«SoulMate» — однажды и навсегда! *SoulMate, Inc. не предоставляет альтернативных вариантов в случае несоответствия ваших ожиданий результатам.
Кенма вовсе не собирался взламывать сервера Nekoma Afterlife. Он совершенно точно не планировал тратить на это три ночи, закидываясь кофе и энергетиками до состояния несостояния. Он не намеревался спускать заначку на новые скрипты, писать которые самому пришлось бы несколько месяцев. И уж точно в его планы не входил нервный мандраж и приступ какой-то ненормальной радости, когда всё наконец получилось. Нет, всё это случилось само собой, и причина тому была лишь одна: нелепые волосы Куроо Тецуро. Ну правда, что с ними было не так?! Кенма неделю спать нормально не мог, задаваясь этим вопросом. Как человек может ходить с таким зачёсом и при этом оставаться горячим? Как человек может смотреть по утрам в зеркало и думать: «Отлично выгляжу, так и оставим»? Как человек может тратить время на эту причёску или, напротив, не тратить его, чтобы исправить подобное безобразие? Даже Кенме с его почти полным безразличием к внешнему виду было не по себе от этой взъерошенной катастрофы. Так что да, взлом с проникновением в посмертное хранилище Nekoma Afterlife был необходим. Не мог же Кенма войти туда «через парадную дверь», с официального аккаунта, позволить Куроо увидеть себя, начать с ним взаимодействовать только для того, чтобы сказать: «О, не обращай внимания, я просто зашёл посмотреть, убрал ли ты в своём посмертии ту дичь на голове, ведь, ну, ты же знаешь, тут можно кастомизировать внешний вид». Так что пришлось изощряться, чтобы посмотреть на Куроо тайком. Заглянуть в его Не-Жизнь и остаться незамеченным. «Я найду его, посмотрю одним глазком и сразу выйду», — сказал себе Кенма, вписывая в строчки кода заветное имя. Итак… ввод. Программа нашла Куроо среди обитателей Nekoma Afterlife мгновенно. Он лежал на берегу реки в высокой траве, широко раскинув руки и перекидывая соломинку из одного угла губ в другой. Кенма отрегулировал положение камеры наблюдения, чтобы рассмотреть его получше. Внутри симуляции он мог выбрать любую точку доступа для своего ненавязчивого вмешательства в личную жизнь. Но никакое это не сталкерство, он ведь «только одним глазком»… Да. Яркое солнце заставляло Куроо лениво щуриться. Вода тихо журчала на фоне, вливаясь в уши Кенмы через динамики и убаюкивая. Nekoma Afterlife представляла собой умиротворённую деревню в горах, где всегда светило нежаркое солнце и цвели сакуры, где утро пахло прохладной свежестью, а вечерние сумерки ложились на крыши домов приятными мягкими красками, где ночное небо сверкало сотнями созвездий, никогда не загораживаемых случайными облаками. В Nekoma Afterlife находили покой уставшие от суеты старики и резвились дети, которым благотворительный фонд помощи больным раком обеспечил «загрузку». Nekoma Afterlife совершенно не подходила молодому и полному сил парню. Куроо вдруг дёрнулся и резко открыл глаза, и Кенма испуганно отпрянул от экрана, смущённо краснея, будто его застукали за подглядыванием. Но нет, конечно же, это было невозможно. Внимание Куроо просто вдруг привлекла пчела, пролетевшая мимо, и он вскочил, бросаясь на неё с азартом игривой кошки. Через секунду пчела оказалась в его кулаке, и Кенма болезненно поморщился, отлично помня нестерпимое жжение пчелиных укусов, но… Куроо лишь с досадой отпустил насекомое на волю, оставаясь невредимым. Он… хотел, чтобы его укусили?.. Кенма растерянно проследил за парнем, который подошёл к воде и стал запускать в неё камни. Те отскакивали