Когда твой истинный ‒ мудак

      ‒ Он потерял довольно много крови. Я пропишу лечение. Будете обрабатывать три раза в день вот этим, а это внутрь после еды. Постельный режим обязателен и никакого секса до полного выздоровления! ‒ услышал я сквозь сон совершенно незнакомый голос.       Дверь за кем-то тихо закрылась.       ‒ Да, дружище, не ожидал я, что ты такой садист. ‒ Похоже, это голос альбиноса. ‒ Ты, наверное, единственный альфа во всём мире, кто так пренебрежительно относится к своему истинному. Многие отчаянно ищут свою половинку, а найдя, едва ли не пылинки сдувают. Но не ты! Неужели совершенно не боишься потерять такой подарок судьбы?       ‒ Иди в жопу, Дван! Ты ничего не знаешь! ‒ голос Акея.       ‒ Ну так расскажи. ‒ А вот этот голос, пусть сейчас и с весьма надменными нотками, я ни с чьим не перепутаю. Кенни.       ‒ Как будто вы поймёте… ‒ буркнул альфа. Пару секунд тишины и он всё же добавил: ‒ Избегать Малоуна ‒ была плохая идея.       ‒ Зачем вообще избегать своего истинного? ‒ удивился Дван.       ‒ Блять! ‒ разозлился Акей. ‒ Да потому что он не течёт для меня! А у меня от его запаха просто крышу рвёт! Я бы его из своей кровати сутками не выпускал! А это ещё у него даже течки не было! Даже страшно представить…       ‒ Это что, так трудно заставить своего омегу течь? ‒ недоверчиво усмехнулся Дван.       ‒ Для меня да! ‒ зло прошипел Акей. ‒ Я поэтому и не хотел с ним пересекаться. Десять дней не видел его и норм. А тут! Столько разнообразных запахов было намешано, но стоило Малу подойти близко, как его запах тут же выделился из толпы и шибанул мне в голову. Я после этого словно больше ничего не видел и не слышал. Хорошо ещё, что прямо там его не завалил…       ‒ Так рассказываешь, я прям весь в нетерпении! Как же я тоже хочу встретить свою омегу!       ‒ Не факт, что ты вообще её встретишь, ‒ вдруг сказал Кенни. ‒ Целых тридцать процентов людей всего мира так и не нашли свою половинку, уготовленную им природой. Например, как родители Мала.       ‒ Значит, они просто плохо искали, ‒ отмахнулся Дван. ‒ Будь уверен, я свою найду! ‒ А потом, помолчав немного, он вдруг выпалил: ‒ А, может, уже нашёл. Тебе когда будет семнадцать?       ‒ Чё? ‒ изумился Кенни. ‒ Ты точно не мой альфа.       ‒ Что, так сильно не нравлюсь? ‒ Мне показалось или у него в голосе только что были до боли грустные нотки?       ‒ А нечего было привыкать всем нравиться, ‒ фыркнул Кенни, как-то чересчур упрямо.       ‒ Ну так когда? ‒ настаивал Дван, проигнорировав сарказм парня.       ‒ Что когда?       ‒ Твоё семнадцатилетие, ‒ терпеливо ответил альфа. ‒ Я уже практически уверен, что ты мой. Запах у тебя какой-то необычный. Правда, я едва его могу уловить.       ‒ Ага, уши мне не засирай! Чувствует он! Чувствительный какой нашёлся. Ты всех омег так к себе в кровать укладываешь?       ‒ Чего? Я на тему истинных никогда так не шучу, ‒ обиделся Дван. ‒ Не веришь мне, так скажи когда у тебя день рождения. Я приеду в этот день, и тогда мы выясним наверняка, показалось мне или нет. Хотя ты, может, просто боишься, что я прав?       ‒ Ничего я не боюсь, ‒ буркнул Кенни. ‒ Двадцать третьего февраля у меня ДР. Если так приспичило обломаться, то приезжай. Но моя задница точно никогда не будет под тобой.       ‒ Ещё посмотрим, малыш, ещё посмотрим, ‒ как-то уж очень обещающе выдохнул Дван. ‒ Но, двадцать третьего ‒ это круто. По-моему, отличный подарок для отца получился.       