Yearning for Miles

Когда Цзян Чэн вернул Вэй Усяня, разразился хаос. Не Хуайсан посмотрел на них большими глазами, прежде чем рванул прямо на них, пока по щёкам текли слёзы. – Усянь! – взвыл Хуайсан, повалив Вэй Усяня на пол. – Где ты был, я так беспокоился!!! Вэй Усянь утешительно похлопал Не Хуайсана по спине. Цзян Чэн уронил лицо в ладонь и вздохнул. Не Хуайсан просто потёрся лицом о мантию Вэй Усяня и громко шмыгал носом. – Ты серьёзно, старший брат, Хуайсан? – рассмеялся Вэй Усянь, за что заработал сердитый взгляд. И как будто этого было недостаточно, Цзян Яньли и Сы-Сы также чуть не расплакались, увидев его. – А-Сянь! – Цзян Яньли заплакала, обнимая его. Сы-Сы тоже присоединилась к ней, и они обе сжали Вэй Усяня в объятиях. Вэй Усянь радостно ответил на их обнимашки. Однако худшими были младшие ученики. В частности, шиди Вэй Усяня, которые чуть не сбили его с ног от волнения и облегчения, когда увидели своего дашисюна. Цзян Чэн спас его от их энтузиазма, не дав начаться балагану. Всем потребовалось некоторое время, чтобы успокоиться. – Где дядя Цзян и мадам Юй? – спросил Вэй Ин. Цзян Чэн, казалось, застыл от такого простого вопроса. – … Ты хочешь их увидеть? Вэй Усянь почувствовал, что было нечто тревожное в словах Цзян Чэна, но все равно кивнул. Его привели в комнату в укромном уголке лагеря, где Цзиньчжу и Иньчжу стояли неподвижно как статуи, охраняя вход, пока не увидели приближающихся юношей. Они подозрительно взглянули на Вэй Усяня, а затем поприветствовали Цзян Чэна, который вернул приветствие, прежде чем подойти к двери и постучать. - Папа? Я захожу, – сказал Цзян Чэн. Вэй Усянь последовал за ним в тускло освещённую комнату. Его глаза блуждали по помещению, наблюдая за происходящим с равным недоверием и беспокойством. Он увидел мадам Юй, которая лежала на кровати, опутанная разными трубками, и Цзян Фэнмяня, который сидел рядом с ней. Глава клана Цзян повернулся к ним, и Вэй Усянь почувствовал, как у него внутри все упало. Мужчина был худым и измождённым и даже выглядел болезненно. В последний раз, когда они виделись друг с другом, он выглядел таким полным сил и энергии. Три месяца – и такой контраст в состоянии человека, это заставило Вэй Усяня задуматься об изменениях в самом себе. Глаза Цзян Фэнмяня также расширились, и он вскочил на ноги. – А-Ин…? – Дядя Цзян… Что с вами случилось? Что… – прервался Вэй Усянь, когда Цзян Фэнмянь, несмотря на нетвёрдую походку, бросился обнимать его. – Ты… жив? – спросил он дрожащим голосом. – А-Чэн сказал, что ты будешь… Ты жив… Услышав такие беззащитные нотки в голосе, Вэй Усянь обнял в ответ своего приёмного отца со словами: – Да, дядя… – Мне жаль… – начал Цзян Фэнмянь. – Нет, дядя Цзян, – прервал Вэй Усянь и отстранился, глядя Цзян Фэнмяню в глаза. – Вы последний человек, который должен извиняться передо мной. Лицо Цзян Фэнмянь расслабилось: – За эти три месяца… ты повзрослел. И ты, и А-Чэн. Пока нас не было, он взял на себя все обязанности. Вэй Усянь криво улыбнулся своему брату, который пожал плечами, как будто это не имело большого значения. Но Первый ученик клана Цзян знал, что это была нелёгкая работа. – Как…? – он повернулся, чтобы взглянуть на мадам Юй. – Она в порядке, – ответил Цзян Фэнмянь, покачав головой. – Но… она не просыпается. Даже после того, как ты отказался от своего… Я отчаянно хотел снова найти деву Вэнь, но в такое время это слишком сложно. Вэй Усянь не знал, как себя чувствовать, видя женщину, которая лежала на спине, с бледными губами и лицом, лишённым эмоций. Основная цель отказа от своего золотого ядра – сделать её живой, но как это работает, если она не просыпается? Только Вэнь Цин знала, что делать. – Мы найдём её, – сказал Цзян Чэн, заметив все более безнадёжное выражение лица Вэй Усяня. – Как можно скорее мы закончим эту войну, а потом найдём её. – Пожалуйста, не волнуйтесь, дядя Цзян, – кивнул Вэй Усянь, соглашаясь со словами брата. – Даже если война продолжается, мы будем искать ветвь клана Вэнь Нина. Они хорошие люди. Цзян Фэнмянь кивнул и отступил, чтобы полностью рассмотреть своих сыновей: – Я хотел бы быть рядом с вами и помочь вам. – Останьтесь здесь и помогите мадам Юй, – сказал Вэй Усянь с улыбкой. – Сейчас вы ей нужны как никогда. – Папа, Вэй Ин… научился некоторым нестандартным методам борьбы, – внезапно сказал Цзян Чэн, а Вэй Усянь повернулся и посмотрел на него как на предателя. – Нестандартным? – нахмурился Цзян Фэнмянь. – Он начал практиковать Тёмное совершенствование. Цзян Фэнмянь потерял дар речи. Он, конечно, знал, что это произошло в другой вселенной, но можно было с уверенностью сказать, что он не ожидал, что это скоро станет реально и тут. Он слабо открыл и закрыл рот, переводя взгляд между ними: – Как… Уже? Я думал... Цзян Чэн поспешил заговорить. Как будто он снова был ребёнком, соперничающим за признание отца: – Я буду держать его под контролем. Я возьму на себя ответственность. Я только прошу, чтобы вы доверяли нам поступать так, как мы считаем нужным. Цзян Фэнмянь увидел, как оба его сына подошли ближе, и почувствовал, как его сердце забилось сильнее. Их сила и решимость передались ему, и он не мог не улыбнуться сыну. – Глупый ребёнок, – сказал Цзян Фэнмянь и погладил Цзян Чэна по голове. – Почему вы должны брать на себя ответственность? Я все ещё Глава Клана. Что бы вы ни делали, я вас поддержу. Я верю, что вы меня не разочаруете. Несмотря на то, что это были такие простые слова, Вэй Усянь и Цзян Чэн почувствовали, как тяжёлый груз упал с плеч. С ними был кто-то ещё. Кто-то, у кого больше силы, чем у них, и кто защитит их. У них все ещё была такая роскошь, и они были этому несказанно благодарны. Они оба подошли к отцу, чтобы обнять его. Цзян Фэнмянь, со своей стороны, теперь привык делать это в ответ и утешал их как мог.