от воды идеальными «блинчиками», и Куроо быстро это наскучило. Тогда он снял тяжёлые ботинки и запустил в реку их. Через секунду, сухие и невредимые, они снова стояли рядом с Тецуро, и тот сердито пнул их. — Удочку, — сказал он в никуда, и в руке его появилась простенькая рыбацкая снасть с уже готовой наживкой. Куроо закинул её в воду, сел обратно на траву и… Через мгновение у него уже клевало. — Да ну нахер! — сердито выругался парень, переламывая удочку пополам. Кенма, напрочь забывший о цели своего визита, сопровождал Куроо весь день. Он с вздёрнутыми бровями наблюдал за тем, как тот (на секундочку, бывший пожарный) поджигает свой дом, нахально ухмыляясь шокированным прохожим, а затем сидит в отдалении и хрустит рисовыми крекерами. Дом горел неохотно: надуренная система явно ловила баги из-за противоречивых команд. С одной стороны она была обязана устранять все негативные элементы, с другой — потакать прихотям местных обитателей. После Кенма с улыбкой смотрел, как Куроо просил у системы котят — одного за одним, и снова, и снова, и снова, пока вся локация не заполнилась мяукающими комочками. Тогда Тецуро встал во весь рост, раскинул руки и проорал в вечереющее небо: «Я повелитель кошек!» Кенма едва ли не подавился глотком кофе, делая скриншот. Вместе с Куроо он смотрел на закат — нереальный закат нереального солнца с крыши деревенского дома, трижды сожжённого и трижды восстановленного за сегодняшний день, пока за его собственным окном смог города не позволял разглядеть даже последние лучи уходящего солнца. В полночь на небе симуляции начался звездопад, и Куроо улёгся на крышу, задумчиво глядя вверх. Кенма тоже лёг на скомканную постель, перенеся свой шпионаж в пространство VR-очков. В наушниках пели цикады. Куроо тихо свистел. Засыпая, Кенма подумал, что причёска в загробной жизни у него другая: волосы приглажены, лежат идеально. Но ему совсем не идёт.***
Утром Кенма завтракал хлопьями, пока Куроо спорил с системой, которая не разрешала ему съесть камень. — Я хочу, чтобы этот камень был съедобным. Сделайте его по вкусу, как жареная скумбрия. — Ваша жареная скумбрия, Куроо-сан, — вежливо отзывался синтезированный голос. На одеяле для пикника, на котором уже было свалено двадцать девять тарелок с жареной скумбрией, материализовывалась ещё одна. — Да не хочу я скумбрию, я хочу камень со вкусом скумбрии! — рычал Куроо, потрясая камнем и угрожая пустоте. Детишки на другом берегу реки вовсю хихикали над ним. Престарелая пара за садовым столиком неподалёку укоризненно качала головой. — Камни не являются продуктами питания, Куроо-сан, — терпеливо объяснял ему ИИ. — Так сделай так, чтобы являлись, никчёмный цифросборник! — Могу ли я предложить вам каменную скумбрию? — вкрадчиво уточнял голос. — Да нахрена мне твои каменные скумбрии?! Я хочу. Камень. Со вкусом. Скумбрии. — Возможно, вы хотите скумбрию со вкусом камня? — А, то есть это ты сделать можешь! — негодовал Куроо. Кенма с громким сёрбаньем втянул остатки молока со дна миски и отставил тарелку. Хрустнул костяшками пальцев. Он понятия не имел, зачем Куроо понадобился камень со вкусом жареной скумбрии, но… По сути, в этом не было ничего сложного. Кенма покопался в алгоритмах, снял кое-какие запреты, прописал камням съедобность и хрустящую текстуру, добавил парочку вкусовых характеристик и — вуаля. — Ваш камень со вкусом жареной скумбрии, Куроо-сан, — объявил ИИ, и в руки Тецуро упал пятикилограммовый булыжник. Куроо недоверчиво принюхался, и Кенма торопливо прописал аромат. — Ну наконец-то. Премного благодарен, — Куроо саркастично откланялся, вызывая на лице Козуме гордую усмешку, и вгрызся в камень с таким аппетитом, будто ничего вкуснее в жизни не ел.***