Кенни молчал, и я прекрасно знал, о чём он сейчас думал. Большинство людей, когда слышали, что он родился в такой супер альфачный праздник, сочувственно вздыхали, типа вот не повезло отцу, злую шутку с ним сыграла природа. Вроде мальчик родился, а омегой оказался… Но этот Дван, неожиданно удивил своим мировоззрением.       ‒ Конечно подарок, потому что Кенни ‒ лучше всех! ‒ тихо прохрипел я, открывая глаза.       Я лежал уже в знакомой кровати, вот только я ещё ни разу не видел комнату с этого ракурса. А всё потому, что я никогда не лежал здесь на спине…       ‒ Мал! Ты очнулся! ‒ Кенни бросился ко мне. ‒ Я так переживал, ‒ прошептал он, утыкаясь носом в мой ёжик на голове.       ‒ Прости, ‒ тихо выдохнул я, успокаивающе гладя друга по спине. ‒ Кенни, ‒ практически одними губами прошептал я, ‒ а почему мы здесь?       Кенни отстранился от меня и, пытаясь спрятать свои навернувшиеся на глаза слёзы облегчения, виновато ответил:       ‒ Потому что у Акея есть семейный врач, который тут же выехал на вызов, когда Акей ему позвонил. Мал, ты же знаешь, страховки у тебя нет, а услуги врачей очень дорогие. У моей семьи нет столько денег… ‒ Он закусил губу, не решаясь посмотреть мне в глаза.       После того, как человечество подразделилось на альф и омег, общий иммунитет повысился в несколько раз. Люди практически перестали болеть. Исчезли многие заболевания, в том числе и одни из самых страшных ‒ СПИД и рак. Регенерация повысилась. У зубов усовершенствовалась эмаль, что привело к значительному сокращению стоматологов. В общем, врачей стало крайне мало, и их услуги теперь обходятся очень дорого. Но чтоб не платить в случае непредвиденных обстоятельств огромные деньги, большинство людей делали себе страховку. Сумма выходила вполне приемлемая, вот только за всю мою жизнь, родители не сделали мне её ни разу. Но это и не удивительно… А теперь я буду расплачиваться жопой за то, что мне вылечат жопу… похоже, меня не любит даже сама судьба…       ‒ Извини, что доставил столько хлопот тебе, ‒ слабо улыбнулся я, погладив Кенни по руке. ‒ И как ты только дотащил меня досюда.       ‒ Я? ‒ Кенни резко поднял голову и захлопал своими большими голубыми глазами. ‒ Я бы тебя не поднял, ‒ смущённо прошептал он. ‒ Это Акей. Он тебя принёс сюда.       ‒ Ну да, сначала не рассчитал силу своей страсти, а потом с выпученными глазами летел домой так, что мы за ним еле поспевали, ‒ хмыкнул Дван. ‒ Пусть теперь и платит. А ещё неплохо бы содрать с него за моральный ущерб, а то одного удара в нос ‒ маловато.       ‒ Эй! Ты вообще чей друг? ‒ насупился Акей. ‒ Между прочим, удар у Кенни поставлен отлично. Больно было капец как. Всю злость, по-видимому, вложил, что теперь я на панду похож.       Мне стало любопытно, о чём говорит Акей, и я впервые, после того, как очнулся, посмотрел на своего альфу. Оказалось, что у него под глазами были едва заметные синяки.       ‒ Ой, да ладно, ‒ махнул рукой Дван, криво улыбаясь, ‒ завтра уже всё рассосётся. И никто даже не поймёт, что ты целый вечер косплеил панду.       Мне вдруг захотелось в туалет, и я, резко откинув одеяло, собирался сесть. Вот только я в то же мгновение быстро прикрылся одеялом снова. Оказалось, что я лежал в кровати совершенно обнажённый.       ‒ Кстати, врач сказал, чтоб минут через десять мы сменили повязку, ‒ тут же встрепенулся Акей, уставившись на меня.       ‒ Ага, ‒ согласился Кенни. ‒ Нужно мазь из холодильника достать. Сходишь?       Акей кивнул и быстро вышел за дверь.       ‒ Мал, ты писить хочешь? ‒ обратился ко мне Кенни, словно я был маленький ребёнок.       ‒ Хочу, ‒ дико смущаясь, подтвердил я.       ‒ Сейчас. ‒ И Кенни наклонился под кровать, доставая оттуда трёхлитровую банку. ‒ Вот. Писий сюда.       ‒ Чего? ‒ ужаснулся я. ‒ А по старинке никак? В унитаз, например?       ‒ Нельзя, ‒ ответил за Кенни вошедший в комнату Акей. ‒ Блин, может, надо было согласиться на катетер?       ‒ Ну нафиг! ‒ тут же выпалил я, чувствуя, как мои яйца болезненно сжались от одной только мысли, что в мой член будут что-то вставлять. ‒ Лучше банка!       ‒ Ну вот и договорились, ‒ пожал плечами Акей.       ‒ Если сильно смущаешься, давай подержу одеяло, ‒ предложил Кенни, подавая мне банку.       Я коротко кивнул. Я бы конечно предпочёл, чтоб все просто вышли, но попросить об этом у меня почему-то язык не повернулся.       ‒ Ого, похоже, ты давно терпел, ‒ забирая у меня банку, тихо выдохнул Кенни. А потом совершенно спокойно передал её Акею.       Кажется, мои щёки запылали. Мне было дико неловко. Но Акей, с готовностью приняв банку с моей мочой, быстро зашёл в ванную и, судя по звукам, вылил её содержимое в унитаз, а затем вымыл в раковине.       ‒ Не переживай, ‒ начал он, зайдя обратно в комнату, ‒ завтра уже можно будет нормально в туалет ходить. А сейчас есть риск повторного обморока. У тебя железо в крови упало и ещё там что-то. Короче, за сегодня всё восстановим, ‒ пообещал он. ‒ Сейчас поменяем тебе повязку, потом сходим в магазин за нужными продуктами, и тогда Дван приготовит по списку, чем тебя теперь нужно кормить.       ‒ Дван? ‒ удивился я. ‒ Почему он?       ‒ Потому что он в этом крут, ‒ просто ответил Акей. ‒ Главное только ненароком ложку не проглотить вместе с едой. ‒ Он открыл баночку с мазью и обратился к Кенни. ‒ Поможешь мне?       Кенни кивнул и подсел ко мне, стягивая одеяло.       ‒ Мал, давай на бочок, ‒ выдохнул он всё с той же интонацией, словно разговаривал с ребёнком.       Я подчинился. Только теперь я ощутил, что мой анус был плотно залеплен каким-то специальным пластырем. И раз существует нечто подобное, то мой случай был явно не единичным.       Кенни стал аккуратно отлеплять липкую часть пластыря, и я практически физически ощутил сразу три устремлённых взгляда на мой истерзанный анус. Ну ладно Кенни, он мой друг. Хрен с ним с Акеем, ему на мой зад теперь до конца жизни пялиться. Но Дван! Я ведь видел его сегодня первый раз в жизни! А потом я вспомнил, что этот незнакомец скоро будет готовить специально для меня какой-то там список блюд. Ладно, хрен и с ним, хочет смотреть ‒ пусть смотрит. Строить из себя невинность мне уже слишком поздно.       ‒ А выглядит уже гораздо лучше, ‒ с нотками облегчения, тихо проговорил Кенни, убрав марлю, прижимавшуюся к моему анусу. Она была практически вся пропитана кровью. А затем я почувствовал, как пальцы Акея, щедро смазанные мазью, скользнули внутрь. Движения непривычно нежные и даже ласковые. Вот может же, когда захочет! И почему нельзя быть таким во время нашего секса?       Обработав специальной мазью внутри, пальцы Акея медленно выскользнули наружу и стали осторожно смазывать каждую складочку моего колечка. Мне кажется, что если бы он так гладил меня без посторонних, я, скорее всего, мог даже возбудиться.       ‒ Всё, прикладывай, ‒ закончив с моим анусом, сказал Акей Кенни.       