***
войдя в класс хината улыбается, здороваясь с друзьями, и садится повторять английский — он первый в расписании. ребята оживленно перешептываются — что такого случилось с рыжиком, что он сел повторять домашку? звенит звонок и начинается урок. учитель сосредоточенно объясняет новую тему, изредка ругая тех, кто перебрасывается записками и перешептывается. занятие проходит незаметно, затем еще одно, а после и все остальные. шоё не особо много общается с одноклассниками сегодня — в этот день основное внимание он уделяет учебе. все ученики и даже некоторые учителя обращают на это внимание. одна учительница даже спросила, хорошо ли он себя чувствует. если в начале дня парень весело улыбался и шутил, то к концу уроков он говорил только по делу — это явно ненормально. может для обычного человека это и естественно — усталость и тому подобное, но не для хинаты шоё. он — гиперактивное вечно что-то говорящее жизнерадостное чудо с никогда не заканчивающейся энергией и явно не должен сидеть, вяло перелистывая странички учебника. когда уроки заканчиваются, то парень тихо собирает учебники и другие школьные принадлежности, спокойно уходя из класса. практически все смотрят ему в след округлыми глазами — если обычно он вылетал из класса самым первым, торопясь на тренировку и что-то громко вопя, то сейчас понуро смотрит в пол и медленно двигается к лестнице. одноклассники, конечно, удивились, но спросить что случилось так и не решились.***
когда шоё подходит к спортзалу, предварительно переодевшись, то слышит скрип кроссовок о пол и удары рук по мячу. знакомое ощущение возникает в груди и он подбегает к двери, сразу же открывая ее. чувство радости исчезает как только он видит знакомую фигуру. входя в зал он натягивает фальшивую улыбку и здоровается со всеми. хината присоединяется к тренировке сразу после объяснения причины опоздания сугаваре, который как-то подозрительно смотрит на него. ощущение чужого взгляда на себе парень чувствует всю тренировку. кажется, что ничего не изменилось — он точно так же пробивает пасы, принимает подачи и взлетает, однако под конец тренировки вся команда переглядывается, иногда перешептываясь. рыжик нервно думает, что же он делал не так как обычно, но до него доходит только под конец. тогда, когда все уже расходятся и направляются в раздевалку. сегодня шоё практически не издавал звуков. никаких «бух!», «бах!», «вжух!» и «юху!» в зале не звучало. когда в клубной комнате не остается почти никого, коуши наконец задает вопрос. — хината, что случилось? последние три дня тебя вообще не было, а сегодня ты сегодня слишком тихий, — во взгляде светловолосого читается беспокойство. — а, это. извините, сугавара-сенпай. эти три дня я неважно себя чувствовал, а сегодня просто очень внимательно на уроках слушал, вот и устал, — парень пытается улыбнуться как можно правдоподобнее, что получается у него не совсем так, как он хотел, судя по ответу связующего. — надеюсь ты говоришь правду, потому я правда волнуюсь за тебя. если что — ты всегда можешь поговорить со мной, ладно? и если почувствуешь себя нехорошо, то обязательно скажи, — коуши выглядит встревоженным. — конечно!! — шоё улыбается и поспешно выходит из комнаты, прикрывая за собой дверь. как только он оказывается у ворот с велосипедом, то облегченно выдыхает, собираясь достать телефон, однако его останавливает до боли знакомый голос. — эм, хината, подожди пожалуйста.. сердце пропускает несколько ударов, а глаза округляются — в них читается испуг. — я тороплюсь, давай в другой раз. кареглазый уже хочет сесть на велосипед, но его руку хватает другой человек. — послушай меня, пожалуйста!! — отпусти, — дыхание учащается, а сердце готово выскочить из груди. — пожалуйста. — прошу, хотя бы пять минут!! — ты.. шоё максимально напрягает свой уже и так уставший мозг, пытаясь понять, что ему делать. его здравая часть говорит бежать отсюда как можно скорее и игнорировать парня сзади, как и просил поступать атсуму в подобной ситуации. но вот эмоции говорят повернуться и поговорить — вдруг он хочет все вернуть? вдруг хочет сказать что это была очень-очень глупая шутка? и эмоции побеждают, ведь так сильно хочется опять оказаться в родных объятиях. рыжик поворачивается, еле сдерживая слезы, и смотрит прямо в глаза напротив. — не больше пяти минут. — спасибо.. темноволосый облегченно выдыхает и прижимает к себе хинату. велосипед падает на землю, громко ударяясь об асфальт, но это неважно. сейчас так сильно необходимые объятия наконец получены. можно опять почувствовать тепло, можно вдохнуть родной запах и закрыть глаза, почувствовав себя в безопасности. они стоят так несколько минут. разумеется, никто из них не считает сколько. когда тобио начинает говорить, они все еще обнимаются. — прости.. прости, прости, прости меня пожалуйста. я.. я не хотел чтобы все вот так получилось, — он чувствует запах волос центрального блокирующего и зарывается в них носом. — я.. — шоё ничего не говорит. он не