***
Знакомство выходит довольно неловким, но Пол, как видит Джон, не собирается отступать. И это действительно начинает раздражать. Мальчишка пытается начать разговор снова и снова, выкидывая какую-то очередную глупую фразу про прекрасную погоду или красивые маргаритки. - Послушай, – раздражённо бросает Леннон, останавливаясь посреди коридора. – Полли.* Услышав новое прозвище, останавливается и сам Маккартни. - Полли? – переспрашивает он, и Джон отчётливо видит, как на его лице выступает ярость. – Какой я тебе «Полли»? Я что, похож на какую-то девчонку? Леннон наконец не чувствует себя запертым в клетку волком и усмехается. Это довольно смешно слышать. - Вообще-то, похож, – говорит он, оглядывая Пола с ног до головы. – Пошли. Маккартни все ещё смотрит на него с непониманием. - И что ты сейчас сказал на английском? Джон и не думает отвечать, он просто продолжает идти к нужному кабинету, пока Пол пытается его догнать.***
Ещё Джон понимает, что Маккартни туго запоминает месторасположение кабинетов в здании. Но он хотя бы помнит, как выйти на задний двор - там всегда можно найти Джона. И из-за того, что Пол приходил почти каждую перемену и дёргал Леннона за рукав, Пит успел окрестить их «сладкой парочкой». Правда, потом он ходил дней пять с ярким синяком пол глазом. - Что на этот раз, малыш? – скучающе тянет он, оттягивая карманы своей кожанки, пока Маккартни не передаёт ему записку от учителя (как потом понял Джон - биологии), в которой список предметов, которые мальчишка должен принести из кладовой, что была рядом с двести пятым кабинетом. – Что ж, пошли. Леннон вообще не помнил, когда в последний раз был в этой кладовой, и уж тем более где лежит гербарий. - Твою мать, – шипит он, когда, пытаясь достать с верхней полки книгу, уронил какую-то жестяную банку на ногу. Он не сильно трясёт больной ногой, но мгновенно перестает это делать, когда замечает странный взгляд Маккартни, направленный на него. - Чего? Он звучит довольно-таки грубо, но Пола это, кажется, не волнует. Он делает большой шаг навстречу Джону и тянет руку к выбившимся прядкам. Маккартни убирает их с его лица, проводя по всей длине, когда заводит их обратно назад. И смотрит так завороженно, будто делает какую-то ювелирную вещь. Леннон отчётливо видит краснеющие щёки Пола и его взбудораженный и извиняющийся взгляд, а ещё чувствует жар, который приливает к собственному лицу.***
Пол до невозможного общительный. Он старается познакомиться с ним, влезть в душу, однако Джон ещё держится. Но Маккартни так восхищённо смотрит на него каждый раз, что это начинает пугать. Вероятно, вся эта ситуация поставила Леннона изначально как пример для Пола, и теперь тот относится к нему с уважением и, кажется, преданностью. Про ни слова на английском - чистейшая правда. Маккартни и вправду не знал ни одного слова на английском, и это было просто отдельной морокой для Джона, ведь «Ты поможешь мне с английским?» изо дня в день было просто невыносимо. Однако стоит отметить, что мальчишка был сообразительным и схватывал всё на лету. А ещё у него был действительно забавный и милый акцент, и он каждый раз выделял «р», словно желая практиковать произношение прямо в разговоре с человеком. И он смешно морщил носик, когда не мог выговорить слово. И даже сейчас, когда Леннон объясняет, как строить простые предложения с просьбой о помощи, Пол супится, когда не удается правильно произнести «somebody*». Их «занятия» проходили по принципу «объяснил в общих красках-дал задание-проверил». Пока Маккартни делал задание или переписывал правила в тетрадь, Джон мог успешно заснуть на полу собственной комнаты. Мальчишка почти никогда не тревожил его, даже если что-то и хотелось спросить. Просто Пол всегда успокаивал - сидит, пишет и бормочет что-то себе под нос (то ли проклятия на французском, то ли правила из книги повторяет - Леннон ловил его и на том, и на том). Пол был одним большим успокоительным. - Нет, погоди, не hell, а help.