first and last choice

      Чимин просыпается, когда спальня залита ярким солнечным светом. Наверное, сегодня наконец-то не будет дождя. Хоть что-то радует. Вообще, Пак любит дожди, но не когда они постоянно льют во время его долгожданного отпуска. Чимину хочется теплоты, душевная тоже не помешала бы.       Чонгук спит на соседней половине кровати, крепко обняв подушку и немного оттопырив свою задницу, полностью голый и вдобавок раскрывшийся. Совсем беззащитный. Пак может увидеть то, что ягодицы младшего до сих пор немного розоватые, в некоторых местах даже синеватые от засосов. И этот факт немного льстит натуре собственника старшего. Иногда Чимин ловит себя на мысли, что ему хотелось бы, чтобы все знали о том, что Чон только его.       Чимин лениво тянется к своему телефону, лежащему на прикроватной тумбочке, чтобы посмотреть на время. Двенадцать дня. Вот это они хорошо поспали, хотя неудивительно, ведь легли они довольно поздно.       Пак аккуратно пододвигается к Чонгуку, начинает покрывать нежными поцелуями шею, переходя к плечам и лопаткам, ему хочется подарить всю нерастраченную любовь и теплоту. Чон начинает издавать тихие звуки пробуждения, но Чимин не унимается, выцеловывает каждый позвонок. Чонгук пахнет гелем для душа и кажется любовью. Чимин часто удивляется своим ванильным мыслям, хотя что он может с собой поделать, если по натуре он истинный романтик.       — Мой любимый мальчик, — шёпотом выдыхает Пак, а после аккуратно обнимает младшего со спины, утыкаясь носом в шею. Чимин любит моменты, когда он лениво лежит вместе с Чоном по утрам. Правда такое бывает достаточно редко, ведь обычно Чон куда-то спешит будь то на учёбу или помочь матери. Однако, когда всё-таки настают утра, наполненные нежностью, Чимин ощущает себя очень счастливым. Складывается иллюзия идеальных отношений, основанных на взаимопонимании и нежной любви. Этого бывает достаточно для начала самого прекрасного дня.       — Ммм… хён… — выдыхает Чонгук, начиная поворачиваться к старшему лицом. — Доброе утро, — губы Чона расплываются в довольной ленивой, заспанной улыбке.       — Доброе утро, Чонгукки, — отвечает Пак, улыбаясь в ответ и осознавая, что только что проснувшийся младший — самое прекрасное зрелище в этом мире. Немного растрепанные волосы, сонный взгляд, Чонгук в такие моменты выглядит нуждающимся, нуждающимся в Чимине и в его ласке.       — Не хочу никуда вставать, — младший снова закрывает глаза.       — Так не вставай, — произносит Пак, начиная ласково гладить младшего по волосам, перебирая меж пальцев шелковистые каштановые пряди. — Тебя никто никуда не гонит. Можешь, оставаться здесь, сколько хочешь.       «Можешь остаться навсегда», — договаривает в мыслях Пак, однако тут же осознает, что это нереально, пока что нереально. А будет ли вообще когда-то возможным? Чонгук скоро снова уйдёт, сославшись на то, что мама сильно волнуется, когда его очень долго нет дома. Для Пака это странно, если родители Чона знают о его существовании, так зачем тогда волноваться? Очередная какая-то несостыковка в словах Чонгука. Хотя, возможно, что семья младшего волнуется о нём, потому что совершенно не знает Чимина, но тогда они так же, как и Пак, стремились бы к скорейшему знакомству. Столько недоговорок. Однако сейчас у Чимина нет настроения поднимать эту наболевшую тему, ему хочется нежиться с Чонгуком в мягкой постели.       — Вечером мне нужно домой, — выдыхает Чонгук. С одной стороны Пак рад: обычно младший не остается у него дома на так долго, но с другой стороны, Чимину всё равно придется отпустить младшего, а так хочется беспрерывно проводить друг с другом каждый день. Наверное, его желание неисполнимо.       — Значит, до вечера можно полежать, — говорит Чимин, улыбаясь. Он наклоняется к младшему, начинает покрывать аккуратными поцелуями его лицо: лоб, щёки, нос, подбородок — всё должно получить долю своего внимания и нежности.       — Хён, ты такой хороший, — шепчет Чонгук, и Чимин ощущает, как по его волосам скользит рука младшего, аккуратно поглаживая, старшему в такие моменты хочется растечься расплавленным маслом, потому что Чон на такие жесты достаточно скуп. — Спасибо за то, что ты есть у меня.       — Чонгукки, что-то случилось? — Чимин отстраняется от лица младшего и обеспокоенно смотрит тому прямо в глаза.       — С чего ты взял?       — Обычно ты не так щедр на слова и на нежности, — выдыхает Чимин. — Прости, если напрасно накручиваю себя.       — Хён, всё хорошо, — улыбается Чонгук, внезапно притягивая Пака ближе к себе. — Я просто люблю тебя, — выдыхает в самые губы. Пак не может сдержаться, чтобы его губы не расплылись в довольной улыбке.       Чонгук поддается вверх, и Чимин чувствует, как его губ касаются чужие немного суховатые. Чон задает на удивление целует медленно, крепко обнимая за шею, и старшему всё это очень нравится. Пак отвечает на поцелуй, одновременно поглаживая младшего по волосам и прикрывая глаза.       Чимину в этот момент истинной нежности кажется, что он действительно самый счастливый человек.       Очередная иллюзия идеальных отношений. Однако сейчас Пак готов с головой погрузиться в неё.       — Я хочу тебя, хён, — просяще выдыхает Чонгук, поддаваясь бедрами наверх, проезжаясь по паху Чимина своим, задевая еще не эрегированный член. — Так сильно хочу.       Чон мгновенно убирает руки с шеи старшего и крепко обхватывает в ладони два члена, начиная ей двигать и толкаться в такт бёдрам. И Чимин не может ничего поделать, через пару мгновений он ощущает, как член твердеет и то, как любое действие Чонгука приносит ему удовольствие. Головки соприкасаются друг с другом, и младший еще успевает постоянно обводить их умелыми пальцами, смешивая выделяющиеся природные смазки.       Чонгук всегда ненасытный в плане сексуального удовольствия. Старшему пора бы уже привыкнуть к этому.       — Мх… Чонгук-а… — несдержанно стонет Чимин на ухо младшему, а после и вовсе утыкается ему в шею.       — Я не думал, что моему хену это так понравится, — выдыхает Чон немного осипшим голосом, продолжая двигать ладонью по членам. — Неужели ты так просто кончишь от моей руки? — младший закусывает губу, чтобы сдержать стон, когда он в очередной раз проводит пальцем по налившимся кровью головкам.       — Мы кончим от наших рук, — говорит Чимин, обхватывая оба члена рукой и начиная двигать в такт чоновой ладони. И в этот момент Чонгук перестаёт сдерживаться, протяжно стонет, размякая под действиями Пака и вовсе убирая свою руку, давая старшему полную власть. — Мой хороший мальчик, — Чимин нежно целует младшего в уголок губ.       Движения ладони Пака более быстрые, слегка надавливающие, он умело очерчивает пальцами головки членов, вызывая в своём теле и в теле младшего мурашки. Чимин ложится немного на бок, так чтобы было удобнее, и свободной рукой начинает гладить Чонгука по груди, слегка задевая кончиками пальцев соски.       — Хён… — надрывно стонет младший, немного выгибаясь, тем самым еще больше подставляясь под ласки Чимина. Пак аккуратно трёт кончиками пальцев набухшие горошины, чётко следя за реакцией Чонгука, тому очень хорошо, да так хорошо, что стоны не прекращают слетать с его губ.       — Так хорошо стонешь для своего хёна, — довольно произносит Пак, ускоряя движения ладони по членам, и сам заходится на надрывные стоны, взгляд же не сводит с младшего. Чонгук сейчас выглядит прекрасно, хотя он так выглядит всегда. Однако в моменты, когда Чону хорошо он по-особому красив.       — Поцелуй меня, пожалуйста, — обессиленно просит Чон, кусая свои пухловатые губы. И Чимин не может отказать, он быстро сокращает расстояние, практически впивается в губы младшего своими. Чонгук блаженно выдыхает в поцелуй, крепко обнимая Пака за шею и начиная самостоятельно толкаться в ладонь.        И Чимина по-настоящему ведёт от такого просящего Чонгука, да и вообще, Паку дурно от любого младшего, потому что тот всегда слишком прекрасен, а старший слишком влюблён.       