***
Гермионе сегодня отчего-то не спалось. Призраки сатанизма (хорошо хоть, не коммунизма, думала девушка), ей везде мерещились. Тревожное расстройство ее постоянно беспокоило, не позволяя бедной девушке хорошенько выспаться: Скорее всего, из-за тех проклятых лезших не в свое дело загадочных уродов! Посему, вместо того чтобы предаваться ночному сонному царствию, она сейчас шла сквозь ночные коридоры Хогвартса, для одной единственной понятной ей цели — принять теплый душ да расслабиться. Разумеется, помимо душа в ее планы входило еще кое-что — акт непременно эротического характера, — но об этом «кое-что» приличные девушки предпочитали никому не рассказывать. Как минимум, у маглорожденных, в отличие от сумасшедших магов, было не принято публично сообщать о своей любви к одиночеству и мастурбации. Все же, не дело это — о личном во всю глотку голосить. — Роджер, чёртов ты бесстыдник, ты ведь просто можешь выпить шот «Огневиски»! Нахрена ты вертолёты тут крутишь?! Знакомый, возникший в тишине голос, заставил ее остановиться. Она нахмурилась: опять этот придурок по ночам шляется да темными делишками промышляет! Но, раз уж Джек был неподалеку, то почему бы с ним хотя бы не поздороваться? — примерно в этой плоскости произрастали неспешные мысли медленно бредшей Гермионы, но, лишь успев завернуть за угол, и лишь взглянув на колоритную процессию, устроившую в коридоре Гриффиндора нечто невообразимое, она сразу же пожалела, причем трижды, о том невольном решении поздороваться с ее неплохим приятелем. — Норма-а-ально! — ответил Джеку высокий симпатичный блондин со спущенными вниз штанами и трусами. Причем тот, по какой-то неведомой причине, не только показывал на всеобщее обозрение свои голые чресла, но и был одет в костюм самого настоящего Шерлока Холмса. И почему этот, спрашивается, великий сыщик, непревзойденный расследователь запутанных дел, в данный момент не нарушающих честную жизнь Хогвартса уродов ловит, — сатанюг этих проклятых! — а письками с кем-то меряется?! Мисс Грейнджер — девушка во всех смыслах порядочная и прилежная — машинально от такого зрелища остановилась, приложила свою маленькую ладошку к лицу и внутренне взмолилась, попросив у Бога одно единственное желание, чтобы то, что она сейчас увидела, было просто бредом полуночной дремы. Потому как иначе, она точно выскажет Джеку Фишеру все, что она о нем думает! Через секунду её пальцы разомкнулись, — она все ещё презрительно кривила свою прекрасную улыбку да с негодованием сверкала большими карими глазищами, — но картина блондина, на манер пропеллера крутящего свой длинный толстый хуй, никуда не делась: То есть, Шерлок (крутящий свой длинный хуй) Холмс, действительно имел место быть. Блеск! Как и умело ругающийся матом, стоящий напротив него Джек Фишер, со стеклянной бутылкой, удерживаемый им на манер меча, наперевес. Да еще и одетый в соблазнительный костюм французской горничной! Как и широко скалящийся чёрный супермен. Как и бездомный бард. И как какая-то ехидно ухмыляющаяся, видимо, из-за всего этого непотребства, низкая хрупкая вампиресса, почему-то довольно присосавшаяся к бутылке с дорогим «Огневиски». В жопу Джека! — подумала уставшая, подергивающая своей изящной бровкой Гермиона. В ней уже затеплилось сладкое желание покинуть ненормальный ночной коридор с ненормальными переодетыми фриками, и она уже почти этому желанию последовала, однако, когда Джек, дружелюбно помахав ей своей ручкой, с зажатой в ней пустой бутылкой, открыл свой прелестный ротик, она уже поняла, что с выводами своими — свалить, да побыстрее — очень опоздала. — О, Гермиона! Привет! Ай да к нам! — он выкрикнул это без задней мысли. А она, со вздохом, на негнущихся ногах, поплелась к компании разодетых фриков, что все, как один (даже мистер Холмс с опущенными коричневыми штанами), повернулись к ней. В конце концов, — стоически игнорируя заинтересованные взгляды странных студиозусов, думала Гермиона, — не оставлю же я этого придурка один на один с компанией этих злостных идиотов? Так — в компании фриков — появился пока ещё единственно адекватно мыслящий разумный. А ночь, тем временем, продолжалась…***