знает, что чувствует. его эмоции полностью перепутались сейчас. — ты не отвечал ни на чьи сообщения три дня, да ты хоть представляешь как я волновался? как все мы волновались за тебя.. — я.. — просто сбежал, ничего не сказав мне и не отвечал никому. я думал, что ты сделал что-то с собой. — п-прости.. я просто.. я не мог.. — в дрожащем голосе слышатся нотки сожаления. — ах.. боже.. это я должен извиняться. ты ни в чем не виноват, все хорошо. главное, что ты в порядке, — кагеяма улыбается и прижимается щекой к голове хинаты. — значит мы, — этот вопрос рушит все слова, сказанные тобио только что. — это.. мы.. ну.. — парень запинается, хотя прекрасно знает ответ. он просто боится повторения ситуации в точно такой же холодный день три дня назад. — а? — мы.. связующий опускает взгляд. зря. очень-очень зря. когда парень видит эти глаза, полные одновременно боли, счастья, надежды и страха, то не может сказать то, что должен. он понимает, что если не проговорит злополучные слова сейчас, то не сможет сказать их больше. он должен-должен-должен. обязан сказать это сейчас, потому что иначе не сможет. но в этот момент он видит глаза цвета корицы и сердце болит от осознания того, что он сейчас скажет. — слушай.. успокойся пожалуйста. все в порядке, — темноволосый пытается подобрать максимально мягкие слова. — ты правда замечательный, но.. — ах.. — выдох и пустые глаза — вот то, что получается кагеяма, не успев договорить. — думаю, я понял. можешь не продолжать. — послушай, прости ме- — не стоит. извинения мне не нужны, — шоё улыбается, прерывая парня. в уголках глаз уже виднеются слезы. — я.. мне правда жаль, — тобио опускает взгляд, но руку рыжика не отпускает. на волосы хинаты медленно опускаются снежинки, а на щеках появляются соленые дорожки. — не нужно, все в порядке. мне пора. шоё улыбается и открывает глаза, но они больше не пустые. в них теперь боль, обида, разочарование. связующий понимает, что сломал. опять сделал трещину в и так уже надломленном сердце солнечного мальчика. вдруг парень оборачивается и говорит: — давай будем друзьями, хорошо? на его лице улыбка. такая же, как и всегда. такая же, как когда они прошли на национальные. такая же, как когда кагеяма предложил ему встречаться. такая же, как когда он был счастлив.***
— когда я приеду, то ударю его очень сильно. пожалуйста, не останавливай меня, шоё. — атсуму.. да ладно тебе, бросил и бросил.. с кем не бывает. все же в порядке. к тому же, зная, как ты подаешь, я боюсь, что ты его убьешь этим ударом. — «с кем не бывает»?! ты уже почти два месяца не можешь нормально играть. с каждым днем тебе все хуже и хуже даже в физическом плане. про моральный я вообще молчу. ты даже не улыбаешься толком!! это ты называешь «в порядке»?! — блондин тяжело выдыхает. — я улыбаюсь каждый день, разве все не так как раньше? — хината усмехается, глядя в экран ноутбука. — ты улыбаешься для других, а не для себя. это не.. да даже сейчас!! агх, — мия устало вздыхает и потирает переносицу, зажмурившись. — это, — фальшивая ухмылка пропадает, а бесчувственные и слегка виноватые глаза смотрят на связующего инаризаки. — я снова забыл ее убрать, да? —да. не говорил тебе, потому что не хотел напоминать, но я не могу видеть твою поддельную улыбку, прости, шоё. — не извиняйся, это я забыл, виноват, — центральный блокирующий отводит взгляд. — ох ё, уже половина второго.. тебе нужно поспать, шоё, — блондин выдыхает и смотрит на хинату. — хорошо, атсуму. ты тоже не засиживайся, в школу хожу не один я, — парень усмехается. — конечно. если завтра станет хуже — не иди, о~кей? — взгляд терракотовых глаз устремлен прямо в душу и посмотреть куда-то еще не получается. —о~кей, — рыжик усмехается. — ох, чуть не забыл. руки, шоё, — мия серьезно оглядывает на парня в экране ноутбука. — ох, да ладно тебе, разве я мог бы что-то сделать со вчера? — парень недовольно вздыхает, попутно стягивая футболку. — ты знаешь, что я тебе доверяю больше всех, но беспокоюсь все-таки сильнее, так что показывай, — связующий инаризаки легко усмехается и внимательно осматривает руки и торс хинаты, выискивая новые царапины. не найдя свежих порезов, блондин облегченно выдыхает и улыбается. — сладких снов, шоё. — сладких снов, атсуму, — тянет парень и натягивает футболку обратно. они улыбаются друг другу. единственный, кому рыжик может улыбаться как раньше — мия. за два месяца только этот человек поддерживал его каждый день. только этот человек выслушивал невнятную речь сквозь рыдания и только он засыпал вместе с хинатой каждый день. да, кенма старался поддерживать шоё когда только мог и центральный блокирующий был очень благодарен ему за это. но все же каждый день рядом был только атсуму. вот и сейчас да экране ноутбука рыжик видит блондина, расстилающего кровать. через несколько минут слышится тихое сопение и мия облегченно выдыхает, закрывая глаза. сейчас его чудо спит и видит первый сон — это самое главное. пока он рядом с ним — все в порядке.