Чимин целует нежно, что совсем не сочетается с его движениями ладонью, но Чонгуку кажется нравится, потому что тот сладко и надрывно стонет в поцелуй, прижимаясь крепче. И Паку льстит, что он может, как хочет ломать своего мальчика, склеивать и снова ломать в плане сексуальных практик. Если раньше сторонником только лишь нежного секса, то теперь из-за влияния Чона в нём проскакивает и грубость, предающая ему особый шарм.       Чимин сильно кусает Чонгука за нижнюю губу, сразу же зализывает покалеченное место, ощущая, как его мальчика трясёт от этого действия. Чонгук — тот еще извращенец, любящий, когда ему делают больно. Правда Чимин иногда не может удовлетворить все потребности любимого в силу своей природной мягкости.       Ладонь Пака срывается на бешеный темп, а губы и вовсе устают целоваться. Несколько секунд и Чимин ощущает, как Чонгук заходится в предоргазменной дрожи. Младший в такие моменты прижимается ещё крепче, чуть ли не сливаясь телами. Вот и сейчас так.       — Чимин-хён… — Чонгук срывает голос, а Чимин ощущает, как его ладонь становится мокрой от чужого семени. Пак в тот же момент отпускает член младшего, решая того не мучить, и сам быстро доводит себя до разрядки, слегка стимулируя свои соски. Чонгук в этот момент безотрывно и довольно смотрит на него, что ещё больше заводит старшего. Спустя некоторое время Пак кончает с протяжным стоном.       — Прости, что не помог тебе, — Чонгук невинно стоит глазки.       — Ты был рядом — это лучшая помощь.       Чимин ощущает, как его сгребают в крепкие объятия и целуют в шею.       — Мне нужно в душ, — шепчет Пак на ухо Чона, слыша недовольный вздох. — Пойдёшь со мной?       — Ммм… нет, хочу полежать, — Чонгук потягивается, и Пак не может удержаться, чтобы не пощекотать младшего по животу. Чон заливается счастливым смехом. Чимину хочется запомнить эти звуки навсегда, ведь они даже лучше стонов, слетающих с губ его парня. — Всё иди в душ, а то защекочешь до смерти.       — Ну ладно, ну ладно, — Чимин картинно хмурится, получая в ответ умиротворённую улыбку. Пак встаёт с кровати и идёт в направлении ванной.       В душе Чимин несколько минут стоит под прохладной водой, приходя в себя, осознавая очередную иллюзию их с Чонгуком счастливой жизни. Совсем скоро младший уйдёт, и Пак останется один в пустой, неуютной квартире, дожидаясь нового прихода своего парня. Наверное, если бы Чимину было бы столько же лет, сколько и Чону его устроила такая свобода отношений, но сейчас ему уже хочется осёдланности: вместе готовить, вместе ходить на прогулки, вместе засыпать и просыпаться, пока что вместе с Чонгуком старший только трахается. Ладно, бывает ещё завтракает и в кино ходит.       Чимин слишком стар для Чонгука. Это понятно. Пять лет вроде бы не такая уж и большая разница, но Пак ощущает, как она душит отношения, душит его самого, крепко давя на горло мёртвой хваткой. Чимин осознает, что когда-то это всё прекратится, когда-то Чону надоест его общество, он найдёт парня одного и того же возраста с ним и будет счастлив. Чимин, кажется, счастлив уже никогда не будет, потому что Чонгук у него выжжен под рёбрами в самом сердце, именно младший вернул его к нормальной жизни и заставил поверить в любовь. Без Чона Пак не представляет себя.       Чимин умывается холодной водой, решая откинуть все пессимистичные мысли. Нужно жить моментом. А что делать, если тебе уже не хватает этих самых моментов и хочется больше? Правильно — закатать губу. Чимин закатывает изо дня в день, проглатывая все свои желания. Скоро терпение лопнет и всё благополучно развалится.       Пак быстро одевается в домашнюю одежду, чтобы заварить кофе. Он слышит, как Чонгук тоже встал и пошёл в ванную. У Чимина везде лежат хоть какие-то вещи Чона, словно тот и вправду вместе с ним живёт, хотя… нет, словно младший постоянно находится в командировках, а Пак его ждёт, как верный пёс. Прекрасное сравнение, правда грустное. Чимина иногда бывает накрывает, когда он изо дня в день видит в своём шкафу несколько вещей Чона, на кухонном столе чашка того. Чонгук словно есть в жизни Чимина, но его и нет, так уходящее, приходящее. Старший, кажется, устал от этого.       