Сила, которую она не хотела.

Казалось, будто время остановилось. Девушка сидела на кожаном диване в гостиной и понуро наблюдала за стихией, бушующей на улице. Ветер раскачивал деревья, чьи листья бились об окна, оставляя на них мокрые следы. Телефон пиликнул и шатенка взглянула на предупреждающее сообщение от МЧС. «Ожидается сильный ливень и град. Будьте осторожны!» Ева усмехнулась и вновь обратила свой взор на вид с шестого этажа многоквартирной новостройки. Вмиг опустевшая детская площадка удручала душевное состояние, отсутствие каких-либо звуков, кроме тиканья часов и стука капель о стекло, еще больше портило настроение. Ева хотела выбежать под чертов проливной дождь, раскинуть руки в разные стороны и послужить громоотводом. Умереть от удара молнии казалось крайне романтичной смертью. Уже остывший чай на вкус был отвратительным — Островская от нервов добавила слишком много сахара и теперь давилась сладким пойлом. Холодный подоконник неприятно морозил кожу и Ева укуталась в шерстяной плед сильнее. Где-то далеко завыла собака, небо рассекла яркая молния, освещая на секунду темную комнату. Девушка пододвинулась ближе к окну, с восхищением смотря на небо, в котором буйствовали синие, серые, белые и даже, казалось, фиолетовые краски. Будто художник, рисующий мрачную картину, опрокинул стакан, где прополаскивал кисточки, а потом еще и решил добавить на сероватое пятно яркие аспекты. Ева любила наблюдать за природой — с четырнадцати лет она сидела у окна почти каждую ночь, часами рассматривая созвездия. Ей казалось в такие моменты, что это не звезды, а волшебная пыльца, которую рассыпала по дороге фея. Островская была тем еще романтиком, хоть и тщательно это скрывала. Часы пробили пять вечера и Ева вдруг осознала, что совершенно ничего не ела с утра. Тот постный салат нельзя было назвать чем-то питательным. Девушка слезла с пригретого местечка и, шлепая босыми ногами по паркету, прошла на кухню. Конечно, трогать чужую еду без спроса было чертой только невоспитанных людей, но урчавший живот буквально сказал заткнуться совести. Ева открыла холодильник и довольно улыбнулась. Котлеты с пюре выглядели очень аппетитно, поэтому девушка с удовольствием умяла целую порцию. Телефон вновь издал противный звук сирены и Еве пришлось прервать трапезу, чтобы взять его с подоконника. — Да, мам? — Островская закусила губу от волнения. Рассказывать родителям о неожиданной ночевки у парня не входило в ее планы, поэтому она судорожно перебирала варианты ответов на каверзные вопросы. Врать Ева умела отлично, поэтому девушка спокойно вздохнула и потрясла головой, собирая мысли в кучу. — Все хорошо, нам задали в школе проект сделать, сегодня я останусь у своей одноклассницы, чтобы не возвращаться поздно ночью — последовали расспросы о новой «подруге», но Ева смогла остановить этот поток бессвязного лепета матери. — Нет, мы не дружим, и нет, я не собираюсь ей все рассказывать, не переживай. Да, завтра к обеду буду дома. Ева дрожащими руками сбросила звонок и вернулась за обеденный стол. Лгать родителям она не особо любила.

***

Даня разлепил глаза, когда на улице уже смеркалось. Голова раскалывалась, лицо какого-то черта невероятно сильно зудело. Приподняв корпус с кровати, парень взглянул в зеркало, стоявшее напротив спального места. — Че за нах… — Даня, не веря в реальность происходящего, докоснулся дрожащими руками до своего лица. Медленно ощупывая каждый миллиметр, он все больше раскрывал глаза от удивления. Даня помнил, как очнулся, он помнил, как назвал плачущей Еве свой адрес, как потом еле добрался до такси и уже дома сходил в душ. Парень прекрасно помнил, в каком состоянии было его лицо и затылок. Ева настойчиво приказывала ему ложиться спать, игнорируя и пресекая его попытки вызвать скорую. И Даня все-таки смирился, пообещав себе, что поедет к врачу чуть позже. За все то время, что он спал, его нос должен был распухнуть и посинеть от перелома, но сейчас парень смотрел на абсолютно невредимую физиономию. Перелом пропал, синяки испарились вместе с ссадинами и рассеченной бровью. — Проснулся? — Ева стояла в проходе, облокотившись на косяк двери. — Я уж думала, что до утра не встанешь. Даня вздрогнул, отдернул руку от своей скулы и посмотрел на девушку, приоткрыв рот. — Если ты сейчас скажешь, что я монстр… — угрожающе проговорила она. — Клянусь, что сбегу нахер отсюда и ты больше меня никогда в жизни не увидишь. Парень хмыкнул и откинулся обратно на подушки. — Я нихуя не понимаю, что происходит и кто ты такая, но… — он повернул голову в ее сторону. — Ты спасла мое прекрасное лицо и потрясающую голову, а значит, ты априори не можешь быть монстром.