* – уставшим голосом тянет Джон. Он немного раздражён и очень хочет накричать на кого-то, ибо вместо заслуженного отдыха он занимается... Этим. Но Маккартни выглядит слишком расслаблено и скучающе, уютно даже, и Леннону только и остаётся, что выдохнуть и вновь приняться объяснять материал. – Давай ещё раз. Маккартни вяло кивает, снова берёт ручку и выводит своим размашистым почерком те же слова. Сейчас он пишет через слово: написал и бросил ручку. И так по кругу. Мозоль от ручки на среднем пальце разболелась, но он молчит. Джон сам встаёт и, пока Пол поднимает распахнутые глаза к нему, уходя, тихо прикрывает дверь. Возвращается уже с коробкой полной всяких медикаментов. Где-то с полминуты роется, отборно матерится и наконец находит пластыри. Маккартни понимает и протягивает левую ладонь, дабы тот вложил в неё пластырь, но Леннон разворачивает руку тыльной стороной вверх. Он держит его за руку, проводя аккуратно по ладони большим пальцем, после придерживает уже ближе к самим пальцам и наконец наклеивает пластырь. Пол благодарно улыбается.***
Лучше этого было только подшучивать над ним. Это обычно ограничивалось лишь заменой одного слова, похожего по звучанию, но совсем полярного в значении. Делалось это не столь в отместку за то, что Леннону приходится тратить на него время, сколько утолить жажду большого шутника. Но однажды Джон перегнул палку. - Как мне поблагодарить учителя? – спросил Пол тогда. Леннон хотел по-честному ответить «Спасибо, Вы очень добры», но осёкся и сказал что-то наподобие «Я сплю с твоей женой». Это было определённо ошибкой. Кто же знал, что он скажет это мистеру Коллину, который повёрнут на том, чтобы словить любовника своей жены?.. Бывают же совпадения. Но Маккартни тогда пришлось несладко: был длительный разговор с директором, вместе с родителями. Джон удивлялся, как тогда и его вместе с Мими не привлекли. Неужели мальчишка не сказал, кто именно «посоветовал» ему это сказать? Да и неужели сами не догадались? Леннон единственный, кто вообще разговаривает с Полом. Но, верно, подумали, что где-то вычитал и не так понял. После того случая Джон так больше не шутил, а Пол вёл себя как ни в чём не бывало. Стоило бы извиниться, но Джон совершенно не умел этого делать.***
- О, я слышал его раньше! – восторженно взвизгивает мальчишка, когда по комнате рассеивается голос Элвиса. Джон отходит обратно к кровати, на которой сидит Пол, и смотрит одновременно удивлённо и взбудораженно - возможно, он найдет единомышленника. - И как тебе? – с ухмылкой спрашивает он. - Король, – выдыхает Маккартни и заваливается назад. Леннон сидит ещё какое-то время и тоже оказывается на мягких простынях рядом с ним. Пол выглядит возбуждённо, но в тоже время довольно устало. Ну, школьные будни никого не оставляют живым. Он прикрывает глаза, и его ресницы чуть подрагивают, на губах лёгкая улыбка и, Иисус Христос, Джон думает, что, должно быть, его губы очень приятно целовать. И что они очень мягкие, сладкие, и он просто должен попробовать их. - Господь всемогущий, – шепчет он, отворачиваясь от лица Маккартни и вообще закрывая глаза. Это не должно довести до хорошего. Ну просто не может. Пол определённо не заинтересован в мужчинах и, наверняка, ещё и считает это мерзким. Джон, вообще-то, тоже. Наверное.***