***

– Сегодня я просто истощён! – воскликнул Вэй Усянь и плюхнулся прямо в прихожей. – Эмоционально. Не Хуайсан ждал их у входа в комнату и наблюдал, как его братья говорили, открывая веер и теребя его рукой. – Какого черта ты ожидал после столь долгого исчезновения? – сказал, нахмурившись, Цзян Чэн. – Никто не оставит тебя одного, даже если ты захочешь искупаться. – Цзян Чэн! – возмутился Вэй Усянь, насмешливо скрестив руки на груди. – Ты идиот, – ответил Цзян Чэн и отвесил заслуженного пинка брату. – Кстати о купании, тебе следует вымыться, Усянь, – сказал Не Хуайсан, обмахиваясь веером. – Эти одежды очень грязные. – Серьёзно. Они абсолютно точно такие же, как в видении, – заметил Цзян Чэн. – Я куплю тебе новые. – Нет, спасибо,– засмеялся Вэй Усянь. – Просто нужно их постирать и высушить. Я собираюсь воплотить Старейшину Илина. – Следует ли мне приказать своим служанкам сшить для тебя запасные? – спросил Не Хуайсан, сверкнув глазами. – Тогда я побеспокою тебя немного, – ответил Вэй Ин. У Цзян Чэна не было сил спорить с двумя старшими братьями, и он вздохнул: – Как бы то ни было. Отдохни сегодня. Нам нужно вернуть наши территории. Мы снова начнём с рассветом. А пока я пойду проверять донесения. Вэй Усянь поднялся на ноги как раз в тот момент, когда Цзян Чэн собирался отвернуться: – Подожди. Цзян Чэн оглянулся. Первый ученик клана Цзян неуверенно посмотрел на своих братьев: – Мне нужно кое-что вам сказать.

