hajime iwaizumi x tooru oikawa
22 ноября 2021 г. в 01:03
Примечания:
решила что эту работу по иваоям не могу оставить без внимания и выложу!
читать под земфира — п. м. м. л.
кв: стекло
— догоняй, хаджиме! — тоору кричит с другого конца морского берега, покрытого мелким, не прогретым солнцем песком. он бежит, спотыкаясь и смеясь: о таких выходных он мечтал всю напряжённую экзаменационную неделю, которая полностью вымотала не только их обоих, но и сокомандников настолько, что они решили взять небольшой отпуск в честь хорошей сдачи. «надо же время от времени баловать их!» говорил тренер и слышал благодарные слова от убегающей команды, — никогда не догонишь!
поворачиваться спиной, крича что-то иваизуми было ошибкой — ойкава тут же спотыкается и падает на мокрый песок, постанывая от неприятных ощущений. не успевает подняться, как видит перед собой переживающее (запыхавшееся от бега тоже) лицо своего возлюбленного и слыша тучу вопросов, посыпавшихся из беспокойного юноши. он лишь парировал, отмахиваясь от всего и говоря о том, что ему вовсе не нужна помощь с чужой стороны. но хаджиме как никто другой знал, что нужна.
— не выдумывай, дуракава, — хочется возмутиться на глупое прозвище, но его грубо перебивают, покашливая, — …то есть, я хотел сказать тоору, — ойкава мягко (победно?) улыбается на свой успех и берёт иваизуми под руку. у него руки тёплые и шершавые, а у другого — холодные и ухоженные. тем не менее, они идеально дополняли друг друга подобно инь и яню или их любимому пломбиру вместе с шоколадным печеньем.
//
«возьмём перерыв?»
фраза так и вертится в головушке хаджиме, не давая и минуты покоя. он не понимает, что произошло и почему тоору пишет подобное в три ночи, когда уже через час встать на его ежедневную пробежку. крутит сигарету в руках и думает, закурить или нет — знает, как сильно дуракава злиться, когда узнаёт что иваизуми «отравляет этим свой организм», но сейчас его рядом нет и не будет, верно?
решается всё-таки спустя пару минут. сигарету зажимает меж губ и поджигает, первые несколько секунд выжидая и оглядываясь, дабы проверить, не следят ли за ним. на балконе никого быть в принципе не может, да и зачем проверять вообще? осознавая, что он уже совсем взрослый и находится один в квартире, начинает звонко смеётся над самим собой и бьёт по лбу; время идёт, а глупые привычки ивы остаются.
— тоору бы тоже посмеялся надо мной.
громкий звонок, предупреждающий о нежданном госте. хаджиме не спешит открывать и растягивая каждый момент наслаждения табаком, но всё же подходит к двери и открывает, видя перед собой слишком знакомую фигуру. ойкава. он тушит сигарету о пепельницу, стоящую на тумбочке, и отходит от дверного проёма, запуская своего возлюбленного во внутрь. не успевает закрыться изнутри, как слышится сильный удар по стеклянному столу.
— я же просил, хаджиме, — он выглядит разочарованным ребёнком, которому пообещали новую игрушку, но вновь обманули, — это вредит твоему здоровью, — в уголках прекрасных глаз тоору видны слёзы и это последнее, что хотел сейчас увидеть иваизуми. он подходит чуть ближе и обнимает со спины, лбом опираясь о чужое крепкое плечо. хаджиме тоже плачет неистово, сжимая холодными пальцами на дрожащей руке пальто своего дуракавы и боясь отпустить.
— прошу, не оставляй меня.
— не оставлю.
сейчас ойкава понимает, что нагло соврал в ту холодную ночь декабрьского четверга ранимому и такому беззащитному иваизуми. он пообещал самому себе, что никогда не бросит своего ива-чана на произвол судьбы, будучи живым, но не смог выполнить общения, отпустив и отдав хаджиме кому-то другому, с кем он будет по-настоящему счастлив так, как был счастлив в свои пятнадцать лет вместе с ним.
тоору до сих пор не верится, что он отпустил любимого человека из-за противного рисунка ханакотобы на запястье. но, честно, больше всего ему не верится, что он попрощался с иваизуми всего четырьмя словами: «прости меня, моя любовь».
Примечания:
по скрипту, ханакотоба — цветок, означающий одиночество, отказ и всё в этом духе. в данном контексте — отказ от любимого человека