Может встретимся?

      — Поговорим?       — Хм, отношения пришёл выяснять? — ухмылка не спадала с лица старшего брата, который продолжал удерживать Геру, как бы тот не рыпался. — О чём говорить-то?       — О нас, — юный голос даже не дрогнул, видимо, алкоголь уже рассосался в крови. — Какого хера на звонки не отвечаешь?       — Потому что мне нечего тебе сказать.       Глеб отступил назад и повернулся спиной к Герману, потянувшись за футболкой.       — Почему ты себя так ведёшь? Опять включаешь…       — Кого? — спросил рэпер, не оборачиваясь.       — Суку!       Фараон оделся, накинув лёгкую куртку, и только потом взглянул в глаза братика.       — Я ничего не должен тебе объяснять. Просто забудь обо всём.       — П-ха-х, так просто, думаешь?! Да ты издеваешься!       — Мы всего лишь братья друг другу.       Герман сделал шаг и схватил блондина за ворот куртки, встряхивая.       — Всего лишь братья? Что-то тебя это не останавливало, когда мы трахались.       Рэпер скинул с себя чужие руки, поджав губы, двинулся к двери и открыл её. Секунды спустя внутрь вошёл тот парень, что приволок Геру в гримёрку. По пути сюда они с Германом успели познакомиться.       — Тох, отвези его домой, — дал команду Глеб и вышел.       — Хорошо, — парень посмотрел на Геру и указал рукой на выход. — Друг твой уже уехал домой, я предупредил его о том, чтобы не волновался за тебя.       Гера сжал челюсти и вышел из гримёрки, при этом задев плечом Антона.       Все вышли на задний двор, где стояло несколько машин. Герман был в замешательстве: что он сделал не так? почему брат прекратил с ним всё? Выругавшись себе под нос, Гера посмотрел на Глеба, который подошёл к своей бэхе и закурил сигарету.       — Э, пацан, идём, — Тоха пихнул его в плечо, подходя к тачке напротив. Синий Range Rover отсвечивал под фонарными столбами парковки. Но Геру больше заботила картинка, где Глеб стоит и курит сигарету, наблюдая за ним в ответ.       Затем на парковке появляется парень лет двадцати с тёмными волосами и крепким телосложением. Раньше Гера не видел этого качка. Его хитрая улыбка начинает раздражать Германа, особенно, когда парень подходит вплотную к Глебу, берёт за шею и грубо целует в губы. Голубин-старший тут же отвечает, прикрыв веки. Гера застыл на месте, сердце больно сжалось, а в венах пульсировала жгучая ревность. Он смотрел на всё это ошарашенным взглядом. Что вообще происходит?       Глеб отодвинул от себя парня, бросил взгляд на братца и вместе с темноволосым забрался в свою машину, выкинув бычок сигареты через окно.       Бэха тронулась с места и покинула парковку. Гера ожил и тут же прыгнул в тачку к Антону.       — Езжай за ним!       — Но…       — Я сказал, езжай за Глебом!       "Ровер" выехал на трассу, оставляя шумный ресторан позади.       Скорость набирала обороты и в свете фар и фонарей на обочинах показался зад машины Глеба.       — Так и будем за ними гнаться? — спросил Тоха, глянув в сторону школьника.       Гера нервно заламывал пальцы и пытался найти логику в действиях Глеба. Но это же Глеб, его действия невозможно предугадать. Неужели он любит этого молодого качка?       Трасса была пуста и в левой части показался жил. массив, недавно отстроенный. Машин не так много в этой части города.       — Обгоняй его машину, — ответил Гера, прикладывая пальцы к подбородку.       — Нахуя?       — Делай, что я говорю! Ты ведь не хочешь, чтобы я сказал Глебу о том, что ты приставал ко мне?       — Чего, блять? Малой, ты часом не ебнулся?       — Он тебя псам скормит. Моё слово против твоего.       Тоха закатил глаза и не стал отвечать, только добавил давления на педаль газа. Выруливая, обогнал машину Глеба.       — Отрывайся, как можно дальше, — продолжал командовать блондин и посмотрел в боковое зеркало.       Они оторвались вперёд с большой скоростью и как только машина Глеба стала видна по размеру, как спичечная головка, Гера повернулся к водителю:       — Останови машину!       — Что ты задумал? — спросил Тоха, сбавляя скорость и съезжая к обочине.       — Так просто от меня не уйти, — набираясь решимости, ответил Герман. Парень затормозил и остановился у края дороги.       Не давая себе времени на раздумья, Гера вышел из машины и встал на середину дороги. БМВ Глеба приближался, но Голубин-младший не двигался с места.       Ночной прохладный воздух. Узкая трасса. Шум двигателя.       В голове пронеслись сотни мыслей.       А что если Глеб не остановится?       Что если не станет тормозить и собьёт его?       И эти «если» накручивали в тугой комок и так натянутые до предела нервы. Но Герман не двигался. Футболист не мог сказать точно, с чего он это решил, но уверенность была настолько сильной, что Гера решил последовать своей безумной одержимости братом и сделать именно так.       — Что ты задумал? — заволновался Тоха. Парень вышел из своей машины. — Герман, тебе лучше отойти. Он не остановится.       Блондин не двигался с места, даже когда БМВ оказался от него в трёх метрах, в двух метрах.       Гера стоял в охуенной позе: спина прямая, стройные ноги в чёрных джинсах широко расставлены, руки в карманах, а подбородок задран в фараоновской манере, как у лидера Династии.       Фары светят в глаза, в ушах играет жёсткий рок.       — Герман!!!       Зажмурившись, Гера услышал скрип тормозов и открыл глаза. Он уже успел десять раз попрощаться с жизнью, но, открыв глаза, увидел чёрный капот бэхи, который был в паре сантиметров от него. Из машины вышел Фара. Он не произнёс ни слова, просто посмотрел сначала в сторону Тохи, затем перевёл взгляд на своего брата.       Из БМВ вышел темноволосый парень.       — Что ты встал? Уйди с дороги! — неприятным высоким голосом произнёс качок.       Герман смотрел в упор на Глеба, который небрежно положил руку на дверцу авто. Гера не знал, что сделать ещё, как переиграть ситуацию, как снова заставить Фару смотреть на него тем же нежным взглядом, как в первую их ночь.       Глеб смотрел в ответ, не отводя взгляда, словно что-то решая. Все молчали. И тишина была такой напряжённой, густой, что её можно было почувствовать кожей.       — Проваливай, — коротко бросил Голубин-старший, продолжая смотреть всё также прямо.       — Слышал? Проваливай с дороги. Сегодня Глеб мой! — с гордостью бросил спутник Фары.       Герман не мог с этим смириться.       — Проваливай, я сказал, — жёстко повторил рэпер, повернувшись в сторону темноволосого. От облегчения в ногах появилась слабость.       — Глеб…       — Глеб — это я. А ты — проваливай, — тоном, не подлежащим обсуждению, произнёс Голубин. От него веяло угрозой.       Паренёк съежился и решил, что вечер без разборок с Фарой всё же дороже одного перепихона. Недовольно, но всё же отошёл от машины. Гера занял его место, по-прежнему не произнося ни слова.       Фараон вернулся за руль и в тот же миг автомобиль сорвался с места, оставляя и обескураженного паренька, и Тоху.       Гера не знал, что сказать, поэтому молчал. Молчал и Глеб. Он проехал до перекрёстка и свернул налево, на грунтовую насыпь. Дорога уходила вниз. Герман уже не задавался вопросом, куда они едут и зачем. Внезапно на смену пережитым эмоциям пришло спокойствие. Не равнодушие или апатия, как частенько бывало в жизни Геры, а именно спокойствие. Самое настоящее, умиротворённое, убаюкивающее спокойствие и ощущение полной безопасности.       Фара свернул к тропинке, ведущей к реке. Темнота кругом, ни души.       — Выходи, — бросил Глеб, остановившись в пяти метрах от берега, там, где заканчивается грунтовая дорога и начинается песчаная набережная. Гера вышел следом за парнем.       Он сделал всего пару шагов к песку, и услышал звук передёрнутого затвора. Гера обернулся, натыкаясь на дуло пистолета, который Глеб приставил к его лбу. Откуда это у него? Чё за нахрен?       Дыхание сбивается всего на секунду. И этой секунды хватает на то, чтобы осознать — намерения Глеба серьёзные. Это не шутки, не сон. Ничего больше нельзя будет вернуть назад.