— Джек… вот какого хера, а? — Не знаю! — выпучив глаза, с честной-честной мордашкой, ответил Мак-Майеру Джек, — оно как-то само получилось! Клиенты Мак-Майера: парня весьма и весьма успешного, а еще знающего, как лучше пронести в Хогвартс несколько тонн самого разного бухла, — с интересом рассматривали колоритную, состоящую из Джека Фишера и «ко» картину. Гермиона, находившаяся чуть поодаль, примостила свою большую попку на круглый стул ночного бара и делала вид, что она здесь не при делах. Билл «Большая рука», по совместительству, хозяин бара «Ночная Ведьма», весело щерился — несмотря на закидоны юного трапа-цундере, мужик всегда был рад его видеть. Стоявший за стойкой толстый Мак-Майер, теребя свою большую бородавку на своей толстой шее, неприязненно пыхтел — он все еще был зол на Джека за то, что он пропустил недавнюю важную встречу с обменом баллов на алкоголь. И следующую. И следующую, сука такая, тоже пропустил! Чертов Джек Фишер, — грозно теребя бородавку, думал этот зло пыхтящий толстяк, — когда-нибудь, я этого сученка точно-… — Да ладно, «Маки», не сердись на него, ты же видишь, что он — пьян! — весело выкрикнул сидевший за дальним столиком семикурсник. — К тому же, он нам точно не мешает! — поддакнула ему подвыпившая пухлая третьекурсница. Джек почувствовал всеобщую любовь и с удовольствием преисполнился неоспоримым чувством собственного превосходства (над толстым вечно вонючим волосатым «пузаном»-Мак-Майером). Его девичья миловидность точно выигрывала страшного жиртреста! Наконец-то, — счастливо думал он, заулыбавшись пуще прежнего, — меня, вечно одинокого бедного суккуба, имевшего гордый титул Антагониста Хогварта, признала большая масса людей! От такой, во всех смыслах, приятной новости Джек решил последовать пришедшей в его пьяную головку забавной, тем не менее, очень бредовой идее: сыграть, наконец, свою роль великолепной Горничной. При этой мысли, кокетливо «попшикав» на барный столик своим находившимся в изящных ладошках пульверизатором, который, между делом говоря, шел в комплекте с костюмом горничной, Джек начал соблазнительно протирать черный столик своей мягкой черной тряпочкой. — Я просто протру тут немножечко и сразу же уйду! — поставив одно колено на стул (ему так показалось сподручнее), из-за чего всем, включая его друзей, стала видна его обтянутая черными трусиками миловидная попка, говорил даже не подозревающий о зрителях Джек, — так что, не переживай, Мак-Майер, не переживай ты так! Мы все здесь не на-долго! Мы ведь — что? Мы просто пришли сюда, чтобы, значит, придать этому месту чистоту, блеск и изыск! Ведь так, мистер Ваковски? — Угу, — уронив лицо в стол, сонно пролепетал глава клуба. В это же время, пьяный, не желающий видеть своего кореша в таком неприличном свете Марис, угрожающе посмотрел по сторонам: все здесь присутствующие с довольными «лыбами» пялились на милую, обернутую в черные сексуальные трусики попку Джека, чем сильно раздражали его черного босса. А, поскольку черному боссу подобный расклад не нравился, этот странный цирк пора было прекращать! Кроме всего прочего, стоило уточнить, что Марис был другом