The warmth of your hand

       Джисон в который раз уже перечитывает текст. Грустно. У него необъяснимая грусть несколько недель. Он не может делать ничего. Ни есть, ни пить, ни петь, ни танцевать. Ничегошеньки.        Пишет только грустные песни, от которых хочется плакать. Часто хочется спать, и… наверное объятий. Тёплых, крепких, чтобы было такое ощущение, что душат от любви. Но нет такого человека. Можно, конечно, пойти к Кристоферу, но тот слишком занят. У него много дел и до проблем рэпера ему до фени, своих предостаточно.        — Эй, Джи, иди отдохни, — приобнимает за плечи Хёнджин, — что с тобой уже длительное время? — Совсем мягко спрашивает он и полностью обнимает. Но объятия длятся не долго. Минхо отталкивает Хвана.        — А ну-ка, кышь, — шипит старший. И притягивает рэпера к себе, — пойдём, белочка, — мурлычит Ли и утягивает Хана на диван.        Садится и кладёт голову шатена на колени себе.        — Что с тобой такое? М-м-м? — Джисон пожимает плечами и поворачивается лицом к животу старшего, приобнимая его. Мемберы тяжело вздыхают и продолжают тренировку.       Пару дней спустя.        Джисон лежит калачиком в студии. Господи, какое же ужасное состояние. Слёзы сами текут по мягким, пухлым щекам. Хан выдыхает тяжело и слёзы не вытирает. Так, возможно, станет легче. Стоит поплакать и всё пройдёт.        Дверь хлопает, Бан Чан и Чанбин заходят и подходят к младшему.        — Что же такое тревожит тебя? — Скорее риторически спрашивает Чан и поглаживает по спине. — Хочешь я обниму тебя? — Джисон отчаянно кивает и тянет руки к хёнам. Те, не колебаясь, прижимают к себе. Немного успокаивает.        Когда младший окончательно успокаивается, они заканчивают песню и читают то, что уже написали. Заканчивают ближе к полуночи. В общежитие они заваливаются и тихо добираются до своих комнат. Чан живёт с Минхо, но отправляет туда Хана. Ему кажется, что с ним Джисони будет лучше. Тот всегда действовал немного по-другому на него.        Джисон раздевается и падает на кровать Чана. Минхо на соседней кровати приоткрывает глаза и недоумённо смотрит на младшего.        — Ты чего тут?        — Хён отправил, — ответил Хан и завернулся в одеяло. Явно не собираясь больше отвечать.        Прошло уже, кажется, пару часов. Но сон не идёт. Ничего лучше не придумав, он выпутывается и топает к кровати Минхо. Трясёт того за плечо и сам немного. Страшно.        — Что такое, белочка? — Джисон мнётся немного, но всё-таки спрашивает.        — Можно я с тобой лягу, пожалуйста? — Минхо почему-то улыбается нежно и тянет к себе.        — Ты же знаешь, что тебе всё можно, Хани, ложись как тебе удобно.        — Спасибо, — шепчет Хан и получает поцелуй в лоб. Он улыбается сонно и наконец расслабляется в уютных объятиях.        Утром Джисон сладко растягивается на кровати и нащупывает старшего. Снова, как и ночью прижимается к нему, закидывает ногу на бедро и крепко-крепко обнимает. Сегодня он проснулся в хорошем настроении, впервые за пару месяцев.        — Что за нежности с утра, сладкий? — Минхо улыбается ему и поглаживает по голове.        — Рад, что вы наконец соизволили проснуться, — Сынмин им тоже улыбается, — Вставайте, завтрак готов.        Прилагая много усилий, они всё же встают с кровати. Джисон заметно расстраивается, но вида не подает. Хочется обратно под бок тёплого хёна, который не обидит и не будет над ним смеяться.        Весь день рэпер проводит в компании Чонина и Хёнджина. Сначала он помогал младшему с вокалом, а потом развлекался с Хваном. Тот кстати, тоже никогда не посмеётся над ним. Несмотря на все их разногласия, которые были раньше, сейчас они лучшие подружки, которые обсуждают всех и вся. Всегда помогают и жалеют друг друга. Но не то. Не то, чувствует Джисон. Не тот человек, которому хочется до конца раскрыться. Показать истинного себя. Одно имя всплывает в голове, но рэпер отгоняет эти мысли.        — Кого ты всё время выглядываешь? — Спрашивает вышеупомянутый Хван.        — Я…        — Хани, — Джисон подрывается с места и бросается в объятия Ли.        — Как же сильно он его любит… — говорит Хёнджин.        — Очень любит, — вздыхает Чан, который только что подошёл, — только он сам ещё не понял, насколько сильна его любовь.        — А Минхо-хён?        — Он тоже любит. Давно. Если быть точным, то Джисони единственный кого Минхо любит. Он нас уважает, оберегает, может и любит, но по-своему, не так как мы его. Это, конечно глупо сравнивать, но так и есть.        Когда Джисон думал, что всё прошло, то он глубоко ошибался. Ужасное состояние не прекратилось. Но он делает всё, чтобы больше не тревожить ребят. Они и так слишком долго о нём переживали. Через силу пишет о любви.        — Сони, может, ну не знаю, домой, к родителям съездишь? Что так сильно расстроило тебя, что ты не можешь прийти в себя уже продолжительное время? Где наш весёлый, громкий бельчонок? — Чан прочитал новую песню и ему, ожидаемо, не понравилось. Песня о разбитом сердце, не подходит, — Может мне Минхо позвать?        — Минхо? — Хан при упоминании имени старшего оживился.        — Я позвоню ему, — кивает Крис и выходит, ему не хочется мешать младшим. Давно пора их наедине оставить. Пусть разберутся.        Ли заходит, осматривается. Джисон опустился головой на стол. Мин подходит и целует в макушку, обращая на себя внимание.        — Хён, — шепчет Джи и кусает губы, — хочется… — он протягивает руки.       Минхо понимает. Садится на соседний стул и перетягивает младшего к себе на колени. У них такого не было со времён шоу на выживание.        — Плохо тебе моя маленькая белочка. Что мне сделать, чтобы тебе стало лучше? — Ли заглядывает в глаза младшего. У него в уголках слёзы скапливаются. Настолько сильное желание ощутить хёна ближе. Коснуться его губ. Прижать к себе.        — Хён, ты только не прогоняй меня, пожалуйста, — шепчет Хан. Минхо сильнее сжимает его в объятиях. Показывая, что всё в порядке, что никто его не отпустит.        — Чего ты хочешь, карамелька? — Джисон улыбается. Карамелька — прозвище, которое употребляет только Минхо. Не понятно откуда он вообще его взял. Может быть из-за цвета его кожи.        Шатен поднимает глаза и приближается к лицу старшего. Целует в щёку. Минхо выдыхает и улыбается.        — Моя нежная белочка. Хочешь целоваться? — младший только кивает и поцелуями опускается к манящим губам.        Джисону совсем не понятно почему старший всё это ему разрешает. Почему зовёт его так ласково. Почему смотрит с такой любовью. Непонятно. Но пока дают, он берёт. Присасывается к губам напротив, руки в волосы спутанные запускает. Ему хочется на весь мир кричать о любви к этому человеку. Если Хан всё правильно понимает, то Хён тоже любит его. Иначе прогнал бы давно. А сам Ли позволяет всё, что хочется его любимой карамельке. Хочет он так, пусть будет.       Проходит много времени. Джисон отстраняется. Губы покалывают, глаза от счастья слезятся. Минхо вытирает слезинку и улыбается ему.        — Эй, чего ты? Всё хорошо, — заправляет мещающую прядку тёмных волос.        — Ты не будешь ругать меня? — совсем по-детски спрашивает Хан, старший отрицательно качает головой.        — Пойдём поедим?        — Хён, я хотел сказать…        — Я тоже люблю тебя, — Старший улыбается опять и чмокает его. — А теперь пойдём есть.        Времени прошло довольно много, но парней, которые за ними наблюдали это не остановило. Они так долго смотрели за происходящим, что совсем позабыли о своих делах. Когда они увидели, что Минхо посадил Хана на бёдра, то рты пооткрывали. А когда Джисон поцеловал, то Чонин аж взвизгнул.        — Чёрт, они собираются выходить, — все дружненько они отскакивают от двери и несутся кто куда, врезаясь во всех мимо проходящих.        — Теперь всё хорошо, — выдыхает Чан и уже мечтает о том, как закроет Джисона и Чанбина в студии на пару деньков.        Но этого не происходит. Минхо на всех кошаком рассерженным шипит.        — Мой Хани, пошли все вон!        — Ну и ладно. Всё равно выпустит когда-нибудь. Надеюсь, — вздыхает Крис и смотрит на Минхо, который прогоняет Хёнджина. Джисон только смеётся до слёз.