Пак кривится, когда делает глоток кофе: забыл положить сахар, но всё равно допивает, дабы понять, как такое пьёт Чон. Чашка быстро опустошается, а Чимин делает вывод, что кофе без сахара явно не для него.        — Ммм… хён, — Чимин поднимает голову на обращение, сказанное слишком ласковым голосом. В дверном проеме стоит Чонгук в домашних шортах и футболке и лениво потягивается, весь такой сонный, немного растрёпанный, маленький мальчик Чимина. Хотя спорное заявление. Чимин каждый раз пытается назвать Чона своим, однако понимает, что Чон ничейный. Пусть они и встречаются, но Чонгук сам по себе, когда хочет — приходит, когда хочет — уходит. Самый настоящий бездомный кот.       — Будешь кушать? — спрашивает Чимин с наигранной улыбкой. Всё когда-то полетит к чертям. Их отношения доживают свой век. А жили ли они когда-нибудь полной жизнью? Наверное, нет. Всё время между Чонгуком и Чимином существовала недосказанность и какое-то недоверие. От этого осознания становится как-то грустно, но Пак уже привык так жить.       — Хён, сделай салат, — младший просяще смотрит, подходя к кухонному столу и садясь напротив. — Пожалуйста.       Чимин, если честно, поел бы что-то более весомое, но Чон помешан на овощных салатах. И когда младший в гостях у Пака, тому тоже нехотя приходится садиться на травяную диету.       — Хорошо, — Чимин согласно кивает, встаёт со своего места и достаёт из холодильника овощи. Всегда свежие, потому что Чимин постоянно беспокоится о том, чтобы Чонгук во время приходов в его квартиру хоть чем-то питался.       Чонгук внимательно наблюдает за всем процессом готовки, не отводя от Чимина взгляд. Иногда Паку хочется, чтобы и младший ему помог, ведь в его представлении пунктом идеальных отношений является совместная готовка. Однако Пак молчит о своём желании, потому что Чонгук и вправду всего лишь гость в его квартире. Чимин всего лишь гостеприимный хозяин.       — Готово… — выдыхает Пак, доставая тарелки и начиная в них накладывать салат.       — Спасибо, хён, — благодарит Чонгук, когда рядом с ним Чимин ставит тарелку.       Чон с упоением поедает салат, Чимин же в очередной раз удивляется тому, как младший получает истинное наслаждение от простых овощей. Сам же Пак был не против бы перекусить каким-нибудь мясным стейком.       — Может, переедешь ко мне? — внезапно для самого себя произносит Чимин. Чонгук от этой фразы даже жевать перестаёт, смотрит таким стеклянным, пустым взглядом. Пак осознаёт, что в очередной раз своим желанием определенности и стабильности он всё испортил. — Прости, — Чимин быстро встаёт со своего места, забирая тарелку, и идёт к мойке. Нужно отвлечься. Мытьё посуды — хороший способ. Хотя на самом деле хочется выпить чего покрепче, а не обычный кофе без сахара.       — Хён… я перееду, но чуть позже, — Чимин ощущает, как его обнимают со спины, в шею утыкается чужой нос. — Обязательно. Нужно немного подождать.       — Хорошо, — шумно выдыхает Пак, хотя самому хочется разбить к чертям тарелку, которую он ополаскивает под холодными струями воды.       «Немного подождать».       Чимин уже больше года ждёт знакомство с родителями Чонгука, и он не уверен, что вообще когда-то этот день настанет. А тут снова немного подождать. Очередная недосказанность, очередная какая-то тайна. Пака ни на шутку начинает медленно крыть, его спасает от точки невозврата то, что младший обнимает его слишком нежно.       — Я подожду, — Чимин ощущает легкий поцелуй в шею, а после руки Чонгука испаряются с его талии. Становится сразу же как-то пусто и одиноко.        — Я помогу вытереть посуду, — Пак ненадолго оборачивается, видит Чонгука, держащего в руках полотенце.       Очередная иллюзия здоровых отношений.       На самом же деле, с самого начала всё трещит по швам.

