в постель мне их

чайный пакетик. ты в который раз высмаркиваешься, устало плюхаясь на кровать обратно, пока тобио, размешивая чай с мёдом, стучит ложкой о кружку, создавая неприятный звук, из-за которого ты сводишь брови к переносице, но тут же расслабляешь лицо, потому что ощущаешь хмурый взгляд на себе. — пей. — не хочу, — слабо отталкиваешь его руку, чуть не проливая жидкость прямо на кагеяму, который вновь хмурится, из-за чего ты заливаешься громким (насколько позволяет больное горло), хриплым смехом. голубые глаза округляются от удивления, а потом он вовсе отводит взгляд, чувствуя волну смущения. стеллаж. ещё одна книга падает на пол с грохотом, из-за которого любопытный и, в то же время, недовольный тобио, просыпается от прекрасного сна, в котором ключевую роль играла ты. устало вздыхаешь, усаживаясь в старое кресло. сзади подходит парень, кладя сильные руки на плечи и начиная мягко массировать, заставляя тебя немного отдохнуть от суеты и привести бушующие мысли в порядок. кладёшь свою ладонь поверх его, останавливая и тихо шепча нежное: — спасибо… учебник. руки, блуждающие по телу, не дают сосредоточиться на тексте, буквы которого уже плясали в глазах так же, как и плясали черти в глазах тобио, что уже победно ухмылялся где-то за твоей спиной, хотя пока, фактически, ещё не выиграл. — может, уже сдашься? тебе действительно тяжело, разве нет? — его просевший сексуальный голос заставляет неосознанно свести вместе ноги, из-за чего ставится только хуже — возбуждение накатывает новой волной из-за незначительного трения. — к черту, — встаёшь со стула и настойчиво целуешь кагеяму, толкая на свою кровать, которая жалобно скрипит под вашим общим весом. в голове всплывает мысль о том, что ты точно получишь от учителя за невыполненное домашнее задание, но ты сразу отгоняешь её, думая, что успеешь сделать всё. тарелка. осколки бедной посуды валяются по всей кухне, которая тоже была не в лучшем состоянии: везде вода, некоторые продукты разбросаны, а стол и вовсе еле стоит. виной всему этому — ревность, что взялась буквально из воздуха. — прости меня, — шепчет тобио, прижимая твоё тело к своему, более сильному. — я был не прав, — слова даются в трудом, но ты чувствуешь, как колотится его сердце и это не оставляет никаких сомнений в правдивости. — я люблю тебя. — я тоже тебя люблю, — отвечаешь ты, обнимая в ответ, но не чувствуя привычного ощущения лёгкости. внутри только пустота, пожирающая изнутри. дверь. ты захлопываешь за собой дверь, сильнее закутываясь в тёплое пальто, пока холодный ветер дует в лицо, обжигая его сильнее, чем слёзы, текущие ручьём ещё с того момента, как он заговорил об этом. боль, зародившаяся глубоко внутри, не уходит со временем, просто отходит на второй план в связи с вещами поважнее. до сих пор в голове кавардак полный, даже разбираться в чём-то не хочется. просто напиться и, быть может, забыться на время. пару дней, не более. чтобы легче стало, чтобы сердце не ныло от собственной жалости и ненадобности. сообщение. «мы не можем начать сначала? я сожалею о случившемся. мне не хватает тебя, т/и.» эти слова вертятся в голове, пока в руках ты крутишь телефон, думая над последней строчкой, которая так волнует тебя. ни одной мысли, наводящей на писанину, в голове нет, из-за чего ты хмуришься прямо как он когда-то. пальцы сами печатают нужный текст на клавиатуре и ты любуешься проделанной работой будто она лучшая, а на деле просто слишком эмоциональная и нежная, но в то же время грустная, выводящая на слёзы. — готово. «вернись. я до боли скучаю, но не пишу, не позволяю себе. мне не хватает ласки и любви, но только твоей. мне не хватает тебя.»