Они сидят в комнате Леннона, и он позволяет ему взять свою гитару. Пол действительно умеет играть, не то что Джон, и говорит, что его собственная акустика осталась в доме во Франции. Тогда Джону впервые становится интересно, каким образом этот мальчишка со смешным акцентом и большими глазами вообще попал в Англию. Маккартни с неохотой рассказывает: – Мой отец англичанин, а мать была француженкой, – так он начинает свой рассказ, и теперь некоторые кирпичи становятся на свое место в голове Леннона. – Её родители были против их брака, однако она смогла убедить их, что отец хороший человек и сможет позаботься о ней. Отношения были натянутыми, но её родители отдали нам свой загородный дом. Год назад мама умерла, и полгода её родители судились с отцом за дом. Летом мы переехали в дом отца, который он оставил здесь, когда переезжал во Францию. Значит не такой уж и простой этот французский мальчик. Джон только и может, что потрепать его по голове, вплетая пальцы в темные пряди. В глаза и то не смог посмотреть. Зря всё-таки он насмехался над ним. Возможно, всё что Полу было нужно - любовь. Нам всем она нужна. Маккартни в спешке уходит, благодарит за возможность поиграть на гитаре и громко захлопывает дверь. Мими это не нравится, а Леннону кажется, что ещё немного, и из его грустно прикрытых глаз польются слёзы. У мальчишки были мокрые ресницы.***
Джон находит бежевый конверт у себя в сумке только под вечер. Бумага насквозь пропитана ароматом выпечки, и это кажется ему забавным. Внутри лежит только один лист, свёрнутый пополам, в нём один большой сплошной текст. И, кажется, на двух языках сразу. Всё, что там написано можно уместить в одну английскую пословицу «Love is without reason*». На бумаге весь страх и нежность, клятвы и оправдания. У Леннона бабочке в животе, когда он проходится по строкам, где Пол бегает между целым английским предложением и некоторыми словами на французском. Половину из этих французских слов, как он сам и написал, он использовал только потому, что они точнее и звучат лучше, чем на английском. Маккартни пишет про то, как пытался при первой встрече лучше рассмотреть глаза Джона, но смог сделать это, только когда они сидели в парке перед школой. И они ему очень понравились. И всё это заканчивается одной просто фразой «Love comes by looking*». Любовь. Любовь. Любовь. Джон в любви. И он обязательно оставит маргаритку на столе Пола, когда они завтра пойдут вместе с гитарой Леннона в дом Маккартни. Возможно, он будет дарить ему цветы каждый день. Или зефир. Потому что Пол любит сидеть за столом, на котором стоит ваза с букетом цветов и пить чай с зефиром. Джон точно будет держать его за руку.***
Пол целоваться в губы не умеет вообще. И вот почему француз он, а учит его целоваться по-французски Джон? Но тот хотя бы не щадит и отдаёт всего себя, окунается с головой. Мальчишка так трепетно прижимается губами к чужой щеке, совсем не желая отстраняться. Он говорит что-то такое глупое и наивное, но этот горячий шёпот на французском прямо в ухо то, что заставляет Леннона жадно припасть к чужой шее, оставляя алые пятна на ней. Как от вина. Они пили вино один раз - дорогое и французское. И тогда оно стекало каплями по чуть пухлым губам Пола. Джон просто слизывал это вино, пьянея больше от чувства того, как губы мальчишки сами тянутся за ним, когда он собирался отстраниться. Маккартни был чуть боязливым и уже под небольшим напором со стороны Леннона быстро отстранялся, пусть и глядел виновато. - Прости, прости, – шепчет он, вытирая губы тыльной стороной ладони. Джон не давит и всё понимает. Но мальчишка не хочет отставать, потому в следующий раз уже сам тянется за поцелуем. Леннон совсем не против того, что Пол опирается руками о его колени, дабы дотянуться до губ, но закрывает на щеколду дверь, когда он перебирается к нему на колени. Маккартни просто держит его за щёки и смотрит из-под полуприкрытых глаз, а потом опускается и целует Джона около уха и ещё ниже в челюсть, щекоча ресницами щёку. Он весь пропитан нежностью.***