***

      Чимин знает, где живёт Чонгук, ведь он практически всегда провожает своего парня прямиком до дома. Пак много раз думал о том, чтобы заявиться в свободное время в квартиру Чона и представиться родителям самостоятельно, однако он слишком сильно дорожит хрупкими отношениями с младшим, поэтому этого не делает. Чонгук явно негативно отреагировал бы на самовольство Чимина.       Чонгук крепко сжимает ладонь старшего в своей руке, переплетая пальцы, у Чимина от этого в очередной раз испытывает смешанные чувства. Раньше он чуть ли от счастья не взрывался, теперь же недосказанность и скрытность со стороны Чона разрушали.       Держание за руки — очередная иллюзия идеальных отношений. Чимин устал, он так устал, что пора бы отдохнуть от всего этого, но он не может разлучить себя с младшим, ведь именно в том смысл его жизни. А есть ли смысл ещё? Или всё утонуло в долгих ожиданиях и кратких встречах? Чимин не знает, он запутался.       Чимин любит Чонгука, но эта любовь начала его медленно и болезненно разрушать изнутри.       — Тебе не холодно? — интересуется Пак, чтобы немного отвлечься от пилящих его мыслей. Сейчас вечер и достаточно холодно для лета, а Чонгук в футболке и в модных дырявых джинсах. Этот наряд совершенно не подходит под погоду, стоящую на улице.       — Нет, всё хорошо, хён, — Чонгук поворачивает голову в сторону Чимина и одаривает того мягкой улыбкой. — Ты правда слишком сильно заботишься обо мне, — он немного пожимает плечами, — словно я ребёнок какой-то, — Чон обиженно дует губы, и Пак не может сдержать смешок, потому что младший в такие моменты выглядит слишком мило и забавно. — Вот ты совершенно не воспринимаешь меня всерьёз.       — Милашка… — выдыхает Пак, останавливаясь и обхватывая ладонями лицо младшего. Тот явно не ожидал такого действия, потому что смотрит удивленно и немного закусывает губу. — Я тебя очень сильно люблю, поэтому и забочусь.       Чимин быстро сокращает между их лицами расстояние и коротко целует, совершенно наплевав на мимо проходящих людей. Если бы он мог, то постоянно целовал бы Чонгука, но это не в его силах, потому что младший в его жизни занимает место приходящего и уходящего, а так хотелось, чтобы Чон взял роль навсегда остающегося.       — Тут же люди, — шепчет младший, проводя языком по своим губам, когда Чимин отстраняется.       — Мне всё равно, — Пак, как ни в чём не бывало, берёт Чонгука за руку и продолжает путь до дома того. — Когда мы снова встретимся? — эту фразу Чимин произносит с неподдельной печалью. Он и вправду существует от встречи до встречи с младшим.       — Я напишу или позвоню.       — Хорошо, — обречённо выдыхает Чимин, думая, что, наверное, Чон в очередной раз скорее всего заявится в его квартиру без звонка, и он примет того с распростёртыми объятиями. Всего лишь долгожданный приходящий, уходящий гость. Чимин устал. Чимин, кажется, скоро взорвется, не выдержав. Чонгук же снова по-милому улыбается. Стабильность.       Во дворе дома, в котором живёт Чон всегда горят фонари по ночам, и Пак в глубине души надеется, что когда-то родители младшего просто увидят их в окно, и наконец-то состоится долгожданное знакомство. Однако это не происходит, уже как два года. Быть может, родители Чонгука просто не любят смотреть в окна? Или же просто заняты? А быть может, по вечерам их и вовсе нет дома?       — До встречи, хён, — мягко говорит Чонгук, и Чимин в ту же секунду чувствует, как младший прижимается к нему, обнимает крепко-крепко. Паку в такие моменты иногда почему-то хочется плакать, потому что Чонгук, обнимая его на прощание всегда выглядит как-то потерянно. Чимин даже задумывался, быть может, младший что-то недоговаривает. Пак пытался поговорить с Чоном, да только вот, из того ни слова не вытащишь, у того по жизни: «всё нормально, хён».       У Чимина же ни черта не нормально.       Очередная иллюзия идеальных отношений.       — До встречи, Чонгукки, — выдыхает Чимин на ухо младшему, обнимая в ответ. У самого же внутри всё болезненно трещит, разрывается. Быть может, Пак просто-напросто себя накручивает и у него с Чонгуком и вправду идеальные отношения?       Чонгук отстраняется, смотрит на Чимина погрустневшим взглядом, а после быстро пропадает в подъезде.       Пак ещё несколько минут стоит возле дома Чона, смотрит на ночное небо, на котором уже начинают загораться первые звёзды, и думает о том, что было бы неплохо как-нибудь прогуляться с младшим в тёмное время суток, ведь именно тогда на улице по-особенному красиво. Они бы сделали много фотографий. Пак снова ощущает грызущее чувство внутри себя. У него слишком мало совместных фотографий с Чонгуком, да и запоминающихся моментов какие-то крохи.       Чимина выводит из меланхоличных мыслей вибрация в переднем кармане джинсов, кто-то решил вспомнить о Паке, главное, что это не был одним из его коллег. Пак быстро достаёт телефон, видит на экране незнакомый номер и нехотя нажимает на кнопку ответа, уже думая о том, как послать куда подальше очередного рекламщика никому не нужных вещей.       — Привет, Чимин-а.       Пак чуть ли сотовый из рук не роняет, когда слышит в динамике голос Сокджина. Всё-таки тот и вправду о нём не забыл.