хорошим, настоящим черным Ниггой, который за брата мог достать из своих широких штанин длинную волшебную палочку, калибра десять на девятнадцать миллиметров, и начать безудержно стрелять из нее по всем обидчикам в стиле старых гангстерских фильмов. Посему, следуя логике хорошего и не дающего своих «корешей» в обиду «черного бро», — Марис быстро занял свое законное место за спиной подчиненного (на манер профессионального бодигарда), развернулся к невольными зрителям, и, уперев свои огромные руки в свои мускулистые бока, закрыл блудливый образ своего феминного «бро», тем самым, спасая его аппетитную попку от хищных взглядов присутствующих в этом баре «чмошников». По мнению самого Мариса, разумеется. Гермиона в этот момент даже подумала: Настоящий темный супермен! И пообещала самой себе хорошенько запомнить картинку светящего своей полуголой попкой Джека, чтобы между делом, за серьезной беседой, как-нибудь на досуге, этому самоуверенному придурку о кое-чем сообщить да напомнить, каким он иногда мог быть блудливым, дурным, и вусмерть пьяным придурком. А уж чего Гермиона решит делать с этой информацией — это только одному Богу известно! Но попка у него хорошенькая, — с любопытной улыбочкой, спрятанной за бокалом вина, с румянцем на бледных щечках заметила Гермиона, — я бы такую, конечно, потрогала-… Улыбки с лиц обывателей стерлись. Бесплатное зрелище кончилось, потому, отвернувшись от колоритной компании косплееров, перешептывающиеся зеваки продолжили предаваться безделью: бухать и разговаривать на ни о чем неговорящие темы. А ночь, тем временем, все продолжалась…***
Между походом по ночному бару, диким «нажираловом», запугиванием бедных ничего непонимающих ночных студентов, с помощью костюма черного супермена, и обливанием всех картин в замке белым соусом (не путать с семенем! Здесь играл ключевую роль именно украденный с кухни домовых эльфов соус, сделанный из майонеза, чеснока и листика «Холодного Сглаза»), компания нажравшихся в хлам студиозусов пришла в подпольный клуб Хогвартса. И, поскольку клуб этот находился в вязких угодьях слизерина, в холодном мрачном подземелье, вход сюда был открыт только для чистокровных волшебников, либо, в порядке исключения, для волшебников знаменитых и незаменимых. Так, в качестве бонуса, сюда могли ходить абсолютно все «Качки», члены клуба фехтования, косплееры и еще несколько темных личностей, не имевших в своем послужном списке наличие отметки «крутой кружок». Кроме того, с недавних пор, в качестве «друга барина», билет сюда получила и Гермиона, потому как ее знали такие «великие» личности, как: Джек Фишер — «Контрабандист с Хаффлпаффа», Марис — «Черный клубок мышц», и, с недавних пор, Мистер Ваковски, широко известный в узких кругах, то ли Канадец, то ли Француз, за своих хорошеньких занимавших призовые места на международных мероприятиях красивых косплеерш. Клуб «Блудный Ангел», заведомый чванливыми аристократами, то бишь, слизеринцами, находился в подземельях слизерина. А вход в это великолепное престижное питейное заведение, соответствуя своему непомерному великолепию, осуществлялся не где-нибудь, а через, етить его в сраку, женский туалет в подземельях Слизерина! Короче говоря, место это было богатое, уютное и, в общем-то, более чем соответствующее своему пафосному названию. Говоря конкретнее, здесь постоянно, от случая к случаю, играла негромкая классическая музыка; со стороны бильярдных столиков изредка слышались удары дорогущих бильярдных шаров друг о друга; за шикарной барной стойкой из эбонитового дерева звенели стеклянные бокалы; а за самой стойкой, в своей неизменной волшебно-мистическое манере, стоял