Когда ты пресытишься жизнью и надежда покинет тебя, Протяни руку, потому что друзья останутся друзьями до самого конца. Queen
… Сегодня Азирафаэль предпринял попытку накормить Кроули бульоном. Очень зря, в итоге бульон был где угодно, но не в желудке демона. Кроули не приходил в сознание уже два долгих дня. Метался в бреду, переживая сильнейший болевой шок. Он даже оборачивался в большого змея, и, своротив с себя все капельницы и повязки, со всей дури рвался куда-то, врезаясь во всё подряд. И пришлось крепко держать его, извивающегося и бъющегося обо все окружающие поверхности, чтобы он не навредил себе ещё больше. За это время Азирафаэль прошёл все стадии переживаний за ближнего, хоть методическое пособие составляй. Всё, что он мог сделать в такой ситуации – он сделал. Ведь не пытаться же применять к демону собственные, ангельские, способности? А если вдруг это навредит Кроули? Или ещё хуже - Азирафаэля поймают свои за таким пагубным занятием - лечением врага. Все эти дни он был рядом, накачивая Кроули сильными человеческими обезболивающими и снотворными, вливал всяческие растворы, необходимые для поддержания жизни и обрабатывал раны. Спина Кроули была один сплошной ожог. Азирафаэль даже малодушно подумал, борясь с тошнотой, что это надолго отвадит его от любимых бифштексов, шницелей и клюпсов. Возможно, он теперь вообще не захочет когда-либо вкушать мясо. Вот то ли дело суши – никакой термической обработки! Или бриоши... Как опытная сиделка Азирафаэль бодрствовал всё время у постели больного, чутко реагируя на малейшие перемены в его состоянии. Кроули был плох. За всю долгую историю их взаимоотношений, оба стремились продемонстрировать друг-другу только свои самые выгодные стороны. Кроули всегда казался таким бравым и неуязвимым, способным легко выбраться из любой передряги. Он эффектно появлялся в последний момент, как чёртик из табакерки, чтобы вытащить Азирафаэля из неприятностей, прямо как в приключенческих романах. А вот и развенчивание мифа - Кроули ещё как уязвим, мягок и податлив. Особенно в таком состоянии, когда вся напускная бравада, ужимки и ехидства, за которыми демон прятался как за ширмой - не работали. Вместо этого - беззащитное, распластанное по кровати тело, в невменяемом лихорадочном сне тянущееся к тёплым рукам. Азирафаэль вздыхал, менял повязки и вливал питьё, но иногда, не удержавшись, мимолётно гладил Кроули по голове.***
Кроули завозился, хрипло хватая воздух ртом и пытаясь разлепить глаза. Тело не слушалось, всё чесалось и зудело, болело, мешало... - Тщщ. Не советую поворачиваться на спину. Осознание реальности напрыгнуло сразу, так, что голова закружилась. Столько фактов и вопросов, что Кроули застонал. - Давай-ка я тебе ещё снотворного... - Нет. Ангел?.. И долго я... На него смотрели с жалостью. Вот только ещё не хватало жалости, позорище, стыд-то какой! Кроули зарылся лицом в подушку, стискивая зубы в бессильной ярости. Значит Азирафаэль нашёл его здесь, пускающего слюни от наркоты, абсолютно невменяемым. Возможно, в луже из собственной блевоты. И не бросил, выхаживал, вот и спину чем-то намазал, ужасно чешется. - Ты пробыл без сознания около трёх дней... Ну, с момента как я тебя обнаружил.И вот скажи, почему соглашение работает только в одну сторону? - Что?.. - Почему ты не обратился за помощью ко мне? Если у тебя были такие серьёзные проблемы, почему ты не... Как вообще люди смогли сделать с тобой такое?.. - голос Азирафаэля срывался, ему всегда было тяжело созерцать последствия жестокости. - Это... Не люди. Меня наказали свои, ангел. - Кроули отвернулся, стараясь дышать ровно, изо всех сил стискивая челюсти. Теперь Азирафаэль будет презирать его ещё больше. - О. Вот как?.. И снова тишина. Невыносимая тишина, пропитанная жалостью. Отвратительно. - Не смей жалеть меня. - прохрипел Кроули, сосредотачиваясь на собственном дыхании. Медленный вдох. Посчитать до пяти. Выдох. Если и были ещё в его жизни какие-то крупицы достоинства, то Кроули сегодня пробил и это дно. Определённо.***
- Фредди? Ты точно здесь, вылезай. Хватит собирать пыль. Тихая возня в дальнем углу комнаты, захламлённой старым оборудованием, швабрами и мебелью. Джон попробовал пойти на этот звук, но больно споткнулся о разбросанный тут и там хлам. Так он и стоял, громыхая жестяным ведром, чертыхаясь и призывая Фредди. - Кто меня выдал?.. - Тим, роуди Брайна. Он видел, как ты сюда ломился. - Козлина этот ваш Тим. - в дальнем углу снова зашуршали, потом всё затихло. Джон шарил по стенам, пытаясь найти выключатель. С четвёртой попытки ему это удалось, и комната наполнилась неярким мигающим светом от грязной лампочки под потолком. Фредди обнаружился в углу, скорчившимся на древнем перевёрнутом вверх тормашками кресле. Рядом валялись пустые банки из-под пива, сигаретные бычки и пакетики из-под чипсов. Фредди, вопреки обыкновенному своему состоянию, был тих и задумчив. Размазанная по лицу косметика ясно намекала, что он тут и порыдать успел. - Фред. Не бери в голову. Фигня случается. Ты это из-за того случая с хот-догом? Вот увидишь, этот чувак потом сильно пожалеет, что кинул булкой в самого Фредди Меркюри! Джон подошёл и присел рядом, внимательно разглядывая друга. Фредди молчал, мрачно уставившись в пол. - Это ведь не из-за тура, так? Ты звонил этому своему... - Джон изо всех сил пытался подобрать подходящее слово, чтобы не звучать грубо. Большая проблема для музыканта, который различает малейший обертон и интонацию. Но он так и не смог закончить фразу, показать, что не осуждает или как-то плохо относится к подобному. - В кого я превратился, Джонни?.. - Фредди разглядывал свои руки, с неряшливо накрашенными черным лаком ногтями. Затем скосил глаза на матовую поверхность древней фаянсовой мойки, в которой как в кривом зеркале отражалось его лицо, опухшее от слёз и, возможно, пыли вокруг. - Ты всё тот же, - Джон попробовал положить руку Фредди на плечо, но тот досадливо отстранился. - Нет, Джонни. Я только часть того человека, которым собирался быть... Всё у меня не так, как у нормальных людей. Какой-то сплошной блядский цирк!.. - сказал Фредди, и высморкался в свою концертную рубаху, расшитую стразиками. Джон вдохнул поглубже, собираясь с мыслями. Главное, не ляпнуть чего-нибудь, что ещё больше расстроит Фредди. Хотя, в последнее время тот мог обидеться даже на мебель. - Эй. Мы ценим и любим тебя. Я, Роджер, Брайн. Мы примем тебя любым, люби хоть мужиков, хоть женщин. Только животных не люби, ты же знаешь как Брайн переживает за лисиц и енотов. Фредди сдавленно хихикнул. - Я вообще не понимаю, почему ты за время тура до сих пор не ходил с нами ни в один клуб, ни на одну пьянку? Хватит переживать, пойдём в бар, нажрёмся в сопли! Чем страдать в одиночестве, плюнь ты на всё! - Я обещал, что не буду ходить никуда один... - Ну так ты же будешь не один. Мы с тобой, Фредди. Мы всегда будем с тобой.