***

Цзян Чэн и Не Хуайсан сидели в комфорте просторной палатки и широко раскрытыми глазами смотрели на предмет перед ними. Это был резной металл, разделённый на две части и излучающий зловещую энергию. Они сразу поняли, что это за предмет. Они видели этот предмет несколько раз ранее, в видениях жетона. – Стигийская Тигриная Печать? – догадался Не Хуайсан, задыхаясь от собственных слов. Вэй Усянь сглотнул и кивнул. – Это… то, что ты делал? – спросил Цзян Чэн, в шоке разглядывая Печать. – Разве раньше тебе не потребовалось три месяца, чтобы просто овладеть Тёмной энергией? – Я уже знал, что надо делать, – ответил Вэй Усянь. – Может быть, благодаря этому я смогу справиться намного легче на этот раз… Не знаю, что на меня нашло. Я был так полон ненависти, и, как только я смог ходить, я отправился на гору Муси и в мгновение ока… я сделал это. – Вэй Ин! – воскликнул Цзян Чэн, гнев кипел у него в крови. – О чем ты думал, делая это?! Ты знаешь, какие злодеяния может сотворить эта Печать? Она перечёркивает всё, над чем мы работали! Ты забыл, что в прошлый раз, она лишила тебя самообладания? Она изменит, исказит тебя. – Я уничтожу её, – ответил Вэй Усянь на тираду Цзян Чэна, склонив голову. – Я не настолько самонадеян, чтобы думать, что Тёмное совершенствование меня не изменит. У меня нет золотого ядра, чтобы стабилизировать себя, но… Брови Не Хуайсана приподнялись, когда он увидел, что Вэй Усянь вытащил из-под ворота чёрной одежды предмет. Он развернул его и положил рядом со Стигийской Тигриной Печатью. Все трое наблюдали, как золотой жетон освещал пространство между ними, а также направлял свой свет на Печать. Зловещая энергия Стигийской Тигровой Печати, казалось, ушла внутрь себя. – Что происходит? – спросил Цзян Чэн, чувствуя себя гораздо менее подавленным, чем раньше. – Жетон нейтрализует энергию Печати, – честно ответил Вэй Усянь. – Стигийская Тигриная Печать призрачна, возможно, зла, а вот Золотой жетон – наоборот. Его даже можно было бы назвать священным. Не Хуайсан и Цзян Чэн почувствовали необъяснимое облегчение. – Ты знаешь, можешь ли ты всё ещё использовать жетон? – мягко спросил Цзян Чэн. – Я не буду рисковать, – глубоко вздохнул Вэй Усянь. – Жетон расходует духовную энергию и вероятно хранит её часть. Если я воспользуюсь им… возможно, тёмная энергия разрушит его. – Так что нам придётся подождать, пока мама не проснется, в конце концов… – сказал Цзян Чэн. Фразы «Если она проснётся» не было сказано. Никто не хотел этого говорить и никто не хотел об этом думать, даже если эти мысли и были слишком навязчивы. Цзян Чэн снова заговорил, чтобы разбить тишину: – Но остаётся Стигийская Тигриная Печать. Что мы будем делать? – Почему бы нам не использовать её? – сказал Не Хуайсан, постучав закрытым веером по подбородку. Цзян Чэн и Вэй Усянь с удивлением повернулись к своему старшему брату. – Нет, послушайте. Невозможно победить Вэней не используя Печать, – объяснил Не Хуайсан. – Мой Сифэн силен, как и Санду Ваньиня. Даже у тебя, Усянь, в твоём распоряжении много мертвецов. Тем не менее, клан Вэнь огромен. Если так будет продолжаться, мы зайдём в тупик. Благодаря Печати мы сможем победить их с гораздо меньшими потерями людей. Даже в прошлый раз, разве нам не нужна была её помощь? – Это так, – нахмурился Вэй Усянь, – но… – Нет, – рявкнул Цзян Чэн. – Точно нет. Я отказываюсь! – Ваньинь! Цзян Чэн повернулся к Не Хуайсану со словами: – Если мы сделаем это, многие люди снова нападут на Вэй Ина. Когда война закончится, им понадобится его сила. – На этот раз он не один, – спокойно продолжил говорить Не Хуайсан, – у Вэй Усяня есть наша поддержка. Клан Цзян все ещё един. Если мы будем рядом с ним – покажем другим, что наши узы крепки – никто не посмеет прикоснуться к нему. – И как нам это сделать? – проворчал Цзян Чэн, откинувшись назад. – Ты забыл, что мы – названые братья? – ответил Не Хуайсан и открыл свой веер, скрыв за ним ухмылку.