загадочный человек в фиолетовой шляпе, в маскарадной маске лиса, и в красном начищенном до нездорового блеска дорогущем костюме-тройке. Поговаривали, что он — хозяин «Блудного Ангела», — давно закончил академию, и появлялся здесь только по выходным. А с Дамблдором, МакКошкой и профессором Снейпом у него все было, что называется, «под контролем». Во все остальное время, в будние, в которые Блудный Ангел занимался своими никому неизвестными темными делишками, его загадочный лик заменяла действующая староста Слизерина — хорошенькая вечно меланхоличная блондиночка, по которой, тоже по слухам, сох сам староста Хаффлпаффа, гроза алкогольных морей — лицедей Мориц. Но, поскольку Джек был здесь только во второй раз (в первый раз ему здесь была назначена деловая встреча с мистером Малфоем), и опять же, в свой выходной, ни подтвердить, ни опровергнуть эту информацию, он попросту это не мог. Да и не хотел. Потому как, вряд ли конкретно в данный момент в голове Джека Фишера было что-то помимо алкоголя, хорошенькой маленькой попки юной Эльзочки, и душевного разговора с его дружбаном-ниггой, — мистером Кромвелем. Глаза присутствующих, а таких было немного, скосились в сторону гостей: самое большое внимание привлекали: Марис в костюме Супермена, Льюис — то ли канадец, то ли Француз — и Джек в сексуальном наряде горничной. Черному бугаю многие дружелюбно помахали руками (некоторыми из гостей оказались его подчиненные из клуба), Джека с мистером Ваковски удостоили веселыми вежливых ухмылками. Некоторые, припомнив мисс Дэвис — Эльзочку с первого курса слизерина, — едва заметно заулыбались и начали ей подмигивать. Все же, своих змеек слизеринцы признавали с первого взгляда. Сидевший здесь же Малфой, в компании своих неизменных бугаев, безэмоционально воззрился на своего хаффлпаффского приятеля. Карты в его руке, уподобившись враз вылетевшим из головы мыслям, выскользнули из его рук. Сигара во рту задымила. Это что за чертовщина такая творится? Это, что, Джек?! Блондин моргнул, в надежде, что Джек, представший пред его глазами в костюме горничной, являлся лишь его алкогольными глюками, моргнул еще раз, — тут он заметил шедшую по левую руку хаффлпаффца мисс Грейнджер, — тихо выругался, присосался к виски и медленно, в порыве прикрыть налегший на него испанский стыд, прикрыл своё лицо своей же рукой. Сюр! Ну и сюр! Ему ничего не померещилось, Джек, долгое время бывший его хорошим деловым партнером, в данный момент собирая внимание прохладной публики, действительно расхаживал в костюме французской горничной, и действительно делал это в компании Супермена, Шерлока Холмса, и мисс Грейнджер. Ну и сюр, — снова мрачно подумал он, — Такого просто не могло быть! Джек, конечно, парень со странностями, но отсутствием мозгов он никогда не страдал. Впрочем… всему есть свое объяснение. Судя по мистеру Кромвелю, а также по пьяному шедшему рядом с ними мистеру Ваковски, это мероприятие было ничем иным, как посвящением в клуб косплея. Джек мне как-то говорил, что у него скоро намечается нечто подобное… Стремно, конечно, но поздороваться нужно. Приятели ведь. Не дело это — своих приятелей игнорировать. Не по-мужски это. Да и не по понятиям — тоже! Малфой показал мистеру Крэббу и мистеру Гойлу сидеть на своих местах, лезть в глубь клуба вместе с ним им сейчас было не нужно, встал из-за стола, поблагодарил своих слизеринских друзей за хорошую партию в Блэк-Джек, и направил свой шаг к барной стойке: туда, куда шли шесть колоритных личностей. Лучшее место и время, чтобы поздороваться с Джеком, перекинуться с ним парой ничего незначащих словечек и при этом, из-за странного вида этой