К вечеру Кенма переписал всё, что раздражало Куроо в системе: рыбу теперь поймать было далеко не так просто, пчёлы больно жалились, а ботинки уплывали вниз по течению… Козуме отлично понимал, что с новым обновлением все его специальные баги пофиксят, но пока система не обнаруживала ошибок, и Куроо мог испытывать на себе сомнительные прелести неидеальной жизни. Кенма понял, что все его труды того стоили, когда на следующее утро Куроо проснулся со взъерошенными от нелепой позы (нет, серьёзно, кто вообще так спит?) волосами и долго-долго рассматривал себя в зеркало, довольно ухмыляясь. Что-то щёлкнуло в голове у Кенмы, сигнализируя, что всё выходит из-под контроля, когда целый час, почти не двигаясь, почти не дыша, он слушал, как Куроо разговаривал по видеосвязи со своим нелепо-восторженным другом и врал, врал, врал. По его словам, Nekoma Afterlife каждый вечер сотрясали грандиозные вечеринки («Вечер лото и званый ужин с бинго», — саркастично добавил про себя Кенма), времени скучать у него не было из-за постоянных развлечений («Ну да, дом сам себя не сожжёт, ботинок сам себя не утопит»), от кисок не было отбоя («Тут даже не солгал, вопросов нет»), а еды необычнее он никогда не пробовал («И не приебаться ведь…»). После этого разговора Куроо ходил сам не свой, отвечал на приставания обожающих его истории Великих Спасений детишек вяло и неохотно и даже не заметил развязавшийся шнурок, который Кенма прописал специально, чтобы его подбодрить. А потом произошло кое-что странное. Куроо написал ему. Нет, то есть не написал, но… Он открыл приложение, зашёл в диалог, нахмурился, вышел, зашёл снова, набрал: «Хэй, красавчик, может», стёр и с досадой отшвырнул от себя телефон. Ритуал этот выглядел так, словно происходил уже не впервые. Кенма закутался в плед, зябко ёжась от пробравшего его холода, который так странно контрастировал с горевшими щеками. Он вдруг отчётливо ощутил всю тяжесть этого замогильного одиночества, и сердце застучало болезненно и гулко, словно придавленное чужим отчаянием. Куроо не мог написать ему. Куроо знал, что не имел права незваным призраком являться в его жизнь. Куроо был безвозвратно, безысходно, безнадёжно мёртв. Кенма дрожащими пальцами выключил экран. Три минуты он сидел неподвижно и дышал воздухом, которым Куроо больше не дышал. Слушал раздражающие крики соседей вместо мелодичной тишины горной деревни. Смотрел в грязное окно, за которым шумно и суетливо текла несправедливая, неидеальная жизнь. Три минуты он жил в мире, в котором больше не будет Куроо Тецуро. И ему не понравилось. Кенма снова включил экран, с паникой замечая, как на телефоне Куроо системное уведомление уточняет: «Вы уверены, что хотите удалить свой профиль в SoulMate?» Его палец медленно и неуловимо приближался к кнопке «Да», пока в голове Кенмы набатом звучало: «Нет! Нет! Нет!» Он схватил свой телефон, зашёл в приложение и никогда, никогда ещё не печатал так быстро. Только бы успеть, только бы… «Привет, я знаю, что ты сдох, но для мертвеца ты довольно горяч». Боже, он действительно это написал? Ну что за придурок. Ни один нормальный человек на такое не ответит, это же… Вот, он уже ржёт над ним. Наверняка сейчас удалит сообщение. Так, стоп, он что-то печатает? Он его пошлёт? Он его заблокирует? Он… «А ты довольно милый для некрофила». А. Ну да. Повезло, что Куроо нормальным не был. Нет, не так. Повезло, что Куроо. И всё.