***

Им только что удалось очистить границы Ланъя, но Мэн Яо очень хорошо знал, что основные территории ещё предстоит вернуть. Окрестности все ещё были сильно наводнены воинами Вэнь, и из-за того количества людей, которые у них были, было невозможно продвигаться быстрее. Вдобавок он не мог оставаться здесь надолго. Ранее этим утром он получил записку от Не Хуайсана через Лань Сичэня, который продолжал распределять своё время на все кланы. В нем говорилось, что пора двигаться вперёд по плану. Было важно сделать это как можно быстрее, поэтому Мэн Яо сразу же сообщил Лань Сичэню, что оставит дальнейшие инструкции и покинет Ланьлин как можно скорее. Собирая вещи, он услышал шелест занавески. Мэн Яо поднял глаза и увидел, как вошла громадная фигура Не Минцзюэ. – Ты уезжаешь? – удивлённо спросил он, глядя на сумку, которую упаковывал Мэн Яо. Мэн Яо посмотрел на сумку, затем неловко поднял голову на главу клана Не: – Да, Чифэн-цзюнь. Я должен кое-что сделать. Конечно, я уже проинструктировал Сичэнь-гэ о дальнейших действиях. Не Минцзюэ плюхнулся на подушку для сидения, как и следовало ожидать от человека, мало заботящегося о формальностях. – Это Хуайсан? – спросил Не Минцзюэ, и Мэн Яо безукоризненно сыграл непонимание. Однако, несмотря на его отличные актёрские навыки, Не Минцзюэ мог сделать правильные выводы. Казалось, он давно пришёл к какому-то мнению. – Я понимаю. Этот негодник так много скрывает от меня, что я не удивлюсь, если он в чём-то вступает с тобой в тайный сговор. Если бы я спросил, ты бы ответил? Мэн Яо было очень неловко. В основном он разговаривал с Не Минцзюэ только по служебным делам и в присутствии других людей. Если честно, он очень боялся этого человека. У него была непоколебимое неприятие ко всему, что выходило за рамки его моральных границ, и всё же он был хорошим человеком. Это заставляло людей уважать его гораздо больше, чем бояться. – Рано или поздно вы всё узнаете, господин, – ответил Мэн Яо. – И всем нам было бы лучше, если поздно. Я должен приступить к конфиденциальной работе. – Изначально, – начал, нахмурившись, Не Минцзюэ, – у меня создалось впечатление, что Хуайсан не способен позаботиться о себе. Мэн Яо посмотрел на Не Минцзюэ, довольно удивлённый сменой темы, но внимательно слушал. – Он всегда был слабохарактерным. Кроме того, он предпочитал рисование и чтение стихов боевым сражениям. Как бы я ни заставлял его тренироваться, я всё равно защищал его. Он был неспособен ни к боевым действиям, ни к обладанию саблей. Теперь он даже плетёт интриги, о которых я ничего не знаю. Он никогда не был слабым, не так ли? – Нет, господин, – улыбнулся Мэн Яо. – Он один из самых талантливых людей, которых я знаю. – Ты слишком сильно им восхищаешься. – Глава клана Не, я считаю, что это то, что мы называем «горшок над котлом смеётся, и оба черные».* Не Минцзюэ расхохотался.