- je t'aime,* – почти по слогам проговаривает мальчишка, пока они лежат вдвоём в кровати Джона, а вокруг совсем кромешная темнота. Настолько, что Леннон может едва разглядеть лицо Пола. Маккартни тянет руку к его щеке, но Джон успевает перехватить его запястье и прижаться губами к ладони. - Скажи это ещё раз, – просит он, потому что ему так нравится слышать вкрадчивый французский шёпот мальчишки. Они даже не видят друг друга, полагаются исключительно на ощущения тепла тел друг друга. Это очень личная и интимная атмосфера. Леннон дорожит каждой секундой, проведенной так. Маккартни повторяет. Повторяет много. С упоением шепчет «Je t'aime. amour, amour, amour. seulement toi*» вместе с его именем, пока Джон тепло целует его шею и ведёт носом по ней, выдыхая. Пол зарывается пальцами в его волосы и старается вдохнуть весь их запах. Он дышит тяжело и судорожно, а Леннон продолжает целовать его, спускаясь к месту у ворота футболки, чтобы оставить след, который точно никто не увидит. Маккартни спихивает с себя Джона, и тот валится рядом на спину, почти смеясь. - Я уже могу– Пол его прерывает громким шепотом: - Только попробуй сказать это ещё раз. – он говорит серьёзно, почти обиженно. Но Леннона это совсем не останавливает. - У меня получилось совратить тебя? Маккартни бьёт его по лицу подушкой.***
Пол целует его руку, припадая губам к разбитым костяшками, согревая своим дыханием пальцы. Он проводит языком по пальцам, тёплым и мокрым и, наверное, это самое преступное, что когда-либо он делал. Такие игры продолжаются у них довольно давно, и Джон действительно мученик, раз терпит каждый такой выпад Маккартни. Не то, чтобы он сам не мог внезапно наброситься на мальчишку, но ведь это были только поцелуи, верно? (Ну ладно, ещё укусы на шее). - Скоро лето, – неразборчиво говорит он, и Леннон конечно же понимает, о чём тот. Восемнадцатого Полу будет шестнадцать. А пока он может только кусать его губы. До крови и боли, будто пытаясь мстить за провокации. Маккартни особо не жалуется.***
Лето ещё не наступило. Маккартни уезжают. Они лежат на траве во дворе Джона, и Пол, поудобнее устраиваясь под его боком, говорит: - Отец нашёл дом во Франции, который мы сможем себе позволить. Леннон поначалу радуется за него, с улыбкой целует в лоб и говорит что-то вроде «Значит ты скоро будешь дома», а Маккартни смотрит с непониманием и опаской. Тогда Джон понимает, что если они переедут, то возможно они с Полом не увидятся никогда. Может они смогут встретиться, но через большое количество лет. Будут ли они тогда так же рады видеть друг друга и... Любить? - Когда вы уезжаете? – быстро спрашивает Джон и, понимая что нервничая сказал на английском, хочет повторить на нужном языке, но Пол мотает головой и отвечает: - Пятнадцатого июня. Это сильно пугает Леннона. Он совсем не хочет остаться один, он совсем не хочет отпускать Пола. Это же его французский мальчик, как он сможет остаться без него? - Знаешь, мы могли бы созваниваться каждый вечер. И писать друг другу письма, – стараясь его успокоить, говорит Маккартни и крепче сжимает его руку в своей. Он приподнимается на локте и заглядывает Джону в глаза, стараясь разыскать там хоть что-то. Возможно, он ищет поддержку, а может слова «Тогда давай расстанемся сейчас». Джон же понимает, что любовь - не просто держаться за руки. Он обязательно отправит ему маргаритку, конверт с запахом табака и английские марки. А сейчас он пытается запомнить, вдохнуть, оставить в венах под кожей всю суть Пола Маккартни. Французский мальчик.***
