определённо не собирались давать советы матриарху о том, как следует вести себя с незнакомым инопланетянином. Аллингтон стоял сбоку от всех, упёршись спиной о стену, и просто молча наблюдал. Он не был разозлён, но, похоже, не слишком понимал, что происходит. Как и азари, конечно, но те это тщательно скрывали. — Скажи, на Иден Прайме ещё было что-либо, что желательно найти? — обернувшись к Явику, спросила Бенезия. — Я вообще не вижу смысла копаться в этих руинах, — сморщившись, резко ответил протеанин. — И понятия не имею, осталось ли там что-либо ценное. Скорее всего, нет. Шепард невольно задержала дыхание, вслушиваясь в его английский. Он определённо знал, что там было нечто важное, но для него самого, а не для археологов. И отказываться от этого «ценного» во второй раз было больно. А ведь Явик практически отрёкся от своей Империи, но так и не смог её полностью отпустить. И это ощущение тянуло его ко дну всё сильнее и сильнее. Шепард чувствовала это и знала, насколько сильно тот хотел взять и уйти. Но не мог. — Мне кажется, стоит проверить, — повернувшись к Бенезии, высказалась Шепард и старательно начала делать вид, что не замечает взгляда, которым сверлил её протеанин. — Полагаю, теперь мы можем не опасаться нападения? — уточнила профессор. — Я направлю вместе с вами ещё двоих. Скорее всего, десантниц. Если это место займут не те люди, это может дорого нам стоить, — сложив руки под грудью и задумчиво смотря куда-то чуть выше азари, ответила она. — Госпожи Дэ’Рим, можете пока что отдыхать и набираться сил. Я свяжусь с вами, как только всё будет готово. Профессор, прошу вас остаться здесь ещё ненадолго. — «Ненадолго» в вашем понятии — весьма сомнительная мера, — по-доброму усмехнулась Омэрас. — Недостатки многовековой жизни, — мягко улыбнулась матриарх, провожая взглядом сестёр. — Мне ли не знать, — фыркнула она и направилась к дивану, где и разместилась. Подобная вольность развязала руки остальным, и практически все, за исключением Явика и Аллингтона, почти сразу же оказались на мягкой мебели. — И чего мы ждём? Разве у нас не было цели навестить Совет? — после того, как все расселись, нарушил молчание мужчина. Шепард понимала его претензии, но благодаря обрывкам воспоминаний-предположений Бенезии, которые она смогла разобрать, понимала, что вместе с ними должен находиться Андерсон. — Мы ждём Андерсона, — быстро пояснила Шепард, а затем нахмурилась, увидев качающую головой Бенезию. — Не его? — Не только его. Ещё Аниту Гойл, Эстора Арикса… Адмирала Хакетта. — Ничего себе, — искренне удивился Элиас, ради такого даже отойдя от стены, на которую облокачивался, и сделал несколько шагов к Бенезии, пытаясь понять, шутит она или нет. — А для каких целей всё это, — он махнул рукой, обводя помещение, — представление? — Адмирал не простил бы мне, если бы я его не пригласила на выход капитана Явика в свет, — лукаво улыбнулась она. — Но вы правы, юноша, всё это совершенно бесполезно. Нам нужно внимание. Нам нужно пустить пыль обывателям в глаза, переключить их внимание на нечто куда более непонятное и от этого интересное. — Куда делись протеане? — попробовала угадать тихая Лиара. Бенезия кивнула. — Если всё сделать как надо, к нам будут прислушиваться. — Прислушиваться к чему? — Вам же рассказали, лейтенант, — чуть удивилась Бенезия. — Нам грозит уничтожение. Окончательное. Поэтому нам надо завоевать доверие и подготовить расы галактики. Ох, вы всё ещё не верите? — практически расстроенно закончила она, увидев полное сомнений лицо лейтенанта. — В это сложно поверить. Первой моей мыслью было, что капитан Явик свихнулся в своей криокапсуле за пятьдесят тысяч лет, — заступилась за Аллингтона профессор. — Я не упрекаю его в этом, — мягко улыбнулась старшая Т’Сони, вновь посмотрев на стушевавшегося мужчину. — Вы своими ушами слышали, как пришедший из другого времени протеанин рассказывал о том, что его Империя была уничтожена расой синтетиков, которым не было равных по военной мощи. Многие ли поверят, если говорить будет, допустим, Шепард? — Её назовут сумасшедшей, — покачал головой Аллингтон, прекрасно понимающий такой расклад событий. — Ладно, я понял. Благодарю за объяснение, — он