***

Огромное количество слухов распространилось по провинциям. Вэй Усянь, который, вроде как умер в могильных холмах, вернулся из мёртвых и помогает клану Цзян. Он в одиночку убил Вэнь Чжао и Вэнь Чжулю. Это было правдой лишь отчасти. Хотя он был причиной их смерти, он не видел, как они умерли. Вэнь Чжао умер от страха, а Вэнь Чжулю – от потери крови. Вэнь Жохань, узнав о смерти своего второго сына, а также о гибели своего лучшего подчинённого, пригнал десятки тысяч воинов на земли Цзян. Клан Цзян, который в настоящее время возглавляют Цзян Чэн и Вэй Усянь, яростно отбивали каждый клочок земли клана, и вскоре они вернули себе все свои территории. Пристань Лотоса снова оказалась под властью клана Цзян. С тех пор, как Вэй Усянь вернулся, люди смутно слышали, что этот человек называл себя «Старейшина Илина». Поскольку он пережил могильные курганы Илина, многие ученики клана Цзян сочли это очень символичным и стали звать его именно так. Этот титул стал официальным и общеизвестным в течение нескольких недель. Цзян Чэн и Не Хуайсан много раз шутили по этому поводу, но недолго. Слухи о мастерстве Не Хуайсана на поле боя распространились повсюду. Тот факт, что он использовал боевой веер для совершенствования и техники ветра для улучшения своих навыков, был настолько уникальным, что некоторые из его шиди стали называть его «Повелителем Ветра».** К ужасу молодого господина Не, этот титул прижился, и, как только Вэй Усянь был провозглашён Старейшиной Илина, Не Хуайсан стал известен как Повелитель Ветра. Хуайсан посетовал на то, что ему пришлось получить такое смущающее имя.

***

Сплетни на этом не закончились. Во многих ресторанах можно было услышать разговоры практически за каждым столиком. – Разве они не известны как Два Героя Юньмэна? – спросила женщина, потягивая вино. – Нет, – покачал головой мужчина рядом с ней. – Цзян Ванинь и Вэй Усянь известны как два героя, однако, вместе с Не Хуайсаном, многие люди стали называть их «Неприкосновенным Триумвиратом».*** – Ой, – ахнула женщина, прикрыв кончиками пальцев губы, – это звучит как сильное имя. Почему так? – Потому что никто не осмелится сказать что-либо против них, – ответил мужчина и нахмурился, отпивая вино. – Саньду Шэншоу известен своими устрашающими молниями, сжигающими человека изнутри. Повелитель Ветра любит резать своих противников порывами ветра, и никто не может приблизиться к нему на расстоянии нескольких чжан. Однако самым страшным из них является Старейшина Илина, который может управлять мертвецами, просто играя несколько нот на своей флейте. Женщина наклонилась вперёд, очень заинтересованная разговором: – Это звучит очень устрашающе, но… Я слышала, что все трое – очень красивые молодые люди? – Красивые, – фыркнул мужчина, – молодые, сильные, богатые и влиятельные. У них есть всё. Даже не думай об этом. У такой карги, как ты, нет ни единого шанса. Несмотря на оскорбление, женщина не выказала презрения: – Неужели их так боятся из-за этой силы? – Это важно, – ответил мужчина, теперь частично не заинтересованный в разговоре. – Но настоящая причина в том, что их узы очень сильны. – Узы? – О да. Все трое очень близки. Атакуйте одного, и вы вызовете гнев двух других. До всего этого Повелитель Ветра был известен как некомпетентный идиот, Старейшина Илина был слугой, приносящим одни проблемы, а Саньду Шэншоу был жалким мальчиком, с которым его собственный отец обращался хуже, чем со слугой. Они вместе придумывали свои имена. Женщина подпёрла подбородок ладонью: – Возможно, к концу войны у нас будет больше имён, которые мы будем помнить. – Возможно, – ответил мужчина, залпом допивая вино.