шестерки, не бросить тень на свое славное слизеринское имя. — О, Драко! Рад тебя видеть, приятель! Получив в свое ничего не выражающее лицо азартный пшик из пульверизатора, Малфой легко увернулся от полетевшей туда же черной тряпочки. Джек, кажется, хотел вытереть его чванливое лицо от грязи. Подобное зрелище выглядело бы весьма и весьма не по-слизерински. Мистер Малфой был горд, что ему удалось избежать подобной участи. Иначе ему бы пришлось вызвать своего хорошего приятеля на магическую дуэль. Вообще, стоило уточнить, что слизеринец уже пожалел из-за своего странного решения поздороваться с хорошим, но пьяным вусмерть деловым партнером, поскольку решение это действительно оказалось очень поспешным. Тем не менее, так как выбор был уже сделан — а последствия подобного выбора теперь было не избежать, он принял для себя единственное верное, по его мнению, в данный момент, решение: Малфой сделал вид, что ничего дурного вовсе не произошло: что его славное аристократичное лицо не хотели вытереть какой-то там тряпочкой, что пшика из пульвелизаторо вовсе не было, а его нос, прямой и аристократичный, вовсе не был мокрым. И он надеялся, ему это сделать удалось. Все же, зачем ему портить свой имидж и имидж своего хорошего делового партнера, раз у них была возможность подобной глупости избежать? Таким образом, вместо того чтобы принять на себя всю грязь плохо сделанного выбора, Драко, подобно своему великому отцу, сделал хорошую мину при плохой игре. Ну не гений ли он? Через небольшую длившуюся не больше половины секунды паузу, Драко пожал протянутые ему руки: черную мускулистую лапу мистера Кромвеля, тонкую изящную руку мистера Ваковскии, и по-дружески протянутую маленькую ладошку Джека Фишера. Когда Драко пожимал ее, он сделал свою улыбку чуть теплее, чем обычно. Деловые партнеры они, или кто? Мисс Дэвис он удостоил мягкой улыбки. Гермиону и блондина в костюме мистера Холмса Драко проигнорировал. Первая его раздражала, второго он просто не знал. Какой-то непонятный маглорожденный, да и только. Какой с него, что называется, спрос? Деловито пыхнув своей толстой сигарой, Малфой, с начищенной до блеска старомодной мантией, пригладил свои и так идеально «скрашенные» лаком волосы, и заговорил: — Хорошая ночка, мистер Кромвель, мистер Ваковски, мистер Фишер, — он на секунду остановился, переведя свой внимательный взгляд на скромно улыбающуюся юную змейку, — мисс Дэвис, хорошо выглядите, — мягко улыбнулся Драко. В конце концов, она действительно выглядела вполне неплохо. Остальные два студента снова не удостоились его внимания. Особенно проклятая Гермиона. Все же, не дело это: расшаркиваться со своей злостной идейной противницей — он ведь даже с Поттером и Уизли, после их блистательного захвата всех мыслимых и немыслимых академических рейтингов, в контрах оставался. Нечего общаться с теми, кто мог поменять свое мнение, мог забрать свое честное слово за один жалкий месяц. Такие люди точно придадут. Такие — вонзят тебе нож в спину, лишь оказавшись с тобой на одной ступени. Нет, думал Малфой, лучше общаться с лукавыми, но честолюбивыми ребятами, вроде мистера Фишера, либо с придурками, вроде Крэба и Гойла, на которых во многих вещах можно было с чистой душой положиться. А мистер Поттер… нет, как бы ни хотел обратного прознавший об изменениях в парне отец, дружбы с ним у него — Малфоя — никогда не будет! Ни-за-что! Закончив с расшаркиваниями, слизеринский пижон затянулся сигарой (раскуривал он ее сносно, ловко и профессионально, словно был рожденным с сигарой во рту или вовсе являлся самым настоящим Мафиози от мира волшебства), затем, попросив у бармена, почему-то