Давнее дело

~~~~~ ГЛАВА 19 ОТЕЛЬ «ХЭМПСТЕД», НЬЮ-ХЕЙВЕН, КОННЕКТИКУТ 06:50 Она проснулась первой. Все ее тело болело, но это была приятная боль, подтверждающая, что она занималась потрясающим сексом всю ночь. Скалли не ощущала ничего подобного уже очень давно - дольше, чем ей хотелось признавать. Она проснулась с улыбкой на губах. Повернув голову, Скалли увидела лежащего рядом Малдера – с взъерошенными темными волосами, утренней щетиной на лице - и ее сердце забилось быстрее. Сколько времени прошло с тех пор, как она последний раз просыпалась рядом с мужчиной? Скалли уже успела забыть эти приятные ощущения - теплое тело, прижимающееся к ней ночью, рука, ласкающая ее грудь, в то время как она прижимается к нему спиной, ворох спутанных одеял, дыхание в унисон, привкус зубной пасты на языке. Все эти воспоминания ожили в памяти, пока она наблюдала за спящим напарником. Все то время, что они провели без сна, Малдер обнимал ее, но потом перекатился на живот и проспал в этой позе всю оставшуюся ночь. Странно, Скалли всегда полагала, что Малдер спит очень беспокойно, но теперь она поняла, что ошибалась - он не ерзал, не храпел, не разговаривал во сне и не перетягивал на себя одеяло. Что он действительно ДЕЛАЛ, так это всю ночь держал ее за руку. Скалли с улыбкой отметила, что он так и не ослабил свой захват. Вставать было еще слишком рано, но она знала, что заснуть снова ей не дадут воспоминания о прошедшей ночи. Продолжая улыбаться, Скалли наблюдала за спящим напарником. Малдер оказался... невероятным любовником, лучше и не скажешь - то нежный и грубый, то умоляющий и чертовски требовательный. В нем парадоксальным образом сочетались сразу несколько эмоций – непредсказуемость, легкая самонадеянность, щедрость. И поминутно меняясь, он не давал ей опомниться, заставляя дрожать от осознания того, что они наконец-то занимаются любовью. Впрочем, чему удивляться: Малдер всегда вел себя подобным образом, так почему в постели он должен быть другим? Скалли хотела, чтобы он проснулся и снова занялся с ней любовью; чтобы вошел в нее одним быстрым, глубоким толчком и вновь подарил абсолютное наслаждение. То, что они опоздают на последнее слушание и, вполне вероятно, пропустят завтрак, Скалли в данный момент мало волновало. Сейчас она хотела только его – с этой легкой щетиной, утренним дыханием и следами на их телах, оставшихся от ночных занятий любовью. Не просто хотела – жаждала. - Я тоже, - хрипло сообщил он, повернувшись к ней лицом и еще сильнее сжав ее руку, широко зевнул. Карие глаза озорно блеснули из-под полуопущенных ресниц. Похоже, он догадался, о чем она задумалась. Скалли решила притвориться непонимающей. - Что, ты тоже? В ответ Малдер насмешливо вздернул бровь. - Хочу того же, о чем ты сейчас думала - что бы это ни было. Я наблюдал за тобой последние пять минут, Скалли, - ты вспыхнула и смотрела на меня таким голодным взглядом. На твоем лице отразилась целая гамма чувств, и мне даже показалось, что ты почти достигла оргазма. -Это не так. - Скалли испугалась того, как легко он смог прочитать ее мысли. - Лгунья. Иди сюда и скажи это мне в лицо. - Я и так говорю это тебе в лицо, Малдер. - Тогда скажи это НА моем лице. - Извращенец. - Скалли изо всех сил старалась не рассмеяться, но потерпела поражение в этой неравной битве с самой собой, фыркнув сквозь плотно сжатые губы. В следующую секунду они оба истерично смеялись, обхватив друг друга и катаясь по смятым простыням. Катание по матрасу сменилось объятиями, затем поцелуями и прикосновениями… пока Скалли не оказалась сверху. Ее бедра плотно сомкнулись вокруг него, приглашая его внутрь и вбирая целиком – резко и быстро, как