***

После того, как Пристань Лотоса была отвоёвана обратно, весь клан Цзян отступил для перегруппировки сил. В течение нескольких дней Цзян Чэн должен был наблюдать за приёмом новых адептов, прежде чем старшие ученики смогли вернуться и начать обучение. Мирные жители медленно начали возвращаться обратно. Вэй Усянь, как и прежде, повесил боевые колокола, с тоской оглядываясь на обугленные столбы и разорванные флаги. Всё вокруг было сожжено, разрушено, и от этого зрелища все были мрачны. С помощью его мертвецов им удалось всё поставить на место и привести в порядок. Цзян Чэн был в равной степени встревожен и впечатлён этим. – Мы восстановим всё в кратчайшие сроки, – решительно сказал Цзян Чэн. – Ты уже мог быть Главой Клана! – криво улыбнулся Вэй Усянь. – Заткнись, – толкнул его Цзян Чэн. С тренировочной площадки раздался громкий звук. – Мертвецы! Эй, болван, мертвецы ходят!!! – крикнул звонкий голос. – Как вы думаете, они все равно будут ходить, если я отрублю им головы??? – … Какого? – спросил Вэй Усянь. – Ах да, – ответил Цзян Чэн и уронил лицо в ладонь. – С этим ты ещё не знаком. Он… – ОНИ ВСЕ ЕЩЕ ИДУТ! – голос восторженно рассмеялся. – Отвратительно! – Знаешь что? Пойдём, познакомимся, – сказал Цзян Чэн и потянул Вэй Усяня, чтобы представить ему этот ходячий хаос, известный как Сюэ Ян. К концу недели в Пристани Лотоса всё утряслось, но война ещё не закончилась. Силы клана Вэнь сократились после возвращения основных территорий Юньмэн Цзян, но в последние несколько дней казалось, что люди Вэнь Жоханя вернулись с ещё большей силой, чем раньше, и на этот раз они сосредоточились на самом слабом месте – Ланьлине. Поэтому клан Цзян пошёл на помощь клану Ланьлин Цзинь и лагерь был перемещён в Ланъя. Цзян Фэнмянь и многие старшие ученики остались в Пристани Лотоса. Ну а трио, известное как Неприкосновенный Триумвират, отправилось помогать клану Цзинь. Цзян Яньли и Сы-Сы, которые до сих пор ухаживали за ранеными, также присоединились к ним, а Сюэ Ян отправился следом за ними. Скоро настанет конец этой войны.

Экстра: Вэй Усянь видит Цзян Цзэмэй впервые за три месяца.

– А-Мэй!!! – воскликнул Вэй Усянь в слезах, поднимая ребёнка на руки и обнимая малышку. Она выглядела такой очень милой для юноши, что держал её. – Такая тёплая! Такая маленькая! Такая милая! Цзян Чэн с едва скрываемым ужасом наблюдал, как Вэй Усянь развернулся с младенцем на руках: – Вэй Ин, положи нашу сестру, иначе я сломаю тебе ноги!

Примечания переводчика:

* the pot calling the kettle black – дословно переводится «горшок называет котёл черным». Перевод по смыслу на русский будет просторечное «чья бы корова мычала» или вежливое «уж кто бы говорил». Переводчик использовал более подходящую к данной ситуации фразу «горшок над котлом смеётся, и оба черные». ** Wind Lord – Повелитель Ветра. *** Inviolable Triumvirate – Неприкосновенный Триумвират.