странно смотрящего на Эльзу, шот «Крылатой тэкиллы», он с удовольствием продолжил их прерванный диалог: — Судя по всему, — пыхтя белесым дымом, говорил он, — мистер Кромвель, ваша «вечеринка» в самом разгаре, не так ли? Мистер Кромвель, он же — черный супермен, с удовольствием умостил свою накаченную задницу на небольшое сидение. Рядом тут же устроился пьяный Роджер. Гермиона предпочла сесть подальше от Малфоя, — она нашла язык с Льюсом, главой Косплей-кружка, — и заказала себе небольшой бокал сухого вина (деньги, благодаря обмену баллов, у нее теперь были). Джек же, оставшийся единственным стоящим на ногах членом кружка косплееров, решил не занимать свободное место подле мистера Кромвеля и продолжил стоять напротив своего слизеринского приятеля — Драко Малфоя. — А ты многое знаешь, да, мистер Малфой? — заказав себе алкогольный коктейль, весело спросил у слизеринца Марис. — Возможно, — снова заулыбавшись сквозь белесое марево волшебного дыма, легко ответил Малфой, — но, на самом деле, в вашу прошлую вечеринку, в честь попавших в клуб Косплея двойняшек Дэвис, я точно также сидел в этом великолепном клубе и точно также перекидывался со своими приятелями в Блэк-Джек. А, поскольку мой хороший друг — мистер Фишер — совсем недавно оповестил меня о том, что его взяли в клуб Косплея, я должен был догадываться о том, что вы сегодня появитесь-… — Он в «Качалке», — поправил Малфоя Марис, — а в клубе косплея «мой дорогой бро», только в качестве нашего представителя и личного помощника Льюиса. Он станет там вторым заместителем, верно, Льюис? Увлечённо говоривший с Гермионой мистер Ваковски не услышал своего чёрного друга, но тому, казалось, это было лишь на руку. Малфой на это признание лениво пожал плечами: — Как вам угодно, мистер Кромвель. Про себя он сделал заметку, что Джек, возможно, сможет ему пригодиться еще больше, ибо просто так заместителями престижных кружков, да так быстро, не становятся. И, в один присест, спрятав за этими словами неловкую возникшую из-за нетактично перебившего его неспешный слог Мариса, он быстро опустошил свой шот, — сделав это эффектно, красиво и, в общем-то, не глядя. Закончив с алкоголем, Драко вновь задымил своей сигарой, раскуриваясь и даже не пытаясь снова о чем-то заговорить. Зачем? Эффект разговора уже был ими упущен, посему, в продолжении старой темы не было никакого смысла. Для новой же нужны были хорошие ростки, чтобы затем дать им богатые взводы. Однако, к несчастью для него, в голову, помимо идиотских костюмов пришедших, сейчас от чего-то ничего не приходило. К счастью, нарушив клубную тишину, в их диалог тактично вклинился Джек. И несмотря на то, что этот юноша задумчиво хмурился, едва стоял на ногах, и вот-вот мог упасть, — а, судя по пустой, выпитой недавно бутылке с «Огневиски» в его руке, упадет он весьма и весьма скоро, — говорил он сносно, разборчиво и почти не пьяно: — А на кой хер, дамы и господа, мы, вообще, сюда пришли? Драко от такого изуверски поставленного вопроса едва скривился. Марис грозно шикнул: — Не ругайся, Джек! Мы не в пабе Билла, мы в достойнейшем заведении господина «Ангела», понятно? Так что будь, блять, добр ему соответствовать, мазафака! — Ты только что сказал «блять» и «мазафака»? — отлипнув от разговора с притихшей Гермионой, с рассерженным удивлением уточнил у негра мистер Ваковски. — Нет! Тебе показалось! — Хорошо, потому что мне послышалось-… Марис, грозно посмотрев на, то ли француза, то ли канадца, вынудил того умолкнуть. Гора мышц снова победила интеллект! В который раз! Затем, с пьяным сердитым взором, черный человек в костюме супермена перевел свой грозный взгляд