они того и хотели. Скалли наклонилась и поцеловала Малдера, слегка прикусив его нижнюю губу, а затем начала двигаться. Все быстрее и яростнее. Пусть ее тело будет болеть весь день, но боль – ничто по сравнению с этими ощущениями. И, наконец, она издала дикий протяжный крик – смесь его имени и чего-то похожего то ли на ругательство, то ли на мольбу, пока ее тело сотрясалось от сильнейшего, нескончаемого оргазма. Скалли безвольно опустилась на Малдера, смутно осознав, что он умудрился перевернуть ее, не разделяя их тел. Оказавшись сверху, он вошел в нее еще глубже, крепко держа ее – его рот был открыт, и он с трудом дышал где-то в изгибе ее шеи. Любовники были настолько поглощены друг другом, что не услышали телефонного звонка - сначала зазвонил его мобильник, а вслед за ним и ее. В этот ранний предрассветный час они дрожали от страсти, даря ее друг другу, словно бесценный дар; их влажные, теплые тела были по-прежнему соединены и переплетены в тесном объятии. Напарники улыбались и обменивались мягкими поцелуями и прикосновениями, нуждаясь в этих проявлениях нежности, чтобы стойко перенести предстоящий им долгий и опасный день… И тут зазвонил гостиничный телефон. Скалли неохотно взяла трубку. Малдер лизнул напарницу в шею, когда она пыталась протянуть телефонный провод через их переплетенные конечности. -Скалли. - Агент Скалли, это Росс Моррис. Я прошу вас с агентом Малдером как можно быстрее приехать в офис. - Хриплый голос Морриса заметно дрожал. - В чем дело? - Скалли освободилась из объятий напарника и выпрямилась, откидывая с глаз спутанные волосы. Малдер нахмурился и тоже сел. - Дело в ЛаВилле. Проклятье, просто приезжайте и поскорее. Антон мертв. ~~~~~ ОТЭМ СТРИТ, 203 НЬЮ-ХЕЙВЕН, КОННЕКТИКУТ 08:15 Место преступления наводнили любопытные соседи; репортеры рыскали поблизости в поисках жареных фактов. Дверь в квартиру B-8 уже успели опечатать желтой полицейской лентой, туда-сюда сновали хмурые криминалисты. Убитым оказался один из своих. Моррис отчаянно ругался, потирая усталые глаза – все происходящее напоминало затянувшийся ночной кошмар. Он знал родителей ЛаВилла - Реймонда и Джанин ЛаВилл - знал его сестер и их семьи. В этом сплоченном семейном клане ЛаВилл был единственным, а потому обожаемым, сыном. Его смерть просто убьет Рея и Джанин. Господи. Моррис до сих пор не нашел в себе сил позвонить им, но понимал, что сделать это все равно придется и как можно скорее. В новостях пока об убийстве не сообщили, жертву опознать должны будут ближайшие родственники и т.д и т.п., в общем, обычная рутина. Дожидаясь Пирса, Моррис полагал, что Малдер и Скалли приедут с минуты на минуту, так как их отель располагался ближе. Будь оно все проклято. Моррис нервно расхаживал по коридору. Ему ужасно хотелось закурить, но он сумел побороть это желание; если он спустится вниз, на него мигом налетят репортеры, а в его теперешнем состоянии Моррис вполне мог прикончить любого, кто сунется к нему с микрофоном. Кроме того, он пытался завязать. Моррис спустился вниз и встал возле открытой входной двери, наблюдая за толпой штатских и полицейских. Местные телевизионщики уже прибыли – только этого и не хватало. Это просто уму непостижимо - Моррис еще надеялся, что сейчас проснется в своей постели или очнется от легкой дремоты в кабинете. Операцию назначили на сегодняшнюю ночь, а этим утром им предстояло провести последнее заседание для уточнения некоторых деталей, после чего все были готовы приступить к поимке маньяка. Мотив не мотив, но Морриса переполняла уверенность, что они поймали бы убийцу сегодня ночью… до того, как ему представился бы шанс снова нанести удар. Прежде, чем