Последнюю ночь они проводят в доме Маккартни. Никто не был против того, чтобы они попрощались как следует (но определённо их «как следует» отличается от того, что подразумевали под этим Джон и Пол) Они лежат и шутят, заглушая смех одеялом и совсем не желая, чтобы эта ночь закончилась. Леннон совсем не выпускает из своих объятий мальчишку, даже когда тот просто решает посидеть на краю кровати, потому что затекли все конечности. Он всё равно так же садится и тянет Пола к себе, а тот почти падает на Джона, устраивая голову на его плече. - Это был лучший год в моей жизни, – на выдохе говорит Маккартни, поднимая голову и утыкаясь холодным носом в шею Леннона. Джон же на это наклоняется и целует его в приоткрытые губы. – Ты - лучшее в моей жизни. Он прижимает губы к шее Джона, потом целует чуть выше, оставляя мокрые следы. - Я не мог не влюбиться в тебя, – говорит Леннон в свою очередь. И, наверное, это правда. Ведь Пол очарователен, не только внешне. У них одинаковые увлечения, они одинаково шутят и так же нуждаются в любви. – Не забудь сказать мне свой новый номер и адрес. Маккартни только кивает и тянется за новым поцелуем в губы.***
Они прощаются утром на перроне. Джон пытается выдавить из себя хоть какую-то улыбку, Пол же улыбается сквозь слёзы. - Я позвоню тебе, позвоню. Слышишь? – говорит ему мальчишка, крепко обнимая за шею, а он горько смеётся, потому что тот так смешно выговаривает слова на чужом языке. Леннон водит руками по его спине, трётся щекой о его макушку и боится отпускать. Они совсем не смогут увидеться ещё пару лет минимум. А тело у Маккартни тёплое, оно дрожит, и Джон слышит грохот его сердца. Он так хочет ещё раз поцеловать его, крепко и с привкусом отчаяния, но вокруг слишком много людей, а отец Пола уже заносит их вещи в вагон. - Ты же будешь меня ждать? – Леннон и вправду не знает зачем говорит это, но это всё, что он может выдавить из себя. Возможно потом, вспоминая, он будет бить себя по лбу, думая «Какая идиотская фраза». – Когда-нибудь я приеду к тебе. На лице Пола смятение, но кажется, он инстинктивно понимает то, о чём говорит Джон. Кивает, резко и быстро, а потом быстро целует его в щёку, боязливо оглядываясь. Леннон в последний раз треплет его волосы и отпускает. Пол не старается даже утереть слёзы с щёк, когда сидит на своем месте в поезде и последний раз смотрит на Джона из окна, пока его младший брат, Майк, машет тому. Леннон читает по губам - «tu es dans mon coeur*». По дороге домой он покупает марки для письма.***
Они не виделись уже достаточно давно. Полгода? Год? Кажется, полтора. Но они продолжают отправлять друг другу письма и созваниваться почти каждый день. - Сейчас я один. И тут холодно, – почти шепчет Пол, разочаровано вздыхая. – Хочу, чтобы ты меня обнял. Джон тихо смеётся. Маккартни звучит так, будто он, Леннон, не хочет этого так же. Он почти видит эти грустно опущенные ресницы и чуть разомкнутые губы. Джон несомненно хочет снова очутиться весной пятьдесят седьмого в доме на Фортлин Роуд и целовать, целовать, целовать. Целовать этого прекрасного мальчика. Чувствовать, как его губы чуть дрожат под собственными, как руки сжимают край джоновской кофты. А потом долго сидеть на ковре около кровати в объятиях и лениво перебирать пряди волос, иногда целуя куда попадёт. - Прости, малыш, – тихо смеётся Джон, садясь на пол возле тумбочки с телефоном. – Но всё, что я могу тебе предложить - подрочить. Маккартни раздражённо фыркает, и Леннон уверен, что тот прямо сейчас закатил глаза. - О, заткнись. Но вскоре он слышит смешок, а затем и тихое хихиканье на том конце провода и не может не ответить тем же. По крайней мере у Джона есть билет в Париж на двадцать седьмое число и несколько университетов на выбор. Но пока что Полу не обязательно это знать. Всё равно адрес их нового дома во Франции у него есть ещё с самого первого звонка из этого дома. - Я отправил тебе вчера письмо, – внезапно говорит мальчишка уже более расслабленным тоном. - Вот чёрт. Письмо не успеет дойти до отъезда Леннона. Так что его придётся получать Мими и теперь он действительно боится, что эти отношения разойдутся дальше закрытой двери комнаты. - Что-то не так? – с настороженностью быстро спрашивает Пол. - Не столь важно, Полли. Просто поставь в четверг к двенадцати чайник. Джон ещё зайдёт за маргаритками.