Ах, юность!

Шэнь Юань сглотнул, крепче сжимая крохотную ладонь Му Фана. Тот, слегка надув щеки, энергично топал по дорожкам пика Цинцзин, вызывая у проходящих мимо адептов приступы умиления. Всё же, здесь не было никого младше двенадцати, в отличии от Цяньцяо; кто знает, что на уме у нынешнего главы, но вот сам Му Цинфан сердобольно подбирал малышей пяти-семи лет, если они были достаточно упорными и смышлёными для своего возраста. Ехидно посмеиваясь, Шан Хуа сбежал на свой пик, оставляя брата-Огурца наедине с крохотным шиди и излишне инициативным учителем. Тот факт, что оригинальный Шэнь Цзю был совершенно асоциален, был удивительным и неправдоподобным; этот старик, похоже, готов всеми правдами и неправдами работать на благо своего старшего ученика! — Шиди, — позвал Шэнь Юань; в ту же секунду голова ребёнка резко повернулась в совершенно противоположную сторону. Как бы шею не свернул! Ах, а точно ли это Му Цинфан? Вылитый Цингэ, не иначе! — Шиди, я тебя рассердил? — Нет! — буркнул ребёнок, и Шэнь Юань выдохнул с облегчением. Разве может прославленный горный лорд Шэнь в самом деле обидеть кого-то настолько маленького и беззащитного? Когда он не дуется, он выглядит совсем как маленький невинный Бин-мэй... — Ты просто мне не нравишься! ... Сердце этого старика разбито, ясно?! Жун Хаосин, лорд Цяньцяо, выглядел как монах из РПГ. Невысокий, местами сморщившийся старик в жёлтом балахоне с добрыми глазами и снисходительной улыбкой с первых секунд завладел вниманием Му-шиди. Миниатюрный заклинатель (не то чтобы язык вообще поворачивался его так назвать) бросился к учителю и вцепился в подол одежд, словно господин Жун был его родным отцом. 《А я этого не заслуживаю?》 — внутренне обливался слезами Шэнь Юань; сегодня его самооценка была окончательно и бесповорнотно подорвана. Да обычно дети обожали его, этот просто бракованный! Ло Бинхэ присел на корточки, рассматривая маленькое существо, сбежавшее от учителя в объятия старика в жёлтом. Величайший лекарь своего поколения, невероятно благодетельный господин, выглядел как, возможно, самая капризная малявка, которую только видел этот мир. Напомните ещё раз, странный камень не ошибся и не отправил их в какую-то параллельную вселенную, верно? — Мобэй-цз... Ло Бинхэ обернулся, осознав, что не чувствует знакомой демонической энергии. Непонимание быстро сменилось осознанием. Серьёзно, он сбежал за своим обожаемым человеком, и словом не обмолвившись? Предчувствие чего-то нехорошего подорвало Шэнь Юаня ещё до рассвета. Обычно он любил поваляться, пока спать совсем уж неприлично не станет, но под ложечкой подозрительно засосало. Это был тот же инстинкт, который кричал о том, что Ло Бинхэ вот-вот придавит его своей тушей, и нужно срочно куда-то двигаться; правда, никакого Бинхэ тут и в помине не было. Когда встаёшь до шести, чувствуешь приступ здорового образа жизни и активности; для кого-то, вроде Цинцю, это было весьма и весьма необычно. Муж его совсем избаловал. Подъём хоть после полудня, изобилие вкусной еды, самостоятельно можно не то что детей не учить — даже не ходить на своих двоих, используя Бинхэ, как ездовую лошадку! Конечно, в самом приличном варианте из всех возможных; ролевыми играми горный лорд не проникся. Были попытки некой демонической инициативы, но... — Я сделаю всё, что ты хочешь, страшный демон! Бинхэ, на секунду, совсем не выглядел напуганным и ластился, как мартовский кот. С одной лишь разницей — в этот раз на коленях. Шэнь Юань был несколько смущён тем, как инициативно супруг целовал его сапоги, но надо так надо — стандарты этих ваших "бэдээсэмов" требовали. Само по себе действо было крайне неприличным и смущающим, и они даже не могли поменяться ролями: Бин-мэй скорее убьёт себя, чем обидит учителя, а учитель, в свою очередь, скорее убьёт себя, чем станет недоминантным персонажем. Для этого у них есть и повседневное папапа! — Ага, — протянул Шэнь Юань. — Эм... 《Что-нибудь жестокое, что-нибудь жестокое, что-нибудь жестокое...》 — Будешь спать на улице, как непослушная собака! В конце концов, разве не замечательно, что у демонов не бывает обморожений? Шэнь Юань помотал головой. И о чём он думает с утра пораньше? Стоило выйти из ученического домика, сталкиваясь с подозрительно бодрыми адептами (вашу ж, да на улице ещё темень, что с вами такое?), в лоб прилетел талисман. Всё-таки, учеников на пиках десятки, нужно же как-то с ними связываться. Ки Хаолинь в этом плане был довольно находчив — талисманы, правда, далеко не летали, зато не заметить их не мог ни один ребёнок, пусть даже и расп... самый невнимательный. Шэнь Юань аккуратно сложил желтоватую бумажку и помчался в бамбуковый домик. Как говорится, раньше начнёшь — раньше закончишь. Заиметь свободный вечер было бы очень и очень приятно. Маленький, растрёпанный шицзунь, поленившийся даже сделать приличную причёску, спешил к господину Ки с румяным от утренней прохлады лицом. Ки Хаолинь не спешил переходить к делу. Он предложил Шэнь Юаню выпить с ним чаю (удивляясь, как этот ребёнок разучился готовить хороший напиток всего за пару дней), немного поговорил о планах на набор новых учеников и даже показал Цинцю новый гуцинь, привезённый каким-то-там-горным-лордом из какого-то-там-далёкого-города и купленный за баснословные деньги. Этот учитель определённо никуда не спешил. — Кстати говоря, — вдруг сказал мужчина, привлекая внимание зазевавшегося Шэнь Юаня, — ты не так давно на Цинцзин, но в твоём возрасте пора бы иметь реальный боевой опыт. С твоим статусом. Это звучало многозначительно; взгляд Ки Хаолиня остановился на узорчатых рукавах. Едва видимая блестящая нить, не слишком яркая — такая полагалась только старшим ученикам пиков. — Сейчас будет легко подобрать пару не слишком тяжёлых заданий. Как думаешь, это станет неплохой практикой для тебя? Шэнь Юань настороженно кивнул. Дяденька, а чего это ты так улыбаешься?