очередного темноволосого мужчину постигнет ужасный конец. - Агент Моррис. Моррис обернулся и облегченно вздохнул, увидев, как агенты Малдер и Скалли пробираются сквозь толпу и направляются в его сторону. Они, как всегда, выглядели безупречно, разве что были немного бледнее, чем обычно. Моррис даже не осознал, что протянул руку для рукопожатия, пока Скалли не ответила на него. Агент в замешательстве посмотрел на их сцепленные руки, и Скалли мягко высвободила ладонь. Быстро оценив внешний вид и состояние Морриса, Малдер сказал: - Извините, что так долго. Мы сначала заскочили в офис, где нам сказали, что вы решили сразу отправиться на место преступления, не дожидаясь нас. Полагаю, Пирс уже едет? - Моррис сухо кивнул, и Малдер добавил: - Хорошо. Войти уже можно? - Через несколько минут. Криминалисты скоро закончат. Агент Скалли, вы можете, мм, не могли бы вы… - Он не мог этого произнести, не мог сказать 'осмотреть тело'. К счастью, Скалли все поняла и, кивнув, направилась в квартиру ЛаВилла. Малдер неприязненно посмотрел на фургон телевизионщиков. - Не заставили себя ждать. Какие предположения по поводу случившегося? - Мне известно только то, что у ЛаВилла намечалось свидание – он сам мне об этом сказал после вчерашнего заседания. - С кем? - Понятия не имею, Антон не назвал ее имени, что для него, кстати, весьма нехарактерно - обычно он хвастался своими победами». Моррис еще больше взъерошил и так уже изрядно всколоченные волосы. «Просто в голове не укладывается. Как, черт возьми, он стал мишенью? Где попал в поле зрения нашего убийцы? Проклятье, почему маньяк выбрал именно его? - Скоро мы найдем ответы на все эти вопросы. Действуем согласно намеченному плану – устроим ловушку сегодня ночью. - Малдер постарался отбросить мысль о реакции Скалли на новость о том, что он будет единственной мишенью. Услышав чей-то окрик, Малдер развернулся и увидел, что один из криминалистов жестом приглашает их наверх. - Вы можете подняться, сэр. Мы собрали все улики, какие могли, не передвигая труп. Сейчас агент Скалли осматривает его. Сообщите, когда можно будет забрать тело для транспортировки… - У него есть имя, придурок. Называй его по имени, - рявкнул Моррис на беднягу криминалиста, который побледнел и начал, заикаясь, бормотать извинения. Малдер ободряюще кивнул молодому человеку. - Агент Моррис расстроен. Надеюсь, вы понимаете, что он не хотел вас обидеть. Мы дадим вам знать, когда можно будет подняться, идет? - И не дожидаясь ответа, Малдер направился вверх по лестнице. Он быстро нашел нужную квартиру и нырнул под полицейскую ленту. Внутри царил хаос. Тело, которое уже успели очертить мелом, представляло собой такую же ужасающую картину, как и предыдущие – грудь, лицо, а также ноги и руки покрывали множественные ножевые раны. Под головой и плечами скопилась огромная, уже начавшая застывать, лужа крови. Лицо практически не различить под расположенными на нем отрезанными гениталиями. Заведенные за голову руки привязаны к ножке стола в прихожей, а ноги – к ручкам раздвижных дверей, ведущих в столовую. На полу прихожей валялись перевернутые стулья вперемешку с содержимым коридорного столика – хрустальной пепельницей, маленькими стеклянными безделушками и телефонным справочником. Малдер уже собирался поднять книгу, но криминалист в латексных перчатках опередил его, поместив ее в пакет для улик. Малдер осторожно переступил через осколки стекла на полу. На полу лежала небрежно брошенная одежда ЛаВилла. Скалли внимательно осматривала ее лазерной указкой и, заметив вошедших коллег, указала им на рубашку ЛаВилла. - На ней кровь – возможно, ЛаВилла, но если нам повезет, может статься, что