на Джека, повторив: — Никаких больше выкрутасов, понял меня?! — Хорошо, — мило потерев свою хрупкую переносицу и собрав свой рассеянный взгляд в одну кучу, покладисто ответил юноша. Но, по его ядовитым зло сверкающим глазам, Малфою стало понятно — ничегошеньки, на самом деле, Джек не понял. И, возможно, зная его скверных злопамятный характер, мистера Кромвеля вскоре ждет злобная мстя. Мистер Кромвель, тем временем, роя себе могилу все глубже и глубже, авторитетно продолжал: — И сядь лучше! А то еще упадешь ненароком! — Хорошо, — сказав это, Джек снова едва уловимо фыркнул и неловко пододвинул про себя вздохнувшего Малфоя в сторону, после чего нагло, подобно сытому домашнему коту, уселся на его место. Малфой, особо на него не злясь, сдвинулся на сиденье правее, решив сесть рядом. Но заметку на будущее он себе сделал. Спросить потом с наглеца по полной программе. Скажем, небольшая скидка при обмене баллов, или одна бесплатная встреча с одним из теневых поставщиков алкоголя, должна была замять это нехорошее дело. — Так зачем мы сюда пришли, Марис? — повторил вопрос Джек, — а то с этим пойлом как-то все вылетело из головы! Хозяин заведения поставил перед лицом негра еще один шот, странно покосился на размахивающего бутылкой Джека, — видимо, он решал, как половчее избавится от такого буйного посетителя, — затем, придя к какому-то своему выводу, «Ангел» выхватил из его рук тяжелую стеклянную тару и ехидно заговорил: — Не размахивайте бутылкой, молодой человек, а то кого-нибудь убьете! Вон, его например! — видимо, имея ввиду мистера Малфоя, добавил «Блудный Ангел», — И учтите, что именно вам, в случае убийства студента со слизерина, потом придется платить профессору Снейпу большой штраф. А, учитывая личность конкретно этого студента, боюсь, штрафом все не окончится. Так что, угомонитесь, пожалуйста, ладно? — Хорошо, — в третий раз за недолгие пару минут покладисто согласился Джек. Он вдруг, резко разогнув спинку, спохватился, застучал по стойке своей маленькой ладошкой, и азартно загомонил: — Пить что-то хочется… Господин бармен! Мне чашку с «Темным Дьяволом», пожалуйста! Поллитровую! Да покрепче! Марис, вон, платит! Ангел перевел взгляд на негра. Тот, со словами: «Да, я плачу» — широко ухмыльнулся, от чего закативший глаза хозяин в маске лиса по-старчески вздохнул, тихо, про себя, ругнулся, и начал сетовать на злую судьбу своего красивого клуба пуще прежнего. После этого он ловко зашагал в сторону подсобки, — «Темный Дьявол» был здесь нечастым заказом, потому и используемые только в нем ингридиенты лежали довольно далеко, — степенно удалился в глубь помещения за стойкой и, через какое-то время, стал делать пьяному хаффлпаффцу сильно алкогольный коктейль из «Слепой Акации», «Огневиски», «Кошачьей мяты (волшебной)» и «Черного светящегося тмина». Рецепт «Черного Дьявола» был дорогим, но сносным — несмотря на высокий уровень алкоголя, девушки за его легкий сладковатый вкус его очень любили и, если у них имелись деньги, время от времени делали подобные заказы. Сам Хаффлпаффец, пока Ангел делал ему сносное пойло, в который раз за неполные десять минут, задал свой надоевший вообще всем вопрос: — Так зачем мы сюда пришли, а? — За делом! — раздраженно ответил ему, наконец, не выдержавший потока вопросов Марис, — Ты проиграл Эльзе «действие» и теперь должен выпить шот «Огневиски», но, поскольку бухло у нас закончилось, а ты уже заказал себе «Темного Дьявола», пить тебе придется его. — А! — глубокомысленно заключил Джек Фишер. — Ага, — согласно ощерился Марис. Мда… дела… — вздохнув, подумал мистер Малфой, — с кем приходятся работать — одни алкоголики кругом…