чуть склонил голову, выражая свою признательность. — А что насчёт остальных? — Посол практически всегда должен присутствовать при встрече кого бы то ни было с Советом, так что без Аниты Гойл вам не обойтись, — быстро объяснила профессор. — А Эстор Арикс… Это, кажется, владелец клиники в Президиуме? — Один из лучших диагностов, — кивнула Бенезия. — И специализируется сразу на всех расах, а не ограничивается одной, как сейчас принято. — И врач нам нужен для того, чтобы?.. — определённо чувствуя себя здесь самым глупым (ну или по крайней мере — наименее умным), спросил Элиас. — Чтобы убедить Совет, что это не генно-модифицированный турианец, конечно же, — широко улыбнулась Шепард. После ответа Аллингтон перевёл недоумённый взгляд на протеанина, пытаясь понять, в каком месте его можно принять за турианца. — А ты, Явик, не будешь против сдать кровь? — А у меня есть выбор? — прожигая взглядом дыру в лице Шепард, устало переспросил протеанин. — Я могу отказаться и дискредитировать всю вашу затею. Могу прямо на заседании попытаться кого-нибудь убить, потому что на самом деле свихнулся во время криосна и сейчас просто притворяюсь. А ещё я бы с удовольствием убил каждого из этих вами обожаемых советников просто чтобы посмотреть, какой хаос начнётся… — Достаточно, — резко прервала его коммандер Шепард. Тот несколько раз моргнул, пристально глядя ей в глаза, а после театрально закатил глаза. — Шутка. — Да-а, мы так и поняли, — кашлянув, легко согласился Элиас. Дальше беседа не слишком складывалась, и говорила практически одна Бенезия. Она рассказывала про советников и на что лучше давить, о чём — молчать. Не только в этой их встрече, но и вообще: матриарх определённо давала задел на будущее. Профессор Омэрас иногда к ней присоединялась, рассказывая об особенностях уклада жизни саларианцев, например. Первым в дверь зашёл саларианец, даже на ходу копавшийся в инструметроне и куче данных, открытых в нём. Он был в классической медицинской робе, что убирало вопросы насчёт его имени, но выполненной в тёмно-синих цветах и с нашивкой логотипа клиники на груди и плечах. Ярким белым пятном виднелась набедренная сумка. Он прошёл, остановившись лишь в самый последний момент прямо перед диваном, на котором сидели Лиара и профессор. — Доброго дня, доктор, — поздоровалась Бенезия, грациозно поднявшись со своего места за рабочим столом. Тот наконец-то отвлёкся от инструметрона и посмотрел на матриарха. — И вам доброго дня, леди Бенезия. Полагаю, объект уже здесь? — затараторил саларианец, осматриваясь в поисках нужного протеанина. Тот скривился — ему определённо не понравилось, что его считали просто «объектом». Шепард поднялась с места и направилась к Явику, когда Эстор Арикс заметил протеанина и практически вприпрыжку подошёл к нему. — Какое поразительное строение черепа! А дублирование пары глаз? Крайне редкое явление! Поразительно! На основе какого элемента вы эволюционировали? А, неважно, сейчас я всё равно всё сам узнаю — так даже интереснее! А я могу попросить вас раздеться? Нет? Ну и ладно, таким вы мне даже больше нравитесь… Чем быстрее говорил саларианец, тем больше раздражался сам протеанин, который терпел эти домогательства исключительно потому, что к нему самому сам саларианец ещё не притронулся. — Спокойно, Явик, — усмехнулась Шепард, подойдя к нему сбоку. — Доктор Арикс, прошу все вопросы, которые у вас, возможно, возникнут, оставить на потом. А пока ограничьтесь только взятием крови. — А вы?.. — искренне восхищённый взгляд на протеанина сменился как будто детским недовольством, словно у него отобрали игрушку. — Лейтенант Шепард, — коротко представилась она. Больше сказать бы и не вышло — саларианец тут же её перебил. — А, которая с Элизиума? В таком случае, у вас я бы тоже хотел взять кровь. — Зачем? — она даже невольно отступила на шаг назад: настолько внезапным это было. — Ну как же? Друг Бенезии — мой друг, а такой подающий надежды солдат должен получать только самое лучшее. В том числе диагностику. Вы знаете, сколько болезней можно было бы вылечить на ранних стадиях? А идут все ко мне, только уже когда я сделать ничего не могу, только смерть через пару лет диагностировать. А