она принадлежит убийце. Пятно в том месте, где его не должно быть при ударе дубинкой под таким углом. И если все происходило как и в остальных случаях, тогда убийца раздел жертву, пока она еще была без сознания, после чего приступил к свои обычным, мм, действиям. Простите, Моррис. - Скалли бросила ему извиняющийся взгляд, и он понимающе кивнул в ответ. - Все нормально, агент Скалли. Мне нужно перестать думать о нем, как о друге, о человеке, которого я знал. Я должен расценивать его просто как очередную жертву, оставив чувства на потом. А прямо сейчас я хочу заняться поисками этого ублюдка. - Мы поймаем его, можете на нас положиться, агент Моррис. - Малдер подошел к Скалли, и, увидев их сплоченность и собранность, Моррис впервые за весь день почувствовал уверенность. - Я знаю, что могу на вас рассчитывать, агент Малдер. Мне еще придется сообщить печальную новость семье Антона. Проклятье, иногда я просто ненавижу свою работу. - Вы не обязаны этого делать, любой из нас может… - Нет, спасибо. Это мой долг. Его семья… они знают меня. Будет лучше, если я сам сообщу им… Моррис резко прервал свои объяснения, когда в квартиру неожиданно ворвался Пирс. Увидев тело того, кто еще недавно был его напарником и другом, он смертельно побледнел и сжал кулаки. - О, Боже, Антон. Господи Боже… ~~~~~ ФБР, НЬЮ-ХЕЙВЕН 08:55 Она лежала, скорчившись на полу в кабинке женского туалета, прижавшись мокрой от слез щекой к грязной поверхности. Какое ей дело до чистоты, когда он лежал мертвым в своей квартире? Как можно беспокоиться о чем-то, кроме его смерти? Когда той ночью они занимались любовью, он принадлежал ей. Линда Келли почувствовала, что у нее начинается истерика, грозящая вылиться в очередной поток слез, и не стала сдерживать себя. Нужно пойти домой – ей было просто невыносимо находиться здесь. Никто и не ждет, что она примется за работу – по крайней мере, не сегодня, и, скорее всего, даже не завтра. Он умер так же, как и остальные - Линда знала, что это означает. Лежа на грязном полу туалетной кабинки, девушка дрожала все сильнее и сильнее и никак не могла успокоиться. Она и не пыталась унять эту дрожь. Антон был добр к ней. Нет, неправда – он поступил с ней, как последний негодяй: отпустил пару ничего не значащих комплиментов, затем лег с ней постель и трахал ее до бесчувствия, а на следующее утро смешал с грязью, ведя себя так, словно она была невидимкой. А ведь Линда так старалась выглядеть как можно привлекательнее и желаннее для него, но он проигнорировал все ее усилия. Боже, как же ей плохо. Девушка застонала - желудок свело после многочисленных приступов тошноты, к тому же головная боль все сильнее давала о себе знать. Нужно было принять таблетку, но сумочка лежала рядом с раковиной, а ей не хватало сил дотянуться до нее. Антон умер так же, как и остальные жертвы до него. Линда ясно представляла себе картину произошедшего – за последнюю неделю ей довелось увидеть достаточно снимков с мест преступлений. Девушка почувствовала очередной приступ тошноты, однако ее не вырвало, так как к тому времени в желудке уже ничего не осталось. О Боже… засада была назначена на сегодняшнюю ночь, и Антону предстояло стать одним из тех, кто разгуливал бы по центру в надежде привлечь внимание убийцы. Только Антон не дождался этой ночи… он попал в руки маньяка раньше. Линда вытерла лицо, пытаясь остановить непрекращающийся поток слез. Она задыхалась от душивших ее рыданий - это несправедливо; они ведь только начинали узнавать друг друга. Это несправедливо. Но жизнь вообще несправедливая штука. Линда прикрыла опухшие глаза мокрыми, грязными руками, сдаваясь очередному жестокому приступу дрожи.