Кенни тут же послушался, прикладывая новую марлю, сложенную в несколько раз, а затем обратно заклеил пластырь.       ‒ Отдыхай, ‒ проговорил он, бережно укрывая меня одеялом.       Всё, что случилось дальше, было сплошным каким-то приятным сном. Акей вручил мне свой ноутбук, чтоб я не скучал, пока они ходят в магазин.       ‒ Если захочешь что-то посмотреть, то вот тут вкладка с оплаченным сайтом. Доступны практически любые сериалы, фильмы, мультфильмы ‒ выбирай. Есть оплаченная читалка, если предпочитаешь книги, то они тут, ‒ Акей щёлкнул на соседнюю вкладку. ‒ Не знаю, какие игры ты любишь, но если захочешь, то вот папка уже установленных. Лично мне нравится вот эта стратегия…       Я тупо пялился в монитор, не решаясь перебить альфу. Мне всё это было очень интересно, но…       ‒ Ты слушаешь? ‒ Акей нахмурил брови, а потом вдруг неожиданно приложил ладонь к моему лбу. Температура, по всей видимости, его удовлетворила, потому что он как-то словно испытывая облегчение тихо выдохнул. ‒ Наверно показалось, что у тебя щёки стали розовее.       ‒ Не показалось, ‒ выдал меня Кенни. ‒ Просто у Мала никогда не было компьютера, а мой ‒ настолько древний, что практически ничего не тянет. На нём только школьные задания выполнять, больше ничего. Так что мы с ним практически ни в какие игры играть не умеем.       ‒ Если есть желание ‒ всегда можно научиться. ‒ Дван был в этом полностью убеждён.       ‒ Ну, значит, позже покажу свои игрушки, ‒ пообещал Акей и отстранился от меня. ‒ Го в магаз, ‒ скомандовал он, и Кенни с Дваном послушно последовали за ним.       Я держал на коленях ноутбук своего альфы, словно какую-то драгоценность. Навороченный дизайн и потрясающее разрешение монитора доставляли эстетическое удовольствие. Я зашёл во вкладку фильмов и выбрал один, который недавно шёл в кинотеатрах. Я так хотел на него сходить, но родители не дали мне денег на билет, сказав, что у меня совершенно отвратительный вкус. Все фильмы, которые я выбираю, никогда не пригодятся мне в жизни. Они абсолютно бесполезны, как и я сам…       Смотря этот фильм в таком потрясающем качестве, я был в полном восторге. Но в то же время я очень отчётливо ощущал за собой вину.       ‒ Пусть я, возможно, и не получаю полезных знаний, но хуже ведь это мне тоже не делает, ‒ пытался убедить себя в этом я. Пытался заглушить свои муки совести.       Поглощённый интересным сюжетом, я не заметил, как парни уже вернулись из магазина. Дван зашёл в комнату, и я тут же мысленно сжался. Вот сейчас он увидит, какое кино я выбрал, и с отвращением посмотрит на меня. Я в панике уже даже хотел быстро нажать на крестик, но не успел.       ‒ О, крутой фильм! Мы с Акеем первого сентября на него ходили, ‒ улыбнулся Дван своими бледными губами.       Акей зашёл в комнату и заглянул в монитор.       ‒ А, этот. Мне тоже он понравился. Отличный выбор.       Когда они оба ушли на кухню, только тогда я понял, что нервно цепляюсь за одеяло. Я подсознательно ожидал, что меня сейчас разнесут в пух и прах за мой такой неправильный вкус, но вместо этого меня неожиданно похвалили. Странное чувство. Я никак не мог подобрать к нему нужного слова.       Пока один альфа готовил, а второй был на подмоге, Кенни периодически заходил ко мне и докладывал о том, как идут дела с приготовлением уже вовсю так вкусно пахнущих блюд.       ‒ Никому не говори, но я бы не отказался от альфы, который готовил бы для меня каждый день, ‒ прошептал Кенни, весело улыбаясь.       ‒ А прикинь, если Дван действительно окажется твоим истинным, ‒ выпалил я, расплываясь в улыбке, которая в то же мгновение пропала без следа. А всё потому, что Кенни отреагировал на это какой-то непривычной отчуждённостью. Он спрыгнул с кровати и процедил сквозь зубы:       ‒ Не окажется. ‒ И с этими словами он вышел из комнаты.       Похоже, я ляпнул лишнего. Неужели Кенни так сильно не нравится Дван, что даже мысль о том, что он может оказаться его истинным, так сильно его огорчает? Что ж, впредь постараюсь следить за своим языком.       Когда передо мной поставили приготовленные специально для меня блюда, у меня во рту стала стремительно скапливаться слюна. А когда я попробовал эти кулинарные шедевры, так и вовсе понял, что предупреждение Акея про ложку имело место быть. Доев, я был готов тарелку вылизать, и, возможно, я бы даже так и сделал, будь я один в комнате.       ‒ Ну, Дван, судя по всему, фанатов твоей стряпни теперь прибавилось, ‒ хмыкнул Акей, забирая у меня разнос на ножках с пустыми тарелками.       ‒ Всё действительно было безумно вкусно, ‒ кивнул я, чувствуя приятную тяжесть в желудке. ‒ Спасибо.       Дван расплылся в улыбке.       ‒ Ну, значит, завтра ещё приеду, приготовлю для тебя остальное.       Я удивлённо захлопал ресницами.       ‒ Это ещё не весь список? ‒ А потом, вспомнив кое-что поважней, грустно добавил: ‒ Не нужно приезжать, я же завтра после школы домой пойду.       ‒ Ну начнём с того, что ты завтра даже в школу не пойдёшь, ‒ уверенно заявил Акей. ‒ Доктор Свон сказал, что тебе нужен покой пару дней. Так что будешь лежать тут и самое сложное, что тебе придётся делать, это щёлкать мышкой или водить пальцем по тачпаду.       ‒ Мне не нравится, что Мал останется наедине с тем, кто собственночленно довёл его до такого состояния, ‒ сказал Кенни, скрестив руки на груди.       ‒ Ничего я ему не сделаю!       ‒ Ага, сказал альфа, у которого уже зрачки расширены сильнее, чем должны бы.       Акей плотно сжав челюсти, процедил сквозь зубы:       ‒ Я решу эту «проблемку» в душе.       ‒ А поможет? ‒ усомнился Дван.       ‒ Надеюсь, ‒ уже не так уверенно выдохнул Акей.       Тут заиграла скучная мелодия, и Кенни сразу же взял телефон.       ‒ Да, мам. Скоро буду. Да не переживай, со мной всё в полном порядке. Ага, давай. ‒ И он захлопнул свою старенькую раскладушку. А потом, как-то совсем виновато проговорил: ‒ Мал, мне домой пора. Родители волнуются, как я по темноте до дома добираться буду.       Я сжал ладошку Кенни и тихо выдохнул:       ‒ Прости. Я доставляю столько проблем.       ‒ Глупости не говори, ‒ уже так привычно ответил Кенни, ласково погладив меня по щеке.       ‒ Давай я тебя подвезу, ‒ предложил Дван. ‒ Мне тоже уже пора домой.       Кенни поджал губы и, словно нехотя, всё же выдохнул:       ‒ Ладно, давай. ‒ А потом вдруг резко повернулся к Акею и грозно посмотрел ему в глаза: ‒ Если хоть волосок с головы Мала упадёт…       ‒ То ты засунешь биту мне в зад. Я помню, ‒ Акей кивнул как-то уж чересчур серьёзно.       ‒ Ну, раз все точки над ё расставлены, то можно ехать домой, ‒ улыбнулся Дван не менее белоснежной улыбкой, чем его волосы.       ‒ Кстати, а твоих родителей же тоже надо предупредить, ‒ вдруг встрепенулся Акей.       ‒ Не надо, ‒ грустно улыбнулся я. ‒ Они даже не заметят, что меня нет дома.       ‒ Что? ‒ удивился альфа. ‒ Как можно не заметить, что твоего ещё несовершеннолетнего ребёнка нет дома? Да и к тому же омеги, переступившего порог созревания, и у которого в любой момент может начаться течка?       Я не знал, что мне на это ответить, поэтому просто пожал плечами.       ‒ Ладно, раз не надо, значит, не надо. ‒ Похоже, Акей решил не мучить меня этими вопросами.        Когда за Дваном и Кенни закрылась дверь, мой истинный, не заходя в комнату, громко крикнул:       ‒ Я в душ пошёл.       У меня было небольшое подозрение, что ещё одна ванная комната находилась в спальне его родителей. Кстати о них. Где они? Я ещё ни разу их не видел…       ‒ Что смотришь? ‒ спросил Акей, вытирая на ходу свои мокрые волосы.       ‒ Про Джо… кера… ‒ выдохнул я, подавившись на полуслове. А всё потому, что в этот момент поднял свои глаза на альфу.       Он стоял, словно греческий бог, в одном полотенце на бёдрах. Мощная рельефная фигура с перекатывающимися мускулами под кожей меня просто заворожила. Выпирающие тазовые косточки смотрелись дико сексуально. Возможно, я бы даже возбудился от этой картины, если бы я осмелился пялиться на неё дольше двух секунд, а ещё, если бы я не знал, что под этим маленьким полотенцем скрывается неоправданно огромный член, от которого уже и так сильно пострадал мой зад.       Акей подошёл к комоду, который стоял слева от кровати, и достал оттуда чёрные боксеры. Полотенце тут же исчезло, открывая моему неожиданно жадному взору подтянутые угловатые ягодицы. Я бесцеремонно пялился, кажется, забыв, что надо дышать. Я прямо-таки лапал своим распахнутым взглядом эту бесподобную картину. Какая же у Акея широкая рельефная спина, крепкая шея с коротко подстриженным затылком... Узкая талия просто идеально подходила для того, чтоб я мог своими не слишком длинными руками уютно обнять этого альфу сзади и зарыться носом между его лопаток. А ягодицы… я закусил губу, вдруг осознав, что я не прочь прихватить зубами эту аппетитную попку. Да что это со мной? Я быстро отвернулся, краем глаза продолжая наблюдать, как Акей ловко натягивает на себя боксеры.       ‒ Надо перед сном снова помазать тебе зад, ‒ вдруг сказал альфа, присаживаясь на кровать рядом со мной. ‒ Не бойся, больше я на тебя так не наброшусь.       Я робко посмотрел в его глаза ‒ зрачки были нормального размера. Похоже, в ду́ше Акей не только мылся.       ‒ Я и не боюсь, ‒ буркнул я.       ‒ Ага, конечно. ‒ Альфа явно мне не верил.       ‒ Акей, ‒ вдруг начал свой вопрос я и удивился, как его имя непривычно звучит из моих уст, ‒ а где твои родители? Неужели ты один живёшь в такой огромной квартире?       ‒ Ну в данный момент ‒ один. У отца командировка за границу до самого нового года, так что мама, конечно же, поехала с ним. Они ‒ истинные, поэтому долгая разлука для них хуже смерти. И Ванесса с ними напросилась ‒ не захотела со мной оставаться, типа я своим контролем ей тут жизни не дам. Ну в какой-то степени она права…       ‒ Ванесса?       ‒ Ага, это сестра моя младшая. Ей пятнадцать недавно исполнилось.       ‒ Альфа?       ‒ Не-а, омега. Ну мы так, в принципе, и думали. Ты ж знаешь, при рождении делают тест, но он верен лишь в девяносто процентах случаев. Организм до четырнадцати лет ещё перестраивается, поэтому склонность его к одному или другому вторичному полу может легко поменяться.       ‒ В моём случае не поменялось, ‒ тихо вздохнул я. ‒ А Ванесса не расстроилась, что оказалась не альфой?       ‒ Расстроилась? Нет, конечно. Она никогда и не хотела быть альфой. Она на полном серьёзе считает, что омеги круче альф. Короче, упрямая просто жесть. Да ещё и родители её избаловали так, что мне уже заранее жаль её истинного. Ой, потреплет она ему нервишки!       Нервишки… Хорошо, что не задницу... Но раз она такая избалованная, то тогда ей вряд ли понравится, что у её красавчика брата такой убогий истинный, который порой не может позволить купить себе даже еды, не то, что новые джинсы…       ‒ Что, эта игра заинтересовала? ‒ вдруг спросил Акей, вырывая меня из грустных мыслей. ‒ Она одна из моих любимых. Хочешь, покажу, как играть?       Только теперь я понял, что всё это время непрерывно смотрел на одну иконку на рабочем столе. Она действительно была красиво оформлена в фэнтезийном стиле.       ‒ Хочу, ‒ ответил я, уже на самом деле заинтересовавшись игрой.       Время пролетело незаметно. Мало того, что меня нереально затянула игра, так ещё и оказалось, что сидеть практически вплотную к Акею было так чертовски приятно. В какой-то момент я даже поймал себя на мысли, что хочу положить свою голову на его обнажённое плечо.       ‒ Бля, уже одиннадцать, ‒ поморщился альфа, посмотрев на время. ‒ Надо было зад тебе помазать ещё час назад. Ладно, думаю, ничего страшного, ‒ вздохнул он. ‒ Вот один и самый страшный недостаток всех игр ‒ с ними время летит незаметно. Можно и всю жизнь пропустить.       ‒ Но если играть по чуть-чуть, то ничего страшного ведь, ‒ вдруг высказал я своё мнение.       Альфа неожиданно улыбнулся, показав при этом свои ровные белые зубы со слегка удлинёнными клыками.       ‒ Мысли мои читаешь. Так, я за мазью, а ты ложись на бок и оголяй зад.       Я, дико смущаясь, выставил из-под одеяла свою пятую точку и замер в ожидании. Акей вернулся быстро и, подготовив новую марлю, открыл баночку с мазью. Когда его пальцы коснулись моего ануса, я непроизвольно вздрогнул.       ‒ Не бойся, ‒ выдохнул альфа, стараясь придать голосу невозмутимые нотки, вот только я всё же заметил эту вдруг появившуюся хрипотцу, выдавшую его возбуждение. ‒ Я потихоньку, ‒ пообещал он и отклеил пластырь.       Пальцы нежно гладили, проникали, обводили… Я отчётливо ощутил, когда два его пальца слегка разошлись в стороны, приоткрывая меня. Я закусил губу, стараясь не выдать своего волнения. На удивление мне не было страшно. Мне даже хотелось, чтоб Акей и дальше продолжил так ласково и в то же время с таким плохо скрываемым вожделением трогать моё интимное местечко. А ещё… мне б хотя бы один его поцелуй…       ‒ Всё, ‒ выдохнул Акей и быстро прижал марлю к моему заду, а затем заклеил и пластырь. ‒ Я спать. И ты тоже давай. ‒ Он трясущимися руками стал закрывать баночку из-под мази. А потом, резко подскочив, кинулся к двери. ‒ Если что-то понадобится ‒ кричи, не стесняйся. Я буду в зале. ‒ И не оборачиваясь, выскочил из комнаты.       Мне стало грустно. А ещё обидно. Не только за себя, но и за Акея. Вот надо же было природе подложить ему такую свинью в качестве меня. Если мы, по её мнению, так идеально подходим друг другу, то почему наш секс такой убогий? Если Акею не нравится вся эта тема с поцелуями и ласками, то, какого хрена, моему идеально подходящему телу всё это требуется, чтобы возбудиться и потечь для него? Похоже, в этой жизни я даже с удовлетворением собственного альфы не могу справиться… Какой же я всё-таки бесполезный! И как омега, и как человек…