потом начинается: «Откуда у меня неходжкинская лимфома? Всё же было хорошо!» А всё потому, что надо ходить на обсле-едования к доктору Ариксу. Желательно — каждый год, а военным и того чаще. Сколько условных пуль вы уже из себя вытащили, мисс Шепард? А это, знаете ли, здоровью не помогает… — Ещё слово, и я выброшу эту ящерицу в окно, — прошипел Явик, перебив явно не собирающегося останавливаться доктора. — Строго говоря, мы не ящерицы, а амфибии, — поправил протеанина саларианец с абсолютно идиотской улыбкой на лице. Прежде чем Явик успел что-либо сделать, Шепард положила ладонь ему на плечевую часть брони и чуть одёрнула. — Кровь, доктор Арикс. Быстрее, — вкрадчиво произнесла Шепард, отпуская Явика и присаживаясь на диван. — Да, конечно, — спохватился он и принялся доставать из сумки инструменты, с помощью которых и должен был брать кровь. Доктор собрался с мыслями и теперь не выглядел поехавшим фанатиком, что позволило Явику ненавидеть его чуть меньше. — Вынужденная необходимость уточнить: у вашей расы стандартные вены и артерии? — Шепард невольно фыркнула: ещё бы он объяснил, что значит «стандартные» в его понимании. Сам протеанин тем временем снял нарукавник брони, под которым была чёрная тонкая ткань, а затем чуть закатал рукав, обнажая стык ладони и предплечья тёмно-красного цвета. Хитиновые пластины и кожа протеанина, в отличие от суставных сочленений, были слишком плотными, чтобы целить в них иголкой, — это будет неоправданно больно, как если бы человеку использовать для укола не медицинскую иглу, а шило. Явик взглянул на саларианца с неприкрытым отвращением и выхватил у него из рук катетер, извлёк его из упаковки и принялся терроризировать взглядом красную соединительную ткань на правом запястье. На протяжении где-то пятнадцати секунд Явик высматривал наилучшее положение для вхождения иглы, а после одним быстрым движением ввёл её практически под прямым углом не менее чем на половину её длины. Шепард увидела, как саларианец хотел что-то сказать или спросить, но коротким движением руки оборвала его желания на корню. — Пробирку, — попросил протеанин, и доктор протянул её Явику. Наполнив пробирку кровью чистейше жёлтого цвета, он нехотя отдал её Ариксу. Тот протянул вторую, а затем — третью. Затем Шепард позволила Ариксу взять у себя несколько пробирок крови. — Вот и всё, — саларианец убрал в сумку кровь, кивнул Бенезии и собрался на выход, но Явик ожидаемо преградил ему путь. Мешать ему никто не собирался. — Если моя кровь или данные, которые ты получишь, попадут куда-то ещё, кроме твоей клиники, я приду. И тебе, доктор, очень повезёт, если ты застрелишься раньше. Потому что я буду снимать с тебя кожу и доставать из тебя органы по одному, не давая истечь кровью и умереть раньше времени, и ты будешь находиться в сознании. Я буду снимать с тебя слой за слоем, пока не увижу твой скелет. Ты услышал меня, жалкая примитивная амфибия? — Вполне себе, — кивнул он, довольно хорошо держа лицо перед протеанином. Вполне возможно, что это далеко не первая угроза, которую он слышал. — А вы не очень дружелюбный пришелец, да? Всего хорошего, — ещё раз коротко попрощался саларианец и обошёл протеанина, выходя за дверь. — Шепард, — коротко вздохнул протеанин, тяжёлым взглядом уставившись на неё. На «Нормандии» он звал её исключительно «коммандером» и, похоже, сейчас он опасался, что вновь может ошибиться со званием, так что называл её по фамилии. — Да? — Если меня отравят или заразят вирусом, убивающим только протеан, это будет исключительно твоя вина, — прошипел он, прищурившись. — Что ж, если у нас появится вирус, убивающий только протеан, одной проблемой станет меньше, — усмехнулась Шепард. — И нет, я не имею в виду тебя, Явик. — Тогда что ты имеешь в виду? — подала голос профессор Омэрас, которая выглядела слегка побледневшей. Всё-таки все слышали выступление Явика, но возникать никто не посмел, даже Бенезия, хотя она точно протеанина не боялась и, похоже, заслужила его доверие и расположение. — Что вы слышали про Коллекционеров, профессор? — воодушевилась Лиара, которая выглядела ещё хуже, чем профессор, но одновременно с этим с радостью начала делиться известной ей информацией.